All the Young Dudes

Whatever happened to All of the heroes? All the Shakespeare-os? They watched their Rome burn. Whatever happened to the heroes? Whatever happened to the heroes? No more heroes any more No more heroes any more Что же случилось Со всеми героями? Шекспировскими персонажами? Они смотрели, как их Рим горит. Что случилось с героями? Что случилось с героями? Больше героев нет. Больше героев нет. Понедельник, 17-е июля, 1978 год. Первый раз Римус прибыл в Косой переулок один, воспользовавшись магловским транспортом. Ну, вообще-то, бо́льшую часть пути он телепортировался, но проехал две остановки на метро, просто чтобы это было убедительно. Грюм запретил ему пользоваться дымолётным порошком Поттеров на случай, если за их каналами следят, и Римус согласился. Он вошёл в переулок через кирпичную стену за «Дырявым котлом» и направился прямиком в паб. Дэнни уже сидел там и ждал его с бокалом огневиски в руках. Он смущённо улыбнулся Римусу. — Мне нужно было набраться немного датской храбрости. — Понимаю тебя, — мрачно кивнул Римус. Он заказал то же самое у горбатого трактирщика. Они отошли от барной стойки и нашли тихий угол. Римус наложил чары Муффлиато для верности. Они быстро обменялись новостями — Марлин начала проходить курс целительства в Святом Мунго и была всем довольна, Дэнни ничем особо не занимался. — Понятное дело, у меня есть сбережения; не то чтобы я едва сводил концы с концами, — вздохнул он. — «Кэннонс» довольно хорошо платили, я мог бы уже уйти в отставку, если бы захотел. Просто не ожидал, что это случится так скоро. Римус не знал, что сказать, потому что идея о какой-либо работе до сих пор казалась ему невероятно далёкой. Дэнни постоянно бросал взгляды на его шрамы. — Прости, — сказал он, когда заметил, что Римус это видит. — Я просто… ну, знаешь. Никогда не видел… — Я знаю, — ответил Римус, пытаясь немного расслабиться. Он прикончил свой виски и достал портсигар. — Всё нормально. У тебя есть…? — Только один или два, — ответил Дэнни. — Наверное, будет больше. О, ну, и укус, конечно, — он огляделся вокруг, проверяя, не подслушивает ли их кто. — Конечно, — кивнул Римус, закуривая и отчаянно затягиваясь сигаретой. — Ты знаешь, кто это сделал? — А это имеет значение? — Возможно, — пожал плечами Римус. — Я думаю, это важно для них. Мне кажется, тот, кто обращает тебя… после этого они связаны с тобой. Ты можешь узнать их запах. Они могут узнать твой. Дэнни с отвращением сморщил нос. — Откуда ты всё это знаешь? — Что-то просто из опыта. Что-то из книг. Ты что-нибудь читал об этом? — Нет, — отвёл взгляд Дэнни. — Никогда не любил читать. Всё равно в Святом Мунго сказали даже не пытаться. Не то чтобы от этого можно вылечиться. — Нельзя, — нахмурился Римус, почему-то недовольный таким образом мысли. — Да, вылечиться нельзя, но… ну, всё равно можно много чего узнать. Это же не просто заболевание, знаешь. Это то, кто мы есть. — Это не то, кто я есть, — со злостью бросил Дэнни, сжав кулаки на столешнице. Римус пристыжённо отвёл взгляд. Дэнни не был к этому готов, осознал он. До сих пор отрицал случившееся. Дэнни поднял руку и попросил у Тома за барной стойкой ещё один бокал. Римус задумался, как много тот уже выпил. Спрашивать казалось грубым: Дэнни был старше него и в Ордене состоял дольше. — Так что, — сказал Дэнни деловым тоном, — какой у нас план? Зайти и задать несколько вопросов? — Нет, я так не думаю… — осторожно сказал Римус, осознав, что Дэнни совсем не готов. — Мне кажется, нам нужно быть более… эм-м… незаметными. — Нам нужно, чтобы они узнали, кто мы такие. — Они узнают, кто мы такие, как только мы войдём туда. По запаху. — Фу, — Дэнни снова сморщил нос и осушил свой бокал. — Слушай, может, ты останешься здесь? — попытался предложить Римус. — Серьёзно, я уже делал это