-32-
Людям со слабой психикой не рекомендуется читать главу, прошу берегите себя и свои нервы «Поговори с ним», — прошлось в голове. «Он должен знать!», — убеждал знакомый голос. Бет тихонько сопела в кровати, обнимая мягкую подушку. Утро давным-давно наступило, но Бет не могла найти в себе сил. Она уже неделю не выходит из комнаты без причины. Кухня, ванна, комната. Кухня, ванна, комната и так уже неделю. К ней постоянно заходили подруги, уговаривая выйти и погулять. Она слышала радостные крики из окна и изредка выглядывала. Её друзья весело играли в квиддич, пока Гермиона и Лаванда болели за них, стоя на земле. Бет воротило только от одного воспоминания о том, что Лаванда с ними под одной крышей. Частенько Спринг слышала, как скрепит кровать в комнате прямо над ней. В такие моменты, она либо укутывалась в одеяло по голову, прикрывая уши подушкой, либо выходила на улицу, чтобы перекурить и дождаться конца это громкого соития соседей сверху. Почему-то Бет не сомневалась, что это Фред и Браун. Кто ещё мог так невоспитанно шуметь посреди ночи, не используя заклинание, или же устанавливая слишком маленький диапазон действий чар? Только эта парочка. Сегодня Бет тоже не спалось, и она глядела в потолок, слушая стоны и скрипы. Какой тут сон, когда над тобой словно слоны спариваются? Шатенка встала с кровати, включила свет, села за стол и, включив музыку в наушниках, принялась писать книгу. Элизабет сама не понимала, о чем пишет, но знала, что её героиня также несчастна, как и она. Утром этого же дня она еле-еле встала, ощущая жуткую жару в комнате. Девушка дошла до окна, открыла форточку и уже было шла к кровати, чтобы снова утопиться во сне, но в комнату вошли. Мужчина мило оглядел сонную девушку, отстегивая верхнюю пуговицу на рубашке. — Жарковато у тебя тут, — мило ругался Артур, проходя внутрь, закрывая за собой дверь. — Да, вы правы. Только что форточку открыла. Сколько времени? — смущенно поинтересовалась Бет, прикрывая голые ноги одеялом. — Ой, я старый балбес! — Уизли хлопнул себя по голове, — Забыл тебе в комнату поставить часы. — Зато принесли новую машинку! — возразила Бет, — Это отличная замена, я считаю. — Рад, что тебе нравится. Поглядела содержание в стеллаже? — Да! Обновление шикарное. Но как…? Там столько моих книг-фаворитов! — Фред подсказал, — признался Артур. — На счёт него… Родители знают? Бет прикусила губу. Она резко ощутила ту самую тяжесть в груди, которую закапывала неделю с момента приезда. Девушка не выходила из комнаты без причины, чтобы лишний раз не сыпать соль на рану. Слава Богу она садилась за стол после того, как все покушают, и ей не приходилось видеть Уизли. — Нет, сэр, — огорченно призналась Бет, — Не стала им рассказывать. Это моё дело, так что… — Сказать честно, эта Браун мне не нравится. И я не вижу того огня в глазах Фреда, когда он рядом с ней. С тобой этот его огонёк присутствовал… — К чему вы клоните? — Он хотел поговорить, — выдал мужчина, — После обеда, у сарая. Приходи и поговори с ним. Вам пора всё решить и поскорее освободить нас от этой лентяйки Браун! Артур мило улыбнулся Бет, когда услышал смех девушки. Затем Уизли позвал шатенку на завтрак и скрылся за дверьми. Девушка быстро собралась и спустилась вниз. Черт! Он тут? Но почему?! Отец разбудил его? Что произошло? Не смотря на взрыв в голове в виде бесконечных вопросов, Бет сдержала улыбку, не показывая шока. Её все радостно поприветствовали. Она уселась напротив дяди, сев рядом с Поттером, который что-то нежно шептал на ушко рыжей. Молли быстро разложила еду по тарелкам, и все принялись кушать. После трапезы ребята пошли на улицу, а Бет решила почитать. Она снова вернулась в свою комнату, прикрывая окошко. Не хотелось слышать эти счастливые возгласы. Шатенка достала книгу известного русского поэта, а затем уселась на кресло у окна. Страницы успокаивали наплывший стресс на девушку. Она пару десятков раз просто перелистывала страницы, трогая их кончиками пальцев. Легкая