Чистый лист

И есть ещё белые-белые дни, Белые горы, и белый лёд. Но всё, что мне нужно – Это несколько слов И место для шага вперед. (с) «Кино»

В малом тренировочном зале военной академии предусмотрели возможность наблюдать за курсантами, не отвлекая их явлением высокого начальства. Комната на пол-уровня выше, с зеркальной стеной: не понять, есть ли там кто-то или она пуста. Сейчас – был. Точнее, была,. Внизу тренировались двое, хотя этот зал мог вместить десятка полтора пар бойцов. Ар’алани бесстрастно наблюдала за происходящим. Тренер нападал, Арасн оборонялся. Когда-то она сама проходила обучение – то ли в этом же зале, то ли всё-таки в большом – но слишком давно, и после адмирал предпочитала в крайнем случае стрелять, а форму поддерживать на тренажерах. Но даже ей было видно, что молодой чисс тренеру не соперник, и в реальном бою не спасли бы ни атака, ни глухая оборона. Результат закономерный: Арасн растянулся на полу, перекатился и замер, ожидая нападения. Тренер отступил на шаг, покачал головой и что-то сказал. Протянул руку севшему ученику, помогая встать. Что-то объяснил, показывая на себе – Арасн склонил голову к плечу и до дрожи знакомым жестом провёл пальцем по брови. Пожал плечами, коротко улыбнулся, отвечая. Лица тренера Ар’алани не видела, но по позе судя, был он недоволен. Не Арасном – потому что дотронулся до его плеча ободряюще и показал на вход в раздевалку. Посмотрел вслед и направился к другой двери, ведущей на короткую лестницу. - И как он вам? – адмирал в отставке повернулась в кресле, специально для неё сюда принесённом. Суставы у неё давно болели, она старалась ходить поменьше. Медики были категорически против перелёта на Ксиллу, заявляя, что для её здоровья полезнее остаться в поместье, дышать солёным воздухом и греться на солнце. Но для военного долг превыше всего, а это дело Ар’алани считала своим долгом. К тому же, жизнь прожита достойно, выгадывать месяц-другой ей не к лицу. - Теория у него есть, - тренер коротко отсалютовал. – Неплохая. Практического навыка мало, иногда что-то прорывается, но что с этим делать дальше, он не знает и спотыкается на связке. И ещё… - помолчал, формулируя и глядя вниз, за стекло, на опустевший зал: - У этого юноши в голове нет понятия о тренировке. - Что, пытается убить? - Нет, - тренер прищурился. – Выжить. Всерьёз, как в реальном бою. - Интересно, - Ар’алани тоже прикрыла глаза, размышляя. – Приведите его сюда. - Слушаюсь. Каждый бой, как реальный. Каждый день, как новый бой? С чем-то – с кем-то – этот мальчик отчаянно бьётся… она была почти уверена, что знает ответ. Ждать пришлось недолго. Быстрые шаги на лестнице, распахнувшаяся дверь, и на пороге по стойке «смирно» застыл Арасн, кажется, прежде, чем осознал, кого именно видит. - Подойди, - Ар’алани перехватила свою трость. Подняла её и не больно, но ощутимо пристукнула кончиком по бедру юноши: - Походка, - подняла выше, к локтю: - Жесты! – ткнула в середину груди: - Улыбка. Не хочешь, чтобы вас путали, поработай над пластикой и мимикой. Парень взялся какой-то дурнотной голубизной, предобморочной. Но стоял ровно, даже слишком напряженно. И глаза у него стали большие и горячие, а у губ залегли неожиданные для настолько юного чисса горькие складки. - Вот, - одобрительно отметила адмирал. – Так гораздо лучше. - Вы… знаете? - Знаю. И Совет Домов знает, - она сердито шикнула. – И Чаф’орм’бинтрано на Нирауан запросы шлет. Сам-то ничего о себе рассказать не хочешь? - Мне нечего о себе рассказывать. Я – Рас из семьи Нуруодо клана Ина. Если клан от меня не откажется. И больше ничего не помню. Всё, упёрся, теперь звездным крейсером с места не сдвинешь. - Откажется… - задумчиво протянула Ар’алани. – Это ты о себе такого мнения или о нас? Молчит и смотрит куда-то поверх неё. Митт’рау’нуруодо так же на трибунале смотрел. Потому что сделал и сказал всё, что считал нужным, и мог только ждать ответного хода. Ар’алани – последняя из живых, кто знает, что иногда даже ему от принятых решений было больно. - Отомри, - она опять легонько стукнула его, на этот раз по колену. – Никто тебе приговор не выносит. Просто думают, что твоему клану сказать. - Не важно, - а вот это упрямое выражение лица кажется знакомым, но насколько при этом