Четыре грани финала

Сасаки. Фамилия неизвестна, и немного подмывает её спросить, но толку с этого никакого. Формально оппонентка Харухи: часть эсперов считает, что именно она изначально обладала силой переписывать реальность и даровала обычным людям сверхспособности. Харухи же потом каким-то образом украла эту силу — никто не может внятно объяснить, как именно, почему они так считают и насколько это всё вообще правда. Плюс сама Сасаки не в претензии, по канону она не хочет обладать такой силой. Если я правильно помню — боится, что не сможет совладать с такой ответственностью. Не злодейка, хотя состоит в Антибригаде с тем Фудзиварой. *** — Давно и одновременно недавно? — я переложила блокнот с карандашом в правую руку и протянула их Сасаки, но та покачала головой. — Да, это странно звучит, но мне нравится, — Сасаки улыбалась и слегка приблизилась, но абсолютно не угрожающе. — Суо Куё рассказала, что вас воспринимали как копию Харухи Судзумии либо меня, и оба варианта очень интересовали. А сейчас, когда всё оказалось совсем не так, мой интерес только возрос. — И что же оказалось не так? — я не знаю, что именно им известно. Сасаки задумалась, а затем отвернулась и вновь прошла к озеру. Круги от погружения гигантского кальмара давно исчезли, а другая живность по типу русалок показываться не спешила. — Это так странно, ощущать себя вымышленным персонажем, — сказала она, слегка повернувшись боком. — И ведь я даже не могу сказать, что вот с такой-то точки обо мне точно можно писать книгу. Я ведь просто жила, а потом просто поняла, что обладала силой, вокруг меня появились необычные люди и совсем не люди, но я не могу сказать, что происходило что-то конкретное. Никаких кульминаций, клиффхэнгеров, победы добра над злом, не было чувства, что я нахожусь во втором или третьем акте действия. И сейчас, когда я обо всём этом вспоминаю, я тоже не ощущаю себя героиней даже заднего плана. Я понимаю, что это звучит дико, когда вокруг ходят эсперы, волшебники, люди из будущего и инопланетяне, — она тихо засмеялась. — Но их наличие не делает книгу фантастикой, и даже саму книгу не делает. Я ведь не ошибаюсь? Я хотела сказать, что она ошибается. Возможно, удалось бы запутать, сбить с толку. Но вместо этого произнесла: — Не ошибаетесь. Для меня вы были вымышленным персонажем. Стоп, что? Зачем я это говорю? — Знаете… это даже немного страшно, — Сасаки опять повернулась ко мне. — Общаться с человеком, который может так много обо мне знать. В том числе что-то действительно постыдное. Если смотреть на современных японских авторов, по чьим работам создают аниме, то я вполне могла свалиться с лестницы и продемонстрировать нижнее белье, а вы сейчас вспомнить этот кадр. Даже то, что вы девушка, не отменяет позор. — Вы не падали с лестницы и не показывали бельё. Аниме-экранизация до вас не добралась. И я не так уж много о вас знаю… повествование шло от лица Кёна, — серьёзно, зачем я это говорю? — Не добралась? Печально. И от лица Кёна… — Сасаки задумчиво улыбнулась, слегка склонилась. — Да. Да, Кён отличный вариант для главного героя. Единственный, я бы сказала. Надеюсь, у нас с ним всё хорошо. Где именно у вас всё закончилось? — После того, как Фудзивара и Суо Куё пытались убить Харухи, — мой язык, что происходит?! — А, когда реальность разделилась надвое, — Сасаки понимающе закивала. — Получается, сейчас для меня идёт пост-канон и каких-то ограничений нет. — Ограничений на что? — она не злодейка, но мне всё меньше нравится её присутствие. Возможно, инопланетянка Суо Куё не только переводит, но и запрещает мне молчать либо лгать. — Ой. Вы меня боитесь? — Сасаки как-то встревожилась. — Вы думаете, что я поддерживаю то, что творили Фудзивара с Суо Куё? Я это нисколько не поддерживаю, но они мои друзья. Не знаю, поймёте ли вы это… — Понимаю, — на деле не очень. Они хотели