***
Двери приёмного отделения госпиталя Святой Елены распахнулись, пропуская импозантного мужчину средних лет в светлом элегантном костюме, рукава которого были вымазаны чем-то бурым, и молодого высокого брюнета с красивым, но бледным лицом. Брюнет нёс на руках очень худенькую, коротко стриженную девушку, лицо и одежда которой были залиты кровью. — Нам нужна помощь. Прошу! — произнёс мужчина в светлом, привлекая внимание персонала. Человек в белом халате, стоявший рядом с регистрационным окошком, отреагировал мгновенно. Следом за ним к вошедшим бросились две медсестры. — Носилки, быстро! Меридит, подготовьте вторую операционную! — поправив маску, доктор склонился над раненой девушкой. — Да, доктор Лунд, — молоденькая темноволосая медсестра бегом бросилась к лифту. — Проникающее ножевое ранение левого лёгкого, — пояснил всё тот же мужчина в светлом, — открытый пневмоторакс мы перевели в закрытый, внутреннее кровотечение... — Вы врач? — В некотором роде... Подоспевшие санитары выкатили носилки. — Уложите её и отойдите, — обратился доктор к брюнету в чёрном. Виктор бережно, насколько позволило плечо, опустил Мию. — Я обещал, что буду рядом. Я должен. — В операционную я вас пустить не могу. Мы сейчас тратим драгоценные секунды её жизни. — Виктор... — Ноэль тронул сына за плечо. Ван Арт молча отступил, прикрывая веки и проводя рукой по волосам. К ним подошла медсестра. — Присядьте. Немного позже вас проводят к операционной, вы сможете подождать там. — Конечно, спасибо, — поблагодарил девушку Ноэль. Как только медсестра вернулась на пост, старый вампир вновь обратился к застывшему, словно чёрное изваяние, Ван Арту: — Отойдём в сторону, Виктор. Нужно вправить твоё плечо. Тот кивнул, последовав за отцом в дальний, неосвещённый угол. — Сними рубашку, мне нужно осмотреть тебя. Здоровой рукой Виктор расстегнул запонки, пуговицы, освобождая повреждённое плечо. Ноэль развернул сына спиной, внимательно осматривая и ощупывая вывернутый плечевой сустав. — Сейчас может быть... неприятно, — Виктор кивнул снова, чувствуя, как одна ладонь легла ближе к шее, фиксируя положение, – другая плотно обхватила плечо... Пара уверенных, ловких движений. Всё тот же мерзкий хруст. Ослепительная вспышка, отозвавшаяся странным звоном в черепной коробке и ноющей болью в зубах, растекающейся сразу по всему телу. Вампир с шумом втянул воздух, ухватившись за стену. Ноэль подставил плечо, помогая ему добраться до стоящих рядами стульев. Виктор неуклюже опустился на ближайший к нему. В голове гудело... Когда Ноэль вернулся к сыну, тот уже застёгивал рубашку. Миллер протянул ему стаканчик с водой. — Спасибо, — Виктор принял его здоровой рукой, поднося к губам. — Твоя рана на ладони... — Царапина. — С плечом серьёзнее. Повреждены связки. Насчёт сухожилия... — Это ерунда, отец. Несколько часов – и регенерация всё восстановит. В большей степени меня тревожит... — Мия. Ван Арт прикрыл веки. — К сожалению, от нас сейчас мало что зависит, Виктор. Она сильная девочка. Она должна справиться. — Ты же видел её, отец, — глухо произнёс Ван Арт. — Видел, как она... изменилась. Она вновь рисковала собой. И... Я совершил множество ошибок, но впервые... Где? В чём изначально? Я не могу понять. И это убивает меня. То, что с ней сейчас, меня убивает. — Виктор... Их разговор прервал быстро приближающийся к ним Артур. — С полицией вопрос решён. С теми, что остались в клубе, тоже. Выяснили, что было им нужно. Оказывается, вас подозревают в организации убийства некоего Уолша. Якобы твоя фирма вела с ним деловые переговоры, а Мия оказалась рядом в момент его гибели. Фактически он умер у неё на руках. — Что? — рассудок Виктора наотрез отказывался воспринимать происходящее. — Подробностей я пока не знаю. Но, как ты понимаешь, подобные совпадения не могли не насторожить, потому... — Этот вопрос необходимо решить. — Мы занимаемся. Теперь о Софии... Поймать её не удалось. Что вообще... Ван Арт взглянул на часы. — Времени почти не осталось, — пробормотал