Друг вы мой пленительный!

Сентябрь, 2016 Я вернулся с Чаринг-Кросс-роуд. Пытался устроиться на работу в Театр Феникс. Ключевое слово «пытался»: меня не взяли. Поиски работы меня порядком умотали, и с каждой новой попыткой желание вообще что-либо делать пропадало больше и больше. Этот чертов мир будто сговорился против меня, и самое ужасное, что я ничего не могу с этим сделать. Я вошел в квартиру полностью разбитый. Мне нужен отдых. Отстраниться от всего этого. Я решил набрать Лесли. Была середина дня, он был на работе. Но я не собирался отнимать у него много времени. Разговоры с ним всегда поднимали мне настроение. Правда, сейчас у меня к нему лишь пара вопросов. Он ответил после первого же гудка: — Здравствуй, Карл. Какими судьбами? — Привет. Ты на работе, говорить можешь? — Да, конечно, - он что-то шепнул какому-то человеку, а затем вышел в более тихое помещение, - что случилось? Как работа? — Никак. Меня не взяли. Сказали, что им нужен «более классический музыкант». На прошлом месте сказали, что я слишком скучен. Я уже не понимаю, чего они все хотят. — Единственное чего не понимаю я, почему их называют профессионалами. Ты отличный пианист, а они глухие придурки. Не расстраивайся из-за них. — Я не расстраиваюсь, просто устал. Я по этому поводу, кстати, и звоню. Помнишь мой небольшой дом недалеко от Бристоля? Мы ездили туда на пару дней год назад. — Спрашиваешь! Одни из моих лучших выходных. А ты еще раз решил съездить на фестиваль? Так он уже прошел, - Лесли слегка посмеялся. — Нет, я подумал просто съездить туда, отдохнуть, недели на две. Подумал, было бы здорово, если бы ты тоже поехал. — Набираешь компанию? — Да нет, зову только тебя. — Какая избирательность! - Лесли снова усмехнулся, а потом вдруг затих, - Две недели? Почему так долго? — Мне хочется на время отстраниться ото всего. Хорошо провести время без постоянных переживаний. — Слушай, — Лесли начал говорить медленно и напряженно, и я понял, что все мои планы рушатся, — у меня есть две недели отпуска, да. Но мы с Дортой думали потратить их на поездку в Хельсинки. Она говорила, что мы давно не путешествовали. Так что… — А, окей, ничего страшного, я просто предложил. Все в порядке, — ничего не в порядке, я расстроился. Я думал об этой поездке последние три недели. — Черт, Карл, прости. Я очень хочу поехать, но всё складывается не очень удачно. Да и на работе сейчас завал. Прости, правда. — Успокойся ты, всё нормально. Не парься. Я отправил его работать и отключился. Я всегда понимал, что желания никогда не сбываются, но почему-то каждый раз расстраивался. Казалось бы, стоило уже привыкнуть. Но свою роль играла фигура Лесли во всей этой ситуации. Я хотел провести с ним время: мы виделись гораздо реже, чем раньше, он постоянно пропадал на работе. А я безработный, поэтому чувствовал себя одиноко и отстранено от жизни. Забавно, я жил так двадцать шесть лет и меня всё устраивало. Но появился Лесли, и мне сразу захотелось пожить как нормальный человек. Я прошел на кухню за чаем, но меня остановил звонок. Это был Лесли: — Свободное место в машине всё еще свободно или я уже упустил свой шанс? – он прекрасно знал, что не позову никого, кроме него, поэтому находил подобные шутки крайне смешными. Впрочем, я считал так же. — Естественно, я уже выехал из города вместе с толпой ирландцев. А ты, наверное, по поводу домкрата, что я одолжил? Верну, как приеду домой. — Я смогу поехать. Начальник чуть не убил меня с такими заявлениями об отпуске. Вторая партия недовольства ожидает меня дома, но знаешь, я всегда считал Хельсинки скучным городом. — Ты сейчас серьёзно? Ты реально взял отпуск? — Следующие две недели я свободен как птица. Следующим утром я уже стоял около его входной двери. Отворила Дорта, глядя на меня самым презрительным взглядом из всего её арсенала. Я ей никогда не нравился. Благо, в этот же момент мимо неё просунулся Лесли с увесистым рюкзаком. — Дорогая, мы