Базовый принцип честности

Невесомым силуэтом застыв напротив блеклого здания, Касси Ульбрих импульсивно стиснула ладони в кулаки и сощурила веки, презрительным взглядом смерив поеденную временем забегаловку. Затерянная где-то на окраине города среди остовов серых многоэтажек, невзрачная на вид, она представляла собой совсем уж унылое зрелище. Богом забытое место настороженным прищуром поблекшей на солнце вывески неприветливо поглядывало в сторону незваной гостьи. Грозно скалилось острыми зазубринами дверного проема. Касси поежилась, ощущая, как по тонкой коже бисером прокатилась россыпь едва заметных мурашек, а под ложечкой неприятно засосало. Затаившееся в теле напряжение все сильнее сдавливало своей тяжестью виски, сминало мощным напором ватные мышцы. Из груди художницы невольно вырвался чуть сдавленный вздох, - почти стон, - и пальцы вновь, по инерции, принялись нервозно перебирать податливую ткань шарфа. Всепроникающим ядом разум отравляли все новые и новые мысли. Казалось, будто Остин выбрал это заведение не случайно – слишком отталкивающим казался его внешний вид. И Касси совершенно отчаянно не хотела здесь находиться. Словно обнаружив ничем не прикрытый лаз, острое предчувствие грядущей беды нагло вклинилось в сознание, сорной травой пустило цепкие корни, прочно укрепилось в душе. Нахмурившись, художница позволила себе исподволь бросить подозрительный взгляд в сторону подошедшего к ней юриста и негромко, раздраженно фыркнуть. Ди вдруг показался ей слишком спокойным. Абсолютно и непроницаемо. Несмотря на странность сложившихся обстоятельств - даже более чем. Стальным заслоном сокрытые за ледяными радужками глаз, эмоции молодого адвоката едва ли просачивались во внешний мир, заставляя Касси теряться в догадках об истинных намерениях ее соратника. Словно в замедленной съемке, Ди уверенно шагнул вперед и, приоткрыв входную дверь, легким кивком головы пригласил свою подопечную ступить на вражескую территорию. В горле застрял неприятный ком. Протяжный скрип отравленных ржавчиной петель, - лихой предвестник скорых волнений, - не сулил художнице ничего хорошего. Невольно вздрогнув, Ульбрих помедлила и вдохнула полной грудью свежий, чуть резковатый из-за запаха озона воздух, прежде чем решиться зайти внутрь. Шаг. Еще один. Громкий лязг двери за спиной. И резкий выдох. Казалось, будто запахи десятки раз пригоравшего масла и застарелого жира пропитали собой каждую трещинку, каждый миллиметр пространства вокруг. Неприятно обволакивая, эта омерзительная смесь въедалась под кожу, помечая так каждого вошедшего. Касси поморщилась, чувствуя, как молекулы воздуха почти осязаемо осели на волосах, одежде и обуви, и интуитивным жестом попыталась их стряхнуть. Пары дешевого алкоголя нокаутом били в нос. Редкие пострадавшие от его ударов, закутанные в кучу тряпья, затерянные среди мрачных полутонов, ютились где-то в глубине забегаловки, надежно скрытые от любопытных глаз за недопитыми стопками. Наспех окинув помещение, художница нахмурилась, пытаясь среди праздных зевак отыскать источник своих несчастий. Внимание Касси привлекло ненавязчивое покашливание, и девушка застыла, внезапно пораженная реальностью происходивших вокруг нее событий. Тело против воли забило крупной дрожью. Это был не сон. Остин на самом деле был здесь. Находился поблизости, тайком высматривая свою жертву, словно в засушливой саванне хищник - добычу. Остин Кин действительно намеревался отобрать у Касси Ульбрих дело всей ее жизни. Девушка бросила короткий взгляд в сторону своего адвоката в надежде, что невероятным образом молчаливое спокойствие Ди вдруг передастся и ей. Однако чуда не произошло. Касси мотнула головой, словно отгоняя от себя неведомые чары. Она должна быть смелой. Тихий звук, уже настойчивее, повторился. Художница не двигалась, от страха теряя связь с реальностью и не вполне ощущая скорость проносившегося потока времени. Секунды превращались в часы, мгновения рассыпались перед задумчивым взглядом. Касси хотелось лишь одного – бежать без оглядки. В венах пульсировало электричество, острыми разрядами разрываясь в нервных окончаниях. Тело непроизвольно отклонилось назад, словно в