***
В остальное время учебного дня все прошло более менее нормально, за исключением того, что Астрид предприняла еще одну попытку уговорить Иккинга поехать с ними на гонки. Пришлось выкрутиться, сказав, что дел по горло, ему это не интересно и вообще ей лучше его не донимать. В итоге, та отступилась, не решая подорвать свой возможный высокий балл по социологии их натянутыми, как гитарная струна, отношениями. Вдруг, потом Хэддок просто откажется ей помогать и Хофферсон завалит все? Такого ей уж точно не надо — аттестат важнее. Уроки закончились и парень уже направлялся домой, решив сократить путь, пошел вдоль школьного забора, чтобы пройти через другие ворота. Стоять на остановке не хотелось. Сквозь наушники стритрейсер отчетливо слышал чьи-то гневные возгласы, что даже слова песни были не понятны на фоне этого шума. Догадаться, кто это, было не трудно. Зейра стояла в компании двух старшеклассников, которые настойчиво уламывали ее пройтись с ними, не давая той и шагу ступить с территории. Один из них, что был выше, опирался рукой на забор, а другой встал четко в проходе от чего было трудно протиснуться в открытый выход. — Сказала же — отвали! — всплеснула руками Торсон, недовольно хмуря брови и раздраженно скалясь. Еще немного и у той начнет дергаться глаз, а пальцы нервно выстукивали ритм по локтю, когда она скрестила руки. Поведя плечом, то ли чтобы перекинутая через него сумка не спала, то ли чтобы стоящий позади нее даже коснуться не смел, было видно, что терпение кончалось. Она продолжала громко верещать своим мощным голосом, а двух парней это только забавляло. — Да ладно тебе, Зейра, давай немного прогуляемся, — не понимая отказа, говорил тот, что не давал выйти. Троицу было трудно обойти и Иккинг подумал, что это еще одно неудачное стечение обстоятельств, в которое он снова вляпался. Мало ему неудач за утро, так и сейчас не дают со спокойной душой пойти домой. — Тебе с этого ничего не убудет, мы просто доведем тебя до дома, может, угостим в кафе, — присоединился второй, растягивая губы в улыбке аля «плохой парень». Что не говори про характер «Забияки», а она была весьма симпатична, поэтому к ней и клеились парни. Только та любила кого по брутальнее, от этого все ее бывшие были среди спортсменов школы. Такое внимание к ней было привычно и понятно, но сейчас она, откровенно говоря, встряла. Ей не хотелось возиться со смазливыми мордашками. Хэддок же просто желал пройти, помогать отбиться от поклонников даже не собирался. Ему наплевать на чужие проблемы, своих по горло. Ввязываться во что-то и изображать из себя героя — не в его принципах. Не нравилось привлекать внимание. Но Зейра откровенно орала матом, что от такого словарного запаса уши вянули, старшеклассники не отступались от своего, а стритрейсер медленно ощущал, как по нему растекается возмущение. «Ни минуты покоя», — цокнул он языком, подумав про себя. Вроде, все взрослые люди, а нормально решить ничего не могут, только время друг друга тянут и не дают остальным ученикам пройти, откровенно игнорируя их. Большинство идущих в эту сторону разворачивались и уходили обратно, пересекая добрую половину территории учебного заведения, чтобы пройти через главные ворота, раз здесь такая засада. Шатен не хотел идти с толпой назад. Он уже подошел к проходу и встал, угрюмо смотря в спину парня. Непонятно было — через сколько тот вообще соизволит подвинуться. Иккинг обреченно вздохнул. — Грэм, повторяю в последний раз тебе-придурку и твоему дружку, что если вы не отъебетесь, то начну орать как резаная, обвиню вас в домогательствах средь бела дня! Или того хуже — врежу обоим по роже, что мать родная не узнает. Дай пройти! Мне надо домой! — кричала на них заведенная Торсон, а те даже ухом не повели. «Блять, только слушать ее вопли не хватало…» — уже не мог сдержать свое раздражение за маской безразличия Хэддок. Выбора как такового не оставалось. Господи, только бы ему потом не пожалеть об этом… — Эй, — отрешенным, но слегка грубым голосом позвал обоих старшеклассников гонщик и те обернулись, недовольно кривя лицо, но как только парни встретились взглядом с мрачным и не сулящим чего-то хорошего выражением лица шатена, как-то заметно опешили. «Забияка» удивленно вылупилась на стритрейсера, а сам он не желал долго возиться. Все знали, что с ним лучше не иметь дел, поэтому никогда не напрашивались на его скверность, мало ли что. — Пройти дайте, — с нажимом произнес он. Дружки переглянулись, не уверенные, как лучше поступить в этой ситуации. Дать отпор и послать Иккинга куда подальше или послушаться его и просто чуть сдвинуться с пути, они ведь и правда стоят у самого прохода. Оба, вроде как, визуально чуть превосходили его по комплекции, поэтому слегка надавить или наехать на него было бы расплюнуть, но вот… Этот прожигающий взгляд и дурная репутация Хэддока как-то перевешивала всю решимость. Парни немного отошли в сторону, открывая выход распахнутой калитки и шатен без лишних слов двинулся сквозь них, но вновь остановился, не пройдя и двух шагов. Он бросил на всех троих взгляд через плечо. — И да, она задолбала верещать, поэтому отвалите от нее, а то аж бесит, — фыркнул напоследок гонщик и вставив наушники, ускорил шаг, поскорее сматываясь от этого злополучного места. «Держитесь подальше от неприятностей — у меня глаза на затылке. А я все равно надираю всем задницы в классе, а они еще говорят, что я чертово позорище. Они говорят мне, что думают, но от них несет, и мне на них плевать. Приведи разум в порядок, смотри в будущее, ты вырос из этой прически…»*** Раздалась в ушах музыка, а стритрейсер даже не заметил то, как восхищенно пялится ему в спину Зейра, даже не понятно чем впечатленая в его поступке. Не долго думая, пока оба зажимающих ее старшеклассника не опомнились, она оттолкнула одного из них и ушмыгнула прямо у них из-под носа. Те, кажется, чертыхнулись, но девушке было глубоко насрать на эту парочку, она, освободившись и