Там, где всегда темно

      Негромкий, но торопливый стук в дверь заставил Вэй Ина поднять голову от подушки. Прошло несколько дней с того злополучного обеда, когда он всё-таки взорвался, как и предсказывал Цзян Чэн. Всё это время Вэй Ин не покидал цзинши. Не играл на флейте. Не ел. Иногда он плакал, но большую часть времени просто лежал, не шевелясь, и смотрел в стену. Его глаза болели от слёз, а в груди стало так пусто, что он даже не слышал биения своего сердца.       Лань Сичэнь, Сычжуй, Цзинъи и даже Вэнь Нин — они навещали его, подолгу сидели у его постели и что-то говорили, но Вэй Ин не слышал. Его стена разбилась, и у него не было сил строить новую. Он устал. Устал притворяться, что сильный. Что может снова жить. Нет, не мог. И не хотел. К чему фарс? В масках нет нужды. Если однажды он просто не проснётся, всем будет лучше.       И чем больше он плакал, тем больше становилась пустота внутри.       Но этот стук был чем-то иным.       После срыва все ходили рядом с ним на цыпочках, осторожные, тихие, ласковые. Но сейчас этот звук отличался. Он словно был адресован тому Вэй Усяню, у которого был муж и счастье, к кому обращались за решением проблем с монстрами, талисманами или стрельбой из лука.       Стук повторился, на этот раз громче. Вэй Ин так и замер с поднятой головой, не зная, что делать. Его нос был полон соплей, а глаза немного жгло — ночью ему приснился Лань Чжань и, проснувшись, он снова тихо плакал.       — Учитель Вэй! — наконец, прозвучал голос. Немного более взволнованный, чем обычно. — Учитель Вэй, вы слышите? Это важно! Там… там кое-что случилось. Глава ордена велел позвать вас. И Призрачный Генерал там.       Вэй Ин рухнул обратно на подушку и накинул на голову одеяло.       Что бы там ни было, Цзэу-цзюнь и Вэнь Нин справятся с этим. Его это не касается.       Но стук снова зазвучал вместе с голосом:       — И Лань Сычжуй тоже. Там происходит что-то очень странное. У входа. Вы должны это увидеть. Учитель Вэй. Вы слышите?       Вэй Ин предпочёл бы не слышать. Но стук не прекращался. И эти удары заменяли Вэй Ину сердце. Раздражённо вздохнув, он скатился с кровати и, проковыляв к двери, рывком распахнул её.       На пороге стоял адепт с мечом в руках. Заметив Вэй Усяня, он выдохнул, и на лице его отразилось облегчение.       — Простите за беспокойство, учитель Вэй, — искренне выпалил он и, сложив руки, поклонился. — Пожалуйста, пойдёмте со мной. Это действительно важно. Иначе я бы не посмел вас беспокоить. Но глава ордена сказал, что вы должны это увидеть.       Первым желанием Вэй Ина было захлопнуть дверь и вернуться в кокон из одеял и подушек на кровати. Но потом он вдруг понял кое-что — этот юноша видел его срыв в столовой, видел, как он сломался, но в его глазах не было ни сожаления, ни сочувствия, ни вины. Они были тревожными и немного напуганными.       Что-то странное действительно произошло у ворот.       Вэй Ин кивнул адепту и, вернувшись в цзинши, обулся и оделся, а после зашагал за юношей. От белого снега у него слепило глаза, а свежий воздух после нескольких безвылазных дней в цзинши, казался незнакомым и холодным.       Ещё издалека стало видно — у ворот, за которыми заканчивались земли Облачных Глубин и по которым проходил защитный барьер, собралась небольшая толпа. Вэй Ин различил Лань Сичэня с сяо в руках, неизменную парочку Сычжуя и Цзинъи и других знакомых Ланей. С той стороны от барьера он заметил тёмную фигуру Вэнь Нина. И все они смотрели на что-то, что своими спинами загораживали от глаз Вэй Усяня.       — Глава ордена! — позвал адепт, когда они приблизились. Лань Сичэнь первым повернул голову. Взгляд его, хмурый, сосредоточенный, осмотрел Вэй Ина и, кажется, оказался расстроен увиденным. Вэй Ин знал, что его нос опух, а глаза всё ещё были красными, как и пятна на щеках, а волосы оставляли желать лучшего, но ему было всё равно.       — Вэй Усянь, — произнёс Сичэнь. — Сюда.       Толпа безмолвно расступилась, и Вэй Ин прошёл к позвавшему его человеку.       И тогда он сразу увидел. У самого барьера с безучастным лицом стоял оживший труп. Его тело почти истлело, вместо плеч и локтей белели кости, единственный оставшийся глаз без зрачка казался застывшим, а по кое-где сохранившейся одежде зелёного цвета и кожаному поясу было ясно, что при жизни это был мужчина, возможно, даже заклинатель низшего ранга. Или просто военный, который носил на поясе оружие.       Труп не проявлял никакой агрессии, просто покачивался, как огонёк свечи на ветру, из стороны в сторону.       — И? — Вэй Ин в недоумении вскинул брови. Звук, вырвавшийся из его горла, казался почти стеклянным. Миг — и разобьётся в осколки из слёз.       Этот мертвец явно не представлял опасности даже для ребёнка, так оставалось непонятным, что вокруг него делала такая толпа заклинателей и самый совершенный живой мертвец в мире.       — Молодой господин Вэй, — подал голос Вэнь Нин. — Я… я услышал его на подходе к горам и хотел остановить, но… Он показался мне странным. Он шёл так, словно у него была цель, и я решил проследить и узнать, что ему нужно. А затем он подошёл к воротам и просто остановился.       — Я тоже счёл странным его поведение, — согласился Сичэнь. — Очевидно, что он не наделён разумом и не озлоблен. Но его настойчивость весьма любопытна. Трупы в его состоянии просто бродят, без цели и курса, порой нападают, но он отличается от них.       Вэй Ин негромко хмыкнул.       Конечно, кого ещё звать, если не его, когда проблема заключается в мертвецах?       Он и сам теперь мертвец внутри. Бесцельный, холодный, пустой.       Обойдя Лань Сичэня, он осмотрел труп, и тот не вызвал у него никакого интереса. Просто мертвец, низкоуровневый и тупой. Спрыгнув с последней ступеньки, он шагнул за барьер, намереваясь осмотреть труп сзади. Но тот вдруг дёрнулся, его глаз ожил, и он упал на колени перед Вэй Ином.       — Ух, — раздался чей-то свистящий шёпот в толпе.       Вэй Усянь лишь скривился. Обычно подобные мертвецы и вовсе разбегались от него наутёк во все стороны. Такое поведение не было необычным.       Но затем мертвец поднял голову, его единственный глаз вперился в Вэй Ина, и, открыв безгубый рот, он заклокотал.       Сердце Вэй Ина, которое не билось уже несколько дней, чьи осколки унесло слезами, вдруг ударило так сильно, что едва не пробило грудную клетку.       Вэй Ин охнул.       — Что такое? — сразу же встрепенулся Лань Сичэнь.       Этого не могло быть.       Больше, чем полгода спустя.       Вэй Ин вдруг узнал его. Вспомнил. И ему показалось, что слёзы снова душат его горло, а сердце разбивает силой ударов его рёбра.       Широко открыв глаза, он обернулся к Лань Сичэню и прохрипел:       — Лань Чжань.       Мгновенье лицо Цзэу-цзюня оставалось в замешательстве, а затем на нём отразился ужас. Быстро он взглянул за спину Вэй Ина, на труп, и побледнел.       — Это?.. — его голос стал тоньше и тише.       — Нет, это не он, — поспешно воскликнул Вэй Ин. Плечи Лань Сичэня тотчас в облегчении опустились.       — Тогда? — он нахмурился. Вэй Ин быстро потёр ладонями лицо, облизнул высохшие губы, а затем потянул себя за волосы, пытаясь унять разбушевавшиеся мысли.       Целый месяц в его голове были лишь боль и пустота. Но сейчас там будто снова в хаосе рождались звёзды.       — Помните, когда мы искали Лань Чжаня, я вызвал трупов и отправил их на поиски следов тёмной энергии, злых чар, мертвецов?       