***
Настоящее время США, Нью-Йорк Виктор мягкими, но сильными движениями разминал застывшие маленькие ступни, и кожа под его пальцами, пусть ненадолго, но принимала живой оттенок человеческой плоти, а не воскового слепка. Вампир старался не думать о том, что касаться её даже так, ощущалось им теперь как нечто преступное, недопустимое, недозволенное... Он всего лишь выполнял некоторые функции сиделки. Он всего лишь был одним из множества аппаратов, поддерживающих существование её организма. Он всего лишь хотел её вернуть... Пусть не к себе. Просто. Вернуть. Ручка двери повернулась, и в палату вошла медсестра. — Доброе утро, мистер... — Ван Арт, — подсказал Виктор. — Сейчас время процедур, лечения, назначенного врачом, позже вы снова сможете навестить жену. — Конечно, — кивнул он и направился к двери. Выходя, он краем глаза заметил, как медсестра придвинула ближе стойку для капельниц, перетянула жгутом худую руку со следами уколов и в одну из тонких вен, ненадёжно скрываемых полупрозрачной кожей, хищно нацелилось жало иглы...***
— Виктор! — негромко окликнул его приближающийся с другого конца коридора Ноэль. — Доброе утро, отец. Ты говорил с врачом? — Да. Сейчас они чистят её кровь, но... — Состояние остаётся стабильно тяжёлым. Это я уже понял. — Как Вивиан? — Она удивительна, — упоминание о дочери вызвало на бледном лице вампира тень улыбки. — Совершенна. Чистый и светлый мир, в который я вдруг оказался вхож, который мне позволили как будто по ошибке. Наверное, так ощущают себя злые, непослушные дети, когда всё же получают подарки от Санты в Рождество. — О чём ты, Виктор? — В её жизни меня не было, отец. В её мире меня не было. — Мия говорила ей. — Я знаю. Но это моя беда, грех, а не заслуга... Сейчас мне вручили её, как хрупкую драгоценность, и одно, любое неверное действие может оказаться роковым... — Неправильные мысли, мой мальчик. Вивиан – твоя дочь, ты её отец. Оттого ты имеешь право на ошибку, так же как и она – не позволить тебе её допустить. — Нет, Ноэль. И без того ошибок, мною совершённых, без меры. Я очень виноват перед Мией. Перед Вивиан. Тому, что я сделал, нет оправдания и не должно быть прощения. Произошедшее с Мией – результат моих действий. Это я приложил все усилия, чтобы её потерять... Но Вивиан... Она не может потерять маму. Она не заслужила. Они обе этого не заслужили. — Мия вернётся, Виктор. — Да... Ты уходил куда-то утром? — Дастин просил раздобыть некоторые сведения... — Профессор Мерц? Новая методика лечения? — Шарлатанство чистой воды, к сожалению. Статистические данные по проценту излечившихся не соответствуют действительности. В отношении его деятельности уже ведётся проверка и официально ему запрещено заниматься врачебной практикой. Однако, как ты понимаешь, многих отчаявшихся это обстоятельство не останавливает. — Так значит... — Ван Арт выглядел потрясённым. — Единственный реальный шанс для Синтии – радикальное лечение. — Операция. — Да. Но всё осложняется тем, что повторно разросшаяся опухоль задела трудно оперируемые участки мозга. Вероятность сохранения интеллекта, даже жизни крайне мала... — Ты уже говорил об этом с Дастином? — Да. — Как он воспринял? — Трудно. Ты знаешь своего брата, Виктор. — Я всё равно собирался в «Artico». Поговорю. С ним. И Синтией. Ноэль отвёл взгляд. — Я вернусь вечером, отец. Побуду здесь. Ты сможешь уделить себе немного времени. — Пусть тебя это не заботит, Виктор. — Я приеду.***
