***
Пробуждение выходит просто замечательным. Хосок чувствует себя действительно отдохнувшим. Он направляется в ванную комнату, понимая, что с самолета ни он, ни Юнги даже не переоделись, улеглись спать в том, в чем прилетели. Водные процедуры окончательно снимают остатки сна. Хосок решает не будить Юнги сейчас. Все же, ему тоже стоит хорошо выспаться, хоть он и не уверен нужен ли демонам сон вообще. Он вполне может заняться завтраком, а от Юнги на кухне польза все равно минусовая. — Так, как вы с ним познакомились? — Стоит Хосоку войти на кухню, как откуда-то сбоку раздается голос. На одном из стульев за обеденным столом сидит Намджун. Если призрак вообще может сидеть. — Ради Бога, нельзя же так пугать, — Хосок вздрагивает, хватаясь за сердце. — Не произноси имени Господа Бога напрасно, — отвечает он. — Все же мне интересно, с кем Юсто завел отношения после меня. Ох, прошу прощения, его верно сейчас зовут иначе. — Да, он Юнги. Мин Юнги. Почему я должен тебе что-либо рассказывать? О тебе и о ваших отношениях я ничего не знаю. Ровно, как и не знаю твои мотивы, почему ты вообще сейчас появился? Может ты что-то вроде тех злобных призраков из фильмов, что появляются в жизни главных героев и начинают отравлять им существование. — Из… фильмов? Извини, я, кажется, не совсем понимаю, о чем ты говоришь. — Верно, когда ты жил такие вещи не были распространены. А фильмов с призраками, наверно, вообще не было. В общем, не важно. Может, стоит просто показать? — Я не собираюсь портить вам жизнь, как ты сказал, — в голосе парня промелькнули печальные нотки. — Мне жаль, что я создаю такое впечатление, что у тебя появляются подобные мысли. — О, нет, я не хотел тебя обидеть… — Я успел смирится с произошедшим достаточно давно, чтобы спокойно воспринимать происходящие сейчас события. Позволь, я расскажу свою историю, что бы ты мог рассказать свою. Я и Юсто, то есть Юнги, встречались тайно, это было в тысяча девятьсот тринадцатом году. Неспокойное время, меня убили во время крестьянского восстания. Знаешь, умирать — это странно. Сначала было больно, разум словно затуманивается, начинаешь падать во тьму. И я даже не знаю, что должно быть после. Не знаю, как это происходит у обычных людей. Потому что следующее, что я помню, это могила. Моя могила и сидящий около надгробной плиты Юнги. Это было просто безумием каким-то. Не знаю, почему тогда он меня не заметил и не услышал. Но я его слышал. Он тогда приходил каждый день. И рассказал за это время все. Из этих рассказов я и узнал, что он не человек, демон. О, в какой ярости я тогда был, я его действительно любил. Но после осознания того, кем он является, я начал обвинять его во всем произошедшем. Мне казалось, что я заточен призраком именно из-за связи с ним, что Бог наказывает меня за эту порочную связь. Если бы все было так просто. Потом Юнги ушел, развязалась война. А не мог уходить далеко от своей могилы, так странно осознавать, что где-то там под землей твое тело, а сознание здесь, на поверхности. Не знаю, как правильно описать то состояние, в котором я был. Словно погружаешься в сон, время начинает идти быстрее, но ты можешь сохранять сознание. Я много думал над этой ситуацией. пришел к мысли, что больше ничего не чувствую к нему, прошло слишком много времени. Возможно, если бы Бог хотел меня наказать, то он отправил бы меня в ад, так было бы правильнее. Но… Согласись, ситуация очень странная. Тогда на кладбище, я не думал, что Юнги меня услышит, хотелось немного покричать в пустоту. Я не думал, что меня услышит не только он, но и вы. И тот факт, что я сейчас здесь, хотя раньше мог отойти лишь на несколько метров, необычен. Возможно, тебе совсем не интересно это слушать. Я пойму, если ты захочешь, чтобы я ушел. — Нет, не надо. Я понимаю, что для тебя эта ситуация необычна. Как и понимание того, что твой возлюбленный — демон. Я проходил через что-то подобное, — говорит Хосок, параллельно делая себе чай. Он ставит кружку на стол, садясь напротив Намджуна. — Тебе не предлагаю, не думаю, что призраки могут есть