Призрак подземелий

Вера проснулась и начала размышлять над тем, сколько же сейчас времени. Она почти не помнила, как оказалась в подземельях. Взглянув ещё раз на свои почерневшие руки, девушка отправилась в ванную. В зеркале на неё глядела уже другая Романова. Ее глаза были чернее ночи, а волосы грязными и спутанными. И если вода справилась с этой проблемой, то грязные следы темной магии нельзя было отмыть ничем. Она вышла из ванной и увидела призрака, сидящего на ее кровати. Вера уже не злилась. Не искала виноватых. Потому что все-таки виновна была сама. Решение спуститься в царство мертвых приняла она, и только ей платить за содеянное. Не ему, не Северусу Снейпу, который, конечно, практически всю свою жизнь итак считал себя виноватым. - Вера, - сказал он, оглядывая ее с головы до ног. - Северус, - слегка осипшим голосом произнесла она его имя. - Вера, я.. - Не надо, - перебила она, - ты ни в чем не виноват. Это было мое решение, - она сняла полотенце с волос, и повесив его на стул, начала осторожно расчёсывать спутанные пряди. - Что с твоими руками? - поинтересовался призрак. Он уже понял, что это точно не грязь, и вспоминая ее истерику в Визжащей хижине убедился, что скорее всего, ритуал таким образом оставил свой след на ней. - Ты наверняка понял, что я обращалась не к лесным феям, чтобы узнать о твоей смерти. У ведьм, которые работают с чёрной магией, пальцы и ладони тоже становятся чёрными, - Снейп задумался и не мог не провести параллели между ее руками и своей меткой, подаренной ему Темным лордом. Удивительно... - А глаза? - Помнишь, я говорила тебе про ведьму, которая помешала мне провести приворотный ритуал на кладбище? - Да, - ответил призрак, уже понимая, к чему клонит Романова. - Так вот, ночью это повторилось. Теперь я не принадлежу к ведьмам своего рода, они лишили меня покровительства и силы. Глаза как знак. Могло измениться и что-нибудь другое - брови, волосы, губы, что угодно. - То есть как - лишили силы? Волшебника никто не может лишить силы, если он жив, - Снейп был совсем не знаком с ведовством и даже не мог вспомнить, что когда-нибудь бы читал об этом. Поэтому многое из того, что происходило с Романовой, попросту не понимал. До знакомства с ней он вообще считал, что ведьмы, демоны и прочая нечисть - лишь сказки и выдумки маглов. - Вот так. Теперь могу пользоваться только темной магией. Служу не богу, а дьяволу - называй как хочешь. А сейчас мне надо переодеться. Северус вышел из комнаты, думая над тем, а помнит ли она название ритуала, о котором сказал он? И если помнит, почему молчит? Вера сняла халат, оставшись полностью обнаженной. Сегодня она решила облачиться во все чёрное. Чёрное платье, чёрная мантия, строгий пучок волос. Какие-то колготки трансфигурировала в длинные перчатки, чтобы никто не увидел ее руки. И теперь она выглядела так, будто носила траур. Наверное, так и было. Траур по прошлой жизни.. Глубоко вздохнув, девушка вышла из спальни. Перед камином стоял Северус, сосредоточенно смотря на огонь. Он обернулся на шаги Веры, и его взору предстала молодая женщина, чем-то напоминавшая его самого в молодости. Может быть, сталью, котороя теперь сияла в ее глазах. А может быть, болью, которая сидела у неё в груди. - Ты сказал, - обратилась она к нему, тоже кидая свой взор на огонь, - что провёл обряд украденной жизни. - Да, - твёрдо ответил призрак. Теперь ему нечего было скрывать. - Можешь рассказать? На его лице тут же появилась недовольная гримаса. - Если ты спускаешься к мертвым в гости, как к старым друзьям, то наверняка сама должна все знать. Вера поморщилась. Интересно, а Снейп вообще понимал, какими обидными и колкими являются его насмешки? У Романовой не было сил ни спорить, ни возражать, поэтому она молча отвернулась и пошла на завтрак в Большой зал. Пусть и дальше гниет в этих подземельях, захлебываясь собственной желчью. Как бы ей не было жаль его, он не переставал вести себя отвратительно. Ни после мимолетных вечерних поцелуев, ни после того, что она сделала. Но Вера не знала, что ночью, скрючившись из-за чувства вины, этот самый зловредный призрак рыдал, держа в руках ее чёрные пальчики. Двери Большого зала распахнулись, и Романову встретил гул возбужденных, хоть ещё и немного сонных учеников. Кто-то с ней здоровался, а кто-то (не будем говорить, с какого факультета) брезгливо отворачивался, завидев светлую голову, направлявшуюся к преподавательскому столу. - Доброе утро, - поприветствовала она всех сидящих профессоров. Несколько преподавателей ответили