убить человека, и дружить с ними нельзя. Убийцы не заслуживают такого. — Хорошо, — улыбнулась она. — Простите, если всё настолько сбивчиво. Когда я попросила перенести меня к вам, то не понимала, что именно скажу. Не каждый день встречаются живой человек и персонаж произведения, понимающие, кто они такие. Но одну вещь нам абсолютно точно необходимо обсудить. Сасаки повернулась прямо ко мне, и её улыбка как-то дрогнула. — Я хотела бы знать, как вы относитесь к инициативе «Энтерпрайз» по уничтожению нашего прошлого? — Уничтожению? — Да. Они хотят запретить все религии и политические движения, существующие на нашей планете, запретить их пропаганду и само упоминание. Включая упоминание в художественных произведениях. — А те, что уже были… — Фигуральное сжигание на огромном костре. Я сглотнула. Сасаки никогда не была лгуньей или интриганкой, скорее наоборот. И если она говорит правду… да, именно это ведь звучало в беседах, что во избежание вмешательства Харухи необходимо было изменить мир, сделать его лучше. Но подождите… — Мне говорили про нечто подобное, но я ведь понимала так, что оно уже сделано? Ещё до того, как ваш канон закончился, грубо говоря? — Да, и сейчас я это понимаю, — кивнула Сасаки. — Суо Куё говорит, что в моей реальности мир действительно избавился от угрозы войн и стал значительно приятнее. Но тогда и ничего подобного не происходило, государства просто держали на поводке системой кнутов и пряников, если вы позволите, — она мягко хихикнула. — Ни о какой цензуре и массовых ограничениях и речи не шло. А тут же предполагают именно полное уничтожение нашей памяти о прошлом. В это было трудно поверить. Тома, Микото, Дамблдор, Мордевольт, Человек-Паук, Нагато… все они просто так согласились с подобными мерами, согласились с… тиранией, можно сказать. А что если и теперь я… *** Я могла объяснить всю свою нелюдимость тем, что попросту была чужой для всех. И это чужеродность проявлялась ещё и в том, что я никак не могла найти свой уголок. Казалось, все вокруг состояли в той или иной религиозной либо политической группе — обычно сразу в нескольких. Все и в реальной жизни, и в интернете. И все требовали, чтобы присоединяющиеся к их группе соблюдали определённые догматы, не смея их даже пробовать оспаривать. Ни одни из этих догматов меня не устраивали. Я даже не знаю, чьи догматы меня вообще устроили бы. Разве что догматы добра, такого, что описывалось в произведениях — но всякий раз, когда я натыкалась на обсуждение добра, там выговаривали, что оно субъективно, бесполезно, неоднородно, у каждого своё. И даже те, кто вроде бы не уходил в такую сторону, привязывали добро к своим догматам, опять-таки требуя не оспаривать это. Возможно ли, что такая моя неуверенность привела к желанию героев — тех, кто как раз стоял на страже этого добра — запретить все подобные группы, опирающиеся на догматы? *** — И что тогда вы предлагаете? — даже если это так, то что я могу сделать. — У меня нет никакой силы остановить и убедить их. — У меня тоже. К тому же Фудзивара разделяет их точку зрения, да и я… я не думаю, что это однозначно плохо. Я просто хотела узнать, что вы об этом думаете, — Сасаки вновь улыбнулась, слегка оправив платье. — Я не знаю, что мне думать. Я всё знаю лишь с ваших слов, и я не уверена, что вы говорите правду. Не в том плане, что лжёте — а в том, что сами верите в ложь. Так, вот такого я точно не должна была говорить. Неважно, обладает Сасаки божественными силами или нет — у неё в союзниках Суо Куё, и если это как-то их обидит… — Понимаю, — однако пока Сасаки не выглядела обиженной. — Я сама до сих пор не уверена, в чём именно истина этого мира. И поэтому обратилась к вам, потому что вполне может выйти, что эта истина будет не объективным итогом культурных, социальных, экономических и управленческих решений. Она будет воплощением вашего