последней попытке унести свою обладательницу прочь, помочь надежно укрыться, пока никто не заметил ее отсутствия. Ульбрих почти было решилась. Однако за мгновение до того, как это невыносимое желание смогло бы укрепиться в ее сознании, брюнетка почувствовала ладонь адвоката на своем предплечье. Касси затравленно обернулась в сторону Ди. - Не показывай ему свой страх, - не глядя на свою подопечную, процедил он сквозь зубы, легким жестом подтолкнув Касси в сторону ее оппонента. Художнице оставалось лишь подчиниться. - Касси, - с вычурным акцентом протянув первый слог ее имени, слащаво произнес Остин, легким движением поманив к себе застывший поодаль силуэт. На губах парня расцвела улыбка, приторно-сладкая, липкая, словно патока, отчего бледные щеки его бывшей девушки мгновенно зацвели пунцовым румянцем. Остин ухмыльнулся – он всецело ощущал себя ведущим этой незатейливой игры. Любое его слово ставило на кон всю ее жизнь. И потерянный вид противницы только больше разжигал в душе буйное пламя азарта, - Как же мы с тобой давно не виделись! – Кин хотел было театрально всплеснуть руками, однако почти в тот же миг решил приберечь сей жест до более подходящего момента. Взгляд мошенника плавно, голодно скользнул по фигуре девушки, и лишь потом сфокусировался на ее адвокате, резко ожесточившись, - Ты зачем его с собой притащила? – разом сменив тон разговора, властно спросил Остин. К удовольствию парня, Касси на мгновение потупила взгляд. Однако, уже спустя секунду, огонь в ее глазах вспыхнул с новой силой. - Я, - художница запнулась, мельком взглянув на своего юриста в поисках поддержки. Тот лишь сдержанно кивнул в ответ, - Я буду говорить только в присутствии моего адвоката! - строго отчеканила Касси, насквозь прожигая сидевшего напротив удушливым взглядом темных глаз. Остин открыл было рот, чтобы возразить, однако Ульбрих предусмотрительно опередила его, отсекая любую возможность вернуть парню власть над их разговором в свои руки, - Зачем ты меня позвал? Кин недобро усмехнулся, не сводя заинтересованного взора с дерзкой девушки напротив. Она изменилась. Сильно изменилась с момента их последней встречи, и Остин отчаянно желал сбить с этой бойкой художницы спесь. Маячивший поблизости силуэт ее надменного адвоката раздражал до чертиков. Кин выдохнул. Нужно было держать себя в руках. Коротким снисходительным кивком он позволил своим собеседникам занять место напротив и еще раз оглянулся вокруг, несколько успокоившись: местной публике до их переговоров явно не было никакого дела. Остин придвинулся чуть ближе к столу и, слегка подавшись вперед, оскалился. - Касси Ульбрих, - не скрывая интригу в голосе, заговорщически протянул мошенник, безжалостно фокусируя на своей персоне все внимание людей напротив, - У меня есть к тебе деловое предложение, - снисходительная усмешка коснулась его губ, - И весьма выгодное, между прочим, - подмигнул брюнетке Кин. Художница и ее адвокат синхронно нахмурились. Настороженно наблюдая за своим противником, Касси почти незаметно склонила голову, скрепя сердце молчаливо соглашаясь выслушать Кина. Скрестив руки на уровне груди, Ди не произнес ни слова. - Как ты уже могла слышать, - Остин ненадолго умолк, в уме отсчитывая необходимую длительность паузы для создания наилучшего эффекта, чтобы впечатлить невольных зрителей. Он наигранно-сдержанно, словно ненароком замечтавшись, устремил вдаль задумчивый взор, почти не поглядывая в сторону своей собеседницы и начисто игнорируя присутствие ее адвоката, - В ближайшие дни состоится выставка моих картин, - не мигая, он закончил фразу. Взор Кина невольно скользнул по практически пустому залу – редкие посетители едва ли обращали внимание на его своеобразный перфоманс, предпочитая топить беды в беспощадном алкогольном дурмане. Их незаинтересованность в происходящем играла Остину на руку. Касси едва успела открыть рот, чтобы возразить, - клокочущий у основания солнечного сплетения гнев поднимался все выше, так и норовя вырваться из недр легких набором отменных ругательств, - однако холодный голос адвоката на время пресек ее пылкую речь. - Картин мисс Ульбрих, Вы имели в виду, - нарочито вежливо поправил