All the Young Dudes

Было проще не думать, по крайней мере, следующие несколько минут. Римус не замедлился и не устал так быстро, как обычно — даже его бедро перестало болеть. Если не считать ноющего чувства вины, которое ему приходилось держать на задворках сознания, он уже несколько месяцев не чувствовал себя так хорошо. Запах становился тем сильнее, чем дальше он уходил в глубину леса, и вот на него упали тёмные тени, Римус ловил их движение краем глаза. Он не думал. Было уже слишком поздно думать, он зашёл слишком далеко. «Чёрт возьми, — из ниоткуда раздался голос в его голове. — Когда ты идёшь в отрыв, ты по-настоящему идёшь в отрыв, да, дорогой?» Грант. Римус не хотел заниматься этим сейчас. «Заткнись», — приказал он своему сознанию. «О, как мило! — засмеялся голос Гранта. — Вот он я, просто пытаюсь помочь. Разве я не пытаюсь всегда тебе помочь?» «Мне не нужна помощь». «Если бы это было так, меня бы здесь не было, — возразил голос Гранта. — Я мог бы быть кем-нибудь другим, если хочешь. Можешь выбрать из множества разумных людей. У меня здесь есть Ферокс, хочешь поболтать с ним? Или Лили, хотя она немного зануда, если тебе интересно моё мнение… Дамблдор? Ха, тот ещё мудак. О-о-о, что насчёт твоего мажорчика? А, «Лунатик»?» «Закрой рот», — повторил Римус и пошёл быстрее, тяжело дыша. «Да уж, — хитро согласился голос Гранта, — я понимаю, почему ты не хочешь говорить с ним после того, что только что сделал». «Я должен был, — настоял Римус. — Никто из вас не поймёт». «Ну, теперь уже точно нет, ты, чокнутый». Римус проигнорировал голос. На это не было времени; просто позже ему придётся разбираться с последствиями. Он знал, что теперь дороги назад нет, больше нет. «Надеюсь, ты любишь лес, Римус, — шептал теперь Грант, — потому что после такого никто в цивилизованном мире больше не захочет тебя видеть». «Заткнись, заткнись, заткнись», — кричал Римус внутри своей головы, словно сумасшедший, словно невменяемый. Возможно, идти одному было ошибкой. Возможно, он правда свихнулся, а друзья лишь пытались защитить его… Нет. Он снова почуял запах, который словно вывернул его наизнанку: Римусу казалось, что он, как марионетка, просто идёт вперёд, не в силах противостоять этой силе. Раньше он связывал это чувство только с трансформацией, но в человеческом обличье мог контролировать его ничуть не лучше, чем в волчьем. Это был он — другой волк, где-то там. Римусу нужно было найти его, иначе… Ну, он не был уверен, но этот вариант даже не стоило рассматривать. Что-то двинулось прямо впереди, и Римус застыл. Различные запахи леса начали наваливаться со всех сторон, и ему приходилось концентрироваться, чтобы идентифицировать и проанализировать каждый из них. Здесь была магия. И здесь был какой-то другой… Не волк, самка — или, по крайней мере, кто-то женственный и точно не в волчьем обличье. Он недоумённо пошёл навстречу этому кому-то. Оно было очень близко, но он не мог ничего разглядеть. Римус оказался в чаще серебряных берёз — призрачных стройных белых деревьев с тонкой корой, которая словно сияла во тьме леса. Запах был сильным, но он до сих пор ничего не нашёл — и потерял след волка. Римус нетерпеливо достал палочку и наложил разоблачающие чары. — Апарекиум, — его палочка, казалось, подпрыгнула в руке, настолько сильным был порыв магии. Яростный вой разрезал воздух, и дерево, которое стояло ближе всех к Римусу, вдруг перестало быть деревом, а обернулось молодой женщиной. Дриада. Она была красивой — по-своему. Стройной и высокой, как и деревья, которые она оберегала, её кожа сияла, как и серебряная кора, а в волосы было вплетено множество мелких берёзовых листьев. Она кинулась на него, показывая острые жёлтые зубы, и он в шоке отскочил