Декабрь 1976 года
Я понятия не имею, куда именно исчезло целых два года. Крутясь как белка в колесе, я трудился на благо Британии и нашего восстания, переросшего в полноценную войну. Примерно четырнадцать месяцев назад на очередных выборах Министра Магии большинство голосов получил я. Не сказать, что это было неожиданно, приятно или я польщён, нет. Просто на мою голову свалилось ещё больше работы и неблагодарных людей, которым от меня вечно что-то надо. Вот если я чего и ждал, так это появления хоть каких-нибудь последствий ритуала. Но ничего не произошло. Пустота напоминала пыльную дорогу в пустыне и одинокое перекати-поле, которое гонит ветер куда-то вдаль. Разгребая огромные завалы из документации и восстанавливая Министерство, я вынужден был забыть о всяческих отношениях. Приходилось обходиться лишь пятиминутным перепихом в кладовой или туалете и холодным душем поздно вечером. И мне, в принципе, хватало. Ближе к Рождеству и Йолю всё немного поутихло, и у меня появился трёхдневный отпуск, который я могу потратить на то, что пожелаю. Буду спать до полудня и околачиваться в библиотеке оставшееся время, а в Рождественскую ночь загляну на какую-нибудь оргию у чистокровных. Они мастера в этом. О прошедшем можно рассказывать до бесконечности, потому что обязательно вспомнится ещё несколько упущенных мелочей, а потом ещё и ещё. Но я лучше поведаю о своём презабавнейшем отпуске, который лично мне запомнится надолго. ...Ночь с 23 на 24 декабря я встретил в Отделе Тайн, выпивая вместе с его главой и наиболее ценными сотрудниками. В канувшем в Лету будущем Алекс Милнер по-прежнему занимал этот пост и выглядел не особо постаревшим, хотя я видел его от силы два раза. Пост Министра даёт почти неограниченные возможности, если умело ими пользоваться. Около четырёх часов утра я понял, что невыразимцы совершенно не умеют пить (все семеро уснули в живописных позах, не успев споить меня), и отправился искать секретную библиотеку, о которой мне все уши прожужжали. По дороге случайно не туда попав, я всё-таки добрался до нужного места и просто так взял первую попавшуюся книгу, даже не смотря на её название. А зачем? У главы самого секретного Отдела британского Министерства Магии должны быть редкие и такие же секретные книги. Пошатывающейся походкой дойдя до Атриума, я буквально упал в камин и переместился в своё поместье, из-за прихоти Тома теперь напоминающее дикую помесь концлагеря и крепости на осадном положении. Осталось только провести электричество и телевиденье, для масс бывшее всё ещё чёрно-белым. Насчёт электричества я однажды серьёзно задумался, а потом осознал, что с магией оно плохо совмещается, да и строить собственную электростанцию не было никакого желания. Так что проект заглох ещё на стадии «А почему бы и да?». Сам непревзойдённый Тёмный Лорд Волдеморт проводил это Рождество в компании Пожирателей, устроив им очередное собрание с Круцио и кинками. Но я не сомневаюсь, что потом он «смилостивится», позволит им вновь напиться до скотского состояния и вернётся ко мне за своей долей внимания. Беллатриса едва не прожигает меня взглядом при каждой встрече: «Соперница!» А что я? А я просто скромный лорд Люциус Малфой с потрясающей шевелюрой и модельной внешностью. Хотя... Иногда ведь надо себя хвалить? – Я прекрасен, – оу, я сказал это вслух? – Всенепременно, мой лорд, – ответил мне бессменный управляющий и одновременно дворецкий, ведя в ванну. – Только не упрямьтесь и шагайте сами, прошу. Кажется, алкоголь подействовал на меня сильней, чем я думал. Разомлев и едва не уснув в ванне, я кое-как, петляя и долго вспоминая дорогу, добрался до своей спальни и осознал, что сон давно слетел. Примерно после третьего удара головой о дверной косяк. – Лира, – позвал я домовиху, отвечающую за мелочи, вроде позабытых часов или важных документов. Бесшумно появившись (иногда хлопки аппарации меня безумно раздражают), она поклонилась. – Мой лорд, я слушаю. – Найди книгу, с которой я вернулся сегодня в поместье, и отдай мне. У тебя две минуты. За то время пока домовиха искала книгу, я сильнее укутался в халат и устроился в кресле, дав указания другому домовику, чтобы мне приготовили чай. Раритетные маггловские часы с кукушкой показывали начало седьмого часа. Реквизированная книга оказалась весьма объёмной и старой. Потёртые позолоченные буквы на кожаной обложке гласили: «О временных петлях и казусах, случающихся во временных путешествиях. Автор Людвиг Гальцгаффер. 1520 год». Пусть для магического мира четыре с половиной сотни лет – не так уж и много, зато для книг это большой срок. Информация не устаревает, но страницы желтеют и теряются, буквы выцветают, а сами книги переходят в разряд устаревших. Отхлебнув подстывшего чая, я принялся за чтение авторского предисловия. «Моей главной мечтой было написание подобной книги, и я надеюсь, что она существует во многих параллельных реальностях. На протяжении всей жизни я собирал материалы, искал магов, переживших длительные путешествия во времени, и предпринимал подобные попытки сам. Если я не успею опубликовать эту книгу, в моём завещании даны чёткие инструкции для ее завершения. Я рассмотрел все возможные и невозможные методы путешествий, перемещений, превращений и петель, а вы можете видеть результат. В конце книги дан краткий список упомянутых тем. Коснитесь волшебным предметом той темы, о которой хотели бы прочесть, и книга сама откроется на нужной странице.Людвиг Брульд Освин Гальцгаффер, октябрь 1518 года».
