All the Young Dudes

Just a perfect day Problems all left alone Weekenders, on our own; It’s such fun. Just a perfect day You made me forget myself I thought I was someone else Someone good. Просто идеальный день, Все проблемы забыты, Выходные сами с собой; Это так весело. Просто идеальный день, Ты заставил меня забыть себя, Я думал, я кто-то другой, Кто-то хороший. Среда, 11-е августа, 1976 год. Этим летом терпеть приют было ещё труднее, чем обычно. Римус злился практически постоянно. Здесь было очень жарко, и он скучал по Хогвартсу, и скучал по своим друзьям, и больше всего он скучал по Сириусу, но при этом ненавидел его. Это был полный пиздец. По Гранту он тоже скучал. Гранту, который мог бы сделать его жизнь чуть лучше или хотя бы стал для Римуса возможностью сбежать от реальности. Но после бесполезного разговора с приютским парнем по имени Майк Римус узнал, что Грант ушёл из приюта сразу после Рождества. По всей видимости, теперь он жил в какой-то квартире в Майл-Энд, но это было всё, что смог узнать Римус. …И вообще-то Грант говорил, что Римус может приехать, когда захочет. По крайней мере, в этот раз я не граблю магазины и не нажираюсь регулярно до отключки, думал он, планируя свой побег. На фоне его прошлых летних приключений это, наверное, будет самым мирным и здоровым. Он подождал, пока пройдёт второе полнолуние лета — десятого августа. Одиннадцатого он дождался, пока мадам Помфри его отпустит, и потом просто ушёл. Его мучили боль и усталость, но в то время ему казалось, что выбора нет. Он собрал небольшую сумку, не взяв с собой ни книг, ни домашней работы, ни волшебной палочки — вообще ничего, что напоминало бы ему о Хогвартсе. Побудет маглом пару дней, почему бы и нет. Римусу нужно было лишь выйти во двор и пролезть под забором за приютом, как и все предыдущие годы, когда он выбирался в город. Там он просто пошёл к ближайшему метро. Станция Тейдон-Бойс была в пяти милях от него, но он, даже с больным бедром, легко добрался до неё за два часа. Он не мог позволить себе билет, но с лёгкостью протиснулся через турникет за группой бизнесменов в костюмах, спешащих на работу. В поезде он занял место и притворился спящим, чтобы контролёр не беспокоил его проверкой билетов. Он слушал стучащий, грохочущий рёв поезда, пока вагон нёсся по рельсам, похожий на огромного червя, прорывающего ход под землёй в сторону центрального Лондона. Предвкушение трепетало в груди Римуса, когда он вышел из вагона на тускло освещённую станцию Майл-Энд, выложенную зелёными и белыми плитами. Во время войны на Майл-Энд упала бомба, и станция до сих пор не оправилась от шока. Здесь было грязно, кругом обычный городской мусор из газет и непонятных обломков, дети играли прямо на дороге, повсюду шумели. Угрюмая анонимность Римуса была к месту. Кто будет искать его здесь? Кто сможет его найти? Он пошатался туда-сюда какое-то время, не зная, что делать дальше. В информации, которая у него была, значилось только название здания, но не адрес. Однако, спросив дорогу у продавца в газетном киоске и в буквальном смысле положившись на своё чутьё, он нашёл нужное место. Оказалось, что у Гранта на самом деле не было квартиры — в том смысле, что он не был её хозяином или хотя бы арендатором. Насколько видел Римус, это был обычный барак, который Грант делил с другими молодыми мужчинами и женщинами. И Римуса он увидеть совсем не ожидал. — Чёрт возьми! — воскликнул он, когда одна из девушек наконец-то позвала его к двери. — А ты чо здесь делаешь?! Римус почувствовал себя очень глупо. Он не знал, какого приветствия ожидал, но точно не такого. — Ты сказал, что я могу приехать… — Да, прости, — Грант схватил его за плечо и затащил внутрь. — Прости, у меня просто похмелье, подожди минуту. Он провёл Римуса в помещение, которое должно было быть кухней. Здесь пахло карри и сыростью. Обои вздувались пузырями, а жёлтый линолеум на полу зиял дырами. Грант включил электрический чайник. — Одна девчонка помогла нам с генератором, — объяснил он. — Она какой-то механик или типа того. Чаю? Римус кивнул. Чай обычно помогал. Грант выглядел по-другому. Прошёл лишь год с тех пор, как Римус видел его в последний раз, и его лицо значительно похудело. Глаза потускнели, светлые волосы отросли; они всё ещё