Уже сев в машину, Виктор позвонил Дастину. Трубку никто не брал. Вампира отвлекло постороннее гудение: телефон Мии на заднем сидении настойчиво требовал внимания. Стоило принять вызов, как на него тут же обрушился гневный шквал на французском. Некто Менар грозил увольнением, судом, неустойками и прочими карами небесными за столь халатное и (месье не побоялся этого слова) бессовестное отношение к работе. Ведь он всегда был добр к ней, а она отплатила чёрной неблагодарностью. Кроме того, он никогда не держал сотрудников, которыми интересуется полиция. Ему ни к чему проблемы с законом и... Этот нескончаемый эмоциональный поток прервало сухое покашливание. Собеседник на том конце замер на полуслове, услышав в ответ не виноватый голос своей нерадивой сотрудницы, а негромкий, не терпящий возражений мужской, объяснивший на чистейшем французском ошарашенному месье Менару, что с ним разговаривает муж миссис Ван Арт и что состояние его супруги едва ли позволит в ближайшее время вернуться к служебным обязанностям, а также присутствовать на судебных заседаниях, если до подобного дойдёт. Впрочем, в последнем супруг бедовой американки выразил сомнение таким тоном, что месье Менар поспешил принести свои извинения и, пожелав скорейшего выздоровления, положил трубку. Вампир завёл мотор.***
Дастина в кабинете не оказалось. Перебиравшая бумаги Синтия сообщила, что он ушёл около часа назад, не сообщив, куда и когда вернётся. Сейчас Виктор наконец увидел, насколько осунулось, подурнело лицо девушки, какие тени прятались под слоем макияжа и толстыми линзами очков. Дастин был прав. — Виктор, — нарушила затянувшееся молчание она, и вампир понял, что, должно быть, разглядывает её неприлично долго, — мистер Ноэль сообщил нам, какое несчастье произошло с вашей женой... Я... И Дастин... Мы верим, что всё обязательно... — Да. Спасибо, Синтия. Ничего другого, к сожалению, не остаётся... Последнее время я был преступно невнимателен. И к вам в том числе. — Если вы о... В скором времени моя проблема решится. Мы нашли врача, который может помочь. Я верю. — Одной веры может быть мало. Дастин очень переживает за вас. — Я знаю... Вера уже спасла меня. Однажды. Спасёт и теперь. Я не сижу на месте, я предпринимаю какие-то действия... И мне помогут. Как помогли когда-то вы. Виктор прикрыл глаза. Он не находил, чем возразить этой упрямой девочке. У неё была вера, у неё был (пусть иллюзорный) тот, кто спасёт, защитит, стоит лишь к нему обратиться... У него же не было и этого. — Я хочу взглянуть на последние изменения, внесённые в проект. Подготовьте документы и передайте ко мне в кабинет, — проведя рукой по волосам, он развернулся и вышел за дверь. Синтия провожала вампира напряжённым взглядом, до боли вцепившись пальцами в столешницу. Только сейчас она смогла разглядеть в угольно-чёрных волосах одним точным мазком выкрашенную серебристую прядь.***
Артур по телефону отчитался ему о положении дел, за которыми Ван Арт обязан был следить, будучи Князем. К счастью, пока не случилось ничего, что потребовало бы личного его вмешательства, остальное же могло подождать. Потому что иное подождать не могло. Вивиан. Едва войдя в дом, вампир услышал звонкий голосок, в котором явственно проскальзывали капризные нотки: — Не атю!.. Некусно! Где искать дочку, Виктор понял сразу. Пола с выражением решимости на лице подносила ложку ко рту малышки, вернее, к тому месту, где он должен быть... Виви вертела головой и повторяла: — Неть, неть, некусно! На столе повсюду виднелись следы отчаянной борьбы. — Кхм. — Ой, — малышка замерла и обернулась. — Папа! Ловко спустившись с высокого стула, Виви подбежала к нему и обхватила ноги, прижавшись испачканным в супе личиком к коленям вампира. Тот подхватил её на руки. — Мы пытаемся пообедать, — улыбнулась Пола, — но выходит не очень. — Некусно, — повторила девочка. — Суп некусный. Не убью. — Ты совсем ничего не съела? — Возможно, что-то попало, — пожала плечами девушка. — Вивиан, а ведь я ещё