иное! – Пусть говорят, что хотят. Я не он и им не стану! - Значит, продолжаем настаивать на версии амнезии, – деловито уточнила Ар’алани, тяжело поднимаясь. – Дай руку, я не так молода, чтобы гулять по академии без поддержки. Арасн вздрогнул и встал рядом, протянув ладонь: худую, но твердую и горячую. Такой живой… такой юный. Не призрак невозвратного, ушедшего, а начало нового. Если, конечно, ему позволят таким стать. - Почему вы на моей стороне? – он заговорил только в коридоре, ведущем к административной части комплекса. - Потому что, - в голосе против воли прорвалась старческая сварливость. – Если бы я полвека назад эту бестолочь гениальную меньше слушала, у меня бы сын такой мог быть, - оценивающе взглянула на Арасна и поправилась: - Точнее, внук, если по возрасту. - А… - и замолчал. Потом совсем шепотом добавил: - Спасибо. …Этого не было ни в памяти тела, ни в эмоциях, ни в ощущениях. Набор фактов, зрительные воспоминания, похожие на побитые временем голографии. В том числе о том, что время от времени планы кампаний адмирал и командор обсуждали в очень приватной обстановке. «Нет, при моём статусе и образе жизни муж – непозволительная роскошь и лишние сложности. Но постоянный любовник… почему бы и нет. К тому же, я давно думаю о втором ребенке от достойного мужчины» - она всегда была прямолинейна и переходила сразу к делу. Вот только дела с ним и… не с ним, были до оторопи разные. Красивая, зрелая, влекущая. Такой была Ар’алани для него, но Арасн даже эха тех ощущений поймать не мог. «Ты здесь нужна. Ты им нужна! А ребенок от изгнанника тебе может повредить» «Ты уверен, что не сможешь?..» «Я не буду этого делать. Иначе меня свяжут по рукам и ногам» Она тогда всё знала. И сейчас знает… и помогает так же, как тому помогла. Но тот прощался с женщиной в расцвете. Рядом с Арасном шла пожилая дама, жизнь которой была даже не «на закате», как принято говорить вежливо, а в глубоких сумерках позднего вечера. Ничто иное не смогло бы глубже показать пропасть в полвека. Чужая, чужая жизнь, догонять которую бессмысленно и глупо. Надо жить свою. - Не думай глупостей, малыш, - Ар’алани сжала его руку. – Если задолжал родителям, достойно отдать долг детям. Я не знаю, что он задумал и чего хотел, а ты, упрямец, вряд ли скажешь, - её взгляд на какие-то мгновения стал веселым и хитроватым, - исхожу из того, что нам дано сейчас. В вашей семье обычно знали, что делают. Поэтому, - она остановилась перевести дух и пристукнула тростью, - ты продолжаешь ничего не помнить и не знать, кроме своего имени. Так? - Так, - подтвердил Арасн. В груди ослабла перетянутая струна. Он в этом мире нужен и важен не только семье Фел. * * * - И что сказали? – Сиал почти бездумно поправила Арасну воротник. Как любому из своих детей перед выходом из дома: чтобы были опрятные и аккуратные, чиссы это высоко ценят. У Давина вечно рубашка перекашивалась. Она прерывисто вздохнула и убрала руки. Арасн не возражал… а вот его соклановцы вряд ли оценят, что нового Ина так бесцеремонно трогает человек. - Что я его сын, - юноша скривил губы в мимолётной гримасе и опять замкнулся. – С частичной амнезией. Что ещё они могли сказать. - Правду, например. Арасн помотал головой, без слов отрицая. Иссиня-черные пряди разлетелись, от причёски не осталось и следа. С такими волосами: очень густыми, довольно мягкими и непослушными – либо стричься «под имперскую армию», либо отращивать и заплетать. Можно, конечно, средства для укладки использовать, но военным обычно некогда. Арасн, похоже, решил пойти по второму пути. Чиссы свои причёски никак не регламентировали, на фоне их церемонности во всём прочем и развесистых официальных протоколов это выглядело особенно удивительно. Сиал, было дело, спрашивала, почему. Все её знакомые либо пожимали плечами, говоря, что это традиция, либо коротко отвечали: символ свободы воли, никак это не поясняя. Большинство военных стриглось просто потому, что это было удобно – и, видимо, так демонстрировалась добровольная организованность. Требовалось только соблюдать общую аккуратность и чистоту. - Не скажут они правду, - он смахнул чёлку с лица, чтобы в глаза не лезла. – Сын, наследник, это понятно и привычно. Иногда в изгнание уходили семьями, и детям не