All the Young Dudes

Римус проснулся под ярким потолком палатки и потянулся. Сириус легко дышал у него под боком. Было чересчур тепло, и они слегка вспотели, но он бы не променял это ни на что на свете. Мирно лежать под одеялами, до сих пор ощущать вкус соли на коже Сириуса, чувствовать его сердцебиение. Внизу спального мешка их ноги переплелись. Сириус пошевелился и немного скривился, прежде чем открыть глаза: — Доброе утро. — Доброе утро. — Ебать, у меня так сухо во рту. — Да, у меня тоже, — согласился Римус, проведя языком по зубам. Это всё сидр. — Я могу принести воды из колонки. — Да, пойдём вместе. Думаешь, остальные уже проснулись? Римус внимательно прислушался и затем покачал головой. Он надеялся, что Сириус не боится, что их поймают — никто же не посчитает странным, что они спали в одной палатке? Что ещё им оставалось делать? Наверное, было ещё чуть рановато расспрашивать Сириуса, поэтому Римус придержал язык, пока они тихо и быстро одевались, роясь в мешке в поисках одежды, которая, похоже, каким-то образом убежала от них ночью. Выбравшись на улицу и проморгавшись от яркого дневного света, Римус решил, что всё выглядит немного по-другому. Таким же, но не таким, как он помнил. Более реалистичным, цельным и устойчивым. Они побрели со своими флягами к колонке с водой. Не сговариваясь, они пошли в ногу, и Римусу казалось, что его сердце взорвётся от счастья. Это было так глупо на самом деле, такая незначительная мелочь. Палаточный лагерь был красивым и приятным местом, над их головами между деревьями летали воробьи, и редкие туристы высовывали головы из палаток и вежливо желали «доброго утра» проходящим мимо парням. Колонка с водой стояла около душа, и они быстро заскочили туда, чтобы умыться, а затем наполнили свои фляги и фляги остальных ребят, которые захватили с собой. — В магазине продаются пироги, — задумчиво сказал Сириус, кивнув головой в сторону небольшой деревянной хижины с навесом в синюю и белую полоску. — Давай добудем завтрак и вернёмся в лагерь героями? — Хорошая идея, — улыбнулся Римус. Они купили слишком много корнуэльских пирожков, но они были прямо только-только из духовки, пышные, масленые и тёплые, а Сириус не контролировал свои импульсы. В лагере, по всей видимости, никто ещё даже не шевелился, так что Римус и Сириус решили позавтракать на пляже. Они уселись бок о бок на песчаной дюне, мирно жевали выпечку и облизывали пальцы. — Я мог бы к этому привыкнуть, — сказал Сириус с улыбкой, вытирая руки о джинсы, счастливо вздыхая и наслаждаясь видом. За ночь песок был начисто вымыт волнами. Всё было идеальным и нетронутым. — Никогда раньше не был на настоящем отдыхе. — Я тоже. Римус вытер руки о свои вельветовые штаны и нервно начал дёргать траву. — Эй, — позвал Сириус. — Что такое, Лунатик? Мы же сказали, что не будем беспокоиться. — Прости. — В чём дело? — Я просто думал кое о чём. Это глупо, забей. Они снова замолчали. Римус поёрзал ещё немного. Вздохнул. — Почему я? — тихо спросил он. — М-м? — …почему я? Изначально? Почему не Джеймс или… вообще любой другой? Это просто потому что… это потому что я позволил? Путь наименьшего сопротивления? — Естественно, нет, — нахмурился и фыркнул Сириус. — Что ты имеешь в виду — почему не Джеймс? Мне не нравится Джеймс. — Тебе… оу. — Мне кажется, мы можем по крайней мере признать, что нравимся друг другу, — Сириус выгнул бровь, поглаживая бедро Римуса большим пальцем. Римус кивнул: — Да. Я просто подумал. Не знаю. — Мы никогда особо не касались друг друга. — Что? — До того, как это всё началось, — как бы между прочим сказал Сириус. — Раньше я постоянно боролся с Джеймсом, и иногда мы спали в одной кровати и всё такое. Но не с тобой. Ты держался вдалеке. Никаких прикосновений. — Я был… скромным. — Наверное, мне просто было любопытно. Однажды на Рождество, помнишь, когда к Поттерам приехала Андромеда? Я тогда реально нервничал, был уверен, что моя мать придёт за мной в любую