Рождённый пилотом

Ему снова снилась ситхова кабина. Казалось бы, за столько времени уже можно было привыкнуть — но даже знание, что это лишь видение, не спасало Люка от бесконечного кошмара. Он сидит в TIE-истребителе, чувствуя, что от пустоты его отделяет лишь тонкий дюрастил. Он точно знает, что это его истребитель — созданный по его чертежам, только что спущенный с верфей Куата, ещë ни разу не выходивший в космос. Он создавал его под себя, и это отличная ДИшка, способная переломить ход любого сражения. Конечно же, в ней нет ни дефлекторных щитов, ни системы жизнеобеспечения. Дыхательная трубка сушит губы и неприятно царапает рот, но Чëрный-1 настолько привык к этим ощущениям, что уже не обращает никакого внимания. Он точно знает, что будет дальше. Но в этот раз видение прервалось до того, как начался обратный отсчёт — его прервал грохот и вой тревожной сирены. Чёрный-1 тут же подскочил и начал слепо шарить по груди, пытаясь включить портативную систему жизнеобеспечения. Хаттская отрыжка, да где же переключатель?! В любой момент пойдёт разгерметизация, а он… Ах да. Он же не на Исполнителе. Люк окончательно проснулся, вспоминая, что он в Альянсе, сидит около своего крестокрыла в оранжевом комбинезоне и собирается подняться в воздух по сигналу тревоги — и, кажется, из видения его выдернул именно он. Спасибо, конечно — но татуинец впервые предпочёл бы ещё раз мысленно взорваться. — Атака началась? Нас вычислили? Красные волновались, не спеша запрыгивать в крестокрылы.Тут и там слышались вопросы, но Ведж только отмахивался, явно слушая поступающие указания. Альянс был наготове с того момента, как войска Империи вошли в сектор Аноат. Хотт был полностью обесточен, техника загнана в ангары, и со стороны казалось, что ледяная планета просто вымерла — но на самом деле повстанцы были напряжены до предела и собирались драться до последнего. Мон Мотма и Принцесса надеялись, что Вейдеру неизвестно об их нахождении в этом секторе, но появление Звезды Смерти в сопровождении отцовского суперразрушителя не могло быть совпадением. Вывод очевиден, даже если не знать, кто поддерживал Альянс почти весь прошлый год — а сын Главнокомандующего, конечно же, знал. А ещё Люка посетила страшная мысль, что отец летит мстить за него. Что он действительно поднял на уши распределительную станцию, нашёл его дело и направление на Залориис, а потом лично спустился к сгоревшему космопорту и кладбищу шагоходов. И там, щелчком пальцев подавив восстание и допросив остатки местной власти, он сопоставил факты и пришёл к очевидным выводам. К очевидным и верным во всём, кроме одного — его единственный ребёнок прямо сейчас находился по другую сторону баррикад, прячась от Императора, и должен вылететь прямо на турели Исполнителя. Вполне очевидный исход, если честно. Из тех, до которых легко догадаться, если сесть и немного подумать. Вопрос только в том, что Люк Скайуокер думать о прошлой жизни не хотел — слишком болезненными были ледяные иглы, вонзающиеся в его сердце. Почувствовав, что он уже не может сидеть на одном месте, Люк залез в свой крестокрыл, немного поколдовал над переговорной панелью, настраиваясь на закрытый канал связи, и прикрыл глаза. Эфир шипел и зажёвывал слова, но довольно скоро татуинец смог сосредоточиться только на голосах Веджа, Бена, Мотмы и Принцессы. —...