***
— Танце… что? — огромная люстра, вместившая в себя сотни свечей, тянулась огромным железным каркасом и звенела мелкими подвесками из стекла. Уриил не опускает взгляд, заворожено наблюдая за колебаниями и незаметным дрожанием массивного предмета на цепях. Вот-вот, казалось, звякнет цепь, разогнуться звенья, крошась, и огонь погребет все живое. Но дамы в тяжелых бальных платьях легко парили над прихотливым орнаментом деревянных плиток, ставших одним цельным в больной зале, мужчины не менее чарующе приглашали на танец, следуя всем светским обычаям, а музыка лилась по стенам и потолку, несясь между ногами и поворотами, даже невзрачное движение слуг подчинялось мелодии. — Веди себя естественней, — приказывает архангел, искривив губы в приторной улыбке. Заняв сосуд знатного человека, он надеялся на более мягкий прием, но в этот раз вопреки зазубренному и просившемуся этикету с молоком матери от него держались подальше, просто почтительно кивали, а потом толпа уносила куда-то прочь. Стонущий и уходящий вечер грозился оставить после себя воспоминания вереницы серых лиц и пестрящие бальные платья из викозы, жаккарда и кружева. Уриил усмехается, выпрямившись, и с легкой иронией произносит: — Естественней некуда, Михаил, но если я начну танцевать, то у людей возникнут подозрения, что юная француженка совсем не училась. Аристократка и такой позор. — Так учись, — отмахивается архангел, до сих пор не найдя того, по кого они пришли. Его прищуренный взгляд охватывал каждое лицо, его дух читал каждую эмоции, и где-то вдалеке пульсировало невесомое чувство страха. — Я его не чувствую, идём, — он подхватывает под руку, почти приглашая на танец. — Бесспорно, мы вне подозрений, — тихо говорит она, чтобы только архангел её расслышал. Три такта. Смутные движения отпечатались в памяти сосуда. Девчонка все знала, но позволить ей очнуться прямо сейчас Уриил не могла. — Он рядом, смотри только на меня. И она смотрела. Поймала себя на мысли, что пристально разглядывала архангела. Михаил знал все на свете, красив внешне и смертельно опасен в своем хрупком теле из плоти и костей. Танец набирал обороты, комбинация из простого счета растягивалась на несколько секунд. Шаг влево, шаг архангела в право, перемещение тела, поворот вправо. И это только раз. — Право слово, легче драться. И зачем люди это делают? — она краем глаза следит за другими девушками, иногда удачно подмечая следующий момент, но уверенность Михаила вела их в центр зала. Стук мелких каблуков неудобных туфель отзывался невыносимым гулом, хотя этого никто не слышал, а корсет впивался в ребра, что Уриил невольно вздрагивала, когда появлялось ощущение боли. — Танец сближает. — Уверенна, так и есть, — кивает, не решившись спорить с архангелом. Да и ничего не знала про человечество в общем, какие-то моменты теснили на задворках в памяти, чтобы легче выполнить задание и покончить за короткие сроки. Обычно, этим заданием было убийство, кара небес и громкое предупреждение для церкви и тех, кто ей не подчинялся. — А ещё это развлечение. Уриил хмурится, кусая губу, силясь не рассмеяться, и кивает. — Определенно, это весело, — когда Михаил отвлекается и через чур резко прижимает к себе, то кажется, что ребра треснули под аккомпанемент вальса. — Полегче, а то в следующий раз мужской сосуд будет моим. Архангел обращает свое внимание на неё и прищуривается: — Нет, ты танцуешь так же, как дерешься. Боюсь, испортишь туфли. В бальном платье двигаться было не просто. В то же время движение женщин поражали изящностью и легкостью, а ещё больше душистым смрадом центра демонических и ведминських сил. Казалось, что пропиталось все: от свеч люстры до легких кружев платьев. И Уриил ждала только одного приказа, чувствуя наваждение. Это мероприятие было её, не Михаила, очередной акт запугивания и возмездие за то, что адские силы позволили себе слишком много. Они сумели разозлить архангела, а это стоило непомерно дорого. Уриил обвела толпу равнодушным взглядом, кто-то улыбался, кто-то хмурился, и все ограничены этими золотыми