Мы - дети из ада, Нам солнца не надо, Слезами напьемся, Смеёмся. Нас трогать не надо, И к вам, как награда, Наш смех донесется Из ада. Мёртвые дельфины: Мёртвый город
***
Она другая. В ней что-то изменилось. Что-то неосязаемое. Манящее. Она вела себя, будто ничего не произошло. Все так же общалась во время перемен с лучшей подругой. Все также пререкалась с учителями и однокурсниками. Все так же. Казалось бы. Да только холоднее стала в несколько раз. Глаза, в которых ранее все же иногда, на считанные мгновения, вспыхивали азарт и колкость, как реакция на замечания Хлои или профессоров, глаза, в которых ранее в порыве гнева можно было увидеть яд – не выражали более ничего. Казалось, теперь она приняла саму суть своего прозвища. Другие ничего не заметили. Не увидели. Да и не хотели замечать. Адриан с удивлением осознал, что только он наблюдал изменения со стороны грубой однокурсницы. То, что для него казалось очевидным, что бросалось в глаза при одном только взгляде на то, как она держится при общении с другими – не уловил никто. Но одно все же ни для кого не осталось тайной. Она не смотрела на него. Совсем. Даже вскользь. И это пожирало изнутри. Чувство вины ли? Он с особой жадностью пытался найти хоть одну эмоцию на ее лице кроме безразличия, но тщетно. Девушка на секунду одаривала его леденящим взглядом и мгновенно отворачивалась. Он был бы рад ненависти, ссорам, выяснению отношений. Пусть она кричит. Пусть ударит снова. Пусть сделает хоть что-то - заслужил. Но Маринетт не делала ничего. И к такому Адриан не был готов. Но подойти сам был не в силах. Да и не мог. Не только из-за ее требования. Он боялся, что его сорвет снова. Боялся, что сделает буквально все, что угодно, лишь бы вывести ее из себя, лишь бы содрать завесу мучительного безразличия, которым наградила его девушка. Она заняла все его мысли. Время тянулось липкой отвратительной патокой. Еще немного непроизвольных поворотов в ее сторону, и все увидят его интерес. Это было опасно. И только одна мысль объединяла их последнюю неделю. Общая на двоих в затуманенных переживаниями разумах. Ночь и трансформация.***
Осень набирала обороты. Желтая высохшая листва почти осыпалась, обнажая голые скелеты деревьев. Близился день всех Святых. Она усмехнулась. Наверняка Бражник преподнесёт в этот день новый специфический подарок. Несмотря на все произошедшие события, Маринетт была спокойна. Тягучая меланхолия проникала в ее мысли, жесты, поведение. Внезапно после ухода Люки мир потерял свои краски как и смысл ее существования. Единственно важной оставалась до сумасшествия необычная задача – всего лишь спасти мир. Каждый раз выходить на бой с монстром и не знать – вернешься ли ты домой сегодня. И не знать, когда этот бой будет последним. Все что оставалось девушке – это влачить свое жалкое существование в ожидании. На остальное стало наплевать. Вот, оказывается, что такое – двойная жизнь. А человеческую она испортила снова. И виновата была сама. Насколько же необычным был Адриан Агрест, что буквально за неделю сумел разбить сразу три сердца? Феноменально. В том, что он особенный, Маринетт даже не сомневалась. Усмехнулась. Она, Люка и Нуар. Себя даже не было жалко. Заслужила. Люка свободен. Нужно было еще раньше отпустить его. А Нуар… Он был впечатляющим. Бесстрашным, уверенным в себе и почему-то в ней. И кажется немного ебнутым, но это ему безумно шло. Это же и пугало. Хотя нет, она была уверена, что с головой молодого человека не все в порядке. От безумной ли любви или же силы, которую дает талисман? Но факт оставался фактом. Он играл с самой смертью, смеясь той в лицо, и получал от этого истинное наслаждение. И размышляя над тем, почему талисманы выбрали именно их, она все сильнее убеждалась в том, что Нуар и Леди подходят друг другу. Как команда конечно же. Ибо к роли любовника Нуар все же не дотягивал самую малость – вменяемость. Нуар искал ее. Она это точно знала. Каждую ночь. Странным образом чувствовала его приближение и в самый последний момент ускользала в укрытие. Он не находил. Она и сама часто наблюдала за ним, притаившись в тени. И выглядел парень настолько печально, что в груди становилось тесно, а дышать трудно. Влюбился в такую же ненормальную. Сейчас, сидя на вершине здания театра, Леди наблюдала