назад. — Пошёл вон, грязное отродье, — шикнула она, прищурив глаза. Они были цвета молодых весенних листьев, ненатурально яркими и яростными. — Я разобралась с другим и с тобой разберусь. — С каким ещё другим?! — Другим полузверем, — прорычала она. Дриада была по меньшей мере на голову выше него, неумолимо наступала, а корни деревьев оживали у неё под ногами и тоже устремлялись к пятящемуся Римусу. Но какая бы страшная и опасная она ни была, Римусу нужно было сосредоточиться на своей цели. — Я ищу его — другого. Тебе я зла не желаю, как и твоим… эм-м… деревьям. — Волшебникам здесь не место, — продолжила хмуриться она. — Даже волшебникам-полузверям. Убирайся. — Уберусь, как только… — Отвратительные, жестокие, злые создания, омерзительные, противоестественные, не место здесь, слишком опасные… — Ещё даже не полнолуние, — настаивал он. — Я не собираюсь обращаться, клянусь! — Не волк, — захватила она ртом воздух, уже стоя очень близко к нему, ветви и листья ползли по земле прямо к нему, оплетая обувь. — Волшебник. Волку здесь всегда рады. Волк — это естественно. — Оу… — Римус не мог ничего на это ответить, и ветви уже обвивали его ноги, причиняя боль по мере сжатия. У него всё ещё была его палочка. Он помнил все проклятия, которые практиковал прошедшие две недели. Но теперь, когда пришло время применить их на деле, Римусу не позволяла совесть. Дриада делала только то, что должна была делать: защищала свои деревья. — Пожалуйста! — воскликнул Римус, поднимая руки и надеясь, что выглядит почтительным. — Обещаю, что не причиню вреда вам или кому-либо ещё — мне просто нужно найти другого… другого волка. И потом я уйду, правда уйду! — Лживые, лицемерные, грязные… — Я клянусь! — А что насчёт мелкого? — Что?! Кого?! Вблизи он видел, что её лицо не гладкое, как человеческая кожа, а исполосованное и шершавое, как кора, угольно-чёрная под бумажно-белым верхним слоем. Она снова резко завыла и подняла свою палочку. Римус дёргнулся, но она не тронула его — вместо этого яростно задрожал его карман, оттуда вылетел Хвост и с мягким шлепком упал на сырую землю перед ним. Блядь, подумал Римус. Чёртов Питер! Дриада снова подняла руку, и Питер обернулся человеком, дрожа и не поднимаясь с земли. — Пожалуйста, пожалуйста, ничего мне не делайте! — завыл он, закрывая лицо руками. Римус поспешно встал перед ним. Из всех людей, кто мог бы оказаться с ним в подобной ситуации… — Обманщик! — победно зашипела дриада, шелестя лиственными волосами. — Лживые, поганые волшебники… Теперь она воздевала уже обе руки, и её глаза потемнели до цвета сосновых шишек. Сейчас Римус был полностью уверен, что она хотела серьёзно им навредить, скаля свои маленькие острые зубы. Он не мог обезоружить её, у неё не было палочки. Он даже не был уверен, сработают ли на ней обычные защитные заклинания. Римус решил использовать простое сбивающее с ног проклятие, чтобы выиграть немного времени, когда… — К-к-конфринго! — пискнул Питер за его спиной, высовывая свою короткую толстую палочку из-за его плеча. О господи боже… подумал Римус и рефлекторно увернулся в сторону. К счастью, Питер был либо слишком напуган, либо просто бездарен, и это взрывное проклятие не возымело своего обычного разрушительного эффекта. Но всё же его хватило, чтобы нанести серьёзный урон некоторым деревьям за спиной дриады и поджечь листья. Она завыла разрывающим сердце болезненным воем и мгновенно развернулась, чтобы кинуться латать повреждённые деревья. Питер и Римус воспользовались шансом и побежали, порвав ветки, которыми были опутаны ноги. Питер следовал за Римусом, но ни один из них не был отменным бегуном, и к тому времени, как они решили, что уже можно остановиться, оба уже едва переводили