***
Стоя посреди тёмной улицы, она осматривала последний этаж здания, в котором жил Волдеморт. Издательский дом Обскуруса занимал первые два этажа ветхого покосившегося дома. Стены так и просили новой краски, крыша провисла, местами не было черепицы. Однако Гермиона знала, что, вероятно, внутри дом выглядел иначе. Владелец вполне мог чарами специально придать зданию такой вид из налоговых соображений. В любом случае на последнем этаже никого не было. Но будучи настоящим скептиком, она, не обращая внимания на отсутствия света в окнах, запустила Гоменум Ревелио, которое показало, что дом совершенно пуст. От её заклинания не скрылся бы даже сам Волдеморт. Такая самоуверенность вызвала у Гермионы сомнения: это же Волдеморт, и у него наверняка припасён ещё не один туз в рукаве. Подумав, она всё же решила, что в 1969 году у него не было причин прятаться. Зачем бы Волдеморту делать тайну из своего местоположения? «Он начнёт скрываться позже, после начала первой магической войны», — решила она. Пожав плечами, Гермиона подумала: возможно, понадобится время, чтобы его выследить. Прямо сейчас он может быть где угодно и заниматься, Мерлин знает чем. А она пронеслась сквозь время, имея при себе лишь палочку и сумочку. Ей нужны были деньги: она придумала план. Улыбаясь, Гермиона отправилась в министерство.***
Она уверенно пришла в самое сердце министерства — отдел тайн, чтобы найти своего нового начальника. — Что? Но как? — разинув рот, обратился к ней шокированный глава отдела. Им оказался лысеющий мужчина старше её по имени Джереми Булстроуд, возможно, предок Милисенты. К счастью, выглядел он ненамного умнее своей родственницы. Кабинет главы отдела был таким же: тёмные круглые стены, заколдованный потолок, показывающий созвездия, и удивительное отсутствие книг и свитков. Словно возглавляющие департамент считали себя выше знаний и исследований. И немудрено: они были дураками, которые занимали эту должность только благодаря статусу крови, а не упорному труду. — Я сказала, — терпеливо произнесла она, — что я сотрудник из будущего. Поэтому без проблем смогла попасть сюда. И я на задании. Гермиона благоразумно не уточняла тот факт, что заранее подготовилась к подобного рода ситуации: она перемещалась в далёкое-далёкое министерское прошлое и обеспечила себе доступ в любое время. Фактически она встроила кусочек своей магии в защитные чары министерства, чем чертовски гордилась. Не многим дано повторить такой подвиг. Это оказалось весьма полезным для работы: имея доступ к министерским записям и документам, которые когда-либо существовали, она могла решить множество рабочих вопросов. Булстроуд моргал, беззвучно открывая рот. Он наклонился и положил руки на стол; ткань его широких рукавов пропиталась мокрыми чернилами с пергамента, над которым работал глава отдела. Гермиона притопнула. — Ну и? — спросила она. — Я работник отдела тайн по вопросам времени, и я на задании. Поэтому мне должны выдать зарплату. Моя миссия, естественно, совершенно секретная и не подлежит разглашению, иначе это повредит временны́м законам. — Но… — тихо отвечал он, — я же не могу просто взять и открыть министерский сейф… Для незнакомки. Как я объясню это? Аудит… если кто-то заметит, то у меня и доказательств не будет… — Мерлин, — злилась она, — вам, как и мне, известно, что отдел тайн не проходит министерский аудит. Это бы мешало целям и задачам нашего департамента. — Нет аудита? Видимо, это произойдёт в будущем, — сказал он недоверчиво. А затем просиял. — Но это же великолепная идея, мисс… — Грейнджер, — надменно ответила она, скрывая своё беспокойство из-за раскрытия настоящего имени. Но не пойдёт же она в Гринготтс под выдуманным именем. Миссия же не совсем настоящая, и ей бы не хотелось в будущем проблем из-за растраты министерских галлеонов. Это немного за гранью допустимого, но ей казалось, что цель — наказание Волдеморта — оправдывает средства. Она сможет объяснить всё, когда вернётся в своё время. — Правда потрясающе, — продолжал оживившийся бюрократ. — Если вы будете так любезны помочь мне аргументировать это, мисс, то наша работа станет намного проще. Мы станем независимы, сможем делать более углублённые исследования, не нуждаясь в постоянных отчётах. Только за это вы заслуживаете любую свою зарплату! Гермиона уставилась на него, открыв рот. Она что, сама установила привычные ей основы работы отдела тайн? Это же доказательство причинно-следственной связи! — Итак, слушайте, — начала она, прочистив горло, — это устроено таким образом…***