закрывали обратной дороги, на них вины родителей нет. А таких… таких, как я… здесь никогда не было. Они сами не уверены, насколько я настоящий, - Арасн помолчал, - кроме Ар’алани. Мог бы не объяснять. В Империи клонов вообще «мясными дроидами» считали – не все, но слишком многие. - Теперь ты полетишь на родину? Или здесь оставят? - Здесь. Будут наблюдать у медиков и в академии по курсам тестировать. Я сказал, что вроде бы про военное дело помню. - А ты помнишь? – удивилась Сиал. - Вроде бы… помню. Знаю, - Арасн на пару мгновений ссутулился и снова распрямился, - Вот и проверю, насколько хорошо. Если получится, отправят… куда-нибудь. Буду служить. За этими словами угадывалось несказанное: «Если получится, я буду кому-нибудь нужен». - Наш дом тебе всегда открыт, - она погладила Арасна по плечу, слегка улыбнулась. – Не могу это чисто сказать по-вашему, но смысл от языка не меняется. Приходи в гости, если хочешь. Мы тебе всегда рады. То, что чиссам было привычно с рождения и понятно так же, как идущий сверху вниз дождь и смена дня и ночи, посторонним приходилось объяснять. Может, именно поэтому они и не любили о себе рассказывать? Восс Парк в своё время, отчаявшись запомнить с первого раза, пояснения про общественное устройство и пересечение зон ответственности кланов с семьями просто-напросто конспектировал. И потом с такими же запутавшимися делился. Клан Ина… многочисленный, далеко не самый бедный, но намертво связанный своей территориальностью. Вроде бы подотчетный Дому Ксапла, ведь планета, если не считать военной базы пограничников, сельскохозяйственная. Но входят в него, кроме местных малых фамилий, и ветвь Нуруодо, традиционно тяготеющих к Миттам и военной службе, и давшие чиссам немало ученых и дипломатов Лоро, и многие другие семьи, чуть-чуть не дотягивающие до кланового статуса. Поэтому на Ксилле Ина могли себе позволить полноценное представительство для тех, кого сюда приводили дела. Для своих детей, проходящих вступительные тесты, например. И жили в нём тоже – семьями. А ещё здесь в библиотеке была электронная копия кланового архива, в том числе семейного. Чужая память подкидывала что-то расплывчатое: зеленые луга, скалистые обрывы плоскогорья, небольшая научная (или военная?) станция, блики света на воде ручья. Он знал, что от холода этой воды должно ломить зубы, знал, что братья всё равно пили её, не прогоняя через фильтр, но не мог вспомнить ни холода, ни вкуса. Окна спальни, выходящей на восток, на разобранной кровати сидит молодая женщина, мужчина плетет ей косы и закалывает шпильками. Мальчишка сосредоточенно тыкает палкой в приземистую короткошерстую тварь, чтобы подвинулась и дала пройти к ягоднику, флегматичная зверюга пыхтит, фырчит и с недовольным видом уходит. Арасн сам не знал, зачем ищет. Это ведь не его родители, а того, другого. Но искал упрямо и настойчиво. Планшет, который он по въевшейся чужой привычке звал датападом, пискнул и выдал найденную справку. Ина’эль’сафис, климатолог… Ина’рее’нуруодо, военный связист… даты рождения, место учебы, место службы – родная планета, станция связи опорного периметра. Брак по предварительной договоренности (но те воспоминания? Или просто расчёт оказался правильным?), через три года – рождение двойни (нет, что-то не так, те двое не были одинаковыми внешне… а, вот и пометка, что не близнецы, медики считают это важным и всегда указывают). Место смерти – та же станция, погибли при нападении на планету. Сыновья отправлены учиться в центральный филиал военной академии по личной рекомендации командора базы («Они не знают про резервный генератор! Ползём! Там передатчик есть…» - перед лицом качается опаленная жаром трава, быстро сменившаяся узловатыми стволиками кустов). Близких родственников нет. Вот и всё… чуда не случилось. Арасн выключил датапад, вставил в пустое гнездо и прислонился лбом к холодной рейке книжного шкафа по соседству. Он думал, будет достаточно, если клан его примет за своего. Оказалось – нет. Слишком ровное, спокойное прохладное отношение, никому не придёт в голову обнять или подержать за руку, да что там, когда он второе одеяло или плед попросил, принялись выспрашивать, не болен ли, и в порядке ли система отопления в комнате. Сиал бы молча дала! И на