дух. — Чёрт… возьми… Пит… — выдохнул Римус, наклоняясь вперёд и опираясь одной рукой о ствол дуба. — Я не знал, что делать! — ответил раскрасневшийся Питер, его мокрые блёклые волосы прилипли ко лбу. — Давай вернёмся, Римус, пожалуйста… — он тревожно огляделся вокруг. Теперь они зашли ещё глубже в лес, и помимо их тяжёлого дыхания вокруг царила мёртвая тишина. И всё же Римус покачал головой и расправил плечи. — Нет, — сказал он, — я должен найти его. Она что-то ему сделала. — И что?! — со злостью ответил Питер. — Мы не должны быть здесь! — Слушай, мне жаль, что ты оказался ввязан во всё это, — нетерпеливо нахмурился Римус. Теперь, когда они уже избежали неминуемой опасности, его желание найти другого волка вернулось. Он чуял кровь, он был в этом уверен. — Но я должен. Ты можешь вернуться, если хочешь — иди найди остальных. Питер оглянулся и затем снова посмотрел на Римуса большими блестящими глазами. — Один? — его голос дрожал, и внезапно Римус больше всего на свете захотел, чтобы Питера здесь не было, на случай, если страх был заразен. — Я дам тебе свои часы, так что ты не заблудишься, — предложил Римус. — Нет, — Питер закусил губу. — Я пойду с тобой. Его сердцебиение было практически оглушительным, и Римусу стало жаль его. — Всё нормально, — прошептал он. — Если что-то случится, ты просто обернёшься и пойдёшь расскажешь остальным, ладно? Ты лучше найдёшь дорогу в форме крысы. — Я тебя не оставлю, Римус, — дрожащим голосом прошептал Питер. — Я могу быть смелым, я знаю это. Римус сжал его плечо. — Ладно. Пойдём туда. Иди как можно тише. Спасибо вселенной, дриада не стала их преследовать. Римус не помнил всего о защитницах деревьев, но был вполне уверен, что они не могут покидать свои корни. Или это наяды? Он не мог вспомнить, в чём между ними разница. Но теперь это было неважно, теперь он как следует взял след. Он чуял изумительный, богатый металлический запах, от которого его живот заурчал. До полнолуния оставалось несколько дней, но волку внутри Римуса, похоже, было на это наплевать, и он царапал стены своей клетки, отчаянно воя, пытаясь вырваться на свободу. — Уже близко, — прошептал Римус Питеру, пока они пробирались через тугие заросли, наверняка оповещая всех существ в округе о своём прибытии. Неподалёку Римус услышал ещё одно сердцебиение, и оно тоже звучало напуганно. Ещё несколько шагов, и Римус уже слышал тяжёлое дыхание, как будто кто-то давно прилагал усилия и мучился, и теперь начинал уставать. Ещё ближе, и он почуял запах пота — и ярости — из-за этих усилий. Это была такая сильная смесь эмоций и энергии, что Римус моментально потерялся в этом тумане, слишком ошарашенный, чтобы ясно видеть направление. Затем всё изменилось — внезапно застыло. И вдруг раздался грубый голос, пронзивший лесную тишину, так что птицы улетели из своих гнёзд: — Римус Люпин! Питер резко вскрикнул от ужаса и на фут подскочил на месте, после чего обернулся и учесал подальше от Римуса. Неважно. Римус расправил плечи. — Я здесь, — прошептал он в ответ. — Иди ко мне. Это тянущее ощущение в груди Римуса вернулось, и он последовал за ним, позволяя вести себя вперёд к небольшой опушке с редкими деревьями. Посередине стояло древнее тисовое дерево, и к его стволу был привязан молодой человек. Дриада связала его длинной жёсткой ветвью ежевики. Шипы вонзались в его поношенную кожаную мантию и прокалывали насквозь кожу на его шее. Его руки были выпрямлены по бокам, и, несмотря на очевидные попытки освободиться, коричневые толстые ветви были непоколебимы. Хотя теперь мужчина не пытался выбраться. Он просто смотрел на Римуса своими тёмными загадочными глазами, склонив голову вперёд. Его голова была бритой, как у Ливии, и его одежда была поношенной и сто раз