***
— Град молний! — воскликнул Белл, поднимая руку. Из кончиков пальцев кролика вырвались электрические потоки и мгновенно поразили цель — огромную, никак не меньше четырёх метров в высоту, жабу, чей язык стремительно приближался к Кранелу. Молнии прожгли её насквозь в пяти местах, из-за чего чудище покосилось. В прах же её превратили подаренные Персеем кинжалы Афины, разрезавшие тушу монстра легче, чем сливочное масло. При том, что Белл внезапно появился со спины, а кожа на спине у этого монстра была в несколько раз крепче, как раз для таких атак. — Кого-нибудь ещё удивляет тот факт, что нашему новичку досталось заклинание без песенной активации, особенно на фоне последних событий? — спросил Олдбак у своих товарищей. Хромой Плащ, Эбрульф и Глима стояли сзади поля битвы. Им только и оставалось наблюдать, ведь всех противников взял на себя Белл, резко вырвавшись вперёд в атаку, а монстров здесь было точно не меньше сотни. Не смотря на это, Кранел доминировал и теснил чудищ, а некоторых и вовсе обратил в бегство, вот только от молний — заклинания, подаренного Беллу прочтением гримуара, — негде было скрыться. Всех монстров этой пещеры ждала судьба превратиться в прах и магические камни. — Это шестой этаж. Первому уровню выжить здесь можно не иначе, чем объединиться в команду с другими первыми уровнями не меньше троих человек. До чего же Белл поразительный, — сказал Глима, будучи в полном восторге от увиденной картины. — А как иначе, переросток? Я ведь его учитель, — похвалился Хромой Плащ. — Всё твоё обучение свелось к тому, что ты заставил бедного Белла перечитать горы текстов про Подземелье, а после и вовсе бросил его в том самом Подземелье совершенно одного практически без припасов и снаряжения. И не важно, что Подземелье было искусственным, — хмыкнул Эбрульф. — Интересно, откуда идёт звук? Неужто какой-то микроскопический комар маячит возле уха? — Хромой Плащ «удивлённо» осмотрелся по сторонам. — Ах ты ж, зараза! Жалкий инвалид! Хватит надо мной издеваться! — как обычно вспышка гнева Олдбака вылилась в избиение здоровой ноги Персея, что было безболезненно для последнего. — Зато посмотри, какой результат принесли мои методы, пусть и слегка жестокие. Самую капельку, — ответил на вопроса эльфа Персей. В мгновение ока Хромой Плащ напрягся. Беззаботная и добродушная улыбка сменилась чуть ли не оскалом, а взгляд стал соколиным. Прежде чем Глима и Эбрульф успели среагировать на такие внезапные изменения, Персей ударил мини-эльфа тростью в грудь, чем отбросил его назад за миг до того, как кулак одного из братьев Гулливеров из семейства Фрейи коснулся лица Олдбака. Следующий молниеносный удар тростью пришёлся на шлем хоббита, который чуть ли не вбил его в землю, а по самому шлему разбежались трещины. Хромой Плащ запустил тростью а-ля бумерангом в сумрак пещеры за спиной Кранела. — Белл, не двигайся. Стой и ничего не пытайся предпринять! — крикнул ему Персей, схватив пытающегося встать хоббита за горло. — Глима. Эрки понял приказ и подставил плечо негласному капитану, ведь стоять без трости Хромой Плащ был не способен. Однако выглядело это довольно неловко, ведь по габаритам Глима был близок к самому Оттару. Персей поднял в воздух хоббита, держа его за шею рукой. Тот отчаянно пытался вырваться, нанося удары, но никакого прогресса подобные действия ему не приносили. Белл обернулся и ахнул, немного отступив назад. Из темноты вышел Оттар — капитан семейства Фрейи, чей внешний вид буквально говорил: перед вами сильнейший авантюрист Орарио. Скалоподобный двухметровый зооморф-боров с двуручным мечом