Что-то из сборника

- Смотри не упади. - Да все в порядке, я держусь, - расслабленно улыбаясь, заверил Грайса Эрен, опускаясь на траву рядом с мужчиной. Поздняя ночь, окутавшая их прохладным ветром и легким запахом алкоголя, была снисходительна – не гнала прочь, позволяя вот так просто сидеть под открытым небом. Наслаждаться видом звезд в такой компании было определённо чем-то неправильным, но Эрен не жаловался, наоборот, чем дальше все это заходило, тем беззаботней становилось. – Там еще что-нибудь осталось? - На пару глотков хватит. - Надо будет за еще одной сходить, что-то быстро мы с тобой её выпили, я обычно с трудом способен даже и половину выпить. - Если бы ты вернул мне сигареты, я бы к этой гадости даже не притрагивался, - кисло скривившись, ответил мужчина, делая очередной глоток. Язык такими темпами у него точно отвалится, пить это было возможно только либо под дулом пистолета, либо под прицелом невозможных зеленых глаз. Эрен смотрел на него так трогательно и пленительно, что отказываться от предложения провести время вдвоем было бы кощунством. Сидящий рядом парень на его рожу усмехнулся и гадко захихикал. – Я же выпью тебе назло и не пущу обратно, если не прекратишь. Эрен даже постарался не закатить глаза, сдерживая смех: если Зика лишали одной вредительной хрени, он мигом находил следующую. - Хотя бы теперь от меня не воняет табаком, и я могу спокойно ходить по корпусу. В прошлый раз из-за тебя, вообще-то, мне здорово прилетело от капитана. Пришлось едва не языком полы в столовой вылизывать. - Взрослые дяденьки прививают тебе чувство чистоплотности, видишь, какой я полезный. Буду почаще рядом с тобой курить. - Я тебе закурю, Зик, - угроза в словах никак не клеилась с его широкой улыбкой. Эрен пытался, будем честны, он правда пытался держать лицо и не манерничать, как Зик игриво стрельнул глазами, вновь приближая горлышко бутылки к губам. – Оставь мне! В ответ на внезапный выпад в свою сторону Грайс ловко увернулся, поднимая руку с бутылкой вверх. Эрен этой реакции даже на секунду восхитился, никак не ожидая такого: вино было пьянящее, и сохранять концентрацию не то что обычным гражданским, даже солдатам было трудно, а тут практически в одного вылакавший пойло Зик так четко реагирует. Он посылает ему ехидную улыбку вместо алкоголя, и Эрен принимает игру моментально, поднимаясь на ноги. - Так не пойдет, выдуть все в одного! - Ты же все равно собирался сходить за еще одной, разве нет? - Я чисто из принципа не дам тебе допить. - Какая наглость! – Зик кое-как изворачивается, отпихивая от себя младшего, тот упирается ему в плечи, тянется вперед, пытаясь достать до бутылки. Алкоголь, атмосфера и в принципе произошедшее за день располагали к баловству. Эрен, смеясь, навалился на блондина всем телом, когда тот попытался сделать глоток, в итоге так и не сумев повалить смеющегося мужчину на землю. – Я выиграл. - К твоему несчастью, а ведь я мог бы вернуть тебе сигареты. Зик посмотрел на него, как на маленького ребенка: снисходительно, ласково улыбаясь, осталось только потрепать Эрена по волосам, чтобы он почувствовал себя маленьким мальчиком. - Я же все равно могу купить себе еще одну пачку, - улыбка никак не хотела сходить с лица, алкоголь точно обмакнул его с головой в таз с озорством, раз он позволял себе вот так просто сходить с ума и дурачиться в компании того, кого по-хорошему должен скрутить и уволочь к херам собачьим. Его несчастная координата проказливо сощурилась, растягивая улыбку до ушей. - Можешь, - лукаво улыбаясь, кивнул Эрен, присаживаясь обратно на свое место. – Но для этого тебе надо вставать и тащиться в лавочку, а у меня пачка есть прямо здесь, с собой. - И ты мне её, конечно же, не отдашь? В ответ парень вдруг задумался, подняв глаза на небо, и к чему бы он там ни пришел, Зику это уже не нравилось. Эрен улыбался хищно, сука, по-йегерски, а такие улыбки никогда не сулили ничего хорошего. Он покорно вытаскивает пачку из кармана и, раскрыв её, быстро пробегается пальцами по содержимому. - У меня есть идея получше: один вопрос – одна сигарета. Всего пять вопросов. - Это все больше походит на шантаж. - Ты можешь отказаться и остаться без сигарет, всего-то, мне так