раньше, справлюсь. Я подам тебе сигнал, если возникнут проблемы. Дэнни покачал головой. — Я обещал Фероксу и Грюму, что сделаю это. — Они не узнают, я ничего не скажу, — надавил Римус. — Правда, всё нормально, если тебе неприятно, они не должны заставлять тебя… — Я сказал, что сделаю это! — Дэнни ударил кулаками по столу. У Римуса возникло странное желание завыть. Было бы гораздо проще разобраться с этим по-волчьи: он мог бы просто утвердить себя лидером, и Дэнни пришлось бы подчиниться или получить хорошую трёпку. Он ограничился тем, что встретился с Дэнни взглядом и строго удержал его. Это возымело желаемый эффект. — Прости, — со вздохом сказал тот, и его напряжённые плечи поникли. — Я просто на взводе, в четверг будет полнолуние. — Я понимаю, — ровно сказал Римус. — Но там тебе придётся держать себя в руках, ладно? — Да. Ладно, — кивнул Дэнни. Он смешался, бросая на Римуса оценивающий взгляд. — Марлс сказала, что ты самый умный парень на вашем курсе. Римус почувствовал, как загорелись уши. — Едва ли, — ответил он. — Но она тебе доверяет. Наверное, мне стоит сделать то же самое, — подчинился Дэнни. Римус расправил плечи, по его телу пробежала волна животной гордости. — Спасибо, — кивнул он. — Ладно, они узнают нас, когда мы войдём. По запаху — я знаю, тебе это не нравится, но, клянусь, это одно из самых полезных умений, которое у тебя сейчас есть, так что не игнорируй его, хорошо? — Это сбивает с толку, — с отчаянием сказал Дэнни. — Половину времени я даже не знаю, что такое я… чую. — Что насчёт меня? — спросил Римус. — Ты можешь узнать меня по запаху? Дэнни молча посмотрел на него и сконцентрировался. Его ноздри слегка вздрогнули. Он кивнул. — Хорошо! — воодушевлённо сказал Римус — раньше он ни с кем не мог об этом поговорить. — Это как будто… будто что-то знакомое, да? Что-то, что ты очень хорошо знаешь. Со временем ты станешь различать запахи лучше, если перестанешь их игнорировать. Я понял, что если расслабляюсь, то становится немного проще — на самом деле, практически не приходится прилагать усилий, через какое-то время получается само собой, — затем он вспомнил кое-что ещё, что Дэнни нужно было знать, но он не совсем понимал, как это объяснить. — Эм-м… может, ты заметишь, что, эм-м… самки пахнут по-другому. Эм-м. Более приятно. — Ясно, — снова кивнул Дэнни, чуть побледнев. Римус опустил взгляд, прочистил горло и продолжил: — Те, которых я встречал… которые из стаи Сивого… они сильные. У них очень могущественная магия, им даже не нужны палочки. Так что лучше не пытаться нападать на них, потому что это не будет дуэлью — их движения трудно предугадать. — Мерлин, — выдохнул Дэнни. — Не переживай, — быстро сказал Римус. — Они не станут с нами сражаться. Ну, я так думаю, по крайней мере. Это бессмысленно: они хотят переманить нас к себе. Дэнни фыркнул с издёвкой: — Сто раз. — Попытайся быть понимающим, — сказал Римус. — Слушай их — нам нужно, чтобы они думали, что мы заинтересованы, ясно? — Ясно. Конечно. Только вот мы не заинтересованы, — Дэнни снова как-то странно на него посмотрел. — Ясное дело, что нет, — огрызнулся Римус. — Но мы пойдём туда, чтобы наладить контакт. Мы пойдём туда, чтобы поговорить, а это значит, что придётся слушать. — Это не то, что я понял из слов Грюма, — сказал Дэнни. — Это разведка, а не мирные переговоры. — Ну, Грюм ни черта об этом не знает, — сказал Римус. — Дэнни, послушай меня. Перестань считать их своими врагами, потому что это не так. Тот, кто тебя укусил — он был неправ, ладно? Его нужно арестовать, его нужно наказать. Но кто-то когда-то укусил его. И из-за этого вся его жизнь изменилась, никто больше не смотрел на него как на человека. Ты же это понимаешь, правда? Дэнни смотрел на дно своего пустого бокала. Он не ответил, но Римус знал, что он