Отступление. Это единственный путь. Красные вызовут огонь на себя, чтобы вы могли проскочить на шаттле. Мы поднимем колонну из трёх звездолётов, в двух других полетят раненые и медики. Они прикроют вас. — Я останусь! Я не могу всё время убегать! Особенно сейчас, когда все наши… — Я понимаю ваше возмущение, принцесса Лея, но сенатор Мотма права. Хотт вряд ли переживёт нападение Эскадры Смерти, не говоря уже о станции. Мы заберём все документы, архивы, данные и чертежи. Я могу отвести взгляд нескольких пилотов, но Сила не безгранична, и мы должны сосредоточиться на самом главном. Только так у восстания останется надежда, принцесса. Это единственный путь. — Я согласен с генералом Кеноби. Красная Эскадрилья готова к вылету, мы стянем на себя всех, кого сможем. Возможно, Скайуокер… — Нет, командир Ведж. Для того, чтобы обеспечить Скайуокеру путь к Звезде Смерти, мы должны ослабить оборону Хотта и лишиться шанса на эвакуацию. Даже если он взорвёт станцию, Вейдер никуда не денется. К счастью, Мадина слишком занят, чтобы оспорить моё решение, а я выбираю спасение всех, кого можно спасти. У принцессы Леи останутся чертежи — возможно, Альянсу повезёт в следующий раз. Поднимайте Эскадрилью. Сенатор Органа, генерал Кеноби, мне было приятно работать с вами. Да пребудет с вами Сила. Ведж начал вызывать Красных по основному каналу, и Люк вернулся в реальность, отключив передатчик. Он послушно назвал свой позывной, отрапортовал о готовности и начал запуск, невольно приоткрываясь в Силе — совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы ощутить, как Принцесса и Бен стремительно уходят куда-то вглубь станции. Скайуокера потряхивало — ему не было так плохо с тех времён, когда он узнал кабину из своего видения в прототипе ТIЕ-истребителя. Внутри холодело от ужаса, снаружи сбывался его худший кошмар, и радостный голос Биггса прорывался словно через завывающий песчаный ветер. Плохо понимая, что делает, на чистых рефлексах татуинец поднял крестокрыл в воздух и занял своё место в атакующем звене. Управлять истребителем было непривычно, воспалённый разум отметил несколько удачных решений и желание показать технику отцу — в реальности Красный-5 медленно подбирался к Исполнителю. Радары показывали лишь точки вместо вражеских кораблей, но Чёрный-1 сразу опознал защитную линию Серых и атакующую сетку собственной Эскадрильи. Только бы отец не решил присоединиться к этому вылету. Только бы не решил. Сила, пожалуйста, пусть его там не будет. Вернуться к реальности помог Хан — Люк вынырнул из своих мыслей, сосредоточившись на незнакомой волне в эфире, и нарочито-бодрый голос контрабандиста окончательно позволил ему взять эмоции под контроль. — Ну что, полетаем? Мы с Чуи попробуем увести часть ДИшек к Шрону. Надеюсь, это поможет. Правда, скорее всего, нам не поможет ничего, но вдруг палач всея галактики летит, чтобы предложить мир? Сын Главнокомандующего невесело рассмеялся. — Мечтай, Хан. Я в любом случае не смогу поймать его частоту. Эта понятная только им фраза взорвала эфир шуточно-напряжёнными вопросами о том, с чего бы Красному-5 в принципе разговаривать с Вейдером. Старина Биггс тут же начал защищать своего друга, к нему внезапно присоединилась Кирана, и на мгновение всё стало нормально — до тех пор, пока Ведж не подал сигнал. Красные, обнаружив своё присутствие, перешли в боевой режим и ринулись в бой. Почему он вообще оказался здесь? Почему отвечает в эфире, выходит на позицию и пытается отвлечь своих товарищей? Эх, лучше бы он всё-таки не поступал в Академию. Тогда всё было бы гораздо проще. Некоторое время Люк вполне успешно справлялся с поставленной задачей, посадив себе на хвост нескольких Серых и не давая им засечь эвакуационные шаттлы. Он без проблем уклонялся от смертоносных выстрелов, хотя приходилось удерживать в голове непривычные габариты, и пару раз заходил на удачную позицию для атаки, даже не думая открывать огонь. Он, кажется, уже понял, кто именно сидит в кабинах, и смог представить себе, что им скажут на предстоящей летучке. К чести защитного звена, летали они практически безупречно, и пока