Настенные часы отстукивают четкий и строгий ритм, шум которого просачивается в полудрему и заставляет раскрыть глаза. Зябко и прохладно вылезать из чужих объятий, но время уже близится к полудню. Тэхён сбрасывает свою часть одеяла и тут же поджимает под себя ноги, широко зевая. Видимо, Чонгук снова не закрыл на ночь окно, поэтому к утру температура сравнялась с уличной. За эти пару дней, что они провалялись в доме старшего, погода за окном глобально испортилась, подавая признаки приближения холодного циклона и аномально низких отметок на градуснике. Тэхён обувает выделенные для него тапочки и исследует помещение в поисках источника, вызывающего раздражительность и табун мурашек. Ещё не отошедший ото сна он, обхватив себя руками, поочерёдно раскрывает двери, проходя мимо последней. Однако именно из-под неё веет холодом.
Дверь в кабинет Чонгука.
Борясь с неимоверным желанием он кладёт ладонь на ручку, умоляя всех богов, чтобы она была заперта. Но сегодня его молитвам внимать не собираются, и железо с щелчком отодвигается в сторону, впуская названного гостя. Чонгук игнорировал все вопросы по поводу его рабочего офиса, и Тэхён думал, что у него там нечто на подобии злодейской лаборатории. Каково было его разочарование, когда внутри стояли самые обычные стол, ноутбук, книжный шкаф и вешалка с одеждой. Он осторожно вошёл, ступая на самые носочки — пол был ледяным. Кое-как закрыв огромное в полстены окно Тэхён собирается уйти, но внимание привлекают лежащие на средней полке предметы. Парень хмурится, берет в руки баночку с неизвестным для него названием, разбирая лишь надпись «внутривенно», какое-то время раздумывает и ставит на место рядом с перевязанной упаковкой шприцов. Спрашивать Чонгука об этом нельзя, иначе он сразу поймёт, что Тэхён был там, где ему быть не положено. Ким немедленно покидает кабинет, тихо закрывает и идёт на кухню.
Спустя какое-то время небо совсем мрачнеет и первые капли уже стучат по железному карнизу, создавая свою мелодию. Тэхён понимает, что уже давно не общался Юнги, совершенно увлечённый своей новой любовью, одевается, оставляет написанную быстрым и нелепым почерком записку и выходит на улицу.
В этот раз Юнги открывает быстро, сонно смотрит на гостя и Киевом головы пропускает внутрь. Растрепанным он выглядит куда более мило. Его блондинистые волосы торчат в разные стороны, а мешковатая белая футболка придаёт атмосферы уюта.
— Ты где пропадал, долбаеб? — Тэхён был неимоверно зол на друга за то, что не получал от него ни единого сообщения за несколько дней с учетом того, что сам он написал ему миллион посланий, в частности с упоминанием адреса своего нового места жительства в случае, если у Юнги проблемы с квартирой. — Как в воду канул, блять, я места себе найти не мог! Почему не отвечал?
— А, это, — Юнги почесал затылок. — Мой телефон спер какой-то пидорас, — парень зло вздернул подбородок. — Увёл прямо из-под носа, сука такая. Я всего лишь отвлёкся, чтобы позвать официантку. Ну ничего, я его ещё найду.
У Тэхёна вместо головы репа, поэтому его не смутило, что информация вполне личного характера могла просочиться в так называемую «канализацию» откуда растечься по недоброжелательным каналам.
— Мог бы прийти хоть… — Тэхён обижается ака маленький ребёнок, у которого отобрали леденец.
— Я приходил, — Юнги, насколько ему позволял рост, попытался посмотреть снизу вверх. — Но твоя мама сказала, что ты куда-то свалил. При чем несколько дней подряд. Чем это ты занимаешься?
Ким глупо и натянуто улыбнулся, прикидывая, как помягче сказать, что все эти дни он шпилился, целовался и обнимался с мужчиной своей мечты, но думать особо не хотелось, поэтому вывалил все, как есть.
— Я в этом не сомневался, — довольная чеширская улыбка расползлась, обнажая дёсны. — Ну, герой-люблвник, я новую игру взял, пошли, заценишь.