за спиной в ножнах. В руке он держал трость Персея, а по щеке его стекали капли крови из раны, оставленной выдвижным лезвием, спрятанным на конце трости. Вслед за ним из разных углов пещеры появились остальные высокопоставленные члены семьи Фрейи, взяв героев в кольцо. — Что вам нужно, лизоблюды-нимфоманки? Вернее, что от нас нужно этой психопатке, ведь, кроме как по её указке, вы даже помочиться сами не в состоянии? — сплюнул Хромой Плащ. Слуги Фрейи тут же напряглись. Прозвучало целых два оскорбления их идола и смысла существования. За такое полагалась моментальная смерть, если бы не приказ самой богини, противоречивший этому. Но для кого-то стерпеть подобное являлось абсолютно невообразимым. — Я вырежу тебе язык и заставлю его сожрать, прежде чем перережу твою поганую глотку! — прошипел Аллен Фромиль. — Ещё один шаг, и я сверну ему шею. Думаешь, я блефую? — зарычал Хромой Плащ в ответ коту, сильнее сжав горло хоббиту, из-за чего стало слышно, как тот начал задыхаться. — Думаешь, мне не плевать? Любой из нас посчитал бы за честь умереть, чтобы очистить имя госпожи! — рявкнул Аллен, устремившись в атаку. Оттар возник между Алленом и Персеем, будто бы умел телепортироваться. Одним ударом он выбил копьё из рук зооморфа-кота и одновременно с этим повалил его на землю. — Намного больше ты запятнаешь имя госпожи, если нарушишь приказ, — сказал здоровяк и обернулся к Хромому Плащу. — Ты понимаешь бессмысленность сопротивления, старый друг. С вами было бы уже покончено, желай мы этого, поэтому отпусти моего брата, — изрёк истину гигант. Хромой Плащ сплюнул и разжал руку. Хоббит Гулливер рухнул на землю, жадно хватая ртом воздух через треснувший шлем. Внезапно потоки молнии ударили Оттару в спину. Подбежав к учителю, Белл по наивности попытался его защитить. На эту атаку, если её можно было так назвать по отношению к сильнейшему авантюристу, Оттар не отреагировал от слова совсем. Он элементарно её не почувствовал. — Отойди от наставника, иначе… — договорить Кранел не успел. Эбрульф поставил ему подножку, а после того, как Белл рухнул на землю, закрыл ему рот. — Тише, дурак. Они все не меньше пятого уровня, а этот здоровый и вовсе седьмого, единственный в городе. От нас и мокрого места не останется! — прошептал Олдбак, лихорадочно поясняя Беллу за всю опасность происходящего. — Повторю вопрос: что от нас надо твоей шлю… — Персей приложил немало усилий, чтобы сдержаться. — Твоей госпоже? — Она поведает о просьбе на личной встрече. Поэтому вы пойдёте с нами. Отказ не принимается, — констатировал факт боров. — И место наверняка тайное, раз вы пытались вначале нас вырубить? — уточнил Хромой Плащ. Оттар кивнул. — Гадство! — произнёс Персей, прежде чем трость встретилась с его лицом, погрузив Хромого Плаща в беззаботное царство грёз и снов.***
Он стоял на коленях пред ними. Персей ощущал десятки взглядов, под тяжестью которых всё ниже и ниже склонялся к земле. Он не мог поднять голову и решиться посмотреть на них, ведь прекрасно знал — их взгляды пусты и безжизненны, ведь все они мертвы. — Я не смог вас спасти. Не смог вам помочь. Прошу, простите меня, — Хромой Плащ прикрыл глаза рукой, но это не помогло сдержать горькие слёзы. Персей повторял эти слова снова и снова, каждую ночь с того самого дня, стоило ему только заснуть. — Ты должен был умереть вместе с нами! Ты не заслуживаешь права на жизнь! Ты позор для всех нас! —каждая из этих фраз резала душу, словно раскалённый нож. На самом деле вокруг стояло полное безмолвие. Все обвинения звучали лишь у него в голове, отдаваясь эхом. Набравшись мужества, Персей смог поднять голову и посмотреть на членов своей бывшей семьи, но не увидел рядом с собой никого. Перед ним была лишь пылающая гора трупов, на вершине которой догорало знамя семьи Зевса.***
