***
Едва Мия разблокировала замок, Ассаль сразу скрылась в номере. Ксандр тронул блондинку за плечо, привлекая внимание. — Мия, послушай... — Он остался один, Ксандр. А если... — Ты знаешь Виктора. Если он остался, значит, так было нужно. А вас следовало увезти как можно скорее. Соблазн лёгкой добычи мог оказаться слишком велик. Уверен, Князь скоро вернётся. — Конечно. Он вернётся. — Если что-то понадобится, я буду у себя. И если что-то насторожит, покажется подозрительным... — Я знаю, где тебя найти. Телефон у меня под рукой. Не беспокойся. — Хорошо, — голландец помедлил, словно хотел добавить что-то ещё. — Всё в порядке, Ксандр. Я понимаю. Я не сбегу. Вампир ответил тенью улыбки и направился к своему номеру. Проводив его глазами, девушка шагнула за дверь, сразу закрыв её на замок, прекрасно понимая, что в их случае это весьма сомнительная защита. Но любое препятствие – это время (хоть и пустячное) на его преодоление, а выигранное время – это дополнительный шанс на спасение. Ей ли было не знать. Так что пусть будет. Швырнув перчатки на этажерку и разувшись, она прошла в неосвещённую гостиную. Ассаль сидела на диване, обхватив руками колени. Услышав шаги, девушка вскинула голову. — Как ты себя чувствуешь? — голос Мии звучал, к её собственному удивлению, спокойно и участливо. — Реально? Ты хочешь знать? — она фыркнула, ударив по обивке. — Ну наори на меня уже, блять, вмажь, расхреначь об стену! Ведь легче будет, легче!.. Проблем меньше, всем!.. — Не неси ерунды, — устало прикрыв глаза, проговорила Мия. — Тебе нужно отдохнуть. — Я хренов кусок мяса, — услышала она в ответ, — безмозглый кусок мяса... — Я понимаю, что ты чувствуешь... — Мия села рядом. — С хера ли? — криво оскалилась Ассаль. — Не тебя... — С тобой не случится ничего плохого. Я обещаю... Виктор вернётся – и мы улетим в Штаты, а там... — Я подставила его. Крупно, да? — Ты молодец, ты прекрасно держалась. — И в конце высралась... — Ты поняла, чего от тебя хотел Виктор, даже я не поняла... — Это... Хер его знает, как получилось... А куда он пошёл? — Мора хотел с ним поговорить. — Тот хрен моржовый, сморщенный?.. И какого ему надо? — Я не знаю. Поговорить... — Его же не грохнут там? — Перестань, — резко оборвала Мия, тут же беря себя в руки и произнося более спокойно. — Никто никого не грохнет. Тебе... Нам просто нужно прийти в себя. Помнишь, ты хотела опробовать ванну, расслабиться... — Ты щас серьёзно? — Ладно... Нет – так в душ. И не спорь. Надо... Ты взяла с собой что-нибудь, в чём спать? Футболку или... — Пижаму. — Отлично. Переоденься. Нужно снять с себя всё это... Я пока что-нибудь придумаю... Пока Ассаль заняла ванную, Мия последовала собственному совету и переоделась. Действительно стало чуть легче. Девочку нужно было успокоить. В таком состоянии она не уснёт. Ни снотворных, ни успокоительных у неё с собой не было. А стоило бы подумать... Посылать Ксандра... Неразумно. А если... Взгляд её упал на мини-бар. Макс Фолл и его первая помощь... Ассаль и алкоголь. Наверное, Виктор бы не одобрил. Да и если вспомнить, чем эта первая помощь чуть не закончилась, не остановись она вовремя... Перед глазами встала растерянная физиономия Макса: «Ты чего?» Мия вспыхнула. Глупости. В конце концов, это экстренная ситуация, а она не мускулистый, брутальный оборотень... Чёрт... Стараясь больше ни о чём не думать, Мия достала из холодильника виски. Бросила в стакан льда. Открыла бутылку. В нос ударил резкий запах алкоголя. — О, решила нажраться втихаря? — голос Ассаль неожиданно раздался прямо за