Весь день, плавно переходящий в вечер, они рубятся в приставку, заказывают пиццу и обсуждают то, что успело накипеть за эти дни. Юнги старательно умалчивает, что после разговора с Хосоком чувствует себя крайне странно, хотя язык так и норовит вывернуть все наизнанку. Стоило парню уйти из кафе, как блондин ещё долго буравил взглядом стул напротив и изредка вдыхал горьковатый одеколон. При воспоминании об этом краснеют щеки и хочется выть: он приблизительно понимал, что это может значить, но принимать отказывался.
Юнги предложил переночевать у себя, хоть уже и знал ответ наперёд. Друг замялся, думая, что сказать, но под смех друга будто скинул камень с души.
Сумерки уже сгущались, когда Тэхён проводил время на кухне за чашкой кофе, поджав под себя ногу в разноцветном носке с котятами. Мысли сменялись ежесекундно, но одна из них была перманентно первостепенной: скоро ли придёт Чонгук. Сам он явился в пустую квартиру около двух часов назад и увлечённо шастал по комнатам, которые ещё не успел изучить. Одну единственную, ту самую, обходил; а вдруг удача второй раз не пронесёт. Под конец, измотав своё тело и насытив любопытство, свернул в одну из своих любимых комнат и сразу же подошёл к шкафчику, зашуршал пакетиком, загремел ложкой, поставил на плиту чайник и прислонился локтем на столешницу, подперев рукой подбородок.
Прогноз такого не обещал, тем не менее мать-природа у синоптиков спрашивать не станет, что ей сегодня сделать, а заупрямится и провернёт все наоборот «точнейшим данным за сегодняшний день». Как говорится, совет свой сам себе посоветуй; поэтому Тэхён чуть не выронил кружку, когда небо загрохотало как на войне. Гроза была совсем близко, что совершенно не радовало. Она всегда приносила с собой что-то отвратительное, гнусное и страшное. По крайней мере так думал Тэхён и всегда прятался под одеялом, либо, если у матери было хорошее настроение, шкерился под тёплым пледом рядом с родительницей. В подростковом возрасте он всегда шёл ночевать к Юнги и Чимину. От мыслей о последнем стало дурно. Он не должен его забывать, но вспоминать о произошедшем до мозга костей не хочется. Все из головы улетучилось, когда за окном повторно загрохотало. Рядом нет совершенно никого, поэтому Тэхён чувствует себя неуютно и тянется к телефону, лежащему на краю стола.
Мобильный так и остаётся лежать на своём месте; воодушевлённый хозяин вприпрыжку скачет к двери, едва заслышав шуршание в замочной скважине. Все бы ничего, но чем ближе Тэхён подходит к двери, тем ниже опускаются уголки рта, теряя улыбку, а сам он как-то сжимается, прикусывает губу и на цыпочках медленно подходит к двери в надежде услышать бубенчик на связке с ключами.
Но до ушей доносится лишь противный скрежет.
На ум не пришло ничего более оригинального, чем рвануть со всех ног подальше от этой триклятой двери, закрыть уши подушкой и повторять как мантру «там никого нет, тебе просто показалось». Из всего вышеперечисленного он выполнил исключительно первый пункт и ломанулся на второй этаж, чуть ли не сбив вазу. Тэхён мог сколько угодно успокаивать себя раздумьями о том, что Чонгук просто снял надоевший ему брелок, но все рушит жестокая реальность, где из звуков вместо привычного «ты где, собака сутулая» или «Тэхён, я дома» грохочущее небо и скрип половиц. Стоп. Скрип половиц? Он забежал в первую попавшуюся комнату, как оказалось, его и замер, стараясь даже не дышать.
Страх словно липкая патока оседал на конечностях, и они, будто связанные гирями, не хотели подниматься. Он змеей полз вдоль позвоночника, заставляя съежиться ещё больше.
По ту сторону двери уже кто-то стоял.
