All the Young Dudes

Не сумев поторопить поцелуи Лили, Джеймс потребовал продлить спор на весь учебный год. В ответ Сириус заявил, что в таком случае выигрыш тоже должен увеличиться вдвое, от чего Питер побелел и чуть не упал в обморок. Римус в очередной раз сказал, что не одобряет эту затею и на него можно не рассчитывать. У него были дела, на которые действительно стоило тратить время, кроме того он не собирался расходовать денег больше, чем было необходимо. Его друзьям придётся довольствоваться шоколадными лягушками на Рождество, потому что он просто не мог позволить себе значительные траты. Римус знал, что, когда ему исполнится семнадцать, понадобится каждый жалкий кнат, чтобы начать поиски Сивого. Его расследование пока что не принесло никаких плодов. Он нашёл в библиотеке и общей комнате столько старых изданий «Ежедневного пророка», сколько смог. В некоторых из самых свежих изданий упоминались стаи оборотней — но не было никаких деталей и имён. В конце концов Римус пришёл к выводу, что никто ничего толком не знает. Он решил, что оборотней трудно найти, особенно потому, что бо́льшую часть времени они живут как обычные волшебники. Логично было бы следующим шагом поиска обратиться к Фероксу. Учитель ухода за магическими существами намекнул Римусу, что знает больше, чем рассказал в конце прошлого учебного года — только тогда Римус не догадался спросить, слишком ошарашенный новостью, что Ферокс работал на Лайелла. Однако ему нужно было набраться храбрости, чтобы подойти к нему снова, и тщательно продумать свои вопросы, чтобы Ферокс ничего не заподозрил. В этом году октябрь начинался и заканчивался полнолунием, что казалось крайне несправедливым, особенно учитывая, что Римусу придётся пропустить пир в честь Хэллоуина. И всё же погода была непривычно хорошей, и мародёры проводили всё свободное время на улице под чистым голубым небом в окружении золотых, красных и коричневых цветов самой красивой осени, какую Римус мог вспомнить. По выходным он усаживался на трибуны с парочкой книг, пергаментом и пером, чтобы выполнить домашнее задание и немного почитать, время от времени поднимая взгляд, чтобы посмотреть на тренировку Джеймса или подбодрить бедного Питера, которому частенько приходилось выступать в качестве защитника. Иногда Марлин тренировалась с ними, что только придавало радости этому времени, потому что Мэри и Лили никогда не упускали возможности прийти посмотреть на подругу. Сириус не мог заставить себя сидеть спокойно во время их тренировок. Он то принимался за домашнюю работу, то запрыгивал на метлу, чтобы полетать с Джеймсом наперегонки, то записывал длинные и сложные тактические ходы, которые, по его мнению, несомненно пригодятся команде Гриффиндора на первой игре этого года, назначенной на ноябрь. — Мы обязаны разгромить Слизерин в этом году, — всё время бормотал он. — Мы им покажем. Слизеринцы выиграли кубок квиддича в прошлом году, и для гриффиндорцев это стало больным местом — особенно для Сириуса, ведь и Нарцисса, и Регулус были членами победившей команды. В этом году остался один Регулус, заменивший старшую сестру в роли ловца. Римус знал об этом только благодаря Джеймсу, Сириус вообще об этом не говорил. — Нужно наклоняться ближе к метле, когда делаешь петлю, — сказал Сириус Марлин, когда она присела отдохнуть. Она раскраснелась, мокрые волосы прилипли к вискам, и ей было совсем не до комментариев Сириуса. — Я отбиваю девять бладжеров из десяти, — ответила она, тяжело дыша. — На своих лучших играх — все десять. Даже Мальсибер не показывал таких результатов. — Не нужно смотреть на других, — торжественно поучал Сириус. — Каждый день ты должна становиться лучше, чем вчерашняя ты, и это единственное сто́ящее соревнование. — Слушай, Блэк, если думаешь, что можешь лучше, у нас будет отбор на загонщиков во вторник. — Не-а, — он махнул рукой и отвёл взгляд. — Ты обошла меня, всё честно. — Два года назад. Он не ответил, и Марлин лишь пожала плечами, затем поднялась и пошла обратно на поле, куда её уже звал Джеймс. Римус читал книгу на протяжении всего этого разговора и не хотел вмешиваться. Он бросил взгляд на Сириуса, который опёрся о перила, положив подбородок на руки, и наблюдал за тренировкой. Питер неплохо защитил обруч, и глаза Сириуса загорелись. Римус закусил губу и