что столкновение обходилось без потерь с обеих сторон. Нескольких Красных подбили, но щиты гарантировали пилотам выживание — среди них оказался и старина Биггс. Везение закончилось, когда прямо перед Люком возник Чёрный — а это точно был он, потому что «свои» истребители Скайуокер мог опознать с первого взгляда. Они зависли друг напротив друга, Чёрный навёл лазер, а Люк только и мог, что вцепиться в панель управления и закрыть глаза. Всё внутри сжималось тугой пружиной, а напряжение вызывало колебание Силы, заставляя мир вокруг дрожать, словно пустыню в полуденный зной. Значит, Сила ошиблась. Значит, это было не будущее. Хотя он, возможно, даже выживет —в конце концов, у повстанческого крестокрыла есть щиты. Но прямое попадание… «Люк?!» Скайуокер распахнул глаза, услышав знакомый голос в своём сознании. Не помня себя от радости, он мысленно рванул вперёд, откликаясь на зов всем своим существом: «Ранх?!» «Сила Великая, Люк! Это правда ты?! Ты же умер!» — мысли друга сквозили облегчением и шальным счастьем. Собственно, татуинец был примерно в таком же состоянии. «Не совсем. Видишь ли…» — Красный-5, я прикрою! Татуинец распахнул глаза, вдруг поняв, что столкновение с Ранхом не прошло незамеченным. В реальности прошло не больше пары секунд, и для всех участников боя они были двумя вражескими звездолётами, собирающимися идти на лобовое столкновение. А Ведж, как ближайший пилот, пришёл на выручку своему товарищу. Действовать надо было быстро. Скайуокер, недолго думая, резко взмыл вверх, пихая Красного-Лидера в брюхо. Миралука тут же воспользовался ситуацией, уходя из зоны поражения, и на полной скорости рванул к Исполнителю. Пара мгновений, и остальные последовали за ним, уйдя в глухую оборону и полностью прекратив попытки отстреливаться. Немного запоздало Люк подумал, что лучший друг наверняка сообщил о его воскрешении в эфире, и эта информация уже должна была дойти до отца. Это значило, что его побег и прятки в Альянсе стали полностью бессмысленны, но вымотанный Скайуокер малодушно подумал, что всё к лучшему. Он и так наворотил дел — возможно, кто-то более опытный придумает, как из всего этого выпутаться. Даже если отец его убьёт, по крайней мере, гнетущая неопределённость наконец-то закончится. «Шестая частота, третье шифрование! Немедленно!» Мысленный вопль Ранха оглушал, а в наушниках вполне реально орал Ведж. Люк, после тарана ушедший в бочку, судорожно начал настраивать передатчик, уходя от двух атак одновременно — манëвр обернул против него Красную Эскадрилью, а обстрел Серых и так не прекращался. — Всë, я в эфире, я в эфире! Ранх? Командир? — СКАЙУОКЕР! Никогда в жизни Люк не думал, что вопли Эстебана Каригана станут музыкой для его ушей. Он практически прослезился, чувствуя, что безумная часть его жизни наконец-то закончится — даже если его расстреляют прямо сейчас, он умрëт счастливым. — Твою мать, Таран! Ты воскрес! И опять врезаешься в противника! Люк хохотнул, услышав Скайуолкера, и нырнул вниз, изящно разводя истребители и не позволяя им стрелять друг в друга. Остальные тоже попытались что-то сказать, но крик Каригана очистил эфир. — Не сейчас. Чëрный-1, в строй, потом под трибунал. Чëрный-4… — Стойте! Командир, мне правда жаль и это долгая история, но не могли бы вы как-нибудь остановить нападение на Альянс и дать мне всë объяснить? Адмирал Пиетт? Милорд? Кто-нибудь? Люк очень надеялся, что нужные ему люди слушали переговоры пилотов, и его речь поможет остановить это сражение. С одной стороны были его боевые братья, но и с другой нашлись те, к кому татуинец проникся самыми тëплыми чувствами. Ведж, Биггс, Кирана и Хан не заслуживали смерти, не говоря уже о Принцессе — если он в силах повлиять на их судьбы, он