любое проявление «лишних» эмоций кривятся. Почему так? Он же среди своих… значит, не настолько своих? Арасн надеялся, что найдутся совсем близкие, кровные родичи, с которыми, как с Фелами, всё можно и ничего не стыдно, но чуть раньше ему сказали правду. Не осталось никого. Молодой чисс пару раз стукнул кулаком по стойке, костяшки пальцев прострелило отрезвляющей болью. Провел рукой по корешкам книг (тому, другому, именно книг в Империи очень не хватало, электронные носители были удобны, но порой раздражали). Выдернул попавшееся под руку – сборник классических стихов. Отлично, лучший способ отвлечься: новое или хорошо забытое старое. - …ему-то можно! – Арасн сам понимал, насколько обиженно и глупо звучит фраза, но вырвалось против воли. - Ему, - столичный представитель Ина недобро прищурился, - пять лет, если ты не заметил. А тебе – пятнадцать. Изволь вести себя в соответствии с возрастом. «Пять… пятнадцать… мне всего-то два месяца!» - Арасн резко отвернулся и пошёл к себе, стараясь держать спину очень прямо. Получалось по-строевому, ну и пусть. Точно не придерутся. * * * Ар’алани огорченно покачала головой. Вот знала же, что просто и легко не будет, да когда с этой талантливой семейкой было просто?.. - …Иногда я думаю, что правда стала бы лучшим выходом. Потом понимаю, что от меня начали бы требовать втрое больше, - Арасн вскинул голову, уголок губ подергивался в кривоватой улыбке: эдакая смесь отчаянной лихости, боли и решимости, какой у Трауна и близко не водилось. – Надо было к вам в семью проситься. Сидел он рядом, на ковре, в позе доверительного почтения: на коленях, опустившись на пятки, у подлокотника её кресла. Так младшие в семьях сидят рядом с очень уважаемыми старшими, впрочем, по отношению к наставникам поза тоже допустима, если отношения с учеником близкие. - Не лучшая идея, мать из меня гораздо хуже, чем адмирал, - Ар’алани осторожно потянула его за вставшую дыбом прядь: - Бери с собой расчёску, если стричься не желаешь. Попроситься в семью ты мог, более того, тебе бы даже разрешили. Но стал бы Митт. - Нет! – Арасн ощерился. - Почему? Тебе ведь предлагали. - Потому что предлагали не мне, - он упрямо сверкнул глазами. – А дубликату. Им нужен второй такой же, но смирный, а я… я ничем этой чести не заслужил. - Да, да, всего лишь сдал два курса экстерном. - И остальные сдам, - а вот теперь в голосе звенела почти не скрываемая гордость. – И служить пойду, с самого начала, - помолчал и мстительно добавил: - В пилоты-истребители. - Оригинально, - задумчиво отметила Ар’алани. – Что же не в бомбардировщики? Арасн ответил без заминки и колебаний: - Хочу с Чаком Фелом летать. - Это хорошо, - адмирал в отставке сложила ладони на навершие трости. – Что ты хочешь чего-то сам, не планируешь будущее из одного чувства противоречия. Это может слишком далеко завести. - Вот, - он поднял руки и посмотрел на свои ладони тяжелым пристальным взглядом. – Вы понимаете. А Митт, Ина… все остальные… нет. - Мальчик, я твоим… пусть будет отцом, в своё время командовала. И дядя, скажу тебе по секрету, только казался образцовым чиссом. Всё ждала, когда он сорвется и полетит по тем же координатам – дождалась, да… - Ар’алани прикрыла глаза и покачала головой, отгоняя грустные воспоминания. – Пришлось научиться понимать таких, как вы, чтобы не получать полный бортовой сюрпризом. - Но что мне делать?.. - Либо стать образцовым, взрослым и достойным наследником, - она пожала плечами. – Хотя бы казаться таковым. Либо… ты же умный мальчик, сумеешь найти выход. * * * - Ина’рас’нуруодо, что с вашей причёской? Опять волосы дыбом встали, вот что. Но не вытаскивать же расчёску прямо при наставнике. - Временные сложности, - Арасн смотрел прямо, с уставным выражением лица. Преподаватель звездной навигации недовольно поджал губы. На прошлой неделе он из ученика методично вытрясал душу и знания, вроде бы остался доволен и счел, что для общего офицерского уровня знания достаточны. - Подобные сложности следует держать под контролем, не бросая тени на звание курсанта флота. Очистите третий воздуховод от снега. И впредь следите за своим внешним видом. - Вас понял. Разрешите выполнять? Наказание для первокурсника, но Арасну даже понравилось. Тот, другой, тоже