стенами с блеклым потолком. — Демон ещё здесь, — его шепот резко звучит возле самого уха, и она оборачивается, неосознанно ища взглядом демона, пока не услышала шипение от архангела. Он был ею недоволен. Это напоминало игру в кошки мышки, хищник притаился, а жертва не должна ничего догадаться. Смотря на неё сверху, взгляд Михаила оставался ледяным, хотя губы его растянулись в улыбке. Уриил выпрямилась. — Пришёл час уничтожить демона. И этот шанс выпал только тебе, Уриил, — он тянет гласные, и ей резко становиться страшно, но кивнув, качает головой. — А после убей всех. — Благодарю за этот шанс, — она усмехается. Руки архангела исчезают, а сам он уходит в другой конец зала, заняв свою роль. Наблюдателя. От его взора не ускользнет ничего, и, замечая краем глаза, как невесомо расступается толпа, она легкими плывущими движениями направляется на выход. Там в гуще коридоров, среди затаившийся похоти знатных особ, один из сильнейших демонов уже распростер свои объятия над всеми людьми. И они, ангелы, спасут их души. Когда двери закрываются, она достает клинок и осторожно распаривает неудобный корсет, платье скользнуло по плечам. И, оставшись в льняной сорочке, оставив туфли рядом с тяжелой тканью, Уриил пошла вперед, тихо и осторожно. Только Михаил мог позволить себе некую беспечность, но не она. Затаив дыхание, ступая практически бесшумно, она в конце коридора увидела приоткрытую дверь. Ловушка. Но у неё приказ убить Азазеля. Отступать она не планировала, даже когда легкий дым погашенных свеч заполнил холодные длинные коридоры. Ни шагу назад. Только исполнение приказа, и ничего больше. Именно с такими мыслями, каждый раз совершались чрезвычайно масштабные преступления по меркам человечества, и совершенно справедливые по ангельским. Уриил с замершим дыханием перешла черту, зайдя в комнату, и вздрогнула, когда предсказуемо захлопнулись двери. Желтые глаза демона сверкали в темноте, усмешка чувствовалась даже сквозь мрак. — Я знал, что придешь ты. Покорная псина архангела, — демон брезгливо щурится, держа расстояние. В его жилах пылала обжигающая сила тьмы и подконтрольного ему пекла. — Когда Люцифер вернется, он уничтожит вас. — Битва ещё не скоро. — Но будет. И тогда воцариться хаос. — Он воцариться с абсолютной победой любого архангела, — она не хотела этого говорить, но сказала. Взгляд демона стает заинтересованным, на губах играет ухмылка, а за стеной архангел, способный смести все построенное десятилетиями за считанные секунды. На небе из-за облаков появляется полная луна, частично озарив светом комнату на пару минут, и снова спрячется. На полу тонкой сеткой что-то блестело, и, сглотнув, она, не подавая виду, что заметила, старается определить насколько все плохо. Слышится запах лаванды, розмарина, базилика, ладана и корицы… Кажется, что рядом далекими маслами Иерусалима пролилось целое море, и жестокая святыня человечества низверглась под ногами. Уриил знала, один жар свечи, и она сгорит в святом огне. Весь пол был изрисован, выведен ровными линиями, целыми шахматными досками перед демоном. Приказ жжется на ладонях и в груди. Уриил делает резкий рывок, но свеча в руках демона успевает загореться и упасть, а сам он мгновенно покидает сосуд, просочившись на улицу сквозь окно.***
Что было дальше, она плохо помнила, но тогда Михаил был ею недоволен, как и сейчас, как и всегда. На стороне Люцифера была надежда, что не будет тех необъятных возлагаемых планов, вечного разочарования. Спустя пару столетий произошла встреча с Азазелем вновь, тогда она намного больше узнала о падшем архангеле и его идеях. — Уриил, ты знаешь, где могли спрятаться люди? Иногда, чтобы узреть планы врагов и недоброжелателей, приходилось гадать на кофейной гуще. Обрывки воспоминаний походили на ту саму гущу, оставшуюся на дне чашки и на белом керамическом блюдце. Многое пленный пропустил или не придал значению. Когда его тело безвольно упало на сырую землю, хотелось просто затаить дыхание и молча разглядывать носки ботинок. Почувствовав взгляд архангела, она обернулась