щекотка помогала Бет избавиться от тяжести в груди, а вкусный аромат свежих цветов помогал отвлечь мозг от мыслей. Вместо вопросов о Фреде, она задавала вопросы о растении, и об уходе за ним. В дверь постучали, и в щели появилась черная голова. Это был Поттер. Он легонько улыбнулся девушке, прося разрешение на вход. Бет кивнула. Брюнет схватил мускулистыми руками пуфик и поставил его напротив Спринг. — Что читаешь? — «Преступление наказание», — девушка показала парню обложку и тот внимательно оглядел её. Кивнув, он наблюдал за тем, как подруга снова утопает в тексте. — Как ты? Сегодня ты впервые позавтракала с нами… Надеюсь причиной твоего отсутствия является не Фред? — У меня не было выбора, — оправдала та, — Не знаю. Просто хочется побыть одной… — Я думал, что ты поедешь к Малфою на каникулы, — признался Поттер. Девушка ошеломленно глянула на друга. В шок её приводило спокойствие зеленоглазого. Он так нейтрален к этой ситуации, что даже не верится, что это сам Гарри. Спринг тяжело выдохнула, собирая мысли в кучу. Она не говорила, что рассталась с Драко сразу же после ситуации в выручай комнате. Бет думала, что это решение было очевидным. — Мы больше не вместе. Сразу же после его поступка я решила, что с меня хватит. Тем более мне Гермиона открыла глаза. Она подарила мне кольцо от Фреда, — девушка вытянула руку, показывая серебристое украшение с камушками, — Или же действие ебаных зелий закончилось. Не знаю. Но я сказала ему, что мы больше не вместе. Драко мой друг… Был, пока я не узнала, как именно он добился моих чувств. Девушка прикусила губу, сдерживая дрожь и слезы. Она тяжело сглотнула, крепче сжимая книгу в руках. Поттер заметил эту горечь, поэтому решил успокоить подругу. Ей нужна помощь и поддержка. Гарри взял её голые ножки, уложил их на свои колени, поглаживая гладкую кожу. — Он даже не писал мне после школы! Хотя не удивительно… ПСы завуалировали его разум, и наверняка запретили общение со мной. А если не они, то тот же Люциус. Я ему явно не нравлюсь. В общем, он пропал. Ни весточки, ни совы, ни кричалки он не прислал. Да и славно! Хорошо, что он решил просто исчезнуть. И без него проблем навалом… — Я удивлён, что он так поступил. До конца думал, что это просто его обаятельность и красота на тебя повлияли. Никогда бы не подумал, что Малфою придётся применять такие меры, — говорил Поттер. — Просто так у него бы не получилось. Я слишком люблю Фреда, чтобы просто по щелчку влюбиться в другого… Как только Элизабет заговорила об Уизли — руки затряслись. Ей всё ещё было тяжело думать и говорить о парне, в особенности о своем провале. — Он не предлагал поговорить? Или вроде того. — Ну сегодня Артур сказал, что он ждёт встречи у сарая, после обеда. Пойду и решу, что нам делать. — Ты умница, Бетти. Я горжусь тобой, — улыбался Гарри, глядя в глаза подруги. Он легонько обнял девушку, желая удачи и внушая, что у неё всё получится. Бет не верила. Где-то в далеком подсознании, она знала, что любое её слово будет пропущено мимо ушей Фреда. Он даже глазом не поведёт, ведь чувствует недоверие к ней. Но, может быть, если она расскажет другую сторону ситуации, он ей поверит и простит?!***
Знаете это чувство, когда ты стоишь на сцене, понимая, что вот он твой выход и ты либо всё испортишь, либо всё проведешь хорошо? Или же перед матчем по спортивной игре? У тебя есть только два исхода событий — победа или поражение. Сейчас, обедая, Бет чувствовала эти эмоции. Внутри всё сжалось, нервы сдавали, а диафрагма жутко болела. О ритме сердца вообще стоит молчать — оно билось так, словно вот-вот выпрыгнет из грудной клетки. Спринг тихо кушала, слушая рассказы Мерлина о похождениях, впитывая информацию о прогрессе матери в магии и очередные разговоры Артура и Гермионы о маглах. Она ровно держала вилку в руках, но перед глазами плыла мгла. Словно вся пыль и грязь с улицы сейчас летали по помещению. Девушке было больно смотреть на свет, он бил по глазам, словно она шестнадцать