даже лучше, - очевидно, Эрен понимал, что действительно шантажирует Зика таким способом, зная, что тот не устоит перед искушением и точно не пожертвует возможностью загасить мерзкий привкус вина табаком. Грайс слишком любит тему самоуничтожения, чтобы вот так просто от такого отказываться, и, уже видя, как толстокожесть мужчины лопается, он добивает её одной фразой. – Первый вопрос, так и быть, максимально легкий. - Без подвохов, - наставляет его мужчина, грозя пальцем, Эрен в ответ утвердительно, довольно улыбаясь, кивнул. - Без подвохов. - Ладно, спрашивай. - Сколько тебе лет? И ответ, на удивление, он не слышит в ту же секунду, в которую задает вопрос. Открыв рот, Зик вдруг стопорится, будто в чем-то одергивая себя. Здесь не нужно было быть специалистом, может, Эрен и не был особо коммуникабелен, хотя общался практически со всеми, с кем придется, он довольно часто подлавливал Зика в таком состоянии. Будь то ответ на какой-то вопрос или же просто будничный диалог, когда им доводилось случайно пересекаться. Не то чтобы его это напрягало, у всех есть что-то, о чем ты сначала сто раз подумаешь, прежде чем озвучить, даже у Эрена такое было – постыдные и неприличные вещи, которые не озвучишь просто так в приличном обществе. В какой-то момент Эрену начало казаться, что в прошлом Зик был преступником, оттуда вся эта грубость, манерность, чрезмерная подозрительность и постоянный осадок, в который Грайс себя вгоняет, стоит ему задать какой-нибудь очередной вопрос. Но сейчас он искренне не понимал, что такого может быть в вопросе про возраст. - Только не говори, что это из категории вопросов, которые нельзя задавать. - Можно, почему нет, - пожал плечами мужчина, наконец отмирая. Эрен пробежался по нему взглядом и сам удивился, когда только сейчас подметил, что Зик сидел без пиджака – тот обожал с каким-то извращением напялить на себя побольше верхней одежды, словно стремился скрыться под этими килограммами ткани. А здесь он только в расстёгнутой рубашке и брюках. – Нашел занятие поинтереснее? - От вопроса не уходи, - в ответ Зик только цокнул языком, закатывая глаза. – Может, мне самому её скурить для большего результата? Знаешь, капитан Леви говорит, что, чтобы достигнуть цели, порою надо прикладывать больше усилий. - По губам дам, если закуришь, и вообще, я когда-нибудь перестану слышать имя «Леви»? – взмолился мужчина, и Эрен громко прыснул, погружая всю поляну в свой заливистый смех. – Что смешного я сказал? - Еще одно слово о том, что ты прибыл из столицы – и я тебя ударю. Знаешь, Капитан Леви, - особенно выделяя последнее слово, произнес Эрен. – Считает, что боль – это отличный мотиватор. - У тебя зависимость, не насилуй мои уши. - Я жду ответа. - Двадцать три, всё, устроит? - Устроит, - с заметным удовольствием произнес Эрен, но сигарету возвращать не спешил. Зик посмотрел на него очень выразительно, когда парень поднял руку с зажатой в пальцах папиросой. – А это точно твой настоящий возраст, м-м? - Вот я сейчас тебя точно стукну. Давай, садист, уговор дороже денег. Первую затяжку Зик сделал долгой, едва не закатывая глаза от удовольствия, наполняющего легкие дымом. Будто открылось второе дыхание, наконец-то получилось полностью расслабиться, он перестал дрочить несчастные пуговицы на рубашке и блаженно выдохнул, когда привкус табака наполнил рот. Зик бы даже застонал, будь он вдрызг пьяный. За последние несколько дней возможности закурить просто не было, он метался со своими шестерками и планом построения Разведкорпуса, именными списками и отвлекающим его от всего сущего и не сущего Эреном. Он только поэтому согласился на предложение Эрена – идти на ватных ногах по тем злачным местам явно не было бы разумно, а тут такой шанс, к которому еще и волнительный изумрудный взгляд прилагается. Теперь очередь Эрена смотреть на него снисходительно. - И это ты говоришь мне про зависимость? - Не издевайся. Тебе самому-то сколько лет? Семнадцать? - Шестнадцать, - поправили его. – Семнадцать будет в следующем марте. Хочется верить, что наконец-то за стенами. Только представь, что мы сможем когда-нибудь точно так же сидеть не в пределах Розы или даже Марии, а прямо за ними. Может, там действительно