благополучно выбравшись из этой ситуации, шла к себе домой. Настроение у нее заметно поднялось от увиденной сцены, где всем известная «Рыбья кость» одним жутким взглядом и парой коротких фраз заставил тех парней отступить, поджав хвост. Вот это конечно новость! Сегодня вообще Торсон много чего удалось вскользь узнать об их мутном одноклассничке. Даже мнение как-то поменялось. — Ну, Иккинг, человечище! Вроде, помог, как-никак! Надо будет Астри рассказать об этом! Вот удивится-то! — хитро усмехнулась блондинка, чуть ли не в припрыжку шагая к себе. Да уж, Иккинг не рассчитывал, что «Забияка» воспримет это в своей манере. Помощь? Какая к черту помощь?! Надо ему это больно! Он просто сказал то, что думал. Может, нормальные люди и защитили бы ее в подобной ситуации, вступились, но ему было важно просто уйти с территории школы, а это его «отвалите»… Черт! Да просто выпалил и все! Что тут разбираться то? Не хватало, чтобы его еще в «борцы за справедливость» зачислили… Разбираться в этом не хочется! Все! Ему нужно к заезду готовиться, а не над случившимся размышлять. Вот только язык Зейры уже был готов растрепать Астрид все произошедшее по телефону.***
Визг тормозов, шорох шин, гром музыки из басов, гогот толпы и их радостные, восхищенные крики, когда узнаваемый чёрный байк с красной лентой неоновой подсветки останавливается недалеко от стартовой линии. — Ночная Фурия! — благоговейно выкрикивают его имя и народ, до этого размеренно раскачивающийся перед заездом за баночкой пива, бежит к ограждению. Несколько самых очумелых фанатов даже перепрыгивают через забор, но грозные байкеры, что играют роль секьюрити, ловят болельщиков и запихивают обратно в столпотворение. Уйма голосов призывно зовут Иккинга подставным клеймом и его губы, незаметно для всех, самодовольно растягиваются в улыбке под шлемом. Черт, его так будоражит это вожделенное желание остальных хотя бы пожать ему руку или сделать селфи. Нет, он не зазвездился, просто атмосфера дразнит и щекочет его эго. Мрачная натура отступает и на сцену под блески ярких софитов выходит тот, кого хотят видеть — «Ночная Фурия». И Хэддок сам считает свою вторую личность ещё тем ублюдком просто за то, что он такой идеальный, а себя настоящего — мразью, раз позволяет себе иметь горделивое альтер-эго. У него в голове словно два разных человека, которым, существуй они по отдельности, в реальности никогда не удалось бы поладить. Загрызли бы друг друга, словно голодные псы. Фурия решает раздразнить толпу и врубая сцепление, начинает крутиться на месте, возводя себя в чернеющее на асфальте кольцо прожженых шин. Люди впечатленно верещат — это как бальзам на его больную душу. Блядство, все же его заводит вести себя столь вызывающе, так и хочется полностью перевоплотиться под этого всеми любимого ублюдка и крутить всем вокруг как пожелается. Тёмные, грязные, даже отвратительные мыслишки закрадываются в голову. — Только посмотрите! Ночная Фурия сегодня в ударе и, по его виду понятно, что он готов в любой момент начать гонку, чтобы пустить остальным участникам пыль в глаза! — слышится задорный голос Мэша из колонок и гонщик смотрит в сторону развернутого шатра, где полным ходом идет настройка аппаратуры и подготовка к заезду. Трасса огромна и не вместится на территорию заброшенных строй заводов, поэтому обычно с помощью прожектора гонку выводят на стене. Камеры заранее устанавливаются на проложенном маршруте, а в воздух, как дополнение, выпускают несколько навороченных дронов, которые следуют за стритрейсерами. Все это весьма кропотливая работа и чтобы качественно вывести все виды трассы на одном экране нужно время и рука настоящего профессионала. Им повезло, у них есть один такой рукастый парнишка француз — Жак — так его кличут. По слухам, он натворил какую-то херню у себя на родине, поэтому путь ему туда теперь заказан. В розыске. В Америку сбежал пару лет назад, по профессии оператор, а на деле безработный придурок, но которого, кстати, все уважают. Дерет бабло с подработок то тут, то там, а затем просаживает в барах. Подробностей никаких, но для него стритрейсинг стал что-то типа приюта, где можно поделиться своим талантом. Но больше всего остальную часть организаторской команды прикалывает его ломаный английский, а уж как он смешно матерится — надо слышать. Жужжание движка отвлекло Фурию и он обернулся на припарковавшийся рядом с ним мотоцикл. Этот выглядит до неприличия новым, будто только что выпустили в бой с самого конвейера. Красный, что аж глаза плавит. «Что за безвкусица?» — подумал Иккинг и парень сидящий на этом «коне» снял шлем с головы. У водителя были каштановые дреды средней длины с какими-то бусинами и кольцами. Загорелая кожа и острые черты лица. Кубинец, не иначе. Он криво улыбнулся и посмотрел своими карими глазами прямо на Хэддока. — Ночная Фурия, так полагаю? — растягивая слова, его странный акцент отдавал какой-то вызывающе противной сладкой горечью. В «Фурии» сразу же проснулся тот привередливый старшеклассник, который только раздраженно фыркает в сторону тех, кто ему не нравится. Этот новый гонщик был старше Иккинга, но ни о каком уважении в сторону новичка парень и не помышлял. Бесил одним видом, так и нахрен с ним вообще водиться? — Приятно познакомиться с тобой, — он постарался добродушно улыбнуться, но было чрезмерно наигранно, что Хэддоку даже и верить в это не надо было. — Меня зовут Эмиль. Сегодня я буду принимать участие в этом заезде от имени «Night Bludwist», надеюсь, тебя обогнать, призер, — с раздражающей и самоуверенной усмешкой произнес Эмиль, опираясь на руль байка. Обычно новички подогревали в стритрейсере интерес, азарт. Кто же все-таки сможет пересечь финишную черту первее него? Вырвать из цепких рук парня эту двухгодовую номинацию «Самого быстрого гонщика штата»! Но… Вот сейчас «Ночная Фурия» ничего этого не ощутил. Под кожей только стайкой пробежало отвращение от излишней сладости и напыщенности в голосе