Рождённый пилотом

Новенький крестокрыл, только сошедший с конвейера, призывно поблескивал дюрастиловым боком. Если бы обстоятельства были немного иными, Люк бы просто вопил от восторга — ему впервые попался истребитель, построенный где-то вне верфей Куата, и в нём не было ни одного привычного решения. В другое время татуинец засел бы в ангаре на несколько суток, бережно перебирая внутренности манёвренного звездолёта. Возможно, он носился бы между крестокрылом и TIE-истребителем, с восторгом встречая каждое сходство и различие. Наверняка изучение повстанческого корабля подарило бы Скайуокеру-младшему массу идей, которыми он бы поделился с Вейдером, и вместе они бы создали пару эклектичных прототипов. Только вот Люк Скайуокер был не на «Исполнителе». А крестокрыл ему выделили, чтобы он вышел на бой против собственного отца и уничтожил самое страшное оружие галактики. А в такой ситуации даже самая крутая техника не могла вызвать в нём радости. Он всеми силами пытался откреститься от места в Красной Эскадрилье, но никто не захотел даже слушать. Принцесса улыбнулась, Мадина подмигнул, а Биггс покровительски похлопал его по плечу: — Не бойся, дружище. У нас лучшая команда на свете. И действительно — все они были дружелюбны и очень милы. Смешливый Ведж, готовый принять под своё крылышко «невероятного гения», Биггс, Поркинс… Отличилась даже Кирана, умудрившаяся отбить его у парней и утащить в укромный уголок за баками с топливом. — Прости за то, было в Академии. Я знаю, что вела себя, как дерьмо банты, но то, ради чего я рвала жилы, давалось тебе так легко, что я просто не могла сдержаться. Люк тогда поперхнулся, смотря на забрачку круглыми глазами. — Легко?! Издеваешься? Да я всё обучение спал по два-три часа, посвящал зубрёжке каникулы, а на первом курсе в свободное прорешивал школьные учебники, потому что не знал элементарных вещей! Но Кирана упрямо мотнула головой. Даже если она поняла, что ошиблась, то не собиралась отступать и отказываться от сказанного. — По тебе этого не было видно. Преподаватели не делали тебе замечаний за болтовню на парах, потому что знали, что на любой вопрос ты тут же выдашь идеальный ответ. Ты был лицом нашего курса, ты ездил на зарницы и катался с проектами клуба робототехники, при этом блистал на боях эчани и решал наши вопросы с администрацией. Для одного человека это слишком, понимаешь? А ты просто сидел в этой идеально отглаженной форме, улыбался беззаботной улыбочкой и соглашался на новые проекты, которые предлагали учителя, словно всё, чем ты занимался, было ерундой! Пока я зубрила учебники, просто чтобы удерживать своё второе место, ты ходил на вечеринки и развлекался с раздолбаями! Скайуокер круглыми глазами уставился на забрачку, словно увидев её впервые. — Сила великая, что же творится в твоей голове? Талир, вообще-то это я удерживал второе место — большую часть времени номером один становилась ты. И у тебя было столько же активности, если не больше — в том же клубе робототехники я состоял скорее номинально, да и во многом выезжал чисто на умении болтать. Хей, я обычный татуинский парень, а не дроид или сверхчеловек. И в Академию я поступил со скрипом, потому что школьную программу завалил, и не шибко-то мы развлекались… Кирана упрямо поджала губы, чуть не плача. — Но в Чёрную Эскадрилью отправился ты!.. Люк вздохнул, прикидывая, насколько тактические способности Кираны были лучше её понимания жизни. Понимая, что женских слёз лучше избежать, парень пересел к своей собеседнице и приобнять её за плечи. — Талир… Девушка отшатнулась, но потом подалась вперёд, позволяя Скайуокеру вторгнуться в её личное пространство. — Я знаю! Я знаю, что Лорд Вейдер не берёт в свой флот девушек, и что я в любом случае не могла бы туда попасть. И про то, что из-за этого первым сделали тебя, хотя баллов на итоговом экзамене у меня было больше, тоже знаю. Но я… я… Знал бы ты, как я старалась!.. Кирана окончательно разрыдалась, и Люк покрепче прижал её к себе. Так они и сидели в грязном закутке на далёкой базе Альянса, пока забрачка не успокоилась. — Спасибо тебе, Скайуокер. На самом деле ты отличный человек, и сейчас я понимаю, что во многом восхищалась тобой. И сейчас восхищаюсь, если честно — потому что я могу знать больше, но никогда не смогу так летать. И за то, что помог мне попасть в Альянс, тоже спасибо. И я действительно счастлива сейчас быть рядом с тобой. Люк тогда вымученно улыбнулся, думая, что прямолинейная забрачка очень мило выражала свою симпатию. При этом она только ухудшила состояние бывшего однокурсника — в то время, как повстанцы боролись за