ей тем же, и она принялась с большим аппетитом уплетать омлет, так как была чудовищно голодна. В перчатках было непривычно, но так было явно лучше, чем с жуткими чёрными пальцами. Когда на ее тарелке стало пусто, она отправилась в подземелья, чтобы провести занятие у шестикурсников с Гриффиндора. Вера, войдя в класс, поняла, что все ученики уже на месте. Она поздоровалась с ними и заглянула в учебный план, обреченно выдохнув. Сегодня ей необходимо было приготовить Амортенцию. Да, очень вовремя! «Жаль, что вырядилась не в розовое» - подумала она. - Класс, сегодня мы приготовим с вами Амортенцию, - после слов преподавателя раздался блаженный вздох с некоторых парт, - вижу, кое-кто с этим зельем уже знаком. Просветите нас, мисс Кинг. - Эмм.. ну, я знаю только, что с помощью него можно влюбить в себя кого угодно.. - Да уж, не велики познания, - заключила Романова, - Амортенция - одно из самых мощных любовных зелий. Оно создаёт влечение к тому человеку, который его сварит. Но для этого необходимо добавить в котёл частичку себя. Мы же будем варить зелье все вместе, поэтому можете не переживать, оргий на моем предмете не будет! Мистер Адамсон, - она обратилась к голубоглазому мальчику среднего роста, - принесите котёл. Кто желает собрать ингредиенты? - Я! - раздалось откуда-то с задних парт. - Хорошо, мисс Харрис, но учтите: если хоть чего-нибудь будет не доставать, я сниму баллы с вашего факультета. Девочка поджала под себя губы, заметив, что профессор Романова сегодня не в духе, а потом взяла учебник, где был список ингредиентов, и пошла в кладовую. В процессе занятия Вера все равно списала несколько баллов, но когда зелье было готово, она позвала Кристен Харрис к котлу: - Не бойтесь, мисс. Просто подойдите ближе и скажите, чем оно пахнет для вас. Девушка неуверенно подошла к зелью и вдохнула его пары: - Пахнет жвачкой.. сладкой жвачкой, булочками и.. - Можете не говорить третий запах, - Вера подмигнула девчонке и подозвала следующего ученика. Когда же их урок был закончен и в классе не осталось никого, она сама подошла к котлу и почувствовала.. ничего. Ничем не пахнет. Амортенция была для неё как вода на запах. А ведь лет десять назад, когда она впервые сварила такое зелье, то почувствовала все ароматы Коломны: пшеничные колосья, запылённая дорога, мыло.. Или так пах тот, кого она оставила в том провинциальном городке. Что ж, сейчас вышло досадно.. Вымыв котёл и убрав оставшиеся ингредиенты, она поспешила в собственную комнату, мечтая поскорее забыться. Как только дверь ее апартаментов закрылась, Вера бросилась к шкафу, в котором стоял чемодан. В этом коричневом ящичке лежало ее спасение на сегодня - сорокаградусная водка, привезенная из России. Открыв бутылку и наполнив прозрачной жидкостью первый найденный стакан, она откинулась на спинку стула, стоявшего за письменным столом, даже не давая никакой критической оценки своим действиям. Терпкая согревающая жидкость сразу же оказалась внутри неё. Первая стопка, вторая, третья, четвёртая, и она уже не чувствовала никакой грусти. По ее венам растекалось спиртовое блаженство, дарившее легкую эйфорию. И сразу стало хорошо, легко. Какая к черту разница, темная ты ведьма или светлая, если тебя все равно сожгут? - Как отвратительно, Романова, - вдруг откуда-то появился призрак и начал ласкать слух уже хорошо опьяневшей ведьмы своими учительскими замечаниями. - Люблю быть отвратительной, - с лукавой улыбкой ответила она. - Только алкоголички пьют в одиночестве, - заметил зельевар и понял, что разумной беседы с пьяной ведьмой не получится. - Если бы ты был алкоголем, Северус, то я бы точно ею стала, - она закончила свою блистательную фразу и громко расхохоталась, отчего призрак покраснел, наверное, впервые за свои почти сорок лет. - Вижу, вы уже достаточно пьяны, раз несёте такую ересь, - он отчитывал ее и старался оставаться серьезным. - А вы абсолютно нет, - заплетающимся языком выговорила Романова и тут же поспешила наполнить свою кружку снова, но сама пить не стала, а решила встать и подать ее Снейпу. Когда она поднялась, то чуть было не грохнулась на пол, благо бывший профессор успел ее вовремя подхватить. - Все, Романова! Идемте в постель! - выпалил он, когда эта комедия с подвыпившим актером его достала. - Северус, ты такой нетерпеливый... - она с придыханием произнесла его имя, отчего у призрака все внутри сжалось и будто воспылало огнём. - Перестань... - только вырвалось из него, и они зашагали в спальню. Снейп уложил непутевую ведьму в кровать, но