соперника. Гадость. Поэтому гонщик продолжал молчать даже и слова не сказал внезапно объявившемуся конкуренту. Его искривленное в горделивости лицо отражалось в забрале черного шлема. Иккингу захотелось поскорее отъехать от него и даже на треке не идти бок о бок. Вообще не ездить на одной дороге. — Фурия, — призывно раздалось из колонок и шатен повернул голову в сторону шатра. Мэш махнул ему рукой, подзывая подойти. Своего шанса уйти подальше от кубинца Хэддок не упустил и аккуратно подъехал к ограждению разделяющему проезжую часть и «рубку». Мотор мотоцикла заглушился и гонщик, на удивление, энергично слез с него. Видимо, новое знакомство ему уж слишком не понравилось раз он так желанно оторвался от своего байка и подошел к ведущему. Вместе с ним приветливо, но хмельно улыбаясь подошла и Айри, при виде которой стритрейсер хмыкнул. Вот она — привычная подруга с банкой пива в руках, даже не скажешь, что примерно с несколько дней назад видел ее абсолютно трезвой на работе. — Звал? — поинтересовался у Мэша «Фурия». — Просто заметил, что если по-быстрому не свалишь от того плохиша, то ты его своим байком переедешь! — хохотнул ведущий, кивая в сторону Эмиля. Наблюдательно, надо заметить. Неужели так заметно, что кубинец его бесит? — Выручил, — покачал головой Хэддок. — Кто это вообще? — Эмиль Риго — сегодняшний гонщик. Вписался к нам в последний момент, но, ты же знаешь, правил у нас тут, как особо таковых, нет, поэтому и позволили участвовать, — пояснил испанец. — Новичок не новичок в плане гонок — не знаю, но на мотоцикле держится неплохо. — Использовал настоящее имя? Редкость, — слегка поразился решению Эмиля шатен. У них не было ограничений в использование псевдонимов или имен, но большинство не любило раскрывать свою настоящую личность, поэтому пользовались подставными ярлыками, как, в принципе, и сам Хэддок. — Этот ваш черт говорил, что участвует от имени какого-то там Блудвиста. Это команда такая или снова пешка какой-то корпорации пытается втереться к нам на улицы? Глаза Мэша забегали по сторонам, осматривая окружения. Словно искал того человека, о котором не хочется поднимать речь. Это насторожило. — Мистер Ночная Фурия? — послышался грубый бас из-за спины гонщика и ведущий заметно нервно потер шею, а Айри, сверкнув серьезным взглядом на стритрейсера, дала понять ему не терять бдительности и скрылась за плотной тканью шатра вместе с парнем. Что-то все это выглядит уж слишком подозрительно и Иккинг сурово нахмурился под стеклом шлема, оборачиваясь к тому, кто прервал их разговор. Широкоплечий, высокий мужчина, плотного телосложения с неприятным надменным оскалом, жесткими чертами лица, черными длинными дредами, он покручивал во рту дымящуюся толстую сигару, нахальной походкой в дорогом костюме приближался к Хэддоку. Что сегодня вообще за день? Одно только расстройство от него. Так и хочется бросить свой угрюмый взгляд на всех, кто не приходится по духу, чтобы от парня просто отъебались. Одни придурки лезут на глаза. То парочка у ворот школы, то этот ебаный Эмиль, теперь еще и какой-то мужчина со шрамом на щеке, от одного вида которого хочется пустить себе пулю в лоб. Так и подмывает запылить этот чистый и ухоженный прикид дорожной грязью. Кто, скажите на милость, припрется на это «шоу» в такой одежде?! Народ тут пиво друг на друга льет, пропитывается запахом дешевого табака, обтирается об грязные стены, блюет по углам и валяется в отключке на земле. И это, вроде как, не фильм, где подростки собираются на тусовки и сходят с ума. Здесь взрослые люди, которые наслаждаются гонками, бухают и прожигают жизнь себе в удовольствие после тяжелой рабочей недели. А уж как кто развлекается — дело каждого, что в это лезть. — Рад с вами познакомиться, — произнес неизвестный и протянул руку, будто из напускной вежливости. Гонщик не удосужился ответить на рукопожатие, поэтому странно хмыкнув, мужчина сунул свою ладонь обратно в карман брюк. А этот его взгляд… Давай, считай стритрейсера невежественным сосунком, так даже лучше. Может, поймет, что ему не рады и свалит восвояси. — Я Драго Блудвист — представитель «Night Bludwist». Слышали когда-нибудь о таком? — и развязная полуулыбочка растекается по его сухим устам. — Мне нужно готовиться к заезду. Ближе к делу, — несдержанно ответил «Фурия», скрещивая руки на груди и поторопил Драго, чтобы как можно скорее отвязаться от него. — Смотрю, вы цените свое время, — снова этот смехотворный голос наполненный скрытым ядом. — У меня к вам есть деловое предложение… — Я одиночка и в команды не вступаю, — нетерпеливо перебил Иккинг, а по выражению на лице Блудвиста стало ясно, что ему это не особо понравилось. Не нравится, когда лезут поперек слова? Ну, что ж, тогда давай! Злись побольше! Хэддоку до извращения нравится чужая ярость. Так приятно дразнить таких придурков и выводить их из себя. Боже, да шатен отвратителен до мозга костей забавляясь подобным. — Ко мне не в первый раз подходят с подобными «предложениями», — насмешливые кавычки в воздухе, которые он не постеснялся применить. — Вы хотите, чтобы я подписал какой-то левый контракт и стал заложником системы? Или чтобы намеренно рекламировал что-то во время гонок? Знаете, мотоциклы, запчасти, автошколу… Подбивать вам лишнюю клиентуру, верно? Может, еще и наклейку на лоб с подобной интеграцией приклеить?! Черт, срочно заткните стритрейсеру рот, иначе он пойдет во все тяжкие. Язык без костей, который не может и единой остроты сдержать за зубами. Да, блять, его сейчас так прикалывает нести всю эту чепуху, что желание продолжать издеваться над мужчиной только растет. Нет, Иккинг точно сейчас запрокинет голову в надрывном смехе и будет хохотать пока живот не надорвет. Кто бы знал, как его трясет от желания показать свой скверный характер во всей его красе. Парочка дерзких фраз, зашкаливающая самоуверенность и «Ночная Фурия» наживает себе врагов. Только, против него пойти никто не сможет, он же любимец