желания идеального мира. И потому я хотела бы узнать заранее, что это за идеальный мир, и заранее приготовиться к его существованию. Сасаки тоже странная девочка. И на моём месте она почти наверняка тоже была бы одинокой. Но это не означает, что наши идеальные миры будут совпадать и не станут взаимными кошмарами. — Я сама не знаю, какой именно мир окружает меня, — и опять я говорю то, что не желаю. — Но я точно убеждена, что никому не позволила бы в моём идеальном мире запрещать книги. Хоть по какой причине. Сасаки помолчала несколько секунд, а затем отчего-то поклонилась. Достаточно глубоко и уважительно. — Спасибо вам, Даша. Как вы посмотрите на то, чтобы присоединиться к Антибригаде? Мы можем защитить и спрятать вас, в случае чего. А также позволим лучше узнать этот мир. — Спасибо, но нет. Я… не хочу пока ни с кем быть. Возьмите, — я опять протянула Сасаки блокнот с карандашом, но она и сейчас помотала головой. — Оставьте себе. Думаю, вам ещё пригодится. И я не собираюсь настаивать, но если вы всё-таки захотите, то просто скажите вслух. Суо Куё услышит вас. — Спасибо. Пока. *** Я почти сбежала от неё, абсолютно невежливо. Но и к лучшему: возможно, после такой грубости Сасаки в следующий раз не будет настроена на встречу со мной. Переместилась я сразу на восьмой этаж Хогвартса, к нужному месту. Теперь точно представляла, что делать. Трижды пройти по коридору в стелс-режиме, сосредоточившись на желании найти то, в чём я сильно нуждаюсь. Свою собственную грань. После третьего прохода в каменном коридоре проявились очертания двери, и я сразу рванула к ней. Быстро открыла, заскочила внутрь, закрыла, повернулась — и замерла. Аккуратно застеленная кровать. Двуспальная. На одной из подушек сидит небольшой плюшевый медвежонок. У кровати тумбочка, на ней небольшая чёрная сумочка. И всё. Я воздержалась даже от мысленных комментариев, лишь поспешила к сумочке и открыла её. Две вещи, что опасно держать рядом — бутылка с водой и планшет с пакетиком комплектующих. Сначала я вытащила бутылку и немного отпила, вспоминая, что еду данная магия из воздуха не делает. Затем достала планшет, обнаружила кнопку на боку и аккуратно прижала её. Обозначения модели не было на самом планшете, и на загрузочном экране тоже не появилось. Я даже в настройки залезла от любопытства, но и там вместо названия сияло пустое место. — Никто не заплатил за рекламу, — пробормотала я и улыбнулась самой себе. Дальнейшие исследования планшета ничего не принесли: обычный набор программ для музыки, чтения, рисования, карт, заметок… ни игр, ни видео, ни скрытого послания, только куча песен. Ну и зачем мне планшет? Чтобы был, потому что при жизни не довелось получить? Я пожала плечами, вынула из аксессуаров небольшие беспроводные наушники и посмотрела, что закачано в плейлист. Песни из аниме. Много, много песен из аниме. Я никогда не была меломанкой, разницу между какими-нибудь попом и кантри ощущала лишь интуитивно. Но песни из аниме всегда радовали, хотя слушать их часами, как хотела, было попросту невозможно. Тут же… Кто, собственно, мешает. Я нацепила наушники и легла на кровать, поставив список на случайное воспроизведение. В ушах мигом зазвучал бойкий девичий голос, поющий неизвестно что, ибо сейчас переводчика никто не завёз. Но и не надо. Я ещё немного отпила — осторожно, дабы не пролить на планшет — и задумалась. Затем перевернулась на живот, вынула блокнот и начала записывать на пустом листе. *** «Ещё раз проверить Выручай-комнату». «Разобраться, действительно ли Энтерпрайз запрещают книги». «Алистер Кроули против Харухи: что там происходит». «Майло Мёрфи». «Нагато следит за мной???» «Дэдпул, Суо Куё, Сасаки, Нагато, кто ещё». «Гаджеты?» «Фуфелшмерц? Алиса??? Настоящая Сатен?????» «Машина времени». *** Больше ничего не придумалось. Да и этот список частично на ходу составился. Некоторые