залатанной, но на этом сходство заканчивалось. Он был высоким, таким же высоким, как Римус, и, возможно, лишь на пару лет старше. Кожа была загорелой, он был невероятно привлекательным. Он медленно улыбнулся, показав ряд ровных белых зубов. — Римус Люпин. Освободи меня. — Кто ты такой? — Римус не двинулся с места, сжав палочку в кармане мантии. — Я Кастор. Освободи меня. Я твой брат. Римус склонил голову. Тот был связан. Полностью в распоряжении Римуса. Он почувствовал, как к нему возвращается отвага. — Мой брат, говоришь? Сивый тебя прислал? — Да. — Что ж, — Римус прислонился к ближайшему дереву и сложил руки на груди, — тогда тебе придётся назвать мне уважительную причину, чтобы освободить тебя, не думаешь? Кастор в ярости зарычал и снова попытался вырваться, разрывая одежду и ещё глубже пронзая шипами свою шею. Широкоплечий, с развитыми мышцами, он явно был очень силён. — О нет, — задумчиво цокнул языком Римус. — Похоже, ты никуда отсюда без меня не уйдёшь. Позже он сам себе поразится, откуда в нём взялась эта странная дерзость. В конце концов, ситуация, в которой сейчас оказался Римус, была точно так же опасна, как и нападение на Косой переулок, которое вывернуло его мозг наизнанку. Возможно, всё дело было в лесе и в той силе, которую он чувствовал в своих венах. Возможно, дело было в голосе Гранта, который до сих пор звучал у него в ушах. А возможно, дело было просто в том, что ситуация была ему знакома. Римус с шести лет имел дело с уродами, которые считали себя умнее его. — Так что? — с улыбкой спросил он. — Хочешь поболтать? — Меня отправили поговорить. — Правда? Просто поговорить? — Просто поговорить. Освободи меня. — М-м, — Римус задумчиво поиграл своей палочкой, как будто ему было совершенно плевать. — Видишь ли, мне трудно поверить тебе, Кастор, дружище. Учитывая, что в прошлый раз, когда Сивый прислал человека «просто поговорить» со мной, погибла невинная женщина. — Мой отец признаёт свою ошибку за то, что послал Ливию, — серьёзно сказал оборотень. Теперь он немного успокоился и, очевидно, наблюдал за Римусом, желая посмотреть, куда всё это зайдёт. — Поэтому на этот раз прислал меня. — Этим меня тоже не обманешь, знаешь, — дерзко улыбнулся Римус. — Решил, что привлекательный парень сможет… эм-м… зажечь мой интерес, ведь так? Кастор продолжал смотреть на него, прищурив глаза. Римус пожал плечами и продолжил: — Я хочу сказать, не пойми меня неправильно, Кастор, я тронут и уверен, что ты замечательный, но всё равно не заинтересован. И я, должен сказать, пока не особо впечатлён. Значит, ты не так хорош в магии, как твоя подружка Ливия? Она бы телепортировалась прямо из этой ловушки, не моргнув глазом. — Эта древесная сука! — прорычал Кастор, снова пытаясь вырваться. — Что бы она ни сделала, эти ветки… я не могу использовать магию… — А, понятно! — кивнул Римус. — Ну, надо не забыть поблагодарить её в нашу следующую встречу. — Ливия рассказала мне про тебя, — сказал Кастор. — Она сказала, что ты домашний питомец Дамблдора, щенок. И мухи не обидишь, даже кролика не задерёшь в полнолуние. — Я ничей не домашний питомец, — ответил Римус, сжав зубы. — И ты тоже не должен им быть. Что такого замечательного в Сивом, а? Что, вы думаете, с вами случится, когда мы победим Волдеморта? — То же самое, что всегда происходит с такими, как мы, — ответил Кастор, с жалостью глядя на Римуса. — Нас будут отлавливать и гнать. — Разве вы не хотите это изменить? — надавил Римус, делая шаг вперёд. — Разве у вас нет семей в реальном мире? Разве вы не хотите иметь свою собственную семью когда-нибудь? — Мы — стая. Мы — всё. Римус вздохнул: — Ты не понимаешь. Он врёт вам. Я знаю, что есть способ сделать нашу жизнь лучше, по-настоящему