Там, где всегда темно

      Когда тысячи рук разрывали его на части, Вэй Ин не ощущал отчаяния — он желал смерти, он искал её, потому что все, кто был ему дорог, все, кого он защищал и любил, а главное свет его жизни, его шицзе — все они были мертвы. И он не видел смысла оставаться в этом мире без них. Слишком много боли — он не мог это вынести.       Но сейчас отчаяние оставалось единственным, что он чувствовал, и с каждым мигом, каждым вздохом оно разрасталось в нём всё сильнее, сжимало горло, давило сердце, когтями пронзая его насквозь, заменяя воздух внутри горькой кровью. И вместе с этим отчаянием откуда-то из самых тёмных глубин прошлого, из потаённых уголков души, из-за запертых дверей и закованных клеток взывали, рвались на волю злобные чудища.       Минуло четыре дня с тех пор, как Вэй Усянь, Сычжуй и Вэнь Нин покинули Облачные Глубины. И их поиски так и не принесли результата. Никто не видел Лань Ванцзи, словно того и не существовало вовсе, будто он просто растворился в воздухе, канул в небытие. И больше никто, даже Лань Цижэнь, не считал, что это не стоит беспокойства.       Что-то случилось.       Что-то случилось, и Вэй Ин не знал, что. Он перепробовал всё, но не нашёл и тени зацепки. Последнее, что было известно — Лань Чжань покинул Нечистую Юдоль сразу после завершения совета, не пожелав остаться на ночь, так как спешил вернуться домой. Его видели, миновавшим городские стены. И после этого он пропал. Растворился среди вечерних звёзд, словно стал одной из них, чтобы никогда не вернуться на землю. Как самая красивая из песен.       Вэй Ин не мог спать. Он не мог позволить себе ни секунды отдыха, зная, что это неминуемо сведёт его с ума. Ему нужно было бежать, искать, делать что-то. Что угодно. Если он остановится, то тьма отчаяния поглотит его. А он не мог этого допустить.       Плеснув в лицо холодной воды из ручья, Вэй Усянь втянул воздух носом и взглянул на болтающих неподалеку адептов в фиолетовых и пурпурных одеждах. Конечно, орден Цзян, как и другие ордена, предложил свою помощь. Исчезновение такого заклинателя как Ханьгуан-цзюнь было далеко не рядовым событием и не могло не вызвать у них тревогу. Вэй Ин даже слышал, что где-то Цзинь Лин лично возглавил свой отряд в поисках.       — Учитель Вэй.       Услышав голос, зовущий его по имени, Вэй Усянь обернулся. Сычжуй, Цзинъи и Оуян Цзычжэнь нервно топтались рядом с ним. Они выглядели измождёнными и обеспокоенными. Как-то, ещё в первую ночь, когда несколько адептов из Гусу присоединились к ним, Вэй Ин слышал, как Цзинъи плачет. И сразу же поспешил убраться подальше, страшась этого звука. Горькие слёзы и всхлипы напоминали о старых потерях и сулили новые. Нет, Вэй Усянь не хотел их слышать, не хотел соглашаться с тем, что могло их ждать.       — Что такое? — он поднялся, поспешно вытирая мокрые руки о подол ханьфу. — Есть какие-то новости? От Цзэу-цзюня?       Цзинъи громко шмыгнул носом, Оуэн Цзычжэнь опустил голову, и только Сычжуй твёрдо не отвёл глаз и не дрогнул.       — Нет. Но там развели костёр. Учитель Вэй, вам нужно что-то съесть.       — Я не голоден, — отмахнулся Вэй Ин. Отчаяние в нём всколыхнулось, как вино в бочонке. Ещё не много — и расплещется, вырвется наружу, зальёт всё вокруг до самого горизонта, и тогда Вэй Ин утонет в нём — не спастись.       — Вы не ели уже три дня, — Сычжуй нахмурился и упрямо шагнул вперёд. — А сколько ночей вы не спали? Если продолжите так, у вас не будет сил, чтобы искать дальше. Пожалуйста, учитель Вэй. Ханьгуан-цзюнь не хотел бы…       — Если Ханьгуан-цзюнь чего-то не хочет, пусть вернётся, и скажет мне это сам, — отмахнулся Вэй Ин. Он не мог заставить себя проглотить и кусочек чего-либо. Зачем? Он в порядке.       