Тяжело терять

Они покинули Францию, они вернулись домой. Джон всерьез беспокоился за друга. Теперь он проводил в чертогах все время. Почти не ел, приходилось заставлять его, ведь это было необходимо для полного выздоровления, он как врач понимал это. Но заставить его спать было невозможно. Тогда помогало сильнодействующее снотворное, которое удавалось подмешать в еду. Это когда удавалось уговорить его съесть хоть что-нибудь. Он засыпал часов на двенадцать. А когда просыпался, то даже не кричал на Джона. Просто снова переставал потреблять пищу, а значит и спать. Шерлок обратился за помощью к брату. Майкрофт не хотел помогать с поисками этой женщины, но поведение младшего брата было слишком необычным. Он редко просил о помощи. Обычно он просто пользовался его документами, или его кодами допуска, один бог знает, как ему удавалось их заполучить. Однако теперь всего этого арсенала было явно недостаточно. К тому же он видел, что Шерлок скучал по ней. «Скучал?» Нет, это не про Шерлока. Скорее ему было жизненно необходимо найти ее. Он не знал, жива ли она. Что с ней сделал Моран? Он хотел увидеть ее, если нужно спасти, убедиться, что она в безопасности. Если же ее нет в живых?.. Мозг безжалостно выдавал все возможные варианты, даже когда детектив запрещал себе думать о них. Тогда он отомстит. Он уничтожит его. Они покинули Францию, он увез ее. Она не знала, где находится сейчас. Похоже на Италию, но полной уверенности не было. Как и возможности сбежать. Он запер ее в небольшом доме и уехал. На окнах решетки, единственная дверь на улицу открывалась только извне, внутри не было даже ручки, как и чердака. Других домов, насколько позволяли рассмотреть окна, вблизи не было. Никакой связи с внешним миром: ни газет, ни телевизора, идеального средства промыть мозги целой нации, ни радио. И, конечно, он отобрал ее телефон. Она была, словно зверь, запертый в ловушке охотником, который ушел подобрать наиболее подходящее оружие для того, чтобы забрать жизнь. Но она и не хотела бежать. Второй раз в жизни она смирилась со своим бессилием. Она перестала бороться. Он погиб из-за нее. Она злилась на него снова, она ненавидела его. Теперь за то, что он явился в этот дом, за то, что был предан своей работе так сильно, за то, что пришел спасти ее, пусть даже это было и не основной причиной его появления. Был. Как можно ставить глаголы в прошедшем времени рядом с его именем? Нелепая смерть, преждевременная, неоправданная. Она просто ждала, когда он вернется и убьет ее. Ей было все равно, сколько времени пройдет. Она устала. Устала терять, устала, что окружающие ее люди безвольны и слабы, устала быть сама. Она потеряла того сильного, кто мог бы справиться с ней, и кому она могла бы подчиниться. В одно утро Ирэн услышала, что входную дверь открывают. Решился, наконец? Как много времени ему понадобилось, чтобы отважиться! Она надела маску безразличия для встречи с ним. Хотя почему маску? Ей и вправду было безразлично, что он сделает с ней. Она дала себе слово, что больше не будет просить его, что он не увидит ее слезы. Только холодность, равнодушие, высокомерие. Себастьян Моран вошел в гостиную и увидел доминантку. Лицо бледнее обычного. Но это объясняется почти полным отсутствием солнечного света, или муками совести. Все так же прекрасна, но ее красота приобрела теперь какой-то трагический оттенок. - Здравствуй, дорогая. Надеюсь, соседи не донимали? – Он сел в кресло напротив нее, довольный своей шуткой. - Сегодня тебе хватит силы, чтобы выстрелить или опять рука дрогнет? – Она хотела рассердить его, заставить его потерять контроль, тогда все закончится быстрее. Она знала, как важно контролировать себя, когда перед тобой противник. - Ирэн, зачем же сразу стрелять? Тебя еще можно использовать. А убить я всегда успею, на это много время не надо. Губы доминантки сжались в презрительной улыбке: - Снова твоя трусость, Себастьян. Помнится, всех остальных ты убивал без промедления. Твоя слабость становиться слишком очевидной. Не думала, что мое влияние на тебя столь велико. Моран ответил совершенно спокойно, не единый мускул на его лице не дрогнул. - Думаешь, я не знаю, что ты пытаешься сделать? Разозлить меня не удастся. Хочешь умереть – порежь себе вены. - Не собираюсь облегчать тебе задачу. - Дело твое. Я приехал не просто поболтать. Поработаешь с ним. Мне нужен пароль на его электронную почту. Придется вспомнить старые привычки. На небольшой столик между ними легла фотография мужчины. Слегка за сорок, волевой взгляд, дорогой деловой костюм, скорее всего бизнесмен. - Не знаю, как ты узнаешь от них все, что тебе нужно. Да мне и не интересны твои методы. Но факт остается фактом: после сессии, они готовы раскрыть любые тайны. Тебе остается только спросить. - Я не стану этого делать. – Женщина безмятежно посмотрела в глаза врага. Приняв мысленно свою смерть, она больше не боялась его. - Я могу заставить. - Делай что хочешь. Мне все равно. - Уверена? Знаешь, что я понял за годы своей работы? Боль, причиненная человеку, не идет ни в какое сравнение с болью, причиненной тому, кого он любит. У всех есть привязанности. Даже у тебя, как недавно выяснилось. Легкая тень пробежала по лицу Ирэн. - Но ты взял на себя труд избавить меня от нее. - Это правда, но несколько дней назад открылись некоторые факты. Не знаю, как ему удалось выжить, однако он спасся. Я не трону его, пока ты будешь сотрудничать. Но если тебе нужен дополнительный стимул, я могу заставить его молить о снисхождении. Забавно было бы это услышать. В данный момент он мне не мешает, но если ты не будешь послушной девочкой, его ждет продолжительные страдания. Человеческое тело может вынести многое. - Ты врешь, – доминантка с трудом сохраняла спокойствие, – он умер на моих руках. - Видимо, он только потерял сознание. Читай. – Моран кинул на стол газету. На первой странице огромный заголовок: «Шерлок Холмс снова помогает полиции. Похищенные дети найдены. Похитители убиты на месте задержания». И его фото. Недовольно закрывается от камеры, но это он. Газета трехдневной давности. Дрожь в руках унять невозможно, как и сдержать слезу, что непроизвольно скатилась по щеке. Она подняла взгляд на полковника. Это все еще был взгляд доминантки, но доминантки, которая имеет слабость, слабость, на которой можно сыграть. Он не скрывал своего торжества: - Рад, что ты согласна. Надеюсь, наше сотрудничество будет плодотворным.