Её глазами

Сколько продолжалось это наваждение? Пару секунд, минуту, час? Но вот Малфой шагнул назад, прерывая контакт, и Гермиона покачнулась, внезапно лишившись поддержки. Несколько глубоких вдохов и выдохов помогли успокоить колотящееся сердце, но мысли путались по-прежнему. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Малфой. — Да. Он не мог видеть, как она качает при этом головой, но дрожащий голос её выдал. — Ты не умеешь врать. С этим трудно было спорить. Да и какой смысл что-то скрывать от человека, который читал её словно раскрытую книгу, стоило лишь ему дотронуться до неё? — Ты прав, не в порядке, — призналась Гермиона. — Мне нужно время. Сейчас она была рада, что ей не нужно смотреть ему в глаза, и можно, отвернувшись, собирать в аккуратную стопку разбросанные по столу листки. И притвориться, что это занятие правда необходимо и за ним не стоит желание оказаться как можно дальше от Малфоя, отгородившись для верности ещё и массивным столом. — Я понимаю, — тихо сказал Малфой. В его голосе слышалось неприкрытое разочарование, но он быстро взял себя в руки, возвращаясь к привычному тону. — Мне всё равно надо идти. Можешь подать мне трость? В какой-то момент Гермионе захотелось дотронуться до его руки, передавая трость. Проверить, вернётся ли тот вихрь эмоций. Разумеется, она этого не сделала, но всё же не смогла удержаться, чтобы не спросить: — Это всё… — ещё бы ей самой понимать, что именно она имела в виду под этим словом, — было твоё? Но у Малфоя проблем с пониманием, видимо, не возникало. — Ты даже не пытаешься защититься от моего вторжения. А я не могу контролировать это сам. Так что всё, что ты ощущала — это наше. Гермиона едва не попросила объяснить, какие именно из захлестнувших её эмоций принадлежали ей. Она не сомневалась, что Малфой прекрасно мог разделить, где чьи чувства, а вот она, столкнувшись с подобным впервые, была не в состоянии это сделать. — Счастливого Рождества, — пожелал ей Малфой, покидая кабинет. Гермиона закрыла за ним дверь и упала в кресло, как только осталась одна. Некоторое время она бездумно перебирала пишущие перья, пока её не отвлёк стук в дверь. — Входи, — сказала Гермиона, ожидая вновь увидеть Малфоя, но в кабинет вошёл улыбающийся Эдди. — Привет, Гермиона. Если бы я узнал заранее, что ты останешься на Рождество тут, то вызвался бы дежурить в своём отделе, но я решил, что и так смогу немного тебя порадовать. Сегодня вечером я занят, но у меня есть два билета в театр на субботу. Как ты относишься к Шекспиру? Эдди присел напротив неё, лучезарно улыбаясь. И Гермиона улыбнулась в ответ, потому что была действительно рада его видеть. С ним было так же легко, как с Гарри и Роном. И она не чувствовала каждый раз, что совершает огромную ошибку, находясь с ним рядом. Но её сердце ни разу не замирало при их встречах, а от поцелуев не перехватывало дыхание. И, может быть, она плохо разбиралась в любви, зато хорошо знала, что такое дружба. Она уже один раз спутала дружескую привязанность с любовью, и не хотела ещё раз совершать ту же ошибку. — Эй, Гермиона, — позвал её Эдди, и она вспомнила, что он ждёт её ответа. — Мне нравится Шекспир, и я с радостью сходила бы с тобой в театр… — Видимо, здесь есть какое-то но? — догадался Эдди. — Извини, я не думаю, что у нас что-то получится, Эдди. Ты хороший друг. Но я не чувствую ничего большего. — Понимаю, — его улыбка стала печальной. — У тебя кто-то есть, да? — Почему ты так подумал? Эдди указал на золотую коробочку, которая всё ещё стояла на столе, а потом перевёл взгляд на неё. — Ты всё время трогаешь эти серьги. И они не похожи на подарок родителей или друзей. Это явно подарок мужчины, которому ты очень дорога. Гермиона смутилась. Она даже не замечала этого, но сейчас осознала, что её рука так и тянулась к мочке уха. — Он не имеет отношения к нам с тобой, — твёрдо сказала Гермиона. — Ничего не вышло бы в любом случае. И она не соврала. Она пока не успела разобраться в своих чувствах к Малфою, но уже успела понять, что они есть. Противоречивые, странные, не всегда приятные, но есть. А к Эдди она не чувствовала ничего. — Ты обязательно будешь счастлив с другой девушкой, — добавила Гермиона, пытаясь смягчить свой отказ. — И я надеюсь, что ты тоже будешь счастлива с… кем-то ещё. И я буду рад, если ты всё равно возьмёшь билеты в театр. Оба билета. — Нет, ты не должен… — возразила Гермиона, но Эдди вложил их в её руку, не принимая отказа. — Мне всё равно не с кем идти. И я не злюсь на тебя. Просто немного расстроен, но это пройдёт. Хорошего Рождества. Гермиона надеялась, что со временем горечь от этого разговора пройдёт, и они действительно смогут стать хорошими друзьями. И между ними не возникнет той неловкости, как с Роном, которую они только недавно преодолели. Эдди ушёл, а Гермиона опять бессознательно потянулась рукой к серёжке. Это — наше. Ей оставалось лишь понять, что скрывалось за словом «это».

