All the Young Dudes

Понедельник, 23-е декабря, 1974 год. Предрождественский Хогвартс, окутанный одеялом пушистого снега, по красоте мог сравниться с праздничной рождественской открыткой, но мародёры отправились на поезде в серый, мокрый южный Лондон. Погода не менялась к лучшему практически все рождественские каникулы, следовательно, к большому разочарованию Римуса, в этом году про санки и игры в снежки пришлось позабыть. Поэтому первые дни каникул до Рождества были довольно скучными, они пытались исправить их частыми походами в деревню под огромным чёрным зонтом мистера Поттера, проводя долгие часы в магловском кинотеатре. Пойти туда их убедил Римус — сам он не смотрел кино с тех пор, как начал учиться в Хогвартсе, а банда Стива всё лето только и делала, что говорила о новом фильме «Жажда смерти», и он просто умирал как хотел его посмотреть. Фильм оказался именно таким захватывающим, как он и ожидал, полным мести и крови — и актёр Чарльз Бронсон немного напоминал профессора Ферокса. Джеймсу и Сириусу интереснее было понять, как работает проектор, что вполне устраивало Римуса, так как в результате они согласились сходить с ним на фильм два раза. Однако вскоре скука взяла своё, и во время следующего визита в кинотеатр парни нашли себе отличное развлечение — девчонок, которые стояли в очереди в кассу. Джеймс и Сириус моментально перестали обсуждать зависимость визуального восприятия от кадровой частоты и начали вести себя очень странно. Джеймс усиленно приглаживал волосы, пока Сириус изображал беспечность, опираясь на стену словно актёр Джеймс Дин. Девчонки, естественно, их заметили и стали переглядываться с ними, хихикая и шушукаясь между собой. Им, должно быть, было безумно холодно в мини-юбках в конце декабря, подумал про себя Римус. Наконец, девчонки купили билеты и пошли во второй зал. — Лунатик, — позвал Сириус, не сводя взгляда с табуна длинных ног, которые прошли мимо него, — может, сегодня посмотрим что-нибудь другое? — Да, — кивнул Джеймс. Римус посмотрел на постер над дверью. «Великий Гэтсби». Он скривился. — Фу, это же романтика, зачем это смотреть? — возразил он, но было слишком поздно — они уже рванули следом за девчонками. Римус, смирившись со своей судьбой, уселся на первом ряду. Может, будет не так уж плохо — ему понравился Роберт Редфорд в фильме «Бутч Кэссиди и Сандэнс Кид» — он был не таким классным, как Чарльз Бронсон, но, может, хотя бы пристрелит кого-нибудь. Полчаса спустя, как бы ему не хотелось этого признавать, Римус был полностью поглощён фильмом, пастельными тонами его оформления и глупыми костюмами. Пока что на экране не происходило никакой стрельбы, но он надеялся на лучшее и ждал, что Дейзи одумается и уйдёт от своего ужасного мужа. В какой-то момент Римус глянул налево, чтобы проверить, нравится ли фильм и Джеймсу с Сириусом — и увидел, что его бросили. Развернувшись на кресле, он посмотрел в темноту за спиной и с трудом различил тёмные силуэты своих друзей на самом последнем ряду — оба были вовлечены в какую-то кошмарную подростковую борьбу с двумя девчонками, которых они видели перед фильмом. Римус подавленно отвернулся и вжался спиной в красное кресло. Он больше не мог сосредоточиться на фильме — всё равно он оказался прав: это была дурацкая, скучная, девчачья романтика, и Роберт Редфорд явно не собирался никого убивать в ближайшее время. Он принял решение за долю секунды и быстро вышел из зала. Было уже поздно покупать билет на «Жажду смерти», и кассирша как-то странно на него смотрела, поэтому он сунул руки в карманы и вышел из кинотеатра с горьким и неприятным чувством. Городок, в котором жили