Хриплое дыхание проникало в комнату и накатывало волнами. Тут же тяжёлые шаги по скрипучему полу размеренно слышались то от одного угла темного простора коридора, то по другую. Выключатель в комнату находился снаружи, поэтому внутри тоже была непроглядная темнота. Ноги подогнулись, Тэхён упёрся спиной в стену, чтобы не упасть на пол. Колени предательски дрожали, а в уголках глаз скапливались крошечные хрустальные капельки, грозящиеся застлать взор, а затем быстро скатиться вниз. Единственное, что сейчас нужно было — ни в коем случае не расслабляться. Если он допустит малейшую ошибку, то станет трупом. Интересно, жертвам до него было также невыносимо страшно? Или их убивали быстро? Это тот, кто затеял всю эту убийственную игру, доводящую до истерики и белого каления или снова невинная подосланная жертва? Может это самый обычный вор? Ни одно из предположений не казалось успокаивающим; наоборот, больное и возбужденное подсознание Тэхёна выдавало ему ужасающие картинки с литрами крови на полу, вываленными наружу органами и мерзким до тошноты зрелищем. Он слишком детально представил, отчего к горлу действительно подкатило с характерным булькающим звуком. В этот момент он весь напружинился, затих и закрыл глаза, в надежде, что нечто с другой стороны этой хлипкой дверцы его не услышало. Но сегодня, похоже, не его день, потому что ускорившиеся и более гулкие шаги стремительно приближались к нему, и Тэхён готов был разрыдаться в голос. Парень залез под стол, тяжело дыша, обнял колени руками и почему-то внезапно вспомнил о Чимине. Если его сейчас убьют, то он не будет одинок. Друг наверняка присматривал за ним до этого, возьмёт под опеку и потом. По сути, в этом нет ничего страшного. Однако крохотный комочек с криками «сука, я хочу жить» скребся маленькими, но острыми коготочками и всячески напоминал о своём присутствии.
Живи так, как будто ты сейчас должен проститься с жизнью, как будто время, оставленное тебе, есть неожиданный подарок.
Между тем, гроза усилилась, и теперь Тэхён не мог различать звуки за дверью. Дыхание участилось, а сердце забилось в бешеном темпе: единственное, на что он мог сейчас ориентироваться, это дверная ручка, которую из-под стола не видно. На какой-то совершенно краткий миг молния осветила помещение, и юноша увидел лежащий у себя на столе канцелярский нож. Голову одновременно посетили одинаково дебильные идеи: вскрыться и напасть на того, кто был снаружи. Много варианта не оставалось. Мать всегда его учила, что лучшая защита это нападение, так будет больше шансов остаться живым, потому что под столом его все равно найдут. Мысленно он уже десять раз переписал завещание и самостоятельно положил голову на плаху, а фактически на дрожащих и негнущихся ногах аккуратно вылез и медленно приближался к столу, не отрывая взгляда от ручки. Удивительно было то, что он давно мог сломать эту незначительную преграду и совершить то, что хотел изначально. Но эта сука решила поиграть и, судя по всему, делает это весьма умело и изощренно, ибо Тэхён, вздрагивающий от неожиданного грома и молнии, освещающей все вокруг, готов отдать концы сию же секунду.
Чтобы жизнь не казалась невыносимой, надо приучить себя к двум вещам: к ранам, которые наносит время, и к несправедливостям, которые чинят люди.
Юноша на секунду отворачивается, чтобы схватить нож и в смешении звуков дождя и грохота не замечает, как дверь медленно открывается, скрипя по-прежнему душераздирающе. Когда Тэхён вновь обращает внимание по правую от себя сторону, кровь в жилах застывает; каменеет, желая избавить своего хозяина от мук и страданий. Он всматривается в темноту проема и забывает как дышать. Парень ждёт, когда вновь ударит молния, и он распрощается с жизнью, встретившись лицом к лицу со смертью. Отсчёт пошёл на секунды, а Тэхён все также неподвижен, будто примёрз к полу. В непроглядной примеси черноты блеснула оскаленная морда. Длинный ряд бело-желтых зубов торчал, грозясь перегрызть глотку; длинные острые уши впитывали звуки этого дома, пасть, раскрытая в безобразном и неестественно широком оскале уже будто радовалась скорой победе.