публики. Если его хоть пальцем тронут — виновника разорвут на куски. Это карт бланш для звезд, а как «Звезда» — Хэддок отвратителен. И это ему по душе, чем быть просто ненавидимым всеми старшеклассником. Драго замолчал, искривив губы еле сдерживаясь, чтобы не произнести поток ответной грубой критики, буквально проглатывая все слова гонщика. А потом будто подспустил пар и наигранно тактично улыбнулся. В душе у него, наверняка, пылало пламя гнева, что такой «мальчишка» идет поперек ему. — Это предложение немного другого рода, мистер Фурия, — кажется, что прозвище он выдавил из себя через силу с заметной ненавистью. — Как видите, у меня есть свой человек, который сегодня участвует в заезде, — Блудвист указал через плечо на того самого Эмиля, что опираясь на невысокий заборчик, цеплял девчонок своими сладкими речами и хищным взглядом. Действительно идиот. — И я хочу, чтобы вы дали ему шанс. От услышанного, Иккинг враждебно дернул головой. — Хотите, чтобы я намеренно проиграл? — голос резко упал, став чересчур стальным. «Сукин сын…» — пронеслось в голове у парня и он скрипнул зубами, ощущая, что его принимают за какого-то дурака, мягко сказано. — Вы быстро все схватываете, — усмехнулся Драго, подтверждая слова шатена. — Конечно же, не за бесплатно. Предлагаю вам неплохую сумму за то, что дадите Эмилю презентовать наш новый двигатель. Это переходит границы. Никто не смеет считать «Ночную Фурию» легкодоступной сучкой, которая продастся за какие-то жалкие пачки денег. Он живет не ради всего этого дерьма, а чтобы просто сбежать от себя настоящего. Похвастаться перед всеми, что «Фурию» просто так не победить, что Иккинг Хэддок — скрывающийся за его маской, тоже что-то да и умеет. Чтобы его хоть где-то воспринимали, видели его хотя и только в облике альтер-эго. Для Иккинга трек стал всем. Хлесткий холодный воздух, запах выхлопных газов, трение колес, вибрация движка между ног, бешеная скорость и адреналин… Это единственное, что еще не выгорело в нем до самого основания. И выпускать эту чертову ниточку из своих дрожащих от приступов пальцев — не намерен. — Нет, — слетает с его уст жесткий ответ, настолько пропитанный желчью, что на языке остается послевкусие этого слова. — Я никому не отдам свою победу, а теперь вам пора. Мне нужно проверить состояние байка, — и на этом Хэддок отвернулся к «Ямахе», словно никакого разговора до этого не было, но вот всю грудь жгло от осадка неприятной беседы. Сердце болезненно барабанило по ребрам с такой силой, что, казалось, весь гнев вот-вот вырвется наружу и зальет все вокруг своей обжигающей магмой, сжигая все живое до состояние мелкого пепла. Разрушить. У гонщика пальцы ходили ходуном, от желания что-то сломать, стереть в порошок, уничтожить. Это не помогало выпустить пар, его просто клинило, в голове назойливо крутились мысли о том, что пора разбушеваться. Лишний повод позлиться. На что? Не понятно и вовсе, просто хочется нещадно долбиться кулаками об стену, скрежетать зубной коронкой, рычать, драть голос в сдерживаемом крике. Он с силой сжал кулаки, стараясь унять нарастающий приступ агрессии, а в ушах, будто на зло, отдавался удаляющийся тяжёлый топот Драго, словно финальный мотив перед казнью. Даже знать не хотелось, какое раздраженное выражение лица у Блудвиста и насколько его взгляд хмур, пропитан злобой. Что он там себе бормочет? Проклинает «Фурию»? Да пускай продолжает себе шептать что-то под нос, если его успокаивает это дерьмо. Под шлемом стало жарко, собственное дыхание печет и опаляет кожу. Будто в парилку попал. Скинув с плеч кожаную куртку, Иккинг забросил ее на сиденье, а по оголенным футболкой рукам прошелся приятный холодок позднего вечера. Так хоть что-то, не снимать же ему шлем на всеобщее обозрение. Он присел, внимательно осматривая тормозной шланг у байка. В этот момент из шатра вышла Айри, подкуривая от зажигалки и, как бы невзначай, оперлась на перегородку около Хэддока, выпуская сквозь губы струйку дыма. Оба давно приняли решение, что не будут разглашать свои дружеские отношения прилюдно, поэтому приходилось делать вид, будто они простые знакомые, которые возведены в рамки «зритель» и «гонщик». Шатену так спокойнее хранить свою тайну. — Блудвист — что он за человек? — поинтересовался стритрейсер, продолжая копаться в мотоцикле. Пепельноволосая подумала с секунду. — Владелец поганой фирмы «Night Bludwist» с таким же поганым названием, — усмехнулась та, но после затяжки заметно опустила брови и понизила тон. — Блудвист незаконно переправляет из Вьетнама нелицензионные запчасти и подпольно продает их. Слышала, что он ищет деньги, чтобы выкупить патент на новые движки, которые ещё даже не прошли краш-тест. Ты ведь знаешь, азиаты рукастые ребята, вот и собрали довольно взрывоопасный, но мощный двигатель, превосходящий любой другой и в «лошадиных силах», и в горючести. В Америке есть ограничения на это, но, как видишь, Блудвиста подобное не остановит. — Что за сраный криминал, — пробормотал Иккинг, вставая и отряхивая темные джинсы. — Кстати, об этом, — затушила сигарету Айри, а потом довольно серьезно посмотрела на парня, словно от её дальнейших слов зависела его жизнь. — Блудвист вне закона в нескольких штатах. Он причастен к грабежу, шантажу, незаконной торговле оружием, какое-то время поднимал деньги на наркотиках и, как некоторые говорят, даже убивал. — Слишком большой «послужной список», тебе так не кажется? Как его ещё не засадили? — всплыл довольно-таки хороший вопрос. — Мексика, парень, — с простотой ответила подруга, будто это было очевидно. — Когда происходит настоящая задница — все плохиши в фильмах бегут в Мексику, Аргентину или Бразилию. Укрываются, пережидают «бурю», находят новые связи, а потом возвращаются опять наводить шумиху. — Ты пересмотрела Голливудских фильмов, — покачал головой Хэддок, явно не веря в такую банальщину взятую из клишированной киноиндустрии. — Кончай, это же бред! Слухи, бывают, преувеличивают. — Не