Путь к звездам...

      Свое шестилетие Вильгельм встречал с небывалой радостью. В шесть лет обычно всех детей шиноби переводили из приюта в собственные квартиры в общежитии. Хайден выяснил причину того, почему директор и нянечки подарили ему новую одежду. Их замысел был очень подлым, простым, но в тоже время эффективным. Они пытались вызвать обычную зависть в детях приюта, по отношению к нему. Покуда Хайден все еще был социофобом и ему было тяжело находиться в местах большого скопления людей, он начинал волноваться и теряться, сбиваясь с мысли, он долго не выходил вместе со всеми детьми на прогулки, выбираясь изредка по ночам. Но все же один раз он захотел понежиться в лучах солнца. Парень дождался пока все дети уйдут и вышел вслед за ними. Пока орава детей была построена во дворе приюта, он попытался прошмыгнуть на задний двор, где бы скрылся с глаз воспитателей. Но его план провалился. Строгий голос одной из тех женщин, что не заботились о нем, а лишь проклинали все детство, когда он был полностью беспомощен, звучал очень резко и гневно, не так как «обычно», а более наигранно. Несколько десятков пар глаз устремились к нему, дети смотрели изучающе, как звери, от их взгляда становилось не по себе. А что самое отвратительное, его не ругали, его вежливо попросили встать в строй, участвуя в дневной перекличке. Причем, именно в тот день он подтвердил свои опасения, когда во время перечисления имен всех бесклановых, что отличались отсутствием фамилии, к нему обратились «Узумаки Наруто». Нет. Для Хайдена не было шоком узнать в кого он попал, мысль о том, что теперь роль Дитя пророчества принадлежит ему, не пугала. Нет, ему просто не нравилось само имя: «Рыбный рулет». Парень просто подсознательно не хотел, чтобы к нему обращались этим мерзким именем, ведь всю свою новую и старую жизнь он идентифицировал себя, как Вильгельм Хайден и отказываться от этого в пользу «Узумаки Наруто» он не желал. После представления на «линейке», Хайден сбежал в свое укромное место, ему до жути не хотелось связываться с мелкой дворовой шпаной, а покуда его слух был лучше, чем у остальных людей, он слышал как шептались беспризорники и основной их темой была его одежда.       После того дня Вильгельм планомерно пытался избегать контакта с детьми, так как ничего хорошего это не сулило, а ввязываться в бесполезные конфликты — бессмысленно. Но все же, как бы не пытался контролировать ситуацию Хайден, случайности за гранью его компетенции. Обычно он нежился в лучах солнца далеко от приюта. Пробраться через нянек и перелезть через забор не сложно, также топографическим кретинизмом он не страдал и мог ориентировать в лесах, зная откуда он шел и куда надо идти. Но вот случилась такая оказия, что на него натолкнулись трое ребят из приюта, что невзлюбили его, кажется что с первого взгляда. Претензии в том, что он является любимчиком нянечек и чем он такое заслужил, стали валиться горой. Хайден растерялся от столь вопиющей лжи, так как память о прошлых годах была жива и живее всех живых воспоминаний. Но в отличии от детей, парень умел контролировать свои эмоции и поэтому быстро собрался с мыслями. Вежливый тон был бы бесполезен в этом разговоре, поэтому он коротко описал ситуацию так: «Эта одежда принадлежит мне. Я не желаю с вами разговаривать.» Договариваться или же просто говорить с ними не имело смысла, Вильгельм попытался сбежать, но мальчишки были настроены на драку. Пусть искрометной физической силой сам демон не обладал, но умел постоять за себя. Из повреждений полученных в той потасовке, он считал лишь рассеченную бровь от удара камнем, остальное не имело значения. Его регенерация также была сверхчеловеческой из-за влияния девятихвостого демона, поэтому Вильгельм не волновался об этой «царапине».       