All the Young Dudes

Воскресенье, 29-е января, 1978 год. — Лунатик? — М-м-м? — Уже почти вечер… — И что? — Я подумал, может, ты хочешь встать? — …нет, спасибо. — Можно мне к тебе? — …нет. — …ладно, — Сириус начал уходить, и желудок Римуса сделал кульбит. — Прости, — сказал он достаточно громко, чтобы Сириус услышал и остановился. Римус наконец выполз из-под одеяла. — Я хочу, чтобы ты был здесь, просто не знаю, что сказать. Он слышал, как Сириус переминается с ноги на ногу и дышит. Наконец: — Нам не обязательно говорить. Римус вздохнул. Он был в ужасном состоянии: не мылся нормально со среды и вылезал из кровати только в туалет. Парни кормили его, передавая еду через щёлку между занавесками, и если бы они этого не делали, Римус сомневался, что вообще бы что-нибудь ел. Он был в худшем состоянии, чем когда-либо в своей жизни. Но он скучал по Сириусу. — …тогда ладно. Занавески раздвинулись, и Римус прищурился от яркого света, но Сириус быстро залез внутрь и закрыл их обратно. Он посмотрел на Римуса, но рассеянно, затем быстро устроился возле него и обнял. — Спасибо, — выдохнул он в волосы Римуса, — что впустил меня. — Я, наверное, воняю. Сириус сделал глубокий вдох, тем самым пощекотав лоб Римуса и заставив его скривиться. — Не, ты пахнешь как Лунатик. — Отвали, придурок, — Римус отстранился от него. — Скоро собираешься подниматься? Все переживают. И теперь они смотрят на меня, как будто я знаю, что делать, потому что все о нас знают, и это странно и довольно сильно давит, вообще-то. Римус усмехнулся, чувствуя себя странно, но приятно. И всё же ему нужно было поддерживать меланхолический настрой. — Я ещё не хочу вставать. — Ладно, тогда тебе надо разрешить мне прятаться здесь с тобой, потому что я не собираюсь возвращаться туда. — Сириус. — Римус, — комически нахмурился на него Сириус, стараясь выглядеть глупо. — Прекрати это, — Римус сложил руки на груди, понимая, что начинает вести себя как капризный ребёнок. — Не прекращу, — Сириус пихнул его под рёбра. — Давай, я знаю, что ты чувствуешь себя как дерьмо из-за всего этого, но тебе в голову не приходила мысль, что не обязательно держать всё в себе? Что, может, если ты поговоришь со своими друзьями, всё перестанет казаться тебе таким беспросветным? Римус нахмурился в ответ, продолжая держать руки скрещёнными: — Может, мне это помогает… — То есть тебе помогает вот такое состояние? Римус сжал губы в полоску. Они пялились друг другу в глаза с минуту. Римус начал думать, что был бы рад надрать Сириусу задницу прямо сейчас, как они обычно делали в полнолуния; просто потому что это был весёлый способ расходовать энергию. Затем он заметил кое-что. Он втянул носом воздух. — У тебя идёт кровь? Я чувствую запах крови. — Это, наверное, твоя. После луны. — Нет, я уже вылечился, открытые раны никогда не держатся у меня дольше, чем один день. — Чёрт возьми, — легко засмеялся Сириус. — Как ты вообще можешь становиться ещё круче?! — И это твоя кровь. Я это знаю. — И вот опять! Ты практически супергерой. — Сириус! — Ладно, ладно, — он сел прямо и провёл рукой по волосам. — Ты цапнул меня пару раз в полнолуние, я тебе это говорил, мы с тобой дрались. И ты не можешь обратить меня в оборотня, когда я собака, мы тестировали это тысячу раз. — Но у тебя до сих пор идёт кровь?! Прошла уже практически неделя! Ты должен сходить к мадам Помфри! — Ага, и сказать, что мой парень-оборотень поцарапал меня, пока я был собакой, потому что я нелегальный анимаг?! — Господи, — простонал Римус, заставив себя подняться, схватил Сириуса за руку и потащил за собой с кровати. — Куда мы идём?! — Мне нужен нормальный свет! Он распахнул дверь ванной и с грохотом опустил крышку унитаза. — Садись, — приказал он. Сириус послушался, легко улыбаясь. Римус открыл небольшой зеркальный шкафчик над раковиной, вытащил экстракт муртлапов и продезинфицировал бинты и вату. (За годы опытов и ошибок он выяснил, что комбинация магловских и магических средств работает лучше всего. Как практически и со всем остальным.) Он достал палочку из кармана пижамных штанов и встал перед Сириусом. — Ладно. Покажи мне. Сириус опустил голову, больше не наслаждаясь новообретённой мотивацией Римуса. Он тяжело вздохнул и поднял рубашку, говоря