обычную материальную еду. — Верно, не могут, — Намджун улыбается уголками губ. — Так смогу ли я узнать твою историю? Мне многое не понятно из происходящего. Мир сильно изменился за прошедшее время, позволь я задам сразу все вопросы, прежде чем ты начнешь отвечать. Я не могу понять, как вы можете быть вместе. Ты — священник, а он — демон. Хотя, ты, верно, узнал об этом не сразу. Но ты, как и он, мужчина. Разве могут двое мужчин вступить в отношения, в мое время за это могли убить? Правда ли ты веришь в Бога, или это просто твоя работа? — Хосок задумывается. — Это все сложная история. Не думаю, что подробности нашей первой встречи будут тебе понятны. Она произошла при весьма трагических событиях, мы оба стали свидетелями теракта, как позже я узнал, Юнги, в какой-то степени, принимал в нем участие. Мы долго сходились, сначала были друзьями, после я понял, что испытываю к нему совсем не дружеские чувства. Это был очень непростой период в моей жизни, я думал, что все происходящее — божье испытание, которое я не могу пройти. Думал, что мои чувства неправильные, они противоречат всему, чему меня учили родители и семинария. В какой-то момент я начал задумываться о смерти, лучше умереть, чем брать на себя еще больше грехов, хоть самоубийство тоже является грехом. К счастью, в наше время гомосексуальность не считается болезнью. Было доказано, что это не болезнь. Мне помогли справится со всем этим, Сокджин, близкий друг, и брат. Я говорил на эту тему с другим священником, в попытке понять противоречат ли мои чувства библии. Тогда я и понял, что библию можно трактовать по-разному, многие описанные там моменты просто не соответствуют нашей действительности, чтобы воспринимать их буквально. Разве может Бог быть против искренней любви? Не он ли сказал нам возлюбить ближнего своего. Библию много раз переводили с одного языка на другой, так откуда нам знать, как трактовались ее строки в оригинале? Возможно, ее текст сейчас сильно смягчен, а может и искажен. Я прошел долгий путь, чтобы после всего пережитого считать свою любовь порочной. Я верю в Бога не из-за того, что это моя работа. Скорее, я священник только из-за того, что верю в Бога. Я верил в него с детства, просто не знал, что можно как-то иначе. Я продолжал верить в него, когда умер мой брат, верил, когда умерла бабушка, верил, когда понял, что люблю Юнги. Вера придавала мне сил, как бы тяжело не было. — Ты говорил, что брат тебя поддержал в принятии чувств, а сейчас говоришь, что брат умер. У тебя два брата? — Хах, вообще-то нет. Знаешь, на данный момент я знаком минимум с двумя демонами, а брат, Чонгук, действительно умер в шестилетнем возрасте. И потом появился в моей жизни ангелом. Настоящим ангелом, с нимбом и крыльями. После такого сложно не верить. На минуту помещение застывает в тишине. Хосок должен признать, что сейчас его мнение о Намджуне несколько поменялось. Конечно, он не может точно сказать, какой он человек, точнее призрак, по одному разговору. Но мысли о злобных духах, отравляющих жизнь, покинули голову. В коридоре слышатся шаркающие шаги, после чего на кухню, зевая, заходит Юнги. Демон тут же замирает, удивленно смотря на Намджуна. — А мы тут чай пьем, болтаем, — непринужденно говорит парень, обращаясь к нему. — Так, с этим надо что-то делать, — в ответ ворчит Юнги, подходя к кофемашине. — Хосок, собирай свой консилиум по чрезвычайным ситуациям, будем решать проблему. — Консилиум по… что? — Чон смотрит непонимающе. — Ну, кто там у тебя, Чонгук, Сокджин, Тэхен. Кто-нибудь наверняка знает, что можно делать в этой ситуации. К слову, я удивлен, что твой братец все еще не здесь, это на него не похоже. И наверно придет Чимин, как думаешь, твой друг переживет еще одного демона в компании? — уточняет Мин, отхлебывая кофе. Он прекрасно помнит, что Тэхен все еще относится к нему с некой настороженностью, не смотря на прошедшие месяцы. — Я позвоню им. Хосок назначает встречу на обеденное время. А так как на момент звонков часы показывали восемь утра, у них было достаточно времени на