Но…
Капли крови на кулаке скатывались вниз, чертя след за Нобарой. Удовлетворённая улыбка расцвела на лице.…Все хорошо.
***
Тонкие брови свели к переносице, выдавая недовольство. — Это что такое? — в голосе скользнула озадаченность. Взгляд коснулся испуганной девушки с потухшими глазами. Вмятина позади её спины не сияла хорошими событиями прошедшего времени. Хмуро приблизившись к Миве, Зенин, скрывая неловкость, поинтересовалась: — Ты в порядке? — от этих слов та вздрогнула, сжавшись сильнее и кивнула еле-заметно. Вопросов стало больше. Озадаченность сменилась гневным недоумением, а болезненная удручённость была закинута в самые недры подсознания. — Как вы могли допустить подобное? — стальной голос Маки ввёл всех в напряжение. — Мы не смогли ей помешать, без Вашего разрешения нам запрещено вредить заключённым, — несмело оповестил её один из патрульных со сломанной рукой. Глава вскинула брови. — Заключенный? — Кугисаки Нобара, — уже тише ответили ей. «Опять?» — закрыв глаза ладонью, Маки терпеливо выдохнула. Они же недавно виделись, чего Нобара взвилась? Проблема, которая также входила в круг тех, что хотелось бросить на когда-нибудь, но чёртовы обязанности не позволяли грузиться своими собственными проблемами. Иногда это было даже к лучшему, но явно не вписывалось в понятие о хорошем дне, у которого статус являлся «нормальным». — Так, нам её задержать или?.. — начал парень, затихнув под грозным взглядом. — Нет, я сама с ней разберусь, — скосив в последний раз взгляд на Миву, Маки направилась к выходу в сопровождении своих мыслей. Почему именно Касуми? Они, если подумать, особо не пересекались. Странно. Кровавый след привлёк внимание, и она без промедления последовала за ним, минуя коридоры. Привёл след Зенин в сторону больничного крыла, поэтому, когда он оборвался, девушка без сомнений зашла в главную комнату. Нобара, держа в зубах булочку и краем бинта, которым она обвязывала руку, в пальцах свободной конечности, вздрогнула. В глазах вспыхнуло удивление — она не думала, что до неё так быстро доберутся, так ещё и лично Маки. Сказать что-то не давала еда, но девушка поскорее пыталась закончить перевязку, что, естественно, одной рукой получалось не очень. Глава охраны ничего не говорила, лишь смотрела за её тщетными попытками и слушала возмущённое пыхтение. Злость как-то быстро растворилась. Заключенная, способная вырубить обученных охранников и оставить вмятину на бетонной стене, совсем таковой не выглядела. Больше было похоже на голодного раненого ребенка. Вздохнув, Зенин подошла к ней, заставив посмотреть на себя с мнимым опасением. Кугисаки не боялась её вот уже почти месяц как. Но рука у Маки тяжелая — этот факт она запомнила с одной драки, закончившейся для Нобары поражением. Первым поражением. Тогда, стоя на коленях, с кровью на половину лица и ссадинами, она смотрела с только зарождающимся восхищением, гасла неприязнь, ярость. На их месте вскоре распустились шипастые бутоны желания поддерживать, защищать, быть рядом и с трепетной нежностью проводить ранним утром кончиками пальцев по спутанным тёмно-зелёным волосам. Из мыслей девушку вывел голос: — Давай сюда, — ловкие пальцы скользнули по бинтам, завязывая в крепкий узелок. Карие глаза цепко хватали движения, словно стараясь запомнить каждую деталь. Да, возможно её влюбленность стала сильнее и самую малость, как считала Кугисаки, ожесточённее. Желание защитить в частности. — Итак, ты в третий раз за неделю избиваешь моих людей. Сегодня напала на заместителя главы, — на упоминание Мивы, Нобара презрительно фыркнула, но негромко, чтобы не бить по больному. — Зачем? Что