есть океаны песка и огромные соленые озера, называемые морем. - С чего ты это взял? – настороженно произнес мужчина, вновь затягиваясь. Дым наполнил легкие и прокатился обратно по дыхательным трубкам, Зик внимательно посмотрел на мечтательного Эрена, что сидел, практически прикрыв глаза от навалившихся на него воспоминаний. Вопреки всему, он не грустил и не порывался уйти, лишь какая-то линия тоски следовала за улыбкой младшего при этих словах. – Соленые озера? - Помнишь, я рассказывал, что у меня был друг, который хорошо в этом разбирался? Вот он мне как-то об этом и рассказал, нашел в какой-то книге упоминания об этом и с тех пор горел желанием увидеть всю эту красоту, он даже не верил, он был уверен, что все это правда. И, выходит, где-то там есть люди, которые хотят нас уничтожить. - Очень интересная теория заговора, конспиролог. - А разве нет? Ты, конечно, не видел этих дневников, но что ты думаешь об этом? - О чем? О вероятности нападения вражеских сил на нас? Если это действительно так, то нашей верхушке определенно стоит принимать решения по усилению снаряжения и более тщательной подготовке солдат. Как и в любой войне, то есть, в теории, конечно, главное – это оружие и умение солдат выживать в любых условиях. Где бы и на чьей территории эта военная кампания ни протекала, хотя бы одна из сторон должна прибегать к усилению своих навыков, если не обе. Эрен слушал его, чуть приоткрыв рот, и с каждым словом энтузиазм и огонь в его глазах разгорались все сильнее. Он будто бы смотрел на свое говорящее отражение, которое извергало из бездонной пасти мысли, постоянно крутящиеся в его голове. Он, конечно, не исследователь и даже не находится в отряде Ханджи, но подобные соображения посещали и его, и командование, Зика просто хотелось повалить за землю и орать от восторга, потому что он озвучивал мысли, в которых Эрен сомневался. - Да! И командор пришел к такому же выводу! Я слышал, что исследовательский корпус собирается улучшить наше УПМ и еще несколько вещей из снаряжения. Враг просто не будет достаточно подготовлен. - Интересно, - этого Зик не знал, и информация, которую ему сейчас выдал Эрен на эмоциях, не то что полезна, а очень важна и полезна – это буквально способ обойти их тактику, и Эрен сам его и выдал, наконец доверившись ему. – Эрвин неплохой командор? - Я в армии не так долго, но был очень наслышан о нем еще до того, как поступил. Я помню, еще когда мама с папой были живы, - помню, как увидел его, возвращавшегося из экспедиции. И его отряд был практически полностью разбит, но ему как-то удалось собраться с силами и отправиться в следующую экспедицию, повести за собой людей, которые видели смерть под его командованием. Не знаю, может, именно это меня тогда так сильно восхитило, что я захотел пойти в армию, если честно, то не помню уже. Но Эрвин – да, он, наверное, все-таки даже отличный командор. - Какая прелесть, что ни фигура, то у тебя глаза едва не горят. - А я смотрю, ты армию не очень любишь. То закатываешь глаза, когда я говорю о капитане, то, - он нарочно щелкнул по сигарете Зика, стряхивая с нее пепел, та догорела практически до фильтра, который мужчина зажимал между губ. По недовольному взгляду было понятно многое, особенно, что эти две фигуры ему никак не нравились. – То о командоре спрашиваешь с каким-то двусмысленным подтекстом. Я бы тебе сказал, почему твое командование меня так волнует, подумал он, щелчком отправляя сигарету в небытие. Никотин расчистил голову, налил её приятной тяжестью, и теперь он чувствовал себя значительно посвежевшим, готовым всасывать в себя новую информацию. Эрвин и Леви – две важные фигуры, от которых им следовало избавиться в первую очередь, такие же были в каждом легионе, а у них было всего лишь шесть рук, которых едва ли хватило бы даже на убийство Дока. К тому же, внутреннее самодовольство где-то мерзко похрипывало, когда прозвучали слова об «отличном командоре». Эрвин был гадом, потому что в принципе решил взять Эрена к себе в легион. Зик тяжело вздохнул и, оглянувшись, – упал на спину, закладывая руки за голову. Плевать на рубашку и травяные пятна, которые даже химией едва ототрешь, его голова постепенно затмевалась