нахмурившись. Где? В тихом месте, где близко вода и где можно найти еду. Подальше от безликих городов. — Ближе к городу, — равнодушно пожала плечами, пытаясь ускользнуть подальше и спрятаться среди других ангелов. — Демон придёт за ними. — Я не знаю, где они. Могу лишь предположить. — И заберет их души, — архангел обошёл её, нагнетающей волной опалив кожу. Уриил зажмурилась, когда он остановился прямо перед нею, в этом была его изюминка, как говорят люди, обойти и остановиться прямо перед глазами. — А тела отдаст своим тварям. Будет пир. — Значит, демона найти ты не в силах? — она вздернула бровь и провела пальцами по волосам, расчесывая. — Мне-то плевать на людей, но не тебе. Ей бы хоть на минуту затеряться, углубиться в лес, а после потеряться на ещё длительное время, чем раньше. Только тогда можно будет покончить с Азазелем, который знает и хочет слишком многое для проигравшего. Изображая крайнюю степень задумчивости, она собирала влажные волосы на затылке и снова отпускала, позволяя прядям свободно касаться шеи. — Издеваешься, Уриил? Нужно было давно тебя убить, — и на этих словах он исчез. — Пронесло? — Захария поднял клинок и прожигал взглядом, ожидая, что она исчезнет также тихо и незаметно, как сделал архангел. — Не совсем. Сбегать было рано. — Вам удалось узнать, какое заклинание использовал демон? — она растирала руки, чувствуя онемение кончиков пальцев. Каждый разговор с Михаилом, как танец с мечами на углях, всегда не понятно, кто сорвется первым: он или она. — Да, мы его нейтрализовали, — Захария уже отдавал приказы, растворившись в этой суете. Уриил осталась наедине с собой и брошенным на земле в густом тумане трупе. Что делать дальше, она примерно представляла, но только примерно, потому что провернуть нечто подобное под носом архангела, будет стоить непомерно дорого. Милости архангела не хватит на людей, крохи достались ей, и поэтому сейчас абсолютно жива и невредима. Она устало разминала шею, следя за сборами ангелов, и прикидывала следующий план действий. Спустя минут десять сборы завершились, а подошедший Захария приказал уходить. Приказ, который она собиралась выполнить, покорно следуя за помощником архангела. От неё ждали побега, чтобы привела их к людям, но Уриил хотела столкнуть их лбами с демоном, тогда бы угроза миновала, а скрывать и спутывать местонахождение значительно проще отсюда. Переместившись в чертоги новой базы, где темными стенами, колонами, многочисленными лесницами, и сплюснотым, почти развалившемся в ходе времени куполом, виднелся Капитолий. Она, как примерный солдат, следовала за Захарией. В Хьюстоне осталось достаточно уцелевших зданий, чтобы выбрать нечто подобное, хотя все склонялись к военной базе в нескольких километрах от города. Но тогда бы это было слишком предсказуемо. Полуразрушенный холл уже сверкал чистотой, а повисший в воздухе густой запах состоял из благовоний теплого аромата сандалового дерева. На втором этаже поселили пророка, обеспечив его новыми книгами и необходимыми материалами, туда она и направилась. Запах усилился, и, прикрыв лицо рукой, постучавшись, приоткрыла двери. — Кевин, ты решил отправиться в нирвану? — Мне они помогают думать, — зажатость пропала, здесь, подальше от сорванных крестов, Кевин почувствовал себя лучше, Уриил видела по посветлевшему лицу и сверкающих глазах. В этих стенах он ещё не видел смерть, не участвовал в преступлениях, а в подвале не хранились пыточные инструменты. Пока что. — Михаил поручил мне разобрать заклинание, а после я должен приступить к переводу. — Разобрать заклинание? Он хочет знать, как сотворить ледяную волну на пол материка? — Не знаю, но главным компонентом остается благодать ангела, — Кевин пожал плечами, и затушил благовоние. — Скажи, тебя больше не посещали некоторые видения? О людях? Михаил хочет знать, где они на сей раз. Пророк покачал головой, с сожалением глядя на неё. За ней следили. Едва слышно скрипел паркет. — Если что-то будет, сообщи архангелу, — выдавила Уриил, надеясь, что, когда это произойдет, будет рядом, а не архангел.