слушает. — Они как мы, — твёрдо сказал Римус. — Только им не так сильно повезло. У нас с тобой есть люди, которые заботятся о нас, которые хотят уберечь нас, которые знают, что мы больше, чем просто какие-то… монстры. А те, которых мы встретим… возможно, у них никогда никого не было. Может, Сивый был единственным человеком, которому было не всё равно. — Человеком, — Дэнни практически выплюнул это слово. — Как ты можешь так говорить. Как тебе может быть не похуй, что с ними случится? Как ты можешь быть таким спокойным?! — Я достаточно времени злился, — прохладно ответил Римус. — Теперь я готов что-то с этим сделать. Они заказали ещё по бокалу и после этого ушли. Дэнни сказал, что ещё ни разу не был в Лютном переулке, а Римус, конечно, знал, как он выглядит — и как пахнет. Аура тёмной магии парила вокруг: едкий дым, кислое молоко. Это была тусклая мощёная улица с кривыми дорожками, петляющими во все стороны. Окна магазинов были грязными и демонстрировали зверский ассортимент тёмных и опасных артефактов. Найти паб было легко. На балке перед входом в «Голову мантикоры» висел ужасный болтающийся на цепях знак с изображением окровавленной головы мантикоры на тарелке. У создания была мужская голова, но густая львиная грива. Его глаза закатились, рот открылся в молчаливом болезненном стоне. Из-за него по телу Римуса пробежала дрожь. Он был похож на Ферокса. Он зашёл внутрь первым, Дэнни был вполне счастлив идти у него за спиной. Он открыл дверь и в тот же момент, как перешагнул порог, почувствовал запах. Он резко ударил его, поджёг его кожу, заставил все волосы на теле встать дыбом. Пять оборотней. Он узнал каждого из них, прежде чем увидел. Трое сидели за столом в дальнем углу. Двое за барной стойкой. Кроме них, были и другие: существа, о которых Римус слышал, но никогда не видел. Вампир. Две банши. Целая группа гоблинов. Дэнни напрягся у него за спиной, Римус мысленно приказал ему успокоиться: это было слишком очевидно. Но теперь им не оставалось ничего, кроме как зайти внутрь; Римус услышал стук захлопнувшейся за ними двери. Внутри было относительно темно; окна закрыты потёртыми бархатными занавесками. Мрачные панели из красного дерева на стенах и столешницы были покрыты странной липкой пылью, которая кое-где блестела. За барной стойкой висели огромные зеркала с множеством полок, на которых стояли бутылки разных размеров, форм и цветов, и в свете огней они блестели, как драгоценные. В камине горел огонь, но всё же в зале было странно прохладно. Римус подошёл к барной стойке как можно беззаботней. Фигура за ней была одета в тяжёлую мантию, капюшон натянут низко на лицо, так что Римус не мог ничего увидеть. — Два огневиски, пожалуйста, — сказал он и моментально пожалел о своей вежливости. Он проводит слишком много времени у чёртовых Поттеров. Бармен развернулся и потянулся к бутылке. Римус пошарил в мантии в поисках денег. Дэнни подошёл ближе и огляделся. Два оборотня у стойки смотрели на них. Естественно, этого они и ожидали, этого они и хотели. Всё шло по плану Грюма — Римус и Дэнни были неоценимы для Ордена, как он сказал. Парень, которого обратил сам Сивый, в котором был заинтересован сам Сивый, и парень, который был недавно обращён и кого остальные будут считать уязвимым. Римус осторожно кивнул им. Дэнни остался неподвижен, но ничего страшного — было очевидно, что лидер — Римус. Те кивнули ему в ответ. Римус почуял любопытство, но не опасность. Он более уверенно расправил плечи. Они были самцами, примерно одного роста, буквально на несколько сантиметров ниже Римуса. Один — коренастый, с грязными светлыми волосами, квадратной челюстью, в любых других обстоятельствах даже привлекательный. Другой был из стаи Сивого. Его волосы были сбриты практически наголо, на одной щеке — грубый шрам и, естественно, тату