изменить то, как с нами обращаются, но это не его путь, разве ты не видишь? Кастор презрительно фыркнул: — Как и сказала Ливия. Щенок. Говорил отцу, что ты ещё не готов. Говорил ему, что ещё слишком рано. — Слишком рано для чего? — Для большой ночи, естественно, — Кастор снова улыбался зловещей ухмылкой, от которой Римуса мутило. Оборотень продолжил, видя непонимание Римуса: — В ночь следующего полнолуния стая выйдет на охоту. Это будет охота, какой мир не видел с тёмных веков. — Зачем ты мне это говоришь? — теперь голос Римуса начал срываться, как бы сильно он ни пытался это скрыть. — Ты же знаешь, что я пойду прямо к Дамблдору. Кастор засмеялся пустым звуком из глубины своей груди: — Идеально. *ХЛОП* Римус скривился, когда воздух вокруг них словно замерцал, и на пару шагов отошёл от фигуры, которая появилась в пустом пространстве между ним и Кастором. Фигура тихо зашипела себе под нос, переводя холодный взгляд между Римусом и Кастором. Ливия. — Сестра! — воскликнул оборотень, снова начиная вырываться. — Освободи меня! — Ты подвёл нашего отца, — ответила она. — Тебя ожидает наказание. — Нет! — возразил Кастор. — Это всё дриада, я не мог… Ливия подняла руку, и Кастор замолк, не в силах двинуться или издать звук. Внутренности Римуса застыли, когда она повернулась к нему. — Здравствуй, любовь моя. Ты готов? Римус достал палочку, наставил на неё, принимая позу для дуэли, и прирос ногами к земле. На этот раз она его не получит. На этот раз он знал, чего ожидать. — Я никуда не пойду, Ливия. — На это нет времени, луна уже близко, — сказала она и пошла к нему, такая же дикая, и грязная, и потрёпанная, какой он её помнил. — Опусти эту глупую палку, — она подняла руку и согнула её в воздухе, как будто поворачивая дверную ручку. Римус почувствовал силу, которой она раздвигала его пальцы, и палочка начала гореть в ладони, но он не бросил её. Он сжал зубы и собрал каждую крупицу магии из окружающего его леса: — Нет. — Римус Люпин, — прорычала она, — ты пойдёшь с нами. Теперь она подняла обе руки, щёлкнула пальцами и раздвинула их веером. Деревья вокруг Римуса моментально загорелись ярким пламенем от корней до верхушек, превратившись в пылающие колонны. Он был в ужасе, но не собирался опускать палочку. — Нет, — повторил он, медленно отступая назад. Он побежит, если придётся, пускай с ними разбираются дриады — или даже кентавры, если на то пошло. Нельзя было просто объявиться в этом лесу и начать жечь деревья. Тогда Ливия снова щёлкнула пальцами и мгновенно освободила Кастора от его оков. Он зарычал и присоединился к ней, теперь их было двое, их глаза горели как горячие угли, отражая пламя. — Время пришло, Римус Люпин, — одновременно сказали они, когда чёрный дым начал заполнять воздух запахом горящей сосны. — Нет, — сказал он снова, хотя теперь не видел способа сбежать. — Мордео! — прокричал он, наставив на них палочку и отходя назад. Кастор с рыком отпрянул, но Ливия лишь засмеялась и снова взмахнула рукой, смахнув проклятие, как будто оно было не больше, чем паутиной перед её носом. Вот и всё. Сейчас они заберут его — бог знает куда — и сделают одним из них. Он больше никогда не увидит своих друзей, никогда не увидит Сириуса. Он был таким идиотом, когда заставил их остаться. Теперь больше некому его защитить. «Есть ты». Римус не узнал этот голос. Это был не Грант и не кто-то, с кем он «говорил» раньше. Но, возможно, голос был прав. Было одно заклинание, о котором он и не подумал, потому что так и не овладел им, но сейчас он находился в отчаянном положении, и в его распоряжении было больше силы, чем раньше. Под градом горящих листьев и обжигающих углей Римус собрал все ресурсы, что у него оставались: свою силу, свою ярость и всю радость