разбор чемоданов. Намджун никуда не делся, остался в их квартире, с любопытством рассматривая обстановку и периодически задавая вопросы по поводу тех или иных вещей. Что удивительно, к назначенному времени Тэхен, Сокджин и Чимин подошли одновременно. И вопросы по поводу последнего на Хосока посыпались сразу же. — Позже, все позже, — отвечает Чон, проводя друзей в гостиную. Сокджин и Тэхен замирают на пороге, косясь на расположившегося в одном из кресел Намджуна. Полупрозрачный силуэт выдавал в нем не человека. В этот момент в комнате появляется Чонгук. — Хосок, я думал тебе Юнги хватило, а ты продолжаешь вести знакомства со всякой нечистью, — сходу выдает ангел. — Не груби, — одергивает его Чон-старший. — Итак, наверно, стоит представить вас. Сокджин, Тэхен, это Чимин, — Хосок ладонью указывает на демона. — Я надеюсь, он человек? — уточняет Тэхен. — Не верно, — отвечает ему Пак, широко улыбаясь и сверкая поалевшими глазами. — Демон. — Тэхен вздрагивает и отсаживается чуточку дальше. — Да, демон. А это Намджун, и он — призрак, думаю, вы могли догадаться. Намджун, Чимин это Сокджин и Тэхен. И Чонгук, он — ангел и по совместительству мой брат. А теперь о том, зачем мы вас собрали. — Понятия не имею почему, — вклинивается в разговор Юнги. — Но после смерти Намджун стал призраком. И, предрекая ваши возможные вопросы, мы с ним встречались, в прошлом, в тысяча девятьсот тринадцатом, если быть точным. Возможно, у вас есть какие-то идеи по упокоению души или как это правильно называть. — Это же сколько ему лет сейчас? — спрашивает Чонгук, за что получает тычок от Сокджина. — Рот закрой и не задавай подобных вопросов, культурно. Говоришь, он твой бывший, и никакой свадьбы у вас не было. — Парень задумывается, после чего начинает говорить, обращаясь к Намджуну. — Может тебя здесь держит незавершенное дело? Это же самый распространенный вариант появления призраков. Значит, для решения вам надо поженится, священник для этого у нас уже есть, — последние слова он говорит со смешком, но, наткнувшись на хмурый взгляд Хосока, замолкает. Очевидно, Чону не прельщает мысль о бракосочетании его парня с Намджуном. — Не вариант, — отвечает ему Юнги. Кажется, у него с Хосоком мысли вполне совпадают. — Я не могу выйти за него сейчас. Может, не обязательно на мне? Может, подойдет кто-нибудь другой? — Я понимаю, что мое мнение в данном вопросе вас скорее всего учитываться не будет, — подает голос Намджун. — Но может мы оставим все как есть? То есть, я больше не привязан к своей могиле и волен идти куда захочу. Мне бы не хотелось исчезать сейчас, когда я только смог переместится куда-нибудь дальше кладбища, мне бы хотелось узнать, как сильно изменился мир за эти годы, прошло почти сто лет, — на последней фразе его голос становится еле слышимым. — О таком варианте мы даже не подумали… — Я знаю, что вопросами душ занимаются жнецы. Они могут как забирать душу из тела, так и возвращать ее. Такое иногда происходит, люди назвали это клинической смертью. Душа на мгновение покидает тело, а после возвращается. Может быть, я точно не знаю, но вы сможете вселить его в чье-нибудь тело. Но, если, конечно, найдете жнеца, который на это согласится. — А жнецы относятся к ангелам, хоть и низшие чины, — дополняет слова Чонгука Чимин. — А это значит, что они навряд ли согласятся на такую аферу. Но попытаться стоит. — Ты можешь найти жнеца? — спрашивает Намджун у ангела. Призрак немного подается вперед. Хосок замечает, как при словах о «возрождении» у него загораются глаза. — Я… — голос Чонгука неожиданно неуверенный. — Я постараюсь, но ничего обещать не могу.***