в случае с Блудвистом. — Откуда вообще ты знаешь столько всего? — натягивая на себя куртец, спросил гонщик. — Приобретала парочку деталей из ограниченной серии для мотоцикла. А оттуда по рукам и рассказали, что «Night Bludwist» может достать все, что угодно. До ушей всех присутствующих долетел первый протяжный гудок, оповещающий о скором начале заезда. Своеобразные «три звонка» в театре. Перекинув ногу, стритрейсер поудобнее уселся в седле байка и выкрутил ключ зажигания. Мотоцикл приятно заурчал под ним. — Эй, Спидибой, — позвала его Айри, пока тот не тронулся с места занимать позицию у стартовой линии. «Ночная Фурия» бросила взгляд из-за плеча. Выражение сосредоточенности ещё не сошло с её лица. — Блудвист тот ещё ублюдок. Просто будь осторожен с ним. Впервые о нём кто-то переживал. Было непривычно. Вот только «Фурия» не тот, кто будет пугаться какого-то незаконного торговца. Он усмехнулся и выжал катушку на руле, от чего мотор несколько раз рыкнул, подобно голодному зверю. — Тогда, ему не повезло. Ведь Ночная Фурия — конченый ублюдок, — с нотками насмешки произнес Иккинг и проскрипев задней покрышкой, обдал девушку выхлопным дымом и оставил короткую черную полосу стертой шины. Парень уже занимал привычную позицию у нарисованной на асфальте баллончиком краски линии. Рядом с ним остановился никто иной, как Эмиль «дружелюбно» отсалютовав. Хэддок тихо простонал и закатил глаза, отворачиваясь от настырного кубинца. Взгляд сам упал на толпу и его брови дернулись вверх, а потом он привычно ехидно усмехнулся. Взору предстала Астрид Хофферсон, которую энергично пихала под бок Зейра и восхищенно указывала на всех гонщиков строившихся в ряд. Астрид только кивала, делая вид, что слушает болтовню подруги. Казалось, что староста пришла сюда только из-за уговоров Торсон, а ей же стритрейсинг нравился на уровне «посмотрю раз делать нечего». А Хофферсон ещё его приглашала поглазеть на заезд. Что за наивная девчонка? По венам шатена растекся какой-то азарт и оскалившись, он выжал ручку, создавая призывное жужжание своего байка, привлекая чужое внимание. Народ сразу же заверещал, а Астрид повернула голову к источнику звука и оба встретились взглядами. Если парень прекрасно видел ее большие голубые глаза даже за тонировкой, то девушка почувствовала этот зрительный контакт на интуитивно уровне. «Нашел себе развлечение, Хэддок…» — подумал сам про себя стритрейсер, но на этом не остановился. Он махнул рукой Хофферсон и глаза той, — Ей Богу! — полезли на лоб от удивления. — Это он мне! Мне махнул! — затрясла старосту за плечи заведенная «Забияка», принявшая жест на свой счёт. — Видела?! — Да, — наконец оторвав взгляд от «Ночной Фурии», улыбнувшись, кивнула однокласснице. Иккинг же старался сдержать пробирающий ребра смех, намеренно продолжая пилить своим долгим взглядом Астрид, которая бросила кроткий взгляд в его сторону, но потом поспешно отвернулась, неловко заправляя прядь распущенных белокурых волос за ухо. «Она… Смутилась?! — и в этот момент Хэддок издал какой-то тихий квакающий звук, пытаясь не сорваться на громкий хохот. — Красавица школы смутилась «Рыбьей кости» под маской «Ночной Фурии»! Кому расскажи — психиатричку вызовут! — тело ещё какое-то время мелко сотрясалось от забавы, но последующий гудок для гонщиков быстро привел его в себя. Он расправил плечи, готовясь принять привычную позу для лучшей обтекаемости воздуха. — Дерьмо, теперь хочется провернуть тоже самое в облике мрази — Иккинга. — шатен уперся ногой в педаль. — Такая занятная…» Но не менее надоедливая, в понимании парня. После последнего гудка, все посторонние мысли из головы гонщика вылетели сами собой. Через несколько секунд, он рванет вперед и одержит очередную победу. Отдав голосовую команду, наушник в его ухе ответно запиликал. — Дамы и господа, леди и джентльмены! — громко пронесся в мощных колонках голос Мэша, а сам взбудораженно тянул за собой шнур микрофона и активно жестикулировал стоя около шатра. Публика приветствовала его. — Без долгих вступлений, мы открываем сегодняшний заезд! — казалось, что сильнее кричать некуда, но толпа смогла это переплюнуть. — Гонщики, вы готовы?! — спросил ведущий и с дюжину мотоциклов рявкнула в унисон. — Зрители, вы готовы?! — снова поток голосов и в ладонь испанца вложили пистолет, заряженный холостыми. Он возвел его дулом к небу. — Тогда, на старт! «Ночная Фурия» склоняется над байком, напрягает бицепсы и весь позвоночник напряженно натягивается. — Внимание! Пальцы мертвой хваткой обвивают ручку и выворачивают, заставляя заднее колесо нетерпеливо заскрипеть. — Марш! Слышится звук выстрела, что тонет в грохоте двигателей и байки срываются с места. Спасибо выработанным рефлексам, Иккинг сразу же занимает ведущую позицию. И внутри кипит кровь, скачет адреналин, ударяя по вискам, на скоростях ветер холодный и хлещет по телу. Спидометр стремительно двигает стрелку дальше, а трек как влитой ложится в набранные километры в час. Повороты завораживают, вскруживают, заставляют сбавлять темп, чтобы не вылететь с дороги. Риск разбиться, когда за плечами скорость около сотни — велик, но никого из участников это не пугает, а Хэддоку просто плевать — его альтер-эго называют «Безумцем» и он каждый раз доказывает это своими крутыми виражами. «Адреналин долбит и трещит у меня в голове. Я наркозависим от скорости, без нее помру. И я вижу красный свет. Скорость уже за сотню, я мчусь через тьму и свет, ха-ха! Это мой боевой конь, моя боеголовка. Пошли их всех, и, сжав руль в кулаках, Мчись через тьму и свет.» По барабанным перепонкам приятно растекается песня «Metallica — Fuel», которая идеально вписывается в атмосферу. Краем глаза шатен замечает в отражении зеркала, как красный мотоцикл натужно старается его обогнать в попытках пристроиться то с одной стороны, то с другой. У этого новичка — Эмиля не было и шанса. Да и поздно трепыхаться, ведь до финишной черты и высокой красотки на