Ведро холодной воды помогло Персею вернуться в реальный мир. — Твою же мать! Второй раз за месяц такое божественное пробуждение, — выплюнув воду, попавшую в рот, прохрипел Хромой Плащ. — Спасибо, Оттар, можешь идти, — Этот коварный и вечно игривый голос ему не забыть никогда. — Позволь помочь тебе, милый, — Персей почувствовал, как ему вытирают мокрое лицо и глаза платком. Когда он смог открыть глаза, то сразу же об этом пожалел. Неописуемо, как она была прекрасна и ослепительна снаружи! Ни одна богиня, даже носившая титул богини красоты, и в мечтах не смогла бы сравниться с великолепием Фрейи, обладавшей поразительными чарами: каждый мужчина, вдобавок к её истинной внешности, замечал черты, которые его больше всего восхищали в женщинах. Любая живая душа, будь она смертна или бессмертна, стоило только Фрейе пожелать, добровольно обращалась в её вечного раба. С этот момента жизнь теряла всякий смысл без служения повелительнице и жажде её милости. Именно поэтому Фрейя была так ненавистна Персею. Насколько она была божественно красива снаружи, настолько же она была ужасна и отвратительна внутри, пропитанная гнилью до самых глубин своей сути. — Выглядишь не очень, милый. Такая бледная кожа и синяки под глазами. Эти кошмары преследуют тебя до сих пор? Ты так страдаешь, бедняжка, — вздохнула богиня, нежно гладя Персея по щеке. — Не смей ко мне прикасаться и говорить об этом, ведьма! — зарычал Хромой Плащ, желая ударить её по руке. Но рука отказывалась подниматься. Он не был связан или прикован цепями к полу, но его сдерживала куда более страшная вещь. Фрейя кокетливо улыбнулась, ясно намекая: он в её полной и безграничной власти. — Мне всегда в тебе это нравилось. Ты чаша, до верху наполненная дикой злостью, страстной ненавистью одновременно с безграничным чувством вины и сожаления. Несмотря на твою вечную агрессию и грубость хочется обнять тебя, гладить по волосам и жалеть, как маленького котёночка. Ты даже не можешь представить, как это меня возбуждает, — дыхание Фрейи стало горячее. Она не удержалась и ущипнула Персея за щёку, после чего прислонилось к его уху и прошептала: — Впрочем, как я вижу, Афина вполне неплохо справляется с тем, чтобы утешить тебя, — язык богини дотронулся до мочки его уха. — Не смей даже называть её имени, жалкая нимфоманка! Ты, которая переимела весь город, а если точнее — изнасиловала, — сквозь зубы процедил Хромой Плащ, сжимая ладонь в кулак. Кровь готова была вскипеть. Он был в шаге от того, чтобы наброситься на неё — самую ненавистную и падшую женщину на свете. Фрейя расхохоталась. — Не надо делать вид, что тебе не понравилось. Ты был таким милашкой, — игриво сказала богиня, после чего всё же отстранилась. — Какая я не гостеприимная хозяйка. Не желаете ли вина? Фрейя отошла, и Персей смог осмотреться. Они находились в одной из шикарных спален богини, очевидно, в её тайном убежище, коих было множество в городе. Гигантские окна закрывали шторы из фиолетового шёлка, из-за чего падающий солнечный свет окрашивался в этот же цвет, создавая прекрасную атмосферу для любовных утех, что было безумно важно для развратной богини. Кроме шикарной огромной кровати, в простынях которой легко можно было утонуть, а количество подушек не поддавалось подсчёту, в спальне также стоял небольшой столик с графином вина и хрустальными бокалами, а также четыре кресла, по мягкости и