Крольчиха Крим — маленькая девочка со смешным чао в одной руке; другой держит за руку Эми — розового окраса ежиху, внимательно следящую за ней и за ее питомцем. Последняя в своем роде ехидна, Наклз, недоверчиво озирающийся по сторонам и сжимающий руки в тяжелых перчатках, на боксерские похожие, в кулаки. Рыжий лисенок в великоватом для него комбинезоне, грязно-зеленом, Тейлз; он вертится вокруг другого члена команды, размахивая двумя пушистыми хвостами. У него в руках какое-то устройство, на которое косится единственный зрачок существа — рыжий, как солнечный шар, точно раскаленный — Меха Соник только скрипит, волоча по земле массивные ноги, и никак не реагирует на попытки маленького лиса что-то разузнать. Над ними — и за ними — возвышается робот-великан, медлительный на вид; он определенно принадлежит к линейке E, но только Соня сходу вспоминает, кто это конкретно такой. E-102 Gamma каким-то неведомым образом следует за всеми рядом с летучей мышью. Руж прячет крыльями голые плечи, косится на робота и, верно, вообще не понимает, почему он, а не привычный — и куда-куда более сильный — E-123 Omega.
Но раньше всех них Соня замечает другое существо.
Он ни с кем не контактирует так открыто, как остальные друг с другом, и его походку узнать для нее проще, чем два пальца об асфальт — тяжелый, но при том быстрый и уверенный шаг, выразительные движения рук в такт и взгляд алых зрачков, со зловещей дотошностью изучающий все вокруг. Когда он идет, кажется, что он уже — прямо сейчас — готов к нападению.
Он правда всегда готов.
Его присутствие здесь становится для Сони облегчением, о котором ему самому она даже не признается. И намека не подаст.
— Метал!
Постарается.
Под взглядами новых и старых знакомых Соня вырывается вперед со скоростью молнии, чтобы вмиг оказаться перед ним. Спертый воздух во время рывка кажется свежим и прохладным, но это значит куда меньше, чем возможность прихватить запястья робота — чуть теплые — в пальцы и сжать их на мгновение лишь для того, чтобы убедиться, что он настоящий. Настоящий и из того же временного промежутка, что и она… ну… это ведь так, верно?..
Соня ловит на себе удивительно выразительный для робота взгляд и уже по нему чувствует, что все не так и плохо: смотрит Метал Соник на нее мягко, без капли раздражения, обыкновенно присущего ему.
— Быстро же вы нас нашли, — с улыбкой говорит Соня. Она начинает вертеться, заглядывая за спину Метала и высматривая там знакомые мордочки. Все-таки, для остальных ее улыбка и позитивный настрой всегда были чем-то заразительным.
— а ты сомневалась, что ли. — Метал чуть склоняет голову набок. По его голосу, совершенно металлизированному и оттого лишенному выражения, не слышно, но своими способностями он явно доволен.
Он почти всегда знает, где Соня находится. Ему для этого не нужно ни жучков, ни скрытых камер, ничего такого, что можно были бы прикрепить к ней для отслеживания — он просто всегда знает. Понимание, где должна оказаться Соня и в какую сторону она пойдет в первую очередь, заложено в саму суть его существования… и это, честно признаться, есть нечто поистине уникальное.
Еще бы кто в этом мире понимал Соню лучше, чем скопированная с нее консервная банка. И если бы она не воспринимала эту самую банку как существо живое и разумное, это даже показалось бы чем-то плачевным.
Но Соня улыбается не только команде, которую она так легко способна воодушевить, но и Металу, неподвижно стоящему перед ней. Он лишний раз не дергается и даже когти острые примирительно поджимает к ладоням… и его движения немного топорные, но все же живые.
— Нет, конечно. Такая команда не могла не сработаться, — Соня чуть щурится так, как обычно щурится, когда ей в лицо светит солнце. Солнца здесь, конечно, нет, но это не так важно.
Соня отпускает руки робота и чуть отступает в сторону от него. В том, чтобы обратиться к команде, на фоне ее действий замолкнувшей, она видит необходимость: во-первых, их слова для нее важны, во-вторых — чтобы все шло как надо, они сами должны это чувствовать.
— Так… кому-нибудь что-нибудь известно? — спрашивает Соня, по привычке потерев нос. — Или, может, кто-то странно пришел в себя?..
— мы находимся на Маленькой Планете вследствие аномалии. — Метал, как всегда, впереди — каламбур — планеты всей; Метал перебивает всех желающих открыть рот, дабы начать всеобщую дискуссию сухой выжимкой до смешного объективной информации. — характер аномалии не определен. встроенная аппаратура E-102 Gamma предполагает возможность нарушений пространственно-временного континуума.
Цедит он это со сложенными на груди, поверх турбины, руками, и с таким умным видом, что отдельные члены команды невольно улыбаются в ладошки — в основном, из дамского состава, а кто-то выказывает неприкрытое раздражение:
— Ну охуеть, как понятно стало. Спасибо.