шпильках, размахивающую флагом осталось пара метров. И под взрывные аплодисменты Иккинг пересекает белую линию на асфальте, тормозя. — И первым снова приезжает Ночная Фурия! — возвещает Мэш под радостный свист толпы. — Вторым приходит — Эмиль Риго, за ним с разрывом в несколько секунд — Синяя гончая… — стал перечислять порядок прибытия всех участников ведущий. Хэддок отчетливо видел, как по злому раздосадованный Эмиль снимает с головы шлем, скалится и бормочет что-то едкое на кубинском. Вы только посмотрите, как он нервно свистит носом из-за проигрыша! Это как бальзам на больную душу старшеклассника. Риго уже хотел было подойти к сидящему на байке «Фурии», состряпав на лице напускную лояльность, но гонщик решил поставить жирную точку в их знакомстве. Просто развернулся и проехал чуть дальше, оставляя закипающего кубинца один на один с облаком пыли. Теперь можно и передохнуть в их с Айри привычном месте, а то пот под шлемом начинает капать со лба прямо на ресницы. И ещё нужно покормить Беззубика, не зря же стритрейсер купил ему немного корма.***
Астрид устало вздохнула, смаргивая замылившийся от яркого света экрана смартфона взгляд. Вкладки приложений сменялись одно за другим, но результата все не было. Ехидная иконка, гласившая одно и тоже постоянно выскакивала нагружая пиксели своей цветастостью: «Свободных машин нет. Попробуйте обновить снова.». И так уже битые пятнадцать минут, она тщетно старается выкупить себе хотя бы одно такси, чтобы доехать домой. Ноги от долгого пребывания на одном месте начинали ныть и Хофферсон приходилось шататься туда-сюда по узкому въезду на территорию заброшенных заводов. Стояла у обочины побочной трассы, как самая настоящая проститутка, ищущая клиента, поэтому, когда кто-то начинал ей сигналить или приостанавливался, блондинка не сигала в первую попавшуюся попутку. Не хватало прослыть «девушкой легкого поведения». Что за позор! Зейра осталась на байкерской вечеринке подольше и отговорить ее никак не получалось. Повезло, что они встретили Зейна, не так страшно за нее раз рядом будет ее братец. Хотя, действительно стремно, когда эта парочка вместе — беды не миновать. Стоило надеяться, что близнецам будет не до их глупых шуточек и ничего абсурдного или опасного они не натворят. Остальную часть их «компании» староста, — Слава Богу! — не встретила, настроение не то, чтобы слушать хвалебные речи Каллена в его же честь. На часах уже час ночи и возникает только один вопрос: Кто блять в такое время заказал себе все такси? — Дерьмо, — тихо выругалась Астрид и предприняла еще одну попытку найти в приложении свободное авто. Ничего, только вновь это глупое сообщение про отсутствие машин. — Да они издеваются! — раздраженно шикнула девушка, готовая накатать самый гневный отзыв и поставить низкую оценку их услугам. Позади послышался звук движка и похрустывание щебенки под колесами, а свет от фары осветил пространство вокруг, отгоняя ночную тьму прочь. Хофферсон не сразу обратила внимание, думала, что кто-то просто собирается проехать мимо, поэтому кусая ноготок большого пальца, пялилась в экран мобильного, стараясь не упустить освободившегося водителя. — Подвезти? — произнес заманчивый мужской голос, будто под шлемом он насмешливо улыбался. Блондинка не ожидала, что с ней заговорят и чуть подпрыгнула от неожиданности, отрываясь от созерцания смартфона в руках и оборачиваясь. «Ночная Фурия» выжидающе склонил голову на бок и, староста могла поклясться, что за тонировкой он давил саркастичную усмешку. Осмотрев его с ног до головы, сидящим на черном байке, Астрид удивленно взглянула на него. Кажется, его такая безмолвная, но шокированная реакция позабавила. — Знаешь, опасно глубокой ночью симпатичной девушке одиноко стоять у обочины. Кто знает, засунут в тачку и увезут куда подальше, — продолжил Иккинг, который изначально остановился только для того, чтобы подразнить напарницу по исследованию. Увидев ее стройную спину из далека, он решил, что просто не может упустить шанса чуть поиграть с ее чувствами. Было интересно, как она отреагирует — польститься на имя «Фурии» или пошлет его с отвращением на лице? — А ты не увезешь меня куда подальше? — быстро вернув себе самообладание, привычным тоном съерничала Астрид, демонстрируя свой неприступный характер во всей своей красе. «Черт… Забавно, » — пронеслось в голове у Хэддока, глядя на это ее неподкупное выражение лица. Он пожал плечами. — Как знаешь, мое дело просто предложить, все равно ведь по пути. Только, предупрежу сразу, в выходные у большинства таксистов перерыв с часу до двух ночи, поэтому здесь ты еще долго простоишь, — поспешил разочаровать ее парень. — Как это перерыв?! — округлила глаза Хофферсон и посмотрела на время. Еще как минимум минут сорок жаться на одном месте. — Ночное таксование — работа не из легких, тут ничего не поделаешь, — все с теми же издевательскими нотками добивал ее шатен. — Просто вернись обратно и дождись, когда база свободных водителей обновится, — уже более холодно добавил парень, поудобнее усаживаясь на мотоцикле, чтобы уехать. Вспомнив, что за анархия происходит на той вечеринке, идти в толпу снова расхотелось. Староста порядком устала, а вспомнив, что к ней клеился какой-то не совсем трезвый парень, от которого она с трудом отбилась, сбежав, как раз таки сюда, перспектива чуть более получаса болтаться у него на глазах — не прельщала. Кто знает, что тот придурок с ней сделает? А намеренно искать свою компанию — только больше мороки, потом ведь не отпустят, предложат еще немного пошататься с ними. А Астрид хотелось как можно скорее оказаться дома и выспаться в свой же выходной. Движок призывно рявкнул и с ним, как потом подумала девушка, все чувство самосохранения покинуло ее, оставив только одну сумасшедшую идею. — Постой! — поспешила остановить, уже чуть тронувшийся байк Хофферсон и «Ночная Фурия» окинул ее взглядом через плечо. «А это более неловко, чем я думала…» — подумала