он. — Если коротко, с момента своего спасения София работала на клан. Нельзя допустить, чтобы она добралась до информации, которая была в её телефоне. — Все возможности мы уже на всякий случай блокировали. За её домом следим... Хотя я до сих пор с трудом верю... — Именно это обстоятельство и было главным козырем Софии. Но сейчас важно другое, — Виктор выглядел крайне озадаченным. — Вивиан может угрожать опасность. Её необходимо вернуть в Нью-Йорк. До вылета около сорока минут. Но... я не могу оставить Мию. — Я полечу, — отозвался Миллер. — Нет. У Ивуара засада. Ждут меня, но... — Полечу я. Иного выхода всё равно нет, — подвёл итог Артур. Ван Арт молчал. А если и он... Если София не одна... Да нет. Совершенно бессмысленно... Рыжеволосый вампир словно прочитал его мысли: — Виктор? Ты подозреваешь... — Лети, — выдохнул Князь. — Билет переоформить успеем. В Женеве тебя встретят Ксандр и Бернард. Будьте осторожны. — Постараемся проскочить. С кем сейчас Вивиан? — С Линном. Его телефон должен быть у Мии... Ступай. Я предупрежу его. Артур кивнул, развернулся и направился к выходу. Почти сразу к ним подошла медсестра, которую, кажется, звали Мередит. — Пойдёмте, я вас провожу.***
В груди отчаянно пекло. Обоняние уловило внезапную перемену: вместо родного, успокаивающего запаха, в ноздри бил резкий, химический, лекарственный... Каждый вдох отдавался острой болью... Слышались чьи-то приглушённые голоса. Чужие, незнакомые. Мия с трудом разомкнула веки... В глаза сразу ударил невыносимо яркий свет. Где она? — Вик? — попыталась произнести, но различила лишь тихое мычание... Часто моргая, она силилась разглядеть... Девушку охватывала паника. Люди, склонившиеся над ней. Белые фигуры с мутными пятнами вместо лиц... — Помогите... — слабо простонала она. И тут же услышала спокойный мужской голос: — Мы здесь именно за этим. Просто вдохните, мы вам поможем... К лицу что-то поднесли... Пластиковую маску... Наркоз? Операция?.. Да, её же ранили... Предупредить, что может не подействовать наркоз... — Я... — начала она, делая болезненный вдох... И вдруг всё стало совершенно неважно... Словно она уже сделала шаг в пропасть, а дальше – свободное падение... Очнулась Мия лежащей на столе. Ни одно движение не давалось ей: не то, что встать, – повернуть голову, чтобы осмотреться... Единственное, что она могла видеть, небо... Впрочем, нет. Такой плотной черноты, не антрацита ночного неба, а именно черноты не существовало... Где она? Мия не могла выдавить ни звука, пальцем шевельнуть... Её накрыло жуткое ощущение абсолютной беспомощности, одиночества, какого-то животного ужаса, липко ползущего по позвонкам. Боль в груди, вначале глухая, притупленная, начала расти, выдавливая грудную клетку. Мия задыхалась... Из непроглядно-чёрного вдруг вынырнула рука, потянулась к ней, и ещё одна, и ещё... Сколько их? Зачем? Что вам нужно?.. Бежать!.. Тело не слушалось, тело ей не повиновалось... Цепкие пальцы рвали на клочки одежду, подбираясь к груди, словно чувствовали боль, она притягивала их... Между была её плоть. Ненадёжная преграда. Слишком легко преодолимая. Пальцы вспороли кожу, растягивая края раны, разрывая волокна мышц, пробираясь под рёбра. Боль, раздирающая, оглушающая, пожирающая всё её существо, жаждала воссоединения с той, другой... Рывок – и пустота... Она смотрела сверху на своё ненужное, растерзанное тело, вспоротую, выпотрошенную грудную клетку, над которой руки держали окровавленный, шевелящийся клубок змей... Почему ей было уже всё равно?.. Пусто. Легко. И не больно. И в этой тьме наверху она различила крохотную белую точку. Туда. К ней. Стремительнее. Быстрее... Точка становилась всё больше и ярче, тьма отступала, и наконец Мия вынырнула на поверхность, в ласковый, исцеляющий свет...***