минуту, дёргался каждый раз, когда стучали в двери. — Я помню, — тихо сказал Римус. — Третий год. — В общем, в дверь постучали, и я чуть не наделал кирпичей, мне кажется, мы тогда были на лестнице. Ты как бы сжал немного моё плечо, и… Ну, это просто было приятно. Это значило больше, просто потому что это был ты. Я чувствовал, будто ты… Не знаю, выбрал меня или что-то такое. Я неделями не мог выкинуть тебя из головы. — Нам было четырнадцать! — И что? — Вы с Мэри начали встречаться совсем скоро после этого. — Да, и посмотри, чем это обернулось, — со смехом фыркнул Сириус. Римус тоже невольно засмеялся. — Потом, на твой день рождения, — продолжил Сириус, и его голос чуть дрогнул, будто ему было трудно об этом говорить. — Ты… ты поцеловал меня. — Да, — спокойно ответил Римус. — Прости. — Я не ожидал этого, это было так внезапно. Я всё время думал о тебе до этого, но не знал по-настоящему… Я не знал, что думал об этом. И потом подумал… что, может быть, виноват, может, я посылал тебе какие-то сигналы, не знаю, типа дал тебе ложный намёк или что-то такое. — Что?! Нет! Поверь, я очень сильно хотел тебя поцеловать. — О. Хорошо. Потому что я так ужасно себя чувствовал из-за этого, знаешь — это был твой первый поцелуй, а я взял и всё испоганил. — Эм-м… — Римус вздохнул. — Слушай, раз уж мы тут откровенничаем, ты должен знать, что… это был не первый мой поцелуй. — Что?! — Да… летом до этого я как бы встретил кое-кого. Я никогда никому из вас не рассказывал. Не… я не хотел, чтобы вы знали, что я гей. — Тот пацан, — вдруг сказал Сириус. — В том магловском бараке, в Майл-Энде. — Его зовут Грант, — кивнул Римус. — Ну, теперь я его ненавижу. Римус засмеялся. — Не стоит, он такой хороший, что даже не был бы против. — Теперь я ненавижу его даже больше. — Я должен попытаться найти его этим летом. Он столько для меня сделал, ты не знаешь даже половины всего. — Я пойду с тобой, если хочешь. — …спасибо, хочу. — Лунатик, — тихо сказал Сириус. — М-м? — Мне правда стыдно за всё. Прости меня. — Всё нормально. — Нет, не нормально. — Нормально. — Нет, не… — Сириус! Чёрт возьми, ты даже не можешь извиниться, чтобы не начать сраться. Говорю тебе — всё нормально. Я был несправедлив. Думаю… Думаю, я требовал от тебя чего-то, чего сам до конца не понимал. Верности, или любви, или ещё чего. — Но я ведь правда люблю тебя, Лунатик. Я всех вас люблю: тебя, Джеймса, Питера. — Да, — вздохнул Римус. Он закрыл глаза, будто пытался обработать их разговор. Когда он снова их открыл, Сириус смотрел на него с тревогой. Римус успокаивающе улыбнулся. — Ждёшь седьмого курса? — Не знаю. Немного страшно, да? — Ты имеешь в виду войну? — Войну, — согласился Сириус. — И всё остальное. Последний год перед тем, как нам придётся повзрослеть. Римус тихо усмехнулся: — Не думаю, что ты когда-нибудь повзрослеешь, Бродяга. — Я был таким эгоистом, — Сириус снова погрустнел. — Я сказал, что всё нормально. — Но ведь это не так, — его брови слегка нахмурились, пока он подбирал нужные слова. Римус задержал дыхание, не зная, чего ожидать, но каким-то образом понимая, что он должен это услышать. — У тебя столько секретов, и это наверняка так дерьмово — хранить всё в себе, — начал Сириус, набираясь уверенности с каждым произнесённым словом. — И я сделал всё только хуже, просто заставил тебя скрываться ещё больше… Мне нравилось держать тебя в секрете, хотел сказать Римус. Ради тебя я сохранил бы ещё тысячу секретов. Он знал, что подобные рассуждения только сделают хуже, так что ничего не сказал. Сириус решился протянуть руку и сжать ладонь Римуса в своей. Римус сжал руку в ответ. — Дело не в том, что я стыжусь тебя или всего этого, дело в… миллионе других вещей. Я хотел бы рассказать всем, хотел бы быть готовым. И я буду готов, Лунатик, обещаю. Сириус перевёл на него полные мольбы глаза. Римус простил его всем сердцем. Ему больше не сложно было встретить его взгляд. — Джеймс вроде… нормально отнёсся к моей