мыслительным облаком, а Эрен на его действия тепло и пьяно улыбнулся. - Или ты ревнуешь? - Что за глупости? - Зик попытался изобразить неподдельное удивление или шок от глупости сказанных Эреном слов. – Или это вопрос в обмен на сигарету? - Может им стать… - Эрен, ты перепил. - Может и так, - расчистив от камней место позади себя, парень так же свободно приземлился рядом с Зиком, задевая чужое плечо своим. – А может, мне просто интересно узнать твои чувства. Давай, еще один вопрос – и сигарета твоя. - Последняя. Потом мне надо будет уже уходить, и тебе, к слову, тоже. - Да-да, конечно. Итак, - на секунду задумался Эрен, подбирая правильные слова. Но еще более точной интерпретации он для себя просто не нашел. – Что ты сейчас чувствуешь? Здесь, со мной, – уже тише произнес он. Слегка скосившись, Зик озадаченно всмотрелся в лицо Эрена: тот имел горящие любопытством, очень чистые изумрудные глаза, аккуратную застенчивую улыбку и румянец на щеках, из-за которого и бегал взглядом по звездам, не решаясь взглянуть в ответ. Вопрос Эрена заставляет его задуматься, прочувствовать, понять, что он ощущает, и найти максимально честный ответ. Что он чувствует сейчас? Лежа под бескрайним звездным небом рядом с мальчишкой, который является его сводным братом, но к которому Зик не испытывает соответствующих родственных чувств? Но, с другой стороны, понимает он, есть внутри то самое, что Эрен в прошлый раз называл комфортом. Он находит в себе то, что максимально может описать его ощущения, и даже запинается, ловя себя на том, что давно с таким не сталкивался. - Умиротворение. Широкая смущенная улыбка Эрена так же тонет в этой темноте, как и тихий голос отвечающего.

***

Зик особенно любил такие моменты, когда его планы начинали исполняться, особенно - когда они шли по запланированному сценарию: быстро, успешно и с достойным результатом. Ему удалось добраться до некоторых архивов, используя своих шестерок, ничего серьезного там не было – всего лишь планировка всех зданий Легиона Разведки и вся доступная информация о когда-либо построенных или присвоенных подразделением сооружениях. Названные шестерки не были самоубийцами, и даже ради денег не стали соглашаться на некоторые поручения. А его «поручения» подразумевали под собой опасность для задницы и всех остальные мест на теле, которых можно лишиться, будучи пойманным за руку в кабинете командора Разведки. Эрвин, сука, был умным гадом и уже успел попортить ему настроение несколько раз. У командования легионов появился какой-то план, о котором Зику было известно только в общих чертах со слов Эрена, все же, каким бы глупым тот порою ни пытался казаться, он все еще был смышлёным парнем, который отлично понимает, что можно, а что нельзя говорить даже под угрозой смерти. Поэтому, какие бы легенды Зик ни вливал Эрену в уши, тот лишь водил носом, говоря о военной тайне и конфиденциальности подобной информации. Расстелив на столе широкий ватман и расставив по углам различные предметы, он пробежался взглядом по линиям: три основных, один исследовательский и конюшня – это он видит на довольно понятном чертеже зданий Разведки. Три основных здания являются казармой, складом оружия и дипломатическим зданием, где расположено несколько комнат для офицеров, командующего, а также кабинет последнего. Там же, на первом этаже, располагается столовая и некоторые тренировочные коридоры. Зик водит по ним пальцем, внимательно следуя за пунктирной линией, с некоторых пор внутренние тренировочные залы были переоборудованы под архив, а первые вынесли на полигоны для большего удобства солдат. На этом плане его целью были всего два места – архив и кабинет командора. Зик делал скидку на то, что копий нужных ему документов у них нет, а потому, в случае их утери, они просто окажутся ни с чем, так и не сумев полностью восстановить документы. Достать дела троих его ребят, насколько он полагал, можно было только во второй локации, где хранилась большая часть важных архивов. В первом же должна храниться общая информации о месте заточения Энни. Планировка зданий ему была необходима для того, чтобы понимать, как двигаться внутри. Все же, главное сооружение, состоящее из петляющих коридоров