пункты точно придётся отложить на потом. Окно закрепилось на стене так, чтобы кровать всегда была освещена солнечными лучами — медленно передвигаясь вслед за ними. Однако к тому времени, как я закончила создавать список, лучи слегка поблекли. Подступал вечер. Интересно, тут по-прежнему везде один и тот же часовой пояс? Судя по всему, да. Но и Земля вращается, это очевидно. Мир, созданный моим желанием лучшего, даже если это желание противоречит реальности. И сейчас я гость в этом мире. Гость… или даже узник, если помнить, что мне обещали наказание. И если помнить, за что… Я сжала зубы и вновь взяла планшет. Анимешные песни пару раз уже повторились, многие из них оказались незнакомыми. А многие не оказались, я едва не рассмеялась в голос, когда прозвучал опенинг Рейлгана. Неужели именно это мне сейчас нужно? И как-то поможет найти свою грань? Просто если призадуматься… прошлые грани были моей попыткой обосноваться в этом мире. Устроиться в нём так, чтобы как можно скорее зажить спокойной жизнью. По всему выходит, что четвёртая грань в этом же и состоит — устроить спокойную жизнь в этом мире. А что мешает моей спокойной жизни? По большей части неизвестность. Я не знаю, как именно изменился мир, особенно в мелочах. Я не знаю, что именно творит Энтерпрайз и насколько он раскололся — если раскололся. Я не знаю, что задумывают злодеи. Я не знаю, кто знает про меня и что по этому поводу хочет предпринять. Дэдпул союзник, Суо Куё и Сасаки можно записать в относительные союзники, а Нагато и вдруг кто ещё? Хотя что это я, Нагато точно союзник. Она умна и прекрасно понимает происходящее. Я ведь… *** Теперь, когда я всё вспомнила, я понимаю: изменение планеты и всемирный порядок для ублажения Харухи это неканон. Никогда ни появлялось, ни утверждалось, ни подразумевалось. Однако когда я просмотрела аниме, а затем на волне интереса прочитала ранобэ, то думала именно в таком ключе. У Харухи слегка выгнутое, но вполне активное чувство справедливости. Она вполне может возмутиться мировыми конфликтами и пожелать их завершить. А поскольку от обычной скуки способна разрушить мир и заменить его новым, то жажду справедливости тем более лучше предупредить. Логично? По крайней мере, я просветов в логике не видела. Более того, я хотела, чтобы это стало реальностью. Чтобы все эти войны и конфликты, о которых ежедневно передавали в новостях, попросту прекратились. Особенно те, что мои родители полностью одобряли и говорили, что так «им» и надо. Список «их» был ошеломительно велик, а я молчала, умудрённая горьким опытом, но всё равно не понимала, как это возможно — одобрять войну и желать её хоть кому-то. Слишком часто и порою специально я натыкалась на описания войны, не только в вымышленных произведениях, но и в документальных, в рассказах очевидцев, в мемуарах. И никогда не понимала, что во всём этом может быть хорошего и как можно хвастаться тем, что для тебя «война — мать родная». Для меня это всё равно что признаться в ненависти к человечеству, причём гордясь этой ненавистью. *** И это говорит девушка, обожающая хорошие финальные битвы, когда герой наконец сходился напрямую со злодеем. Но «финальная битва» и «война» для меня всегда не были одним и тем же. Первое скорее развлечение, обязательный итог многих произведений, второе же ужас, которого нельзя допустить. Поэтому в моём мире герои, начиная с фракций Харухи, сделали всё, чтобы этого не допустить. Как делают и сейчас… запрещая книги? Вот с этим точно надо разобраться как можно скорее. Есть в планшете выход в Интернет? В планшете нет выхода в Интернет. Хотя он мне нужен, Выручай-комната. Или наоборот, не нужен? Учитывая мои прошлые попытки верить людям из Интернета… Хорошо. Допустим. Однако мне всё равно нужно как-то узнать обо всём этом, и желательно из нейтрального источника. А что если совместить?