All the Young Dudes

То, что Сириус объявился в самый нужный момент, не могло быть простым совпадением, но Римус чувствовал такое облегчение, что не стал поднимать эту тему. Сириус был так приветлив по отношению к Крису, что Римус даже не хотел начинать разборки. Что бы ни произошло сегодня утром, очевидно, было просто всплеском плохого настроения, сейчас всё хорошо, все счастливы. — Я поверить не могу, что ему до сих пор разрешают быть старостой факультета, — с яростью сказала Лили, когда услышала, что произошло между ними с Регулусом. — В этом году он ведёт себя хуже, чем когда-либо — и я даже не стану ничего говорить про этого Крауча, меня от него в дрожь бросает, — она поёжилась, и Джеймс обнял её за плечи как настоящий джентльмен. Кристофер нервно пожал плечами: — Ничего страшного, я справлюсь с этими придурками. По просьбе Кристофера, они не стали упоминать, что именно сказал Регулус, когда пересказывали произошедшее. Но тот всё равно выглядел немного не в своей тарелке, сидя с четырьмя мародёрами и старостой школы Лили Эванс в «Трёх мётлах». Обычный круг общения Кристофера был небольшим и в целом гораздо более тихим. — Надо преподать ему урок, — сказал Сириус, жестом попросив у Розмерты ещё один круг сливочного пива. — Ещё один, — выдохнул Римус себе под нос. — И о чём ты думаешь, Бродяга? — с энтузиазмом наклонился к нему Джеймс. — Мне нужно очень хорошо подумать, — ответил Сириус, задумчиво потирая подбородок, словно пожилой профессор. — Мы уже сто лет никого не разыгрывали, — сказал Питер с горящими глазами. — С самых… эм… — С дождевиков-буботуберсов, — сказал Римус, потягивая своё пиво. — Будет лучше, если ты просто закроешь уши, Кристофер, — саркастически посоветовала Лили. — Их невозможно остановить, когда они в режиме планирования. Римус показал ей язык. Хотя это было правдой: он уже чувствовал эти знакомые бабочки в животе, которые всегда появлялись, когда мародёры выходили на новую миссию. — Вы же не сделаете ничего… плохого, да? — Крис нервно посмотрел на Джеймса и Сириуса, которые снова общались друг с другом с помощью телепатии, улыбаясь друг другу как сумасшедшие и подёргивая бровями. — А что ты на нас-то смотришь?! — подмигнул Сириус. — Кто из нас по-настоящему опасен, так это Лунатик. — Да как ты смеешь, — ответил Римус с усмешкой. — Все знают, что это вы трое сбили меня с верного пути. Да и всё равно, мы учимся здесь уже седьмой год — так что сделали всё, что только было возможно. — Включи воображение! — сказал Джеймс. — Поверить не могу, что слышу это от парня, который однажды в буквальном смысле изменил время просто забавы ради. — Это был ты?! — воскликнул Крис с выражением шока. Римус щёлкнул языком: — Я ничего этого не делал «буквально». Мы просто переводили часы. — Когда тебе было одиннадцать, — сказал Сириус, — ты единолично организовал и провёл полноценное нападение на слизеринцев с чесоточным порошком. — С листьями шиповника, — поправил Римус. — И! — добавил Питер, восторженно подпрыгивая на стуле. — Это ты наложил чары на мыло, когда мы взорвали все туалеты в конце второго года! — Ну да, ладно, с этим я помог… Но это были совместные усилия! — Римус, а разве не ты создал то заклинание, меняющее слова, чтобы слизеринцы больше нас не оскорбляли? — невинно спросила Лили, мило ему улыбаясь, и игриво закусила кончик языка. — О, это мне понравилось! — Крис немного воспрял духом. — Я его не создал, — сказал Римус. — Я просто… эм… провёл исследование. — Вот видишь, — сказал Джеймс Кристоферу, — Лунатик — наш мозговой центр. Без него мы бы не стали такими легендарными, какими являемся сегодня. Кристофер уставился на Римуса, очевидно увидев его в новом свете. Римус тяжело вздохнул: — Я вас всех ненавижу. — Значит ли это, что ты поможешь нам со следующим розыгрышем? — …Да. — Я тоже помогу! — вдруг подал голос Крис, который теперь выглядел счастливей, чем несколько последних часов. — Да бога ради, — простонала Лили. — Видимо, кому-то придётся присматривать за вами, придурками, ради вашей же собственной безопасности… Я в деле. — Превосходно, — улыбнулся Джеймс. Римус улыбнулся им всем в ответ, пытаясь не обращать внимания на тревогу, нарастающую в груди. *** Понедельник, 3-е