и десятков комнат, могло запутать и оставить его ни с чем. Таких ватманов еще три штуки, на каждый этаж корпуса. Запасные выходы, черные ходы, со временем переставшие эксплуатироваться – все это было достаточно наглядно обозначено. Собираясь раскатать новый лист бумаги, мужчина вдруг хмуро всматривается в левый край изображения, внимательно пробегаясь взглядом по пунктирам – ему не показалось, в архив был еще один вход. Судя по всему, причиной этому было предыдущее назначение зала, в крайней стене пунктиром были обозначены два запасных хода, один, судя по всему, был замурован, так как оказался перечеркнут яркой краской, а насчет второго было непонятно. Дверь, судя по всему, располагавшаяся параллельно в конце комнаты, не использовалась за счет особенностей ландшафта, но при этом не была обозначена как замурованная. Это было интересно, и вот здесь всплывала вторая проблема – отсутствие штатного расписания и дежурств. Кто где когда ходит, кто что патрулирует – лезть в логово зверя, заранее не зная всех тонкостей, – не для этого он своего ненаглядного Брауна едва не на тот свет отправил, принудив отчитываться перед вышестоящим командованием. Зик сомневался, как с этим разобраться, впрягать тех же людей, что достали ему старые чертежи – было рискованно и для них, и для него. А такие связи как крысы и диверсанты были ему почти жизненно важны. Его изначальный план уже лишился одной руки, когда стало понятно, что со Смитом легко не придется. Он действительно был жирной занозой в заднице, которую выковыривать разве что с воплем и внушительным куском мяса. Но и он, сука, не пальцем деланый. Йегер был дотошным засранцем, который редко упускал что-то из виду в подобных аналитических разборках, мог как последняя бюрократическая тварь сидеть над примером «2+2=4», в итоге умудряясь найти ошибку, доказать и заставить в это поверить всех окружающих. Именно его способность видеть то, чего не могут увидеть другие и аналитический склад ума сделали его командиром. И везение, этого он никогда в своей жизни не отрицал. На улице вновь была адская жара, которая вынудила его раздеться по пояс и растрепать волосы, что теперь хоть и лезли в глаза, но хотя бы не вынуждали его чесать голову каждую секунду. Надев очки, мужчина достал заранее припасенный лист пергамента и карандаш, прямой линией обозначая пути маршрута. Его было необходимо запомнить, еще необходимо было хотя бы раз попасть на территорию корпуса, без проникновений и всего такого, банально обойти здание со всех сторон ему уже было бы достаточно. Вчерашний разговор с Эреном четко дал ему понять, что нужно ускоряться, уже сейчас начинать писать отчет о поставленной задаче, новой информации и обо всем том, что ему удалось узнать. Большую часть своих записей, которые могут его как-либо скомпрометировать, он записывал через шифр, порою убивая на это несколько часов – все еще стоит держать в голове, что время слишком ценный ресурс. Он корпит над этими бумагами, досконально изучая и рассматривая планировку, исследовательский корпус был интересным местом, когда-то там живьем изучали титанов и, если бы все зашло слишком далеко, возможно, о войне бы задумывались уже не марлийцы, а жители Парадиза. Оторвавшись от своего занятия, Зик решил передохнуть несколько минут, разминая затекшие мышцы спины, время на часах показывало полдень – означало, что занимается он этим уже около часа. Жара, казалось, была даже страшнее, чем во все предыдущие дни, дышать было нечем, воздух был сухим и неприятно царапал легкие с каждым вздохом. Закурить сейчас было бы совсем извращением, да и он так и не купил табака. Оглянувшись на бардак позади, мужчина таки распахнул окно, позволяя совсем легкому ветерку прокатиться по комнате. Легче не стало, но хоть в комнате будет чуть посвежее. Он упер руки во влажные от пота бока, на мгновение погружаясь в раздумья, в такую погоду солдаты наверняка были менее сконцентрированы и клевали носами, прячась где-нибудь от жары. Караул, скорее всего, тоже – и это могло бы стать его шансом скосить под дурачка и пробраться внутрь. Правда, нельзя было исключать попадание на глаза Леви, там уж точно - габелла. Из размышлений его вырвал короткий стук