All the Young Dudes

Суббота, 9-е октября, 1976 год. — Уф, — Римус с трудом поднялся на ноги, когда трансформация завершилась, и он окончательно вернул человеческий облик. — Кажется, всё было не так уж плохо? — сказал Джеймс, сам только что обернувшийся в человека. — Зависит от того, что ты понимаешь под словом «плохо», — скривился Римус, быстро натягивая штаны. Джеймс вежливо отвернулся, уважая скромность Римуса, а Сириус, до сих пор в собачьем обличье, подошёл к нему с его рубашкой в зубах и предложил её Римусу, склонив голову. — Спасибо, Бродяга, — улыбнулся Римус. Он хотел погладить пса по голове, но был вынужден напомнить себе, что это Сириус. — Слава Мерлину, сегодня суббота, — зевнул Джеймс, присаживаясь на побитый молью диван. Тот страшно просел под ним, скрипя пружинами. — Да уж, если мадам Помфри выпустит меня из больничного крыла, я всё равно наверняка сразу лягу спать, — ответил Римус, прикрывая зевок рукой, и тоже прилёг рядом на диван. — Везёт тебе, — сказал Питер, из ниоткуда появляясь в дальнем углу комнаты. — Я должен отвести Деззи в Хогсмид в одиннадцать. Сохатый, ты разве не должен отводить третьекурсников? — Не-а, — шумно зевнул Джеймс. — Теперь Эванс знает о маленькой пушистой проблеме Римуса, так что даёт мне поблажки. Этот парень с солнечными ожогами с пятого курса пойдёт с ней вместо меня. — Эванс, что, больше никого не знает? — Сириус наконец тоже обернулся и присоединился к ним на диване. Джеймс покачал головой, откинулся на спинку и закрыл глаза. — Эй, — пихнул его Сириус, — нам скоро идти, не спи. — Вы, парни, идите, — пробормотал Римус. — Отдохните. Спасибо, что пришли, и всё такое… — Идёшь в Хогсмид, Лунатик? — спросил Сириус, поднимая Джеймса на ноги. — В «Три метлы»? — Не могу, — покачал головой Римус. — Я вам не говорил? Моё разрешение обнулили. После нападений… — Что?! — Сириус выглядел разъярённым. — Они не могут наказывать ТЕБЯ за то, что сделали другие уроды! — Ш-ш-ш! — Римус нахмурился и махнул рукой. Мадам Помфри уже могла идти к нему по тоннелю — и кроме того, у него болела голова. — Это не чтобы наказать меня, это для моей безопасности. А теперь отвалите, вы все. Они ушли в самый последний момент, мадам Помфри появилась в хижине спустя пару минут. Она быстро его осмотрела и, довольная, отвела Римуса обратно в замок. Она прописала ему пару часов сна в больничном крыле, чему он был более чем рад. Все его друзья отправились в Хогсмид, так что он ничего не пропустит. Он проснулся в обеденное время с привычно урчащим желудком. Мадам Помфри явно этого ожидала: на прикроватном столике стояла тарелка с холодной вырезкой и хлебом, рядом миска фруктов и большой стакан тыквенного сока, который он осушил в первую очередь. Римус был таким голодным, что заметил письмо между двух яблок в миске с фруктами, только когда доедал второй сэндвич. Оно было адресовано ему почерком, который он прекрасно знал после сотен возвращённых эссе по уходу за магическими существами. Он чуть не уронил тарелку с кровати и поспешно открыл конверт. Дорогой Римус! Очень рад твоему письму, не возражаю ни в коей мере. Я не могу раскрыть своего местоположения в данный момент, но могу уверить тебя, что я в самом безопасном месте, которое сейчас для меня возможно. Рад слышать, что у тебя всё хорошо — Дамблдор рассказал мне о результатах твоих СОВ. Я невероятно тобой горжусь, Римус, знаю, что ты наверняка упорно для этого трудился. Продолжай в том же духе, и я обещаю, что тебя ничто не остановит. Это совершенно естественно, что ты хочешь знать больше о Сивом. Я лишь жалею, что не могу рассказать тебе много. Боюсь, в Министерстве я никогда не работал с делами, связанными с оборотнями — и если моё мнение имеет значение, то никто не сделал никаких значимых исследований в ликантропии после твоего отца — и, как ты знаешь, он серьёзно ошибался во многих вещах. Но я знаю, что Сивый был довольно могущественным волшебником до того, как его укусили, и это один из самых жестоких людей, о которых я когда-либо слышал — кроме самого Волдеморта. Совет освободил его против воли твоего отца, они решили, что он всего лишь магловский