поехали. Повеселись тут, Дафна давно хотела увидеться с тобой. Дорта такой заботы не оценила, поэтому, когда Лесли хотел поцеловать её, она демонстративно отвернулась и молча закрыла дверь. — Ты уверен, что всё в порядке? Тебе не обязательно ехать. — Так, всё, замолчи и садись в машину. Я и так тебе весь вечер объяснял, что всё хорошо. Дорта остынет. Следующие три часа мы провели в дороге, горланя ужаснейшие песни, играющие по радио. Мы оба считали их демонским созданием, потому что слушать такое в адекватном состоянии было нереально. Но такое легкое проявление мазохизма в дороге уже стало нашей традицией. Мой загородный дом довольно небольшой. Его построили родители, когда мне было два года. Они планировали приезжать сюда летом всей семьей, а когда выйдут на пенсию, переехать. В доме было пусто – ни еды, ни всяких прочих бытовых штук. Поэтому оставив сумки, мы съездили до Бристоля за покупками. Лесли собрал полный набор идеального сэндвича и, как мне показалось, все виды конфет, что были в супермаркете. Я взял нормальных продуктов и несколько бутылок вина и ликера. Когда мы закончили подготавливать дом к двухнедельному жилью, на часах уже было шесть вечера. Лесли вызвался готовить ужин: запечённую красную рыбу. Готовит он действительно прекрасно. Поначалу я даже думал, что он учился на повара или работал в ресторане, но ничего подобного. Лесли затащил меня на кухню в целях научить меня готовить также хорошо. Он и слушать не стал все мои отговорки, а просто всучил мне в руки пакет с овощами. Я, конечно, умею резать овощи, а при особом старании даже могу сделать это аккуратно. Просто готовка еды это не моё, так что Лесли придётся смириться с ролью шеф-повара. Мы поколдовали на кухне (вернее Лесли колдовал, а я старался ничего не испортить), а после пошли есть в гостиную. Я выбрал вино, в этом я разбирался. В результате в семь часов мы устроились на ковре с ужинов и бокалами Пино Нуар. — Знаешь, Карл, я очень рад, что поехал. Я сам не осознавал, как устал от всей этой городской суеты, работы. Мистер Чэмберс постоянно недоволен, видите ли, я отхожу от установленного порядка. Бред, просто у него самого крыша едет. Вот кому-кому, а ему бы отпуск не помешал, - Лесли сделал паузу, - Ну а ты? Может, объяснишь, с чего ты вдруг так сорвался? — Я же уже объяснял. Ты ведь сам знаешь, я уже несколько лет ищу хорошую работу. А найти не могу даже очень среднестатистической. Я играю в каких-то грязных барах и кафешках по вечерам, чтоб мне хотя бы на жизнь хватало. Я ведь мечтал о карьере, о признании. А этот чертов мир просто не хочет принимать меня. — Ты слишком на себя давишь. У всех бывают проблемы с работой. Временные трудности. И вообще, если уж думать в таком ключе, то мир всегда отвергал гениев. — Ты считаешь меня гением? – я посмеялся, - Лесли, твоя лесть превысила возможные пределы. — Я серьезно, - он подлил себе еще вина, - я слушаю твою игру постоянно, и при этом хотел бы слушать её чаще. Я определенно считаю тебя гением. Сыграй мне. — Тут нет инструмента. Музыка отменяется. — Ты шутишь? Нееет, - он сделал вид, будто эта самая ужасная новость за всю его жизнь, - брось, тут должно быть что-то. Это ведь твой дом. Везде где есть ты, есть инструменты. — Я не самый частый гость в этом доме. — Карл, ты убиваешь меня прямо здесь и сейчас. К этому моменту мы уже оба порядком подвыпили, хотя не планировали этого. Лесли в нетрезвом виде приходило множество странных идей, поэтому его нужно было контролировать. Но я не хотел этого делать. Я приехал сюда отдохнуть от постоянного напряжения. — Карл, нам нужен рояль. — Где ты его собрался брать? Все магазины закрыты. Да и ставить его тут некуда, он займет всю гостиную. — Я ехал сюда и думал о том, как ты будешь играть для меня. Я не дам тебе испортить эту чудесную часть отпуска. — У меня даже денег нет на этот несчастный рояль. — Это будет мой тебе подарок. Не прошло