ориентации, — тихо сказал Римус. Ему было чуть стыдно, что он упомянул Джеймса — Джеймс принадлежал Сириусу, Римус не должен был в это вмешиваться. — Конечно, нормально, он же красавчик, — фыркнул Сириус. — Грёбаный принц среди людей, правда? Я знаю. И знаю, что он, скорее всего, нормально отнесётся даже к этому, — он сжал пальцы Римуса. — Но… он мой лучший друг, и я не хочу пока что это менять. Не хочу, чтобы, оставшись со мной наедине, он начинал думать… Даже если он не думал бы об этом, то я бы думал. — Ладно, — сказал Римус. Он соглашался на всё, он знал, что это было глупо. Но теперь это было так просто. — Доброе утро, парни! — прокричала Мэри из лагеря, и Сириус быстро убрал руку и бросил на Римуса извиняющийся взгляд. — Спасибо за пирожки! Они обернулись и помахали ей. Сириус поднялся, протянул руку и помог Римусу тоже встать на ноги. — Пойдём, — сказал он, сверкая глазами. — Я жду не дождусь устроить Сохатому адище за то, что он наконец пристроился, куда хотел. — Только не перед Лили! — предупредил Римус. — Она проклянёт тебя так, что у тебя член отсохнет. — Ну, я не могу этого допустить, мне очень нравится мой член. — Сириус... — Римус? — Это же не на одно лето, да? Сириус посмотрел на него и ухмыльнулся: — Я чертовски надеюсь, что нет. К счастью, никому не было дела до того, чем этой ночью занимались Римус и Сириус, потому что у всех остальных эта ночь была точно так же полна событий. Питер как-то с опаской на него косился, но, вероятнее всего, дело было просто в похмелье. Мэри ухмылялась, словно кошка, которая добралась до сливок, пока медленно ела свой пирог и пыталась поймать взгляд Лили. Марлин же с лицом зеленоватого оттенка куталась в одеяло и время от времени тихонько постанывала. — Ты как, Марлс? — ласково спросил Римус. — М-м-м-ф-ф-ф. — Бедняжка, — цокнула языком Мэри и осторожно погладила белокурую голову подруги. — Немного перебрала Old Rosie, да? И всё равно могло бы быть хуже. Доркас до сих пор не вернулась из туалета. Джеймс с Лили сидели рядом друг с другом, но не слишком близко. Лили собрала волосы в тугой хвостик и упрямо смотрела в землю, медленно и отрешённо жуя пирожок. Джеймс был в полнейшем экстазе, но старался не слишком это показывать. — Так что… — начала Мэри, с улыбкой окидывая всех взглядом, — давайте тогда до конца недели спать так же, как сегодня, никто не против? — Я не против, — равнодушно бросил Сириус. — И я, — кивнул Питер с набитым ртом. Марлин молча и слабо подняла вверх большой палец. Джеймс с Лили переглянулись и тут же отвели друг от друга взгляд. Когда все покончили с завтраком, девчонки организовали экспедицию в душевые. Парни последовали их примеру с полотенцами под мышками, и Сириус безжалостно подкалывал Джеймса всю дорогу. — Нет, отойди от меня, я ничего тебе не расскажу, — смеялся Джеймс. — Это исключительно из научных соображений, — настаивал Сириус. — Это же историческое событие, и будущим поколениям будет крайне важно узнать, какие чудесные подвиги ты совершил, чтобы наконец-то убедить Эванс… — Мы просто разговаривали! — А, так, значит, заглушающие чары были только для…? Джеймс густо покраснел и исчез в душевой кабинке. Сириус победно засмеялся. — А никто не хочет спросить о нас с Доркас? — невинно спросил Питер. *** Руины замка находились примерно в пяти милях от лагеря, и, похоже, никто не считал это расстояние слишком большим. Марлин немного взбодрилась после душа и завтрака, и все решили, что свежий воздух — лучшее лекарство от похмелья. Они собрали свои палатки, распихали ценные предметы по рюкзакам — вместе с остатками пирожков и бутылками воды — и около одиннадцати отправились в путь. Они пошли вдоль берега по тропинке, которая постепенно сворачивала и вела дальше, на утёс. Вид с самого верха открывался просто завораживающий, но Римус не особо успел им насладиться — его глаза постоянно были на мокром месте, а нога горела от усилий, пока они взбирались вверх. Сириус, Марлин