при этом: — Всё не так уж плохо… Всё действительно было не так плохо, как Римус боялся, но его желудок всё равно болезненно сжался, когда он увидел. Три тёмно-красные полосы на рёбрах Сириуса. Они начинали заживать, но он знал, что может исцелить их относительно легко. Он сделал глубокий вдох, встретил взгляд Сириуса и потянулся за антисептиком. Затем за своей палочкой. Теперь Римус довольно хорошо исцелял порезы, и воспаление и краснота моментально исчезли. Они превратились лишь в белые полоски. — Мне так жаль, — печально сказал он. — Это была магическая рана. Теперь у тебя останутся шрамы до конца жизни. Сириус посмотрел на них, затем снова на него. — Ничего страшного, Римус, — тихо сказал он. *** Итак, Римус вернулся к группе после провокаций Сириуса, и все были достаточно добры, чтобы притвориться, что он просто плохо себя чувствовал, а не избегал их. Новости за прошедшие пару дней были печальными. Сперва «Пророк» опубликовал список погибших и их фотографии. Затем они опубликовали список людей, которые «предположительно были укушены», и их фотографии, что спровоцировало волну протестов среди некоторых особенно либеральных комментаторов и разожгло жаркие дебаты по поводу обязательной регистрации всех оборотней. Имя Сивого нигде не упоминалось, как и ни одного другого оборотня, о котором знал Римус. Создавалось впечатление, будто эти ужасающие преступления просто были совершены однажды ночью, и все виновные испарились в воздухе. От Марлин тоже никто ничего не слышал, хотя имя Дэнни Маккиннона было названо в газете. Ему посвятили целых четыре дюйма текста по причине его известности, ведь он был загонщиком в команде «Чадли Кэннонс». У менеджера команды взяли интервью и процитировали его слова о том, что, пока его не известят о подробностях состояния Дэнни, «Кэннонс» будут придерживаться политики «абсолютного неприятия» любых «гибридов и опасных существ» и будут разбираться с любыми обвинениями в заражении соответственно. Джеймс поклялся, что больше никогда не посмотрит ни одной игры «Чадли Кэннонс», но Римусу было просто жалко Дэнни. Они попытались оставить горе позади, и отправились на воскресный обед (и спасибо вселенной: обычно это был любимый приём пищи Римуса за всю неделю, и было бы ещё грустнее, если бы он пропустил его), и провели остаток вечера, устроившись в общей комнате перед камином. Римус даже согласился на партию в шахматы с Питером, который был безумно этому рад. — Знаете, к чему нам пора начать относиться серьёзно? — улыбнулся Сириус, перебирая свою коллекцию пластинок. — К сдаче КОТОВ? — с надеждой спросил Римус, пока Питер захватывал его коня. — К вакансиям? — сказала Лили с кресла, где сидела на коленях у Джеймса и читала журнал. — К Кубку квиддича? — предположил Джеймс. — Господи боже, — цокнул языком Сириус. — Мне стыдно называть вас всех мародёрами. — Что?! — оскорблённо нахмурились все трое. Питер засмеялся: — Он говорит про великий розыгрыш над слизеринцами. Ну, помните, который мы начали планировать до Рождества. — Малыш Хвостик, ты, без всяких сомнений, мой самый любимый любимчик, — широко улыбнулся Сириус. Питер фыркнул: — Отвали, — и быстро захватил королеву Римуса. — Уф. Я даже не знаю, зачем стараюсь, я не могу победить тебя с тринадцати лет, — вздохнул Римус и откинулся на локтях. Он поднял взгляд на Сириуса. — Так что? У тебя есть план? — Может быть. Что бы мы ни сделали, мне кажется, мы должны направить атаку на подземелье. — Давайте не разбрасываться такими словами как «атака», — поспешно сказала Лили. — Это же просто розыгрыш, да? В чистейшем духе безобидного межфакультетского соперничества? — Как скажешь, — пожал плечами Сириус, практически проигнорировав её замечание. — В общем, Лунатик, я думал, мы задействуем в этом твою учебную группу? Какой смысл во всех твоих приспешниках, если ты не можешь заставить их на тебя работать? — О боже мой, в последний раз: они не мои «приспешники»! — закатил глаза Римус. — Да и вообще, мы ни разу нормально не собирались с ними в этом семестре. Я был слегка занят. — Ну, раз в планах ни у кого из нас по расписанию не стоит смертельная опасность в ближайший месяц или около того, — ответил Сириус, — то мне кажется, мы обязаны начать работать. Никому сейчас не помешает немного смеха, да? Общий сбор наших войск! Проведём встречу на этой неделе. — В любое время, пока это не мешает квиддичу, — зевнул Джеймс, — и я буду там. Ладно, я пошёл спать, завтра трансфигурация с утра. Все глянули на часы, начали зевать вслед за Джеймсом и последовали его примеру. Гриффиндорцы уже всё равно начали разбредаться из общей комнаты, и они оставались одними из последних. Римус только переоделся в пижаму и почистил зубы, когда вспомнил, что оставил внизу книгу. Обычно это не имело бы значения, но это был «Морис» Э.