бродяга. Могу предположить, что это означает, что он плохо одет, а также что он умелый манипулятор. Прости, что не могу больше ничего тебе сказать. Однако хочу подчеркнуть: самое важное, что мы знаем о Сивом, это то, что он опасен. Если у тебя есть хоть малейшее подозрение, что он знает, где ты сейчас находишься, немедленно поговори с Дамблдором. Доверять можно только Дамблдору. Удачи с предстоящей сдачей КОТОВ. Ферокс. Римус дважды прочитал письмо, потом перечитал ещё раз первый абзац просто ради ощущений. «Я невероятно тобой горжусь, Римус». Как это великолепно. Конечно, в письме не было никакой полезной информации. Ничего такого, о чём Римус ещё не думал — естественно, Сивый должен выглядеть бездомным: это лучший способ не привлекать к себе внимания. И Римус последний человек, которому надо говорить, что Сивый опасен. Но это письмо всё равно ощущалось драгоценным. До этого ему писали только мародёры. — Добрый день, дорогой, — из-за занавесок появилась мадам Помфри. У неё точно было шестое чувство, которое помогало ей определять, когда он проснулся. — Здравствуйте, — улыбнулся он, до сих пор думая о добрых словах Ферокса. — Ты в хорошем настроении, — улыбнулась она в ответ. — Хотя я тебя понимаю — практически идеальная ночь! Ты свободен, как только захочешь уйти. — Спасибо, — он сразу же скинул ноги с кровати и быстро поднял взгляд. — Эм-м… мадам Помфри... Можно вас кое о чём спросить? — Конечно, Римус, — ответила она, принимаясь расправлять кровать, с которой он встал. Она делала это одним взмахом палочки, и это была одна из самых элегантных и непринуждённых демонстраций магии, которую Римус когда-либо видел. — Я бы хотел научиться целительным заклинаниям. Просто какие-то базовые вещи — у меня плохо с зельеварением, вообще-то, я бросил его. — М-м, жаль это слышать, — ответила она, уже прибирая его прикроватный столик. — Варка зелий — полезный навык. — Да, но я просто хочу иметь возможность подлатать себя после полнолуний — ну, знаете, когда школа закончится… Мадам Помфри перестала делать, что делала, села на кровать и посмотрела на него. Когда он был маленьким мальчиком, они сравнивались в росте, когда она садилась на кровать. Теперь ей приходилось поднимать голову даже сидя, потому что он возвышался над ней, и он впервые подумал, какой маленькой женщиной была его медсестра. Он никогда не забудет то утро, когда она качала его на руках и как безопасно он чувствовал себя рядом с ней. Наверное, теперь он смог бы поднять её на руки, если бы захотел, но она по-прежнему давала ему это чувство безопасности. — Хорошо, Римус, — сказала она, посмотрев на него. — По вечерам вторников я провожу уроки для небольшой группы ребят, чтобы научить их базовому целительству. Ты можешь присоединиться, если хочешь и если это никак не скажется на твоих КОТах. — Я не знал про эти уроки! Она ласково улыбнулась, поднялась и возобновила работу. — Это для тех учеников, которые хотят учиться на целителей после окончания Хогвартса. Могу предположить, что целительство не было твоим выбором карьеры, когда ты разговаривал с профессором Макгонагалл в прошлом году. — А, да, точно… — он почесал затылок, слегка смущённый. Он никогда не думал о целительстве — по большему счёту, потому что считал, что это подразумевает кучу зельеварения, но ещё потому что, как он думал, никто не захочет нанимать оборотня ухаживать за людьми в уязвимом положении. Общая комната практически пустовала, потому что за окном был прекрасный осенний день и сегодня все должны были идти в Хогсмид. Римус с шумом вошёл в комнату, хлопнув дверью. Джеймс испуганно сел на кровати: — Чёрт возьми! — Ой, прости, — скривился Римус. — Я думал, вы в Хогсмиде! — Мы собирались, — Сириус перевернулся на бок лицом к нему и зевнул, — но наши кровати выглядели так маняще… — Чёрт, я не хотел проспать так долго! — Джеймс встал и потянулся. — Я хотел подбросить Розмерте немного монет за хэллоуинский огневиски. — Не переживай, я попросил Питера это сделать, — ответил Сириус и лёг на спину, демонстрируя, что не планирует вставать. — Уже время обеда? — Ага, — ухмыльнулся Римус, довольный, что теперь