кудрявились, но их уже давно следовало помыть. Похоже, в какой-то момент он успел сколоть себе зуб и получить тёмно-коричневый синяк на левую щёку. И всё же он улыбался ему всё так же дружелюбно. Грант передал Римусу дымящуюся чашку и поднял на него взгляд. — Ты выглядишь… ну, дерьмово, — сказал он, делая глоток из своей чашки. — Бессонница? — О нет, — Римус покачал головой. — Я приехал на метро из приюта. — Ах да, как поживает Надзирательница? Вышвырнула тебя, да? Меня вышвырнула, старая шлюха. — Нет, совсем нет, — сказал Римус. — Я просто… хотел тебя найти. Посмотреть, как ты. — Майк сказал тебе, где я? — Да… кто этот Майк? — Римус хитро ему улыбнулся из-за своей чашки. — О, да знаешь, — ухмыльнулся Грант, — просто составлял мне компанию. Не мог же я сохнуть по тебе весь год, правда, мажор? — Он очень тупой. — Правда? — Грант выглядел так, будто это его слегка забавляло. — Я не замечал. Мы не особо много болтали. Римус прыснул, и это было приятно. Благодаря Гранту он чувствовал себя таким нормальным; он никогда не мог бы спокойно шутить о подобных вещах с мародёрами, даже когда они всё ещё разговаривали. Барак был на самом деле чище, чем на первый взгляд, но всё равно в довольно плохом состоянии. Здесь в двух спальнях и гостиной жили шесть человек — что было видно сквозь штору из бусин, которая служила в коридоре вместо двери. Похоже, один парень даже спал в ванной, потому что здесь всё равно не было водопровода; единственный рабочий кран находился на кухне. — Во внутреннем дворе есть туалет, — объяснил Грант. — Иногда нам удаётся сходить в душ в боксёрском клубе по соседству. — Эй-эй, — ещё один парень проснулся на диване, — сделай и нам чашечку, Грант, дорогуша. А это кто? — он был без рубашки, темнокожий и великолепный, с таким же отрешённым взглядом, что и у Гранта сейчас. — Мой друг из приюта, — сказал Грант. — Римус Люпин. — Ни за что не поверю, что это настоящее имя, — уставился на него незнакомец. — Прикинь, — ответил Грант за Римуса. — Он ходит в мажорскую школу и всё такое. Римус, это Эдз. — Хрена себе, — Эдз перевёл взгляд с Римуса на Гранта и обратно. — Он один из нас? Грант подал Эдзу третью кружку чая, окинул Римуса оценивающим взглядом с головы до ног и слегка кивнул. Римус не был уверен, что понимал, что это значит, но догадывался. Он подавил зевок. Грант сочувственно цокнул языком. — Да ты с ног валишься, — сказал он. — У тебя снова была тяжёлая ночка, да? Иди приляг, если хочешь, я вышвырну всех из спальни, никто тебе не помешает. Римус с благодарностью кивнул и прошёл за Грантом в сомнительную тёмную комнату. — Эй, вы, ленивые кретины, встали быстро. У меня тут другу нужно поспать. Римус пристыжённо пробормотал извинения, пока четыре парня поднимались на ноги и выходили из комнаты. Кровати, похоже, использовались по очереди, поэтому никто не выглядел возмущённым таким поворотом событий. Один из них даже подмигнул Римусу. Три грустных матраса лежали на полу, укрытые старыми одеялами и подушками. Они слегка пахли плесенью и сильно пахли немытыми телами. Вместо разбитых стёкол был вставлен картон. Римус порадовался, что сейчас лето, иначе тут было бы ужасно холодно. И всё же он легко уснул, с чувством, что наконец-то вернул себе хоть какой-то контроль над ситуацией. Грант разбудил его через несколько часов. Он выглядел чуть лучше — будто хотя бы нормально поел. Желудок Римуса заурчал. — Проснись и пой, — пропел Грант, держа в руках ещё одну кружку чая. Римус сел прямо и потёр глаза. Его тело всё ещё ныло после полнолуния, но он чувствовал себя лучше. Сейчас, должно быть, было около полудня, судя по лучам палящего солнца, пробивающегося сквозь щели в картоне. — Спасибо, — он взял кружку и отпил чай, а затем подвинулся, чтобы Грант сел рядом. Какое-то время они провели в уютной тишине, прислонившись спиной к стене и вытянув ноги перед собой. — Ну так что, — наконец сказал Грант, когда решил, что Римус окончательно проснулся, выпив полкружки чая, — расскажешь, почему ты здесь? Римус пожал плечами: — Просто в гости. Тошнит от приюта. — Да, я хорошо знаю это чувство, — вздохнул Грант. — Но ты же возвращаешься в школу через пару недель, нет? — Да. Наверное, — он знал, что должен. Ему больше некуда было идти. — От школы тоже тошнит, да? — Грант с