удобству, как казалось Хромому Плащу, превосходящими всё, что до этого он считал эталоном этих качеств. В каждом из кресел сидели Белл, Эбрульф и Глима. Гном и эльф не могли оторвать глаз от Фрейи, всячески пожирая глазами её тело, пока она изящно шла к столу и наливала вино, а вот Белл, к удивлению, не был ею заинтересован. Он вертел головой во все стороны, изучая интерьер, а также кидал обеспокоенные взгляды на членов своей семьи. Ему определённо не нравилось всё, что сейчас происходило, особенно поведение этой женщины. — Зачем ты приказала своим подкаблучникам похитить нас и притащить в своё логово похоти? — спросил Персей, пытаясь сделать голос грубее, но и голосовые связки отказывались повышать голос на это совершенство. — Думаю, сначала лучше стоит промочить горло. Это вино создаёт для меня исключительно сам Сома по рецепту, который не доступен ни одному другому богу, не говоря уже о несчастных авантюристах. Но для вас я сделаю исключение, — богиня взяла два бокала и отдала их в руки Хромому Плащу и Глиме. — Я не хочу это пить, — сказал Персей. — Не стоит быть таким категоричным. Я ведь могу и расстроиться, — печально улыбнулась Фрейя. До этого отказывающаяся двигаться рука сама поднесла бокал ко рту. Персей осушил его за секунду. Глима сделал это ещё раньше. Пуская слюни, он смотрел на богиню и в любую секунду был готов упасть на колени и вылизать ей ноги. Фрейя дотронулась до кончика его носа. — Ты такой милый, — от этих слов гном растёкся на стуле в экстазе, несравнимым ни с чем. Фрейя взяла два оставшихся бокала и протянула один Эбрульфу. Эльф тут же схватил бокал, разразился эльфийской клятвой вечной верности, а затем, воспев богиню всеми словами, проглотил вино за пару глотков. — Хороший мальчик. И какой оратор! — похвалила его «воплощение красоты», после чего настала очередь Белла. — Спасибо, но я не буду, — извинился Белл, скрестив руки у себя на груди жестом отказа. В комнате повисла гнетущая тишина. Олдбак и Глима смотрели на него, как на полного придурка, а у Хромого Плаща отвисла нижняя челюсть от удивления. Отказаться от того, что говорит Фрейя, было невозможно. На лице Фрейи впервые за всё время, отразилось лёгкое замешательство. — Ты точно уверен, что не хочешь? Возможно, у тебя больше никогда не будет возможности вкусить этот божественный напиток. Можешь спросить у друзей, как он роскошен, — настаивала богиня, и Персей почувствовал, как в воздухе сгущаются её чары. Но Белл оставался непреклонным. — Мне всего четырнадцать, а взрослые говорили, что алкоголь — это очень плохо для здоровья. Особенно до восемнадцать лет, — парировал Кранел. Опять повисла тишина. На лице Фрейи появилась улыбка, а в глазах вспыхнул едва уловимый огонёк. Несколько минут она осматривала кролика с головы до пят, не моргая. — Что ж, ты большой молодец. Здоровье — это несомненно крайне важно. Мне стоило подумать дважды, прежде чем предложить подобное. Извини, мне чрезмерно стыдно. Ты новенький? Не встречала тебя раньше в Орарио, — спросила Фрейя, вернув бокал обратно на стол. — Да, я присоединился к семье Афины всего три недели назад, — кивнул Белл, весь покрасневший от неустанного взгляда богини. — Ясно. Будет очень интересно посмотреть на твои успехи, — заворожённо сказала Фрейя и облизнула губы. Она заприметила жертву. Хромой Плащ горько вздохнул. Только не это! Однако он не понимал, как Белл смог противиться её волшебству. Немыслимо! На это не были способны сами боги! — Раз все, кто достаточно взрослый и хотел этого, выпили, можем приступать к делу. У меня есть небольшая просьба для тебя, мой