случилось в этот раз? — спокойный, но не совсем холодный женский голос пропускал нотки волнения. Настолько они были незаметны, что девушка не заметила бы, не знай она наизусть обычный тон Маки. Глупая улыбка была бы совсем неуместна, благо, во рту так и оставался сладкий утешительный приз проигрыша. Зенин не считала её чокнутой, хотя основания имелись. Причиной были их редкие разговоры и поведение, которое глава хорошо видела в разных ситуациях, невольно натыкаясь взглядом на знакомое сонное лицо на перекличке. Странной была только её огромная сила и частые пропажи невесть куда, после которых она являлась, совершенно спокойно складывая на губах улыбку, всегда адресованную Маки. Всегда… — Мхм. Вхн, — Кугисаки мычала, не вынув еду, причем специально, чем вызвала у старшей что-то вроде «ну что за ребенок?» и закатывание глаз. Чужая рука настойчиво забрала булочку под печальный взгляд. — Ну? — Я, это, ну… — почему-то все слова вылетели из головы, оставляя абсурдный вариант признания в любви, что не входило в планы. Перед Зенин она частенько разматывалась, как клубок ниток, превращаясь из опасной железной девы в краснеющего и мямлящего нелепицу подростка. «Наверняка, это было главной причиной, почему Маки-сан не рассматривала меня, как партнера», — думала как-то Нобара. Но уточнять не особо хотелось. — Говори уже, хватит тянуть, — брови ломались в ожидании. Какая могла быть причина? Пролили снова кофе на её форму? Назвали шлюхой? Если так, то Маки сама вернется и добьет их. Может, распускали руки? Чёрт, вариантов было много — она же девушка, а эти неотёсанные индюки могли учудить что-нибудь из ряда вон. Только вот… причем тут Касуми? — Вы же встречались с Мивой? — вдруг начала девушка, на что Зенин изумленно вскинула брови. Нобара смотрела в пол, чёлка прикрыла глаза, и лишь сжатая полоска губ выдавала напряжение. — Да, до сегодняшнего дня, — с неохотой, скользнувшей мельком удручённостью ответила глава. Сколько же ей придётся отходить от разрыва? А чёрт его знает. Не меньше недели, однозначно. — Вам ведь… Вам больно, да? — кулаки сжались, а ярость закипала в глубине сердца. Маки промолчала. С чего такие вопросы? Да и какое они имеют?.. — Она сделала Вам больно, Маки-сан. И мне тоже больно при виде того, как Вы страдаете, — голову приподняли, встречаясь с вопросительным взглядом напротив. Рука непроизвольно сжала кофту, под которой в десятке сантиметров громко билось сердце. — Не хочу, чтобы Вы грустили, — голос был стойким, как и её характер. Столь же нерушим, как принципы и воля. Но трещина чувств все же прослеживалась в самом конце. Она практически призналась в симпатии. А может, это был отличный момент? Ожидание ответа било по нервам каждой прошедшей секундой. Рука жгла огнем, окрашиваясь красным цветом вновь потёкшей крови. В голове Зенин множество мыслей и догадок строились, вели к верному заключению. «Неужели она?..» — удивление лишь на секунду мелькнуло на лице, тут же стираемое привычным спокойствием. — Вот как. Я тебя поняла, но впредь поговори сначала со мной, прежде чем отправлять в больницу парней. И не стоит волноваться обо мне, все же, я взрослый человек, как никак. Тебе не нужно так заводиться из-за чужих проблем, — как всегда напрямую, прямо в лоб высказала девушка, вернув булочку обратно в рот, опасаясь пылкого ответа, а то и ожидаемого признания. Во взгляде Нобары вспыхнуло негодование и возмущение вместе с тяжёлым пониманием. Промычав нечто нечленораздельное, она смотрела, как глава уходит. Тишина неприятно наполняла комнату, булочка уже не казалась такой сладкой. Соль была совсем не к месту… Она сделала что-то не так?