Кротовая нора

— Страсти кипят как в бразильском сериале. — Самое горячее впереди, Шервуд. — Обойдёмся без синопсисов. Объясни мне, Маккарти, что всё это было? Зачем ты так себя вела? — Сам скажи, господин психотерапевт. — Маккарти, мы тут не в игры играем. Отвечай на вопрос. — Откуда мне знать? Я сама не могу объяснить большинство своих поступков. — Хорошо, по порядку. Как ты объяснишь своё поведение в первом случае? — С Итачи? Там всё просто: я уже тогда четко поняла, что к нему испытываю. Мне было плохо и одиноко, а он... В общем, Шервуд, не хочу развозить сопли. Я пришла к нему, потому что уже была влюблена. — Почему остановилась? — Я никогда до этого не спала с кем-то по любви. Я испугалась... И вспомнила Киллиана. Надеюсь, здесь не надо вдаваться в подробности? — Не надо. Что во втором случае? — С Саске на тот момент всё было гораздо сложнее. Я что-то испытывала, но не могла понять... В смысле, раз уж я уже влюбилась в Итачи, то как возможно, что и в Саске тоже? Пыталась себя контролировать или убеждать, что он мне безразличен, но стоило его увидеть, как... В общем, я совсем запуталась тогда. Я вообще не хотела никого любить, ясно? — Более чем. А как же Тим? Он практически признался тебе. — Да, знаю... Тим совсем другое дело, но я не могла ответить на его чувства. — Братья подрались из-за тебя? — Я стала катализатором. Между ними и без того была вражда. — По какой причине? — Боже, Шервуд, ты предлагаешь мне пересказывать тебе аниме? Их семейные отношения вообще никак не относятся к делу. — После того, как ты рассказала о событиях в баре Showbox, я решил наведаться туда и расспросил охрану об инциденте. Такие случаи там не редкость, как, в общем-то, в любом другом ночном заведении, но двоих брюнетов они запомнили. Как мне сказал один из вышибал, высокий дрался профессионально и нехарактерно ни для одного из известных ему единоборств. Это даёт мне ещё один повод думать, что ты не лжёшь. Хотя представить себе эту сказку в реальности довольно трудно. Так же я допрашивал Самуэля Уинстона, который очень хорошо запомнил парня, что ударил его. Конечно, Уинстон отрицает попытку изнасилования, но брюнет, по его словам, имел странную нехарактерную внешность. Дэйзи Старлинг тоже не могла не запомнить твоих «кузенов» и выказала недовольство относительно поведения одного из них. По её словам, «самодовольный кретин» не поддался её чарам и даже позволил себе оскорбить её достоинство. — Проверяешь меня, детектив? — Разумеется. Без обид, Маккарти, но твои рассказы звучат неубедительно. Тем не менее, они подтверждаются каждый раз, когда я разговариваю с людьми, хоть как-то контактировавшими с твоими гостями. — Ты думаешь, меня посадят? — Внезапный вопрос. Ты говорила, что тебе плевать на исход данного дела. — И не соврала. Это чисто моё любопытство. — Дело сложное, Маккарти. Но если согласишься сотрудничать, я пойду тебе навстречу. — Ненавижу ультиматумы. — В моей работе без них порой никуда. Расскажи-ка мне лучше, как прошла та твоя встреча с Киллианом? — Перед тем, как Итачи отколошматили трое нигеров? — Боже, Маккарти, я бы никогда не подумал, что ты расистка. — Это не расизм, Шервуд, а дружеский реверанс. — Допустим. И всё же... — Кил повёз меня в ресторан, как обычно. Начал распинаться о том, как я ему дорога и что он сделает все. Я не сдержалась и сказала: «конечно, сделаешь, потому что ссышь за свою репутацию». Он, как всегда, побледнел-позеленел, но не ответил. Отстегнул денег, пообещал продлить страховку, но когда мы выходили из ресторана, шепнул на ушко что-то вроде «я бы тебе не советовал мне угрожать» и был таков. — То есть он пригрозил тебе? — Очевидно. — Он угрожал тебе до этого? — Нет. — И как ты отреагировала? Испугалась? — Шервуд, самое страшное он уже давно совершил. Чего мне ещё было бояться? — После этого ты поехала в бар? — Нет, заехала кое-куда. — Куда? — Это важно? — Важно, Маккарти. Отвечай. — Заехала к знакомому прикупить кое-чего. — Дури? — Шервуд, ты разговариваешь как общажный барыга. — На твоём языке, да. — О-о-ох, красиво ты меня! Совершенствуешься, детектив. — Что ты купила? — Немного кокса, что такого? И не хватайся за голову, барышня. — По твоему рассказу, ты была вполне себе трезвой, когда выходила из бара. — Так я и не употребляла в тот вечер. Оставила на чёрный день. — И когда же наступил этот чёрный день? — Ну вот слушай.