на руках и шее — все лунные фазы. Бросив взгляд за их спины, Римус попытался прочитать троих в углу. Две самки, один самец, все из стаи Сивого. Не Ливия и не Кастор, что было облегчением. Их виски прибыли, и Римус быстро осушил свой, не разрывая зрительный контакт с оборотнями у стойки — или хотя бы с тем, который принадлежал Сивому. Дэнни последовал его примеру. Человек Сивого слегка склонил голову и протянул руку. У него были длинные толстые ногти, чёрные от грязи. Римус ответил на рукопожатие. — Добро пожаловать, братья, — сказал тот, пожимая руку и Дэнни тоже. Дэнни явно был в ужасе от этого, но Римус решил, что это наверняка выглядит как обычная нервозность. И кто мог бы его за это винить. — Я Гай. Садитесь с нами. Римус бросил взгляд на Дэнни, тот кивнул, и они оба прошли за Гаем к столу в углу. Сиденья выглядели как древние церковные скамьи, и сидеть на них было очень неудобно. Римус попытался невзначай сесть рядом с Дэнни, но Гай уселся между ними, отделяя их друг от друга. Ничего не поделать; Римус лишь надеялся, что Дэнни умеет телепортироваться. Запах всех собравшихся вместе оборотней был совершенно ошеломительным. Римус был начеку, полон энергии — но также чувствовал себя в безопасности, очень комфортно. Неудивительно, что оборотней так легко переманивать, подумал он. Люди порой тратили целую жизнь, чтобы обрести подобное чувство, и это было чувство, которое он хорошо знал. У него было это чувство с тех пор, как мародёры стали анимагами. Стая. Семья. Дом. — Братья, сёстры, — начал Гай, — это Джереми, — он указал рукой на красивого светловолосого мужчину, с которым он говорил у стойки. — А это… — Дэниэль, — напряжённо сказал Дэнни. Он отпил из своего бокала, озираясь вокруг. Он не мог перестать бросать взгляды на женщин, и Римус понимал, почему. Гай кивнул и затем с ожиданием посмотрел на Римуса. — Римус Люпин, — спокойно сказал он. Атмосфера вокруг заледенела, две женщины склонились ближе, сверкая глазами и оскалив зубы в подобии улыбки. — Римус Люпин, — сказал Гай. — Волчонок, который напал на нашего брата Кастора и нашу сестру Ливию. — Я защищался, — сказал Римус, подняв подбородок. Любой признак слабости будет использован против него. — Мы считали, что Римус Люпин сделал свой выбор, — сказала одна из женщин низким хриплым голосом. — Я хотел закончить школу. Теперь я это сделал, — спокойно ответил Римус. — Я рассматриваю все возможности. Женщины продолжили смотреть на него, очевидно не веря ни единому его слову. Но Гай поднял руку. — Наш отец милостив и щедр, — с улыбкой сказал он. — Он принимает всех своих детей. — Брат, — сказала женщина, — ему нельзя доверять! Он щенок Дамблдора! — Он был возвышен самим Сивым, — резко огрызнулся Гай, после чего повернул голову, взмахнул рукой и изогнул запястье. Женщина, которая говорила, вдруг замерла, широко распахнув глаза, как будто её прострелила острая боль. — Так что придержи. Свой. Язык, — сказал Гай, снова поворачивая руку. Женщина расслабилась и тяжело задышала. Все слышали её частое сердцебиение. Римуса затошнило. Гай улыбнулся всем остальным за столом. — Братья, — сказал он трём новичкам, — наш отец, Фенрир Сивый, принимает вас в свою стаю. От нас отказались, прямо как и от вас, нам отказывали в убежище, в дружбе, в защите. Наш отец вернёт вам это всё — и гораздо больше. — Как? — спросил Римус в надежде, что интонация его голоса была приятной и вопросительной. Гай бросил на него взгляд. Римус вернул его. Это было странно. Он знал, что правильным поступком — правильным поступком для миссии, для его безопасности и безопасности других оборотней — будет опустить голову, выглядеть подчинённым, держать язык за зубами. Он должен был заслужить их доверие. Но он не мог этого сделать. Возможно, дело было в нервах, или в силе их