месяцев просидела в темноте, а сейчас резко открыла глаза. Быть может это давление? Может она умирает? Бет сидела и думала о своем состоянии. Возможно, она просто находила любую причину, чтобы не идти на встречу с Фредом. Его, кстати, не было за столом. Как сказала Молли — они с Лавандой пошли погулять, ведь не были голодны. Элизабет ещё больше разнервничалась. Ей придётся говорить с Фредом при блондинке? Ничего хуже она себе представить не могла. Все пообедали, и разбежались, как тараканы. Кто-то пошёл в гостиную, кто-то отправился в комнаты. Все были уставшие и хотели немного отдохнуть, вот только одной Бет сейчас никак не уйти в свою комнату и не свернуться в клубочек, стараясь успокоить ужас внутри. Ей придётся через силу двигать ногами, выходя на улицу и, сдерживая слёзы и боль, говорить с Фредом. Дверь отворилась. На улице было достаточно влажно, но всё ещё тепло. Можно сказать душно. Такая духота была привычным явлением перед дождём. Нора прекрасное место для синоптиков. Здесь погодные явления были раз в пять ярче, чем в том же Лондоне. Только тут и в ближайшей местности было точно ясно, когда пойдёт дождь, снег или наступит суша. Бет думала об этом, выходя на улицу. Поперёк горла что-то встало, она думала, что вот-вот и её стошнит. Это было просто переживание. Она сжала руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Крепче сжимая пальцы, она чувствовала, как тошнота уходит, а все мысли погружены в боль. Хоть какое-то отвлечение. Её ноги еле-еле задвигались в сторону сарая, около которого стояла небольшая скамеечка. Подходя ближе, она увидела пару. Лаванда сидела на коленях Фреда, что-то бурно ему рассказывая, пока парень бесконечно поглядывал на наручные часы. Бет помнит эти часы. Она подарила ему их на день рождения, совсем недавно. Удивительно, что он носит их. Но возможно парень не придает этому какое-то особое значение. Часы носят все. Вскоре Бет стояла напротив них, неуверенно переваливаясь с ноги на ногу. Браун осуждающе глядела на девушку, пока Фред мокро целовал её шею. Было ощущение, что Уизли присасывается к Браун при Бет, чтобы та заревновала. Слишком наигранно. Элизабет тихо попросила Лаванду уйти. Блондинка спросила у рыжего, стоит ли ей оставить их наедине. Тот что-то шепнул девушке на ушко, от чего та пошло глянула на парня и тут же побежала в дом. Бет неуверенно смотрела на развалившегося Уизли. Она бы села, но не хотела причинять дискомфорт парню. Фред, словно прочитав мысли Спринг, пододвинулся и похлопал по скамье, призывая её сесть. Девушка перекинула ногу через доску, сев лицом к парню. — Ты хотел поговорить… — начала Бет, после долгого молчания. Фред не глянул на неё, но саркастично хмыкнул. — Папа сказал, что это ты хотела поговорить. Удивлён, что ты не в первый же день сделала это, — Уизли сорвал душистый колосок, захватывая тонкий стебель зубами. — Но… Вот же, — поняла Бет. Уизли соврал обоим, чтобы те наконец-то поговорили. Фред тоже всё понял, и лишь улыбнулся хитрости отца. Уизли не горел желанием ещё раз говорить с Бет о случившемся, но раз она пожелала — не отказывать же ей. А по итогу это лишь был обман отца. Гений, а не человек! Рыжий лишь намекнул, что раз уж они встретились, то не стоит тратить время зря и всё-таки поговорить. Тем более видно, что Элизабет есть что сказать. — Фред… Фредди — улыбнулась она, и тут же убрала улыбку, заметив хмурое лицо парня, — кхм… В общем. Я виновата. Правда. Очень. Я не знала, что Драко подлил мне любовное зелье. Он купил его в день открытие магазина. Ему продал его Рональд, смеясь над тем, что он совсем отчаялся. После, буквально через неделю с начала учебного года, в Хогсмиде была вечеринка. Все старшеклассники пошли туда, и там-то, я заметила странное влечение Драко ко мне. Он любезно ухаживал за мной, приглашал на танцы, подавал коктейли. Я думаю, что именно тогда парень подлил мне зелье, после чего я совсем с катушек съехала. Я думаю, что он использовал все пять флаконов. На