октября, 1977 год. Дорогой Римус! Прости что не написал раньшэ я был очень занят. И ещё прости за мой ужасный почерк. Я в пабе моей тёти Вэл в Хове и тут очень клёва. Она разрешила мне тут работать и жить в свободной комнате но я начну жить отдельно кагда скоплю немного денег. Надеюсь ты приедеш в гости кагда сможеш. Если хочеш можеш звонить на номер который написан внизу. Надеюсь у тебя в школе всё нормально. Надеюсь Сери Сиреус Сере твой друг с длинными волосами заботиться о тебе так же как ты заботился обо мне. С большой любовью, Грант Чепмен. P.S. Ты слышел, что Марк Болан умер? В авиокатострофе. Я подумал о тебе кагда услышел, надеюсь ты не слишкам сильно растроился. Римус прочитал письмо, написанное на мятом листе, вырванном из школьной тетради, и вздохнул с облегчением. Он аккуратно сложил его и спрятал в карман, улыбаясь самому себе. Грант был в безопасности. Грант был в безопасности. — От кого это? — спросил Джеймс, увидев улыбку Римуса. — От друга из приюта, — легко ответил Римус. Сириус поднял взгляд, и Римус едва заметно кивнул. Сириус тоже улыбнулся. Римус прочистил горло и вернулся к своему завтраку. — Марк Болан умер. — О нет! — одновременно воскликнули Мэри, Лили и Сириус. — Кто… — начал Джеймс. — Певец из группы T.Rex. — О, точно! Это же та группа, которой вы были одержимы на первом курсе! Мэри цокнула языком и закатила глаза. — Чёртовы чистокровки. — Эй, — сказал Сириус, пихнув её локтем. — Это реально плохие новости. Ой, я знаю, что мы должны… — Нет, — вдруг сказала Лили. — Я знаю этот взгляд, Блэк! — Что? — он нацепил своё самое невинное выражение лица. Но Лили было не провести: — Никаких вечеринок. — Ой, да ладно, Эванс, это же для… — Я скажу тебе то же самое, что сказала Джеймсу, — она покачала головой. — На дни рождения можно, но только не во время экзаменов и не так рано в учебном году! — Сохатый?! — Сириус перевёл взгляд на друга. Джеймс выглядел пристыжённым: — Прости, брат, я правда на это согласился… Ну, понимаешь, я староста школы и всё такое… — Предательство! — драматично возвестил Сириус и ткнул в его сторону пальцем. — Вероломство! Измена! Нож в спину! — Ладно, ладно, успокойся… — Лили поднялась на ноги. — Я же не запрещаю тебе отмечать день рождения, нет?! Оставь Джеймса в покое. — Ты уходишь? — Джеймс поднял на неё взгляд. — Зельеварение, — ответила та. — Надо прийти пораньше, чтобы спросить кое-что у Слизнорта. — Я тебя провожу, — Джеймс с готовностью вскочил. Сириус нахмурился, но Джеймс ничего не заметил. Он взял Лили за руку и бросил парням, не отрывая от неё взгляда: — Скоро увидимся, Бродяга? И с тобой на обеде, Лунатик… — Увидимся, — кивнул Римус и потянулся за очередным тостом. Сириус проводил парочку взглядом, пока они не вышли из зала, счастливо склонившись друг к другу и болтая. — Ты можешь в это поверить? — Во что? — Римус намазал тост маслом и как раз сравнивал все плюсы и минусы мёда и варенья. — Сохатый не хочет устраивать вечеринку! — Ну, сейчас действительно только начало учебного года… — В это же время в прошлом году он был руками и ногами за. Это всё она. — О, дорогой, — засмеялась Мэри. — Я знаю, в чём твоя проблема, мистер Блэк. — У меня нет никаких проблем, я такой же, как и всегда, это всё… — Вот именно! — она выгнула бровь. — Ты никогда не меняешься. Ты ревнуешь. — Пф-ф-ф, — Сириус сложил руки на груди и опустил плечи. Он вытянул ноги под столом и прижал их к ногам Римуса. — Как будто я буду ревновать к нему. — Не к нему, — закатила глаза Мэри. — Ты ревнуешь к Лили. Она забрала твоего лучшего друга, и теперь ты чувствуешь себя забытым, ведь так? Сириус притих. Он опустил взгляд, затем снова поднял его на Мэри. — Нет, — категорично сказал он и встал из-за стола. — Я пошёл на зельеварение, — пробормотал он и вылетел из зала. Мэри глубоко вздохнула, как всегда вздыхают девчонки, когда думают, что парни особенно непробиваемы. — Серьёзно, — щёлкнула языком она. — Ты-то со мной согласен, да, Римус? Римус пожал плечами. Он просто хотел спокойно доесть свой завтрак. Мэри цокнула языком и на него. — Мальчишки, — с негодованием сказала она. — Все вы просто эмоциональные калеки. Ладно, у меня всё утро свободно, пойду в библиотеку. А ты? — Тоже, но