***
Он никак не может продвинуться дальше спасения Уити и Илаем, всегда упираясь в какую-то невидимую стену, внезапно воздвигнутую Вселенной, как будто та злится на него. «Если кто тут и должен дуться, так это я», — с горечью думает Гарретт. Стрела в горле, затоптанный бизоном, картечь в животе, сбит машиной - этот список, кажется, можно продолжать бесконечно. Одна небольшая ошибка за другой просто накапливается и растет, как снежный ком. После того, как его разодрали волки в Центре К.Л.Ы.К., оказываясь за рулем и пересекая южные ворота, Гарретт вдавливает педаль газа, въезжает в озеро и позволяет машине медленно заполняться водой. Он так чертовски устал, все идет даже хуже, чем когда он выступал против Джона. Гарретт просто закрывает глаза и дает воде наполнить его.***
Когда он приходит в себя, то не едет через южные ворота в машине. Он в больнице, которая привиделась, когда его давным-давно вырубили на кладбище. Вот только на этот раз место находится под водой. Хах. Персонал по-прежнему игнорирует его, но люди двигаются совершенно нормально, несмотря на воду. Может быть, вода тут только потому, что он сейчас тонет в машине? Как и в прошлый раз возникает странное ощущение беспокойства и внезапная потребность что-то найти. Он думает, что поймет, когда увидит это. Ему не требуется много времени, чтобы увидеть палату, до которой он так и не успел добраться, но смутно знакомый человек стоит перед ней и смотрит в окно двери на кого-то или что-то внутри. По мере приближения Гарретт может различить более отчетливые черты лица, светлые волосы, знакомые серо-голубые глаза, крошечный шрам на левой щеке, кривую ухмылку, когда тот видит идущего к нему Гарретта, и… Вот дерьмо. Вот дерьмо, это Билли. — Билли? — Единственный и неповторимый, — говорит Билли и машет рукой. Гарретт даже не думает дважды, не задается вопросом, как это возможно, когда подходит к тому и без сомнений заглядывает в окошко, стоит лишь Билли указать на то. Все, что видит Гарретт - это молодой человек с короткими каштановыми волосами, стоящий к ним спиной и держащий маленький розовый комочек, утыканный трубками, и о нет. — Это…? Билли кивает, его обычно солнечное лицо омрачено. — Он говорит не с Богом, — Билли с серьезным видом хватает Гарретта за плечи и убеждает обратить внимание на то, что говорит. — Помни это, Гарретт, прямо сейчас там он говорит не с Богом. Он пытается кивнуть, но затем вода вспоминает, что она такое, и Гарретт тонет в больнице, а слова Билли продолжают крутиться в голове. Он говорит не с Богом Он говорит не с Богом не с Богом Вода проглатывает его целиком и наполняет легкие.***
Гарретт проезжает через южные ворота после странного видения о больнице и Билли и жмет на педаль тормоза. Его дыхание становится слишком резким и прерывистым, и, черт возьми, он так больше не может. Дрожащими руками он достает телефон и звонит Джону. — Это было капец, как глупо, я не могу сделать это в одиночку, — говорит Гарретт, как только Джон поднимает трубку. Его не волнует, что звучит он на грани истерики. — Я так устал, Джон. — Где ты? Так приятно снова слышать его голос, и именно в этот момент Гарретт понимает, что с тех пор, как он видел Джона в последний раз, прошел, как минимум, месяц сбросов, хотя «технически» они виделись сегодня утром перед отъездом. — Южные ворота. На другом конце провода приглушенный разговор, Гарретт выходит из машины, он не может заставить себя находиться в ней прямо сейчас, и садится на гравий, прижавшись спиной к нагретому солнцем металлу. — Оставайся там, я скоро буду. Никуда не уходи. Вырывается не то смешок, не то всхлип, когда он закрывает лицо свободной рукой. — Даже не собирался. — Зная твой послужной список, я почти ожидаю, что к тому времени, как приеду, ты окажешься по ту сторону гор. На лице дрожащая улыбка, а затем остается только ждать и стараться не выйти из-под контроля. Черт возьми, если он еще не достиг своего предела, то сейчас опасно близко подобрался к нему. Примерно через полчаса разносится грохот Вдоводела. Гарретт подскакивает на ноги и бросается вперед еще до того, как Джон выбирается из машины. Даже не останавливается, чтобы сказать «Привет», прежде чем прижаться к мужчине и уткнуться лицом тому в плечо. Он тянется одной рукой в кабину, чтобы притянуть к себе и Мери Мей, потому что Гарретт скучал по ней тоже. Неминуемый срыв превращается в нечто более контролируемое, когда девушка, не колеблясь, берет протянутую руку, а Джон так же отчаянно цепляется в ответ. — Много всего навалилось лишь за попытку удержать меня подальше от гор, а? — Да, слишком, — соглашается Гарретт, отстраняясь достаточно, чтобы посмотреть на Джона. Внезапно в голову приходит неприятная мысль. — С Рейчел все будет хорошо? — Могу присмотреть, — добровольно вызывается Мери Мей. — Я бы предложила забрать ее к себе, но не уверена, как отреагирует Хадсон. Еще одно из его беспокойств. Девушка слабо улыбается. — Эй, ты не возражаешь, если я поговорю с Гарреттом минутку? — Мери Мей спрашивает Джона. Озадачивает такой вежливый тон, но, опять же, возможно, не стоит сильно удивляться, учитывая тот факт, что она охотно привезла того сюда. Может, разобрались со своими проблемами? Или, по крайней мере, заключили временное