Гермиона нашла идеальную квартиру для слежки за Волдемортом. Квартира была на чердаке над магазином «Непростые свистящие книги» — конкуренты издательства Обскурус, которое располагалось напротив. Ей не застать Волдеморта врасплох, просто ворвавшись внутрь. Для такого он был слишком умён и силён. Придётся устроить засаду. Гермиона, побуждаемая урчащим животом, решила, что сто́ит сходить куда-нибудь и поесть. Длительное пребывание в прошлом не входило в её планы, но чай и тосты хороши только для завтрака. А закупка еды для приготовления ужина, казалась ей непрактичной. Аванс, выданный в министерстве, вполне покрывал её нужды. Гермиона была ужасно довольна тем, как всё получилось, а особенно неожиданным доказательством причинно-следственной связи времени. Изменения в правилах работы отдела тайн доказывали, что это временная петля! Это произошло, потому что это уже произошло. Гермиона улыбалась: Волдеморт получит по заслугам, и никто ничего не узнает в будущем. Пока что её план работал.***
Она наблюдала за квартирой три жутко скучных дня. Волдеморт не появлялся, в его окнах не горел свет. Гермиона ненадолго покидала квартиру, только чтобы поесть, и надеялась, что он не уехал в долгое путешествие куда-нибудь за границу. Спеша домой после обеда, Гермиона заметила знакомое лицо и остановилась. Высокий мрачный темноволосый мужчина тащил за собой бледную худую женщину с мученическим выражением лица. За ними бежал мальчик, одетый в поношенную, потасканную одежду. Мальчик был слишком худым и очень бледным, и, казалось, что тёмные глаза ребёнка, видели слишком много для его возраста. Гермиона сглотнула. Северус Снейп. Будущий герой войны. Мёртвый. А сейчас он мальчик девяти лет от роду. Он не очень ей нравился, пока был жив, но после того как все узнали о его верности, она восхищалась его преданности делу. Гарри и Рон рассказывали ей, что им удалось узнать о прошлом Снейпа, и его отец не был хорошим человеком. — Идём, сука, — ворчал мужчина, сильнее сдавливая женскую руку. Гермиона заметила багровые синяки, виднеющиеся из-под её рукава. — Не будь ты такой тупой, я бы поменял твои деньги на настоящие фунты и положил на свой счёт. Эта глупая возня с палочками, у мужчины должна быть возможность получить деньги без палочки. Будь это приличный банк, то они бы и близко не подпустили к деньгам тебя или любую другую бабу. — Прости, Тобиас, — прохрипела она в ответ, — Мне правда жаль. У волшебников всё точно так же обычно мужчины контролируют деньги, но ты же знаешь, для этого нужна палочка… Не останавливаясь, Тобиас дал ей пощёчину: у неё затряслась голова. — Мама! Отец, не трогай её! — закричал мальчик. — Заткнись! А то дома тоже получишь, — прорычал мужчина, показывая ребёнку здоровенный кулак. Женщина съёжилась и всхлипнула, трогая дрожащей рукой красный след на щеке. Боги, если отец Снейпа так ведёт себя на улице, то что же происходит за закрытой дверью? Это же просто… недопустимо! У неё внутри бушевала злость; не думая, она преградила им путь и направила палочку на мужчину. — Обливиэйт! Ослепительный белый свет, загоревшийся на кончике её палочки, устремился вперёд, врезаясь в сознание Тобиаса Снейпа. Он остановился, рассеянно моргая; быстро развернулся, и неуклюже ушёл, не сказав ни слова. — Тобиас! — провизжала женщина и побежала за ним. Но он не обращал на неё внимания, словно не слышал и отмахнулся от неё, когда она дёрнула его за рукав. — Что вы сделали? — удивлённо спросил мальчик, глядя на Гермиону. — Что это было за заклинание? — Отправила его домой, — ответила она, встретившись взглядом с ребёнком. — Он не вспомнит тебя и твою маму. И больше вас не побеспокоит. Позаботься о своей маме, ей может