Не слушая больше учеников, он поднял свой меч и отправился прочь, подальше от всех. Эти толпы людей не принесли пользы. Их стало больше, но что с того? Их поиск всё так же не увенчался успехом, а все эти Лани и другие кланы, с их распорядком дня, обедом и сном только тратили время. Пока они отдыхали, пока варили свой рис и овощи, пока видели сны, Лань Чжань мог нуждаться в них. Вэй Ин и так уже достаточно полагался на чужую помощь. С него хватит. Быстрее сделать всё самому.       Отойдя достаточно далеко, чтобы его не видели, он вскочил на меч, слегка пошатнулся от внезапного головокружения и поднялся в воздух.       Если живые этого мира не могли указать ему путь, быть может, стоило обратиться к мёртвым.       Отчаяние бурлило в нём, заполняя грудь и отзываясь солёным привкусом на языке.       Вэй Усянь летел достаточно долго, выискивая подходящее место. Усовершенствованная личная модель компаса зла в руках вела его за собой. Раз свет не вернёт ему Лань Чжаня, Вэй Ин позовёт тьму.       Наконец, он почувствовал что-то внизу, будто бы где-то там, среди травы и деревьев колыхались на ветру десятки приглушённых взволнованных голосов. Незамедлительно Вэй Ин направил свой меч туда и, едва снизившись, спрыгнул и со всей силы ударил кулаком о землю.       Голоса отозвались ему гулким эхом. А затем, призванные своим господином, один за другим из-под земли, разрывая грунт и траву, начали появляться руки — серые и твёрдые, словно камень, полуистлевшие и пронизанные червям и жуками, белые и хрупкие лишь кости в обрывках ткани. Вэй Ин звал их всех. Ему не нужны были монстры, чтобы сражаться, поэтому не было необходимости искать особо злобных мертвецов. Лишь тех, кто способен найти ту же тьму, что разбудила их, и отвести Вэй Усяня к ней.       Он стоял и смотрел, как трупы вылезают один за другим и выстраиваются шеренгой перед ним. Безучастные, спокойные, послушные. Вэй Ин бы даже сказал «ошеломлённые». Вряд ли при жизни хоть один из них был заклинателем. Должно быть, здесь когда-то было сельское кладбище. Но теперь они восстали по его зову и будут ему служить.       Когда последний из мертвецов, пошатываясь, занял своё место с краю, Вэй Ин достал Чэньцин из-за пояса и прижал к губам. Мелодия, словно филин в еловом лесу, с тяжёлым шумом взлетела вверх, ухнула, и понеслась вперёд, зовя, объясняя, приказывая.       Существовала теория, что ожившие мертвецы и духи могли найти себе подобных, чувствуя объединяющую их тёмную энергию. За много чжаней уловить следы зла и искажений. Вэнь Нин лишился такой способности, так как сохранил свой собственный разум. Но эти марионетки вполне могли быстрее отыскать то, на что люди потратили бы больше времени. Если Лань Чжань отправился за чем-то тёмным и злым, за чем-то, что не было человеком, они найдут это.       Получив чёткий приказ, мертвецы разбежались в стороны, прогоняемые песней флейты, принявшей угрожающие, жестокие мотивы. И, даже когда их силуэты скрылись, Вэй Ин не мог остановиться, продолжая играть. И его мелодия кричала от злости и отчаяния, заставляя воздух вокруг наполняться тьмой. Словно это он сам кричал, обрывая горло до крови.       — Вэй Усянь.       Подобный журчанию сяо голос заставил что-то дрогнуть в сердце Вэй Ина, и он остановился. Не оглядываясь и по-прежнему прижимая флейту к губам, он выдохнул хрипло:       — Цзэу-цзюнь.       То, что Лань Сичэнь нашёл его, не казалось ни странным, ни удивительным. Должно быть, он только прибыл к ним, когда узнал, что Вэй Усянь исчез, и по всплеску тёмной энергии обнаружил его.       — Есть ли новости? — не оборачиваясь спросил Вэй Ин, зная, что ответ будет «нет». Как и всегда. Он столько раз слышал это слово за последние дни, столько раз натыкался на него, как на камень, разбивал об него лицо и сердце, что уже привык.       — Да, — тихо прозвучало в ответ.       Вэй Ин выронил флейту.       Он повернулся, чувствуя, как что-то страшное, что-то холодное пробирается к сердцу. В голосе Лань Сичэня не было радости. И в его лице тоже. Обычно мягкие глаза теперь казались почти пустыми, а уголки губ, что так часто освещались мягкой медовой улыбкой, неправильно смотрели вниз. Совсем как тогда, когда умер Цзинь Гуанъяо.       — Не Хуайсан опросил всю прислугу, — Цзэу-цзюнь пристально смотрел на Вэй Ина, пальцами крепко сжимая свой меч. — Одна из служанок сказала, что Ванцзи уходил в город во время перерыва в заседании совета, но быстро вернулся. Никто и не заметил.       Вэй Ин хлопнул глазами.       Что бы ни было дальше, это лучше, чем не знать совсем ничего.       Он понимал, что резиденция главы Не огромная, а в дни совета глав кланов народу там больше, чем в некоторых городах, и потому на то, чтобы опросить абсолютно каждого понадобилось столько времени. Особенно учитывая тот факт, что Лань Цижэнь поначалу отказывался проявлять беспокойство и привлекать посторонних к поискам. Но всё равно чуточку злился на то, что эта информация появилась только сейчас.       — Зачем?       Если бы было лишь это, Лань Сичэнь бы отправил кого-нибудь с донесением, а не прилетел сам. Да и Не Хуайсан не тот человек, кто будет предоставлять столь неполную информацию, когда она ничего не даёт.       Взгляд Сичэня на мгновенье прояснился, словно из-за облаков выглянуло и пропало весеннее солнце.       — Он ходил к ювелиру, хотел купить особое украшение для волос.       Сердце Вэй Ина стукнуло где-то в горле.       Оба они знали, для кого был этот подарок.       — Значит, он услышал что-то на улице, — пробормотал Вэй Усянь, игнорируя то, как сложно стало дышать. Он быстро наклонился, схватил флейту и меч, попутно размышляя. Если выдвинуться сейчас, он сможет добраться до Цинхэ завтра к ночи. Придётся и лететь, и идти пешком, чтобы успеть как можно скорее. Быть может, он купит где-нибудь коня, чтобы ехать на нём, когда не сможет управлять мечом.       Если ювелир ничего не сказал, это ещё не значит, что это тупик. Нужно обойти всех на той улице, заглянуть в каждый дом, за каждый угол, опросить всех без исключения, от стариков до детей.       — Да, — подтвердил Лань Сичэнь. — Глава Ордена Не узнал, что.       Вэй Ин, уже мысленно проложивший себе весь путь до Нечистой Юдоли, вскинул глаза и уставился на Цзэу-цзюня. А затем стремительно шагнул к нему.       — И что это?       Глаза Лань Хуаня были далёкими. Когда Вэй Ин впервые ещё в юности встретил его и Лань Чжаня вместе, он подивился, насколько они похожи. Теперь он видел, что это совсем не так. Они были разными, как весна и зима, и он так хотел, чтобы другой Лань смотрел на него сейчас.       — Местные говорят, что как раз на той неделе к ним забредал бродячий музыкант. Играл на флейте, пел баллады, продавал какие-то безделицы из лотка. И рассказывал истории. О том, что нечто плохое проснулось в Туманной пустоши.       — Туманная пустошь? — удивлённо переспросил Вэй Ин. Это было далеко от Цинхэ и в другую сторону, чем в Гусу. — Это ведь север Шэньси, так?       Лань Сичэнь кивнул.       Это было странно. Зачем Лань Чжаню в одиночку так внезапно срываться туда? Это было совсем не по пути в Облачные Глубины. Если он узнал, что там что-то происходит, он мог бы вернуться за Вэй Ином, и вместе, как и всегда, они отправились бы в путь.       — Чьи сейчас это земли?       — Ордена Мэньшай Юй, — незамедлительно ответил Лань Сичэнь. — Но, насколько мне известно, именно в этом месте ничего нет. Там никто не живёт, не проходят дороги, не устраивают ночные охоты.       — Хм.       Вэй Ин нахмурился ещё сильнее. Всё это было очень и очень странно. Орден Мэньшан Юй, как и многие другие, принимал участие в Аннигиляции Солнца и, после падения ордена Вэнь, пожелал получить свою награду. Конечно, лучшие земли были поделены между великими орденами, большую часть прибрал к рукам орден Цзинь, но, чтобы не поднялось недовольство, орденам поменьше тоже были выделены незначительные или бессмысленные наделы. Подобные Туманной пустоши.       В этой местности, продуваемой всеми ветрами, окружённой скалистыми непроходимыми горами с одной стороны, такими отвесными, что там не обитали даже животные, и болотами с другой, с землёй, жесткой, словно камень, ничего не могло вырасти, а вместо полноводных рек протекали лишь узкие ручейки. Даже орден Вэнь не особо стремился освоить этот уголок на окраине своих владений. Испокон веков там не жили ни люди, ни чудовища.       — Что-то не складывается, — вслух пробормотал Вэй Усянь. — Там нет ни деревень, ни городов, так откуда тот человек знал, что там что-то злое? И, даже если так, какое ему дело? Ведь ни демоны, ни духи не могут никому причинить там вреда. Да и откуда им там взяться, ведь ни кладбищ, ни могильников там нет. Зачем бы Лань Чжаню туда отправляться? Ах, Цзэу-цзюнь, этого человека нашли?       Лань Сичэнь, всё это время слушавший его рассуждения, покачал головой.       — Никак не возьму в толк, почему, — Вэй Ин громко вздохнул. Картинка не складывалась в его голове, и это злило и раздражало. Всё прозвучавшее казалось неуместной шуткой.       Что за причина могла побудить Лань Ванцзи бросить всё и отправиться в место, где даже спасать было некого, да ещё и не сообщив никому о своих действиях?       — Может, вы кое-чего не знаете, молодой господин Вэй, — голос Лань Сичэня вывел Вэй Ина из размышлений и невольно заставил насторожиться. Цзэу-цзюнь давно не называл его так, с тех пор, как они стали одной семьёй, и такое обращение лишь подчеркивало напряжённость ситуации. — Во время Аннигиляции Солнца, когда вы бесследно исчезли на многие месяцы, было не мало разных сражений, но самое жестокое из них случилось в Туманной пустоши. Меня не было там, но Ванцзи был. Орден Мэньшан Юй ещё и потому не пытался ничего построить на этих землях, что с тех пор они стали могилой павших.       И многих из них убил Лань Ванцзи. Лань Сичэнь не сказал этого вслух, но Вэй Ин всё равно услышал. В то время, пока он сражался за свою жизнь во тьме горы Луанцзан, Лань Чжань тоже не сидел без дела. Конечно, Вэй Усянь всегда это знал, но никогда не задумывался по-настоящему. Самые кровавые битвы проходили при его участии, и он не заботился о том, что было до этого.       — Цзэу-цзюнь, — Вэй Ин даже подпрыгнул на месте, — так вы думаете, это те мертвецы восстали? Или их духи? Но постойте, почему сейчас? С Аннигиляции Солнца прошло два десятка лет, и всё было тихо.       — Возможно, Ванцзи задался тем же вопросом, — предположил Лань Сичэнь. Вэй Ин потряс головой.       — Это всё равно не объясняет, почему он не вернулся за мной. Или же не послал мне письмо, чтобы я нагнал его по дороге.       Вместе они бы остановили что угодно, и у Лань Чжаня не было причин для такой бездумной спешки и скрытности.       — Тогда спросим его, когда найдём, — вздохнул Лань Сичэнь. — Вэй Усянь, давай вернёмся к остальным. Сычжуй волнуется. Он и так переживает из-за Ванцзи. Будет лучше не давать ему повода беспокоиться ещё и за тебя.       