Похоже, сам автор не дожил до того времени, когда книга увидела свет магического мира. Надеюсь, что мне попался подлинный экземпляр, а не обычная копия. Открыв книгу с конца, я почти не удивился, увидев трёхстраничный список «описанных и упомянутых тем». Просмотрев его, я решил на время отложить чтение и выспаться. Добредя до кровати, я упал носом в подушку и почти сразу уснул. Разбудило же меня чужое присутствие под боком. Раскрыв один глаз, я лицезрел длинные чёрные волосы и невинное спящее лицо. Сомневаясь, Том ли это или не Том, я открыл второй глаз и увидел грязную мантию на чистых простынях и руку, по-хозяйски обнявшую меня за талию. – Какого чёрта?! – возмутился я, спихнув с кровати пришедшего на полтора дня раньше Волдеморта. Черноволосый прыщ жизни по имени Северус Снейп так не стал бы делать. С пола донёсся обиженный полувздох-полустон, и моя постель быстро намокла из-за беспалочкового Агуаменти. Соскочив на пол с другой стороны кровати, я сверлил взглядом поднявшегося Тома. – Что ты забыл у меня в комнате в такую рань? – раздражённо бросил я. – Эй-эй! Когда я пришёл сюда в три часа дня, ты всё ещё спал. И я не удержался. В его глазах было нескрываемое веселье и удовлетворение от совершённой проказы. Отвернувшись, я щёлкнул пальцами, вызывая домовых эльфов. – Фрими, займись этим беспорядком. Тинки, предупреди остальных, чтобы накрывали в малой столовой. – Да, хозяин, – синхронно поклонились домовики. Не глядя на Тома, я направился в сторону гардеробной, чтобы переодеться, – халат тоже был намочен праведным гневом уроненного Лорда. Осторожные шаги за спиной я больше почувствовал, нежели услышал, но всё-таки снял неприятно липнущий к телу халат, оставшись обнажённым. А потом моего плеча легко коснулись губы в извиняющемся поцелуе, спускаясь к лопатке и слабо выступающим рёбрам. У меня словно спрашивали разрешения на большее, и я не спешил его давать. Тем временем пальцы Тома едва заметно оглаживали кожу на груди, иногда задевая соски и спускаясь всё ниже по животу. Я сдался, не в силах терпеть мучительно приятную пытку. Повернувшись всем телом, я вздохнул и сказал: – Ты уверен, что хочешь именно сейчас? Или опять решил меня взбесить? – Не будь таким злым, Люци. Сам Тёмный Лорд любит тебя. Я едва заметно вздрогнул, когда Том коснулся моих сосков более явственно. Не знаю, ради чего он всё это затеял, но отступать я пока не собираюсь. Приблизившись к его губам, я выдохнул: – Можно ли считать эти слова открытым признанием в любви? – Как пожелаешь. Коснувшись его губ в невинном поцелуе, я отстранился и ехидно улыбнулся. – Тогда секс будет только после свадьбы. – Ты издеваешься? – Ничуть. Огладив сквозь штаны (где он успел потерять мантию?) немного напрягшуюся плоть любовника, я стал медленно расстёгивать пуговицы на его рубашке, не сводя пристального взора с его озадаченного лица. – Ты точно хочешь, чтобы я сделал предложение? – спросил он, касаясь моей щеки и проводя кончиком большого пальцам по губам. Я рассмеялся и, ничего не ответив, поцеловал оголившуюся ключицу. Последовав за внезапной мыслью, я укусил там, где только что мягко касался губами. Том зашипел, словно большой кот. – Не будь таким упрямым, – сказал я, вновь отстранившись. – Раз начал, то доведи до конца. – С удовольствием. *** Том разрешил мне пойти в столовую только тогда, когда я дважды делом попросил у него прощения. Понятия не имею, почему мне так нравится быть нижним во время секса с ним. Оказалось, что за окном был глубокий вечер и вместо завтрака у нас ужин. А потом неблагодарный Волдеморт сбежал, бросив на прощание что-то вроде: «Я забежал к тебе на часик». Пообещав самому себе потребовать в следующий раз с Тома предложение руки и сердца и шикарную свадьбу, я взял книгу и отправился в гостиную. В этот раз я точно найду нужную информацию. Долго искать подходящий раздел не пришлось. Наиболее привлёкшей меня темой стала именно эта: «Долговременные петли и искривления реальности». Интересно узнать, почему всё случилось со мной и можно ли это как-нибудь исправить. «Серьёзные искривления не возникают на пустом месте. Для этого нужно или долго готовиться, или вызвать настолько шаткую – почти на грани миров – ситуацию, чтобы Магия выбросила вас в другую реальность. К сожалению, этот факт малоизучен, но я могу предположить, что подобное достигается смертью тела в изначальной параллели, дабы душа не имела привязки. В любом случае возврат невозможен, потому что такие перемещения являются исключением из всех правил». Вот оно что. Я не могу вернуться, потому что того «меня» по имени Гарри Поттер больше не существует. Печально. «Иногда возникает феномен «долговременной петли», в результате которого маг застревает в определённом участке времени и пространства до тех пор, пока не найдёт единственно верное решение. Но случается и такое, что маг застревает между двумя и более реальностями, и может пробыть в этом проколе аж до скончания времён. Мне удалось найти всего два подтверждения этой теории, и, к сожалению, выхода нет». Одним из секретов книги оказался рисунок от руки на двойном форзаце. При ближайшем рассмотрении я узнал свой медальон. Подпись под ним гласила: «Артефакт, препятствующий расширению временных дыр, чтобы не возникало казусов, вроде раздвоения личности или безумия». Забавные казусы, однако. Утром 27 декабря собираясь в Министерство, я сожалел, что следующий отпуск может выдаться только после моего отстранения с должности. Весёлые каникулы, не правда ли?