хорошенько подумал, прежде чем тихо сказать: — Знаешь, в команде по квиддичу два загонщика. — Чёрт возьми, Лунатик, — с сарказмом ответил Сириус, не отрывая глаз от игры. — Всего четыре года, и ты наконец-то выучил что-то о квиддиче. Римус проигнорировал его слова, лишь тихо хмыкнул в ответ: — Знаешь, в чём твоя проблема? — Скажи на милость. — Ты гордый. Сириус засмеялся. — А ты нет? — Возможно. Но из меня вышел бы дерьмовый загонщик, не думаешь? Сириус снова затих. Римус тяжело вздохнул, закрыл книгу и убрал её в сумку. — Слушай, потом ты будешь себя ненавидеть, если не попытаешься ещё раз. Так и будешь просто сидеть на трибунах и болеть за Джеймса все оставшиеся четыре года? — он встал. — Я замёрз, пойду в библиотеку. Увидимся на ужине? — Ага, увидимся, Лунатик. Во вторник Римус вместе со всеми пошёл смотреть на отбор в команду и ничего не сказал, когда увидел Сириуса с метлой в руке. Он даже не улыбнулся самодовольно, хотя ему очень хотелось. Спустя два часа у Гриффиндора появился новый загонщик, а Римус осознал, что теперь ему придётся жить с двумя Джеймсами. Если не считать одного очень важного отличия: хоть у Сириуса не отнять было страсти к спорту, у него совершенно отсутствовала дисциплинированность Джеймса. Особенно по утрам. — Проснись и пой! — бодро пропел Джеймс, когда вышел из ванны с мокрыми волосами — это было единственное время, когда они были приглажены, а не торчали в разные стороны. Он надел очки и взмахнул палочкой в сторону кровати Сириуса, раздвигая занавески. С отбора в команду прошла неделя, и эта сцена уже стала привычной. Римус уже не спал и почти оделся на завтрак, планируя выкроить часик на чтение перед уроками. Он завязывал шнурки, а Джеймс и Сириус только начинали свою утреннюю рутину. Сириус представлял собой бесформенный холм под одеялом и лишь прорычал в ответ, как недовольный тролль: — Отвали, Поттер, — шикнул он и спрятал голову под подушку. — Ты сам хотел быть в команде, Сириус, мой добрый друг-дружочек. Давай, поднимайся… Левиокорпус! Тело Сириуса взмыло в воздух, влекомое невидимыми силами, и повисло вниз головой, пока Джеймс истерически смеялся внизу: — Поверить не могу, что у меня получилось! Я пытался это сделать с самого Рождества! — Опусти меня, ты, сучара. — Не груби! — Отпусти меня! — Фините. Сириус с глухим хлопком упал на пол и сразу же вскочил, потирая ушибленную руку, на которую приземлился. — Чёрт возьми! — он ухмыльнулся Джеймсу. — Это было великолепно! Теперь давай я на тебе попробую. — Давай! *** Левитация людей не стала обычным делом в спальне четверокурсников, а вот ежеутренняя мучительная процедура вытаскивания Сириуса из кровати стала. — Всего один выходной в неделю, Поттер, умоляю тебя! — стонал он за завтраком ранним воскресным утром. С трудом держа глаза открытыми, он положил локоть на стол, поддерживая голову рукой, иначе она просто упала бы на стол. — Из нас двоих именно ты хочешь разгромить Слизерин, — радостно ответил Джеймс, намазал тост маслом и подал своему другу. Сириус уныло посмотрел на подношение и отвернулся, снова закрывая глаза. Джеймс вздохнул: — И не только ты. Вся школа хочет увидеть, как мы их уничтожим. Думай об этом, как о своём вкладе в победу в этой войне. — Я думал, ты вносишь свой вклад, проклиная их в коридорах, — сказал Римус, забирая себе тост Сириуса. — Именно, — ухмыльнулся Сириус, не открывая глаз. — И это я могу сделать в разумное время. — Мы можем втиснуть наши тренировки только в это время, — уже немного раздражённо сказал Джеймс. — Выходить по темноте нет смысла, поле забивают по вечерам, а уроки начинаются в девять. — Даже если бы они начинались в двенадцать, ты бы не смог легко поднять Сириуса, — сказал Питер с полным ртом каши. — Нам нужно раздобыть маховики времени, — зевнул Сириус без доли юмора. — Их должны выдавать ученикам, которым нужен полноценный сон, чтобы оставаться красивыми. — Что такое маховик времени? — спросил Римус и забрал второй тост Сириуса. — Поворачивает время вспять, очевидно, — едко ответил Сириус. — Они незаконны, — быстро сказал Джеймс, — без разрешения Министерства. И очень, очень опасны. — Я опасен, если не высыпаюсь, — прорычал Сириус. — Раньше Надзирательница заставляла нас по выходным вставать в шесть утра, — задумчиво сказал Римус, доедая тост. — Думала, что