Ну, некто Шэдоу, лениво и деловито подходящий к месту общего сбора — в отличие от Сони, он, не торопился и не отказал себе в удовольствии получше рассмотреть жухлую серую местность, в которой они оказались. Заодно и нового знакомого не потерял: вряд ли тот одарен способностями к быстрому передвижению. У него, судя по слабой дыхалке, и с медленным-то проблемы.
— То, что тебе непонятно, еще не повод всех ругать.
(Зато с моральным кодексом — ноль вопросов!)
— К тому же, надо было просто слушать внима-а… Ай-й, ты чего?!
(Ладно-ладно, Шэд не оценил — вон как старательно подзатыльник отвесил!)
— Или научиться не лезть, пока не спрашивают, — стукнул он мальчишку явно совсем не сильно, но пофыркивает при этом недовольно. Не то чтобы он любил, когда его нравоучают или дергают.
— … извини. Мне не стоило лезть, я же, все-таки, ну…
— Я не злюсь, — Шэдоу махает лапой. И как бы невзначай чуть подталкивает замявшегося ежика к остальным. И усмехается: — Не хнычь только… принцесса.
… вообще, по идее, он должен был незнакомца, лезущего в дела его и его команды, поставить на место очень коротко и грубо — таков уж тот Шэдоу, которого знает Соня. И пусть она не знает причин, по которым тот обошелся с новичком шутливо и даже мягко, ее такой расклад не то чтобы расстраивает. Вместе со всеми она задерживает свой взгляд на неловко поджавшемся Сильвере и уверенно-смешливом рядом с ним Шэдом… и ей идея о том, что они могут весьма неплохо подружиться, нравится. Она даже готова подтолкнуть их к этому.
Шэдоу живет осознанной жизнью всего пару лет, и за эту пару лет он поладил только с Крим, Тейзлом и самой Соней. И Руж еще — но это на миссиях. Не считая же миссий и праздников, которые команда отмечала вместе, он держался ото всех подальше и, в основном, сидел дома. Ей всегда виделось что-то… грустное в том, что он находил общий язык только с детьми и особо назойливыми товарищами вроде нее самой. Но, по крайней мере, Крим правда рада видеть его сейчас. Она даже уже умеет не повторять за ним плохие слова!.. И в принципе на них не реагировать. Главное ведь, что сам Шэдоу ежик хороший.
Крим отпускает руку Эми и позволяет чао выскользнуть из ладони и, издавая писклявые звуки, забраться себе на плечо и спрятаться за большим кроличьим ушком. Эми ее не держит — нет, конечно, она не могла не заметить новое лицо, но если Шэдоу и Соня не видят в нем никакой угрозы, то под надзором такой большой и сильной команды беспокоиться не о чем.
— Шэдоу! — пищит девочка, шустренько подбегая к ежу — тот, кажется, достаточно высокий, чтобы легко поднять ее одной лапкой. — Я… я думала, что ты, — (когда он подставляет ладонь, чтобы потрепать ее по голове, она эту ладонь обхватывает и будто бы обнимает), — потерялся!
— Эй, да куда бы я делся?
Шэдоу улыбается ей уголками губ. И если Соне с остальными привычно видеть, как этот суровый парень без задней мысли тискает малышню, то Сильвер озадаченно почесывает затылок. Но не говорит ничего, только наблюдает за происходящим внимательно — взгляд золотистых глаз то и дело перескакивает с маленькой крольчихи на перешептывающуюся, шебуршащую и местами озадаченную команду: среди них только Наклз, ему незнакомый, сидит на траве и выглядит хоть сколько-то расслабленным. Впрочем, даже он хмурится.
Краем уха Соня слышит, о чем переговариваются Эми и Руж, как-то незаметно друг к дружке подобравшиеся, и, честно слово — она уверена, Сильвер это слышит тоже.
(— Он не выглядит опасным. Как считаешь, мы с ним можем подружиться?
— Ну, он хорошенький, я думаю, что-
— Надеюсь, он нас не считает плохими? А то Шэдоу его мог напугать!.. Тот еще бука.
— … на разок сойдет. Для любительниц глупеньких невинных дрыще-
— Руж, блин! Я не про это! Я хотела с ним подружиться, а ты опять про… ну, вот это!
— С Соней ты уже додружилась.
— Да ну тебя. Соня правда хорошая подруга!
— Поэтому она у тебя на обоях телефона.
— Да ну тебя!)
Иначе чего у него так уши дергаются? То, что они сами по себе длинные, как у… как у чего-то, кажется Соне немного забавным, не говоря уже об их подвижности.
Сильвер, смущенный, но не сломленный, даже прокашливается в кулак, прежде чем все же высказать нечто, по его мнению, важное:
— Я думаю… Метал? — (боится перепутать имя) — имел в виду, что мы находимся здесь из-за сбоев в реальности. И сюда занесло тех, кто в этот момент был как-то связан с перемещениями или какими-то артефактами вроде Изумрудов.