взыскания получал, и снег отгребал не только от воздуховодов, посадочную площадку чистить доводилось. Но не за неопрятность! Отросшие волосы приятно щекотали шею, ещё месяц-другой, можно будет попробовать забрать в хвост. Во время отдыха между лекциями коридоры академии заполнялись сдержанным шелестом голосов и отзвуком шагов. Арасн шёл к лифтам на верхние технические этажи, старательно игнорируя любопытные взгляды. Он не особенно отличался от нормальных сородичей с выпускного курса: биологически неполные пятнадцать, в этом возрасте чиссы порой выглядят несколько бестолково – рост взрослого, нескладность подростка. Большинство перерастает этот нелепый вид раньше, к четырнадцати с половиной, но не все. Ему медики вообще дают прогноз до шестнадцати, и то, если будет строго соблюдать режим питания и тренировок. Нет, не во внешности крылась причина любопытства. И не в причёске, он за первым же поворотом вернул приличный вид. Просто все, от преподавателя до первокурсника, знали – чьего сына привезли с Нирауана. Арасн опасался с кем-то знакомиться, а лезть к очевидно сторонящемуся считалось неприличным, вот и шептались потихоньку. - …но откуда? Он же в изгнание один уходил, там никого не было. - Там были люди, - последнее слово говорящий подчеркнул особо, снисходительно-иронично. - Но как же… офицер… и чужачка… да нет, не мог! - Если до упреждающих ударов додумался, мог и до человеческой женщины. Говорят же, что они наши дальние родичи. Двери лифта бесшумно открылись, Арасн вошёл и выбрал нужный этаж, сумев сделать вид, что ничего не слышит. Что б эти болтуны понимали в человеческих женщинах! Горло сводило от обиды. Нет, не за то, что в спину полукровкой обзывают. Разве это оскорбление? Ведь тогда бы у него было детство. И мама… такая, как Сиал Фел… * * * Время неумолимо. Можно спорить с чем угодно, но не с его неизбежностью, и тем, кто этого не понимает, нет места в медицинской службе: выгорят быстро. Но иногда даже ледяной заслон профессионала пробивает насквозь – когда уходят легенды. - Стой! Куда пошёл? Лохматый юноша в курсантской форме с алым кантом пригладил волосы и ответил: - К почтенной Ар’алани, у меня есть постоянное приглашение. Что-то не так? – он быстро огляделся, понял, где стоят медики и слегка побледнел: - Она заболела? - Она умерла, - устало ответил старший врач. - Нет, - у мальчишки задрожали губы. – Не может быть. - Возраст, перелёты… дома подольше протянула бы, а так… курсант?.. Медпак, быстро, парню плохо! Пристрастие чиссов к более надёжным, не электронным данным, до фанатизма всё-таки не доходило. Часы в жилых блоках методично отсчитывали минуты, неярко светясь в темноте. Полутьма, тишина, едва уловимый запах лекарств. Как будто снова очнулся в медблоке Нирауана, потерянный, испуганный, без ориентира и опоры в незнакомом и одновременно понятном до последней черты мире. Арасн отвернулся к стене. В комнате не было излишеств, кому-то из людей она могла показаться слишком простой, но любой чисс оценил бы сдержанную гармоничность. Вот только здесь жило столько гостей и будущих студентов, что она немногим отличалась от того самого медблока. Ничьё место. Хотелось выть, закусив уголок подушки, но Арасн держался. И будет держаться дальше, дольше, пока не сломается. У любого чисса есть тыл, опора, которые дают запас прочности – у любого, кроме него. Одну из опор выдернули и даже на прощание не пустили, напичкав таблетками и заставив отлёживаться. Даже экзамены в академии перенесли до восстановления. Восстановишься тут. «Ты же умный мальчик, сумеешь найти выход». Арасн бесшумно встал, придирчиво заправил постель, вытащил из шкафа сумку. Маленькую, но и вещей у него, считай, что нет, не успел обзавестись. И к лучшему. Что рабочий день, тоже к лучшему, все заняты, в их секции почти никого. А поминальные огни можно брать без отчёта, право на скорбь священно для каждого. «…найти выход…» Сумка на плече, таблетка будущего огня – в кармане, дверь за спиной с шипением уходит в стену, отрезая обратную дорогу. Арасн встал у поворота, пережидая, пока плечи перестанут трястись от задавленного нервного смеха. Кто там в Старой Республике сказал пару тысяч лет назад, что жизнь любит переигрывать трагедию, как фарс? Прав был. Тот ушёл, и