в дверь. Зик напрягся, прокручивая, кто мог к нему заявиться в такое время и тем более в такую погоду. Едва не выйдя в таком виде, он быстро спрятал очки в карман и набросил на себя первое попавшееся тряпье, сгребая все чертежи и бумаги в охапку у соседней стены. И, наконец открыв дверь, не выдержал и обреченно вздохнул, разглядывая новоиспеченного гостя. - Эрен, я даже не хочу знать, как ты здесь оказался. - Увидел тебя в окно, - весело пропел парень, проводя по мокрым от пота волосам. – Решил побесить немного. - Пока отлично получается, что ты здесь делаешь? - Бегаю, выполняю поручения капитана, - и, как в доказательство, показательно выставил перед собой бумажный пакет со всякой утварью для уборки или вроде того, Зика это не сильно интересовало. – Пустишь или так и оставишь стоять под дверью? - и, видимо ожидая, что мужчина его пропустит, решительно сделал шаг вовнутрь, но тут же оказался перед препятствием в виде резко ударившей по двери руке. – Господин Грайс, вы забываете о своем выдуманном этикете. - У тебя там всего три категории шуток? Капитан Леви, мои манеры и курево? - А вот капитан Леви… - заговорщицким тоном прошептал Эрен, и Зик брезгливо поднял руку, призывая парня замолчать. – Нет, серьезно, пусти – жарко. - Иди в свой корпус остужайся, раз тебе жарко. - У тебя там женщина, что ли? - Ага, целых две, - шутить Йегеру не хотелось, еще меньше хотелось стоять под этим чертовым жарящим все и вся солнцем. Эрена даже стало немного жалко: тот стоял в почти полностью мокрой от пота рубашке с закатанными рукавами, без куртки и оборудования, но эти ремни, что перетягивали большую часть тела, он аж поморщился, представляя, как под ними преет кожа. – Лучше пачку мою верни, раз пришел. - А ты собираешься отвечать на мои вопросы? - А ты можешь без своих глупых шуток? - Ну Зи-ик. Хотя бы воды налей. - Ты и вправду пришел меня побесить, я смотрю. Эрен на его реплику только самодовольно кивнул и чуть покачнулся, солнце напекало тёмную макушку, и спрятаться куда-нибудь в тень было бы шикарным мероприятием, именно поэтому он нагло переступает порог, когда Зик поворачивается к нему спиной в поисках кувшина. Но никак не ожидает, что окажется грубо схвачен за локоть и практически откинут к стене. Не сильно, он даже толком не приложился об неё, чтобы как-то ворчать, но само действие было не сказать, что приятным. - Очень гостеприимно, спасибо. - Иди сюда, - Зик в итоге утаскивает его в импровизированную столовую, отделенную от всей остальной комнаты глухой перегородкой. Там он находит бутыль воды и дергано наливает полный стакан, ставя его перед присевшим за стол Йегером, разбрызгивая содержимое. – Тебе тут не водопой, вообще-то. - Но ты все равно обо мне заботишься, это, знаешь ли, приятно. Мужчина удивленно вскинул брови, пытаясь вспомнить, где и когда он успел о нем позаботиться. Искренне не может подобрать чего-то конкретного и вспомнить хотя бы один свой поступок, который смог бы отождествить с заботой. Делая глоток прохладной воды, Эрен не удержался от блаженного стона, наслаждаясь процессом поглощения жидкости, фу, подумал мужчина, как пошло звучит. Выражаться подобным образом в его духе, но к чему это было сейчас, почему он вообще обращает на это внимание? Смотря на подрагивающие угольные ресницы Эрена, ответа для себя он так и не находит. - Когда это я о тебе заботился, помимо сегодняшнего случая? Сделав последний глоток, Йегер расслабленно откинулся на спинку стула, взгружая пакет к себе на колени и обнимая его. - Ты делаешь это неосознанно, и от этого даже еще приятней, - пожал он плечами, вновь сражая его мягкостью улыбки и чистотой зеленых глаз. Не как у Гриши, это Зик уже давно подметил. Безусловно, Эрен был больше похож на отца, но взгляд, манера язвительно или хитро щуриться – была столь занятна и нова, что никак не соотносилась с Гришей. Подумав о чем-то еще, Эрен тепло рассмеялся, пряча лицо в пакет, и старший Йегер нашел это до ужаса очаровательным. – А женщины у тебя тут все же нет… - Мне пойти в бордель и привести сюда шлюху, чтоб ты ушел? - А ты меня гонишь? - Нет, а твой капитан Леви не будет опять ныть о том, что ты где-то прохлаждаешься? Эрен весело и одновременно