Остина юрист, едва заметно усмехнувшись. Не медля, Кин резко обернулся в сторону Ди, смерив адвоката полным презрения взглядом. В глазах вспыхнули угрожающие искорки. На миг оставшись без намеренно приклеенной к лицу лакрично-добродушной маски, Остин, казалось, был совсем не прочь вцепиться в своего противника, позабыв о любых правилах приличия. Кин шумно выдохнул, однако уже спустя мгновение попытался взять себя в руки. Не без труда натянув слащавую полуулыбку, парень небрежно закатил глаза к потолку и негромко хохотнул. - Думаю, столь несущественную деталь мы можем опустить, - нараспев заключил он. Ди недобро ухмыльнулся. - Думаю, - в свою очередь произнес выпускник юридического, - Если бы данная деталь была столь несущественна, как полагаете Вы, вряд ли бы мы сейчас сидели за одним столом. Во взгляде мошенника проскользнули отблески бушевавшей в его душе ярости. На одно короткое мгновение Ульбрих даже почудилось, что сидевший напротив парень, подчинив всю свою сущность бурлящему в его нутре первородному гневу, вдруг раствориться в нем без остатка, перемахнет через разделяющее их препятствие, голыми руками вцепиться в своих жертв. Он будет действовать методично и беспощадно. А прибывшие полицейские потом назовут его поведение состоянием аффекта. Касси чувствовала, как поперек горла встал неприятный ком, и тряхнула головой, отгоняя прочь навязчивое наваждение. Однако, вместо этого, Остин лишь негромко хмыкнул, емко вмещая в несвязный звук свое мнение по поводу сложившейся ситуации. Голубая вена на шее неприятно запульсировала, раскрывая перед прочими игроками все его карты. Кин негромко засмеялся, чуть было не сорвавшись на истеричные нотки, и из последних сил попытался вцепиться мертвой хваткой в то и дело ускользавший от него образ миловидного парня. Исподволь наблюдавший за ним выпускник юридического настороженно нахмурил брови. Раскладывая перед внутренним взором возможные исходы беседы, молодой адвокат старательно пытался просчитать наиболее вероятный ход своего оппонента. От того, как поведет себя Кин, зависело многое. Холодным взглядом Ди окинул фигуру похитителя картин Касси. Что он захочет выбрать? Какой тактики решит придерживаться? Лесть? Мольба? Угрозы? Остин озлобленно посмотрел на юриста. Затем ровно таким же взглядом одарил художницу. Ди невольно усмехнулся. Все-таки, Кин выбрал последнее. - Так вот, - сдержанно продолжил Остин прерванную накануне речь, - На этой выставке будут присутствовать очень, - Кин нарочито заискивающе склонился ближе к Касси, однако девушка тут же отпрянула, тем самым заставив парня вновь вернуться к угрожающей тактике, - Очень влиятельные люди, - он скрестил руки на груди. Разум заволакивал туман алкогольной поволоки – слишком поздно на ум пришла мысль, что пить спиртное перед встречей явно не стоило, - И мне совершенно не хотелось бы, чтобы какой-нибудь небольшой скандал все испортил. А ведь ходят слухи, что вы двое пытаетесь найти против меня компромат, - небрежно выдохнул последнее слово Кин, насмешливо взяв его в кавычки. Художница в ответ закатила глаза к потолку, - Поэтому, чтобы никому из нас не стало хуже, предлагаю заключить соглашение. - Каким будет предложение? – вместо притихшей девушки уточнил Ди. Касси невольно поежилась. Остин надменно приподнял правый уголок рта. - Внушительная сумма денег, - Кин растянул губы в самодовольном оскале, - За право называться автором работ. Касси, в свою очередь, - Остин смерил художницу деланно скучающим взглядом, - Откажется от дела. А ты, - глаза парня сверкнули, вновь сосредоточившись на Ди, - Никогда не передашь его в суд. Довольный произведенным эффектом, Кин вольготно откинулся на испещренную мелкими царапинами спинку сидения, ни на миг не переставая буравить наглыми глазами оппонентку напротив. Несколько потерянная, она осторожно скользила задумчивым взором по окружающему ее крохотному мирку, не в силах зацепиться взглядом за что-то конкретное. Ее адвокат не издавал ни звука, молчаливо позволяя Касси самой определить следующих ход. На несколько долгих секунд замкнутое помещение цепкой хваткой сковала удушливая тишина. Художница не выдержала