он уходит… Пока ещё не в изгнание… Звонок в дверь раздался поздним вечером, когда Сиал уже разогнала девочек по комнатам и с чувством выполненного долга читала, уютно устроившись на диване. Тревоги у неё это не вызвало, только удивление. Джаг должен прилететь дня через два-три, неужели успел? Или она кому-то из местных понадобилась в такое время? Но на пороге обнаружился не сын. - Я к вам, - сорванным голосом сообщил Арасн, смаргивая с ресниц воду. Сиал сначала подумала, что он плакал. Потом увидела, что капельками были усеяны и брови, и торчащая из-под шапки чёлка, а на плечах таяли последние хлопья снега. - Ты откуда? - С кладбища, - юноша опустил голову. – Я поверху шёл. Пожалуйста… не гоните… - С ума сошёл! – она наконец-то разглядела, что за спиной у чисса болталась полупустая армейская сумка. – Быстро в дом, греться! Наверху передавали небольшой буран. По меркам Ксиллы небольшой, конечно же. А почётное кладбище на самой окраине Ксаплара. Шёл он, видите ли! Как его наблюдатели на половине дороги не перехватили? - Не сюда, - Сиал придержала Арасна за локоть. – Раз ты жить собрался, то не в гостевую. - Я всё равно недолго, до распределения. Но его вялых протестов никто не слушал. И рука, тронувшая сенсор у дверей комнаты Давина, не дрожала. …Всё давно убрано из шкафов и ящиков рабочего стола. Но на полке по-прежнему стоит склеенная модель СИДа, на котором летал Сунтир, и рядом – его же «крестокрыла», Давин отца замучил вопросами, как выглядел корабль, пока тот не нарисовал. Книги, которые по местной привычке завели все в семье (в ровном ряду просвет, одну Черис взяла почитать). Очень горько и больно в груди от этой пустоты. Но жизнь должна продолжаться. - Будешь жить здесь, - Сиал обвела комнату рукой. – Сейчас оставь вещи и пойдём. Расскажешь, что у вас случилось. …А потом надо будет вызвать представительство Ина и сообщить, где их ребенок пропадает. Утром следующего дня Сиал поднялась первой и заглянула к спящему. Арасн свернулся в клубок под двумя одеялами, ещё и верхний плед под бок сбил. Она подошла, пощупала лоб. Сама над собой мысленно посмеялась: это же чисс, что там поймёшь! Горячий, естественно. Арасн втянул носом воздух, завозился, меняя позу. От тихого, на грани слышимости, звука Сиал сначала дёрнулась, слишком уж непривычно было. Потом склонилась и прислушалась… да, точно! Звук стал громче, напоминая то ли курлыканье, то ли воркование. То, что обозленные чиссы шипят всем нексу на зависть, она прекрасно знала, доводилось слышать. Но то, что, разомлев, оказывается воркуют… Сиал прикусила губу, чтобы не засмеяться вслух: ей как бы не первой из людей довелось это слышать. - Что?.. – Арасн заморгал, просыпаясь. Нежное курлыканье мгновенно прекратилось. - Смотрю, не заболел ли ты после вчерашних подвигов. - Нет… - мальчик выпутался из своего кокона, разодрал волосы пальцами. Взглянул настороженно: - Меня не заберут? - Арасн, ты, конечно, молодой, но совершеннолетний и самостоятельный. Тебя никто, ниоткуда против воли не заберет. Постарайся это запомнить. Конечно, в клане возмущены… и не только. Но ты решил, а я согласилась, поэтому всё в порядке. Одевайся, завтракай и к медикам – если они допустят, сможешь вернуться в академию. Уинсса сонно шлёпала из ванной обратно в комнату. И кто придумал так рано вставать? Чиссы совсем не спят, что ли? Она зевнула, остановившись для этого важного дела и старательно прикрыв рот. Протёрла глаза. - Братик?.. Из-под приоткрытой двери Давина падал свет. А говорили, что он совсем не вернётся! - Братик! – Уинсса, забывшая про сонливость, влетела в дверь и с размаху протаранила лбом чьи-то ноги. – Ой… а ты здесь откуда? Девочка почувствовала себя обманутой: не тот! Вместо Давина посреди комнаты стоял чисс Рас, которого надо кормить печеньками. Или конфетами. Сладкие орешки тоже сгодятся. А то что он такой худой и грустный? - Я теперь живу здесь, - гость потёр ушибленную ногу, - так твоя мама сказала. - А-а-а, - Уинсса ничего не поняла, но лучше чужой чисс, чем вообще никого. – Рас, пошли завтракать. - Я теперь Арасн. - С кланом и фамилией? – девочка повисла на его руке, - Почему у нас живёшь? - Мне у вас больше нравится. - А! Тогда живи, - великодушно разрешила Уинсса. – Печенек у нас