добродушной усмешкой пихнул его локтем в бок. — Давай, расскажи, что случилось. Тебе разбили сердце? Римус удивлённо на него посмотрел. Грант засмеялся: — Да, так и думал. И кто же он? — Дело не… — Римус запнулся. — Дело не в этом, всё сложно. Мой друг просто… подвёл меня. — Да, друзья всегда подводят, — глубокомысленно ответил Грант. — Но они хуже всех, мажоры из частных школ, ха? Особенно с нами, с плебеями. — Всё было совсем не так! — Да, да, — Грант снисходительно махнул рукой. — Говори себе, что он не такой, если хочешь. Но держись от них подальше, если хочешь моего совета — мы для них просто развлечение. Держись рядом с такими, как ты. — Дело не в социальных классах, — со злостью сказал Римус. Грант с жалостью посмотрел на него, будто был гораздо старше и мудрее. — Оглянись вокруг, Римус, — сказал он, обводя рукой сырую комнату, в которой они сидели. — Мы британцы. Дело всегда в социальных классах. Римус опустил взгляд на свою сколотую кружку сероватого чая. Грант, наверное, был прав. Из-за чего ещё началась эта идиотская война? Он чувствовал, что должен сказать что-то ещё — что-нибудь остроумное или саркастичное. Он смотрел в чай и просто чувствовал грусть. Он может сорваться, если начнёт говорить. Грант поставил свою кружку на деревянный пол и прикоснулся к его руке. — У тебя всё будет хорошо. Через какое-то время болеть перестанет. — Я… Нет, всё было плохо, Римус сорвался. Он шмыгнул пару раз, изо всех сил стараясь не зареветь, но слёзы всё равно полились, и он был таким уставшим. Грант обнял его одной рукой, и Римус опустил голову на его плечо, тихо рыдая и икая время от времени, словно маленький ребёнок. Грант ласково поцеловал его в макушку и прошептал в его волосы: — Этого не надо стыдиться, — и Римус только сильнее заревел из-за этого. Может, это было хорошо. Когда он наконец успокоился, то хотел лишь хорошенько выспаться. Он вытер нос рукавом и сел прямо, пытаясь найти новую тему для разговора. — А здесь, что, все… эм-м… ну, знаешь…? — смущённо спросил он. — Голубые? Да, большинство. Некуда больше идти. Копы нас не трогают, если мы их не трогаем. — Полиция? Но это же не преступление! — Для человека твоего возраста — преступление, — поднял бровь Грант. — Возраст согласия — двадцать один для нас, извращенцев. — А, точно, да. Но я ещё не… в смысле, я не собирался… Грант засмеялся и взъерошил его волосы. — Останешься на ночь? У нас многие пойдут в один паб в Сохо. Тут достаточно безопасно. — Значит, мне можно остаться? Ненадолго? — Не вижу причин, почему нет. Пойдём, накормим тебя, — он встал, выглядя в своих протёртых джинсах более худым, чем когда-либо. Он предложил Римусу руку и помог подняться. Обед состоял из тушёной фасоли на тосте — хлеб немного заплесневел, но они соскребли самые зелёные куски. После они сидели в гостиной с соседями Гранта и курили траву, слушая Боба Дилана. Всё казалось таким отчётливо магловским, и Римус был этому рад. Здесь всё было так просто — никто не знал его, кроме Гранта, который не так уж хорошо его знал. Если бы он захотел, мог бы с лёгкостью исчезнуть, подумал Римус про себя. После двух глубоких затяжек косяка Римус оказался спиной на слегка влажном бежевом ковре, глядя на потолок в пятнах. Грант ласково подложил подушку ему под голову. Он был таким добрым, словно старший брат — несмотря на то, что они были практически одного возраста и всего год назад не слезали друг с друга. Римус был полностью честен с собой и полностью готов к тому, что это повторится, но всё же был бесконечно благодарен, что Грант ни разу даже не намекнул на это. — Блядская собака никак не заткнётся, — кто-то сказал на заднем плане, и Римус медленно вышел из своего мечтательного состояния. — Чья она? Бродяга? — кто-то спросил. — Не знаю. Но просто огромная. Страшная чёрная псина. — Кто-то только что сказал, что на улице чёрный пёс? — Римус медленно сел с вдруг возникшей тянущей тревогой в животе. Нет, это точно не он. — Ага, — ответил Эдз, который стоял у окна. Римус поднялся и подошёл к нему. И точно, он был снаружи прямо перед ним. Римус быстро отступил за штору, чтобы Сириус его не увидел. Как далеко видят собаки? — Мне, эм-м… мне надо в туалет, буду через минуту, — пробормотал Римус и быстро вышел из квартиры. Он поспешно