родители Джеймса, был гораздо более роскошным, чем город, в котором вырос Римус — здесь были симпатичные коттеджи из красного кирпича и большие дубы. В центре находилось большое зелёное поле, и Римус мог представить, как летом здесь играют в крикет. В это время пошёл дождь, а зонт остался у Джеймса, поэтому у Римуса не было другого выхода, кроме как укрыться под крышей ближайшей автобусной остановки. Прямо напротив неё Римус заметил небольшой магазин и какое-то время просто разглядывал его, отмечая самые простые способы пробраться внутрь. Не то чтобы он собирался туда пробираться. Он определённо точно мог, это казалось очень простым делом — но что, если мистер и миссис Поттер узнают? Они больше никогда не пригласят его на Рождество. Он подумал было пойти домой, но ему не хотелось объяснять, почему он вот так бросил Джеймса и Сириуса в кинотеатре. Уроды. Он пнул стену остановки своим тяжёлым ботинком. Пожилая женщина, проходившая мимо с маленьким скотч-терьером, громко шикнула на него, и он выругался в ответ и показал ей средний палец. Даже Джеймс его подвёл. Джеймс! Чьё чистое и искреннее обожание Лили Эванс заставляло Римуса верить, что, возможно, все эти поцелуи были не такой уж отвратительной вещью, в конце концов. Ладно, Сириус, у которого всё равно никогда не было никакого контроля над своими порывами, но Джеймс?! — Эй, Лунатик! — будто по волшебству Джеймс и Сириус под большим чёрным зонтом возникли на другой стороне дороги. Он попытался проигнорировать их, но это было глупо, учитывая, что на улице никого, кроме них, не было. — Куда собрался? — ухмыльнулся Сириус, когда они перешли дорогу и присоединились к нему на остановке. — Просто сижу, — Римус пожал плечами. — Почему ты ушёл? — Могу спросить у вас то же самое! — Да мы всего на минуту отошли… — Я даже не хочу этого слушать, — Римус закрыл уши. Он зыркнул на Джеймса. — Что насчёт Лили? Что насчёт «ещё не пришло время, но я не возражаю»? — вспомнил Римус слова Джеймса в ноябре. Одну секунду Джеймс выглядел пристыжённым, но Сириус громко засмеялся и хлопнул Римуса по плечу. — Ой, да перестань. Эванс будет всё равно, что Джеймс целовался с какой-то магловской девчонкой, когда ему было четырнадцать. Успокойся, Лунатик. Это стало последней каплей. Если что-то и могло стопроцентно вывести Римуса из себя, так это когда ему говорили «успокойся». — Нет! — зарычал он. — Вы заставили меня смотреть этот идиотский девчачий фильм, просто чтобы пососаться с какими-то магловскими девчонками на последнем ряду! Сириус тряхнул чёрными волосами и закатил глаза: — Мерлин, Люпин… можем пойти и посмотреть на твоего любимого Чарльза Бронсона завтра, если ты так хочешь. Я хочу сказать, прости уж нас, если мы хотим хотя бы пять минут побыть нормальными подростками. Что-то в этом оскорблении так остро задело Римуса, что если бы у него была палочка, он бы проклял Сириуса прямо в эту же секунду. Но у него были только кулаки — к счастью, он очень хорошо умел с ними управляться, а врезать кому-нибудь всегда приятнее, чем насылать проклятия. К тому времени, когда Джеймс наконец смог оттащить их друг от друга и встать между ними, у Сириуса из носа текла кровь, а Римус чувствовал, что у него точно останется фингал. — Да что с вами не так?! — шипел Джеймс, пока тащил их обоих обратно к родительскому дому. — Он мудак! — выплюнул Римус, пытаясь закрыть пострадавший глаз от дождя. — Он кретин! — со злостью ответил Сириус, прижимая к носу промокший свитер. — Вы оба ебланы, — твёрдо сказал Джеймс, когда они подошли к входным воротам. *** Миссис Поттер очень быстро их подлатала — она так же быстро и качественно