запаха и в мощи так близко от него, или же в этой старой агрессивности Лайелла Люпина, но Римус обнаружил, что делает прямо противоположное. Он поднял голову выше, пользуясь преимуществом своего роста, ведь он был выше всех остальных даже в сидячем положении. Он встретился с ним взглядом и сказал: — Я просто хочу знать, как Сивый планирует обеспечить нам убежище, дружбу и защиту. — Со временем ты увидишь. — Ясно, ну, это не очень-то убедительно, — пожал плечами Римус. — Звучит, как одни лишь обещания, но никакого конкретного плана, а что вы двое думаете? — он посмотрел на Дэнни и Джереми, блондина. Дэнни лишь шокировано уставился на Римуса. Джереми пожал плечами, не понимая, что происходит. — Мне плевать, как он это делает, главное, чтобы делал. Всё равно больше некуда идти, моя семья меня вышвырнула. — А что, если бы тебе было, куда идти? — быстро сказал Римус. — Что, если бы существовало безопасное место, и тебе не нужно было бы выбирать чью-то сторону в войне…? — Римус Люпин, ты заблуждаешься, — сказал Гай, повышая голос. — Для нас не существует подобных мест. Люди предельно ясно нам это показали. — Люди… — осторожно сказал Римус, быстро соображая. — Они не правы, я согласен с тобой — Министерство магии нуждается во многих реформах — но изменения могут произойти, только если… — Им это не интересно. Им интересно лишь убийство наших братьев и сестёр; им интересно лишь запирать нас, подавлять волка. — И что с этим собирается делать Сивый? — настаивал Римус. Он знал, почему у Дэнни участился пульс, почему он с отчаянием поднимает брови за плечом Гая, но в тот момент Римус не мог думать об этом. Это казалось безумием, вот так давить на Гая, когда он очевидно подавал знаки опасности, но Римус не мог остановиться. — Когда ты встретишь моего отца, — прорычал Гай, — ты всё поймёшь. — Я бы хотел его встретить, — с готовностью сказал Римус. Гай улыбнулся: — Для этого будет своё время. Когда ты докажешь, что заслуживаешь доверия, — он посмотрел на остальных. — Когда вы все покажете себя достойными, вы получите право называть его отцом. — И как нам это сделать? — спросил Римус, наклоняясь вперёд в желании сосредоточить внимание Гая на себе. Он знал, что Дэнни никогда не присоединится к оборотням, но этот парень — Джереми — был в серьёзной опасности. Вся поза Гая изменилась: он вдруг стал казаться больше, его плечи шире, он нахмурился. — Три полнолуния со стаей, — сказал он, вперившись в него взглядом. — Отлично, — кивнул Римус. — Да, ладно, я хочу встретиться с ним, давай сделаем это? Можешь сказать мне, где… Мучительная прожигающая боль прострелила его тело; его кости начали плавиться, кожа кипеть, он бы заорал, но его челюсти сомкнулись намертво. Яростные глаза Гая не отрывались от Римуса, и внезапно он начал слышать его, слышать голос Гая у себя в голове. Римус Люпин, ты глупец. Прошипел он. Мой отец желает, чтобы ты жил, но только ты. Ты будешь послушным, иначе я убью всех в этом пабе. Я убью… Римус ощутил странное чувство в своей голове и понял, что делает Гай. Он попытался сопротивляться, но боль так сильно его отвлекала, у него не было сил. Гай наткнулся на что-то, и его глаза злобно загорелись. Я убью… Джеймса Поттера и Лили Эванс… и Питера, и Марлин, и Мэри, и… я убью Сириуса Блэка… Волна ярости поднялась внутри Римуса, и этого оказалось достаточно — только лишь достаточно, едва-едва — чтобы вырваться из железной хватки Гая, которой были сцеплены его разум и тело. Он зарычал и дёрнул руками и ногами, потому что его мозг был слишком затуманен, чтобы сделать что-то ещё. Он покачал головой, будто желая сбросить с себя ужасные мысли Гая, и бросился на него, уронив его спиной на скамью и навалившись сверху, быстро схватил его руками за горло и с силой сжал. Другие три оборотня — оборотни Сивого — попытались вмешаться, но в Римусе было столько злости и жестоких эмоций, что ему даже не пришлось подумать об этом, как они уже застыли на месте. — Это ты имел в виду под тем, чтобы показать себя достойным, Гай? — прошипел он, сильнее сжимая руки, и лицо того налилось кровью, вены вздулись на висках. — Теперь я заслужил твоё грёбаное уважение?! Гай отчаянно вцепился в Римуса, но он отпустил только тогда, когда его тело начало слабеть и расслабляться. Он быстро отступил назад. — Дэнни! — резко сказал он. — Нам нужно идти. Они должны были уйти первыми; нельзя было допустить, чтобы их прогнали, это будет похоже на то, что они сбегают. О блядь, подумал он, о блядь, зачем я это сделал?! Что он скажет Фероксу? Грюм ему яйца оторвёт! Последним, что увидел Римус, перед тем как телепортировался с Дэнни, было испуганное лицо Джереми. *** — Мерлин! — закричал Дэнни, как только они вырвались оттуда. — Какого хуя?! Они были в поле в многих милях от Лондона. Отсюда они должны были дойти до автобусной станции, где их будет ждать Грюм для отчёта. — Прости! — пытался отдышаться Римус, качая головой. — Я… я вышел из себя. — Да ладно, блядь, а то я не видел! — кричал Дэнни. — Я бы не разрешил тебе пить огневиски, если бы знал, что ты съедешь с катушек и пойдёшь на всю армию Сивого в одиночку! — Это была не вся его армия, — едко ответил Римус, вытирая пот со лба. Его тело до сих пор дрожало от той агонии, через которую провёл его Гай. — А это была не наша, мать его, миссия, тебе так не кажется?! — не остался в долгу Дэнни. — Ты сказал, что мы должны действовать незаметно! Ты сказал, что нам надо их слушать! — Я осознал, что это не сработает, — попытался объяснить Римус. — Они стая; необходимо подавлять лидера, необходимо показать им, что… — Ты даже говоришь, как они! — вдруг сказал Дэнни. — Что? — Ты! Всё это дерьмо про «особые умения». Ты хочешь быть таким, да? Ничем не отличаться от стадного животного? Ёбаным зверем?! Римус уставился на него. Он не знал, что сказать, у него слишком сильно кружилась голова, его мысли были в полном беспорядке. — Слушай, — сказал он, до сих пор не подавив дрожь, — давай просто найдём Грюма. — Ладно, — согласился Дэнни, раскрасневшись. — Чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее я избавлюсь от тебя. Римус не ответил, лишь двинулся вперёд. Его голова просто раскалывалась, на глаза давила мигрень, яркое летнее солнце пронзало его словно кинжалами после прохлады «Головы мантикоры». Его мысли неслись со скоростью света. Как он это объяснит? Как кто-нибудь может выслушать это и довериться ему когда-либо снова? И больше всего его беспокоило то, что его первым инстинктом было соврать. Дэнни шёл быстрее него, но, опять же, его разум никто не разрывал всего несколько минут назад… о, блядь. Неужели Дэнни был прав? Неужели Римус в глубине души был точно таким же? Они дошли до автобусной станции — давно заброшенной, покрытой жёлтой пыльцой и граффити. Грюм, как всегда пунктуальный, уже ждал их. Он смотрел на них, дико кружа голубым глазом между ними. — Что произошло? — сразу спросил он. Римус посмотрел на Дэнни. Дэнни посмотрел на Римуса и опустил взгляд. Римус сглотнул и стиснул зубы. — Я допустил ошибку, — сказал он. — Вышел из себя. Грюм долго на него смотрел. Его было совершенно невозможно прочесть, и хоть Римус знал, что тот не читает его мысли — теперь он знал, каково это — ему казалось, будто его всё равно медленно разбирают на части. — Расскажи мне всё, парень, — наконец сказал Грюм. Римус сделал всё, что мог. Он не стал упоминать виски. Он не стал упоминать ощущение потери контроля ещё до того, как Гай начал причинять ему боль. И, разумеется, он не повторил ничего из того, что Гай шептал в его голове. Он рассказал только то, что Дэнни мог бы рассказать. И это