Рождённый пилотом

Уба-IV была не самым дружелюбным местом, но Люк ощутил, что приживётся здесь. Он был татуинцем, прибывшим на планету-пустошь, и для него редкие, чахлые кустики местной растительности казались настоящим оазисом. То, что его высадили на территории Академии, определённо было хорошим знаком — да, комплекс зданий огромен, и идти ему долго, но всё равно это точно ближе, чем от космопорта. А то, что прибыли в самый зной — ну, зато у него будет половина местного дня, чтобы разобрать вещи и разведать, где что. Набор долгий, до занятий ещё несколько дней, так что будет логично начать бюрократические страдания завтра, не мучая ни себя, ни администрацию. Наверное, если бы Империя прямо сейчас пала, Люк Скайуокер этого не заметил бы — потому что он, переполненный восторгом, шёл по залитой дороге и думал о том, что его прибытие потихоньку становится достойной историей, которую можно будет рассказывать детям. Он приехал в числе последних, как штучный экземпляр с отдалённой планеты, где никогда не находится ничего путного. Быстро нашёл жилой корпус, отдал казённый планшет и послушно сбросил свои вещи где-то у конвейера, чтобы их проверили на запрещёнку и продезинфицировали от всякой живности Внешнего Кольца. Люка временно разместили в «отстойнике» на сотню разумных, чтобы после распределения поселить с кем-то из одногруппников. Зато появилось время, чтобы взять форму (тут же подогнанную под него с помощью расторопных дроидов), поболтать с парочкой старших и узнать, что новеньких будут гонять до седьмого пота, и поступление не гарантирует успешный выпуск и пилотирование настоящего истребителя. Скайуокер знал, что будет нелегко, и что он прошёл чуть ли не чудом, так что он уже настраивал себя на бешеный ритм обучения. С другой стороны, он и в самом деле отличный пилот — возможно, ему повезёт, и природные навыки помогут справиться с учебной программой. Как бы то ни было, на утреннее построение Люк шёл с улыбкой и хорошим настроением — пока им не сказали построиться по росту, где выяснилось, что он самый низкий из поступивших в этот набор. Особенно хорошо это было заметно в сравнении с самым высоким парнем курса — тощим брюнетом под два метра и с широкой повязкой на глазах, выдававшей в нём ксеноса. Серьёзно, кусок узорчатой ткани полностью перекрывал глазницы, а длинные концы спускались ниже лопаток, привлекая внимание и к росту, и к необычной физиологической особенности. Возможно, повязка была прозрачной, а парень просто был каким-нибудь религиозным сектантом, которым запрещалось показывать глаза или что-то в этом роде, но Люк откуда-то точно знал, что высоченный однокурсник точно не человек. — Встать ровно, солдаты! Командир в имперской форме появился абсолютно внезапно, рявкнул на новичков и, довольный произведённым эффектом, прошёлся вдоль шеренги и даже ткнул пальцем в тёмно-синего твилека, который неудачно застегнул штаны. Речь лилась рекой — про то, что хорошие результаты на тестах ничего не значат, что они теперь военнослужащие, и что только служба покажет, чего они стоят на самом деле. Тех, кто не выдержит, отправят переучиваться на другую технику, те, кто плохо сдадут выпускные экзамены, будет распределены на стардестроеры в качестве пилотов запаса, и только лучшие из лучших и в самом деле отправятся в эскадрильи и получат свои истребители. Сначала им покажут территорию, объяснят, куда можно заходить, а куда нельзя, а также выдадут секретные тетради для конспектов по имперской технике и уставам, снимут мерки для комбинезона и расселят по комнатам. Собственно, так оно и получилось — командир не стал зря тратить время и сразу погнал новобранцев по всем инстанциям. Они, как бешеные банты, гонялись по всему жилому комплексу, подписывали кучу бумаг о неразглашении тайн Империи и получали кучу оборудования, положенного новичкам. В общем, дни, потраченные на оформление и организационные моменты, вынули из новичков души, так что на расселение курсанты Убы-IV ввалились кучей, измотанные, как сотня джав, весь день разбиравших крейсер. — Разбиваемся на пары и селимся в порядке очереди! Долго не задерживаемся, но выбираем с умом! Офицер мотнул головой, указывая на экран со списками комнат, куда следовало записаться новообразовавшимся соседям. Люк, за день переживший больше, чем за пять лет жизни на Татуине, вцепился в первого попавшегося курсанта: — Люк Скайуокер, человек, Внешнее Кольцо, Татуин. Разбираю всё, что можно разобрать, неплохо управляю каром, люблю дроидов, полёты и татуинское молоко. Не против? Человек, павший его жертвой, немного глухо рассмеялся и послушно двинулся следом. — Ранх Укари, миралука, Регион Экспансии, Альферидис. Прекрасно вижу без глаз, по первому образованию жрец, но обещаю обойтись без проповедей. Люблю слушать музыку, периодически молюсь и разбрасываю носки. Люк обернулся, с возрастающим ужасом понимая, что… Ох, хаттская отрыжка! Он и в самом деле вцепился в того самого ксеноса-дылду, самого высокого студента на курсе! — О. Кхм. Да. Ранх широко улыбнулся, буквально смотря на Скайуокера свысока, ибо татуинец заканчивался где-то на уровне его груди. Это даже не подмышки — миралука при желании мог облокотиться на его голову, даже не нагибаясь. Люк попытался улыбнуться, но, кажется, вышло как-то не очень. Ксенос уже вбивал их данные в панель — секунда, и новый сосед радостно махал перед ним ключ-картой от комнаты. — Скайуокер, считай это судьбой. И началом прекрасной дружбы.