накладывала исцеляющие чары, как мадам Помфри — затем хорошенько отчитала, пока мистер Поттер стоял у неё за плечом и пытался скрыть улыбку, повторяя «мальчишки есть мальчишки, Эффи, дорогая»… После этого Римус сразу поднялся в свою комнату и просидел на кровати весь день, занимаясь домашней работой, заданной на каникулы. Он знал, что дуться было глупо и по-детски, но не мог с уверенностью сказать, что не набросится на Сириуса снова, если увидит его. Он подумал, что Ферокс сказал ему: злиться — это хорошо, — но почему-то казалось, что учитель не это имел в виду. Может, Римус просто завидовал друзьям? Завидовал, что все уже обжимались с девчонками, а он нет? Может, в этом было дело. Римус не мог не замечать тот факт, что был единственным из своих друзей, кого не сводили с ума гормоны — как нормального подростка, по великодушному выражению Сириуса. Ай, снова этот болезненный укол. Римус прижал колени к груди, пытаясь стать как можно меньше. Если бы ему давали по галлеону за всё то, в чём он не был нормальным… Он спустился на ужин, но не говорил ни с Джеймсом, ни с Сириусом, ограничившись лишь парой вежливых фраз с мистером и миссис Поттер. После того, как их отпустили из-за стола, он снова вернулся в свою комнату и свернулся клубком под одеялом с книгой, пока не уснул. Ему приснилось, что он снова в кинотеатре и пытается посмотреть странную комбинацию «Великого Гэтсби» и «Жажды смерти», в которой профессор Ферокс был Чарльзом Бронсоном, с чёрными усами и всё такое, и направлял дуло своего пистолета на сверкающих светских львиц Уэст Эгга. Что-то постоянно пихало Римуса в локоть, отвлекая от фильма — он повернул голову и увидел Питера с Дездемоной, которые елозили на сидении рядом с ним, слившись в поцелуе. Разозлившись, Римус поднялся и пересел на ряд выше, чтобы вернуться к просмотру. Но вскоре его начало отвлекать что-то ещё — это были Мэри и Даррен. Римус, конечно, никогда не встречал Даррена, и по какой-то причине в его сне он выглядел как Мальсибер. Они тоже сосались вовсю. Римус с отвращением постарался пересесть ещё раз, но споткнулся о Лили и Джеймса, которые катались по проходу. — Да ради всего святого! — закричал он. Лили перевела на него взгляд и засмеялась — за ней Мэри, а потом и Питер с Джеймсом. Сириус оказался на самом последнем ряду, тёмный силуэт в свете проектора. — Да не обращайте на него внимания, — засмеялся он вместе с другими. — Он не такой, как мы. Римус развернулся к нему как раз в тот момент, когда Ферокс в фильме выстрелил в Роберта Редфорда, и резко проснулся. Ему было жарко, он вспотел под одеялом и запутался в нём, пришлось постараться, чтобы выпутаться. Думая, что очень глупо видеть кошмары в его возрасте, он выполз из большой кровати и пошёл в ближайшую ванную. Часы в коридоре показывали полночь, поэтому он не стал включать свет, хотя видел желтоватое свечение сквозь щель под дверью, ведущей в комнату Джеймса. Римус воспользовался туалетом, помыл руки и умыл лицо, сделал несколько глотков прохладной воды из-под крана и вытерся рукавом пижамы. Чувствуя себя гораздо лучше, он шёл обратно в свою комнату, когда дверь Джеймса распахнулась. — Чёрт возьми, это ты, Лунатик! — с облегчением прошептал Джеймс. — Что ты ползаешь в темноте?! Римус пожал плечами и прошептал в ответ: — Я хорошо вижу в темноте. Не хотел никого будить. Джеймс кивнул и приоткрыл дверь шире. — Думал, это Галли шпионит за нами по просьбе мамы или что-то типа того. Заходи, ладно? Давайте снова будем друзьями. Римуса не пришлось долго уговаривать. Ссоры забирают слишком много энергии, особенно когда вы живёте вместе. Он до сих пор не хотел разговаривать