первой. - Исключено, - краткий ответ, - резкий, острый, ледяной, словно клинок старинного кинжала, - почти бесшумно вонзился в разум противника, заставив того молниеносно измениться в лице. Не без некоторой толики удовольствия Ульбрих наблюдала за тем, как, одержимая разрушительным гневом, вдруг напряглась каждая мышца в теле ее соперника, как в молчаливой ярости судорогой сжались в кулаки его ладони, угрожающе сверкнув в сторону девушки бледными костяшками пальцев. Остин открыл было рот, намереваясь возразить, однако несказанные слова так и застряли где-то у основания гортани. Ощутив закипавший в венах праведный гнев на бывшего, на его предательство, на воровство, Касси мысленно пообещала себе бороться до конца. Она не собиралась отступать. Ульбрих даже позволила себе едва заметно победоносно улыбнуться: первый, пусть и небольшой, реванш дался ей с большим трудом, - Я не согласна на твои условия, - еще более решительно добавила художница, - Дело будет передано в суд. И точка. Еще мгновение Кин ошарашенно разглядывал некогда кроткую собеседницу, теперь возомнившую о себе невесть что. Тщательно разработанная в голове схема действий внезапно резко затрещала по швам, опасливо угрожая в любой момент обернуться грандиозным провалом. В последней попытке развернуть ситуацию в свою пользу, Остин вдруг перевел взгляд на адвоката Касси. - Ди, так ведь? Послушай, – погруженное в тишину пространство вновь наполнилось звуком его голоса, в который теперь нечаянно вклинивались хорошо различимые заискивающие нотки. Остин, точно прожженный бизнесмен на подписании крупной сделки, деловито скрестил руки на уровне груди, более не обращая на бывшую девушку никакого внимания. Касси насупилась - как будто само ее существование внезапно оказалось под вопросом! Про себя отметив новую тактику ведения боя, Ди нахмурил брови: - Мы ведь уже общались ранее, и знаешь, у меня сложилось о тебе, - Кин ненадолго задумался и резко подался вперед, доверительно сообщая адвокату своей соперницы, - вполне сносное впечатление, - тон голоса Остина слегка понизился, когда его собеседник, не пытаясь скрыть свое раздражение, закатил глаза к потолку. Однако, скрепя сердце, Кин подобный жест проглотил, - По крайней мере, ты гораздо умнее этой девчонки. Мы ведь оба понимаем, - продолжил он, словно бы делясь с адвокатом художницы неким сокровенным знанием, - Что эта игра совсем не стоит свеч. Пусть я и украл ее картины, пусть я совершенно не умею рисовать, и что? Я все равно смог извлечь выгоду из ее маленького хобби. А почему? – ответ на очередной риторический вопрос последовал незамедлительно, - Потому что моя голова работает как надо. Смогла бы Касси провернуть все это в одиночку? Заработать на своих картинках внушительную сумму? Не думаю. Она совершенно для этого не годится. Не так вот здесь устроена, - указательным пальцем Остин не без иронии, с намеком указал на свой висок. Выслушивавшая его бахвальные речи девушка вдруг вспыхнула, подобно подожженному фитилю, и, оскорбленная, отвернулась от не прекращавшего вещать мошенника. Однако Кину, казалось, не было совершенно никакого дела до обид Ульбрих, - Ты ведь осознаешь, что ее дело безнадежно, как и она сама! Так уговори эту дурочку на деньги, ради ее же блага! - посоветовал молодому юристу Кин, - Что скажешь? Договорились? – Остин протянул было раскрытую для рукопожатия ладонь в ознаменование заключенной сделки, однако, пронзенный ледяным взором светлых глаз, мгновенно одернул ее, словно от удара тока. Ди усмехнулся. - Слово моей клиентки для меня закон, - спокойно ответил выпускник юридического, и Касси, не скрывая благодарности, взглянула в его сторону, - Если мисс Ульбрих не желает решать вопрос предложенным Вами способом, значит, ее дело будет передано в суд. Глаза Остина в мгновение ока налились кровью. План «А», отработанный до мелочей, дал сбой и, более не подлежащий реанимированию, в тот же миг за ненадобностью был отправлен на свалку истории. Непрочно приклеенная к лицу добродушная маска слетела практически сразу. Кин шумно выдохнул, заставив девушку напротив невольно встрепенуться и почувствовать, как по ее спине, ядовитыми испарениями въедаясь под