это сделает. — Скайуокер, ты вконец… Есть. Перестроение! Хотт в блокаду. Эскадрильи возвращаются на Исполнитель. Чëрный-1, вставай к Чëрному-5, чтобы тебя наши турели случайно не подбили. Всем постам, повторяю — переходим в режим блокады! Вернуть атакующие звенья в Эскадру! Серые и Чëрные послушно начали перестраиваться, продолжая щериться пушками в сторону Красных. Альянс, в отличие от них, продолжал бить на поражение, но теперь целью TIE-истребителей было отступление, а повстанцы ничего не могли противопоставить лазерам суперразрушителя. Люк без проблем занял привычное место в построении и радостно хихикнул, думая, что целый крестокрыл станет отличным трофеем для их техников. Вот теперь, впервые за всё время, можно было в полной мере оценить и оригинальные решения, и нетипичное управление, и странное, но на удивление рабочее решение с гипердвижком. Довольный своим первым настоящий «трофеем», Скайуокер-младший провëл рукой по приборной панели и замер — потому что на ней тускло горела включëнная связь. Люк икнул, с ужасом схватившись за микрофон — переговоры с Чëрными шли по стационарному передатчику, который совершенно не влиял на наушники и коммлинк. — Пасть сарлакка… Быстро отключившись от имперцев, Люк осторожно снял шлем, пытаясь понять, насколько чувствительны местные датчики. Его голос они, конечно же, улавливали — но было ли слышно переговоры с командиром Кариганом? — Эм… Господа повстанцы, кто-нибудь может мне сказать — я отключился или не совсем? И тут же надел наушники, замерев от ужаса. По ту сторону эфира молчали — секунду, ещё одну, и ещё… Скайуокер уже успел облегчëнно выдохнуть и порадоваться собственной предусмотрительности, когда в динамике раздался севший голос: — Ты звезда эфира, Малой. И ты как-то забыл упомянуть, что двумя словами можешь остановить наступление Империи. ** * Император был недоволен. Альянс продолжал существовать, эффективные приспешники слишком громко протестовали против лояльных, интриги не всегда приносили желаемый результат, а взбесившийся Ученик разрушил несколько его планов и даже убил Таркина, хотя ему неоднократно запрещалось вымещать гнев на его личных ставленниках. За двадцать лет Вейдер так и не смог полностью примириться с политикой своего Учителя. Слишком упрям и категоричен, слишком боец, слишком любит, чтобы всë было «правильно» — незаменимый исполнитель везде, где требуется грубая сила, и раздражающая помеха во всëм остальном. Большую часть времени он был достаточно полезен, наблюдать за попытками «воцарить справедливость» было занимательно, да и Сидиусу не удалось найти никого сильнее — но сейчас ситх жалел, что не избавился от Скайуокера при удобном случае. О том, что ученик предаст его, Палпатин знал с самого начала — слишком хорошо усвоил урок Плэгаса Мудрого. Только вот Дарт Вейдер был до отвращения верен, и ни разу не попытался восстать или сплести самую банальную интригу. В какой-то момент Император даже специально провоцировал Ученика, но этот проклятый Скайуокер ограничивался невинным огрызанием. Он мог дерзить, мог нарушать приказы, мог вмешиваться в Императорские замыслы — но никогда не шëл против его воли. Таким было его творение, которое прошло долгий путь к самоконтролю, уничтожение, пусть и не очень удачное, излишней идеалистичности, и превращение в Палача. Идеального, бездушного Палача, который бросил своë задание, полетел в сектор Ил-Раца, убил Таркина и угнал его станцию в безжизненный и бесполезный кусочек галактики. Император даже не был уверен, что это восстание — настолько хаотичными были передвижения его Главнокомандующего. И Дарт Сидиус вполне мог поверить, что Ученик просто сошëл с ума, поддавшись чистому искушению Тëмной Стороны (даже несмотря