… ладно, было глупо предполагать, что мальчику из будущего ничего не будет известно про Изумруды Хаоса. Но…
— Если я не ошибаюсь и информация, с которой я знаком, верна, — он подпирает мордочку ладонью и пальцы прикладывает к виску, — то Маленькая Планета как-то связана с давно утерянными в моем мире Камнями Времени.
Сильвер отводит взгляд в жухлую траву, которую то и дело приминает подошвой сапог — он выглядит нервничающим, явно не хочет ошибиться или показать себя перед остальными в дурном свете. Особенно после того, как услышал, что кто-то считает его симпатичным.
— Сонь, он прав? — Наклз, уже успевший зажевать сухую соломину, покачивается и укладывает руки в тяжелых перчатках на коленки.
Соня соврет, если скажет, что нет, и потому она отчетливо, медленно кивает, когда чувствует, что большинство взглядов направлено на нее.
— Это Сильвер. Мы… мало о нем знаем.
Соня улыбается немного неловко, но продолжает:
— Я вам забыла его представить, но я надеюсь, что вы все подружитесь.
Наклз фыркает, сжимая в острых клыках соломинку:
— Ну и с чего бы? — Он выпрямляется. Пожевывая соломинку, он немного зажевывает и слова: — Откуда мы знаем, что это не он всё подстроил?
Сильвер едва заметно сжимает кулаки и все так же смешно подергивает ушами, но открыто старается своего раздражения — а то и злости, чем черт не шутит — не показывать. Соня… скорее доверяет ему. Он выглядит слишком растерянным, чтобы быть злым гением, который изменил ход времени в пространстве под знаменем темной цели. И слишком, к тому же, странное было у нее видение. В нем был кто-то другой. Не Сильвер. Да, кто-то иной вмешался в привычное течение жизни. Вспомнить бы его лицо или хотя бы силуэт.
— Я уверена, что он тут ни при чем, — Соня настаивает на своем.
Она рефлекторно выходит вперед белого ежика, будто ожидая, что кто-нибудь из команды захочет на него напасть.
— Да забей, он выглядит как придурок, — зачем-то, вопреки тому, каким недовольным становится после этих слов выражение мордочки Сильвера, встревает в разговор Шэд. Крим, чувствуя зарождающуюся ссору, крепче сжимает в ладошке пару его пальцев — как раз в момент, когда в диалог ввязывается Метал, перебивая:
— внешняя оболочка объекта неприродного происхождения отображает от трех до шестидесяти процентов информации о нем. следовательно, — он со скрипом складывает руки на грудном корпусе, над турбиной, — уровень угрозы не может быть определен без полного сканирования данного объекта.
Метал делает шаг навстречу Соне. Он, намекая ей отойти, склоняет голову набок.
— Метал. Не стоит, — слышится уже другой металлизированный голос. Гамма… на которого Шэдоу все еще косится почти что недоуменно.
— почему.
— Потому что сейчас твоя техника может распознать данные недостоверным образом, — Тейлз, наконец, находит в себе силы вмешаться. Он выглядит, мягко говоря, нервным; метет по земле хвостами, собирая в шерсть сухие травинки, прячет руки в карманах комбинезона. — Если этот мальчик правда из будущего, у него могут быть чипы или импланты строения, которое более старая аппаратура может ошибочно распознать как угрозу. Мы не может не разобра-
— А не лучше ли сразу избавиться от него, если есть шанс, что он опасен?
Наклз не встает с места, но его лиловые глаза пристально следят за объектом всеобщего внимания. У Сильвера подрагивают руки, его взгляд скачет с морфа на морфа, спина чуть сгибается, как под давлением, но он старается держаться как можно более уверенным; он даже, оглянувшись растерянно на Эми и Руж, стоящих в стороне, сам обходит Соню и приближается к роботу. Робот его, кажется, пугает, хоть и не скажешь наверняка — слишком перманентно стеклянный взгляд.
— Ну, проверяй, — Сильвер протягивает ему руки, тыльной стороной вниз, раскрывает пальцы. На ладонях — едва заметные линии, где-то под белой шерсткой. Ежик нервничает, но позволяет себя рассматривать.
(— Он даже не боится…
— Ага. Выглядит как боевой цыпленок.)
Или на этот раз он девчонок не слышит, или ему слишком не до этого. Когда системы Метала издают звуковой сигнал, все, кто шептался, наконец умолкают. Шэдоу, разве только, тихо спрашивает у маленькой крольчихи, не холодно ли ей. Та мотает головой в ответ; впрочем, Шэду нечего ей отдать, кроме футболки, которую он три дня не снимал.
Соня следит за тем, как пристально Метал сканирует — как она надеется, в будущем — нового члена команды. Он держит его руки в крепкой железной хватке, и Соня сама чувствует себя не в своей тарелке от мысли, что титановые когти способны в любой момент переломать все кости хрупкого органика. К которому она позволила прикоснуться… нет, она, конечно, верит Металу, но Метал может быть слишком радикальным. Ей не нравится, как трясется у Сильвера хвост и как тот изо всех сил корчит невозмутимость. И она же не знает, будет ли права, если сейчас скажет…
(… хех, будет здорово, если вы сейчас ошибетесь в виновнике? да, дорогуша?..)
Соня на миг выпадает из реальности; ее оглушило, словно нечто по голове ударило — и перед взглядом поплыло, смазались силуэты, и она с трудом теперь может понять, стоит ли еще на ногах.
Помутнение рассудка, длившееся несколько мгновений, кажется провалом в несколько долгих минут — как будто само время на миг исказилось. Минута, мгновение — и зрение до рези в глазах ярко и внезапно возвращается в тот самый момент, когда…
— объект потенциально опасен. в строении данного объекта обнаружен элемент, представляющие низкий уровень угрозы, — Метал замирает, вопросительно склоняет голову: — вы согласны с необходимостью устранения объекта или его элементов.
— Нет! — Сони хватает на то, чтобы выпрямиться и, покачнувшись, шагнуть в сторону робота и опереться ладонью об его наплечник. — Я думаю, что это для самообороны, Метал.
Тремор еще слегка подкашивает ноги. Соня находит взглядом близкую, слишком четкую и резкую фигуру Сильвера; тот, не имеющий возможности вырваться, входит в мгновенный, почти идиотический ступор от услышанного. Кажется, что он не отреагирует, даже если приказать ему под страхом смерти пошевелить пальцем…
— Сильвер.
Но она попробует.
— Сильвер, что Метал мог в тебе найти и зачем это нужно?
… Сильвер — неожиданно — реагирует раньше, чем его успевают перебить призывами к убийству или изгнанию:
— Несколько механических органов, без которых я не смогу жить, — отвечает он с еще более — хотя казалось бы, куда больше — стеклянным взглядом, чем обычно. — То, что этот робот принял за «элементы с низким уровнем угрозы» — возможность самоликвидации. И чип, который больше не работает… я не могу использовать свои способности. Даже защититься от вас не смогу.
Сильвер держится каким-то чудом. Соне кажется, что где-то внутри он готов накричать на каждого из них… или глотать от паники и беспомощности слезы. Воздух вокруг него плотный, тяжелый… Соня чувствует, что ему очень, очень нехорошо.
И когда Наклз собирает еще что-то добавить, Соня кладет руку на титановую ладонь Метала:
— Перестаньте, пожалуйста. Вам больше нечем заняться? — она говорит достаточно громко и четко, чтобы ей не возражали. — Он даже не попытался ничего плохого сделать. Вы уже достаточно указали ему на то, что ваше доверие нужно заслужить.
—… ты звучишь как отличница. Ничего нового.
Руки Метала разжимаются, и Соня перехватывает их в свои. На его когтях следы чего-то голубого… ей все еще немного трудно стоять ровно, так что крепкие металлические корпуса помогают держаться ей хоть сколько-нибудь прямо. Краем уха она слышала высказывание Шэдоу, но не придала ему поначалу особого значения… пока до нее не дошло, насколько близко звучал его голос.
(— Не переживай, эти параноики быстро привыкнут.
— Шэди… а этот мальчик…
— Вот, видишь? Не укусил и не взорвался. Думаю, он не против, если ты его потрогаешь.
— Ему не будет плохо?
— Не думаю.
—… такой пушистый! Теплый…)
Их слова уходят куда-то вглубь и не периферию. Соня не видит ничего, что за ее спиной, но, зуб дает, Шэд хлопнул его по плечу и дал Крим потрогать его руки. Чао пищит…
(— Ой! Он нравится Чизу!)
— соня. с тобой все в порядке.
К ней Метал, как всегда, даже слишком заботлив. Он приобнимает ее и притыкается чуть теплым лбом к ее груди. Кажется, измеряет пульс, обхватив за предплечье пальцами.
Соня отвечает честно, но шепотом, прямо в слуховой датчик, находящийся в твердом желто-синем ухе:
— Мне не очень. Но мы все равно должны понять, что делать.
Метал, даже когда Соня бормочет, что не надо бы и не стоит, уперто поднимает ее на руки, прихватив под бедра и за пояс. Если к нему привыкнуть, он даже не кажется таким жестким и неудобным… а то порой так на руки возьмет, что синяк останется. Соня бы немного поспорила о том, надо ли ее держать на ручках, как принцессу, но у всех них не так уж и много времени, чтобы определиться с действиями в целом. Совсем скоро понадобятся вода и хоть что-нибудь поесть… кроме того, нужно место для ночлега.