понадобиться твоя помощь. — О, я всегда забочусь о ней, — бесцветным голосом ответил мальчик. — Я защищаю её. И всегда буду. Юный в будущем суровый профессор кивнул ей и убежал догонять маму. Эйлин Снейп стояла посреди улицы, глядя на своего мужа, беззаботно уходящего прочь. Гермионе стало неуютно. Защитить женщину и ребёнка от насилия — это правильно, так подсказывало сердце. Но сейчас она непреднамеренно изменила временную линию? Или эта встреча всегда была частью жизни Снейпа, согласно причинно-следственной обусловленности времени? У Гермионы появилось предчувствие, словно только что она реально изменила что-то прямо здесь и сейчас, и последствия могут быть ужасающими.***
Тяжело дыша, он разглядывал галечный камень у своих ног. Поистине прекрасная трансфигурация. Никто и никогда не догадается, что здесь лежат останки Натали Йоркингс — та, кто получила его работу. Мерзкая предательница крови, нанятая Дамблдором на должность преподавателя защиты. Так забавно, ведь он только что доказал: ведьма была не очень умелой в защите от тёмных искусств. Его трансмогрифианская пытка стала окончанием скоротечной схватки. Женщина долго умирала, а в конце и вовсе перестала походить на человека: просто… куски чего-то ужасного, корчащегося и визжащего на земле, впивающегося в мёртвую жёлтую траву, в маленьком саду, который принадлежал ей. Волдеморт мрачно улыбнулся, качая головой. Она первая в длинной череде жертв. Никто не будет долго занимать эту должность: он нашёл проклятие для мести. Применённое «Малум Инфортунитас» будет калечить и убивать, или заставит любого, кто займёт эту должность уйти из-за какой-нибудь беды, несчастья, неудачи. Нет никого лучше него, и никто не заслуживает работы, которая была предназначена Ему. Он отомстит каждому. — Удачи с поиском персонала, Дамблдор, — пробормотал Волдеморт, чувствуя небольшое облегчение от мести. Пнув гальку, он повернулся и беззвучно аппарировал в свою квартиру; защитные чары приветствовали его возвращение домой согревающим покалыванием. Теперь, наложив проклятие и избавившись от женщины, ему предстоит решить, что дальше делать со своей жизнью: нарушить законы времени или же подчиниться им. Он знал себя — выбор будет лёгким.***
Накинув мантию на плечи, она прошла длинную дорогу от Норд Энда до Косого переулка, расположенного на юге улицы. Холодная ноябрьская погода и моросящий дождь вызывали у неё тоску по тёплому марту, оставленному в будущем. Беременность сказывалась на аппетите, и она с нетерпением ждала, когда в животе, кажущемся пустым и грызущим, окажется сытная здоровая пища. Ещё она стала больше спать; рано ложась, Гермиона устанавливала оповещающие чары на улице, которые бы разбудили её, если кто-то приблизиться к зданию Обскуруса. И с самообладанием тоже что-то происходило. Она стала агрессивнее, быстро расстраивалась, словно гормоны расшатывали её настроение, вызывая бурную и необдуманную реакцию, как при встрече с семьёй Северуса Снейпа. Еда казалась лучшим средством решения этой проблемы. Проходя мимо поворота в Лютный переулок, она задалась вопросом, как Волдеморт зарабатывает на жизнь? По её предположениям, он всё ещё мог быть связан с Боргином и Берксом, или же он мог быть своеобразным консультантом по тёмной магии. А может, он просто присосался к своим богатеньким чистокровным последователям. Хотя он же пытался устроиться на работу в Хогвартс, не так ли? Видимо, ему нужна какая-то работа, чтобы питаться и платить за квартиру. Возможно, причина его отсутствия в том, что он ищет работу или выполняет какое-то задание.***