и Мэри наперегонки побежали до вершины; Марлин пришла первой, несмотря на своё похмелье. Джеймс удивил Римуса тем, что замедлился, подстраиваясь под его жалкие шажки. — Ты тут как, Лунатик? — бодро спросил он. — Великолепно, — пытаясь отдышаться, ответил Римус, не зная, получилось ли у него сказать это с сарказмом или же он выглядел очень плохим лжецом. — Мы никуда не торопимся, расслабься. — Хм-м-м. — Бродяга вчера повёл себя как полнейший кретин, да? Обо всём этом… э… о том, что ты рассказал нам? Римус покачал головой, сосредоточился на дыхании и этом ужасном щёлкающем звуке, которое издавало его бедро на каждом новом шаге. — Хорошо, — с облегчением выдохнул Джеймс. — Я просто переживал, что он может что-нибудь выдать. Ну, знаешь, учитывая мнение его семьи о подобных вещах. Честно говоря, я не был уверен, стоит ли оставлять тебя с ним вдвоём, но решил, что ты просто врежешь ему, если он начнёт нести херню. — Всё нормально, — прохрипел Римус. — Не волнуйся. — Хорошо, — повторил Джеймс и остановился, потому что Римус остановился. Всего на секундочку. Остальные шестеро уже перешли через холм и скрылись на другой стороне. Они шли всего двадцать минут, мрачно подумал Римус. Он подумал, может ли просто телепортироваться вперёд — но выбрать «направление» будет трудновато, учитывая, что у Римуса не было карты и он даже никогда не видел место назначения раньше. Ему было стыдно, что Джеймс остался здесь с ним, но хотя бы это был не кто-то из девчонок. — Прости, — сказал он, вытирая пот со лба. — Обычно всё не так плохо, когда до Луны так далеко. — Ничего страшного, — пожал плечами Джеймс. — Мы же на отдыхе, а не на параде. — Может, ты догонишь Лили? Я тут сам справлюсь. — Я решил дать ей немного личного пространства. Мне кажется, ей стыдно. — Но ты ей правда нравишься, — подбодрил его Римус. — Она мне сказала. — Я знаю, — улыбнулся Джеймс, уставившись на вершину утёса этим своим мечтательным затуманенным взглядом. — Поверить не могу своему чёртовому везенью, — он прочистил горло. — Но мы просто разговаривали, понятно? Это официальная версия, ничего не говори Блэку. Римус засмеялся и выпрямился. — Не скажу, — он медленно пошёл вперёд. Солнце уже стояло в зените, сияя над ними так ярко, что приходилось щуриться или смотреть под ноги. — Мы говорили о тебе, вообще-то, — сказал Джеймс. — Ну, Лили говорила. Я слушал. — Да? — Да… Ничего ужасного, клянусь! Мне кажется, просто сидр сделал своё дело, и мы трепались о том, какой ты хороший друг, и потом она сказала что-то о храбрости, о том, что не нужно прятать свои чувства и надо жить честно, или… О, я не знаю, был слишком занят тем, что пытался осознать сам факт того, что она со мной разговаривает. Римус улыбнулся Джеймсу и захотел обнять его за Лили. Они добрались до замка два часа спустя, отстав от основной группы на все полтора часа, которые те ждали их на месте. — Прости, — сказал Сириус, когда они подошли достаточно близко. — Я не подумал. — Всё нормально, — улыбнулся Римус, пытаясь не показать своей усталости. — У меня был Сохатый. — Обратно вниз ходит местный автобус, он останавливается у лагеря, я проверял, — благородно сказал Сириус. — Можем поехать на нём обратно, если хочешь. — Всё нормально. Замок представлял собой красивые руины из серого камня, сверкающего на солнце, на фоне бескрайнего моря в сотнях футах под ними. Римус не мог поверить, что здесь кто-то жил до этого — узкие винтовые лестницы рассыпались и вели в никуда, высокая трава и яркие жёлтые одуванчики захватили помещение, которое раньше могло быть огромным обеденным залом. В остатках стен виднелись бойницы, граффити украшали парапеты, где когда-то давно, тысячу лет назад, скучал какой-нибудь солдат. Возможно, он был даже не особо старше них. Война всегда одинакова. Джеймс, Питер и Сириус затеяли битву «на мечах» какими-то палками, которые нашли в траве, а Римус сел на кучу камней и скручивал сигареты, наблюдая за ними. — Ты не