озадаченно хмыкнул, представляя себе это, но, уловив подтекст, усмехнулся уже более явно, протягивая Зику стакан – немая просьба налить еще. - У тебя точно с ним какие-то несведённые счеты, раз ты его так не любишь. Знаешь, на самом деле у меня есть теория о том, кто ты. Все эти махинации, притворство и тайны, грубые жесты, дорогое курево и костюмы – ты похож на преступника, но я проверял, и ты нигде раньше не упоминался в данном ключе. Я точно знаю, что где-то видел тебя раньше, но никак не могу вспомнить. Не знаю, чего ты добиваешься, но эта неизвестность меня… пугает. По крайней мере, у меня есть причины её бояться. На Зика выразительный взгляд Эрена, может, действует не так, как тому бы хотелось, но определенно ничуть не хуже, раз парень в ответ на его жест несчастно поднимает брови. Зик сам касается его плеча, аккуратно сжимая. - Просто доверься мне, Эрен. Ничего не бойся и доверься. - Это сложно, когда ты практически ничего не рассказываешь сам. - Согласен, легкостью характера я никогда не отличался. Отец, считаю, над этим достаточно постарался, - внезапно горько выплюнул старший Йегер, эта жара плавила его мозги и все остальное, что выше пояса. Младший смотрит на него с собачьей тоской и сожалением, будто бы пытаясь понять, принять и вместе с ним пережевать гложущие эмоции. И, опираясь поясницей о столешницу, ему начинает казаться, что вся эта комната, импровизированная кухня и находящийся здесь Эрен – становятся его отражением. Остаточный груз прошлого в виде зеленых глаз напротив, воспоминаний о мягких поглаживаниях матери и её ухаживаниях, когда он в такую же жару подхватил простуду – давит ему на плечи беспощадно. Эрен поднимается со своего места практически бесшумно, оставляя пакет на стуле, он не мнется, ни секунды не сомневается, когда подступает к Йегеру ближе. Что бы его ни гложило, Зику удалось заставить Эрена довериться, это видно во взгляде, столь ласковом и нежном, доверчиво смотрящем, будь они рядом с самого начала – он бы наверняка позволил себе в нем утонуть. Воспринимать Эрена как брата было сложно, потому что они не росли вместе, но приятное чувство близости все равно расползалось по телу. Эрен делает шаг и погружает Зика в свои успокаивающие объятия. Он обнимает его одной рукой за шею, другой гладит по спине, и от этой щемящей в каждом жесте нежности мужчину пробивает на скромную улыбку. - Ты так заботишься обо мне… Знаю, я часто действую тебе на нервы, но позволь хотя бы сейчас просто сделать для тебя то же самое, что так меня греет каждый раз. - Все еще не понимаю, когда я о тебе заботился. Его руки ответно ложатся на мокрую спину, и волей-неволей, но он прижимает Эрена ближе, утыкаясь носом в висок. Как ему это удавалось каждый раз, точно было загадкой, но младший своей тонкой рукой умудрялся скинуть с него такие булыжники, которые не удавалось сдвинуть даже ему самому. От всего этого веяло такой невинностью, но не в плохом, а в хорошем смысле, когда нет подтекста, нет стеснений и неловкости, оно просто есть и раздается солнечным теплом где-то в сердце, куда Эрен заглядывает без всякого стеснения. Ему приходится наклониться чуть ниже, чтобы парню было удобнее, и его руки аккуратно съезжают на пояс, чтобы не дай Бог не нарушить эту атмосферу беззаботности, царящей в ней легкости и покоя. - Когда отдергиваешь от чего-то, предостерегаешь или просто злишься, что кто-то ответственен за мою жизнь. Все эти разы я чувствовал заботу. И ты впервые назвал мое имя без раздражения, это… я хочу, чтоб ты сказал мне правду, но, если тебе нужно время, я готов ждать столько, сколько тебе потребуется. Я буду ждать… Прошептав эти слова в широкое плечо, Эрен проклял себя тысячу раз за кусающий щеки румянец. После тех слов, что Зик сказал ему тем вечером, про умиротворенность, ощущения, все внутри в странном порядке порхало и тошнило, непривычно, глупо, по-детски и влюбленно. Но прикосновение чужой ладони к макушке снимает с него всю застенчивость, оставляя место лишь смущению. - Если бы я знал раньше, что тебя так приятно обнимать, я бы сделал это в первый же день… - едва слышно признался Грайс, и Эрен не удержался, чтобы не засмеяться ему в грудь. - Я тоже, Зик, я тоже…