с Сириусом, но всё равно зашёл в комнату, ради Джеймса. Сириус сидел на его кровати, скрестив ноги, и нахмурился, когда увидел Римуса. Джеймс вздохнул: — Да ладно, мы же все друзья. Это же Рождество. Сириус молча кивнул. Римус тоже. Он присоединился к ним на кровати и удивился, когда увидел, что они читают какие-то книги с заклинаниями. — Домашка? — спросил он. — Розыгрыш, — ответил Джеймс. — Но ещё толком ничего не продумали. — А, понятно, — кивнул Римус. И потом, просто потому что он больше не хотел чувствовать неловкость, спросил: — Как твой нос, Блэк? — Нормально, — Сириус ухмыльнулся ему, сразу принимая предложение перемирия. — Ты теряешь хватку. Римус ухмыльнулся в ответ. — Вот как? Спроси Снейпа. В сентябре отправил его в нокаут в поезде. — Гонишь! — Не-а. — Чёрт возьми, — засмеялся Джеймс. — И он не пытался тебе отомстить? — Ещё нет, — ответил Римус, пытаясь не показывать своей тревоги по этому поводу. — Хотя наверняка планирует что-то. Так что за розыгрыш? — Мы, эм-м… расскажем тебе, когда узнаем, как его сделать. Может не получиться, — быстро сказал Джеймс, закрывая ближайшую к себе книгу. Римус поднял бровь и ничего не сказал — это лишь подтверждало его давнее подозрение. Но он не хотел сейчас об этом спорить. Он просто подождёт и посмотрит, что из этого выйдет. — Прости, что я приплёл сюда Лили, — сказал он Джеймсу. — Я не хотел этого говорить, Сириус прав, ей будет всё равно… Ну, если она когда-нибудь свихнётся и решит с тобой встречаться. Джеймс игриво его пихнул. — Отвали. — По крайней мере, теперь этот глупый спор закончился, да? — с надеждой спросил Римус, посмотрев на Сириуса. — Да, наверное, — пожал плечами тот. — Мы всё равно заплатили Питу его выигрыш. Но какое же это разочарование… я про поцелуи. Не понимаю, чего все поднимают из-за этого такой шум. Римус ничего не сказал, но тайно порадовался. Значит, он всё-таки ничего не упускает. — А мне понравилось, — задумчиво сказал Джеймс. — Наверное, нужна практика. Будет лучше. — Уж надеюсь, — очень серьёзно сказал Сириус. Джеймс и Римус рассмеялись. *** Рождественский день 1974 года. Рождественское утро было таким же тёмным и хмурым, как вся прошедшая неделя. Римуса разбудил стук дождя, барабанящего в окно его спальни. И всё равно дом Поттеров был таким же праздничным, как всегда. Они впятером уселись за сытный завтрак, широко улыбаясь друг другу. После завтрака быстро последовала распаковка подарков — обычная череда сладостей, шоколада, новых перьев от Поттеров, книг и носков. Римус очень сильно удивился, когда распаковал вручную связанный шарф гриффиндорского красного цвета с золотыми кисточками от Лили. Ему стало не по себе: он ничего не купил в этом году даже своим мародёрам, что уж говорить про девчонок. Она раньше никогда ничего ему не дарила, если не считать вспомогательного средства для чтения на каникулах — которое, он не мог не признать, было просто отличным подарком. Он пообещал себе купить ей что-нибудь в следующий раз, когда они пойдут в Хогсмид. Они как раз заканчивали распаковывать подарки, и миссис Поттер испаряла обрывки упаковочной бумаги взмахами своей палочки — когда в холле раздалась громкая печальная песня. Это была пронзительная, цепляющая мелодия — совершенно неестественная и совершенно прекрасная. Они все как один развернулись, мистер и миссис Поттер жестами дуэлянтов достали свои палочки, и тут странная неземная серебряная птица влетела в комнату и закружила над их головами. Римус сразу увидел, что это феникс — или что-то вроде призрака феникса. — Дамблдор, — тихо сказал мистер Поттер, когда серебряный феникс изящно приземлился на камин. К