М. Фостера, и пусть по обложке было не понять, о чём книга, он был немного обеспокоен, что если кто-нибудь возьмёт её и прочитает описание, то брови этого кого-то непременно взлетят. Вздохнув, он вышел из ванной и поспешил вниз, пробормотав: — Оставил книгу, — Сириусу, который был следующим в очереди в ванную. Он только схватил книгу и собирался вернуться наверх, когда услышал звук открывающегося портрета. Он повернулся и увидел Мэри. На ней было короткое блестящее серебряное платье, и она споткнулась на входе, но сохранила равновесие и захихикала. — Привет, — сказал он. Она подняла взгляд, немного прищурившись в тусклом свете. — Приветик, красавчик, — ухмыльнулась она и прошла к нему нетвёрдой походкой. Возможно, дело было в её четырёхдюймовых каблуках. А возможно, в «Ведьмином Вареве», запах которого Римус почуял ещё за несколько метров от неё. — Отдыхала где-то? — он подошёл к дивану, желая убедиться, что с ней всё в порядке, прежде чем уйти наверх. — Пф-ф-ф, — она махнула рукой, упала в ближайшее кресло и раскинула ноги. Её короткое платье задралось на бёдрах, но её это, похоже, не волновало. — Просто пропустила пару кубков в общей комнате у когтевранцев. — Я думал, ты встречаешься с пуффендуйцем? — М-м, он тоже был там, — с улыбкой выдохнула она, склонила голову набок и закрыла глаза. На её веках блестели золотые тени, а глаза были аккуратно подведены чёрным. Она выглядела как египетская королева в коктейльном платье. — Но там было много людей. Это прозвучало грустно. Римус сел в кресло напротив неё, прижимая книгу к коленям. — Ты в порядке, Мэри? — О. Порядок, — она медленно открыла глаза и улыбнулась. Она была не так уж пьяна, осознал он, но выглядела уставшей и глубоко несчастной. — Просто всякие мысли. Парни козлы. Бедная Марлин. — Ты говорила с ней? Мэри покачала головой и затем села прямо, часто моргая: — У тебя нет сигаретки, дорогой? Обычно я не курю, но сейчас мне очень хочется. — Да, — Римус достал из своего кармана коробку для спичек, где хранил сигареты, которые он скручивал сам. — Нормальные или весёлые? — О-о-о, весёлые, пожалуйста, — промурлыкала она и протянула руку. — Может, поможет мне уснуть. — Эм-м, насчёт Марлин, — сказал Римус, зажигая себе тоже. — Мне тут пришла мысль, эм-м… Ты знаешь её подругу Жас? Ты её не видела в последнее время? Я не знаю, сказал ли ей кто-нибудь… — Я сказала, — ответила Мэри, выдыхая дым и глядя на Римуса и сквозь него из-под своих тяжёлых золотых век. — Я сказала ей. — Оу! — Римус удивлённо моргнул. — Это хорошо. — М-м-м, я подумала, лучше ей рассказать, — улыбнулась Мэри, наматывая прядь волос на мизинец. — Не хотелось бы, чтобы она решила, что Марлс к ней остыла. Римус резко затянулся сигаретой и слегка нахмурился: — Что ты имеешь в виду? Мэри засмеялась и откинулась обратно в кресло, показывая свои жемчужные зубы. Она отпустила локон, и он кудряшкой вернулся на место словно пружина. — Ой, да ладно, Римус, — она покачала головой. — Я знаю. — Ты… она рассказала тебе? — Нет, — признала Мэри со вздохом. — Но я не тупая, несмотря на слухи об обратном. По крайней мере, я знаю, как выглядит влюблённость, — она выгнула бровь. — Я не такой тугодум, как Джеймс, например. Сколько времени у него ушло, чтобы понять? — Он не знает насчёт Марлин, — ответил Римус. — Наверное, они не говорят об этом в команде. — Я говорю не про Марлин. Я говорю про тебя. — Меня?! — Он хорошо целуется, да? — она подмигнула ему. — Но, с другой стороны, ты тоже, я помню. — Как…?! — М-м, я уже подозревала какое-то время. Это заметно по мелочам. Всё время, что вы проводите вместе. То, что он уже давно ни с кем не встречается. Я не была