кожу, растекся липкий, тягучий ужас. Касси затравленно смотрела на Остина, вдруг напомнившего ей разъяренного быка, в любой момент готового броситься на красную тряпку тореадора, изничтожить, разорвать ее в клочья. Художница почувствовала, как к горлу подступила тошнота, и с трудом подавила рвотный позыв. Ведь именно она и была сейчас той самой красной тряпкой. - Что ж, - в рванных интонациях парня теперь слышались разительные перемены, - Раз по-хорошему вы отказываетесь, - изрек свой вердикт Кин, - то будет по-плохому. Однако должен вас предупредить: вы оба явно не так умны, как думаете о себе, - в ледяном голосе Остина не осталось и нотки от образа обаятельного молодого человека. Все маски оказались сорваны, забыты, растерзаны – настоящая личность их обладателя теперь отчетливо проступала на поверхность, - Вы даже представить себе не можете, насколько влиятельны мои покровители! – процедил мошенник, скрипя зубами, - Вы хотели суд? – он хохотнул, - Будет вам суд! Я вас обоих в порошок сотру и мокрого места не оставлю! – он наклонился к Касси, с бесстыдным удовольствием заметив в зафиксировавшихся на его образе неподвижных зрачках почти осязаемый страх, - Ульбрих, да ты и гроша ломанного не стоишь! - Правда на нашей стороне, Кин, и ты это знаешь, - спокойно произнес адвокат. Оторвав взгляд от забившейся в угол испуганной девушки, чудовище, некогда бывшее человеком, метнуло в сторону юриста уничижительный взгляд. В голове клокотала безумная, всепроникающая ярость, нестройной пульсацией отдававшаяся в каждой клеточке тела. Лицо мошенника рассек омерзительный оскал. - Да кому нужна твоя правда? – в голосе Остина надсадно гремела ничем неприкрытая насмешка. Из груди в одночасье преобразившегося юноши вдруг вырвался сдавленный, больше напомнивший рык, смешок, - Тебе вообще не стоило лезть в это дело. То же мне, защитник выискался, - сквозь зубы процедив короткую фразу, выплюнул Кин. Однако, вновь не получив ожидаемой реакции на свои слова, парень, упрямым молчанием Ди задетый за живое, распалялся все сильнее, все больше переходя на личности, - У тебя ведь был шанс согласиться на мое предложение еще в самом начале, - заметив, как при этих словах внезапно насторожилась Касси, Остин невольно усмехнулся – казалось, он только что нащупал у девушки новую болевую точку. Удача явно благоволила ему, и было бы истинным кощунством не использовать по назначению подаренный благосклонной судьбой шанс, - Но ты изначально решил выбрать неправильных союзников. В ответ на пламенную речь противника, адвокат лишь слегка нахмурил брови, не сводя с Кина ледяного взгляда. Немного подавшись вперед, Ульбрих неосознанно переводила полный непонимания взор с бывшего парня на молодого юриста и обратно, на короткий миг задерживаясь на фигуре каждого из них. Что-то в словах Кина вдруг показалось художнице несколько странным. Слишком странным, неправильным и абсолютно рушащим целостную картину ее мира. - О чем он говорит? – насупившись, прошептала было девушка, однако едва слышный вопрос тут же затерялся среди громогласных восклицаний ее оппонента. - Я все не могу взять в толк, зачем она сдалась тебе, Ди? – по-прежнему игнорируя Касси Ульбрих, продолжал вещать Остин, пользуясь внезапной вседозволенностью, - Она же официантка без гроша в кармане! Ей нечем тебе платить! - Меня это не волнует. - Вот как? – выждав подходящий момент, Кин, наконец, драматично всплеснул руками, наигранно-заливисто рассмеявшись. Более не волнуясь о собственной конспирации, он неожиданно обернулся в сторону неловко вжавшейся в кресло, отчаянно пытавшейся укрыться от потока нахлынувшей на нее информации Ульбрих и, уловив ее недоумевающий взгляд, вдруг саркастично воскликнул, - Дорогуша, а ты в курсе, что твой бесценный адвокат почти банкрот и его конторе в ближайшее время грозит полное разорение? Глаза Касси слегка расширились, напомнив два небольших блюдца, рот слегка приоткрылся, а тело дернулось, словно в конвульсии, пока разум с невероятной быстротой обрабатывал только полученную информацию. Ульбрих бросила озадаченный взгляд в сторону Ди, однако тот, казалось, совершенно не собирался сей же час предоставлять