Сичэнь кивнул. Его пальцы сильнее сжали флейту.       — Один из них вывел нас на холм, — тихо ответил он.       Холм, заваленный трупами. Место смерти Лань Чжаня.       — Этот — Вэй Ин пальцем указал на труп за своей спиной, — нашёл что-то ещё.       Не прошло и часа, как Вэй Ин, Лань Сичэнь и Вэнь Нин отправились, ведомые ходячим мертвецом, прочь из Гусу.       Вэй Ин, беспокойный, нервный, едва сдерживал напряжение. Он то и дело крутил в руке флейту, затем прикасался к ножнам меча, потом гладил ленту на руке. Его переполняла энергия, и от того, насколько медленно они продвигались, ему хотелось вопить. Но присутствие Лань Сичэня, подобное прохладному водопаду, унимало его огонь ярости. Мертвец нашёл что-то, связанное с Лань Чжанем. И это могло вывести Вэй Ина на убийцу его мужа. И тогда, отыскав того, кто виновен в разрушении его жизни, в смерти Лань Чжаня, Вэй Ин не станет сдерживаться. И никто его не остановит. Этот человек, этот сказочник с флейтой, пожалеет, что родился на свет. Он будет умолять о пощаде, но не получит её. Вэй Ин насладится его муками, ибо одной смерти будет мало.       Наконец-то у него появилась цель. Смысл. Причина, чтобы жить.       Может, поэтому он не умер. Поэтому остался на этом свете. Чтобы отомстить за убийство своего мужа. И, возможно, сделав это, он заслужит покой, который ищет.       Вэнь Нин и труп бежали по земле, а Вэй Ин и Лань Сичэнь летели на мечах. Когда энергия Вэй Ина, ослабленная его слезами и неподвижностью последних дней, стала иссякать, Цзэу-цзюнь пригласил его на свой меч, и в этот раз Вэй Ин не стал спорить. Пусть не тот нефрит, всё равно. Если это поможет ему скорее добраться до преступника, значит так.       Они двигались весь день и всю ночь, и ещё один день, и снова ночь. Но когда на закате очередного дня впереди показалась знакомая земля, обрамлённая недоступными скалами с одной стороны и непроходимыми болотами с другой, Вэй Ин вздрогнул.       Туманная пустошь в лучах уходящего солнца казалась залитой кровью. И тотчас перед глазами вспыхнули страшные картины — Вэй Ин бежит по холму и чувствует запах крови и смерти прежде, чем видит её; вершина, усеянная частями мертвецов; трава, ставшая красной; Бичэнь в дрожащих руках Цзэу-цзюня. И белая лента с пятнами крови среди пепелища.       — Вэй Усянь, — Лань Сичэнь взглянул на него со своего меча. Вэй Ин, летевший рядом, повернул голову. — Этот труп может вести нас к тому же?       Вэй Ин покачал головой. Сычжуй сказал, они прибрали холм, закопали остатки тел. Если мертвец вернулся спустя полгода, он долго искал что-то, но нашёл. Иное. Нечто, до чего было непросто добраться. А после того, как отыскал, он, должно быть, искал уже Вэй Усяня. Но тот странствовал по свету, нигде не задерживаясь, и лишь в Гусу остался достаточно долго, чтобы труп догнал его.       Около скал мертвец остановился, и Вэй Ин и Лань Сичэнь спустились на землю.       — Он нашёл что-то там? — неверяще спросил Цзэу-цзюнь, подняв голову и глядя на чёрные острые пики. В рыжем свете последних лучей дня они выглядели особо зловеще. Сложно было представить, кто мог вскарабкаться по ним и зачем. Во все времена эти места оставались пустынны из-за своей непроходимости. Вэй Ин и Вэнь Нин переглянулись. Оба они прекрасно знали, что, если сложилась судьба, можно спрятаться в самом невероятном месте. И если убийца Лань Чжаня знал, что его ищут, есть ли лучшее место для укрытия, чем то, где не ступала нога человека?       — Думаю, нам лучше дождаться рассвета, — заметил Сичэнь, переводя взгляд со скал в небо. — Сейчас новолуние, и ночи особенно темны. Кто знает, что ожидает нас наверху.       