и десяти минут, как мы сидели на веранде, глядя на дорогу в ожидании рояля. Мы нашли объявление в интернете: какая-то достопочтенная бабуля хотела отдать эту махину за какие-то гроши. А нам рояль был ну очень необходим. По крайней мере, так говорил Лесли. Доставка в Бристоле оказалось непозволительно дорогой, но тащить рояль самим нам тоже не хотелось. В скором времени посреди гостиной красовался громадный старый рояль. Я удивился, что он не развалился, не говоря уже о том, что на нем можно было играть. Лесли был в ребяческом восторге. На настройку этой громады у меня ушел целый час, но оно того стоило. Звук был непривычный, но хуже он от этого не становился. Это добавляло больше особенности вечеру. Лесли попросил меня играть, а сам уселся сбоку от рояля смотреть в окно и пить вино. Прошло минут двадцать, я начал играть другую мелодию. Она была более спокойной. Её написала одна моя однокурсница, когда я еще учился в колледже. Хотела, чтоб сыграл именно я. К мелодии прилагался рассказ, содержание которого я и не вспомню. Что-то о красивой любви и тяжелой судьбе. Классика жанра. Мелодия сменила своё направление, и это будто дало какой-то знак Лесли, потому что он поднялся на ноги. Я видел, что он пьян, но не стал его отвлекать или отправлять спать. Может ведь человек ни о чем не думать хотя бы один вечер. Лесли прошел за мою спину, обняв меня и положив голову на плечо. Я чувствовал его дыхание: спокойное и размеренное. Я подумал, что он уснет прямо в этом положении, но ошибся. Лесли заговорил: — Карл, ты такой хороший человек, - говорил он очень тихо, почти шепотом, и удивительно связно и разборчиво, - Серьезно. Я благодарю судьбу за то, что моя контора позвала тебя сыграть. Ты самый хороший человек из всех, что я знаю, - он глубоко вздохнул, - Такая красивая мелодия. Ты раньше не играл её. В этот момент на Лесли всё-таки сказалась бутылка вина, и он почти упал, потащив меня за собой. Всё-таки пришлось довести его до спальни. У двери комнаты он вдруг резко остановился: — Карл, я так странно себя чувствую. — Ты пьяный, конечно ты странно себя чувствуешь. — Да брось, я не об этом. Я обо всей этой ситуации в целом. Вообще обо всём. То есть… Черт, секунду, - он сделал паузу и повернул голову в сторону, - Я последние месяца четыре не могу разобраться ни в себе, ни в своей жизни. Всё так странно. Я стал думать совсем о других вещах, понимаешь? Я раньше думал только о работе там, доме. Как устроить жизнь, что хочу в будущем. А сейчас это всё пропало. Я стал жить моментом, настоящим. Я никогда так не жил, никогда. Всегда были планы, были цели. Всё исчезло. Просто... Дружба с тобой многое поменяла местами. Приоритеты, принципы. Иногда я сам своих поступков не понимаю. Например, весь этот отпуск. Я бы раньше планировал подобное минимум месяц, а теперь вот решил всё за один день. У меня много мыслей последнее время, не знаю, какие из них правильные, какие из них ложные. Всё так сложно. Кто же знал, что, несмотря на всё твое внешнее спокойствие, ты можешь так переполошить чью-то жизнь, - Лесли засмеялся и резко повернулся ко мне лицом. Я не успел за моментом, когда он притянул моё лицо и прикоснулся своими губами к моим. Это был ни на что не претендующий поцелуй, очень осторожный. Я слишком растерялся, чтоб как-то отреагировать. Видимо, Лесли это понял, поэтому поспешно отстранился. — Извини. Лесли напрягся и отвёл глаза. Я не понимал, что он чувствует, чего он хочет. За доли секунды он превратился из беспечного парня в беззащитного котёнка, который не знает куда спрятаться. — Тебе нужно поспать, - я легонько взял его за руку, стараясь произнести это как можно спокойнее и дружелюбнее. Мне показалось, что это помогло, потому что Лесли чуть улыбнулся, кивнул и отправился спать. Я прошел обратно в гостиную и сел около рояля, где чуть раньше наблюдал оконные пейзажи Лесли. Мои мысли превратились в ураган, я не знал, как мне