друзья принадлежат ему на весь день, хотя он думал, что будет скучать в одиночестве. — Пойдём вниз? — Дайте мне сначала сходить в душ, — кивнул Джеймс и сонно поплёлся в ванную. — Уф, и мне уже давно пора начать то эссе по защите от тёмных искусств о Патронусе — кто-нибудь уже его закончил? — Набросал, — сказал Римус, перебирая свою гору домашней работы. — Можешь посмотреть, если хочешь, но мне кажется, ты всё равно знаешь про него больше, чем я. — У меня не было времени читать учебник, — прокричал Джеймс из ванной. Он никогда не закрывал дверь и вёл себя так, будто их комната была раздевалкой на поле для квиддича. — С предстоящей игрой и этими патрулированиями — не то чтобы я жаловался… Но Патронусы выглядят реально классно, я хочу быть первым, у кого он получится. Римус ничего не ответил, хотя думал, что Джеймс действительно станет первым, у кого получится Патронус. Не только потому что он был лучшим на курсе по ЗоТИ, но — по крайней мере, согласно книгам, которые читал Римус — и потому что им необходимо будет мгновенно вызвать у себя счастливое воспоминание. Джеймс казался самым способным на это человеком. Римус думал, что у него, наверное, тоже получится — но, возможно, не так быстро. Он сделал мысленную заметку подумать об этом ещё перед практическим уроком. — Так, мы решили с алкоголем, — сказал Сириус громко, чтобы Джеймс расслышал его сквозь шум воды. — С едой легко — и всё равно это будет сразу после пира, так что все будут сытыми, кроме Лунатика. — Пошёл ты, — отрешённо сказал Римус, присев на кровать и всё ещё пытаясь придумать счастливое воспоминание. — Декорации… — с улыбкой продолжил Сириус. — Ну, я попросил Авни с Пуффендуя сделать что-нибудь креативненькое с тыквами, посмотрим, что из этого выйдет… Так что нам нужна только музыка. Ты же займёшься этим снова, да, Лунатик? Римус пожал плечами: — Я могу, но в прошлый раз всё равно все ставили, что хотели. Он не хотел признаваться, что был не особо рад предстоящей хэллоуинской вечеринке. Не то чтобы ему не нравилось заливаться огневиски и смотреть, как Джеймс корчит из себя придурка на танцполе. Но он не мог стряхнуть воспоминание о последней вечеринке в общей комнате Гриффиндора, о том, как она для него закончилась. — Ничего страшного, — успокоил его Сириус. — Просто поставь пару первых треков. Эм-м… что-нибудь, подо что можно танцевать на этот раз. Римус ухмыльнулся и поднял бровь: — Под «Пинк Флойд» можно танцевать, если постараться. — Я знаю, что у тебя высокие стандарты, но… эм-м, Мэри спрашивала, может, ты будешь придерживаться «АББА» в этот раз? — спросил Сириус, слегка скривившись, будто вопрос причинял ему физическую боль. — О господи, — Римус драматично плюхнулся на кровать и закрыл лицо руками. — Пощади меня. Сириус засмеялся, и даже «АББА» этого стоила. — Чёрт! Мэри! — закричал Джеймс из ванной. Сириус нахмурился. — Что? — прокричал он в ответ. Джеймс выбежал из ванной, весь мокрый, капая на пол, с полотенцем вокруг бёдер. — Мэри! — снова сказал он. — Ты должен был сводить её в Хогсмид, чтобы загладить вину за день рождения! — Ой, блядское всё, — Сириус раздражённо хлопнул себя по лбу. — Почему я всё время забываю?! — Ты не виноват, брат, — сказал Джеймс и схватил ещё одно полотенце, чтобы вытереть волосы, создавая в процессе дополнительный бардак. — Ты был занят. Римус подумал, что это было крайне щедро со стороны Джеймса и, вообще-то, немного ложью. Сириус был занят меньше всех мародёров — он практически не делал домашнюю работу, не играл в команде по квиддичу, у него не было никаких внеклассных занятий и было даже меньше предметов, чем у Питера. Помимо отработок и розыгрышей Мэри была единственным настоящим интересом Сириуса. — Ох, ну она меня простит, — вздохнул Сириус. — Свожу её в следующий раз и хорошенько отработаю на день Святого Валентина. — До этого ещё несколько месяцев, — напомнил ему Римус. Сириус пожал плечами. Джеймс покачал головой, надел очки и принялся перебирать вещи в шкафу в поисках одежды. — Это твои похороны, брат, — сказал он. — Ты потеряешь эту девчонку, если не будешь осторожен. Сердце Римуса пропустило удар.