сначала нужно кое-что сделать. — Как знаешь, — она улыбнулась, тоже поднялась и ушла. Оставшись наконец один, Римус начал усиленно думать и формировать зачатки идеи. Не то чтобы он был не согласен с Лили — вечеринки очень сильно отвлекали, и это было несправедливо по отношению ко всем остальным. Но, с другой стороны, он ненавидел видеть, как радость Сириуса угасает, особенно если причиной тому Джеймс, который всегда привносил в его жизнь только позитив. Он не мог не чувствовать себя обязанным сделать что-то, чтобы взбодрить Сириуса. В конце концов, он уже делал куда более чокнутые вещи. Но что же сделать… Чтобы отвлечься, заканчивая есть, он перечитал письмо Гранта и затем написал короткий ответ: Дорогой Грант! Спасибо за письмо. Я так рад, что у тебя с тётей всё вышло хорошо. Я хотел бы приехать к тебе на Рождество, а если не получится, то, может, летом. Я постараюсь позвонить, как только выпадет возможность — надеюсь, в первые выходные ноября. Плохие новости о Болане! Спасибо, что сказал мне, а то у нас здесь совсем никаких новостей. Скоро поговорим, Римус. Сначала он отправит его Поттерам. Но до сих пор он не нашёл решения проблемы с Сириусом. У Римуса было сильнейшее ощущение, что он должен сделать что-то — какой-то жест. Не совсем романтичный, но… драматичный. Он хотел сделать что-нибудь самостоятельно, что-нибудь, что заставило бы Сириуса гордиться им. Это не должен быть секрет, сказал себе Римус, не в обычном понимании этого слова. Это должен быть сюрприз. Подарок. Но что?! Как раз когда Римус поднимался, чтобы уйти из зала, Эммелин Вэнс прошла мимо в облаке светлых волос и сладкого парфюма. Что-то щёлкнуло у Римуса в голове, и он поспешил ей вдогонку. — Эй! Эй, Эммелин! Можно попросить тебя об одолжении…? *** Пятница, 7-е октября, 1977 год. У Римуса со всеми этими уроками и домашней работой ушла целая неделя, но наконец он закончил всё вовремя, к утру пятницы. Это было немного безумно — и именно поэтому он никому об этом не рассказал. Они могут подумать, что это слегка странно, что он из кожи вон лезет, чтобы угодить Сириусу. Но в то время это казалось самым стоящим делом — сделать Сириуса счастливым. Указания Эммелин были относительно чёткими, но Римус добавил своих собственных хитростей для верности. Он отплатил ей остатками своего табака и потребовал сохранить всё в тайне, хотя она сказала, что всё равно ничего не расскажет, потому что ей очень понравилась его идея — она тоже любила Марка Болана. В следующие несколько дней он готовился в библиотеке, прячась за своим любимым столом у большого окна, где свет был лучше всего. Утром пятницы он проснулся рано — даже раньше Джеймса — взял мантию-невидимку и убедился, что всё на своих местах. Он сделал мысленную пометку улучшить навыки заклинаний для отсчёта времени, зевая по дороге в коридорах, прикасаясь ко всем портретам, статуям и доспехам своей палочкой. К тому времени, как все остальные начали просыпаться, Римус уже закончил и дремал в кресле в общей комнате. — Доброе утро, Лунатик! — радостно разбудил его Джеймс, полностью одетый в форму для квиддича, с метлой в руке. — М-м, утро… — Увидимся на чарах! — крикнул он через плечо перед выходом из комнаты. Римус сел прямо и внимательно прислушался. Тишина… шаги… насвистывания Джеймса… затем… Да! Полная Дама запела высоким фальцетом: Ride it on out like a bird in the sky ways Ride it on out like you were a bird Fly it all out like an eagle in a sunbeam Ride it on out like you were a bird… Оседлай его, как птица в небе, Оседлай его, как будто ты сам птица, Пролети на нём, как орел в лучах солнца, Оседлай его, как будто ты сам птица… — Какого хрена?! — воскликнул Джеймс. Римус ухмыльнулся и вскинул руку в воздух в победном жесте. Сработало! Остаток утра прошёл в великолепном хаосе. Все портреты в замке пели песню Ride a White Swan на повторе — и не только портреты. Все радиоприёмники, проигрыватели, плееры и статуи — что угодно, что могло издавать звук, не переставало петь самый великий хит Марка Болана. И лучше всего было то, что практически все маглорождённые ученики тоже подпевали, потому что это была довольно известная песня. В конце концов шум стал настолько невыносимым, что Макгонагалл