Вэй Ин предпочёл бы ринуться с головой в пасть демона, чем снова ждать. Но в словах Лань Сичэня была истина.       — Действительно, молодой господин Вэй, — тихо промолвил Вэнь Нин. — Этому трупу понадобилось семь месяцев, чтобы пробиться наверх и спуститься обратно. Даже орден Вэнь никогда там не был.       Никогда не был.       Вэй Ин отвернулся и уставился на тёмные отвесные горы. Сердце его со всей силы сжалось. И вдруг что-то тихое, едва уловимое, тоскливое, звякнуло в его душе.       Вэй Ин почувствовал.       — Нет, — отрезал он, хватаясь за меч. — Идём сейчас.       Он громко свистнул, и труп, равнодушно покачивавшийся на месте всё это время, сорвался и ринулся вперёд.       Вэй Ин спешил, задыхаясь, и один за другим в его груди начинали звенеть новые и новые колокольчики. И чувство росло. Вэй Ин не позволял себе задуматься, остановиться, притормозить. Он лишь крепче сжимал в руке флейту и зорко следил за тёмным силуэтом трупа внизу. Вэнь Нин и Лань Сичэнь присоединились к нему, и все вместе они поднимались всё выше и выше в горы.       Чем дальше они летели, тем всё более холодным и застывшим казался воздух. Словно прозрачная ледяная глыба, в которой было тяжело дышать. Никакие деревья не могли вырасти на столь твёрдых и отвесных камнях, лишь кое-где торчала сухая трава. Ночь быстро сгущалась и, так как в этих районах, куда южнее Гусу, не было снега, рассмотреть что-либо внизу становилось всё сложнее. Засунув руку за пазуху, Вэй Ин вытащил огненный талисман, и, опустившись, прикрепил его на спину трупа. Жёлтый листок тотчас загорелся сигнальным огнём и повёл троицу за собой.       Несколько раз труп спускался в ущелья и огибал развалы и особо острые пики, и Вэй Ин и Лань Сичэнь просто замирали в воздухе и ждали, когда он продолжит путь вперёд. В темноте и холоде снизу на них веяло смертью, и тишина, идущая от скал, казалась гробовой. Ни птицы, ни звери, ни какие твари не нарушали её. Поистине пустая местность. Не только люди, но, кажется, все живые существа обходили её стороной.       Вэй Ин вдруг вздрогнул. Что, если там не будет ничего, что выведет его на след убийцы? Вдруг там, так же, как и на холме, лишь горы трупов? Тогда, наверное, Вэй Ин поднимется на своём мече под самые звёзды и бросится вниз на скалы. Но колокольчики в его груди звенели, звенели, звенели. И он спешил за их серебряным звуком. Однажды он проигнорировал свою интуицию и позволил Лань Чжаню уйти. Он не допустит подобной ошибки снова. Теперь он слушал. И его чутьё, оно кричало ему о…       Жёлтый фонарик внизу остановился. Обменявшись напряжёнными взглядами с Лань Сичэнем, Вэй Ин начал спускаться вниз.       Труп с талисманом на спине топтался на месте и растерянно крутил головой. Вэнь Нин стоял рядом и прислушивался. Когда до земли оставалось совсем немного, Вэй Ин спрыгнул вниз, затем схватил свой меч и закрепил за спиной. Следом спустился Лань Сичэнь. В темноте сверкнул обнажённый Шоюэ.       — В чём дело? — спросил он сразу же.       Вэй Ин свистнул, но труп остался на месте. Лишь повернул голову в его сторону, словно смотрел.       — Мы пришли, — ответил Вэй Ин медленно. Достав пачку талисманов, он быстро набросал на них те же символы, и они тотчас зажглись тёплыми фонариками. Вручив несколько Вэнь Нину и Лань Сичэню, он принялся осматриваться. Но вокруг были только скалы. Ни живых, ни мёртвых.       Разочарование скрутило живот. Но Вэй Ин ведь чувствовал! Он чувствовал то, чего не было шесть месяцев! И почти поверил в невозможное. Дурак.       — Хм, — прозвучал голос Лань Сичэня.       Вэй Ин, тыкавший камни мечом, тотчас подлетел к нему.       — Что такое?       