сколько одного флакона хватает? — Примерно на полтора месяца, если подливать каждую неделею. — сухо ответил Фред. — Ну вот! Я люблю тебя, Фред. Всем сердцем. И поняла это месяца два-три назад. Даже больше! Получив твой подарок, — девушка протянула руку с кольцом, — внутри словно всё покрылось светом. Я так долго жила во тьме и мраке, которым меня одарил Малфой, что совсем забыла, как счастлива была с тобой… Я вспомнила все наши моменты. Каждую нашу с тобой секунду, Фредди. То, как ты одевал меня в свой свитер; то, как мы, словно полные идиоты, танцевали под дождем; то, как ты впервые поцеловал меня; то, как впервые сказал всем, что я твоя девушка; вспомнила как шикарно ты выглядишь на метле, подбрасывая в воздух очередной фейерверк. Я поняла, что всё время любила только тебя одного, а Драко лишь стал ненастоящим влечением… Я люблю тебя, и всю жизнь буду любить только тебя. Ты ведь тоже любишь меня. Ты написал это в кричалке… Спустя столько месяцев услышав твой голос, всё внутри задрожало. Я хочу всё вернуть, слышишь? — девушка плакала, глядя на нежное лицо Фреда. Слушая Бет, он глядел на неё, ощущая каждое слово девушки как удар по сердцу. Но как только она закончила, его лицо стало каменным. — И что с того, Элизабет? Что ты мне прикажешь делать? Простить тебя? Окей, прощаю. Но я не люблю тебя, Спринг. И слова, что я написал в последнем письме — ложь. Мы квиты, ты врала мне, и я соврал тебе. Ты просто очередная ошибка моей жизни. Твоё имя я зачеркнул, ясно? — обрубил Уизли, вставая со скамейки. — Но, Фред! — девушка схватила его за запястье. Её руки казались такими крошечными, обвивая огромную ладонь Уизли. — Мне пора, Бет. — парень вырвал свою руку из рук малышки, — Меня Лаванда в спальне ждёт. Заранее прости, если мы будем громкими — хитро улыбнулся парень, отворачиваясь от неё. Он шел к дому держа голову гордо, а затем склонил её, глядя под ноги. Весь мир дрогнул. По телу девушки прошлась взрывная волна и она зарыдала. Зарывшись руками в волосы, она стянула их в кулаках, стараясь перенять моральную боль на физическую. После долгого времени она тяжело выдохнула, последний раз глянув на часть скамьи, на которой сидел Фред, а затем пошла внутрь дома. Было тяжело подниматься наверх, поэтому она быстро проскользнула в комнату Чарли, которая всё ещё пустовала. Девушка прошлась по тёмному помещению, разглядывая обстановку. Земля из-под ног вышла, когда шатенка заметила черный свитер с рыжей буквой «Ф» на груди. Она прижала вещь к себе, укладываясь на кровать. Шерсть всё ещё пахла Фредом, что ещё больше одурманивало девушку. За дверями послышались радостные крики и смех. «Что мне тут делать, когда я пропаду — и никто даже не заметит?», — спросила себя Бет. Она поняла, что здесь ей не место. Не сейчас. Она не хотела портить лето друзьям, поэтому решила исчезнуть. Она быстро поднялась в свою комнату, держа в руках свитер Уизли. Собрав пару вещей в спортивную сумку, она зафиксировала бумагу в печатной машине, написала небольшой текст и трансгрессировала подальше отсюда, туда, где она сможет быть одна.***
День, два, неделя, две недели… Бет жила в пыльной квартирке в Лондоне. Никто не знал, где её искать, ведь девушка не сказала куда отправилась, отключила телефон и просто абстрагировалась ото всех. Она лишь попросила её не искать. Она была дома. В настоящем доме. Там, где она провела всё детство. Там, где она радовалась. Там, где она росла. Там, где никто не мог её обидеть. Она трансгрессировала в старую квартиру семьи, которую взрослые решили оставить на тот случай, если штаб Ордена будет поврежден или взломан. Отличное решение! Теперь Бет могла спокойно отдохнуть от суеты. Девушка знала лишь одну проблему — деньги на оплату счетов и еду. Если с одним она могла справиться с помощью магии, наколдовав ту же воду или электричество, то со вторым справиться лишь одной палочкой нет. Поэтому девушка нашла работу в кафе на одной из станций метро. Восемь часов работы, пять долларов