Уже полтора часа Виктор не двигаясь, не отрываясь, почти не моргая, смотрел на красную лампу над дверью операционной. Она была там. Совсем одна. Маленькая, беззащитная... И он ничем не мог ей помочь. Ничем. И этот тревожный красный как тонкая нить между ними, нить, которую он не имел права отпустить... Ни закрыть, ни отвести сухих, воспалённых глаз... Нельзя. Иначе... Красный погас. Затем зажёгся. Вновь погас. И снова... Лампа мигала. — Ноэль, что происходит? — голос вампира звучал сипло и неровно. Миллер всё понял. И его опасения подтвердились, когда мимо них в операционную пронеслась бригада реаниматологов. Виктор порывисто встал, делая шаг к двери, но вдруг остановился, зашипев. Сильная рука сжала больное плечо, мгновенно отрезвляя его. — Куда ты? Не смей! Ты ничем не поможешь. Наоборот. Позволь им делать свою работу. Ноэль видел, как болезненно искривились бледные губы Виктора, дёрнулся кадык... — Но, отец... — прошептал он, прикрывая глаза. — Нам остаётся только ждать. И надеяться. Виктор вновь бессильно опустился на стул, склонившись к коленям. Бледные пальцы зарылись в угольно-чёрные пряди. Красный мигал. Отчаянно, призывно. Зажигаясь и угасая вновь. Как хрупкое человеческое сердце.***
Мия шла, и босые ступни приятно утопали в крупном белом песке. Тёплый ветер развевал длинные, светлые волосы и трепал, раздувая парусом, широкую белую юбку. Где-то впереди шумел океан, и девушка полной грудью вдыхала его запах, ощущая соль на обветренных губах. — Мия! — этот голос теперь она могла бы узнать из тысячи других (и почему-то даже мысли не мелькнуло, что его попросту не могло, не может уже существовать). Девушка обернулась и увидела приближающуюся к ней белую фигуру. Его огненно-рыжие волосы, его взгляд цвета спокойного южного моря, его улыбка... Она бросилась ему навстречу. — Киган... Киган, неужели это вы? Как же я рада видеть вас! — Так искренне и чисто, пожалуй, впервые за всё наше недолгое знакомство, — улыбнувшись ещё шире, он прижал её к груди. Он был тёплым. Тёплым и живым. — Но как? Как это возможно? — не веря, шептала она. — Ведь вы... — Да, я погиб. И это невозможно. Я даже не надеялся... И вот мы здесь. И я никак не могу ответить взаимностью на вашу радость, — улыбка ирландца потускнела, потемнело море в глазах, а в голосе зазвучала горечь. — Ведь это значит, что и вы... — Умерла? — Ещё не совсем... Здесь пограничный мир. Здесь встречаются близкие души. К вам вышел я. — Это прекрасно, Киган, вы не представляете, как... — Представляю, — вновь улыбнулся Уолш, — я вижу, Мия. И здесь невозможно солгать и ошибиться... И потому... Я не поведу вас туда, — он указал рукой в сторону, откуда слышался звук прибоя, решительно мотнув головой. — Не поведу. Как бы мне ни хотелось. — Но... — Вы желаете идти туда? — Да. Меня тянет... — Почему? — Мне легко и не больно и... Я хочу туда с вами. — Вы меня режете без ножа, Мия. Потому что сейчас я сделаю то, что, возможно, вы не поймёте, с трудом понимаю и я... Я не позволю вам пойти, потому что сказанное вами – неправда, потому что иначе мой дар, — он тронул медальон на её груди, — пропал бы впустую. Это не ваш путь, Мия... Быть может, мы ещё встретимся. Возможно, не здесь. И точно не сейчас. Прощу ли я себе? Простите ли вы?.. Но иначе я не могу. Вы должны понять. Вы обязаны найти выход. Вам помогут. Я знаю. Девушка смотрела на него с непониманием. Ирландец осторожно поправил разметавшиеся у её лица белокурые пряди: — Я был счастлив встретить вас, Мия. А теперь... Прощайте! — Но... Киган?.. Ветер, что был таким ласковым и нежным, вмиг переменился, налетев жестоким порывом, вздымая песок, засыпая глаза... — Киган! — ещё пыталась кричать она, протягивая в пустоту руки. — Не оставляйте меня! Пожалуйста! Но глаза уже не различали ничего сквозь плотную завесу, а в ладонях оставался лишь песок...***
— Виктор? — Ноэль дотронулся до плеча сына. — Они смогли. Наша девочка смогла... Ван Арт поднял голову: лампа вновь горела ровно. Он шумно выдохнул, откинулся назад, прислоняясь к стене... — Мальчик мой, — голос Ноэля наполнился тревогой и изумлением, Виктор посмотрел на отца, — ты... поседел? Вампир протянул руку ко лбу сына и пропустил между пальцев тонкую серебристую прядь.