В золотом сиянии талисмана была видна глубокая тень между сведёнными бровями Лань Сичэня, и мерцание его глаз казалось каким-то далёким и отстранённым.       — Это невозможно, — прошептал он, глядя в никуда. А затем поднял руку и пальцами словно коснулся чего-то невидимого.       — В чём дело? — нетерпеливо воскликнул Вэй Ин.       Лань Сичэнь повернулся к нему, и его взгляд медленно сфокусировался, словно он только что понял, что не один, будто лишь сейчас вернулся из своих мыслей.       — Техника Музыки души, — произнёс он негромко. И, уловив недоумение Вэй Ина, пояснил. — Когда-то давно один заклинатель изобрёл особую мелодию для защиты своего дома. Стоило ей прозвучать, как любое место в радиусе от игравшего закрывал прочный барьер, миновать который не могла ни одна тёмная тварь или человек, использующий демоническое искусство. Но всё оказалось не так просто. Чтобы мелодия сработала, её нужно было сыграть без запинки и ошибок, но тот, кто делал это, тотчас умирал, а его душа, расщеплённая на части, и служила тем самым защитным барьером. Эту технику почти сразу же отнесли к запрещённым, и все нотные листы с ней были уничтожены, оставив лишь описательные документы, не более. Я никогда не встречал её в жизни. И дядя тоже. Никто из ныне живущих.       Вэй Ин прижал руку к подбородку, обдумывая услышанное.       — Значит, кто-то установил на этой скале барьер, чтобы скрыть нечто очень важное.       — И, что более значимо, кто-то его разрушил, — добавил Лань Сичэнь мрачно. — Я чувствую лишь осколки. Их достаточно, чтобы задержать слабых тварей, вроде ходячих мертвецов, но любой человек пройдёт мимо нетронутым, каким бы путём в заклинательстве он ни шёл. Как и любая более сильная тёмная тварь.       — Как можно разрушить барьер? — сразу же задал вопрос Вэй Ин. Если люди готовы были пожертвовать жизнью ради такой защиты, она должна быть невероятно сильной. Лань Сичэнь поднял руку и вновь провёл пальцами по невидимому заграждению.       — Его нельзя разрушить, кроме как духовной энергией и кровью того, чья душа в нём заточена. И, так как сам человек уже мёртв…       — Для этого нужен тот, в чьих жилах его кровь, — закончил за него Вэй Усянь. Колокольчики в его груди надрывались так громко, что звенело в голове. — Цзэу-цзюнь, это ведь земли ордена Вэнь и всегда ими были.       Немного помолчав, Лань Сичэнь обречённо кивнул.       — Да. Но, как нам известно, единственный живой потомок этого клана никогда здесь не был и не разрушал барьер.       А-Юань. Вэй Ин кивнул и обернулся к молчавшему всё это время Вэнь Нину.       — А ты что думаешь? — спросил он. — Может, здесь был тайник вашего ордена? Ты ничего такого не слышал?       Вэнь Нин, до этого озиравшийся по сторонам, уставился на Вэй Усяня.       — Эти земли никогда не использовались, а все сокровища хранились в Безночном городе, — ответил он просто.       — Тогда, возможно, барьер установили не люди ордена Вэнь, — предположил Лань Сичэнь. — Это объясняет, как его смогли разрушить.       Тот, кто заманил Лань Чжаня в ловушку, кто ожидал его в Нечистой Юдоли, кто натравил на него сотни мертвецов. Сичэнь не сказал это, но Вэй Ин не сомневался, что они оба думали об одном и том же — за осколками барьера их ждёт преступник или его следы.       — Была… — тихий полушёпот Вэнь Нина заставил Вэй Ина отвлечься от собственной разгоравшейся ярости. Он быстро повернул голову, и тот замолк, будто испугался.       — Что, Вэнь Нин? — Вэй Ин постарался придать голосу спокойствия, но, после месяца молчания он ещё не вернул полный контроль над своими интонациями — вышло немного резче, чем он планировал.       — Была одна история, — залепетал Вэнь Нин быстро, — но никто не верил, что это правда. Говорили, что одна из наших предков, Вэнь Юйтин, сестра главы ордена, страдала странной болезнью. Иногда её сердце начинало биться редко и тихо, а золотое ядро почти гасло, она не дышала и была не в силах пошевелиться или издать звук. Выглядела так, словно умерла. Однажды её чуть не похоронили живой, она пришла в себя прямо во время процессии, несущей гроб с ней к погребению. И с тех пор она больше всего боялась очнуться под землёй. Тогда она повелела в случае смерти похоронить её внутри пещеры с горной рекой вместе с её мечом. Но в записях нет ни одного упоминания о том, что подобное было сделано, её имя было высечено в зале тысячи предков в Безночном городе, где покоился прах остальных. Никто никогда не видел этой пещеры, так что…       Вэй Ин закусил губу, обдумывая то, что сказал ему друг. По крайней мере, это объясняло то, что барьер был снят. Тысячу лет назад под началом ордена Вэнь было много кланов поменьше, и наверняка они не стали бы жертвовать кем-то из своего рода ради установления барьера, привлекли кого-то попроще. Убийца не просто так оказался здесь, такое место не найти случайно. Но родство с тем, кто воздвиг барьер ценой своей жизни, указывало на то, что кто-то из его семьи — брат, жена, отец, были свидетелями случившегося и сохранили свои знания из поколения в поколение.       — Ладно, — колокольчики в нём вздрогнули, — как бы то ни было. Пойдёмте. Вэнь Нин, тебе лучше остаться. Если кто-то явится с этой стороны, ты должен остановить его, если это будет демон, или позвать нас, если человек.       Вэнь Нин переступил с ноги на ногу совсем, как топчущийся на месте труп. Вэй Ин похлопал его по плечу на прощание и шагнул за барьер. На мгновенье он ощутил это — будто крошечные капли тумана по всему телу. Пыль уничтоженной души. Этому человеку уже не суждено возродиться, от него ничего не осталось. Неужели чья-то жизнь, а тем более, чья-то смерть стоила такой цены? Наверняка этого человека принудили, может, угрозами, может, насилием.       — Цзэу-цзюнь, — не оглядываясь, бросил через плечо Вэй Ин, — скажите, эту песню, Музыку души, её создал кто-то из ордена Лань?       Сначала он слышал лишь тяжёлые шаги. А затем:       — Да.       Во все времена в мире были те, кто сталкивались с тьмой и следовали за ней. Вэй Ин больше ничего не сказал. Проверив, на месте ли меч, он перехватил флейту в левую руку и тихо заскользил вперёд.       Теперь, когда он был так близок к чему-то важному, к ответам, возможно, даже к мести, он оттолкнул свою боль вглубь души, сосредоточившись на том, что происходило вокруг. Это дало ему силы и энергию двигаться, бороться, дышать. В какой-то момент взгляд его скользнул по видневшейся из-под рукава белой ленте.       Лань Чжань.       Он заплатит мне за твою смерть. Кто бы там ни был. Я низвергну небеса на него.       Идти долго не пришлось. Возможно, оставайся барьер целым, их с Лань Сичэнем встретили бы какие-то преграды, но теперь, с тем, что было, стоило миновать несколько поворотов по узким скалистым тропам, как они уткнулись в высокую каменную стену, такую огромную и отвесную, что вершина её скрывалась в тёмном небе. И, словно пасть чудовища, уродливым неровным пятном чернел вдавленный внутрь вход.       Лань Сичэнь остановился подле Вэй Усяня. Подняв повыше меч, он запустил его к скале, и Шоюэ, пролетая над провалом, на миг осветил высеченный в камне над входом символ солнца.       Когда меч вернулся в руки своего хозяина, Вэй Ин переглянулся с Лань Сичэнем и первым сделал шаг к пещере.       — Вэй Усянь, — в полголоса позвал его Цзэу-цзюнь, — что бы там ни было, не теряй контроль.       Вэй Ин фыркнул и не удостоил его ответом.