— Мы не выберемся быстро, — отмечает Тейлз, рассматривая экран небольшого устройства. — Карт у нас нормальных нет. Есть влияние Изумрудов Хаоса и Камней времени. Но мы даже близко не знаем, где они могут быть… и сколько их тоже. Поиски займут не один день, если только не случится чуда…
— Значит, временно обоснуемся здесь, — Шэд снимает руку с плеча Сильвера — тот все еще выглядит растерянным, зато с Чизом прямо на мордочке. — Сонь, не знаешь никакого места?.. желательно, чтоб недалеко было.
Тейлз, почесав за ухом, добавляет:
— Метал тут был создан. У него может быть подробная кар-
— Проще шалаш забацать! — фыркает, перебивая, Наклз. Впрочем, Руж очень быстро намекает ему, что идеи его глупые и сам он такой же:
— Когда мы найдем убежище, тебя положим к двери… сторожить будешь, — она чуть морщит нос, но глаза щурит с ехидицей, приобнимает себя руками за плечи.
— Тебе бы вообще молчать! Вы тут обе стоите и, — почему-то Наклз краснеет заметно, — сплетничаете о каком-то черте из табакерки!
Когда он больно уж выразительно выплевывает соломинку, Руж посмеивается в ладонь.
Соня чего-то ждет. Надеется… надеется, Метал так тарахтит, потому что ищет.
— карта есть. однако данные могут быть неактуальны.
Ну, хоть что-то.
— Извините, если не в тему, но подземные помещения сохраняются лучше всего.
Сильвер осторожно снимает Чиза с мордочки — немного жмурится, а затем и вовсе прячет взгляд. Крим уже успела ему сказать, что чао нуждаются в чистой воде… относительно чистую можно будет добыть, если Метал выберет правильное место.
Поначалу робот косится на светлого ежика, но когда Соня кивает — отвечает:
— спасательный бункер. три километра от моря. десять — до вулканического залива. помещение сохранилось с вероятностью семьдесят процентов, что является самым высоким показателем среди известных убежищ. кодовое наименование: 30-28-67-11.
— И сколько туда идти?
— примерно час. семь километров.
Шэдоу не возражает — только зовет маленькую крольчиху на руки. Когда та отказывается, он треплет ее по голове и напоминает, чтобы говорила, когда устанет идти.
Соня чувствует себя лучше. Она подталкивает Метала локтем:
— Мне получше. Я, к тому же, не маленькая, — она неосознанно пофыркивает, когда начинает подергиваться почти что дурашливо.
Метал, очевидно, отпускать ее не хочет, даже тарахтит чуть ревностно; он все равно опускает ее ногами на траву. Она полушепотом, с несколько вымученной улыбкой, благодарит его и поправляет задравшуюся местами юбку. Надо идти.
— Вы хотите искать изумруды? — вдруг спрашивает голос одновременно знакомый и неизвестный.
На этот раз Соня падать даже не пытается.
— Заговорил! — едва не подпрыгивает на месте Тейлз. — Ты с нами будешь, да? Правда? — и смотрит просто чертовски наивно и обнадеженно. Даже слишком для мальчика, обладающего настолько хорошим логическим мышлением.
С ними говорит самый, наверное, мрачный и отстраненный «гость» загадочной планеты и их компании в том числе: огромный робот, литой в первую очередь из темно-синего металла, крайне похожий на Соню, с одним-единственным глазом ярко-желтой оптики. Все это время он не реагировал, судя по всему, даже на прямые попытки Тейлза с ним заговорить.
Поразительно, как Наклз еще не поотрывал ему все манипуляторы и уши заодно. Он… куда более очевиден в качестве врага, чем тощий мальчик-киборг из будущего.
Хотя вполне возможно, что погнутая игла на его голове — заслуга недоверчивой ехидны… которая, к тому же, отлично помнит большую прогулку… догонялки? за Мастером-Изумрудом по всему Острову и прилежащим к нему местам. Соня тоже помнит. От начинки Яйца Смерти у Сони, мать твою, до сих пор небольшая психотравма.
Меха Соник не движется. Он, более того, даже Тейлзу отвечает совсем не сразу.
— Нет.
После этого, верно, робот планирует покинуть их… и, вероятно, подкинуть им всем сложностей. Никому из присутствующих явно не нравится идея отпускать опасного робота, охотящегося за Изумрудами Хаоса, куда угодно погулять.
— А что ты тогда будешь делать? — спрашивает у Мехи Соня и подступает к нему ближе, даже понимая, что не может еще за себя постоять.
Должна выглядеть так, будто может.
— Получу Изумруды и буду ждать, когда Доктор Эггман придет за, — Меха задерживает взгляд-прицел сначала на Гамма, затем — на Метале, — нами.
— за нами.
Метал зыркает на собрата так, что и органикам, случайно уловившим его взгляд, становится немного не по себе — в том читается очевидно мрачный вопрос, хотя казалось бы, как механическая оптика вообще может что-то выражать.