на то, что он успешно уживался с ней десятилетиями, и был слишком стар для того, чтобы действительно поддаться эмоциям), если бы не странная вспышка Силы от одарëнного. Видимо, у Дарта Вейдера всë-таки появилась новая привязанность. Тайный ученик? Беглый джедай? Соратник? Союзник? Друг? Палпатин разочарованно вздохнул, и слуги отпрянули от его кресла. Силу эмоций своего Ученика он в полной мере оценил ещё при жизни сенатора Амидалы — и искренне порадовался, что настырная девка самоустранилась естественным образом. Тогда он самоуверенно посчитал, что справится с проблемой, но Энакин Скайуокер упорно цеплялся за глупые и бессмысленные остатки своей «человечности». Как бы то ни было, Ученик принадлежал ему и только ему — болью, страхом, уважением, подчинением, благодарностью. Верная, послушная пешка, за хорошую службу ставшая тяжëлой универсальной фигурой. И Палпатин, пожалуй, сохранит ему жизнь и даже оставит на своей доске — но для начала Ученику следует объясниться, принести извинения и принять своë наказание. Императорский крейсер вышел из гиперпрыжка позади Звезды Смерти и медленно начал двигаться. Вдалеке бликовали дефлекторные щиты Исполнителя, и Император мимолëтом подумал, что Вейдер, видимо, вступил в боевое столкновение — после Залорииса все его шпионы, находящиеся в Эскадре, были ликвидированы, а СИБ ещë не успел завербовать новых. — От Исполнителя отделился шаттл, повелитель. Лорд Вейдер лично хочет поприветствовать Вас. Слуга стоял на коленях, распространяя приятный и привычный запах страха. Лишних мыслей и чувств в нëм не было — у слуг Императора их выбивали ещë в Инквизиторуме. Громко втянув воздух, Палпатин едва заметно шевельнул пальцами. — Настройте канал связи. Я хочу лично поприветствовать его. И, прикрыв глаза, послал соответствующий приказ в Силе, хорошенько сдобрив его ментальным ударом. Жалкие щиты не помогут, Ученик — или ты забыл, кто их тебе ставил? Вейдер появился быстро, и был слишком спокоен для того, чья голова разрывается от боли. Ради интереса Император усилил давление, но никаких изменений в младшем ситхе не произошло — Главнокомандующий пребывал во власти Тëмной Стороны и полностью игнорировал любые физические изменения. Даже через голограмму опытный ситх видел, что Сила плотным коконом окутала высокую чëрную фигуру, начисто отрезав его от мира и оставив тонуть в собственной ненависти. В последний раз Император видел Ученика в таком состоянии на Мустафаре, после тщательно спланированного падения, и всë закончилось неожиданной потерей тела, потому что он недооценил глубину его привязанности и последующего саморазрушения. Ценность Главнокомандующего в глазах Императора резко уменьшилась — сумасшедший могущественный ситх был слишком опасен, а на то, чтобы возиться с ним и вытаскивать из эмоциональной бездны, у Палпатина не было ни времени, ни желания. Но Ученику, конечно же, знать это не положено — у него впереди лишь боль, страдания и бесполезные мольбы о прощении. Но осуществить свой план Шив Палпатин не успел — Вейдер, только начавший опускаться на колени, вдруг резко обернулся. Он замер, прислушиваясь к чему-то вне голопроектора, а потом поднялся и пропал из зоны видимости. Ещë миг, и связь прервалась — Император был полностью проигнорирован. — Ш… Шаттл разворачивается, повелитель. Лорд… Слуга умер до того, как успел договорить. Следом за ним отправились ещë несколько бесполезных членов экипажа и три инквизитора, прежде чем взбешëнный Император взял эмоции под контроль. Видит Сила, он был невероятно милосерден сегодня — но татуинский раб сам подписал себе приговор. — Курс на Звезду Смерти. Начать наводку на Исполнитель — я лично отдам последний приказ и проведу испытание станции.