большому удивлению Римуса птица открыла клюв и заговорила голосом директора: — Произошло нападение. Я скоро буду у вас — никого не впускайте в дом. Сказав это, феникс растаял в воздухе. Они все молчали несколько секунд, пока миссис Поттер не заговорила, положив руку на плечо Джеймса, будто ей необходимо было сейчас касаться своего сына. — О, Монти, нападение! — Не нужно паниковать, — спокойно сказал мистер Поттер. — Альбус скоро будет здесь. Мальчики, заканчивайте здесь, ладно? Я буду в своём кабинете. Они прибрали всё в тишине. Все хотели посмотреть, что случится дальше. Нападение — что это вообще значило? Римус сразу же подумал о Сивом — но до полнолуния было далеко, так что в этом вряд ли были замешаны оборотни. Может, это был Волдеморт? Или какие-нибудь другие тёмные волшебники? С уколом вины в сердце он бросил взгляд на бледного Сириуса, который в расстроенных чувствах смотрел на дождь за окном. Его семья была тёмными волшебниками. Знал ли он что-нибудь об этом? Конечно, нет, Римус быстро отмахнулся от этой мысли, чувствуя себя ещё более виноватым: Сириус не был дома с летних каникул, и все знали, что семья ненавидит его. Наконец, спустя, как казалось, целую вечность за окном раздался хлопок телепортации, и мистер Поттер пошёл открыть дверь. Миссис Поттер пошла за ним, а Римус, Сириус и Джеймс остались, чтобы послушать, выглядывая в холл. Дверь открылась, за ней стоял Дамблдор с траурным выражением лица. Несмотря на стену дождя за его спиной, он был совершенно сухим. — Флимонт, Юфимия, — вежливо кивнул он. Мистер Поттер поднял свою палочку: — О чём мы разговаривали в последний раз? — О том, что ваш сын в этом семестре побил рекорд по количеству отработок, — улыбнулся Дамблдор и глянул на высунувшегося Джеймса, который вспыхнул как спичка. Похоже, этого было достаточно для мистера Поттера, и он отошёл в сторону, чтобы пропустить Дамблдора внутрь. — Проходите, Дамблдор, выпьете чаю? — спросила миссис Поттер, забирая его уличную мантию и приглашая жестом в гостиную. — Мальчики, наверх, — очень твёрдо сказал мистер Поттер. Джеймс собирался было возразить, но Дамблдор сделал это за него: — Если ты не против, Флимонт, я думаю, будет лучше, если мальчики услышат. Всё равно завтра это будет уже во всех газетах. Мистер Поттер переглянулся с женой и кивнул. Они все уселись в большой гостиной, пока Галли на кухне готовила чай. Это была очень странная картина: рождественские открытки сверкали на стенах, мишура обрамляла рамы портретов, открытые подарки лежали под ёлкой — и посреди всего этого непривычно серьёзный Дамблдор в своей тёмно-синей бархатной мантии. Римус, Джеймс и Сириус поместились на небольшом диване, а мистер Поттер остался стоять, меряя шагами комнату. — Значит, произошло нападение? — нетерпеливо спросил он. — Боюсь, что так. Семья Фрейзеров в Ньюкасле. — Фрейзеров? Никогда о них не слышал. — Мистер и миссис Фрейзер оба были маглорождёнными. У них было двое детей, ещё не достигших возраста поступления в Хогвартс, но проявлявших все признаки магических способностей. Римус скривился от использования прошедшего времени. Мистер Поттер явно тоже это заметил, потому что резко побледнел и внезапно стал выглядеть очень уставшим. — Все четверо? — Да. Миссис Поттер выглядела так, будто вот-вот заплачет. — Дети! — ужаснулась она. — Дети! — Мы можем быть уверены? — нервно спросил мистер Поттер. — Мы уверены, что это… он? — Волдеморт, да. Он оставил метку. — Метку? — Думаю, это тоже окажется в завтрашних газетах. Из «Ежедневного пророка» прибыли туда ещё до того, как известили меня. — Но что это значит? Кто такие эти Фрейзеры? — Мистер