Stop Me

      «И чья же была эта замечательная и неповторимая идея?» — подумал Старскрим, с трудом втягивая воздух и карабкаясь по склону, удерживаясь за мощную ветвь старого, поросшего мхом дерева. Он упорно прокручивал эти слова в шлеме, разными тонами и голосами, а затем, наконец, посмотрел вперед и, сумев втянуть достаточно воздуха, озвучил этот вопрос.       — Чь… Чья, — сумел выдавить он, — чья идея… была… — Он едва не соскользнул: грязь и галька покатились из-под его серво, и сикер, все же сумев устоять, нахмурился. — Чья гениальная идея, — добавил он, — это была?       — Твоя, — не задумываясь ответил Оптимус.       Крылья Старскрима чуть дрогнули, когда Оптимус впереди остановился: больший мех, придерживаясь за невысокий выступ скалы, обернулся к сикеру и улыбнулся.       — Если ты хочешь остановиться и повернуть назад…       — Нет! — взвизгнул Старскрим, перекидываясь через булыжник высотой ему по грудь и спеша по глубоким следам Оптимуса, где земля точно была утрамбована. — Нет-нет… Я просто хотел сказать, что это была хорошая идея… — Он постарался задержать вздох. — Я бы… хотел довести дело до конца.       В ответ Прайм просто кивнул.       — Хорошо, — согласился он, — но, Старскрим, если ты передумаешь, нет ничего плохого в том, чтобы признать это и решить остановиться.       Меньший мех постарался не подпрыгнуть от шанса закончить их путешествие почти сразу, как оно началось. Частично его исцеление состояло в том, чтобы расширить собственные границы. По крайней мере, ему казалось это необходимым. Так сказать, проверить пределы его возможностей и грани… А взбираться на гору? Не самая худшая вещь в мире. Уж точно не для двух пришельцев, исследующих окрестности. Во рту расползся горький вкус ностальгии, и Старскрим, наконец добравшись до Оптимуса, остановился и покачал шлемом.       — Мне надо присесть.       — Старскрим, ты…       — Я поговорю об этом через минуту, но мне надо присесть, — тихо выдохнул он, — меня тошнит…       Оптимус снова кивнул и подтянулся на более глубокий выступ горы. Затем он протянул руку и помог Старскриму забраться рядом, после чего они оба сели и повернулись к далеко маячившим озеру и деревьям…       — Я в порядке, — ответил Старскрим до того, как Оптимус успел еще раз спросить о его состоянии. — Просто… нахлынувшие воспоминания и все такое…       — Плохие?       — Хм… Ну, не знаю, — признался сикер, подтягивая ногу ближе, чтобы обхватить манипулятором колено и сесть удобнее. — Оно очень давнее… Еще из довоенных времен…       Оптимус слегка опустил шлем.       — Понятно…       —… Архивариус, верно?       Прайм улыбнулся и посмотрел на собирающиеся облака в небе.       — Да. До того, как Матрица избрала Ориона Пакса, он был архивариусом.       Старскрим вопросительно склонил шлем на бок.       — А разве вы не одно и то же? Орион же, полагаю, и есть ты, ну или был тобой. Затем ты стал Оптимусом Праймом. Или это не так устроено?       Улыбка Оптимуса стала шире.       — Я не знаю, как это описать, Старскрим. — Он положил манипулятор на грудь. — Становление Праймом столько дает. Но, боюсь, оно так же немало забирает.       Сикер покачал шлемом.       — О, нет, я точно могу сказать, что это не так.       Оптимус перевел взгляд на меньшего меха.       — Не так?       Старскрим пожал плечами и закинул шлем назад, глубоко вдыхая прохладный воздух.       — Там, откуда… я пришел, когда ты снова стал Орионом Паксом… — На секунду он замолчал, а затем проворчал. — Но, возможно, это неприменимо здесь, поскольку это отдельное измерение, или вселенная, или… что бы там ни было…       — Звучит так, словно, — тихо сказал Оптимус, — мой план по использованию Матрицы Лидерства для того, чтобы подавить Юникрона, в прошлый раз все-таки был воплощен. И ты видел результаты этого.       Сикер снова пожал плечами.       — Может быть.       — И поэтому ты считаешь, что я намного сильнее связан с моей прошлой версией себя, чем я сам думал до этого момента?       — Ну… а что я вообще знаю? — наконец фыркнул Старскрим, мотая серво в воздухе. — Все, что я знал и понимал на тот момент – так это что ты говорил иначе. То, как ты себя вел, как относился ко всему. Ты был очень похож на Оптимуса Прайма, однако это была… намного более юная версия тебя, задающая мне вопросы и называющаяся «Орионом Паксом».       Оптимус задумчиво хмыкнул.       — Да, в своем видео ты частично рассказывал об этом опыте… Мне жа…       — Я думал об одном своем друге, — прервал его Старскрим. —… Который когда-то у меня был. Мы… — Он замолчал, пытаясь подобрать слова. —… Я не всегда был таким замкнутым…       — Старскрим, я ни секунды не сомневался в этом, — тихо сказал Оптимус.       