за тем, как умирает небольшой старый парк. Деревья впадают в спячку, будто сам город готовится к вечному морозному сну. Обветшалый фасад здания с потрескавшейся штукатуркой напоминал ей саму себя. Разбитая на кусочки. Небрежно склеенная трясущейся рукой старого подслеповатого мастера. Кривая и ненужная. Она давно почувствовала его. Не хотела видеть, но теперь была готова. - Я наше-е-ел тебя! – сзади девушки кто-то хитро пропел. Ну конечно. Кто-то, - И как я сразу не догадался, что особи женского пола предпочитают романтические места. Нуар раскрепощенно приземлился рядом с ней и заглянул в глаза. - Знаешь, у тебя нездоровая тяга к крышам. В особенности к их краям, - он хитро прищурился. - Знаю, но ничего не могу с собой поделать. Не волнуйся, я всего лишь рассматривала город, - Леди отвернулась и возобновила свое занятие. Краем обзора она заметила слишком внимательный взгляд Нуара. Он не мог наглядеться ею. Не мог надышаться. Ветер еле слышно доносил запах табака с ее волос. Им хотелось задохнуться. Она была рядом, что рябило в глазах, но и настолько же далеко. Она была хрупкой и сильной. Нежной и страстной. Мягкой и жёсткой. Она будто подавляла саму себя, и эта борьба не прекращалась ни на минуту. Как в ней могло сочетаться только противоположностей? Каким образом? А может у нее проблемы с головой? Нуар усмехнулся. Он и сам тот еще псих. Любить одну, а хотеть другую. Да - признал. Врать самому себе было непростительно даже для него. Можно бесконечно долго прятать свои желания, заталкивать внутрь себя чувства, отвергать эмоции, подменяя другими, но какой в этом смысл, если твоя тюрьма уже до краев переполнена демонами. И сейчас, в непозволительной близости к ней, такой холодной и безразличной он снова – черт – снова осознал, насколько они похожи. Те девушки, что сводят его с ума. Не признавать этого было бы кощунством. И они обе не подпускали его к себе. Я псих. Конченый псих. Страсть закипела при одном только взгляде на стройную фигурку в доспехах. - Прости, что в тот раз пригласил тебя на свидание даже не выяснив степень твоей свободы, но… все же. Прошу, ответь мне, насколько все серьезно? – он не отрывал от девушки пристального взгляда, впитывая любую мелочь, любую эмоцию, которая должна, определенно должна была появиться. Хоть одна, самая незаметная. - И только ради этого ты меня искал? – Она на мгновение взглянула на Нуара. Он был настолько непривычно серьезен, даже опасен, что на кончике языка загорчило. Он молчал. Ей показалось, что если она не ответит, он выбьет из нее признание пытками. И это тот Нуар, который казался в первую встречу лучиком света? Да кто он на самом деле? - Я… я не могу тебе ответить на этот вопрос, - Горло свело судорогой. Леди печально посмотрела вдаль. Ледяной взгляд не цеплялся ни за яркую манящую луну, освещающую город. Ни за огоньки из окон высоток, светлячками разбавляющих мрачную, но одновременно романтическую картину старого парка. Все было прекрасно, ночь была яркой, чувственной. И если бы какой-нибудь одинокий романтик влез к ним на крышу и увидел открывающуюся перед хранителями картину, то непременно бы чувственно схватился за сердце, не в силах сдержать улыбку. Но не Леди. Она выглядела настолько печально, что напряжение, возникшее вокруг нее, можно было ощутить кожей. - Не нужно отвечать, я понял. Нуар поднял голову к чистому темно-синему небу. Мириады звезд светили настолько ярко, что хотелось жмуриться. Слабый ветер трепал его волосы, то и дело норовящие закрыть обзор. Он скривился. Захотелось выдрать их ко всем чертям. - Леди, посмотри на небо, что ты видишь? Девушка вздрогнула, но подняла голову вверх. - Пустоту и звезды, - коротко бросила она. Все так же безразлично. Нуар глубоко вдохнул. - А я вот вижу надежду. Сегодня наверху особенно прекрасно. Черт, что?! Леди закрыла глаза. А он наконец улыбнулся. Не в силах больше сдерживаться, Нуар резко придвинулся и по-хозяйски прижал Леди к себе. - Да что ты делаешь!? – Леди попыталась отстраниться, но безуспешно. Даже ее сил не хватало, чтобы справиться с его хваткой. Спустя несколько попыток вырваться, она наконец обмякла и взглянула Нуару в глаза. Он дьявольски обольстительно улыбнулся. - Моя Леди, мне совершенно не нравится твое угрюмое лицо. И сейчас я буду