дорогой Персей. И я надеюсь, что ты её выполнишь, — сказала Фрейя. — Категорически нет! Я не хочу участвовать ни в каких авантюрах, если в них замешана ты! — отмахнулся Хромой Плащ. — Оу, даже если эта авантюра связана с твоей погибшей семьёй? — переспросила богиня любви. — Что ты сейчас сказала? — на лице Персея отразился шок. — Эта информация тщательно скрывается Гильдией, и она сделает всё, чтобы о ней не узнал никто, иначе Орарио придёт конец. Но когда хоть кому-то удавалось что-то утаить от меня? — сказала Фрейя с ухмылкой ехидны. — Вот уже несколько недель в городе действует убийца. Неизвестно, есть ли у него сообщники, а также мотивы его преступлений, но поражает их суть. Он убивает богов! — Что ты имеешь ввиду? Вы же, мать его, бессмертны. И даже если уничтожить телесную оболочку, вы просто вернётесь на небеса. Вознесётесь, какими бы мерзкими тварями не были в душе, — сплюнул Хромой Плащ. — В том-то и дело, милый, что этот убийцы убивает не только наши смертные тела, но и бессмертные души. Он стирает нас из реальности. Убитые боги, как бы правильно выразиться, испарились, канули в небытие, растворились из этого мира, — сказала Фрейя. — Признаюсь, что мне не было особо дела до этих мелких божков, вроде Аполлона, но сам факт существования такого ввергает в дрожь. Уничтожение души. — Но как можно убить бога? Полностью стереть его? — не понимал Хромой Плащ. — Есть специальное оружие. В несколько раз древнее людей. Оно было создано в великом противостоянии между богами десятки тысяч лет тому назад, когда мир раскололся на множество фракций богов — греческих, римских, скандинавских и ещё бесчисленное количество. После установления мира от оружия решили избавиться и сбросили его в бездну самых глубоких океанов. Мы думали, что оно было утеряно навечно. Я не знаю, кто и как умудрился его найти, а тем более принести в Орарио. Надеюсь, милый, ты это и разузнаешь для меня. — А при чём здесь моя прошлая семья? Как она может быть связана со всем этим? — выпалил Персей, на лбу которого выступили капли пота от напряжения. — Этот убийца расправляется со всеми, кто был на стороне альянса против семей Зевса и Геры пятнадцать лет назад. Когда они пали в битве с Одноглазым Чёрным Драконом, альянс воспользовался моментом и захватил власть и влияние в городе, ранее принадлежавший Зевсу и Гере. Очевидцы говорили, что перед убийством бога, убийца произносил: «За Зевса», — пояснила Фрейя. — Ты ненавидишь всех этих богов и считаешь, что они получили по заслугам, я уверена в этом. Но, думаю, ради личного интереса, ты вполне согласишься найти преступника или группу преступников и выяснить, зачем и почему он или они это делают. И почему решились на месть, если это движет ими, только сейчас. К тому же погибло несколько авантюристов, пытаясь защитить своего господина, и среди них точно были невинные. Ну, так что, ты согласишься выполнить это поручение? — уточнила Фрейя. — Тебе-то точно плевать на невинных. Ты тоже есть в этом списке, не так ли? Если боишься за свою шкуру, то не легче было бы послать на поиски своих верных цепных псов, чем меня с моими товарищами, которые далеко не так сильны? Почему именно я? Как моя связь с семьей Зевса должна в этом помочь? — спросил Хромой Плащ. — Знаешь ли, дама не обязана раскрывать все свои секреты и тайны. Ты согласен выполнить моё поручение? — ушла от ответа госпожа разврата. — Да. Так и быть, сделаю всё, что будет в моих силах, — после недолго колебания, согласился Хромой Плащ. — Согласись же, я прекрасно знаю все твои болевые точки и всегда умею грамотно на них