реагировать на всю это ситуацию. Безусловно, я и раньше задумывался о том, что этот парень мне невероятно дорог. Задумывался, когда играл для него часами, когда срывался с места, как только он просил помощи, когда звал его в этот отпуск. И только сейчас я понял, что упускал всё это время. На злобу дня, утром я обнаружил, что кофеварка умерла. Я хоть и из Англии, но чай это совсем не моё. Я собирался поехать в Бристоль, но в это время как раз проснулся Лесли. Он ухватился за возможность съездить в город как за спасательную соломинку. Через десять минут дома его уже не было. Проторчать в Бристоле в поиске новой кофеварки четыре часа – это настоящий талант. За это время можно обойти весь город, параллельно рассмотрев все варианты кофеварок. А если обратить внимание на то, что Лесли ненавидел шоппинг, ситуация приобретает порядок исключительной фантастики. Домой Лесли явился в три двадцать дня. У меня была подготовлена шутка про особое усердие Лесли в выборе этой бедной кофеварки, но пришлось оставить её при себе. Как только Лесли вошел в дом, воздух стал напряженным. Маккенези протараторил параметры кофеварки, не смотря мне в глаза, а затем стал переминаться с ноги на ногу, выискивая возможность пойти в гостиную или комнату. Я хотел что-то сказать, но не знал с чего начать разговор. Все фразы казались слишком пафосными или банальными. Лесли вдруг направился в сторону гостиной, поэтому, не придумав ничего лучше, я просто позвал его по имени. — Да? — Нам стоит поговорить, верно? — Да, - Лесли помолчал, - думаю, стоит. Мы прошли в гостиную и встали около рояля (иначе стоять в этой комнате больше не было возможности). Было видно, что Лесли не знает, куда себя деть. В конечном итоге он заговорил: — Я просто переживаю из-за вчерашнего. В плане, я не знаю, что мне думать. Я был пьян, но вполне адекватно всё воспринимал. Это значит.… Ну, ты понимаешь. В этот момент я иначе взглянул на Лесли. Ни как на лучшего друга, а скорее как на человека, с которым я провожу огромное количество своего времени. Я прокрутил в голове множество ситуаций, произошедших за эти три года. Вспомнил вчерашний вечер: его смех над моими попытками готовить, его счастливые глаза при виде рояля, его спокойное дыхание на моей шее. Он уже давно стал для меня самым важным человек в жизни, но почему то я не признавался себе в этом. А теперь он стоял передо мной: смущенный и встревоженный. Я понял, что единственное моё желание – поцеловать его. Наши губы встретились, и я почувствовал, как Лесли расслабился. Он запустил руку в мои волосы, заставляя еще больше склониться над роялем. Я провел языком по его губам. Они были такими мягкими и горячими, что на несколько секунд я выпал из реальности. С каждым движением губ страсть нарастала, а мне всё больше сносило крышу. Лесли еще сильнее притянул меня к себе, так что моя рука соскользнула на клавиши рояля. По комнате разнеслась низкая нота, а мы оба свалились на пол. Лесли захохотал. Я не понимал, над чем он смеется, но мне тоже стало весело, и я улыбнулся. Лесли изменился в моих глазах. Он больше не был парнем, с кем я обсуждал последние новости и выпивал на выходных. Я смотрел на смеющегося Лесли с растрепанными каштановыми волосами, по его лицу сбегала струйка пота. Он щурил глаза от пробивающегося в окно солнца, отчего вокруг собирались тоненькие морщинки. — Что такого смешного? — Не знаю, Карл. Давно не чувствовал себя так хорошо, - он расплылся в улыбке и посмотрел в мне в глаза, - Когда я в следующий раз ночью скажу купить тебе разваливающийся старый рояль у какой-то бабки, пошли меня к черту. Я этот раз засмеялся я. Лесли приподнялся на локте и снова поцеловал меня. Мы оба чувствовали себя невероятно свободными. Мы лежали на полу около дурацкого рояля в залитой солнцем комнате и смеялись. Я покрывал губы и шею Лесли поцелуями, оставляя горячие следы на его коже. Я был готов провести так всю свою жизнь.