спустился по лестнице и вышел во внутренний двор, где встал как вкопанный, уставившись на огромного чёрного пса, по-прежнему лаявшего на окна. — Здравствуй, Сириус, — тихо сказал он. Пёс развернулся и мгновенно замолчал. — Джеймс с тобой? — Здоров, Лунатик, — Джеймс вышел из-за мусорных баков. — У тебя тут миленько. — Слушай, я не в настроении, — Римус сложил руки на груди. От травы у него слегка кружилась голова. — Чего тебе надо? Сириус не обратился в человека, лишь сидел рядом и смотрел на него. Хорошо. Так Римусу было легче его игнорировать. Вместо него он обращался к Джеймсу. — В смысле «чего тебе надо»? — Джеймс поднял бровь. — Мы волновались за тебя! Твоя Надзирательница позвонила в магловскую полицию и сказала, что ты сбежал, Дамблдор как-то узнал об этом и связался с моими родителями — они, наверное, думали, что ты придёшь к нам. Сириус был уверен, что ты ушёл в Лондон, он шёл по твоему запаху почти с самого приюта. — Вы были в приюте? — Да. Римус пристыжённо скривился. Он никогда не хотел, чтобы его друзья узнали, каково было жить там, где он жил. Вздохнув, он поднял руки, будто позволяя себя осмотреть. — Ну, вы нашли меня, — сказал он. — И, как ты видишь, со мной всё прекрасно. А теперь уйди. И скажи своей собаке перестать лаять, — он не смог удержаться от шпильки в сторону Сириуса. Очевидно, его желание сделать Сириусу больно никуда не ушло. Бродяга слегка заскулил и опустил голову. Джеймс не обратил на него внимания, сфокусировавшись на Римусе. — Нет, с тобой не всё прекрасно. Подумаешь, мы находим тебя в какой-то магловской развалюхе, и тебя при этом ищет магловская полиция, всего-навсего. Мы должны вернуть тебя прямо сейчас. Дамблдор имеет право не извещать министерство о твоём побеге только в течение двадцати четырёх часов, он сам сказал. Они пошлют за тобой мракоборцев. — Что?! Почему? — но внезапно Римуса озарило почему. Он не был просто сбежавшим подростком, как Грант и его друзья. Он был опасным существом на свободе. Внезапно он почувствовал себя очень и очень уставшим. — Блядь, — пробормотал он, опустив голову. — Пойдём с нами, Римус, — Джеймс протянул руку. — Папа сказал, ты можешь остаться до конца лета. — Я не простил его, — с яростью сказал Римус, глядя на Джеймса, потому что просто не мог смотреть на Сириуса. Джеймс выглядел таким же уставшим, каким себя чувствовал Римус. — Я знаю, брат. Всё нормально, он это понимает. Это ещё сильнее разозлило его, он не хотел, чтобы Сириус «понимал» это. Он хотел… Ну, он не знал, чего именно хотел — чтобы Сириус молил на коленях о прощении? Бродяга и так уже хорошо с этим справлялся. Он вздохнул: — Слушай, у меня здесь друг, я пойду и скажу ему, что ухожу. Наверху он позвал Гранта из прихожей. Не хотелось прощаться на виду у всех. — Всё нормально, Римус, друг? — спросил Грант с лестницы, глядя на Джеймса и пса-Сириуса, ждущих внизу. — Да, нормально. Слушай, Грант, я… мне придётся уйти. — Это друг? — Грант смерил Джеймса подозрительным взглядом. — С тобой всё будет в порядке? — Да, это друг из школы. Всё нормально. Может, я смогу тебе позвонить? — он понятия не имел, как ему связаться с магловским бараком из волшебного мира. — Ты можешь вернуться, когда захочешь. — Спасибо. Серьёзно, Грант, спасибо за всё. Ты… ты лучший. — Не заставляй меня краснеть, — Грант обнял своё тощее тело руками и опустил взгляд. — Ты бы сделал для меня то же самое. — Конечно, — кивнул Римус. Грант снова посмотрел вниз. — Это его собака? Надо водить его на поводке. — Да, наверное, — снова кивнул Римус, надеясь, что Сириус его услышал. — Он ведь не опасен, да? Я просто ненавижу собак. — Он совершенно ручной, не переживай. Я буду на связи, ладно? — Римус закусил губу, бросая взгляд в многолюдный барак через открытую дверь. — Ты будешь в порядке… здесь? Грант пожал плечами и ухмыльнулся. — Не беспокойся за меня, дорогуша. Я всегда приземляюсь на лапы. Римус сделал шаг вперёд и слегка толкнул Гранта за плечо в тень лестницы, чтобы ни Джеймс, ни Сириус не могли их увидеть, и крепко обнял его. Грант так замечательно и крепко обнял его в ответ. Они разорвали объятия, смущённо улыбнулись друг другу и отступили назад. — И что же в тебе такого, а? — Грант взъерошил волосы Римуса. — Не пропадай надолго. — Увидимся, — кивнул Римус.