за час. Неплохая сумма на день. Плюс, девушка проводила много времени за работой, поэтому могла отвлечься от душных мыслей. Ещё больше девушку радовал тот факт, что она может позавтракать и пообедать прямо на работе. Ну не сказка ли? Нет, не сказка. Она впала в отчаяние… Понимала, что ничего не сделать и ничего не изменить. Понимала, что депрессия заполняет всё больше и больше участков её тела, и начинает жрать мозг. Бедняжка не понимала, что нужно с собой сделать, чтобы всё это изменить и остановить. Возможно физическая боль перебьёт моральную? Бет думала об этом, сидя в ванной, полной воды. Она смотрела на белую плитку, думая о своей важности в этом мире, понимая, что даже пылинки не стоит. После этого вывода она открыла ящик тумбочки и достала старые лезвия. Селфхарм, неужели она снова вернётся к этому? Для девушки это дело — не самоубийство, а лишь помощь трагичной душе. Невозможно вечно носить внутри эту боль, страх, гнев; каждое утро понимать, что ты открываешь глаза и на тебя тут же оседает меланхолия. Невозможно! Прежние раны остались шрамами на бедрах. На коже не осталось места для новых порезов, поэтому девушка перешла к рукам… — Ничего страшного… У меня есть пару кофт с длинным рукавом. — девушка приподняла руку над водой, — Я всего лишь, — резкое движение. Вода, идеально чистая и прозрачная, стала окрашиваться в алый цвет с каждым движением лезвия, — Сука, — шипела девушка, делая ещё один порез. Когда на предплечье не осталось места, девушка взяла остриё в другую руку и сделала те же «процедуры» со вторым предплечьем. Шрамы были поперек вен, но кровь всё же текла в больших количествах. Бет откинула на пол лезвие, разглядывая руки. На лице появилась больная улыбка. Со спокойным выдохом она нырнула под воду с открытыми глазами. Спокойствие продлилось не долго. Как только девушка окунулась, она тут же зажмурила глаза и со всех сил заорала, прикрыв уши. Ей было больно больше прежнего. Теперь физическая боль слилась в один жестокий танец с моральной. И многие подумают, стоит ли так убивать себя из-за парня? В случае Бет причиной стал не просто парень или парни, а их и её поступки. Во-первых, обман Драко. Он невоспитанно принудил Бет полюбить его, перейти на его сторону и помогать ему. Во-вторых, он попытался изнасиловать её, и не важно под чем он собирался это сделать. Элизабет напугали, оскорбили, испортили и просто смешали с грязью. В-третьих, разрыв с Фредом из-за злого плана Драко. Спринг всё ещё винила себя, ведь как она могла просто взять и забыть любимого. В этом она так же винила Драко, ведь он просто взял и испортил её жизнь ради своих целей. В-четвертых, смерть Дамблдора. Именно после смерти директора закончилось детство девушки, а значит надеяться на хороший конец — жить в розовых очках. Бет винила и себя. Пятая причина — её глупость и поведение. Во всех четырёх причинах виновата она. Не углядела, простила, забыла, не успела. Везде она и только она. И единственное, что хотела шатенка — захлебнуться в этой кровавой воде, чтобы просто уйти. Но сама она сделать этого не сможет — инстинкт самосохранения так или иначе заставит её вынырнуть. Так же, как и сейчас — Бет выпустила весь воздух из легких вместе с криком, из-за чего вылезла из воды, жадно глотая кислород. Девушка натянула старую пижаму, сверху свитер Фреда и устало легла в кровать. Раны щипали после воды, но Бет была только рада этому. Она засыпала с болью на руках, а не на душе…***