В шесть лет он с нескрываемым удовольствием покинул приют. Сопровождающий его чунин был холоден, но в тоже время не лучился злобой по отношению к нему, как это делали все прохожие люди. Хайден по-настоящему чувствовал их взгляды на своей шкуре, будто об него терлись наждачной бумагой. Это было неприятно, но он стерпел. Сам красноволосый старался не отсвечивать, не вертел головой по сторонам и сохранял предельно расслабленную гримасу. Но даже то, что его сопровождал шиноби в жилете и с повязкой на голове, не могло остановить сумасбродную толпу. Кто-то кинул ему в спину камень. Интуиция подсказывала, что будет что-то не так, а ощущение взглядов на коже, давало рациональную почву для построения плана побега. Чудом, Хайден увернулся, сделав пару шагов в сторону. Камень с его кулак размером, относительно небольшой, ударил по икроножной мышце чунина и тот со злым выражением лица обернулся назад. Мужчина был рассержен и испускал очень злобную ауру. Хайден почувствовал, как его тело оцепенело и начало мелко дрожать. Это, конечно ему не понравилось, ведь рассудок был чист, там не было страха, только по какой-то причине тело отвечало так, будто он находился в панике. Вильгельм перевел взгляд на того человека, кто бросил камень. Крупный мужчина лет за тридцать сейчас был бел как труп и дрожал пуще, чем лист на ветру. Неприглядная внешность была испорчена несколькими особо большими и отвратительными шрамами от ожогов. Хайден был, конечно, удивлен такой беспечности гражданского, видно он даже не предполагал, что камень может угодить в другого человека. В любом случае, его больше интересовал факт того, как этот шиноби воздействовал на него, обойдя разум. Выдохнув, чтобы сконцентрироваться, он лишь немного избавился от дрожи. Резкий импульс боли от прокушенной щеки привел в чувства. Парень, конечно, хотел задать вопрос о том, что шиноби только что сделал, но решил не рисковать. Не факт, что он получит адекватную реакцию, не говоря уже о положительном ответе.       Его новый дом, квартира в старом общежитии Конохи, выглядела удручающе. Отсутствие какого-либо ремонта, многолетняя пыль и грязь везде, а также разбитые окна. Вода была, но только холодная. Об электричестве и газе вообще не имеет смысла заикаться. На кухне стоит древняя, как Хаширама, газовая плита, но из-за отсутствия топлива, не работает. Сама площадь квартиры не превышала двадцати квадратных метров. Даже при таком раскладе, Вильгельм смотрел на это, как на некий выход из его прошлой жизни. Да, условия суровые, практически никакие, но зато свой дом без коменданта и надсмотрщиц, что готовы даже тратить деньги на то, что может ему навредить. Хайден все еще не мог забыть те взгляды, что дети кидали на него. В них была и обида, и зависть, и даже грубая, слепая ненависть. Он прекрасно понимал из-за чего они были так настроены, но отказываться от единственной одежды, ходить голышом, чтобы не вызывать чьих-то негативных эмоций, он не хотел. Обойдя свои квадраты, Хайден удивился, когда шиноби протянул ему кипу бумаг. — Это документы на дом и твои персональные данные, подтверждающие, что ты являешься гражданином Конохагакуре но Сато, обязываешься блюсти порядок установленный законом и не нарушать правил, установленных веками. Голос этого шиноби был спокоен и даже несколько скучающим. Хайдену нравилось даже то, что собеседник просто не обращает на него внимание, так как слишком уж много ненависти источали все встреченные им люди. Не хотелось уже просто как-то кого-то тревожить. Когда толстая кипа бумаг легла в руки парня, он опомнился, что даже не имеет каких-либо письменных принадлежностей. Это несколько смущало, но в тоже время он не мог ничего с этим поделать, но этот мужчина в форме, видимо, предугадал возможный ход событий, поэтому протянул обычную шариковую ручку. Все бы было ничего, если бы Хайден не допустил очень странной и даже несколько ужасающей ошибки. Подписывал документы он от лица Вильгельма Хайдена, когда в его персональной карточке было имя «Узумаки Наруто». Шиноби, когда увидел это, обратил на него взгляд, будто на умалишенного. Но перерожденный придумал отговорку, достаточно бредовую, но в тоже время близкую к реальности. — Это имя проклято. Вильгельм провел указательным пальцем по иероглифам в графе имени. По имени парня, в чьем теле он переродился. Брюнет стоящий на против него ухмыльнулся довольно дерзкой, насмешливой улыбкой, показав клыки. В его глазах было полно скепсиса и подозрений разного рода. — И чем же оно проклято, Вил’гел’м Хайден? Его имя звучало очень плохо, в исполнении шиноби. Даже мужчине было несколько не по себе, что он произнес кажется простое слово, но с таким акцентом. — Вильгельм Хайден. Повторил тот, кого они называли Наруто, так, чтобы все звуки слышались отчетливо. Тяжело выдохнув, голубоглазый сделал смущенно-грустную мордашку, чтобы придать его словам большего веса. — Когда кто-то называет это имя, люди начинают злиться. Они плюются, бранятся, сыпят проклятьями. Такой реакции нет ни на что, но стоит им услышать его, как добрейшие люди становятся страшнее демонов. Хайден