перемирие? Джон смотрит на Гарретта и кивает в ответ. — Конечно, — отвечает, хватает сумку и направляется к соседней машине. Достаточно далеко, чтобы создать хотя бы иллюзию уединения. — Слушай, — начинает девушка, глядя на свои руки, лежащие на руле. — Мне очень жаль, что я заставила тебя почувствовать себя преданным. — Мери… Она поднимает руку и останавливает. — Даже не пытайся сказать, что не подумал так, Гарретт. Ты ужасный лжец, — на ее лице улыбка, хоть и немного грустная. — Ты пришел поделиться со мной этим, а я должна была… не знаю. Наверное, не стоило так сильно взрываться и бросаться словами. Гарретт наклоняется и снова бережно берет ее за руку, проводит большим пальцем по костяшкам. — Ты же понимаешь, что я просто беспокоюсь за тебя? Я не знаю, реально ли то, о чем ты говоришь, но понимаю, что ты сейчас находишься под большим прессингом. Весь Округ рассчитывает на то, что ты придешь и исправишь беспорядок с Вратами Эдема, и это чертовски несправедливо – вешать всю ответственность на одного единственного человека. — В Округе происходит много чего несправедливого, — он думает о том, что случилось с Рейчел до и после присоединения к культу, обо всех жизнях, разрушенных и потерянных, о терроре, вызванном Вратами Эдема. Вспоминает Билли, которого нашли убитым на обочине дороги, о сомнительных обстоятельствах смерти Миранды, и о том, как горечь потери этих двоих стала слишком тяжела для Уильяма. — Вокруг одна несправедливость, и я очень устал, но стараюсь сделать все вокруг хоть капельку терпимее. — Когда все закончится, пообещай мне поговорить с кем-нибудь, — Мери Мей выглядит серьезно, пристальный взгляд явно не предполагает никаких споров. Не то чтобы он собирался. — Я не… я не хочу потерять еще одного… — Я знаю. Я сделаю это, — Гарретт улыбается, как он надеется, ободряюще. Если разговор с профессиональным мозгоправом успокоит Мери Мей, то Гарретт готов пойти на это. На ее лице натянута напряженная улыбка, когда она в последний раз сжимает его руку, прежде чем отпустить. — Сосредоточься на победе, спортсмен. — Как обычно, малышка. Они усмехаются над глупыми детскими прозвищами, старой шуткой. Гарретт закрывает пассажирскую дверь и идет назад к своей машине и Джону. Вдоводел разворачивается, направляясь обратно в Фоллс Энд. Он подается к Джону, когда мужчина обнимает за талию и притягивает к себе. — Лучше? Ощущение, что теперь все встало на свои места. — Да.***
— Не могу поверить, что ты позвал их, — стонет Джон, когда Херк и Акула подъезжают к лесопилке на своем грузовике. — Почему не должен был? — спрашивает Гарретт, с удивлением глядя на то, как лицо Джона слегка морщится. — Херк все время пытается убедить меня набить ему татуировку «Короля обезьян», будто я должен знать, что это вообще такое. — Честно говоря, я тоже не знаю. Думаю, что он нахватался этого в Кирате.* — Так мы делаем это или как, помощник шерифа, — кричит Джесс, стоя у забора. Дерьмо, да, выследить Повара. В очередной раз. — Да, секундочку, — отвечает Гарретт и расстегивает серьгу, прежде чем вложить ее в руку Джона. — Хочу, чтобы ты придержал для меня. Голубые глаза переводят взгляд с сережки на лицо. — Ты же осознаешь, что технически это все еще мое? — Верно, но мы оба знаем, как тебе нравится видеть ее на мне, — улыбается Гарретт, сцепляя их мизинцы. — Твой брат, однако, не оценил. Джон хмурится и кладет руку ему на сердце, будто подсознательно знает, куда Джейкоб однажды ударил ножом. То, что произошло, но не произошло. — Джейк всегда защищал нас с Джо. Гарретт посмеивается. «Защищал» - это еще слишком мягко сказано. Он вкладывает свернутую карту в руки Джона, быстро целует того в губы, прежде чем направиться к Джесс, которая выглядит все более и более нетерпеливой. — Я отметил большинство волчьих маяков, так что хватай парней и оттянитесь там, как следует. Позвоню после художественной выставки Джейкоба.***
После того, как Уити и Илай спасают его из отеля «Грандвью», как он проснулся в Волчьем Логове со взбешенной Темми и как раздраженная Джесс появляется через час, связавшись с ним по рации, он, наконец, возвращает свой телефон. — Итак, Джон Сид, а? Не думала, что он так легко поменяет сторону, — говорит Джесс, когда Гарретт кладет трубку. — Всегда казалось, что он слишком важный винтик в планах эдемщиков, но если этот человек работает с тобой, то думаю, все не так безнадежно, как я считала. В смысле он все еще Сид и натворил много дерьма, но, кажется, старается все исправить. Губы сжимаются в полуулыбке, когда он смотрит на лес. Ага, старается, но не ради Сопротивления, а для того чтобы удержать Гарретта рядом. Они ждут появления Джона, Херка и Акулы. — Он ведь на нашей стороне, верно? — уточняет Джесс, когда Гарретт молчит. — Что-то вроде того, — отзывается он, вдыхая свежий воздух и пытаясь избавиться от запаха крови и гниения, оставшихся после пребывания в отеле. — Ненавижу ответы, которые на самом деле ими не являются, — бормочет Джесс, начиная проверять оперение своих стрел. — Как и все мы, — Гарретт думает о словах Билли из того не-сна, когда тонул. Он говорит не с Богом У него уже были подозрения, но он как-то не акцентировал на этом внимания. Но с кем или с чем на самом деле разговаривал Джозеф Сид в больничной палате?