попадал бы в больничное крыло так часто, если бы не портил свои лёгкие этим дерьмом, — цокнула языком Марлин. — Я здесь, чтобы провести время хорошо, а не правильно, Марлс, — с сарказмом ответил он, облизнул край бумаги и аккуратно скрепил сигарету. Он сделал четыре или пять, просто чтобы занять себя, и аккуратно сложил их в старый спичечный коробок, который сохранил специально для этого. Он посмотрел на Сириуса, который играл роль рыцаря против дракона Питера, и засмеялся, когда Джеймс взял Лили — которая, по всей видимости, теперь была принцессой, — в плен, с лёгкостью забросил её на плечо и побежал к воротам замка. Она засмеялась и игриво постучала кулаками по его спине, и когда он поставил её на землю, выглядела такой счастливой в его руках. В конце концов, других туристов начали раздражать восемь придуривающихся подростков, так что они решили, что пришло время возвратиться на пляж и охладиться в море. На этот раз группу возглавляли Лили и Джеймс, взявшиеся за руки и счастливо болтавшие друг с другом, как будто были близки уже долгие годы. Римуса прострелил укол зависти. Не то чтобы он хотел держать Сириуса за руку. Во-первых, для этого было слишком жарко, во-вторых, Сириуса невозможно было на долгое время заставить пребывать в одном положении. — Вы, ребята, идите вперёд, — крикнул Сириус. — Мы с Лунатиком остановимся на перекур. Марлин снова цокнула и побежала вперёд, чтобы догнать остальных. Римус и Сириус уселись на каменную стену и закурили. — Там внизу есть паб, — Сириус кивнул дальше по дороге. — Увидел его по пути наверх, там даже есть сад. Хочешь пойти и оторваться от остальных ещё на дольше? — Да, — с удивлением сказал Римус. Звучало просто идеально. — Но разве ты не хочешь догнать Джеймса? — Джеймс меня больше не любит, — драматично вздохнул Сириус, взметнув тыльную сторону ладони ко лбу, словно женщина в возрасте, готовая упасть в обморок. — Его сердце украла другая. Римус засмеялся и осмелился сказать: — Ну что ж. У тебя есть я. — У меня есть ты, — с улыбкой кивнул Сириус и спрыгнул со стены. — Тогда пойдём. Я бы сейчас выпил пинту. Паб оказался небольшим белёным коттеджем с ярко-жёлтыми ставнями, красной черепичной крышей и аккуратным рядом красной герани в горшках перед входом. Внутри помещение было тёмным, сырым и напоминало пещеру; Римусу пришлось наклониться, проходя под низким потолком. Неприветливые работники за стойкой бара повернулись, когда они вошли, и на секунду Римус решил, что это всё-таки было плохой идеей. И всё же Сириус заказал две пинты светлого пива, и они вышли с ними в сад и сели за стол в тени букового дерева. Когда они направились к выходу, угрюмый бармен и недружелюбные местные жители вернулись к своим напиткам, по всей видимости, решив не обращать внимания на парней. Римус был уверен, что услышал, как кто-то из них пробормотал «чёртовы богатенькие детишки», и он принял это близко к сердцу, хотя, конечно, их могли назвать куда хуже. Всё равно, в саду они были одни, и у них было то уединение, которого они искали. Сириус был невосприимчив к отношению других — может, он не заметил, может, просто считал, что о маглах не стоит беспокоиться. — Здесь классно, — сказал он, набросившись на тёплое пиво. — Думаешь, мы сможем поселиться здесь, когда всё закончится? — Мне нравится Лондон, — ответил Римус. — Я привык к нему. — Помнишь, ты обещал, что мы сходим на Карнаби-стрит, — сказал Сириус, играя со спичечным коробком Римуса. — Этим летом. Я поймал тебя на слове. — Когда я такое говорил? — На Рождество. — А, точно. Ладно, сходим. — Поверить не могу, что ты забыл. — Ну, ты тоже провёл половину Рождества, пытаясь убедить меня найти себе девушку, так что… — У-у-у-ф, — простонал Сириус с очевидным стыдом. — Прости. Я думал, это может помочь мне, эм-м… не чувствовать к тебе такой привязанности. Звучит немного глупо теперь, когда я думаю об этом… — Теперь это звучит глупо, — Римус легко пнул его под столом. — Логические