снова, повторюсь, снова поднимать тебе настроение. Хочешь ты того или нет. - Я так понимаю, тебе все равно, что я думаю по этому поводу. Нуар почесал затылок, сделав вид, будто размышляет. А затем резко вскочил на ноги, потянув девушку за собой. - Абсолютно все равно! И чем больше ты будешь строить недотрогу, тем больше я буду приставать! Он притянул девушку к себе и быстро чмокнул в губы. Леди накрыла волна возмущения. Она схватилась за катану, когда Нуар уже был на краю крыши. - Моя Леди хочет меня наказать? Самое интересное, что я только за, - Он обольстительно подмигнул, - Только сначала догони меня! Он сорвался с крыши и в один миг оказался на верхушке большого облезлого от холода дуба. Спрыгнув с него, пробежался по парку и взобрался на отдельно стоящее небольшое здание. - Ты - наглый, самодовольный хам! – прокричала Леди. - Я еще хуже, чем ты сказала, mon amour! - Ну все, тебе конец, Нуар! И талисман тебе не поможет! Леди сорвалась с крыши и понеслась вслед за ним. Она точно знала, что ни в жизнь не сможет его догнать. Но, как ни странно, злиться на него она не могла. В такие моменты просто хотелось жить.***
Спустя пару часов забегов на длинные и короткие дистанции, отработок боевых приемов друг на друге и недвусмысленных подкатов Нуара, они, наконец, выдохлись. Нуар лежал около Леди на холодной черепице и демонстративно раскачивал ногой. - «Носители талисманов были замечены около Лувра» Носители! Мы что, больные какой-то заразой?! Моя Леди, думаю, нам нужно представиться городу, а то я чувствую себя ущербным! Нуар вышвырнул газету, которую тут же подхватил порыв ветра и унес прочь. - Знаешь, я тоже об этом думала, - в ее глазах промелькнула искра, - Тебя еще называют ниндзя. Так почему бы этим не воспользоваться? Молодой человек восхищенно поднял брови. - И мы не станем ждать следующего нападения? - Хм, зачем? Я хочу сделать письменное заявление о нас, - она мгновенно пожалела, что это сказала. - О нас? - Нуар резко сел и подполз к Леди. Девушка еле успела отбежать. - Я не это имела ввиду! Ты знаешь, где находится здание издательства «Le Parisien»? - Ну разумеется, mon chéri. Иди за мной.***
Практически на другом конце города появилось здание с гигантской подсвеченной вывеской. - Ну наконец-то, - выдохнула девушка, схватившись за бок, - Наверно нужно будет потренироваться так много бегать, вдруг понадобится в будущем. - Лично я бегаю каждый вечер, а ты видимо дома засиделась, - Нуар издевательски переминался с пятки на носок. - Это потому что у меня сила, а у тебя ловкость! – выпалила Леди. - Думаешь, ты сильнее меня, потому что катана весит больше? Я бы поспорил. - Забудь! Похоже… - Леди кряхтя размяла спину, - придется присоединиться к тебе в ночных пробежках. - Боже, я счастлив! – Нуар подпрыгнул, пробежал пару кругов вокруг девушки и, споткнувшись о камень, пропахал носом пару метров. - Ради бога, успокойся. Нуар обиженно надулся и скрестил руки, сидя по-турецки. Леди подошла и внимательно посмотрела на царапину. - И ради этого тратить свою энергию… - она провела рукой над царапиной, которая тут же заросла, - Проще тебя сразу прибить на будущее. - Не могу, я же счастлив, - он одарил девушку благодарной улыбкой, еле удержавшись на месте. Такова на ощупь любовь? Похоже, что да. - Итак, где кабинет главного редактора? - Леди осмотрела здание на предмет открытых окон. Практически везде свет был включен, - Теоретически, кабинеты начальства должны быть на верхних этажах. Нуар подошел ближе. - Он кажется был на пятом этаже. Или шестом, - парень задумчиво почесал голову, - но точно в центре по коридору. - Ты здесь бывал? – Маринетт удивленно посмотрела на него. - Детка, у всех свои секреты. Парень подмигнул и перемахнул на здание, по водостоку спустился на пятый этаж. Он добрался до горевшего окна и постучал. После чего замер, ожидая жертву. - Кажется, Нуар сошел с ума, - Леди закрыла рот и попятилась к стене. Из окна выглянул мужчина и тут же скрылся вместе с запрыгнувшим внутрь Нуаром. Спустя несколько секунд ниндзя выглянул в окно и жестом пригласил Леди. - Нет, ну точно ёбнулся, - девушка последовала к нему. Перепрыгнув на здание, она так же спустилась по водостоку и забралась в окно. - Миледи, представляешь, это главный редактор! Мне так повезло! – Нуар