***
Богом забытое помещение гимназии — спортзал. Чёрт возьми, да он жив только благодаря классу физрука! Бедные дети каждое лето красят эту халупу. Провести здесь спортивные соревнования — глупость, но больше негде. Она стоит со спортивным инвентарём. В руках блокнотик, по которому летает ручка. Рядом бегают одноклассницы и создают «этапы» для предстоящих соревнований. Обручи, большие резиновые мячи и даже макет автомата из кабинета ОБЖ. Всё скрипит и оставляет на руках ошметки краски. Одноклассницы лепечут что-то о красивых младшеклассниках, которые не так прокурены, как наш 11-А. — Почему наши парни не были такими симпатичными в 9 классе? — Вы вообще видели этих зайчиков? Причёски аккуратные, рубашки под чёрными свитерами и широкие штаны! И пахнут вкусно! — Если вы не хотите, то одиннадцатый класс будет сдавать мне личный зачёт в гримерке. — Она улыбается и показывает символический жест языком между двумя пальцами.***
Помещение уже пустует. Она хлопает тетрадкой два раза и недовольно выдыхает через ноздри. Звон около двери доходит до её ушей. Поворачивается на пятках. Он стоит у дверного проёма. В руке бумажный стаканчик примерно 0,5, а в другой руке меж пальцев звенят ключи с плашкой «спортзал». Она вскидывает подбородок и складывает руки на груди. Он замечает, как она устало сдувает кудрявую прядь со лба. Как говорила физичка: «У нас в гимназии есть 13 знак зодиака — лошадь. Постоянно работает, но ничего не получает». Вот сейчас она тоже чувствовала себя лошадью. Она всегда говорила ему, что любит зеленый чай. Чёрный пить не может, только если с закрытыми глазами и сжатыми зубами. Она могла рассказывать, как постоянно привозит себе что-нибудь особенное из стран Средней Азии. Ей не жалко денег на чай. Он ей верил. Он не знал, что её любимый чай — малиновый гринфилд. Один пакетик на объём 0,3 кипятка и 0,1 холодной воды. Без этой информации она выглядела в его глазах «более утончённой и особенной». А она… Она любила так выглядеть. — Личный зачёт в гримерке? — У Вас очень чуткий слух. — У тебя очень громкие подруги. — Не знала, что мои слова разлетаются на цитаты. Он усмехнулся, закатив глаза. Она подходит и берёт тёплый стаканчик из его крепких рук. Отпивает не успевший остыть чай. В последний раз оглядывает весь инвентарь и устало опирается о коня. Самая тупая и бесполезная штука. Кто-то вообще умеет через него прыгать? Ну, если вы умеете, то вам это как-то пригодилось? На самом деле, не думаю. Она расстегивает верхние пуговицы своей рубашки. Капли пота скатываются по груди. Он сглатывает появившийся ком в горле. Почему его жена не умела заводить его так? Ей всегда приходилось покупать какие-то костюмы, что-то придумывать, научиться готовить, проходить на курсы обучения массажу. Изначально природа не заложила в неё всю эту привлекательность, которая была в нашей юной школьнице. В ней было идеально всё. Как она тянет руку на его уроках и несёт какой-то сущий бред, потому что даже не открывала учебник. Как она увлечённо рассказывает о том, какие книги прочитала за выходные своим одноклассницам. Как она плачет в коридорах из-за троек. Её запах, эти духи… нет, она не пользовалась духами — это был её мусс для тела. И сейчас то, как она стояла, откинув назад голову, с расстегнутой рубашкой, со стаканчиком в руках, буквально заставляло его упереть её ещё больше в этого долбанного коня. Вжать. Вдавить. Впиться в её губы, чувствуя привкус молочного зелёного чая. Ловить её стоны в самом начале и затыкать. Буквально заталкивать эти вскрики обратно в её горло. Держать за плечи. Она лениво прикрыла глаза. Позволяя ему всё, что может хотеть мужчина делать с девочкой, которая в два раза его младше. Она мысленно говорила «да» на все его фантазии. Она любила быть особенной. Разве так она не становилась особенной? Более чем. Он восхищался ей, он хотел её. Он был одержим ей в такие моменты. Когда она подмигивает ему в коридорах, когда она кладёт пальцы в рот, когда заходит к нему в кабинет. Она любила, как он реагировал на неё. Поэтому сейчас она терпит его горячие укусы на груди, шее, плечах. Его цепкие руки прижимают её запястья. Она разводит колени так, будто в этом ничего такого. Будто она постоянно расставляет ноги перед женатым мужиком. Хотя, так и есть… Он шумно дышит. Она не выдерживает. Затыкает его, ловя губы своими. Кусает. Но не из желания, а из интереса. Хватает его за волосы и оттягивает. Впивается чуть выше кадыка. «Походит в водолазке или с шарфом» — думается ей. Тянет его за волосы. Вниз, блядь. Она хочет, чтобы он был внизу. Она хочет, чтобы он показал, как восхищается ей. Как он испортил её невинное и чистое нутро. Его дыхание обжигает внутреннюю часть бедра. Пальцы сжимают острые колени. Смотрит так, будто хочет есть. Она кричит. Его язык трётся внутри. Руки крепко держат сливочные бёдра. Её спина прогибается через коня. Она шире разводит ноги. Толкает его ближе к себе. Заливисто стонет. Он проталкивает внутрь несколько пальцев. Её рот, не в силах сомкнуться, хватает воздух. Ноги дрожат. Он возвращает свои губы и язык. Перед глазами пестрят яркие вспышки. Он поднимается с колен. Придерживает её юное тело одной рукой, чтобы та не свалилась с коня. Избавляется от ремня. Брюки падают до колен. — Презерватив… — почти внятно мямлит она. Он достаёт резинку из нагрудного кармана. Толчок. Визг в широкую тёплую ладонь. Её ступни болтаются в воздухе. Руки упираются в коня. Рот предусмотрительно закрыт его пальцами. Она захватывает безымянный губами и посасывает его. Светлая жидкость бежит по её бёдрам. На лице самые глупые эмоции. Было бы очаровательно ещё не упасть с коня. Смотрит на его выпирающие тазовые кости. На набухшую вену на шее. Его дрожащие ресницы… Он не может не смотреть на её подрагивающую грудь. С аккуратными бледными сосками. Приоткрытые пухлые губы. Маленький язычок, которым она облизывает его пальцы. Кудрявые волосы, прилипшие ко лбу. Струйка пота на животе. Трясущиеся ноги. Она обмякает в его руках. Он глухо вдалбливается в её тело ещё несколько раз. Секундные конвульсии. Липкие пальцы. Хлюпающий звук. Стон. Хрип. Придерживает её, аккуратно опуская на пол.***
— Тебе бы меньше в тик-токе сидеть, серьёзно. Шутки дебильные. — Да чего ты так взъелась? — Ну не в спортзале же трахаться! — Да кто тебя знает…