она, с прищуром карих глаз и хитрой улыбкой схватила его чёрными пальцами за сюртук мертвой хваткой, поэтому он уже через секунду лежал на ней. Но быстро сообразив, что эта девчонка просто развлекается под градусом выпитого алкоголя, призрак перекатился на другую сторону кровати и хотел уже вставать, как она резко придавила его сверху своим телом. - Зачем ты убегаешь, Северус? Сейчас на зельевара смотрели глаза будто самого дьявола. Эта девчонка так манила, манила, манила, будто в ней и правда сидело с десяток бесов.. Но его рассудок, в отличии от ее, был трезвым. - Пусти, наглая, несносная девчонка! - выругался он, но разбушевавшуюся Веру это, казалось, только повеселило. - Звучит сексуально.. - она провела темными пальцами по его щеке, приоткрыв ногтем нижнюю губу, а затем погладила по холодной шее, но призрак лишь вертел головой, отмечая про себя, что с каждым ее движением ему все труднее сдерживать себя, а Романова, наклонившись над его лицом, решила этот вопрос, с упоением вцепившись в его губы. «Безумная ведьма! Амортенции что ли надышалась на своих уроках?» - думал призрак, все ещё не оставляя попыток выбраться из ее сладкого плена, но все они были безуспешными. Она впивалась в его губы со всей страстью, которая только была в ней, чувствуя, как внизу живота растекается волнительный жар, отчего ее бёдра делали самые смелые движения, и Северус уже не мог противиться такому. Он взял ее за ягодицы своими ледяными ладонями и перевернул на спину, сам оказавшись теперь сверху. Она вцепилась слегка согнутыми ногами в его тело, и он всем своим существом почувствовал исходящее от неё желание. Романова сама начала раздеваться, быстро расстёгивая мелкие пуговички платья, и уже через минуту Северус увидел ее тяжело вздымающуюся грудь. Потеряв всякий контроль над собственным разумом от увиденного, он припал к ней губами. - Ааа...Северус... - только вырывалось из неё, и она зарылась своими руками в его иссиня-чёрные волосы. «Остановись, Сев, остановись. Нельзя» - говорил он себе, но не мог, не мог! Она извивалась под его ласками, будто змея, и просила все больше. Он снял с неё платье, и продолжив целовать ее шею, надавил пальцами на чувствительное место сквозь ткань кружевного белья, отчего та издала протяжный стон. Тогда он точно понял, что если пойдёт дальше, уже не сможет остановиться. Романова заметила его замешательство. - В чем дело? - умоляющим голосом спросила она. - Я не могу.. Ты пожалеешь об этом, Вера.. - Нет, нет, пожалуйста, - она поднялась и прижалась своей грудью к плотной ткани его одежды, горячо целуя призрака в губы, - я хочу этого, хочу... - говорила она, хватая воздух ртом. И он сдался. Встав с кровати и сняв с себя всю одежду, наклонился над ней, и Вера сразу же обхватила его голову своими ладонями. Он провёл ледяными пальцами по ее груди, постепенно спускаясь вниз, а контраст температуры давал просто нереальное наслаждение, отчего девушка дышала так глубоко, что все постельное белье под ними скомкалось. Северус вкушал каждый сантиметр ее тела, оставляя на нем следы, и когда добрался до самого чувствительного местечка, она, уже изнывающая от желания, громко вскрикнула, обхватив его голову своими ногами, но зельевар не прекращал своих безумных ласк. Только на мгновение отвлёкся, когда поднял свою голову и увидел ее блаженное лицо. Спустя минуту из девушки вырвалась фраза: - Войди в меня, Северус... И он, поднявшись на локти и оказавшись у самого ее лица, исполнил эту просьбу, впившись в ее искусанные им же губы. Она издавала протяжные стоны, которые заполняли всю комнату, а он продолжал в ней двигаться, наращивая темп. Ее тело было необычайным сосудом любви, и ему казалось, что вся она, вся, до миллиметра - живое воплощение его желаний и похоти. Он тяжело дышал, а когда начал чувствовать, что близится к концу, схватил ее за волосы и дал ей крикнуть в последний раз вместе с ним в унисон. Эти сумасшедшие любовники лежали на влажной постели, пытаясь восстановить дыхание. Их ладони были сцеплены, и Романова чувствовала приятный холодок сбоку. Призрак же совсем не устал. О, если бы только можно было, он бы остался в этой женщине на вечность! Вера, все ещё опьяненная алкоголем, а может быть, и этой игрой в любовников, решила почему-то поделиться с призраком своими переживаниями. - Знаешь, сегодня я варила Амортенцию с шестым курсом, и она.. - Ничем не пахла? - перебил Северус. - Да.. - обреченно произнесла Вера, и по ее щеке скатилась маленькая слезинка, - я ничего не почувствовала.