— доктор не придет. не сможет. если захочет, то не за тобой.
(У Метала явно есть основания думать, что сюда никто просто так не попадет. Так или иначе, когда он пытался объяснить, что происходит, эти самые объяснения прервали. Впрочем, их все равно никто, кроме некоторых, не понял.)
… а если и попадет — то придет явно за камнями. Не за кем-то из роботов. Звучит логично и даже слишком, чтобы Соне не стало на секундочку жаль. Но только на секунду — в конечном итоге, мало у кого здесь есть семья. Даже у нее нет.
(Есть, точнее, но… она даже не может открыто признаться этой семье, что является ее частью.)
Команда — тоже семья. Если слегка, ну совсем чуть-чуть, слукавить. Соня может себе это позволить, потому что все должны знать, что все будет хорошо.
Сильвер что-то говорит Шэдоу. Шепотом — но алые глаза расширяются, а темная мордочка принимает несколько иное, чем ранее, выражение. Видимо, Сильвер… что-то такое сказал, чтобы даже этого ворчуна заставить с собой согласиться. Причем как согласиться еще! Шэд даже подталкивает Тейлза в спину слегка. И его слова, адресованные лисенку, Соня уже даже может разобрать.
— Слышал?
Лисенок кивает.
— Он сказал… так и есть?
— Да. Абсолютно верно, — шепчет несколько неловко Тейлз. — Он прав.
— Выходит… ладно, мне начинает нравиться этот придурок.
Соня ни хрена не понимает, до чего там мог додуматься этот пушистый барабашка, но поведение — и накаляющаяся в воздухе атмосфера — начинает ее потихоньку все больше напрягать. Самое неприятное здесь для нее кроется в невозможности даже приблизительно узнать их идею и так же правильно подыграть.
Еще хуже то, что Меха Соник, очевидно, слышит куда лучше всех вместе взятых органических существ и поворачивает крупную тяжелую голову в сторону Сильвера. Он обращается к ежику голосом механизированным, но отражающим интонацию удивительно хорошо:
— Твой мозг хорошо работает, — говорит он коробяще медленно. — Ты пойдешь со мной?
Сильвер смотрит вокруг себя, чуть сощурившись, будто считывает что-то с лиц окружающих его морфов. А затем — выходит ближе к нему, мимо Шэдоу и Тейлза:
— Нет, конечно, — и улыбается так натянуто, что почти комично. — Поэтому лучше уходи и собирай камни, которые мы потом заберем.
Это звучит, с точки зрения Сони, не очень естественно, однако робот, несмотря на поразительное умение изображать, сам остальных различает недостаточно хорошо, чтобы заметить какой-то подвох. Тем не менее, его процессор шумит, анализируя поступающую к нему информацию… анализируя, кажется, самого ежика — слишком накрепко вцепился прицел оптики в тонкую и сравнительно маленькую фигуру органика.
— Тогда я заберу тебя позже.
Меха Соник озвучивает это так, будто уверен в стопроцентной выполнимости этого действа; как обещание, безоговорочный план. На который Сильвер кивает на выдохе:
— Обязательно, — Сильвер складывает руки на груди.
А потом Соня слышит звонкий, скрипуче-мерзкий звук ломающегося металла, и Меха Соник, покачнувшись, точно железная башня — неподвижно, валится на сухую траву. Гремит как консервная банка с болтами… или шкаф с кастрюлями. Никто — даже Шэд и Тейлз — не понимает сразу, что произошло; кто-то подскакивает от неожиданности на месте, Сильвер и сам, невыразительно и слегка заторможенно, с удивлением вздрагивает и расправляет, отшатнувшись назад, руки. Все они не сразу замечают развороченные лапы робота.
Соня не то чтобы была механиком, но общие представления о повреждениях механизмов у нее есть. Эта поломка выглядит как резкий, единовременный удар… перелом? Попытка перелома, очень упорная попытка: провода торчат, тронутые сеточкой едва заметной статики, отсоединенные от металлических каркасов, так неприятно похожих на кости. Соня ведет бровью, не паникуя, не понимая, но предчувствуя эфемерное «что-то не так» в происходящем. Что-то незаметное, но невозможное в тех обстоятельствах, в которых оно проявилось. Что-то…
— Ну-ну… — Тянет Тейлз, чешет за ухом, тормозит, пытаясь сформировать мысль верно — и смотрит на поломку, пока все вокруг замирают в тревожном ожидании.
Некоторые смотрят на Сильвера; Сильвер делает несколько растерянных шагов назад, поджимает пушистый, как у щенка, хвост. Кто-то ждет от него ответа, которого у него — такого подозрительного новенького — скорее всего, на самом деле нет.
— Вижу, Наклз достаточно сильно тебя потрепал.