надавить. Признайся, это тебе и нравится во мне, — Фрейя наклонилась и поцеловала Персея в щёку. — Да пошла ты, — оскалился Хромой Плащ. — Помни, дорогой Персей, сейчас на твоих плечах судьба, без преувеличения, всего Орарио. Если правда всплывёт, начнётся такая паника и массовые бегства, что всем нам не поздоровится. Надеюсь, ты приложишь максимум усилий, — сказала Фрейя. — Мои слуги сопроводят вас к выходу и незаметно оставят у вашего поместья. Удачи! И это довольно очевидно, но я не хочу, чтобы кто-то узнал о нашем разговоре. Любезно попрошу не болтать об этом. Фрейя повернулась к Беллу и ещё раз внимательно осмотрела его хищным взглядом. — Как тебя зовут, мальчик? — спросила богиня. — Б-белл. Белл Кранел, — покраснев, ответил кролик. — Какое чудесное имя. Повторю, я буду очень внимательно следить за твоими успехами, если, конечно, твой наставник справится с возложенной на него миссией. Я жду от тебя великих свершений, — облизывая губы, сказала Фрейя. — Верю, что ты тоже не подведёшь своего учителя и никому не расскажешь о нашем маленьком разговоре. Рассчитываю на тебя, Белл-кун, — богиня щёлкнула пальцами, давая сигнал слугам.***
Как и сказала Фрейя, третье за день пробуждение они встретили в переулке, за поворотом которого улица вела прямиком к особняку семьи Афины. — Она околдовала нас, верно? Это шикарная женщина божественно красива! Чёрт, я не могу перестать её восхвалять, а она даже не эльфийка! — не мог успокоиться Эбрульф. — Не переживай, карлик, никакая здравомыслящая эльфийка не согласиться стать твоей женой, не стоит тешить себя надеждами, — рассмеялся Персей. — Скажи, Белл, как ты смог отказаться от приказа Фрейи выпить вино? — Разве это был приказ? Я думал, что это была просьба, пусть и крайне настойчивая, — смущённо почесал голову Кранел. Неужели он абсолютно устойчив к чарам этой дьяволицы? Говорите, такие как он рождаются раз в тысячелетие? Да уж! — Я не могу перестать думать о ней. И из-за этого чувствую себя совершенно разбитым и одиноким, — вздохнул Глима со слезами на глазах. — Соберитесь, парни. Скоро это пройдёт, и вы отойдёте. Эффект от её коварной магии проходит, словно похмелье. Несколько часов пострадаете от любовной лихорадке, и вас отпустит, — пояснил Хромой Плащ. — Но учитель, эта богиня сказала правду? В Орарио действительно есть убийца, который расправляется с богами? Я не знал, как надо было отреагировать на такую новость, тем более можно ли было прерывать ваш серьёзный разговор, особенно если это связано с трагичным прошлым? Но что мы будем делать с её заданием? — спросил Белл. — Слишком много вопросов, Белл. Дай мне немного времени собраться с мыслями и подумать, — вздохнул Персей, потирая висок. Все при этом заметили, как у Хромого Плаща дрожала рука, но дружно решили об этом промолчать. Прошло около десяти минут. — В общем, поступим следующим образом. Идите в таверну и восстановите силы после этого ужасного утра. Потом отправляйтесь в наше условное место для тренировок и подтяните Белла настолько, насколько это возможно. Передайте ему часть своего боевого опыта, знаний и умений. Но тебя, Эбрульф, попрошу не передавать Беллу своё умение ныть, — пояснил Хромой Плащ. — А что будете делать вы, учитель? — спросил Кранел. — Я попробую выяснить кое-какую информацию об этом происшествии. Есть места, не совсем дружащие с законом, где нам могут с этим помочь, — сказал Персей, поднимаясь на ноги. — Ты пойдёшь туда один? Ты точно в порядке? Мы волнуемся, ведь знаем о том, что произошло с твоей прошлой семьей, — взволнованно спросил Олдбак. Глима подтвердил это решительным кивком. — Это бунт мутантов? Всё со мной хорошо, я же не такой неженка, как вы, — рассмеялся Хромой Плащ. — Давайте ещё подержимся за руки, поплачем друг другу в плечо и попьём крепкий чай. Вперёд! За работу.***