много! * * * Честно признаться, Джаггед настолько привык к своим синекожим сокурсникам, что напрочь забыл, сколько шума и мельтешения могут производить две человеческие девочки. Особенно Уинсса, в возрасте которой мельтешить и тараторить даже у чиссов считалось допустимым. Младшая радостно верещала и висела, обняв его за ногу (и как теперь ходить?). Черис сгребла за плечи и тормошила, тараторя без остановки и вываливая новости с прошлой увольнительной. Мама стояла в дверях гостиной и вытирала слёзы. И всё-таки дома было хорошо. Он, конечно, не маленький, чтобы мама его обнимала, расцеловывала в щёки и гладила по голове… но пусть гладит, ведь удалось выжить и победить. - Джаг! Джаг! – Уин успела отцепиться, сбегать куда-то вглубь дома и теперь счастливо кричала брату из коридора. – Джаг, смотри, кто у нас есть! Это Арасн. Он хороший. Только не помнит ничего, - сестренка пыхтела от усердия, вытягивая в холл кого-то упирающегося. Удержать невозмутимое лицо не удалось, несмотря на всю муштру. Потому что последнее, что он ожидал застать дома – это высокого нескладного чисса в курсантской форме с алыми нашивками «Ледяного пламени». Который бесцеремонность Уинссы воспринимает, как должное, а на самого Джага смотрит с очевидной опаской. Выпускной курс или предпоследний? Шаункир такой станет года через полтора-два, когда в полный рост вытянется. И почему-то длинноватое скуластое лицо этого Арасна кажется очень знакомым. - Джаггед Фел, - он осторожно высвободился из материнских объятий и протянул руку для приветствия. – Очень… м… приятно. - Ина’рас’нуруодо, - чисс ответил на рукопожатие, вытянувшись и склонив голову в приветствии равного равному. – Для меня большая честь быть принятым в вашем доме. - Мальчики, не надо изображать двух аристокра на приёме, - мягко укорила мама. – Здесь все свои. Арасн, ты уже уходишь? - Да, запас времени лишним не будет, - он повернулся, и тут у Джага непристойно полезли глаза на лоб. В профиль чисс опознавался легче, чем в фас. - Удачи, - мама дотянулась и заправила ему за ухо длинную прядь. - А братца мы до вечера воспитаем, - от Черис прилетел тычок под рёбра. Арасн улыбнулся и вышел. Ошеломленный Джаггед покорно позволил тащить себя в гостиную, ухаживать, усаживать за стол и кормить. - Мама! – Джаг поймал её за рукав. – У меня контузии не было, он точно на Трауна так похож? - Да Арасн его сын вообще-то, - Черис сделала большие глаза. – А вот этого не надо. - Чего? – чуть обиженно уточнил Джаг. - Неописуемого на чеунхе восторга, - с иронией поддержала сестру мать. – Потому что к нам Арасн сбежал в том числе от этого. И мы дружно делаем вид, что он просто курсант. - Просто курсант, просто с людьми живет… ну, мама… - Джа-аг! – Черис легко пнула его под столом. – Давай я тебе эту потрясающую историю потом расскажу? Нам вообще-то про тебя всё интересно! И еда стынет… Вечером Черис просочилась в комнату Джага, лукаво подмигнула и объявила с преувеличенной торжественностью: - Правила этого вечера: тактику и стратегию обсуждать можно, воздушный бой моделировать нужно, а вот церемонии высшего общества разводить - нельзя! И косится друг на друга из разных углов комнаты тоже. - А то что? - А то я вас подушкой. Арасн, заходи, Джаг тебя не укусит. Судя по виду вошедшего следом чисса, он в этом глубоко сомневался. Джаггед подавил желание вскочить и отсалютовать. Мама и Черис в один голос твердили, что Арасн ничего не помнит, на упоминания отца дёргается или вовсе шипит змеиным клубком, поэтому Джаг, конечно, ничего не будет выспрашивать и восторгов выражать. Хотя как можно не гордиться и не восхищаться таким отцом, он в упор не понимал. С другой стороны, если бы ему на каждом шагу про отцовские достижения и достоинства напоминали и сравнивали, он бы тоже бесился и хотел честной оценки. - Тоже интересно, как мы отбились? - Джаг приглашающе указал на стул. Черис плюхнулась на кровать по соседству без спроса. - Это я понял, интересно и грамотно, - чисс сверкнул глазами, - расскажи, как их в небе обманул. А вот выбрать пехоту или, там, танки Джага никакое чувство противоречия не заставило бы. * * * Вряд ли в истории военной академии Ксиллы был другой случай, когда ради одного курсанта собирались глава Дома Митт, его