Тэхён в искреннем непонимании смотрел на то, что восстало перед ним; не прогадал, это действительно было
нечто; лисья маска с подтеками крови, впитавшимися в шерсть грозно выедала душу своими прищуренными янтарными зрачками. Чёрный силуэт двинулся в его сторону, Тэхён в отчаянии просто закрыл глаза в надежде на то, что мучать его не будут. Опустил руки и осел на пол, закрыв руками голову, будто это могло помочь. Он ждал, когда все это закончится и мысленно кричал «ну когда!».
Ничего не произошло спустя десять секунд, двадцать. Даже минуту проблёскиваю молнии и грома были исключительными спутниками. Чья-то жесткая ладонь легла на плечо, и Тэхён с гортанным криком отлетел спиной к кровати.
— Ты чего так кричишь?
Казалось, на секунду все перестало существовать. Грань между фантазией и реальностью была настолько размыта, что мозг перестал адекватно функционировал. Парень медленно открыл глаза и вперился испуганным, но больше удивленным взглядом в родное лицо.
— Что произошло? Почему ты сидишь один в темной комнате? Да ещё и на полу.
Тэхён готов был поклясться, что мгновение назад его заживо поедали узкие зрачки хищника, а сейчас Чонгук нежно и заботливо смотрит на него, обеспокоенно разглядывая со всех сторон и пребывая в замешательстве. Но совершенно не в таком, как Тэхён. Теперь кусочки пазла разлетелись по разным углам, и он тупо пялился на
чужое родное лицо и не понимал.
Что?
— Как… — Тэхён опешил от собственного охрипшего голоса, что звучал ещё более грубо. — Как ты здесь оказался?
— Через дверь зашёл. Не по окнам же мне лазить. — сердце постепенно успокаивалось, тревога уступала своё место спокойствию. — Ты, кстати, почему дверь не закрыл? Вдруг кто вломится?
Парень, широко раскрыв глаза и схватившись за пальто Чонгука, понял, что скоро не вывезет таких эмоциональных качелей. Дверь абсолютно точно была закрыта, как только Тэхён пришел домой. Он сглотнул, с недовольством оценив, что в горле жутко пересохло, и заметался в поисках ужасающей тени. Однако это совсем не увязывается с тем, что по итогу никого не оказалось. Либо у Тэхёна настолько больное воображение, что все от и до было лишь вымыслом, либо… какие либо ещё могут быть? Как он за такой короткий промежуток времени испарился, да ещё и не замеченный Чонгуком? Чёрная магия? Сущий бред. Да и сколько времени он так просидел, закрывая голову руками? Счёт был давно потерян, так что убийца мог сбежать, услышав подозрительные звуки, но тогда почему он оставил Тэхёна живым? Он снова просто играет и задирает его?
Чонгук помог трясущемуся Тэхёну подняться, и они вместе спустились вниз, где один из них сначала долго мялся, боясь, что его посчитают сумасшедшим, а другой с грозным видом пытался выведать состояние, которым был обеспокоен.
— Я услышал звук открытия двери, — казалось, будто Тэхёна снова со всей силы швырнули в стену, отчего он разломался на множество осколков, а затем прошлись, нажимая твёрдой подошвой, превращая их в более мелкую стеклянную россыпь. — Пошёл проверить, а там не ты.
— Ты его видел? Кто это был? — вены собеседника стремительно вздувались. Он явно был недоволен произошедшим, и вообще все это казалось невероятно странным. Как этот некто так быстро смылся?
Наступила неловкая тишина, которая внезапно нарушилась сначала тихими, но постепенно становящимися все громче всхлипами. Спустя какое-то время Чонгук уложил вымотавшегося случившимся Тэхёна, что выплакал все глаза, долго сидел на кровати возле его ног, разглядывая подёргивающиеся во сне брови и часто вздымающуюся грудь и тяжело вздохнул. Неслышными движениями Чонгук покинул свою спальню, пересёк коридор и открыл дверь в ту комнату, где происходило действие. Глаза выискивающе метались от одной поверхности к другой. На какой-то момент он подумал, что Тэхёну просто привиделось, и убийца был лишь галлюцинацией на нервной почве, пока он, прищурившись и нагнувшись, не поднял с пола рыжий волос.