её спиной, Мия поставила на стол чуть не выпавшую из рук бутылку. — Смотрю, Мартин и тут поработал... — она развернулась, упираясь взглядом в розовое нечто... с кроликами. — Кхм... миленько! — Ой, иди ты! — смутилась темнокожая. — Чё под руку попалось, то и взяла. — Да я ничего. И правда, мило выглядит. А это, — Мия снова подняла бутылку, наполняя на треть стакан, — тебе. Выпей и ложись. — Гадость редкостная, — произнесла Ассаль, поднося стакан к лицу. — Нахрена? — Уснёшь быстрее. И крепче. Это не панацея. В виде исключения. Девушка отпила глоток. Сморщилась. — Блять. — Пей. — Такую дрянь только Поль хлебал, и то, когда дружки приносили, я – пиво максимум. — Скоро рассвет. Надо выспаться. Считай это своим снотворным. Ассаль в несколько глотков осушила стакан. — А теперь – в постель. — Слышь, а накрывает... — Понятное дело, ты давай... Двигай в сторону спальни... Накрыв Ассаль одеялом, Мия услышала: — Ты это... Посиди со мной немного... Хреново мне... Не знаю... Достало всё. У тебя хоть есть твой этот... Князь... Блондинка присела на край кровати. — Ты тоже не одна, Ассаль. — Это ни хрена не одно и то же... — И Виктор не мой... — Вот кому другому лечи... — алкоголь развязал ей язык, и Мия мысленно приготовилась услышать много интересного. — В Эритрее много гнид крылатых водилось... Вот были там одни... Когда время наступало... Ну ты поняла... Он перед ней хвосты-крылья, и прям по земле ползком, и шагу не даёт ступить, и так и эдак, а она типа – не вижу ни хрена, и всё тут, типа занята охренеть как, в земле ковыряется, в другую сторону смотрит. Ну а в итоге он её... — Слушай, это крайне занимательный экскурс в орнитологию Эритреи, но... — В орнито... Что? — уточнила Ассаль, устраиваясь удобнее, уже по-пьяному неуклюже. — Койка тут нехеровая, но не нае...нуться б... — Подальше от края ляг. — Точняк, — она подвинулась странными движениями полусонной каракатицы. — Убей, я не понимаю, — уже с закрытыми глазами пробормотала она, — как вы вообще... Хотя вы оба отбитые на голову... Но он такой весь на понтах, на сраном осле не подкатишь... Вот Мартин... Он дру... — зевнула, — гой... — Ммм, и какой же?.. — смысла продолжать вопрос не было: Ассаль спала. Выдохнув, Мия вышла в гостиную. Зажгла свет. Достала из сумки косметичку: стоило уже снять макияж. Против воли в голову полезли мысли... И как она их не отгоняла, стирая вместе с краской с лица, они возвращались вновь и вновь... Уничтожить Виктора, лишив их защиты... Так просто... И никто не воспротивится, никто не помешает... Она зло уцепила зубами указательный палец, бросив испачканный ватный диск на пол, в кучку к таким же... Выключила свет, подошла к окну. Край неба на востоке начал светлеть. Дождь, кажется, прекратился. И ветер... И настала тишина. И в этой тишине было отчётливо слышно, как сердце отбивает неровный ритм, почти синхронно попадая в стук капель незакрытого до конца крана в ванной... Бесило. Быстрыми шагами Мия преодолела расстояние до источника раздражения. До упора завернула кран. Капли стали падать медленнее. Затем вовсе иссякли. — Блять, — вырвалось у неё (во что превратить ту мерзость, что скреблась внутри? и вышвырнуть...), — блять, блять... Её тихую истерику внезапно прекратил невнятный шорох в коридоре отеля. Набрав в ладонь ледяной воды, она умыла лицо. Вышла из ванной. Прислонилась к стене, прикрыв глаза... Виктор. Вернулся.***