же официальный представитель, ректор и самый старший из адмиралов Флота Обороны и Экспансии. Но раньше ни один курсант не сдавал за несколько месяцев экзамены всех лет с минимальной подготовкой. - Если взять за образец последний выпуск, то был бы в первой двадцатке. Значит, можно рассчитывать на лучшее из запросов, - ректор посмотрел поверх отчёта. Чуть приподнял бровь: - Так что нам с тобой теперь делать, курсант Ина’рас’нуруодо? Пауза была достаточно долгой, чтобы Арасн осознал – спрашивают, всерьез рассчитывая на ответ. Нетипичностью его случая проникся даже глава академии. - Фелу верните. - Фелу?.. – адмирал соизволил показать удивление. - Он в пилоты переквалифицироваться хочет, - иронично сообщил ректор. – С таким упорством и талантом, я уверен, сможет. Митты переглянулись, глава Дома выразительно перебрал пальцами по столу, представитель пожал плечами. - На Нирауан хочешь? Почему не сразу на Бастион? - Долг воина – защищать народ чиссов, - тихо, четко и отстраненно процитировал Арасн. – На Нирауане я это сделаю лучше всего. - Вот об этом, - многозначительно сообщил представитель из-под капюшона, - он и говорил. Те, кто без капюшонов, дружно помрачнели. Кто «он», здесь знали все, кроме курсанта. - Я бы отпустил. Пусть защищает ту границу – это лучше, чем совсем потерять такой талант. - Отлично. Особенно с учетом того, что официально мы Империю Руки не признаём, - адмиралу это откровенно не нравилось. - Да-да, и молодёжь туда служить тоже не отправляем, - невозмутимо согласился Митт. – Поддерживаю. Пусть Нирауан… - он внимательно посмотрел на Арасна и с нажимом произнес: - Надеюсь на ваше здравомыслие, курсант, что вы будете осмотрительнее и судьбу отца не повторите. Держать себя в руках. Не шипеть! Не скалиться и не скрипеть зубами. - Не имею ни малейшего желания этого делать. Кто такой загадочный «он», упомянутый представителем Миттов, Арасн узнал перед самым отлётом. Рядом с таким же курьером, что доставил на Ксиллу, дожидался кого-то пожилой чисс в парадной жёлтой мантии. Арасн сжал зубы – если лейтенант флота начнёт шипеть на аристокра Правящего Дома, его вместо службы на гауптвахту отправят и правильно сделают. К тому же это тот, другой, Чаф’орм’бинтрано еле выносил, Арасну дипломат ничего не сделал… вроде бы. Но хорошо, что можно спрятаться за военный устав и церемониальные приветствия. - Не буду притворяться, что оказался здесь случайно, - Чаф’орм’бинтрано царственным жестом отослал охрану за пределы слышимости. – Я должен кое-что выяснить прежде, чем вы, лейтенант, улетите. Почему Нирауан? Прошу не повторять про максимальную эффективность, военным этого хватит, но мне нужна истинная причина. - Зачем?.. - Откровенность за откровенность. Я боюсь того, на что иные знающие надеются. Арасн помолчал. Трудно признаваться тому, кого помнишь враждебным, в чем-то личном. Но откровенность за откровенность, это честно. - Адмирал Парк сказал, что меня там примут. Больше мне такого не обещал никто. - Благодарю, - пожилой дипломат медленно кивнул. – Это успокаивает. Что ж… пятьдесят лет достаточный срок, чтобы пересмотреть подход к некоторым ситуациям… - он говорил словно для одного себя. – Не каждому судьба даёт шанс исправить ошибки прошлого. - Почему я должен исправлять чужие ошибки?! – это было уже перебором, голос сорвался, и Арасн стиснул зубы, чтобы не наговорить непоправимого. - Причём здесь вы, лейтенант? – Чаф’орм’бинтрано повёл бровью. – Я о себе. Да, лучше, если у вас будет полное понимание сложившейся ситуации. Предоставить самостоятельный выбор места службы рекомендовал я. Лёгкого пути вам… и долгой службы. Это прозвучало совсем не по-уставному, но потрясенный Арасн не стал придираться. * * * Бурое размытое солнце неспешно карабкалось вверх, лениво заглядывая в ангар и подсвечивая посадочную полосу косыми лучами. Свет путался в иссиня-черных волосах молодого чисса, подсвечивая их багрянцем. Сунтир медленно выдохнул. Адмирал оказался прав – мальчик с сородичами не ужился. - Лейтенант Ина’рас’нуруодо для прохождения службы прибыл! - Добро пожаловать, - Сунтир покачал головой: - Что теперь? Арасн вскинул голову, глаза сверкали, на щеках проступили яркие синие, аж в фиолетовый, пятна. - Генерал Фел, научите летать.