ни разу не видел, как ты кушаешь сама. Покажешь? — Акажу, — малышка высвободилась из его рук, взобралась на стул снова. Пола отдала ей ложку. Вивиан с важным видом зачерпнула суп, поднесла ко рту, проглотила. — Пасател? — Я не уверен, что успел хорошо разглядеть. Ещё раз? Девочка повторила свои действия. — У тебя замечательно получается, Вивиан. Довольная малышка съела ещё одну ложку, затем ещё... — Чудеса, — пробормотала Пола. — Вы гуляли сегодня? — Да, поиграли на заднем дворе. Но мне показалось, что ей было немного скучно. Она всё время просилась к водичке и... Виви, ты куда? — Договаривайте, Пола. Я её догоню. — И вспоминала про маму и... Матина? Виктор вздохнул. — Сейчас вы можете быть свободны, Пола. Но я попрошу вас приехать вечером. Мне понадобится ваша помощь. — Хорошо, мистер Ван Арт. Я могу идти? — Да, я вас провожу. В дальней стороне гостиной слышался какой-то шорох. Повернув голову, Виктор увидел, как малышка из своей кружечки поливает бонсаи, что-то ласково бормоча при этом. Вампир подошёл к ней. — Что ты делаешь, Вивиан? — он присел рядом с ней на корточки. — Титотьки пить атят. — А что было в кружке? — Мосик. Кисый. — Я приготовила ягодный морс, — пояснила Пола, — и вроде бы он ей понравился... — Ты решила поделиться? — уточнил вампир. — Пидиица, — кивнула малышка. — Вивиан, цветы не любят морс. — Убят, — она погладила его по голове, словно убеждая в очевидном, — мосик кусный. — Ты любишь цветы? — Убью. — Это даже не цветы, Вивиан. Это маленькие деревья. И они не любят морс. Даже воду пьют понемногу. Завтра мы посадим целую поляну цветов перед домом. И ты будешь их поливать. Договорились? — Дагаиись, — серьёзно посмотрела на него дочка. — Вот и славно. Проводим Полу и пойдём слушать сказку. — Песеку. — Хорошо. Песенку. — Мистер Ван Арт, — уже на пороге спохватилась девушка, — забыла вам сказать: мы нашли в шкафу краски. Виви очень нравится рисовать. — Благодарю, я учту, — наметил улыбку вампир.***
Виктор спел уже с десяток песен. В лице дочери обнаружился преданный поклонник его вокального таланта. Или, что более вероятно, малышка просто не собиралась спать. Наконец, когда под ласковыми поглаживаниями по голове сонные глазки почти закрылись, Виви произнесла: — Акою газки – и мама пидёт... Пока опешивший вампир думал, что ответить, его дочка тихо засопела... Прикрыв её одеялом и подобрав с пола подушку, Виктор вышел из детской.***
Покормив Говарда, обиженно притихшего в тёмном углу гостиной, Ван Арт просматривал документы, забранные им из офиса компании, когда телефон Мии тихо зажужжал. Виктор посмотрел на экран: «Добрый день, герой. Каждый новый день рождает во мне всё больше сомнений в том, что мы вообще выберемся из нашего леса ближайшие лет... Но это не значит, что малышка Виви останется без подарка. Реми завтра вылетает во Францию, будет почти в ваших краях. Сбрось мне точный адрес. P.S. Если не получу ответа в ближайшие полчаса, прибегу спасать. Пеняй на себя». Фолл. Ну конечно. Вампир нажал на вызов. — Вот это оперативность! — голос оборотня звучал приглушённо на фоне звука работающего двигателя и довольно громкой музыки. — Или угроза подействовала? — Фолл... В трубке послышался какой-то шум и визг тормозов. Затем все посторонние звуки затихли. — Ван Арт?! — Да. — Где Мия? — Она... в Нью-Йорке. — Почему ты звонишь с её номера? — Фолл, Мия в больнице. Она тяжело ранена. Сейчас в коме. Виктор слушал чересчур громкое, прерывистое дыхание оборотня... — Где ты сам, Ван Арт? — впервые за свою долгую жизнь вампир слышал, чтобы его фамилия звучала как ругательство. — Дома. Фолл... — В твоих интересах там пока и оставаться. Долго ждать не заставлю. — Фолл... В ответ послышались короткие гудки.