— Итак, — с озадаченным лицом произнёс Абраксас, — вы встретили кого-то из будущего, верно, мой Лорд? И этим кем-то была симпатичная умная ведьма… заинтриговавшая вас? Съев тарелку восхитительного тушёного ягнёнка, Волдеморт положил нож и вилку. Вторая пинта была наполовину полной, сегодня вечером ему хотелось выпить. — Да, — ответил он. Давний последователь не мог видеть масштабов, а Волдеморт не собирался рассказывать обо всём увиденном в сознании ведьмы. — В её воспоминаниях я видел мир, в котором… всё пошло не так, как мы ожидали, и… Легко улыбаясь, Абраксас небрежно пожал плечами, словно что-то его позабавило. — Мой Лорд, всё редко идёт так, как мы ожидаем. Всегда есть изменения: иногда маленькие, иногда большие. Но теперь-то вы знаете, как этого избежать, так ведь? Измените будущее, мой Лорд. — Ну да, по всей видимости, я изменю будущее, — ответил Волдеморт, скрывая беспокойство, мучавшее его после встречи с ведьмой. Она представила серьёзный аргумент в защиту гипотезы о причинно-следственных петлях. И если она права, то что бы ни сделал Волдеморт, не изменит самого факта его смерти — это неизбежно. Но всё же он попытается изменить события, даже рискуя обратить мир в хаос. — Я имею в виду, — продолжал Абраксас, раздражая своей самодовольной ухмылкой, — что рано или поздно это должно́ было случиться. Хотя из будущего?.. Ну вы бы никогда не поступили заурядно, правда, мой Лорд? Волдеморт растерянно моргнул. Что, пикси унеси, имел в виду Абраксас? Как будто они вели два разных разговора. Волдеморт говорил о том, как устроить будущее, а Абраксас... Наморщив лоб, он посмотрел на собеседника. Малфой же не имел в виду, что…? Это просто смешно! — Я думал, что ты знаешь меня лучше! — выплюнул он, наклонившись вперёд, чем заставил Абраксаса побледнеть.***
«Дырявый котёл» был заполнен посетителями: люди ужинали или же пили пинты. Оглядываясь в поисках столика, Гермиона заметила мужчину, подозрительно похожего на более старшую версию Драко Малфоя, который сидел в углу и жестикулировал столовыми приборами, разговаривая с кем-то. Нарастающий гнев взял над ней верх; всё словно стало горячим и окрасилось в красный; расталкивая людей, Гермиона приближалась к его столику, достав палочку. Волшебники смотрели на неё, удивлённо поднимая брови, кто-то пытался сбежать, а кто-то, наоборот, с любопытством вытягивал шею. К чёрту засаду! Он здесь, и она заставит его заплатить! — Ты! — выкрикнула она, отправив в Волдеморта сильное Редукто, которое снесло его со стула. Ей жутко хотелось (нет, ей было просто необходимо) подправить его слишком красивое лицо. С приятным для неё хрустом он приземлился на спину, ударяясь головой о деревянный пол. Гермиона надеялась, что он что-нибудь сломал. А ещё лучше получил сотрясение. Злобно ухмыляясь, она шагнула вперёд и решительно ткнула палочной в Волдеморта — человека, который обманул её и заставил поверить, что он может ей нравиться.***
Волдеморт с трудом открыл глаза: перед ними плясали звёзды, в ушах звенело. Голова и спина болели от удара об пол. Боль отвлекала, но разум, как обычно, быстро схватывал. Он перекатился в сторону рефлекто́рным отточенным за годы дуэлей движением, уворачиваясь от нового залпа, который пробил деревянный пол в том месте, где он был секунду назад. — Протего максима! — выкрикнул он, нащупывая палочку. Хотя щит появился и без использования палочки; слегка гудя, горячая мерцающая волна отгородила его от разъярённой ведьмы. Остальные заклинания просто проскальзывали по щиту, врезаясь в стены позади него. Тяжело дыша, он присел, а затем встал, целясь в женщину. Если она и думала, что может сразиться с Лордом Волдемортом, то она ошибалась… ... О, так это же она. Его рот сузился. Интригующий кусочек будущего; беременный от него враг. Она узнала кто он, и тогда… а он недооценил её мстительность. Инстинкты говорили уничтожить ведьму, а гордость ранил факт того, что весь «Дырявый котёл» видел, как он упал со стула и развалился на грязном полу. Слишком много народу, они будут думать, искалечил ли он её или убил… и прокля́тая ведьма вынашивает его наследника. — Я не причиню тебе вреда. Успокойся, ведьма! Немедленно прекрати этот балаган! В пабе повисла мёртвая тишина; все пялились на них, некоторые забирались на стулья для лучшего обзора. Ведьма тяжело дышала, он тоже. — Я с тобой не закончила! — прорычала она, снова поднимая палочку. Волдеморт невольно усмехнулся. — Вернулась за продолжением? — спросил он насмешливо. — Грёбаный ты ублюдок! — завизжала ведьма в ответ. — Оплодотворил меня без моего согласия! Ты знал! Ты дьявол! Уж поверь, я позабочусь, чтобы мы снова тебя убили, и на