Виктор поставил бутылку Шато Лафит Ротшильд на журнальный столик, рядом с подсвечником. Приоткрыл окно. Повесив пиджак на спинку стула, расстегнул несколько верхних пуговиц на рубашке. Девушки были в номере, в безопасности, и одна из них даже спала. А вот вторую он весьма ясно услышал, и то, что он услышал... Впрочем, причины были. В большей степени его беспокоило иное. За окном занимался рассвет, а Мию, по-видимому, мучила бессонница. Почему он этого не предусмотрел ранее? Сейчас любая его попытка помощи будет воспринята... Дьявол, почему же всё так сложно?! Он поднёс руку ко лбу, сдавливая виски, опустился на стул, превратившись в подобие роденовского изваяния. Однако спустя полминуты он отнял руку, удивлённо прислушиваясь. Этого попросту не могло происходить, но... — Виктор? — полушёпот, почти оглушивший его. — Проходи, Мия. Дверь открыта, — мягкий бархат голоса ничем не выдал его волнения. Он поднялся ей навстречу, чтобы увидеть сверкнувшие в темноте глаза и услышать с порога обвиняющее: — Ты... Ты почему не позвонил? Что всё в порядке, что ты едешь, что с тобой ничего не случилось? — Я, — вампир выглядел и ощущался совершенно сбитым с толку, — позвонил. Ксандру. — Ксандру? Ксандру... Чу́дно. Это ничего, что я тут места себе не нахожу... — Я готов принести извинения за то, что не учёл данное обстоятельство... Теперь уже девушка смотрела на него совершенно растерянно. — Обстоятельство... чего, Виктор? Того, что мне небезразлично жив ты, или... Постой... То есть ты действительно... Ты решил, что мне всё равно? — По всей видимости, я не разобрался в ситуации, посчитав звонок излишне навязчивым способом привлечения твоего внимания. С тех пор, как ты вернулась, ты не звонила мне... — После того, что ты сделал для меня, для Ассаль... — Я не сделал ничего особенного. — Впрочем, ты прав, я и сама могла позвонить... Мы стоим друг друга... Ладно, — она бросила взгляд за его спину, — я узнала всё, что меня интересовало... Не буду расстраивать твои планы на остаток ночи. С этими словами она развернулась к входной двери. — Мия, — тихо позвал он, и она (и кажется, сердце) замерла, так и не дотронувшись до ручки. — Останься. — А как же твои планы? — сглотнув, прошептала она. — Планы в одиночестве пить, пусть и хорошее, вино яростно требуют быть расстроенными. Побудь со мной, если, конечно, ты не сочтёшь за... — Не сочту, — с тихой улыбкой ответила она, проходя мимо него и усаживаясь на диван. — В темноте встретим рассвет? Виктор молча зажёг свечи. — Откуда у тебя зажигалка? — Откуда и свечи в этом номере. Ты знаешь, я не поклонник искусственного освещения. — Так ты действительно никого не ждал? — вопрос вырвался сам собой, и Мия мысленно поблагодарила нелюбовь Виктора к искусственному освещению, потому что тусклый отблеск свечей удачно маскировал зарево на её щеках. — А кого, по-твоему, я мог ждать в такое время? — Ты снова отвечаешь вопросом на вопрос. Ладно. Забыли. Вопрос действительно идиотский. — Вопрос как вопрос. Я никого не ждал, Мия. Вернее... Правдивее ответить, ждал, но не надеялся. Вина? — вампир легко откупорил бутылку, откуда-то достав два бокала. — Не уверена... — Там были иные обстоятельства... — Да, но немного. Ван Арт разлил тёмно-рубиновый, в темноте и вовсе чёрный, напиток, протянул бокал девушке. Она приняла, слегка пригубила, оставив бокал в руках. Вампир опустился в кресло напротив. — Чего хотел от тебя Мора? — Как ни странно, действительно поговорить. — О чём? — Ты крайне любопытна сегодня. — Едва ли ты рассчитывал на иное, когда приглашал меня остаться. Так ты удовлетворишь моё любопытство? — Я допустил ошибку. — Что? — На Совете. Клинок Мора вонзился в стол не по его воле. — То