идеи, он банально прятался от Императора. А уж о том, что он будет делать, когда Красную Эскадрилью настигнет отец и спустит на них TIE-истребители… И что он испытает, когда узнает, что по ту сторону был его единственный сын… Вынырнув из воспоминаний, Люк ясно понял, что чистить крестокрыл и слушать дружеские смешки тех, чьих товарищей он отстреливал последний год, он больше не может. Отбросив ветошь, парень махнул рукой первому попавшемуся технику, и передал ему истребитель. Сбежать бы — да только техника, которая в Альянсе была в дефиците, охранялась куда лучше людей — пришлось отступать к Хану Соло, который в одиночестве сидел в практически персональном ангаре. Или, может, у него действительно свой собственный ангар? Ну а что — он, как ни как, то ли друг, то ли возлюбленный Принцессы. По неведомой причине, Лея Органа вызывала в Скайуокере очень сильные чувства, которые он сам с трудом мог определить — будь это кто-то, кроме Соло, Люк даже попытался бы вступить в эту «игру». — С назначением, Малой. Красный-5, верно? Видимо, летаешь ты также хорошо, как говоришь. Контрабандист был в хорошем расположении духа и занимался тем, что пытался починить подплавленный бок «Тысячелетнего Сокола». Люк уже привычно пристроился рядом, помогая по мере сил. — Я сопротивлялся. Слушай, ты, вроде как, нравишься нашей Принцессе. Может, ты попросишь её, и меня всё-таки запишут в техники? Хан послушно хохотнул, а потом неожиданно мягко спросил: — Ещё не привык, да? К тому, что ты больше не за Империю. Понимаю, сам первое время шарахался. Не волнуйся, Малой — здесь много перебежчиков, так что осуждать тебя никто не будет. Контрабандист хотел сделать, как лучше, но Люк почувствовал себя ещё паршивее, чем до этого. Он замер, бросая ремонт на полпути, и мотнул головой, чувствуя, что сил смеяться у него уже не было. — Будут. И осуждать, и ненавидеть. Потому что я не просто беглый имперец, Хан. Я — Чёрный-1, один из ведомых Вейдера, тот, кто своими руками уничтожил половину Красной Эскадрильи. И я действительно не хочу садиться в кабину и вылетать против моих боевых братьев, которые виновны только в том, что умеют летать. Хан Соло изумлённо присвистнул. Слова здесь не требовались. *** Гранд-мофф Таркин захрипел и сполз на пол, тщетно скребясь пальцами по горлу. Вейдер смотрел на его мучения без капли сочувствия — отпускать наглого прихлебателя Сидиуса он не собирался. Наконец, Уилхофф дёрнулся в последний раз и затих, навеки устремив пустой взгляд на потолок своей обожаемой станции. Пнув его кончиком ботинка и убедившись, что человек мёртв, Вейдер обернулся к его офицерам. — Солдаты. С прискорбием сообщаю, что с гранд-моффом произошёл несчастный случай. С этого момента Звезда Смерти переходит под моё командование. Курс в сектор Аноат. Подчинённые Таркина вздрогнули, замерли, а потом бросились врассыпную, даже не пытаясь спорить с Главнокомандующим. План был сформирован и уже оформился окончательно. Сначала захват Звезды Смерти, потом атака Хотта, затем Корусант. Так его месть будет свершённой — так он сможет искупить смерти Ангелов и уйти с покоем. Часть него говорила, что следует действовать изощрённее. Что нужно взять себя в руки, обуздать желания Тёмной Стороны, ещё раз тщательно взвесить затраты и возможные последствия. Даже если это был глас разума Дарт Вейдер не собирался его слушать. В прошлый раз, когда он своими руками задушил Ангела, рядом оказался Учитель — он взял Тёмную Сторону под контроль, а потом нашёл нужные слова, заставив своего Ученика просуществовать ещё двадцать лет. Сейчас то, что осталось от его сына, пеплом летало по Силой забытой планете, Сидиус был врагом, которого вскоре ждало уничтожение, а он был слишком стар, чтобы прислушиваться к высокопарным лозунгам. — Я чувствую ваши сомнения, адмирал Пиетт. Впредь попрошу быть более внимательным. Его проверенный офицер полыхнул обречённым отчаянием, но послушно поклонился своему командиру. Фирмус, как обычно, проявлял чудеса благоразумия, удерживая под контролем все лишние мысли. Даже если адмирал придумал что-то хорошее, милорд был не в состоянии его слушать — он нетерпеливо ходил по засекреченной станции, пребывая во власти искушений Тёмной Стороны. Скоро, очень скоро шпионы доложат Императору о том, что сделал его верный Ученик — но ситха не страшили ни гнев, ни боль. Если Палпатин решит прилететь лично, это его выбор — он с радостью пообщается с тем, кто убил его сына своим бездействием. Но это позже, чуть позже — сначала заплатят те, чьи орудия оборвали его жизнь. Звезда Смерти, неповоротливо разворачиваясь, взяла курс на Хотт.