этот раз я сделаю это сама! Её грудь вздымалась, карие глаза сверкали, а волосы потрескивали от искр, вылетающих из кончиков. Волдеморт задумался, насколько же она сильна. Он знал, что она умна, и была мозгом, стоя́щим за его падением в будущем, заложив основу для его окончательного поражения. А теперь Волдеморт видел, что она ещё и очень сильная ведьма. Однако, ярость никого не делает умнее, и пока она злилась, она не могла быть рациональной. Лучше держать её выбитой из колеи. — Дорогая, — произнёс он, качая головой, — это правда не принесёт ребёнку никакой пользы. Боковым зрением он заметил, что Абраксас посмотрел на него с открытыми в ужасе ртом и глазами, а затем Малфой повернулся и начал с любопытством разглядывать ведьму. — Ребёнку?! Ребёнку?! Говоришь так, словно ты за него переживаешь! Ты ужасен! Она рассекла воздух, отправляя в него какое-то серое и, очевидно, смертоносное заклятие. Заклятие ударило в щит, и рассеиваясь, распространяло ядовитый дым, от которого он закашлял. — Прекрати! — прорычал он. Волдеморт чувствовал себя почти бессильным, беспомощным: он не мог по-настоящему ответить ей, нанеся магический удар. И как же остановить разъярённую ведьму, если он не может её проклясть? Уподобиться маглу и ударить её? — Прекратить? — опасно бормотала она, сверкая глазами. — Прекратить?! Будто тебя когда-то волновало что-то кроме тебя самого. Будто эта беременность не способ наказания! Словно я добровольно этого хотела! Да я бы никогда по своей воле не притронулась к тебе, если б знала! Хрипло крича, она метнула в него ещё одно проклятие. Она целилась в голову, но Волдеморт плавно ушёл с линии атаки, и красная молния просвистела мимо его плеча, врезаясь в крышу. В тяжёлой деревянной крыше появились трещины. — Эй! — крикнул ковылявший к ним с поднятым кулаком бармен. — Вы двое, выясняйте отношения снаружи! Моё заведение не будет разрушено из-за ссоры любовников! Решайте свои проблемы как цивилизованные люди или я использую сигнальные чары! В толпе слышалось перешёптывание, и Абраксас с серьёзным лицом настойчиво произнёс: — Мой Лорд, Том, — этим он давал понять, что говорит что-то важное, потому как Абраксас не был из тех, кто забывается и использует его старое имя. — Если она беременна от вас, то существует только одно решение, — он понизил голос до шёпота, — вам известно постановление 1632, неважно, что она скажет. Абраксас кивнул, указывая головой на толпу вокруг; Волдеморту захотелось рассмеяться. Мерлин, Абраксас такой блюститель нравов. Будто Лорда Волдеморта беспокоят правильные поступки. Но видимо, Абраксас счёл это публичным скандалом. Малфои почти до глупости ценили приличия, традиции и нормы общества. Волдеморт замер и, склонив голову, посмотрел на взбешённую женщину перед ним. Ярость в её глазах вызывала лёгкую дрожь в паху, напоминая, насколько она была страстной и как стонала, пока он брал её. Симпатичная, хоть и грязнокровка, с умом, возможно, равным его собственному. И она, очевидно, не сильно беспокоится о соблюдении правил. Она враг, которого он может подчинить; он уже обманом сделал её матерью своего наследника, чтобы убедиться, что линия Слизерина, его линия, будет жить. — А может, — шелковисто произнёс он, — может быть, ты прав, Абраксас. Я должен поступить правильно. Пусть это было и не очень приятно, но с другой стороны, это же открывает такие возможности. Ведьма будет связанна ещё больше, если… О, какая сладкая, сладкая месть. Он поднял руку, и женщина впилась в него взглядом, пробормотав: — Будто я позволила тебе произнести речь, козёл! Мы знаем, какой ты самовлюблённый и как любишь звук собственного голоса. Ему понадобилось несколько мучительных секунд, чтобы сбросить невероятно сильное заклятие безмолвия, которое она наложила на него. Волдеморт победоносно пожал плечами и злобно сверкнул глазами; а затем его голос громко разнёсся по переполненному пабу: — Я Том Марволо Риддл — младший, Лорд Волдеморт настоящим заявляю: я беру на себя полную ответственность за беременность Гермионы Джин Грейнджер. Этим я делаю её честной и достойной женщиной. Она моя будущая жена.