есть... Подожди... Ты хочешь сказать... — Несдержанность мисс Бове пробудила темперамент испанского Князя, я был весьма ограничен временными рамками, чтобы искать выход из создавшегося положения, и... — Так легко ты сломал волю Мора? — По всей вероятности, сыграл эффект неожиданности. — И теперь... — Нет, всеобщим достоянием знание о моих способностях не станет. И меня не накажут за применение силы на Совете. Ты ведь не поняла, что произошло, уверен, как и остальные. До сих пор никому неизвестно, что испанец едва не погиб от когтей Фолла. Репутации Мора оба эти факта не делают чести. Меня беспокоит иное. Теперь Анхелю многое известно, и если он связан с кланом... — Ты подозреваешь его? — После предательства Софии... — И он вызвал тебя... — Чтобы выяснить природу моей силы и направление её применения. Мне показалось, я смог убедить испанца в своей лояльности, по крайней мере, расстались мы вполне миролюбиво. Виктор поднёс бокал к губам, и Мия завороженно наблюдала, как отблеск свечи коснулся драгоценного напитка, сверкнув в стекле и пронзив его рубиновую глубину, и другой такой же отразился в глазах вампира. — Ты изумительно держалась сегодня. Впрочем, мисс Бове тоже превзошла мои ожидания. — Без твоей помощи меня бы и слушать не стали... Да, я знаю про тысячу ли и про шаг, — улыбнулась она и тут же вновь стала серьёзной. — Но меня пугает этот путь, то, что предстоит, эта громада... — Тогда не думай про путь в целом, просто считай шаги. — А если я сверну не в ту сторону?.. — Это всё равно будет твой путь. А значит, правильный. И за тобой уже пойдут другие. Очень скоро. А что касается моей помощи, ты всегда можешь на неё рассчитывать. — Спасибо, Виктор, — она вновь сделала глоток, ощутив на языке деликатный вкус и завораживающий букет послевкусия, постепенно раскрывающийся нотами миндаля, фиалки и кофе. — Очень неоднозначное... вино. Слишком много всего. Сложное. — Да. Дьявольски. Девушка наклонилась к столу, чтобы поставить бокал. На её шее блеснула цепочка. Выскользнувший медальон, звякнув, ударил о стекло. Она поймала его и вновь спрятала. — Это украшение, имеющее сомнительную ценность, появилось у тебя сравнительно недавно? — голос Виктора звучал подозрительно бесцветно. — Я не помню подобного, когда мы... — Это подарок. И он несомненно ценен. — От Уолша. Его осведомлённости Мия даже не удивилась. — Да, — просто и бесхитростно ответила она. — Судя по тому, что полиция оставила меня в покое, ты не мог не приложить к этому руку. За это тоже спасибо. А следовательно, не мог не узнать, почему меня разыскивают. Возможно, даже читал материалы дела. — Признаться, меня немало удивил факт твоего знакомства с владельцем компании, с которой мы вели переговоры. — Глупое, случайное знакомство... Хотя нет, не глупое... Да и случайностей было слишком много, для того чтобы продолжать ими оставаться. Он подарил этот медальон на удачу, — Мия криво улыбнулась, — накануне своей гибели. А на следующий день мы случайно встретились в Женеве. Киган погиб от рук человека, следившего не за ним, а за мной. Он пытался его остановить. Я не успела помочь. А ведь могла. Я была рядом. — Убеждён, что у тебя такой возможности не было. Я достаточно хорошо тебя знаю. — Он отдал мне свою удачу. София могла убить меня прямо там. На месте. И кто знает, может быть... — Не смей даже думать об этом, — Виктор поставил бокал, пересаживаясь на диван. — Не смей. Ты жива. Ты ни в чём не виновата. Так сложились обстоятельства. — Такое удобное оправдание. А тот, кто убил Уолша, продолжает