...В глаза загляни

Эрик ворочался на диване уже второй час: сон никак не шёл, а мысли о спящем в соседней комнате юноше разрывали голову. Сейчас он совсем рядом, вот только дотронуться до него было всё также невозможно: стоило ли ради страсти разрушать хрупкую дружбу? Ведь, несмотря на намёки Страйфи, Эрик так и не смог понять, играл ли с ним капризный мальчишка или отчаянно пытался обратить на себя внимание, но не как на юного искателя новых ощущений, а как на влюблённого молодого человека. Каким Эрик видел Страйфи? Взбалмошным. Эгоистичным. Использующим наглость для достижения своей цели. Но вместе с тем коварства в нём мужчина не замечал. Но, что важнее, всего, он видел в нём ребёнка, и потому тяга к нему пугала Эрика. Сейчас он не думал об уголовной ответственности за совращение несовершеннолетнего, он думал только том, за что судьба наказала его, прорастив в душе семя порока. Вместе с тем, это давало ощущение особенности, непохожести на других, что, в какой-то мере, придавало сил и вызывало забитое злорадство, отталкивающее в сторону страх. «Сейчас Страйфи, наверное, спит», - подумал Эрик. Он прислушался: не было слышно никаких посторонних шорохов. «Спит», - убедился он. Прошло ещё полчаса, но бессонница не желала оставлять свою жертву, и Эрик всё также лежал, рассматривая потолок. Наконец, он решил встать и чем-нибудь заняться: кто знает, может, он быстро устанет, и Морфей приютит его в своих объятиях. Однако шуметь было нельзя – Эрик ни на секунду не забывал о своём госте. Он направился в кухню, где простоял пару минут в раздумье, а потом всё-таки решился открыть шкаф… …и с громким звоном на пол упала тарелка, а её фрагменты разлетелись по всей кухне. - Чёрт возьми! – не сдержался Эрик, и принялся подбирать осколки. Закончив с ними, он подумал, не разбудил ли Страйфи звоном разбитой посуды и своей вознёй, и осмелился пойти посмотреть. Эрик почти что крался по собственной квартире, и коридор показался невыносимо длинным, хотя раньше он преодолевал его за считанные секунды. Он осторожно приоткрыл дверь: Страйфи спал на животе, до пояса скинув одеяло. Эрик зашёл в комнату, подошёл ближе к кровати. Дыхание подростка было ровным, по всей видимости, ему не помешал шум. Этот факт успокоил хозяина квартиры. Постояв немного рядом, Эрик решил, что в спальне довольно прохладно, и не мешало бы поправить одеяло, чтобы гость не замёрз… …Услышав звон где-то в глубине квартиры, Страйфи резко сел на кровати, до конца не понимая, что происходит. Но скоро он вспомнил, где находится, и сообразил, что всего-навсего что-то разбилось. Сначала ему захотелось пойти посмотреть на источник шума, но потом юноша передумал: нужно было хоть что-нибудь надеть, а делать этого совершенно не хотелось, поэтому он снова лёг. Через какое-то время парень услышал, как кто-то открыл дверь. Естественно, это не мог быть никто, кроме Эрика. Страйфи продолжал лежать как ни в чём не бывало, стараясь не выдать, что он не спит. Почувствовав, что Эрик наклонился к нему, юноша резко повернулся и обхватил Эрика за шею руками, как уже не раз делал раньше. В голове промелькнула мысль, что он может промахнуться и ударить мужчину, но придумать оправдание на этот случай не успел. А потом они не были нужны: Страйфи рассчитал всё верно. Не ожидав такого поворота событий, Эрик упал прямо на юношу, и хотел уже начать извиняться перед гостем за эту комичную ситуацию, но тот быстро скинул его с себя, оказавшись сверху и принявшись целовать с таким пылом, что растерянность Эрика быстро сменилась паникой, а потом эйфорией. Капризный мальчишка действовал неумело, но настойчиво. Дрожащими руками он стягивал с Эрика домашнюю одежду, которую тот успел натянуть, отправившись бродить по квартире посреди ночи. Сейчас Страйфи больше всего боялся, что его оттолкнут. Он подстроил эту глупую ситуацию, но, как ему казалось, подойти и сказать Эрику: «Давай переспим» было бы ещё глупее. Сдавшись под напором подростка, Эрик сделал первый шаг навстречу, ответив лаской обнажённому телу, и это прикосновение вмиг вернуло Страйфи недавнее ощущение мягкого движения речных волн, накрывающих ступни ног своей мантией. Наконец, прогнав до утра здравый смысл, Эрик окончательно уступил своим желаниям, так давно рвущимся наружу. Ощущение полной власти и возможность претворить в жизнь навязчивый мираж развязывало руки, и он уже не замечал, что, такой бойкий вначале, подросток почти затих под ним, только изредка подставляя под поцелуи и ласки пылающее тело и теребя волосы своего партнёра. Постепенно движения обоих обрели плавность, и глубокие вдохи и резкие выдохи смешались в ночи… - Клааасно… - протянул Страйфи, переворачиваясь на живот. Эрик уже заметил, что этот подросток никак не мог лежать спокойно и постоянно пытался завернуться то в одеяло, то в простыню. При этом ему было абсолютно всё равно, достанется ли хоть кусочек от них Эрику. – Эрик? Ну что с тобой? Я был настолько плох? - Ты прекрасен, - кивнул Эрик, но продолжал думать о чём-то своём. - Неплохо для первого раза, да? – гордо спросил юноша. - Очень даже, - наконец, улыбнулся Эрик устраивающему свою голову у него на груди подростку. Тот очень мило поглаживал его пальцами по груди и жмурился от удовольствия. - Дома меня потеряли уже… - вздохнул Страйфи. – Или, наоборот, не заметили, что меня нет. - С кем ты живёшь? – воспользовался случаем мужчина. - С отцом и братом. Только вот… не понимают они меня, - пожаловался Страйфи. – Знаешь, эти их замечания, шутки… «Девочка» да «девочка»! – фыркнул он. – А меня устраивает, что я парень, что бы я ни делал. Ну, крашусь – да. Шмотки яркие ношу – да. Даже вот переспал с другим парнем… Но я ничего не хочу менять. Эрик внимательно слушал. В какой-то степени его покоробило бездушное слово «переспал»: всё-таки он считал, что в этом возрасте подросткам свойственно меньше цинизма – у них всё по любви и с чувствами, а Страйфи говорил ему о простой физической потребности. - Переспал… - повторил мужчина невольно. - Ну да. Разве это по-другому называется? Думаешь, совращение несовершеннолетнего? Не переживай, мне семнадцать. - Ещё кто кого совращал, - проворчал Эрик. Стоило глубоко задуматься, кто же из них двоих стал прихотью другого… - Я пойду. – Страйфи попытался подняться, но тут же лёг обратно. - Тебе больно? – забеспокоился Эрик. - Нет. А тебе? – усмехнулся подросток. И мужчина подумал, что, скорее всего, именно так усмехался дьявол над теми, кто продал ему душу в обмен за короткое счастье.