мыслительные процессы не моя сильная сторона, мистер Лунатик, — засмеялся Сириус, аристократически склонив голову. — Тебе придётся смириться с этим, если мы начнём… эм-м… если мы начнём… — Встречаться… — тихо подсказал Римус. Сириус посмотрел на него с извиняющейся улыбкой. — Встречаться, да, — согласился он. — Прости. — Привыкнешь со временем, — как бы невзначай сказал Римус, отпивая от своей пинты. И после этого лёд сломался, и они начали разговаривать. И разговаривать, и разговаривать. Вот так вот просто, после долгих месяцев безуспешных попыток нормально поговорить друг с другом, словно какие-то ворота распахнулись настежь. Получилось так, что как только они начали, уже не могли остановиться. Римус рассказывал о каком-нибудь предположении, которое делал насчёт Сириуса; свой взгляд на какой-нибудь давний разговор и то, что это могло значить в то время. А Сириус качал головой в ответ, широко раскрыв искренние глаза, и говорил: — Но, Лунатик, это же было совсем не так. Если смотреть на ситуацию с позиции сухих фактов, Римус обнаружил, что причиной большей части своих страданий был он сам; что в большинстве случаев Сириус не хотел сделать ему больно и зачастую даже не подозревал, что причинил Римусу боль — вся проблема была лишь в какой-то идее, которую он сам себе придумал. Они даже поговорили о Мэри. — Она мне правда нравилась, — сказал Сириус. — Наверное, именно это сбило меня с толку в самом начале. Понимаешь, не то чтобы мне совсем не нравились девчонки в этом плане… И она была такой уверенной в себе. — Я думал, что ты встречался с ней, просто потому что не хотел быть со мной. — Нет, — твёрдо сказал Сириус. — Это ужасная мысль. Это было из-за неё, не из-за тебя, — он посмотрел на него. — Прости. — Ха, не извиняйся. От этого даже легче, вообще-то. — Кстати говоря, — ухмыльнулся Сириус, — что насчёт вас с Мэри? — О боже, — Римус спрятал лицо в руках. — Не начинай. Мне так стыдно. — Ничего страшного. Мне понравилось, — Сириус поднял бровь, бросая на Римуса такой похотливый взгляд, что в некоторых странах его наверняка арестовали бы. — Я заметил, — покраснел он. — Значит, это не помогло тебе не чувствовать ко мне привязанности? — Как видишь, нет. — Я не мог поверить, что ты не имеешь ничего против. И при этом, когда ты узнал о Крисе… Сириус выпрямил спину с недовольным выражением лица. — Этот! — прорычал он. — Между нами ничего нет. Мы просто друзья. — А… тот парень… Грант? Он был… — Сириус поёрзал, ему, очевидно, было трудно выговорить это слово, — …твоим парнем? — Не совсем, — легко ответил Римус. — Это трудно объяснить. Он… мой друг. Он мне важен точно так же, как ты, и Джеймс, и Питер, и девчонки. — Ещё один секрет, Римус, — Сириус устало провёл рукой по волосам. — Я уже не могу за всеми уследить, не знаю, как ты это делаешь. Ты можешь перестать скрывать всё о своей жизни? По крайней мере, от меня? — Не знаю, — тихо сказал Римус. — Это будет нелегко. — Но ты можешь попытаться, — Сириус улыбнулся. Римус усмехнулся и кивнул головой. Они допили пиво и решили вернуться обратно в лагерь. — Я научу тебя плавать, — предложил Сириус. — Отъебись, пожалуйста, — фыркнул Римус. — Есть что-нибудь ещё, что ты скрываешь, а, Риму? — пихнул его Сириус, пока они неторопливо спускались с холма. Путь обратно был гораздо легче, но они всё равно шли очень медленно. — Не-а, — засмеялся Римус. Ему было невероятно легко; это было похоже на наркотический кайф — когда тебе нечего было скрывать. — Гей, неграмотный, бездомный, оборотень… — он загибал пальцы на каждое слово. — Кажется, это всё. О, и ещё моя мама. — Твоя мама?! — Я прочитал письмо из той коробки с депрессивными вещами от Дамблдора. Фотографии и письмо — извинение. — О, чёрт возьми, ладно. И что там… — Нет, я не хочу пока об этом говорить. Прости. — Ладно, — Сириус пожал плечами. — Давай договоримся, что мы можем говорить обо всём на свете, кроме наших матерей. — Идеально, — кивнул Римус.