***
— Шен, какого чёрта?— Светловолосый агрессивно нашипел на него, но не стремился ударить. Он ждал ответов, которые, по всей видимости, его товарищ был готов ему предоставить.— Я тебе сказал, чтобы ты отстал от меня!— Казалось, Страж хотел сказать что-нибудь ещё, однако Охотник перед его лицом одним жестом руки прервал его речь. — Как по-твоему, я выгляжу «беременным»?— Этот вопрос заставил Лорда вначале быстро закрыть рот, а потом с невнятным звуком, захлопнуть его. Так повторилось несколько раз, пока мужчина удивлённо и оценочно не осмотрел своего друга, который только посмеялся: увидеть Титана таким удивлённым и задумчивым было редкостью.— Ну? — Нет!— Тут же агрессивно выпалил Шакс, скрещивая руки на груди и принимая более оборонительную позицию.—..Нет. Зачем ты это спрашиваешь? Мужчины же не могут…— Лорд горнила осёкся. Да, именно такой реакции и ожидал Шен. — Не могут. И ты ведь помнишь, что моя пассия тоже воин Улья и сейчас у них сезон спаривания, м?— Мужчина видел, что его товарищ легко посмеивался над ним, но сейчас, видимо, это было вполне оправдано.— Шакс, дружище, я не скажу тебе, что быть переполненным инопланетными яйцами так уж плохо и что для этого их надо вынашивать чёрт знает сколько времени,— Более рослый человек стеснённо фыркнул, но никак не перебил его. Он внимал и слушал.***
Титану понадобилось несколько долгих дней, чтобы собраться с мыслями и духом. Конечно, быть «пассивом» для него было в любом случае довольно трудно, именно поэтому он всегда активничал больше, что Са’ан ему безусловно позволял. Только вот во время спаривания подобного не будет: он видел, нет, чувствовал, как Рыцарь буквально поедал его своим взглядом. Не обошлось бы и дня без того, чтобы воин нависал над ним, содрогаясь в возбуждённом рокоте, но не трогал: ему было важно чужое согласие. Но оно никогда не маячило перед его носом, ускользая со смущённым быстрым отказом. Кто бы знал, что на самом деле личинки Улья вылупляются настолько быстро, что и дня не проходит, как они уже вьют свои коконы в пределах «материнского» тела? Кто знал, что Улей, в связи с миром, поубавил темпы роста своей популяции, отчего яиц было далеко не миллион? Впрочем, они же и увеличивались в размере, впитывая в себя больше питательных веществ, необходимых для сто процентного выживания. Лорд не мог в это поверить, а потому был сильно задумчив в последнее время, сменяя яркую и безумную агрессию, на агрессию пассивную и даже больше угрюмую, с какой ворчат старые деды. Ему надо было подумать. Хорошо и основательно подумать. Но чужой страстный взгляд не давал много времени на размышления. И как же Рыцарь Улья всё ещё не бросил его, упрямца, за эти несколько лет?..***
Новый день, проблемы и мысли старые. Шакс всё ещё тянул резину, обычные рутинные дела спасали от глупых мыслей, но к вечеру, как количество дел упало до нуля, ему пришлось вернуться обратно в небольшую квартирку, именованную его домом. «Их» домом. Не прошло много времени, как Са’ан уже подкрался к нему, нависая и волнительно рокоча над ним, вторгаясь в личное пространство и прижимаясь крепким телом, облачённым в природную броню, к голой спине. Мужчина начал свои приготовления ко сну с того, что решил поменять броню на обычную одежду, или её отсутствие, но, кажется, второй вариант сейчас всё-таки больше подойдёт, так как сердце в накатившей решительности застучало быстрее, и он развернулся к Рыцарю, заинтересованно наблюдающему, лицом. —..Кхм, Са’ан, я… Уф… Ну…— Мужчина начинал постепенно сердиться, понимая, что он мнётся как маленький ребёнок перед лицом своей пассии. Непозволительно!— Я… ЧЁРТ, ДА ПРОСТО ВОЗЬМИ МЕНЯ УЖЕ!— Он гаркнул это прямо в лицо удивлённого насекомообразного, прекрасно ощущая, как его лицо загорелось, быстро окрашиваясь в красный.