Нет. Показалось. Если Тейлз говорит об этом, значит… Тейлз же крутился вокруг Меха Соника всю дорогу, пока они не встретились — его ноги могли быть повреждены, и лисенок не мог бы этого не заметить. Правильно? Он… волочил ноги. Значит, те с трудом двигались уже тогда. Удобно подозревать в чем-то Сильвера, и даже Соня неосознанно попыталась сделать это сейчас.
— Сонь, я предполагаю… — Тейлз чуть вздрагивает в плечах. — Полагаю, мы?..
— Да. Оставим.
У Сони попросту нет времени и сил. У них всех нет лишнего времени и лишних сил; они уже потратились слишком много на эту консервную банку — и даже ее лояльность сейчас будет ошибкой и блажью. Это не та ситуация. Второй шанс здесь…
— Извините, что я опять вмешиваюсь.
Сильвер подходит к Соне как ни в чем ни бывало, становится рядом, будто от нее исходит аура защищенности. Удобство принадлежать к какой-то команде: Шэдоу, Соня и их наиболее близкие друзья находятся на его стороне, поэтому он старается находиться к ним поближе даже физически. Чертовски странный мальчик, но… скользкий? хитрый? он не неприятный. Он тревожный, нечитаемый и (поэтому и?) невесомо очаровательный.
Она даже с тем, нравится Сильвер ей или нет, определиться не может. Она так его защищает, а сама-то ему верит? Как же устала голова — и как бы, было, на самом-то деле проще, не попадись им этот барабашка.
— Да? — Соня смотрит в его глаза — золотистые, большие. Ресницы короткие, но густые, веки слегка воспаленные. Он выглядит больным и это ощущается подозрительно нормальным.
Не знает, куда деть руки, но зрительный контакт ловит быстро и пристально. Сущности, Соня сейчас сама себя чувствует роботом, проводящим анализ незнакомого объекта. Уставший разум мыслит тягуче и медленно. Одно она понимает точно.
— Я предлагаю все же его добить. Не вернемся же мы его чинить, — и пожимает равнодушно плечами, взгляда не отрывая.
Наедине она с ним оставаться не очень хочет. И дело даже не в том, что именно он сказал.
— Пусть не мучится хотя бы, — вздыхает он, все еще ища, куда деть руки — перетирает в пальцах ткань серенькой рубашки. — Это, мне кажется, гуманно, и, если он кому-то из вас не слишком жизнь испортил, то… пожалуйста.
(Какой… сердобольный. Сущности, почему она устала так сильно, что подозревает этого ежика без меры — и при том лицемерно запрещает недоверие остальным? Ей так хочется поскорее добраться до бункера.
Она, как и все, боится, что тот будет разрушен, когда они придут, или что там будет нечто опасное; она боится, что вулкан в долине как-то раз сошел с ума и завалил бункер пеплом, залил лавой. Она боится так же, как и все, у нее голова болит за всех вместе и сразу, но она говорит, улыбаясь: все будет хорошо.)
— Ладно. Тогда давайте не будем медлить.
Наверное, только другим не верится, что Соня это сказала. Ей самой — верится; Метал даже готов к исполнению приказа, потому что он здесь больше всех остальных любит избавляться от проблем. Он, более того, исполняет их быстро и оперативно, и никто даже не успевает удивиться ходу действий, как рев двигателя — а за ним скрежет.
Статика жужжит, и Меха Соник не успевает даже двинуть рукой-манипулятором, прежде чем по сухой траве растекается его плазма. Знакомо рыжая. Та самая, что горела в окошке на его груди, и та самая, которая нагрелась бы, пожелай он выстрелить в кого-то из них. Метал, наверное, не пожалел бы, если бы выстрел состоялся.
За несколько секунд до выхода из строя Меха Соник глядел горящей оптикой именно на Сильвера. Невозмутимого.
Притянувшего к себе взгляд недоверчивого Шэдоу так сильно, что это не нравится, наверное, никому.
(Соня, ты правда очень устала. Тебе все еще нехорошо.)
— Метал, веди, — говорит она. Ей кажется, эта плазма, так медленно расползающаяся по земле, еще сияет. Интересно, куда денется потом? Просто высохнет, впитается в землю?..
Метал не отвечает вслух, но указывает в нужную сторону рукой, перепачканный в той же плазме. Рассек Меху пополам, лишь слегка не дорезав, и все это несколькими скоростными ударами раскаленных для боя когтей. Это совсем не безопасное существо; они все дружат с совсем не безопасным существом, а Соня еще и любит его, не зная, может ли тот по-настоящему, искренне полюбить ее в ответ. Она верит ему слишком сильно.
Все вокруг начинают о чем-то переговариваться сразу же, как вся их команда сдвигается с места, и кажется, что только они с Металом идут молчаливо. Этот парень вообще не любит лишний раз говорить, а у нее слишком странно и сильно слипаются глаза, чтобы она хотела лишних телодвижений и умозаключений. Уши сами собой жмутся к голове, изолируя сознание от звуков. Трава все равно хрустит под кроссовками и кровь все равно шумно циркулирует в теле.