Фрейзер работал в госпитале Святого Мунго, — объяснил Дамблдор. — Недавно он подал петицию в Министерство с предложением, чтобы все целители проходили обучающий курс по целительным техникам маглов — мне кажется, он называл это оказанием первой помощи. Я уверен, вы можете представить, что это не совсем хорошо приняли определённые фракции нашего Министерства. — Мне кажется, я помню, что Дариус упоминал что-то такое, — кивнул мистер Поттер, в задумчивости опираясь на камин. — Но убивать… — Это не первый случай, — мрачно сказал Дамблдор. — Но первый раз, когда они подписали свою работу. Эта метка, которую они оставили — её уже где только не видели. Некоторые древние семьи приняли её, так называемый тайный знак верности Волдеморту. Правда, больше не такой уж и тайный. — Какие семьи? — вдруг спросил Сириус, глядя на Дамблдора. Он был до невозможности напряжён, Римус чувствовал это. Дамблдор ласково на него посмотрел. — Пока что нет никаких доказательств, подтверждающих причастие семьи Блэк к этому нападению. — Пока что, — повторил Сириус. — Но вы же знаете, что они… они… — Не нужно делать поспешных выводов, — протянул вперёд руку Дамблдор. — Ситуация трагическая, да, но мы не можем терять головы и позволять нашим чувствам затмевать трезвый рассудок. Впереди нас ждут сложные времена, и мы все должны оставаться бдительными ради друг друга. Он сказал это Сириусу, но, похоже, обращался и к Джеймсу с Римусом. Римус почувствовал тяжесть в груди: он не понимал всего, но то, что на их плечах лежала большая ответственность, осознал. Он не был уверен, что сможет оправдать эти ожидания. — Я не пытаюсь никого напугать, — продолжил Дамблдор, будто прочитав его мысли. — Но и не хочу умалять серьёзность сегодняшних событий. Я делаю всё возможное, чтобы собрать группу поддержки, линию обороны против Волдеморта. Я уже говорил с несколькими коллегами из Министерства, заслуживающими доверия — Флимонт, я могу на тебя рассчитывать? — Конечно, — сразу же ответил мистер Поттер. — Ты говорил с Уизли? Пруэттами? Боунс? Дамблдор с улыбкой кивнул: — Все безусловно в моём списке. — Мы можем помочь! — подал голос Джеймс. Миссис Поттер резко втянула воздух, её глаза покраснели. — Да! — воскликнул Сириус, пытаясь показать себя равным Джеймсу. — Вы можете на нас положиться, сэр. Римус ничего не сказал, но тоже кивнул, надеясь, что Дамблдор поймёт, что он тоже на его стороне. — Надеюсь, до этого не дойдёт, — Дамблдор улыбался, его голубые глаза лучились теплотой. — Но спасибо вам, мальчики. — Нет! — сказала миссис Поттер. — Они дети, Дамблдор. — Я буду совершеннолетним через два года! — выпрямил спину Сириус, напоминая о своём статусе самого старшего мародёра. — И мы самые лучшие на курсе по защитным заклинаниям! — И проклятиям, — добавил Джеймс и быстро заткнулся, когда миссис Поттер бросила на него убийственный взгляд. Дамблдор тихонько засмеялся: — В самом деле, — сказал он. — Однако твоя мама права. Я лишь прошу, чтобы вы были начеку и заботились друг о друге. Что ж, мне пора идти, я должен зайти в ещё несколько мест. Флимонт, — он поднялся и пожал руку мистера Поттера. — Я буду на связи. Юфимия, — он повернулся к миссис Поттер с виноватым выражением. — Счастливого Рождества. Боюсь, я не смогу сегодня присутствовать на вашем вечере. — Мы можем с тем же успехом отменить его, — миссис Поттер потёрла руки, будто в комнате вдруг резко стало холодно. — Празднование кажется неуместным. — Наслаждайтесь каникулами, мальчики. Римус, мадам Помфри встретит тебя на дымолётной остановке в «Трёх мётлах» в воскресенье утром. Римус послушно кивнул, и Дамблдор исчез с громким хлопком.