сидел в кресле и с деланным видом изучал бумаги. На диванчике без сознания лежал мужчина. - Нуар, ты знаешь, что ты ебанутый? - Вообще-то это была твоя идея. И отвечая на твой вопрос - да. Ебанутый. Потому что в трансформации могу быть самим собой. А ты разве не ощущаешь свободу? - Я как-то не задумывалась об этом. - А знаешь, что я больше всего ненавижу? - он уставился на девушку, которая неторопливо пожала плечами, - Предвзятое отношение к себе. Неожиданно, правда? И поверь, только в такие моменты я свободен как никогда. Нуар растянулся на кресле и закинул ноги на стол. Маринетт поняла, что парень оказался гораздо сложнее, чем выглядел на первый взгляд. Кажется, он немного опьянен предоставленной свободой.***
Они вылезли на крышу и побрели к старому театру. - А расскажи ещё что-нибудь о себе. Нам вроде мир вместе спасать, а я о тебе ничего не знаю. Только общее, отстраненное. А это ощущение не из приятных. Он на удивление девушки спокойно отреагировал. - Будто в рот вставляют раскаленную кочергу, - добавила Леди. Нуар рассмеялся. - Ну... Я люблю тяжёлый рок, ананасы и тебя... А ещё свои кинжалы, они классные, правда? - он достал оружие из ножен и с остервенением метнул в ствол высокого дерева. Они вернулись к Нуару в руки. Парень продолжил спокойно идти вперёд, будто не было этой мимолетной вспышки гнева. Будто совсем не заметил, что признался в любви. Будто это было настолько естественным, как есть и спать. И абсолютно неважным для нее, что не стал акцентировать внимание. Маринетт с нереальным усилием воли сделала вид, что не заметила. Но она заметила. Его чувства стали настолько очевидны, что захотелось бежать сломя голову. За внешним спокойствием, которое так успешно обманывало Леди уже который час, скрывалась ярость. Он просто в бешенстве. Как хорошо, что я не могу сказать имя, иначе Адриан Агрест уже лежал бы где-нибудь в луже собственной крови. - А ты? - Нуар вывел ее из транса. - Я тоже люблю рок, ещё выпечку. И... - И? - И ненавижу смазливых блондинов, - Леди невесело улыбнулась. Нуар остановился и оторопело уставился на девушку. Такого откровения он не ожидал. Дерзкая. Он стиснул зубы. - Ну спасибо! - парень выдохнул и попытался успокоиться, - Прости. Я перекрашу волосы. - Да я не про тебя, идиот! - Девушка закатилась заливистым смехом. И почти сразу замерла. Вот этого нельзя было говорить. Точно не сегодня. И точно не сейчас. Может быть когда-нибудь потом, но не сейчас. - Так, значит, я похож на него? Такой же смазливый блондин, а? Нуар с доброй долей издевки выплюнул слова и маленькими шажками пошел в сторону Леди. В глазах плясал настоящий огонь. Второй раз за ночь захотелось убежать. Но ноги отказывались слушаться. Было в его глазах что-то магическое, звериное. Словно под гипнозом, все, что могла сделать Леди – это спотыкаясь пятиться назад. Ноги выворачивались и скользили по черепице, но отвести взгляд девушка не могла. Как завороженная, она хватала ртом воздух стараясь не задохнуться от ужаса. Она дошла до края и ощутила пустоту под ногой… Закрыла глаза, приготовившись к падению. Но зависла в воздухе. Под ней не было ничего. Мужская рука уже крепко держала ее за талию. Нуар развернулся и отпустил Леди на пол. - Прости, - нежный шепот около уха. Его тяжелое дыхание щекотало кожу и заставляло чувствовать себя смущенно, - Я напугал тебя. Но запомни раз и навсегда, что бы ты ни сделала, ни сказала, я никогда, слышишь, никогда не причиню тебе вреда. Нуар прикоснулся пальцами к волосам, бережно сжав прядку. Он зарылся в нее пальцами, будто знатный стилист, внимательно изучал. А затем поднес к лицу и вдохнул запах. Посмотрел в глаза. Еле слышно прошептал: - А еще я ненавижу брюнеток. Особенно курящих. Ветер шелестел мелодией опавшей листвы. Яркий свет освещал город. И все то, что должно быть скрыто от посторонних глаз. Все, то, что должно быть забыто и стерто. Но луна, как строптивый режиссер, была не согласна скрывать в тени развернувшуюся мелодраму. Она освещала сотней прожекторов самый романтичный город мира. В этом городе, на крыше высокого здания стояла пара молодых людей в странных костюмах. Зарывшись друг другу в волосы, они запечатлели на своих губах первый робкий поцелуй. Такой желанный для него и неожиданный для нее. И ей понравилось.