Планам Персея на оставшийся день, к великому сожалению или к счастью для тех, куда он собирался отправиться, не суждено было сбыться. На выходе из поместья его поджидала Афина. — И куда же это ты, позволь спросить, собрался? — хмуро спросила она, скрестив руки на груди. — Возникли безумно важные и неотложные дела, госпожа. Не могу не отметить, что выглядите вы сегодня сногсшибательно. Это голубое платье невероятно идёт вам. Я ещё не видел вас в наряде, более красивом, чем это, — сказал Хромой Плащ. — Спасибо за лесть, но неужели дело настолько важное, что ты уже успел забыть о моей утренней просьбе? — лицо Афины было темнее тучи. Персей максимально напряг память, и у него отвисла челюсть. Встреча с Фрейей и информация, связанная с семьей Зевса, напрочь выбили это из его головы. — Благотворительная встреча в честь юбилея образования нашей семьи. Если ты думала, что я забыл, то ты сильно заблуждаешься, — попытался отмазаться Хромой Плащ, но вышло совершенно неубедительно. — По глазам вижу, что лжёшь. Вдобавок, почему ты дрожишь? Что такого тебе сказала Фрейя, что это ввергло тебя в такой ужас? — напрямую спросила Афина. — О-откуда ты это узнала? Афина вздохнула, прислонившись к груди авантюриста. — Я узнаю аромат её духов где угодно. Я очень зла, хоть и понимаю, что наверняка здесь нет твоей вины, ведь Фрейя всегда делает то, что ей вздумается. Ты можешь рассказать мне то, что так сильно тебя гложет? Я ведь чувствую, как бьётся твоё сердце. И давно научилась определять твоё душевное состояние, как бы сильно ты не пытался его скрыть, — сказала богиня. — Она запретила говорить об этом. Не думаю, что смогу нарушить приказ, — сказал Персей, как вдруг сам обнял богиню. — Но ты права, мне ужасно страшно! — Ты никуда не пойдёшь! Я не отпущу тебя. Ты пойдёшь со мной на встречу и проведёшь весь вечер со мной. Я помогу тебе вернуться в норму! — твёрдо сказала Афина. — Д-да. Ты права. Мне нельзя никуда идти в таком состоянии, — ответил Хромой Плащ, вдыхая аромат волос любимой. Тепло и спокойствие заструились в крови. Пока она рядом, никакие призраки прошлого не в силах потревожить его израненную душу! Вот бы эта минута длилась вечно. Но вскоре богиня мудрости отстранилась и накрыла своей ладонью ладонь Персея. — Однако ты же понимаешь, что нельзя идти на это масштабное и торжественное событие в той одежде, которая на тебе. Попытайся не опозорить меня хотя бы сегодня вечером перед другими богами. В моих покоях я приготовила для тебя костюм, — впервые на памяти Хромого Плаща Афина улыбнулась одновременно и нежно, и хитро. — Ты должно быть шутить? — отчаянно замотал головой Персей. — Я заставлю тебя это надеть, — заявила девушка.***
— Они будут там. Все эти пакостные мерзавцы и лжецы, называющие себя богами! Будут на встрече в честь десятилетия семьи Афины в её поместье, — сказал человек, одетый в белую накидку, которая скрывала всё его тело, кроме алых ботинок. Голову окутывал белый капюшон и ужасающего вида маска, а за спиной в ножнах скрывался огромный двуручный меч, способный, казалось, рассечь что и кого угодно. Человек в маске говорил это кузнецу, который стоял у печи и со страстной любовью что-то ковал. — Превосходно! Я уверен, им понравится подарок, что я для них готовлю. Смертельно понравится! — ответил кузнец, продолжая наносить удары молотом по раскалённому железу.