своего сердца. Ему придётся бежать, как только произнесёт заклинание. Если не получится, у него вообще не будет времени, чтобы уйти. Он сделал осторожный вдох и — прямо перед тем, как произнести заклинание — вспомнил глаза Сириуса, и губы Сириуса, и улыбку Сириуса. «Я без ума от тебя». — Экспекто Патронум! — практически прокричал он, вытянув руку, и в это мгновение из конца палочки вырвался огромный серебряный зверь и помчался навстречу Ливии и Кастору, широко открыв огромную пасть и оскалив клыки. За долю секунды перед рывком он увидел, как те зажмуривают глаза и отворачиваются, когда огромный зверь прыгнул на них. Но у него не было времени стоять и наслаждаться своим успехом. Он бросился бежать к краю леса, обратно в Хогсмид, в волшебный мир, к друзьям. Римус бежал так быстро, что ноги горели, а бедро болело так, будто в него воткнули копьё, но он не остановился, лёгкие были наполнены дымом, глаза слезились, но он продолжал бежать, пока деревья не поредели и он не увидел свет. *** Питер и Сириус до сих пор были там. Сириус отрывисто мерил шагами небольшой участок дороги. Питер сидел на обочине, поджав колени к груди, и неотрывно смотрел на лес. Он выглядел так, будто недавно ревел. Римус проковылял на дневной свет и был готов свалиться прямо там. Питер поднялся, неверяще глядя и вытирая глаза, и Сириус бросился к нему, но его вдруг отбросило назад, словно он наткнулся на невидимую стену. Он яростно зарычал сквозь сжатые зубы. Римус почувствовал, как узел внутри ослабевает, и невидимый барьер исчез. Хрипло дыша, он захромал к своим друзьям. — Прости, — пробормотал он. К его большому удивлению, Сириус бросился ему на шею и крепко прижал к себе. Его сердце бешено билось напротив сердца Римуса, и он обнял его в ответ, измождённый и благодарный. — Мы не могли прийти к тебе на помощь, — сказал Сириус хриплым и пустым голосом. — Что ты там сделал… Мы не могли пойти за тобой. — Прости, — повторил Римус. — Пожалуйста, прости меня, Римус! — вдруг закричал Питер, снова заливаясь слезами. — Прости меня! — Всё нормально, — Римус протянул руку, чтобы похлопать его по плечу, но Сириус отказывался его отпускать. Наконец Римус пришёл в чувство и аккуратно выпутался из объятий. — Мне нужно увидеть Дамблдора, прямо сейчас. Где остальные? — Им пришлось вернуться, — объяснил Сириус. — Комендантский час. Они сказали, что расскажут Макгонагалл. — Хорошо, — кивнул Римус. — Ладно, пойдёмте, нужно идти, — хромая, он пошёл в сторону деревни. — Лунатик, ты в порядке? — Сириус поспешил за ним, подставив ему плечо для поддержки. — Просто устал, — сказал Римус. — Ты весь покрыт… это сажа? — Там был пожар… — Хвост сказал, что тебя кто-то звал. — Я не могу… пока не могу ничего объяснить, пожалуйста, не спрашивай меня. — Ладно, — в голосе Сириуса слышался холод, который не понравился Римусу, но он продолжал поддерживать его, продолжал идти рядом, так что пока придётся это проигнорировать. Одна проблема за один раз. Макгонагалл ждала их у ворот школы, сложив руки на груди и глубоко нахмурившись. — Профессор! — закашлялся Римус, до сих пор выдыхая дым. — Простите, что мы пропустили комендантский час, но мне нужно увидеть директора прямо… — Да, конечно, Люпин, идите за мной, — быстро кивнула Макгонагалл и подставила ему плечо вместо Сириуса. Она прищурилась на них с Питером: — Вы двое идите в башню и ничего не говорите. И я не хочу ничего слышать, вы меня поняли? Парни были так растеряны этими грубыми указаниями, что просто кивнули и сразу же ушли. Сириус лишь бросил последний взгляд на Римуса, обернувшись. Он рассказал Дамблдору практически всё. Он рассказал ему о запахе, и о дриаде, и о Касторе. О пожаре, о планах Сивого на стаю, о Ливии. Он не упомянул