ей хоть какие-нибудь пояснения. С интересом наблюдая за тем, как многогранный спектр самых разных эмоций пронесся по лицу девушки за короткую долю секунды, Кин не без удовольствия растянул губы в кошачьей усмешке. План «Б» вдруг перестал казаться парню таким уж безнадежным – напротив, он внезапно засиял абсолютно новыми красками. Все ловушки были расставлены. Художница не сводила с соратника недоуменного взора. Осталось только дождаться, когда с громким лязгом захлопнется капкан. - Что? – после недолгого молчания, многозначительно изрекла девушка, - Ди, это правда? - Правда-правда, - вновь встрял в разговор Кин, своим неиссякающим монологом не позволяя юристу взять ответное слово, - Мои люди уже давно навели справки: конторе твоего адвоката в ближайшие недели наступит конец и спасти его может только самое настоящее чудо! Кстати, - почувствовав тотальную безнаказанность, на выдохе добавил Кин, - Тебе ведь уже известно о наших с ним переговорах? Ди не сводил с Остина прожигающего насквозь взгляда, однако продолжал упорно молчать. - Переговорах? – голос Касси невольно дрогнул, отчего произнесенное слово, - и без того казавшееся художнице слишком нелепым, - вдруг вышло нечетким, размытым, искусственным, - Каких переговорах? – бледнея на глазах, она в отчаянии вновь обернулась к Ди, однако тот снова ничего не ответил. - О твоем деле, глупенькая, - сладостно пропел Кин, всецело наслаждаясь произведенным им эффектом. Напускная решительность замершей напротив девушки рушилась под его уверенным взором подобно хрупкому карточному домику при дуновении легкого ветра. Остин позволил себе ухмыльнуться. Шах. До полноценной победы оставалось бросить лишь несколько отточенных фраз, - Мы уже давно обсуждаем его за твоей спиной, - он рассмеялся теперь уже в голос и обернулся в сторону Ди, - А ты молодец, долго водил ее за нос. - Это правда? – напрочь позабыв об Остине, голос Касси едва не сорвался на крик. Мысли в голове, нещадно пульсируя, взрывались яркими вспышками, мешая сосредоточиться и правильно оценить сложившуюся ситуацию. Пространство вокруг вдруг стало размытым и нечетким. Мир рушился, расползался на нитки, терял привычные контуры, и казалось, будто никому, кроме Касси, не было никакого дела до того, что он скоро и вовсе прекратит свое существование, - Ди, он говорит правду? – девушка капризно продолжала требовать ответа. - И еще, - поспешно встав из-за стола, насмешливо бросил через плечо Остин, намереваясь уйти, - Мое предложение все еще действительно. Подумай сам, к чему ставить дело своей жизни на кон ради какой-то дурехи? – он вновь смерил Касси пронзительным взглядом, - Ну а ты, - девушка под его взором вдруг сжалась, уменьшилась в размере, почти перестала существовать, - Раз тебе так уж необходимо признание, то вот оно: Касси Ульбрих, ты самая настоящая художница! Только благодаря твоему безграничному таланту я стал настолько известен, хоть ни разу в жизни не держал в руках кисти, палитру и краски, - Кин презрительно хмыкнул, - На большее можешь и не рассчитывать, - поставив жирную точку в разговоре, ядовито выплюнул Остин, прежде чем, вальяжно откланявшись, покинуть место встречи. Лязг захлопнувшейся за Кином металлической двери внезапно придал ускорение миру. Полупустое помещение видавшей виды забегаловки постепенно начало заполняться пока что едва различимыми в суматохе мыслей звуками – негромким стуком стопок о столы, редкими приглушенными разговорами местных завсегдатаев, небрежным звоном посуды и неугомонными окриками с кухни. Будто сквозь толщу воды, они медленно проступали на поверхность, мягко обволакивая, наводняя собой пространство вокруг. Касси нахмурилась – как только она могла все это время их не замечать? Девушка тяжело вздохнула, устало откинувшись на спинку поцарапанного временем сидения, и исподволь взглянула на сидевшего рядом юриста. В висках стучало. Как выяснилось, не замечала она очень многое. Осознание услышанного накануне приходило слишком медленно. Оставшись наедине, какое-то время ни потупившая взгляд художница, ни ее деланно равнодушный ко всему адвокат не произносили ни слова. Первой не выдержала Касси: - Ты врал мне, Ди?