И, как бы ни хотелось Вэй Ину сорваться с места и сейчас же помчаться в Шэньси, он был вынужден согласиться с Сичэнем. Его А-Юань и так с каждым днём становился всё тише, а его маска спокойствия уже трещала по швам. Вэй Ин не мог сбежать, не попрощавшись. Не тогда, когда Лань Чжань пропал точно так же.       Цзэу-цзюнь поднял в воздух свой меч и ловко вскочил на него, а затем протянул руку, словно предлагая Вэй Ину лететь вместе и не тратить свои и без того не великие духовные силы. Но Вэй Ин сделал вид, что не заметил, и взялся за свой собственный меч. Не тот Лань, не тот Нефрит.       Дорога в Туманную пустошь проходила в напряжённом молчании. Где-то на полпути к ним присоединились заклинатели ордена Не. Вэй Ин так надеялся, что они доставят новую информацию от Не Хуайсана, но они лишь прибыли помочь и только. Человека с флейтой и песнями не нашли. Сколько подобных бродило по свету? И как понять, кто из них тот самый? Вэй Ин всё ломал голову, что мог услышать от него Лань Чжань.       Многие заклинатели и ученики не могли лететь на мечах, и весь путь они проделали верхом. Вэй Ин бы и хотел взобраться на свой меч, чтобы двигаться быстрее, но знал, что не выдержит в воздухе такой по-настоящему длинной дороги и, постоянно останавливаясь, чтобы восстановиться, только потратит время и отстанет даже от тех, кто едет на лошадях. Даже Цзэу-цзюнь, который без труда мог бы преодолеть это расстояние на Шоюэ, предпочёл остаться, чтобы не разделяться. К счастью конь, доставшийся Вэй Ину, не был похож на Яблочко и без упрямства и вкусных взяток мчал вперёд во весь опор. Иногда, проезжая мимо деревень, Лань Сичэнь отправлял кого-нибудь за новостями. Но расспросы не принесли результатов — никто не слышал ни о заклинателе из Гусу, ни о каких-либо странностях или злодеяниях. Чем дольше Вэй Ин ехал, тем больше сомнений роилось в его голове.       Если в Туманной пустоши бродят восставшие ни с того, ни с сего мертвецы, даже если у того, что они проснулись, есть логичная причина, кто-то бы слышал об этом. Слухи как клубок змей — расползаются быстро и отравляют всех на своём пути, смешивая правду с вымыслом. Как так могло выйти, что тот музыкант прошёл полстраны, но везде молчал, и лишь в Цинхэ принялся болтать о подобном?       Остановившись, чтобы напоить лошадь, Вэй Ин услышал обрывки чужого разговора:       — Точно произошло нечто ужасное.       — Конечно. Такие заклинатели не пропадают просто так.       Он оглянулся на двоих незнакомых мужчин из ордена Не, болтающих около своих коней. Обеспокоенные — да, но лишь потому, что боялись. Без сомнений, если бы Вэй Ин не был здесь, если бы не реабилитировал своё имя, эту пропажу поставили бы ему в вину. «Пропадают», — тихо прошептала память в его голове, цепочкой вытягивая за собой лица Сяо Синчэня и Сун Ланя. Оба они были выдающимися заклинателями, но оба исчезли, и никто даже не пытался узнать, что с ними случилось, пока правду не открыли несколько лет назад Вэй Усянь и Лань Чжань. Разница лишь в том, что Ханьгуан-цзюнь — бывший верховный заклинатель, известный всем, второй наследник великого ордена, а Сяо Синчэнь и Сун Лань были всего лишь бродячими одиночками. Никто их и не искал.       Вэнь Нин бесшумно, словно настоящий призрак, подошёл и встал рядом с Вэй Ином. Он ничего не сказал, но его чёрные глаза говорили больше любых слов. И Вэй Ин был благодарен за это молчание. Приободряющие слова, пустые надежды и беспочвенные обещания — он устал от этого. Быть может, все эти люди забыли, кто он. Потому что в утешении и их жалости он не нуждается. Лань Чжань жив. Вэй Ин знал бы, будь это иначе. Просто знал.