(Шэдоу держится поближе к Сильверу и все же затаскивает себе на руки Крим. Она знает, что это так.)
— тебя взять под руку.
— Не беспокойся.
У них еще слишком много дел, чтобы она дала себе расслабиться. И одно из этих дел она видит впереди — там, куда они идут не слишком быстро и не слишком медленно, по сухой траве… где-то там должно что-то остаться.
***
— Я не знаю, как ты угадал, но Соня действительно говорила нам всем, что Меха Соник способен взаимодействовать с Хаосом. Там, откуда ты пришел, взаимодействие с Хаосом — это что-то естественное, да?
— Не совсем, — смешок. — Но на это было способны все модели, найденные при раскопках каких-то подозрительных помещений, ушедших под землю. У меня, как ты понимаешь, нет с собой никакой газеты, чтобы это показать, но… этот робот очень напомнил мне загадочные механизмы из прошлого. Я так понимаю…
— … я так понимаю, на Ямайке…
— Ямаджи.
— Ай, извини! Но-о-о, я так понимаю, ученые в Ямаджи раскопали то, что рано или поздно останется от наследия доктора Эггмана?..
— Эмблемы круглого лица с усами. И очень много всего круглого в принципе… в целом, раскопки секретные, информацию фильтруют. Мы далеко не всё знаем.
— В общем, Сильвер… ты Сильвер, да?
— Угу.
— В общем, Сильвер, кажется, ты прямо сейчас наткнулся сразу на несколько изобретений этого загадочного усача! Метал Соник и Гамма Е-102 — это его роботы, как и тот, который прямо при тебе сломался.
— Все роботы, которых нам афишировали, были способны к взаимодействиям с Хаосу. Это опасно, поэтому…
— Поэтому ты молодец, что хотел подкинуть ему жучок со взрывчаткой! Хотя-я… х-хотя я не уверен, что он бы его не обнаружил! Очень повезло, что он просто сломался. Попытка поставить жучок могла навредить тебе, тем более, он мог именно это услышать, когда сказал, что ты умный… мы даже не знали, как тебе помочь, а ты так уверенно к нему пошел!
— Навредить, Тейлз? Он бы подох.
— Я не понимаю, почему твой план подразумевал, что ты, скорее всего, умрешь! Неужели ты правда готов пожертвовать собой?
— Тейлз, боже, он тупой пух, смирись уже.
— Это не вяжется…
— Ну, он умный, но тупой, как пробка.
— Нравится же тебе всех оскорблять!
***
— Как думаешь, мы быстро отсюда выберемся? Я знаю, Соня всегда найдет выход, но она выглядит… странно, что ли? И Тейлз тоже.
— Знаешь, я бы не была такой наивной девочкой каждый раз.
— А? Эй! Ты сама постоянно ратуешь за то, что пронесло бы и слава Сущностям! Почему я не могу верить, по-твоему, в Соню? В настоящую Соню, а не в удачу какую-то!
— Мне не всегда везет, — смеется глубоко, низко, немного тяжело. — Даже мне не всегда везет. Нас тут достаточно, чтобы некоторые неудачники утащили нас в яму.
— Ладно, ладно. Соне везет куда больше, чем всем остальным! А так? Мы каждый раз выбираемся отовсюду благодаря ей!
— … вот поэтому Шэд не хочет слушать никого, кроме меня и Крим, — фыркает. — Он и меня иногда бесит, но… я думаю, мы с ним друзья. Не то чтобы я верила этому Сильверу, но он понравился ему.
— … он же его обзывает постоянно.
— Он не станет показывать свои слабости. Но он и… не будет так бегать с кем-то, кто не нравится ему на самом деле.
— … ох-х-х, и как только мы от «как отсюда вылезти» добрались до того, что мы все, по-твоему, обижаем этого грубияна?
— Он, конечно, не оценит, но иногда я переживаю за него.
— И думаешь, что они с Сильвером…
— Могут подружиться.
***
— Не очень верю роботам, но ты выглядишь мирно… даже не подскакиваешь, когда слышишь про Изумруды. Ты же ничего не задумал?
— Нет.
— Хм… допустим. Тогда постараемся поладить. Хотя флики внутри тебя немного, как сказать, напрягает.
— Там больше нет флики.
Пауза. Чуть замедлившийся шаг.
— Ничего не шевелится. После перемещения сюда. Там что-то другое.
— Что?
— Невозможно определить.
***
— соня. тебе знакомо это.
— Ты о чем?
— растение.
— Оно ж уже высохло.
— оно выросло из этого бадника.
— Вот оно что… всё, понимаю о чем ты. Да. Знакомо.
***
— Шэди… пить хочется очень.
— Потерпи немного. Эй, долго нам еще идти, консерва?
— километр.