уверена на сто процентов, но ты сам только что всё подтвердил. — Вот блядь. Она снова засмеялась прекрасным тёплым звуком. — Глупышка, — она тепло улыбнулась ему, вновь принимаясь играть со своими волосами, пока курила, и посмотрела на него более сфокусированным взглядом. Когда она заговорила, её голос был серьёзным. — Ничего страшного, если ты не хочешь об этом рассказывать. Я собиралась подождать, посмотреть, может, ты сам мне расскажешь — то же самое я делаю с Марлс. Но. Я просто хотела, чтобы ты знал… Я знаю, что у меня репутация той ещё сплетницы, но я могу хранить секреты, ладно? Особенно секреты моих друзей. И если… — она закусила губу. — Если ты хранишь в секрете что-то ещё, Римус, то ты можешь довериться мне, ладно? Это ничего не меняет. Для одного вечера в жизни Римуса произошло слишком много открытий. Он глубоко затянулся сигаретой и почти пожалел, что не закурил травку, как и Мэри. — Что ты хочешь сказать? — очень осторожно спросил он. — Ты считаешь, что знаешь что-то… ещё? — Римус, — она села прямо. — Твои шрамы? Тебе плохо каждое полнолуние? Мы вместе учим уход за магическими существами. — Ты не можешь никому рассказать, — сказал Римус очень тихим голосом, несмотря на то, что они были совершенно одни. — Пожалуйста, Мэри… мы с Сириусом — это одно, но это… Меня могут вышвырнуть из школы. Меня могут арестовать! — Эй! — Мэри быстро поднялась и села на подлокотник его кресла. — Я никому не расскажу! Это я и пытаюсь объяснить, — она обняла его за плечи. — Для меня это ничего не меняет, клянусь. — Правда? — Честно, — она поцеловала его в щёку и сжала его плечи. — Поэтому не принимай то, что случилось с братом Марлин, близко к сердцу, ладно? Это не имеет к тебе никакого отношения. — Она никогда не простит меня, если узнает… — с грустью сказал Римус. Мэри передала ему остатки своего косяка, и он с благодарностью затянулся. — Не переживай из-за этого, — небрежно ответила она. — Она подтянется. Она знает тебя настоящего. И, может, ты мог бы помочь? Ты мог бы даже написать Дэнни — не сомневаюсь, ему сейчас не помешает друг. — Это… — Римус собирался сказать, что хоть это и хорошая идея, это практически невозможно, учитывая, что он не зарегистрирован и ему нельзя привлекать к себе внимание. — Лунатик, ты где? — раздался жалобный голос Сириуса сверху. — Я чувствую запах травки даже здесь, ты не особо скрываешься… О! Здоров, Макдональд. — Блэк, — кивнула Мэри, сидя на подлокотнике кресла Римуса. — Прости, я тут пытаюсь соблазнить твоего парня. — Ага, конечно, можешь попы… Так, погоди, моего кого?! Она лишь показала ему язык. Он посмотрел на Римуса: — Мы теперь всем рассказываем?! — Эй! — Мэри спрыгнула с кресла. — Я не «все»! Высокомерный мудак. Не забывай, что я поимела вас обоих первая. Римус не смог не засмеяться от выражения лица Сириуса и смущённо встал с кресла, до сих пор сжимая «Мориса». — Прости, я сейчас поднимусь, мы просто болтали, — он посмотрел на Мэри. — Ты будешь в порядке? — Я в порядке, — кивнула она с улыбкой. — И тоже пошла спать. Спокойной ночи, парни! — Спокойной ночи! Наверху в тёплом свете их комнаты Питер уже тихо храпел за занавесками, а Джеймс сидел на своей кровати, скрестив ноги и листая свой ежедневник по квиддичу. — Мы думали, что потеряли тебя, Лунатик, — с улыбкой прошептал он, когда они с Сириусом вошли. — Встретились с Мэри, она была на какой-то вечеринке у когтевранцев. — Видишь, вот что происходит, когда ты связываешься с двумя старостами школы, — вздохнул Сириус, садясь на свою кровать. — Всё веселье происходит где-то в другом месте. — Ой, перестань ныть, — ухмыльнулся Джеймс, закрывая свой дневник. — У нас ещё будут вечеринки, и ты это знаешь. А сейчас ложись спать как прилежный мальчик. — Ладно, — зевнул Сириус и драматично упал на спину, из-за чего его торс скрылся за бордовыми тяжёлыми занавесками. — Ну, тогда спокойной ночи, — сказал Римус и направился к своей кровати, но Сириус резко протянул руку и схватил его за запястье. — Лунатик… — мягко прошептал он из тени за занавесками. Римус закусил губу и бросил взгляд на Джеймса, который неуклюже отвёл взгляд и начал задвигать свои занавески. Ну что ж. Да пошло оно. — М-м-м… ладно… — Римус позволил Сириусу затащить себя внутрь.