та, стараясь подобрать подходящие слова. — Ну, — спокойно и низко донеслось от Иккинга, что нетерпеливо осматривал беглый взгляд блондинки. — Все же, могу попросить меня подвести? — наконец спросила староста, а Хэддок был готов рухнуть с мотоцикла от шока. Хвала Дьяволу, что на нем шлем и его ошарашенного выражения не видно, со стороны казалось, что «Фурия» просто молчит, обдумывает, а не борется со внутренним бесконтролем эмоций. Если завершать этот нелегкий день, то только таким ударом под дых. Зачем он вообще остановился? Подвести? Это была шутка! Только попробуй это объяснить однокласснице, которая уже вбила себе что-то немыслимое в голову. Удивительнее было то, что правильная Хофферсон наступила на шею своим принципам и поддалась безумной идеи прокатиться пассажиром у лучшего стритрейсера штата, будто это ей обычный автобус. Неужели, и ей не чужд этот сладкий шепот экстрима на ушко? «Что-то новенькое, » — хмыкнул шатен и видя ее повседневную напускную строгость, у него появилось желание немного испортить эту хорошую девочку. Иккинг же мразь и ублюдок, которому нравится портить все в порыве гнева. Так может ему немного «поиграть» с «Первой девушкой школы» и, если не пошатнуть ее репутацию, то изменить о ней мнение в своих глазах? Конечно, будет весело узнать, если внутри Астрид живет какая-нибудь оторва. Это как наблюдать за падением «Вавилонской башни» — истинное извращенное и сладкое удовольствие. Так хочется пощекотать свое раздутое эго. И в этом Хэддоку как раз поможет наличие двух личностей, чтобы наблюдать за крахом «Снежной королевы» со всех сторон. Решение принято. «Прости, Хофферсон, что я такой больной извращенец…» — усмехнулся шатен. — Дай пять минут — найду тебе шлем, — бросил он и развернувшись, помчался обратно в самый эпицентр шумного столпотворения. Хофферсон даже не успела ответить, только осмотрелась по сторонам и поежилась. Она укоризненно укусила себя за нижнюю губу, тихо простонала и нервно растрепала волосы пальцами. — Астрид, ты просто дура! — удалила себя ладошкой по лбу блондинка. — Зачем ты его об этом попросила? Надо было промолчать и подождать такси! — зла на себя же саму не хватало, а мозг уже начал подкидывать неутешительные комментарии к ее необдуманному поступку. Но уже ничего другого не оставалось, как ожидать приезда стритрейсера. Долго он не провозился, видимо, прекрасно знал, что у организаторской команды есть все, считая запасное снаряжение. Поэтому ровно через пять минут, а, вроде, и чуть быстрее, знакомый мотоцикл вновь остановился около девушки. «Ночная Фурия» отдал ей белый шлем чем-то напоминающий велосипедный и еще раз, для контрольного вывода, что Астрид сошла с ума, посмотрела на защиту и нацепила себе на голову, закрепляя застежку под подбородком. — Садись, — мотнул головой на место позади себя Иккинг. Помогать усаживаться он был не намерен, но Хофферсон быстро сообразила и перекинула ногу через сиденье, примерно представляя, как понадежнее в нем удержаться. Она плотно впилась ноготками в кожаную обивку, по бокам от себя, как можно дальше от спины водителя. Хэддок закатил глаза. — Держись нормально. Слетишь — никто ловить не будет, — без особого трепета произнес он и блондинка нерешительно всмотрелась в его силуэт, не предпринимая никаких действий. Ей было неловко, а красноречивый ум так и подкидывал картины из романтических фильмом, где парочка катается на байке. Нужно было обхватить ее «извозчика» руками. Без лишних слов, шатен взял ее за локоть и дернул от себя. Староста съехала чуть ближе и рефлекторно окружила его торс кольцом рук, прижимаясь к рельефным мышцам. От такого, она непроизвольно покраснела. Тот хмыкнул. — Так-то лучше, — донеслось от парня и он вернулся к рулю. Движок под ними приятно завибрировал, пару раз зарычав. — Адрес, — требовательно сказал гонщик, хотя примерно знал, в каком районе живет его одноклассница, но об этом, конечно же, поведать не мог. — Второй многоквартирник передовой улицы, — ответила Астрид, без долгих раздумий. — Не прикуси язык. Поедем с ветерком, — снова довольная собой усмешка и они сорвались с места. Хофферсон с непривычки дернулась, а потом поплотнее сцепила пальцы на груди стритрейсера в замок. «И что я делаю?..» — пронеслось в головах обоих, а трасса встретила их ровно устеленным асфальтом. Блондинка сразу же почувствовала, как поток ветра ударил по джинсам на ногах, а скорость молниеносно росла с каждым оборотом колес. Не разобрав, что произнес «Фурия», через мгновение колонки сбоку них, ухнули и заиграла музыка. Выбору своего водителя староста не удивилась. Каждый раз она непривычно жалась, когда мотоцикл наклонялся и петлял, чтобы обгонять едущий впереди транспорт. Скорость была бешеной, настолько, что в висках у Астрид застучало от хлынувшего адреналина, рассекаемый ими воздух посвистывал в ушах, а огни фонарей мигали размазанным пятном. Это завораживало. И ей пришлось это признать. Хофферсон чуть оторвалась от Иккинга, выглядывая вперед, чтобы увидеть дорогу. Оголенные щеки щекотало, распаляя краснотой прохлады и она даже прикрыла на мгновение глаза. Было шумно, оно и понятно, они торопливо мчатся по пути и все звуки вокруг вращаются в одном децибеле, и только песня звучит громче обычного, почти разбираемо на слова. Блондинка выдохнула, но голос ее дрогнул в веселом визге, как у маленького ребенка, которого впервые посадили на карусель. Поняв, что сделала — готова была воспылать от смущения, но ладонями почувствовала, как грудь Хэддока дернулась в смешке. Оба не разговаривали, да и трудно что-то расслышать на такой скорости, а гонщика так и подмывало, бросить что-то колкое в адрес напарницы по сочинению. Было интересно, как бы она отреагировала, узнав, что находится в опасной близости к «Рыбьей кости»? Стритрейсер был готов взорваться своим чокнутым хохотом. — Это полиция, Ночная Фурия! — резко донеслось из-за спины Астрид и она испуганно оглянулась. В глаза ударили красно-синие