***

Малфой пока не появлялся в Министерстве и у неё было несколько дней, чтобы как следует всё обдумать и разобраться в себе. В пятницу Гермиона зашла к Гарри, который чаще занимался оперативной работой, а не отсиживался в кабинете, и ей никак не получалось поговорить с ним раньше. — Гарри, можно тебя на пару минут? У меня есть к тебе просьба. Ты не мог бы помочь мне с окклюменцией? — Э-э-э… — протянул Гарри, явно удивлённый. — Ты же знаешь, кто был моим учителем и как проходили занятия. И что я так ничему и не научился, так что вряд ли буду тебе полезен. Но я знаю, к кому ты можешь обратиться… — Нет, — замотала головой Гермиона. Её мутило от одной мысли, что кто-то посторонний будет раз за разом проникать в её разум. Хватит с неё и Малфоя. — Ты единственный из моих друзей, кто хоть немного в этом понимает. В теории я уже разобралась, но мне нужна практика. — Я и в легилименции не силён, — честно признался Гарри, а потом уставился на неё с подозрением. — Погоди-ка… Это из-за Малфоя? Если у тебя какие-то проблемы с ним, то я могу с этим разобраться. — Ты не так всё понял! — Тогда объясни, — попросил Гарри, но продолжил внимательно вглядываться в её лицо. Гермиона зарылась рукой в волосы и прикусила губу, пытаясь подобрать слова, чтобы не заставлять друга переживать ещё сильнее, но в итоге не нашла ничего лучшего, кроме признания: — Возможно, он мне нравится. Она впервые произнесла это вслух, и сама удивилась, как легко это вышло. Она ожидала бурной реакции от Гарри: недоверия, возмущения, может быть, даже обвинений, но тот лишь со вздохом поправил очки. — Понятно. — И ты не хочешь сказать ничего вроде «Это же Малфой, он наш враг»? — прищурилась Гермиона. — Джинни предупреждала, что ты можешь сказать что-то подобное. Я ей тогда не поверил, но… — Гарри ещё раз вздохнул. — Война давно закончилась, а ты умная девушка, так что можешь сама решать. Я только хочу, чтобы тебе не сделали больно. Невероятно! Оказывается, Джинни успела всё понять гораздо раньше, чем она сама разрешила себе правдиво взглянуть на ситуацию. Наверное, ей стоит чаще обращаться к подруге за советом. Или просто больше доверять своему сердцу. — Так ты можешь помочь с окклюменцией? — А что мне ещё остаётся? — в третий раз вздохнул Гарри. И глядя на то, как она запечатывает дверь кабинета и достаёт палочку, простонал: — Что, прямо сейчас? Гермиона вышла от Гарри спустя два часа, измождённая, и в полной уверенности, что это были самые бездарно потраченные два часа в её жизни. Потому что, как бы ни был её друг плох в легилименции, у неё ни разу не получилось защититься даже от его жалких попыток. Придётся ей забыть о желании противостоять Малфою. В ящике её стола всё ещё лежали билеты, отданные Эдди. «Ромео и Джульетта». Немного наивная история о первой любви, зато это классическое произведение было известно даже самым дремучим волшебникам, отвергающим всё магловское. Так что Малфой точно в курсе сюжета, а она сможет помочь ему увидеть всё происходящее на сцене. Если она, конечно, решится его пригласить. И если он согласится пойти. Набравшись храбрости, Гермиона заглянула в соседний кабинет, чтобы уточнить, не пришёл ли Малфой сегодня в Министерство. К её счастью, Мелисса была не только в курсе его присутствия, но и смогла подсказать, где именно его можно найти. Гермиона спустилась на нижний этаж, использующийся для проведения судебных заседаний и допросов, и подождала в коридоре, пока нужная дверь не открылась. — Драко? — обратилась она к так удачно вышедшему первым Малфою. — У меня есть два билета на Ромео и Джульетту. Ты не хотел бы сходить? Девушка, что вышла второй, с любопытством покосилась на них, но Гермиона не позволила себе смутиться. Она сосредоточилась лишь на Малфое, который словно потерял дар речи и лишь крутил в руках свою трость, опустив голову. — Надеюсь, места располагаются близко к сцене? — наконец, уточнил он. — А то мне будет довольно трудно что-то разглядеть. — Я тебе покажу, — улыбнулась Гермиона, чувствуя небольшую нервозность. — Тогда с удовольствием, — принял её приглашение Малфой, и по её коже пробежались мурашки, то ли от предвкушения, то ли от страха. Во всяком случае, у неё будет шанс разобраться в этом до конца. И договорившись о времени встречи, она гордо прошествовала назад под удивлённые взгляды уже нескольких человек.