Меньший мех нервно затрепетал крыльями.       — Меня тогда не особо поощряли в моих начинаниях. В то время он был всем, что у меня было…       — Могу я… тебя прервать?       — Пожалуйста. Закончи эту пытку и добавь что-нибудь еще.       — Этот мех был кем-то, кого ты считал источником поддержки? Кем-то, с кем ты мог поговорить о чем угодно?       Старскрим почувствовал, как тошнота волна за волной одолевает его корпус, серво и манипуляторы казались слабее с каждой секундой.       — Да… Мы разговаривали каждый день…       Оптимус слегка склонился вперед, чтобы поймать взгляд Старскрима.       — Старскрим? — мягко позвал он. — Я рад, что в твои ранние годы для тебя не была чужда доброта. Ты всегда этого заслуживал.       Сикер не решался установить зрительный контакт, тяжесть на искре начинала перевешивать тошноту.       —… Я… посещал колледж… — прошептал он, — чтобы обучиться науке…       Оптимус мягко улыбнулся.       — В Иаконе?       Старскрим кивнул.       — Эм… Оглядываясь назад... — Слова давались с трудом. — Не знаю, насколько это было хорошим решением… Это было трудно. Я был там единственным «чистым» сикером. А учитывая те времена…       Он не договорил, и улыбка Оптимуса медленно сошла с его фейсплейта.       — К тебе относились плохо.       — Да, — кивнул Старскрим. — А когда я жаловался на украденные работы… уничтоженное имущество… — Он вздохнул. — Угрозы физической расправы… от меня отмахивались, как от еще одного заносчивого сикера. — Мех нахмурился, глядя в пустоту и вцепляясь пальцами в край уступа. — Скайфаер никогда так не думал…       — Могу я расспросить, — осторожно начал Оптимус, — об этом получше?       Сикер покачал шлемом.       — Нет, я и так тебе все расскажу. — Он прочистил горло. — Эм… Ск-Скай… ф… — Он снова начал выдавливать из себя слова, сильнее вцепляясь в край уступа. —… Он был шаттлом. Огромным. Не знаю, что он во мне видел, но он был единственным, кто соглашался работать со мной в паре во время лабораторных работ. Мне не дали комнату в общежитии, так что он впустил меня в свою. Он работал в колледже, — объяснил Старскрим, — доставляя студентов куда бы они ни захотели. Даже не думай, что они ему за это что-то платили, поэтому вместо этого они позволяли ему посещать кое-какие занятия… Он был очень терпелив. — Голос меха опустился до шепота. — И… я знаю, что в итоге развело наши пути, но…       Он больше не мог ничего сказать. Ему нужно было пару минут. Оптимус молча ждал, наблюдая, как облака наверху медленно меняют цвет на серый, затягивая небо.       —… У Ориона… Меня, — поправил себя Прайм, — был кое-кто близкий до того, как я стал Праймом.       Наконец, Старскрим сумел посмотреть на большего меха, замечая груз эмоций на его фейсплейте от так же нахлынувших воспоминаний.       — Ее звали Элита-1. Она была волевой, самоотверженной и доброй. Но во время войны она прожила недостаточно долго, чтобы увидеть затухание Кибертрона… — Он тяжело вздохнул. — Я был благодарен уже за это.       Старскрим почувствовал, как оптику согревает омыватель.       — Оптимус, мне жаль…       Улыбка Прайма вернулась на место, однако теперь она была слабой и безжизненной.       — Спасибо, Старскрим, — тихо ответил он. — Не знаю, как вы со Скайфаером разминулись, но, надеюсь, это не связано с войной, которую мы ведем.       Сикер покачал шлемом.       — Скорее с моей собственной глупостью…       — Ты не обязан продолжать говорить об этом, если это тебя расстраивает.       Старскрим чуть было не усмехнулся.       — О, расстраивает, и еще как, но это единственное, о чем я сейчас могу думать… — Он поерзал на месте. —… Травля, притеснения… тормозили меня, — сказал он как можно мягче, а затем нахмурился и прорычал, — нет, оно меня убивало, — фыркнул он. — Оно заставляло меня сомневаться в самом себе, а у Скайфаера в тот момент и у самого было не все гладко. У него была куча собственных проблем, и, уверен, моя боль не особо помогала ему с ними справляться. Но он ни с того ни с сего предложил мне пойти на воздушное шоу – туда, куда он никогда не ходил, и то, на что, как он сам знал, у меня не было ни времени, ни особого интереса. И мы пошли. — Горечь в его голосе утихла. — Мы просто должны были посмотреть, как они летают… но прогуливаясь по стадиону, я потерялся и… тогда-то мы и встретились, и я… я более чем уверен, что наша с ними встреча и положила начало нашему расставанию…       —… Старскрим? Кем они были?       — Э… Эм… М-моя триада. Скайварп и Тандеркрэкер.