сработало. — Похоже, это было самозащитой, — по-деловому сказал Грюм, как будто подобные вещи происходили ежедневно. — Я зашёл слишком далеко, — сказал Римус. Сейчас ему было легко подчиниться, вести себя вежливо и уважительно по отношению к кому-то. — Я поступил… я плохо себя повёл. Я подверг Дэнни опасности. — Не нужно так себя корить, Люпин, — сказал Грюм практически добрым тоном. — Ты оказался в сложной ситуации. Вы оба выбрались оттуда. Тебе нужно к целителю? Ты знаешь, что это было за проклятие? — Это была бессловесная магия, — покачал головой Римус. — И всё нормально. Всё было даже не так плохо, как в полнолуния. Это было ложью. Он до сих пор чувствовал остатки проклятия, его голова раскалывалась, нервные окончания горели. Но это всё пройдёт. Боль часто проходила, или же ты просто учился жить с ней. Грюм хрипло засмеялся: — Молодец, парень. Ладно, Маккиннон, что-нибудь ещё? Дэнни покачал головой. Он больше молчал, пока Римус объяснялся, лишь пару раз подал голос, чтобы подтвердить, что сказанное было правдой. Он до сих пор не смотрел на Римуса, и Римус мог его понять. Грюм никак не прокомментировал эту странную атмосферу, если что-то и заметил. Он хлопнул в ладоши: — Ладно, тогда я думаю, сейчас можно телепортироваться. Люпин, я отправлюсь с тобой, у меня ещё одна встреча. Маккиннон, сможешь добраться сам куда-нибудь в безопасное место? — Да. Без проблем, — ответил Дэнни пустым голосом. — Увидимся, — и пошёл обратно в поле. Римус посмотрел на Грюма. — Он злится на меня. Мне кажется, нам не стоит больше работать вместе вот так вот. — Не будете, — резко сказал Грюм. У Римуса упало сердце. Значит, вот и всё. Грюм ему больше не доверял. Мракоборец начал уходить в противоположную от Дэнни сторону по тихой деревенской дороге. Римус поспешил за ним. Земля казалась какой-то странной под ногами, будто губка. Грюм резко остановился, по всей видимости, решив, что тёмное укрытие деревьев, где они сейчас стояли, достаточно подходило для телепортации. Он бросил взгляд на Римуса. — У Маккиннона кишка тонка, это очевидно. Мы поставим его на роль связного или отправим охранять штаб-квартиру. В следующий раз сможешь отправиться один? — Я… что?! — Сегодня ты показал им, кто ты такой, — сказал Грюм, посмотрев на Римуса обоими глазами. — Это хорошо. Это дойдёт до стаи. Взбудоражит их. Нам нужно, чтобы Сивый отвлёкся. — Я не совсем понимаю, — нахмурился Римус. — Разве нет? — Грюм выгнул пушистую бровь. — Мне кажется, ты гораздо смекалистей, чем показываешь, Люпин. Ладно, пойдём, у меня встреча с Флимонтом. И на этом всё. Больше никаких вопросов. Через несколько секунд они оказались на заднем дворе дома Поттеров, ответили на уточняющие вопросы Юфимии, и после этого всё вернулось на круги своя; они вернулись в реальность, окружённые знакомой тёплой обстановкой кухни. Это было похоже на пробуждение от ночного кошмара, и оставалось только продолжать напоминать себе, что теперь всё в порядке. Грюм ушёл в кабинет мистера Поттера, а Джеймс и Сириус выбежали из коридора, чтобы встретить Римуса. Сириус выглядел практически сумасшедшим, и на секунду они оба остановились, глядя друг на друга широко распахнутыми глазами, полными слов. Наконец, Сириус шагнул к нему, сжал в объятии и спрятал лицо у него на плече. — Ты в порядке, — прошептал он. — Я в порядке, — сдавленно сказал Римус, крепко сжимая его в ответ. И он хотел сказать это, о боже, он очень, очень хотел сказать это. Но у него совсем не осталось сил, так что он просто поцеловал его, и Джеймс стоял прямо там, и миссис Поттер тоже, но Римус знал, что это было единственным, что могло передать Сириусу то, что ему нужно было сказать прямо сейчас. Он отложил на потом ярость, страх, чувство вины и отчаянную необходимость мести. Для этого будет своё время. Но не сейчас.