объявила об отмене всех уроков в этот день, пока учителя не придумают, как остановить пение — Римус добавил защитные чары, из-за чего простое Силенсио лишь прибавляло звуку громкости. Сириус, естественно, был в восторге. — Как думаете, кто это сделал? — радостно спросил Питер за завтраком. На заднем фоне какие-то девчонки подпевали под низкий баритон рыцарских доспехов: Wear a tall hat like a druid in the old days Wear a tall hat and a tattooed gown Ride a white swan like the people of the Beltane Wear your hair long, babe you can't go wrong… Носи высокую шляпу, как друид в старые времена, Носи высокую шляпу и вытатуированное платье, Катайся на белом лебеде, как люди из Белтана, Отрасти длинные волосы, детка, ты не можешь ошибиться… — Мне не нужно думать, я знаю, — самодовольно ухмыльнулся Сириус. Римус улыбнулся. Мэри наклонилась ближе: — Кто?! — Сохатый, естественно! — сказал Сириус. — Наверняка пытается так извиниться передо мной за вечеринку. У Римуса упало сердце. Вот идиот. — Чёрт возьми, — сказала Мэри. — Джеймс? Всё это сам? — она выглядела недоверчиво. Старая добрая Мэри. — Это просто восхитительно, да? — не успокаивался Сириус. — Я и подумать не мог, что Джеймс вообще знает что-нибудь о T.Rex! — М-м, — с раздражением бросил Римус. — Как забавно, да? — Что с тобой такое? — пихнула его Мэри. — Я думала, тебе нравится T.Rex! — Нравится, — ответил Римус, поджав губы, и затем поднялся на ноги. — Если уроки отменили, то я, наверное, пойду займусь домашкой. Сириус поднял на него недоумевающий взгляд: — Я думал, мы с тобой… эм… поиграем в шахматы? Римус пожал плечами. — Нет настроения, — он быстро вышел из зала, прежде чем его недовольство успело стать слишком очевидным. Естественно, он действительно пошёл в библиотеку (это было единственным тихим местом в замке), но не мог ни на чём сосредоточиться — к тому же кто-то осмелился занять его любимое место. Они были всего лишь второкурсниками и к тому же гриффиндорцами — он мог бы воспользоваться своим статусом мародёра и с лёгкостью их прогнать. Но у него было настроение страдать в одиночестве, так что он просто выбрал другой стол. Кто-то вырезал на столешнице слова — кто знает, как давно. В этом чёртовом замке всё было таким древним. Это было стихотворение — пару строк подростковой херни: Не целуй любимого, пока включен свет, Не забывай — любовь слепа, а соседи нет! Римус фыркнул против своей воли. Глупо. Можно было бы придумать рифму получше. — Всё нормально, Унылатик? Римус поднял взгляд и увидел, что к нему приближается Сириус, грациозно обходя все столы на своём пути. Группа девчонок за спиной Римуса шумно затрещала между собой. Римус ещё сильнее съёжился и сложил руки на груди. — Я занят, — буркнул он и открыл ближайшую книгу на случайной странице. — М-м, ну да, выглядишь занятым, — Сириус схватил стул, развернул его к себе и уселся, сложив руки на спинку и улёгшись подбородком на руки. Он уставился на Римуса этим раздражающим взглядом с этой раздражающей ухмылкой на губах. — Уйди, — сказал Римус, опуская взгляд в книгу. — Лунатик, — улыбнулся Сириус, — это же был ты, да? Римус пожал плечами. Сириус фыркнул: — Ты кретин, почему ты сразу просто мне не сказал?! — Как-то не хотелось. — Понятно… — Я не знаю. — Быть может, вдобавок к тому, что ты унылый ворчун, ты ещё и окончательно чокнулся? — Отъебись, — Римус начинал улыбаться. Он ненавидел Сириуса за то, что тот всегда мог заставить его это сделать. Сириус тихо вздохнул: — Знаешь, Лунатик, если тебе так хочется постоянно хранить секреты, то недопонимания неизбежны… — Я знаю, — Римусу было неудобно. Он не привык к тому, чтобы Сириус был голосом разума. — Прости, — он опустил плечи и нервно отвёл взгляд. — Но тебе понравилось? — Естественно, мне понравилось, ты, придурок! — воскликнул Сириус и хлопнул ладонями по столу. — Это невероятно, Римус. Спасибо тебе. Я… — Сириус слегка покраснел, — я очень люблю твои идеи. — Правда? — Римус поднял на него взгляд. — Правда. Я всегда любил твою магию. Она такая… твоя. — Заткнись, — Римус почувствовал, что краснеет. Теперь было ещё труднее не улыбаться, все мускулы его лица сговорились против него. Он пнул Сириуса под столом. Сириус пнул его в ответ.