жить. И его не найдут. И я продолжаю жить... И насколько это правильно... справедливо... — Мия... — глаза вампира странно блестели. — Не нужно, Виктор, я знаю... Я ответила на твой вопрос? — Да. Я снова причинил тебе боль. — Нет, не ты. Довольно об этом. Позволишь мне встречный вопрос? — Конечно. — Если он покажется тебе неловким, нетактичным или... можешь не отвечать. — Я более чем заинтригован. — Та девушка в аэропорту, которая так смотрела на тебя сегодня... Она не похожа на тех, кто входит в твой круг общения. И очень привлекательная. Ты знаком с ней? — Да. — Значит, я правильно поняла. — Мия... — Всё в порядке, Виктор. Наш брак давно стал фикцией, и ты вправе... — Нет. Позволь мне сказать. Это моя ошибка и вина. Нелепая попытка забыться, изначально обречённая на провал. И не доведённая до логического конца. К счастью, — вампир презрительно скривился. — У меня никого не было, Мия. Смутившись его внезапной откровенности, девушка потупилась. — Стало прохладно... Или мне кажется, — она зябко повела плечами. — Окно. Я прикрою, — Ван Арт поднялся, она встала следом. Рассвет разбелил густую синеву неба, но в свободный от туч просвет любопытно выглядывал месяц. — Какая яркая сегодня луна, — прошептала девушка. — Месяц, — так же тихо уточнил вампир и, улыбнувшись, добавил. — Значит, они сегодня вместе. — Кто они? — с непониманием она всматривалась в его глаза, ловя лукавые огоньки. — Сегодня я ещё никому не рассказывал сказок. — Какое досадное упущение! — подыграла Мия. — Но вполне поправимое. Невольный слушатель у меня есть... — Вольный, — улыбнулась она. — Тем более, — Виктор легонько приобнял её за плечи, отводя обратно на диван, принёс плед, в который девушка с удовольствием завернулась, спрятавшись от прохлады. — Слушай. Мия удобно устроилась на диване, забравшись на него с ногами, и, облокотившись на спинку, с нетерпеливым любопытством уставилась на вампира. — Вы с Вивиан необыкновенно похожи. — Это легко объяснимо, знаешь ли. Не томи уже, рассказывай. — В прислугах у злой, старой госпожи жила девушка красоты неописуемой. Ни лохмотья изношенной одежды, в которую одевала свою служанку госпожа, ни уродливый чепец, скрывающий дивные золотые локоны, не могли эту красоту затмить. И где бы ни появлялась девушка, повсюду будто вспыхивало ещё одно солнце – так чиста и светла была она. И люди радовались, глядя на неё, и добром и светом наполнялись их сердца. Лишь жестокая госпожа не любила девушку и давала ей всегда самую чёрную работу, и наказывала за малейшую провинность. Девушка росла сиротой, и некому было заступиться за неё, даже горе своё открыть было некому. И ночами она тихо плакала, доверяя свою боль и тяготы Луне. Ей казалось, светило слышит её и утешает, укрывая от невзгод мягким серебристым покрывалом. Однажды под вечер явился ко двору госпожи бедный юноша. Давно покорила его сердце тихая красавица, и не мог он более смотреть на её муки. Принёс он собой в платке всё своё богатство – несколько серебряных монет. И стал просить руки девушки. Рассмеялась старуха, ударила палкой его по руке, со звоном рассыпались по земле монеты. Сердитые слуги вытолкали юношу со двора. А девушку в наказание госпожа послала по воду на пруд. Ночь была ясной и студёной, так что дыхание застывало, едва сорвавшись с губ. Девушка, горько плача, шла к проруби, и босые ноги жалил холод промёрзшей земли, а лохмотья, прикрывающие её тело, не спасали от стужи. — Какая-то совсем не радостная сказка, Вик, — пробормотала Мия. — Имей терпение дослушать до конца, — краешком губ улыбнулся вампир. — Виви дослушивает твои сказки? — Как правило, сказки достигают поставленной цели: она засыпает. Но мы отвлеклись. Глядя в отражение в проруби, девушка, плача, взмолилась Луне забрать её с собой: не могла она больше жить в этом полном страданий мире. И холодная Луна услышала её. Спустила дорожку из своих лучей. Девушка поднялась по ней и в последний раз бросила взгляд на свой уже чужой мир. С тех пор никто её не видел. Люди поговаривали, что она сама утопилась в проруби от безрадостной своей жизни. Лишь один бедный юноша знал, где его любимая. Ведь каждую ночь, устремляя взгляд на холодное светило, он слышал её печальную песню. Лунная девушка пела, как мать Луна освободила её от страданий, забрав к себе. Но не избавить душу от тоски по солнцу, по несбыточной земной любви. Лишь свет ледяных звёзд тешит её сердце, и судьбой назначено ей быть вечно одинокой. И песня эта терзала сердце бедного юноши, и душа его рвалась к ней. И молил он Ночь, чтобы позволила она приблизиться к его любимой. Услышала его Ночь, перенесла к Лунной девушке, забрав взамен весь свет, что был у него, но наделив своей тёмной силой. И он подарил ей любовь, что принёс с земли, но света, по которому тосковало её сердце, он дать ей не мог. Ведь сам был темнее тьмы. Порой девушка уходит, отворачивается, смотря на Солнце, и на небе темно, как в сердце юноши. Порой, отдав ей всю свою силу, он отступает в ночь и любуется её сиянием в окружении звёзд. Но чаще – они вместе, и его тёмная любовь снова и снова пробуждает свет в её сердце, и оттого месяц на небосводе кажется ярче, чем полная луна. Потому что не разлучить их, и светят они оба, но каждый по-своему, — тихо закончил свою сказку вампир и понял, что и она достигла цели: девушка так и заснула, полусидя, уютно и немного по-детски подложив под щёку ладонь. Нахмурившись, вампир недовольно поджал губы. — Совсем никуда не годится, — пробормотал он. — Ммм... Вик, что ты делаешь? — сонно выдохнула Мия, слабо сопротивляясь поднявшим её рукам. — Тшш... Твоя тенденция засыпать в одежде и не в постели меня не устраивает совершенно, — прошептал он. — Намереваюсь исправить, по меньшей мере, последнее. — Нет, нет, мне лучше уйти, — она открыла глаза. — Там Ассаль одна, я напоила её, и если... — Боюсь предположить, чем, но расспрошу несколько позже. Если что-то побеспокоит мисс Бове, уверяю, я услышу и разбужу тебя, — он бережно уложил её на кровать, забирая плед и укрывая одеялом. Подошёл к окну, опуская плотные гардины. Почти на пороге комнаты его остановило тихое: — Вик, посиди со мной. — Конечно, — мягко ответил он. Вампир опустился на пол, опершись спиной о кровать. — Почему не кресло рядом? Что за самобичевание? — Отнюдь, мне вполне комфортно, — ответил Виктор и вздрогнул, ощутив лёгкое прикосновение к волосам. — Более чем. Пальцы девушки, гладя, перебирали угольные, темнее тьмы, пряди, среди которых одна казалась неправильной, неуместной по контрасту с его молодым лицом, сейчас расслабленным, без единой морщинки. — Красивая сказка, — негромко произнесла Мия. — Но даже они, на Луне, стольким пожертвовав, они не живут спокойно... — Нет. Но они счастливы. — Думаешь? — Уверен. Спи, иначе мне придётся рассказать другую сказку, далеко не такую красивую и гораздо более утомительную. — Боюсь, боюсь, — хихикнула девушка, но замолчала. Её пальцы, казалось, окончательно заплутали в его волосах. Вампир запрокинул голову, прикрыв веки, полностью растворившись в её невинной нежности, случайной как будто и совершенно нечаянной ласке.