это полезно или что-то типа того. Хотя однажды парни постарше пробрались в её комнату, повозились с будильником, и целую неделю мы спали два лишних часа, пока она не заметила. — Маглы гениальны, — засмеялся Джеймс. — Но держись подальше от моего будильника. — М-м, — промычал Римус, погружённый в свои мысли. Он чувствовал, что у него зарождается идея. — О нет, мы его теряем, — сказал Сириус, глядя на Римуса. — Наверное, снова думает о клинохвостках и нюхлерах. Серьёзно, уход за магическими существами — это единственный предмет, о котором он теперь думает. — Оставь Лунатика в покое и завтракай, — рассердился Джеймс. — Ты должен быть на поле через пять минут. — Ладно… — Сириус тяжело вздохнул и опустил взгляд на свою тарелку. — Эй! Где мой завтрак? — Мне пора, — Римус быстро поднялся из-за стола. — Библиотека. Увидимся на зельеварении. Любимым временем Римуса в библиотеке было раннее утро — всё было таким прибранным и аккуратным, и обычно он был здесь совсем один. Очень мало учеников рвались учиться по утрам, но Римус выяснил, что в определённые лунные фазы он всё равно спал не больше пяти часов, поэтому был здесь постоянным посетителем. Его идее потребовалось время, чтобы как следует сформироваться, но он хотел, чтобы она была чёткой и законченной, когда он представит её остальным мародёрам. Тогда это, по крайней мере, будет полностью его шалостью. У Римуса была потребность оставить свой след в истории Хогвартса и в этом году. Все остальные были увлечены чем-то другим — война, квиддич, «великая гонка поцелуев», как красноречиво называл это Сириус. Они даже ни разу не лазили в «Сладкое королевство». Римус чувствовал, что мародёрам необходим новый розыгрыш — и грандиозный. Он потратил полчаса, изучая сложные и замысловатые временные заклинания: чары, чтобы остановить время, ускорить его, замедлить или даже исказить. (Он не совсем понимал, как работало искажение времени, но ничего приятного в этом не было, да и было куда сложнее его умений.) В конце концов, он пришёл к выводу, что, как всегда, слишком много думает. Это была не магическая проблема, а механическая. К тому времени, когда пора было идти на уроки, Римус нашёл необходимый параграф в «Истории Хогвартса» и с удовлетворением понял, что план будет готов к концу недели. Он пошёл на зельеварение в хорошем настроении — которое быстро сошло на нет, когда он осознал, что за ним следят. Чувство, что за ним наблюдают, покалывало шею ещё в библиотеке, но он списал это на своё буйное воображение, учитывая, какое это было тихое и одинокое место. И всегда оставалась вероятность, что это мадам Пинс маячила у него за спиной, готовая броситься на защиту своих драгоценных книг. К 8:45 коридоры заполнили спешившие на занятия учащиеся, которые болтали и смеялись, доедая на ходу свой завтрак или дописывая в последнюю минуту домашку. В этом году Римус зарёкся ходить один, и теперь обрадовался, что вокруг много людей, в том числе гриффиндорцев, и можно чувствовать себя в безопасности. Однако, когда он начал спускаться по лестнице, ведущей в подземелье, покалывающее ощущение вернулось. Обычно Римус старался игнорировать подобные инстинкты — они принадлежали волку, а он ненавидел подобное вторжение. Но сейчас не мог отделаться от этого чувства, поэтому дотянулся до палочки и крепко сжал её. Когда до класса зельеварения оставался лишь один коридор, он специально повернул в другую сторону и спрятался за гобеленом. Он подождал. И, как и ожидалось, всего через несколько секунд Северус Снейп заглянул за угол с недоумённым выражением лица. Раздражение закипело в крови Римуса, и он даже не успел как следует обдумать свои действия, когда направил палочку на слизеринца и быстро произнёс: — Петрификус Тоталус! Снейп одеревенел с таким удивлённым лицом, что это бы рассмешило Римуса, если бы он не был так зол. Его противник упал на пол с прямыми, как доски, руками и ногами, абсолютно парализованный. Его блестящие тёмные глаза в панике озирались, пока Римус не вышел из своего укрытия. Он пнул лежащего — не слишком сильно, только по ноге — и ухмыльнулся, глядя сверху вниз: — Хватит меня преследовать, ты, слизняк, — сказал он. — Разве я тебя не предупреждал? Снейп беспомощно уставился на него, Римус засмеялся и чуть ли не вприпрыжку отправился на зельеварение.