барьер, который каким-то образом создал у леса, чтобы не пустить туда своих друзей. И также не объяснил, что знал, насколько опасно это будет, и что он проигнорировал все крупицы здравого смысла, чтобы найти Кастора. Но Дамблдор всё равно выглядел очень довольным. — Всё, что ты рассказал мне, невероятно полезно, Римус, — сказал старик, улыбаясь ему через стол и глядя на него с гордостью — в первый раз на памяти Римуса. — Ты был очень смелым и превосходно справился с заданием. — Я… серьёзно? Несмотря на то, что я пошёл в Запретный лес? — Ты последовал за своим чутьём. И не вижу, чтобы ты как-то пострадал? Ты явно выдающийся волшебник, как и твой отец. Римус почувствовал слабый укол удовольствия от этих слов и слегка расслабился. — Но это нападение… охота, которую они планируют… — Орден с этим разберётся, — Дамблдор покачал головой, положил руки на стол и поднялся на ноги. — Ты сделал достаточно — больше, чем кто-либо мог ожидать от семнадцатилетнего волшебника. — Да, но если я могу… — Мне жаль, что я попросил тебя о таком, Римус, — Дамблдор обошёл стол и положил руку ему на плечо. — Надеюсь, мне больше никогда не придётся просить о подобном. — Я на вашей стороне, — ответил Римус, чувствуя, что должен напомнить об этом. — Я сделаю то, что необходимо. Глаза Дамблдора триумфально засияли, и он крепче сжал плечо Римуса. *** Пожар в лесу потушили ниады, по словам Макгонагалл, проводившей его из кабинета Дамблдора до больничного крыла. Там не было найдено никаких следов Ливии и Кастора, и было решено, что они телепортировались. Мадам Помфри поохала над ним, очистила от сажи и приготовила обезболивающее зелье. К этому времени он уже снова начал нормально дышать и очень хотел покурить, хотя ей этого не сказал. Еду принесли прямо туда, потому что он уже пропустил ужин, и он приятно поел в тишине в небольшом уютном кабинете мадам Помфри. К счастью, ему разрешили вернуться в Гриффиндорскую башню одному. Друзья ждали его — не на своих обычных местах у камина, а в более тихом уголке рядом с одним из дальних окон. Они разговаривали приглушёнными серьёзными голосами и моментально повернули головы, когда он появился в проходе за портретом. Он подошёл к ним, немного шатаясь из-за принятого зелья, и они подвинулись, чтобы пустить его на подоконник между Лили и Сириусом, который на мгновение сжал его руку и отпустил. Они все уставились на него в ожидании, пока он заговорит, так что он заговорил. Он рассказал им всё, что мог — и немного из того, что не рассказывал даже Дамблдору. К счастью, Питер уже поведал о дриаде, и, по всей видимости, мародёры провели бо́льшую часть вечера, объясняя Лили всю эту чехарду с анимагами. И всё равно она в ужасе закрыла рот рукой, когда Римус рассказывал о встрече с Кастором, и о невероятных способностях Ливии, и о пожаре… Сириус рядом с ним практически дрожал от ярости, но держал язык за зубами, позволяя Римусу говорить. — Чёрт возьми, — сказал Джеймс, когда Римус закончил рассказ. — Но ты просто молодчина, что вызвал Патронуса, брат. — Спасибо, — Римус слегка покраснел. Джеймс в любой истории найдёт что-нибудь похвальное. — Ты разглядел, какая у него форма? — Нет, — поспешно сказал он. — Всё случилось слишком быстро. После они не сидели долго, один за другим с застывшими лицами разбрелись по кроватям. Римус осознал, что был не единственным, у кого выдался очень утомительный день. Он быстро принял душ, чтобы смыть с себя запахи леса, и почистил зубы, не глядя на своё отражение, слишком боясь того, что он может там увидеть. Сириус до сих пор не попытался заговорить с ним или наехать из-за ужасного предательства у края леса, но Римус был уверен, что всё впереди. И хоть он знал, что это будет нелегко, с