— Чем ты занимаешься? — спрашивает Намджун, появляясь за спиной парня. Сокджин вздрагивает от неожиданности, задевая рукой горящую свечу. — Извини, я не хотел напугать, это произошло случайно. — Не страшно, — отвечает ему Джин, хватаясь за обожженный палец. — Откуда ты тут? — Возможно, мне было интересно, чем ты занимаешься, и я проследил за тобой от квартиры Юнги до сюда. Мне казалось, что с тобой диалог пойдет проще, чем с Юнги или Хосоком. Все же я не хочу им мешать. Знаешь, у меня слишком много вопросов об этом мире, не знаю, что я хочу спросить сначала. И ответишь ли ты вообще. Извини, что побеспокоил, — тараторит Намджун. — Ты милый. — Сокджин с улыбкой наблюдает за тем, как краснеют щеки призрака от смущения. — Что? О чем ты? — О тебе, это логично. Думаю, я вполне найду ответы на все твои вопросы. Ким выходит из-за стола и подходит к двери магазина, чтобы перевернуть табличку с надписью «Открыто» за «Закрыто». Он задувает стоящие на прилавке свечи, после чего жестом указывает Намджуну идти за ним. Подъем по лестнице приводит к квартире парня, расположенной прямо над рабочим местом. — Это место… Чем ты занимаешься? — Колдую, — спокойно отвечает Сокджин. — Ворожба, предсказания, порчи, много чем занимаюсь. — Это против Бога, — отшатнувшись говорит Намджун. — Да, раньше я бы на это вопрос ответил, что я не верю в Бога. Но у нас есть Юнги, Чонгук, с недавних пор Чимин и ты. Но согласись, встречаться с демоном тоже против Бога, но Хосока это не останавливает. И тебя не остановило. Знаешь, в твоей голове слишком много предрассудков, но, думаю, мы подружимся. Если не будем поднимать тему религии. А может и больше, чем подружимся. — Что ты имеешь в виду? — Не важно, позже поймешь.***
Нет, Тэхен не планирует напиваться до потери сознания. Он вообще к алкоголю равнодушен. Но события последней недели подкосили эту уверенность. С чего все его друзья решили использовать его в качестве личного психолога? Давать советы Хосоку по поводу отношений с Юнги он привык, ему это ни коем образом не в тягость. Но когда за советом пришел Юнги, это было еще до отлета в Рим, сказать, что Тэхен был удивлен — ничего не сказать. И почему-то Мин решил, что теперь они друзья и общаться должны чаще. Тэхен уже привык и полностью осознал факт того, что парень лучшего друга — демон, но периодически от этой мысли становилось не по себе. Следующим стал Чонгук. И факт его полного неумения нормально взаимодействовать с людьми. Почему-то перевоспитание ангела легло на плечи Кима. Почему? Он и сам не понимал. Но в целом с Чонгуком было куда спокойнее, чем с Юнги, хоть он и более несносный. Ангел иногда рассказывал о рае, хоть и не сильно много. Но достаточно для того, чтобы сделать вывод об отвратительной образовательной программе небесных школ. В последнюю неделю ко всему прибавился Сокджин. У него, видите ли, великая любовь, только одна проблема: возлюбленный немного мертв. И слишком много предрассудков держит в голове, не собираясь вновь вступать в однополые отношения, немного неудачный прошлый опыт сказывается. Но он, конечно, не сдастся, а пока Тэхен будь добр выслушай двухчасовую тираду о том, какой Намджун прекрасный. Только вот лезть в любовные отношения друзей, а вместе с тем дела рая и ада — последнее чего он хотел. И, возможно, после всего этого ему самому понадобится психиатр. Но пока поход к специалисту был отложен и заменен походом в бар. Изначально, он собирался просто сменить обстановку, отдохнуть. Но Хосок как-то обмолвился об этом заведении и Тэхену стало просто по-человечески любопытно. И вот он сидит за барной стойкой, вертя в руке стакан с недопитым виски. Все же подобные места не для него. — От чего грустим? — раздается рядом голос бармена. Тэхен поднимает взгляд, понимая, что голос показался ему знакомым не просто так. Рядом с ним стоит никто иной, как Чимин. — Черт, и ты тут, — бормочет Ким. — Верно, где же мне еще быть, если это мое заведение, — хмыкает Чимин. — Говорят, бармены хорошие слушатели. Можешь рассказать мне, чего такой грустный. — Тэхен задумывается. А вообще, что он теряет? Абсолютно ничего. Решив для себя эту дилемму, он начинает говорить. Рассказывает все, что накопилось за прошедшие месяцы. А Чимин внимательно выслушивает, не перебивая, лишь кивая иногда, да подливая алкоголя в стакан. — Знаешь, есть у меня один способ, которые поможет расслабится, — в конце выдает он, наклоняясь непозволительно близко и опаляя чужое лицо своим дыханием. — Тебе понравится.