маячки, а слух прорезала сирена. Они попали. За ними гналось около трех патрульных машин. Хофферсон была не готова к такому риску и отвернулась, утыкаясь шлемом в куртку водителю, пряча лицо, которое, возможно, позже можно было бы узнать. Стало не так весело, а адреналин стал бороться с нарастающей паникой. Вот только «Ночная Фурия» не разделял ее чувств и возбужденно задышал, от неожиданно развернувшейся погони, что разжигала в нем еще больший пожар запала. То, что надо! — Немедленно останови транспортное средство у обочины и сдавайтесь вместе со своей подружкой! — донесся из громкоговорителя знакомый голос Тоя и желание досадить ему стало больше. — В этот раз ты от нас не уйдешь, Фурия! Иккинг громко засмеялся. Пора поставить на место парочку копов и снова оставить их ни с чем. — Идите нахер! — прокричал Хэддок, но его фраза потонула в царившем гуле. Он выкрутил ручку руля и мотор с вызовом рявкнул, погнав парочку дальше. Блондинка была готова провалиться сквозь землю, от накатившего ужаса ситуации. Патруль вдарил по газам, стараясь нагнать нарушителей и трасса будто бы стала съемочной площадкой для какого-то экшен-фильма, которые так нравились Айри. Скорее всего, она бы душу продала, чтобы быть на месте Хофферсон и наблюдать за всей этой возней из первых рядов. Да, подруга — безумная личность, что было бы не грех отсидеть за превышение или соучастие в этих «догонялках». Байк стал сворачивать на доступную дорогу, а из колонок лился металл. «Когда я ловлю кайф, Я ловлю кайф на скорости. Лучшее топливо для моего драгстера — Это самый крутой наркотик для меня. Мой пульс, мой пульс, Подхлестни мой пульс. Всегда эти копы Тащатся за мной, Но мой байк разгоняется до 103.»**** Большие авеню, спокойные улочки, тесные переулки, въездные арки дворов — все это сменялось одно за другим, чтобы сбросить хвост и постепенно визг полицейской сирены стал стихать, теряясь в последовательности путей, но Астрид окончательно не поднимала головы, только мельком наблюдая, как знакомая и незнакомая ей местность города пролетает перед глазами. А как у нее ухало сердце! Еще немного и сердечный приступ обеспечен. Удары ее сердца вместе с ударными музыки проходились по всему телу, словно она посреди землетрясения. Она ощущала, как колотит грудь гонщика, но это было не сравнимо с ее тактом. Это было что-то другое. Будто он жил этими захватывающими дух моментами и сполна наслаждался. В итоге, погоня закончилась и они, наконец, достигли нужного двора. Своим прибытием, пара разбила тишину ночи. Байк остановился, а вместе с ним и грохочущая тяжелая песня. — Приехали. Слезай, — с охрипшим от удовольствия гонением голосом, оповестил «Ночная Фурия». С трудом расцепив одеревеневшие пальцы, Хофферсон слезла с мотоцикла. У нее подкосились колени ослабевших от волнения ног, но она устояла и постаралась перевести дух, глубоким дыханием, все еще не отойдя от захлестнувших чувств. — Шлем отдашь кому-то из организаторов на следующем заезде, — сказал Иккинг и оглядел незадачливого пассажира. Торчащие локоны волос растрепаны, взгляд ходуном, нервно вздымающийся бюст и ее все еще сбитое с толку выражение. Кончики пальцев дрожат. Хэддоку понравился такой вид. Намного лучше и забавнее, нежели строгий и ответственный нрав. Пусть почувствует вкус жизни, эту безумную сторону. — А ты неплохо держалась, — отсыпал весьма сомнительный комплимент он. — Неплохо? — в плохом смысле поразилась блондинка и подняла свой слегка раздразнившийся взгляд на него. — Это ты называешь «неплохо»?! Да за нами гнались копы! А если бы нас поймали или… Боже! Я участвовала в гребанной погоне! — взрывалась злостью и смятением староста, не зная, как и реагировать на все это. Один сумбур в башке. Даже нормально не позлиться. Приходится только возмущенно глотать слова и выпускать пар подобно закипевшему чайнику. С ней такое впервые, поэтому Астрид даже не понимает, как ей вести себя в этой ситуации. — И часто у тебя так?! — воззрилась требовательным, вопросительным взглядом на гонщика она. — Порядком, — просто пожал плечами стритрейсер, будто для него это сущая мелочь. Хофферсон потерла лицо ладонями. — Господи… Боже мой. Черт меня раздери! — все вспоминала произошедшее она. И как не что-то плохое, а новое и весьма опасное, что после глубокого переосмысления вызывало… Необычный осадок. Такой терпкий, колкий, от которого все клеточки тела ликовали. — Сама захотела поехать со мной. — Знаю, — кивнула блондинка уже более собрано, смиряясь с пережитым. — Спасибо, что подкинул, — проявила хоть какую-то вежливость в из разговоре блондинка, в отличии от «Ночной Фурии», который просто передернул плечом в ответ. Он засобирался ехать прочь из этого района. Староста промычала, не догадываясь, как лучше попрощаться с этим парнем, что был у них в городе на манер местной звезды, пусть и эдаким преступником. — Удачно доехать. Непонятно — насколько удачно или нет вышло это прощание. Девушка уже брякнула, что первое пришло на ум. Иккинг оглядел её в тусклом освещении фонаря во дворе, сквозь опущенное забрало и громко хмыкнул. — До встречи, — бросил он и резко развернув байк, умчался под арку, теряясь в пучине шума мотоцикла и оставляя пассажирку провожать его спину взглядом. Домой Астрид попала не сразу, так как продиктовала отличный от её улицы адрес. Предстояло пройти несколько домов, чтобы оказаться в знакомом дворике. Ну не могла она сказать свой настоящий адрес парню, которого разыскивает полиция, а сама знает его от силы часа два или около того. Кто знал, что он может вытворить? Поэтому Хофферсон шла с медленно тающим недоверием, по отношению к стритрейсеру, домой, но с относительно неплохими впечатлениями о поездке. А Хэддок думал о том, что будет портить старосту своим мразотным влиянием до тех пор, пока его не будет тошнить от отвращения к самому себе. А еще ехать на байке с пассажиром — весьма новый и странный для него опыт. Особенно, когда это Хофферсон.