нетерпением ждал возможности объясниться и вернуть всё как было. Он несколько часов лежал в кровати, ожидая и надеясь. Сириус всегда приходил к нему подобными ночами, если что-то случалось. Сириус всегда знал, когда Римусу нужно поговорить; даже когда Римус не хотел, Сириус мог вытащить из него всё и снова всё исправить. Римус ждал очень долго. «Давай же, — думал он про себя. — Ты мне нужен. Где же ты?» «Он не умеет читать мысли, дорогой», — снова разбил тишину весёлый голос Гранта. «Но он меня знает». «О, правда? А ты ему это когда-нибудь говорил?» Римус не стал отвечать, потому что это больше не было необходимо. Разбирать проблемы в своей голове с помощью воображаемых ролевых игр было прекрасно и замечательно. Но он делал это, когда чувствовал себя одиноко. Когда он думал, что ему не к кому обратиться. С неприятным чувством стыда он осознал, каким идиотом был. Не тратя больше ни секунды, он выскользнул из кровати и пересёк комнату. Он раздвинул занавески вокруг кровати Сириуса и прошептал в темноту: — Сириус? — Что? — Сириус тоже лежал на спине, сложив руки на груди, словно изваяние на могильном камне. Его холодность заставила Римусa заколебаться, но он проглотил свою гордость. — Ты мне нужен. Сириус сразу же повернул голову. Он вздохнул и откинул одеяло: — Залезай. Римус с готовностью забрался к нему. Они улеглись рядом, лицом к лицу, глядя друг на друга. — Ты меня ненавидишь? — спросил Римус. — Нет, — ответил Сириус пустым голосом. — Прости меня, правда. Я просто хотел защитить вас. — Я знаю. Джеймс сказал то же самое, — голос Сириуса слегка оттаял и теперь был больше капризным, чем злым. — Но это не оправдание, — продолжил Римус. — Я просто… Я не был собой. Ты понимаешь? Сириус пожал плечами, из-за чего одеяло сползло с его плеча и оголило ключицу. Римус попытался не сильно отвлекаться на это и облизнул губы, снова встречаясь с Сириусом взглядом. — Я всё тебе расскажу, — сказал он. — Ты уже рассказал нам, — раздражительно бросил Сириус. — Не всё, — ответил Римус. — Есть кое-какие вещи, о которых я не хочу никому рассказывать. Но. Я хочу, чтобы ты знал. Ты не против? Сириус уставился на него, будто не мог поверить своим ушам. Лёгкая улыбка тронула его губы, и он очевидно пытался подавить её. — Ну тогда рассказывай. И он рассказал. Он рассказал ему обо всех чувствах этого дня: непреодолимой тяге в лес, грубой силе настоящего леса, ужасной вине. К тому времени, как он закончил говорить, он почувствовал, что Сириус протянул ладонь и нежно гладит его по руке, чтобы успокоить. — Почему ты решил вызвать Патронуса? Римус легонько фыркнул: — Это глупо. Из-за голоса в моей голове. — А-а. — Но это был не обычный голос. Обычно это кто-то знакомый. — Может, в этот раз это был просто ты. Римус подумал об этом. Из-за этого он как-то странно себя почувствовал. Сириус до сих пор смотрел на него, до сих пор гладил по руке. Римус вспомнил кое-что ещё: — Это волк. Мой Патронус. Я не хотел, чтобы другие знали, не хочу, чтобы они думали… — Они никогда не будут думать о тебе плохо, Лунатик, они слишком хорошо тебя знают. — Разве? После сегодняшнего дня… я просто чувствую себя таким глупым. Я сам загнал себя в тупик, не знал, что мне делать. Я только заходил всё глубже и глубже. — Но в конце ты поступил правильно, — твёрдо сказал Сириус, сжимая его руку. — Это единственное, что имеет значение, — он придвинулся ближе и нежно поцеловал Римуса в губы, успокаивая. — Ты вернулся к нам. — Я… — Римус опустил взгляд, понизив свой голос практически до шёпота. Он снова посмотрел на Сириуса и встретился взглядом с этими идеальными голубыми глазами. — Я вернулся к тебе. Сириус поцеловал его снова, на этот раз глубже, и не останавливался ещё долгое время.