Ещё неделя. Бет возвращалась домой на пустом автобусе. Она склонила голову к стеклу, чувствуя холод на коже. В последние дни Лондон покрылся дождями и небольшими морозами, из-за чего Бет не выглядела идиоткой, которая носила длинные водолазки. Каждый день — день сурка. Работа, магазин, дом. Работа, магазин, дом, и так всю неделю. Девушка утопала в этой тяжелой рутине, ощущая смерть за спиной. Когда она только переместилась сюда, она думала, что так ей будет легче, но стало лишь сложнее. Она чувствовала этот холод одиночества на коже, ощущая депрессию рядом и меланхолию по утрам. Ей было невозможно находиться в этих четырёх стенах, и каждый раз она думала: «На сколько крепка эта люстра? Выдержит ли она меня?» Проходя в магазинах мимо веревок, она незаметно даже для себя самой начинала думать об их прочности. И каждый раз её подсознание давало ей жесткую пощечину, а ноги вели подальше от вещицы. Сегодня она снова вернулась домой уставшая. На часах было примерно девять-пол десятого. Она уже скинула с себя куртку, попутно стягивая кеды с ножек. Пройдя дальше в гостиную, она включила телевизор и пошла на кухню, чтобы сварганить себе что-нибудь вкусное. По телевизору показывали какие-то странные новости, но девушка не обратила на них внимание. Её внимание завоевало резкое отвращение к еде. — Ну нет, — ныла девушка, понимая ситуацию, — вот только этого говна мне не хватало… Спринг решила взвеситься, чтобы хоть немного понять своё состояние. Тридцать девять килограмм при росте 165 — это слишком! Паника накрыла девушку, руки затряслись, убирая весы на место. Когда она успела так похудеть? Как она могла не углядеть за этим?! Вернувшись на кухню, девушка выбросила прежнюю неготовую еду в мусорку, достала заварную кашку и воду. Пора выбирается из этого дерьма! Не хотела она умереть от голодовки — это не её мечта. Вскоре девушка принимала свой скромный ужин, стараясь остановить рвоту. Понимая, что помимо психологических проблем, проблемы со здоровьем ей не выдержать — она принялась к решению. Шатенку отвлёк странный скрип и гул по всему дому. Она прошла в коридор и увидела мужчину в длинном пальто. Это был крестный. Он отряхивал грязь с плеч, нежно улыбаясь племяннице. Бет, неожиданно для себя, напрыгнула на дядю, крепко обхватывая его шею. Мужчина поднял девушку, не замечая тяжести. Она самая настоящая пушинка! Щеки стали впалыми, он мог обхватить её два запястья одной рукой, а ножки были размером с его плечо. — Лиза, — настороженно произнёс мужчина, — Что ты с собой сделала, дорогая? — Это не я, — виновато говорила девушка, заправляя прядь волос за ухо. — Ты же что-нибудь делаешь с этим? — девушка кивнула, и мужчина перешел к другому вопросу, — Почему? Почему ты ушла, дорогая? Расскажи мне, Лизонька… Племянница неохотно выдохнула, а затем прошла с дядей в гостиную. Мужчина сел на диван, внимательно разглядывая Бет. Шатенка принялась всё рассказывать. От А до Я. Мерлин был в шоке, когда Элизабет рассказала про действия Малфоя, а после он покраснел от злости. Его кулаки сжались, как только он увидел слезинку на щеке девушки. Спринг всё ещё был озадачен молчанием девочки. — Почему не сказала сразу? — Не хотела вас тревожить… — Дура! — плюнул Лин, обнимая крошку, — Мы твои самые близкие люди, и кто как не мы поддержим тебя в трудный момент, дорогая?! Бет заплакала. Но от счастья на этот раз. Ей было так тепло, впервые за эти две с половиной недели. Вся горечь пропала не на долго, но этого мига ей хватило, чтобы просто с облегчением вдохнуть воздух. Ох, как он был свеж… Мерлин осторожно качал девушку в своих объятиях, приговаривая шепотом слова поддержки. Вскоре мужчина отпрянул, заглядывая в глаза племянницы. — Кому стоит знать о твоем местонахождении? — Гермиона и Гарри. Больше никому — четко выдавила девушка. Она попросила все еще оставить её одну, но письма принимала бы с радостью. Девушка очень соскучилась по друзьям, но им не стоило видеть её такой, какая она сейчас. Бет не хотела заставлять их переживать или вроде того. Поэтому оставила для себя квартиру личным коконом, в котором её горе и меланхолия продолжали расти. Мерлин заметил этот тяжелый воздух, эти пропитанные грустью стены и депрессивный бардак. Мужчина уехал ближе к одиннадцати, напоминая, что его ждут в Норе. Проводив дядю, девушка неохотно глянула на оставшуюся еду, и отправилась в спальню, чтобы, свернувшись клубочком, утонуть во сне, забыв этот день. Она забыла, что живет, а не просыпается, чтобы снова уснуть…