— …Я-я не против. Этих трёх слов было достаточно, чтобы остолбеневший и полностью затихший на какие-то мгновения Рыцарь внезапно врезался с ним в стену, даже слишком сильно, отчего воздух покинул лёгкие человека, будто бы от удара в под дых. Громкий низкий рокот — это всё, что мог разобрать Шакс, пока жвала оставляли любовные метки на его плечах и шее, а когтистые руки сдирали с него остатки брони. Не пришлось ждать и того момента, когда что-то склизкое и тёплое коснулось внутренней части его бедра, что-то радостно пульсирующее и готовое заполнить его до краёв наследниками, ждавшими своего часа весь сезон. Шакс смог только лишь шатко выдохнуть, перед тем как крупный яйцеклад без сопротивления и в одно быстрое грубое движение вошёл в него полностью, вынуждая Рыцаря Улья зайтись громким рычанием. По нему было видно, что он с нетерпением ждал все эти несколько лет того самого мгновения, когда они смогут по-настоящему спариться, скрепляя свои узы чем-то вроде «брачной ночи», оканчивающейся кладкой яиц. Са’ан не стал долго ждать: тут же подхватил быстрый темп, загоняя себя вглубь чужого тела, крепко прижимаемого к стене, пока когтистые лапки с вожделением оглаживали сильные бёдра и бока партнёра, будущего носителя его потомства. Титан же, слегка не ожидавший такой прыти — впрочем, можно было понять, почему Рыцарь так яро долбился в него —, ухватился за куски хитиновой брони на плечах, похожей на шипы, и в принципе больше он ничего не мог сделать, а только повиливать бёдрами в такт чужим толчкам. Внезапно их месторасположение изменилось. Комната в глазах закрутилась, а лицо внезапно встретилось с довольно жёстким матрасом кровати, на которую инопланетянин опрокинул его на колени. Сильные когтистые руки ухватились за человеческие запястья, заламывая руки назад, заставляя Шакса изогнуться в спине и сладостно что-то протянуть, когда яйцеклад без труда нашёл его «единственное» отверстие, уже вдоволь смазанное и растянутое чужим половым органом. — Са!.. Са’ан!~— Если бы Лорд услышал свой голос со стороны, то не узнал бы его. Такой мягкий и податливый светловолосый мог разве что рассыпаться в удовольствии перед лицом чужой агрессии и грубости, обусловленной серединой сезона спаривания. Представитель Улья над ним только лишь любовно зарокотал в ответ, потерянный в наслаждении и удовлетворении своих древних инстинктов, взывающих в подобное время с особой силой. Они оба были на краю, но Шакс, ловящий особый кайф с грубости, кончил первым, мелко задрожав и закусывая свою губу до крови. За ним же уже через пару толчков закончила и его пассия, заметно замедлившаяся к концу, чтобы в какой-то момент полностью загнать яйцеклад в крепкое здоровое тело и наполнить его овальными средних размеров яйцами, медленно проходящими сквозь сфинктеры прямой кишки, чтобы бытья объятыми теплом «материнского» тела. Он насчитал штук восемь или девять «детишек», которых, по словам Шена, ему придётся немного подержать в себе, чтобы потом они нашли один ближайший путь наружу. Чёрт, всё это было так… Рыцарь нежно зарокотал над его ухом, утыкаясь жвалами в его щёку и влюблённо трясь о него. Три зелёных глаза выражали ничего, кроме бесконечных преданности и любви, отстраняя все остальные мысли прочь. —…Я думаю, мне следует извиниться перед тобой за все эти года. Всё же, мне надо было понять, что сезон спаривания — это одна из важнейших частей жизни Улья,— Шакс выдохнул и тяжело сглотнул. Чувствовать что-то, точнее кого-то, внутри себя ТАКИМ образом было совсем непривычно. Са’ан только лишь прикусил жвалом его плечо, оставляя очередную собственническую метку на его плече. Ничего страшного, любовь моя.