очень сильно утрировал, что было нормой для ребенка — преувеличивать факты. Но, как он смог прочитать реакцию мужчины напротив него, его слова были приняты к сведению, но уж очень сильно отфильтрованы. — Ты даже в приюте представлялся этим именем и воспитатели тебя им называли. Мужчина указал на имя, написанное Хайденом. В его глазах не было ни интереса, ни каких-либо других эмоций. Ему нужна была информация, но отношение его было безразличным. Вильгельм решил играть до конца, но уже придав больше правдоподобности, свойственной его характеру. Он понимал, что вырыл себе яму, из которой придется очень долго выбираться, поэтому лучше не делать себе хлипких ступеней. Врать всегда не получится, ложь может очень-очень быстро вскрыться. Но вот полуправда существует гораздо дольше, а за это время он построит новое укрепление. — Нет. В приюте я по большей части был один. Няни редко приходили проведывать меня, а с ребятами я практически не общался. Они злились и ругались при виде меня, некоторые бросались с кулаками. А это имя… я придумал сам несколько месяцев назад. Игра Хайдена была скупа на эмоции, как и его поведение в большей части времени, но по реакции шиноби, а точнее уверенному кивку головой, можно было сказать, что он поверил. Ну или сделал вид, что поверил. — Я доложу Хокаге-сама о твоем желании сменить имя и фамилию, Вильгельм Хайден. В следующий раз он произнес имя правильно, а в голосе слышалась какая-то странная усмешка. Мужчина сложил жест одной рукой и исчез в клубах дыма, заполнивших квартиру. Вильгельм по наитию побежал открывать окна, но опомнился, когда увидел отсутствующее стекло, а также почувствовал «безвкусность» этого дыма.       Покачав головой над сложившейся ситуацией, он начал думать над тем, что ему делать дальше. Конечно, можно было бы начать убираться, но это была беда наименьшая в его ситуации. Денег нет, следовательно не за что покупать продукты, а это значило лишь одно — ему надо идти на рыбалку, так как охоту, он физически не потянет.

***

      Нара Шере не был гениальным стратегом или же выдающимся представителем своего клана. Но в отличие от своих соклановцев, Шере умел понимать эмоции людей. Его аналитический ум отлично сочетался с природной эмпатией, что делало его довольно ценным кадром канцелярии Хокаге, вот только никудышные параметры шиноби так и не дали ему подняться выше чунина среднего звена. Он один из тех работников, что денно и нощно трудятся на благо деревни в башне Каге. Можно сказать, что он был полезен деревне не в боевых ситуациях, а в политических, где требовалось учитывать не только стратегическое положение противника, но и его психологию. Впрочем, в данный момент шел к своему непосредственному начальнику доложить о завершении задания, подводя итоги психопортрета «Узумаки Наруто». Шере не выделил ничего особенного, что отличало бы парня в своей среде. Нет, там были странности, но назвать их особенностями нельзя было. Особенность положительно влияет на какой-либо аспект, а странности в большей степени нейтральны. Здесь можно выделить увлечение Какаши Хатаке порнографией Жабьего Саннина. Странность, что никак не влияет ни на что, беловолосый также остается одним из сильнейших шиноби деревни и также беспрекословно верен Каге. Или же увлеченность Майто Гая «Силой Юности» — особенность, что заставляет этого мужчину с ранних лет упорно трудиться. Опять же, она лишь положительно сказывается на нем, увеличивая силу, но в тоже время создавая вуаль глупого, эксцентричного человека. Узумаки обладал некоторым перечнем странностей. Первая — это его взгляд. Чересчур осторожный, изучающий, даже можно сказать недоверчивый. Первый признак параноидального синдрома, когда человек ищет везде, всюду и во всех подвох. В жизни шиноби такая странность может спасти жизнь, но иногда она приводит к совершенно печальным последствиям. Скупые, плавные движения характерны более сформировавшимся личностям, нежели порывистым детям, что струятся энергией. Также присутствовала некая напряженность в его манере движений, будто он чего-то опасался и готовился к удару. Это было стопроцентно ненормально. После этого Нара особенно выделил его абсолютно аморфную реакцию на убогость его нового дома. Нормальный человек возмутился бы, но этот парень просто кивнул и прошел мимо. Непонятно почему его реакция была такой, ведь по информации АНБУ, его в приюте отнюдь не лишали ничего, он должен был расти в достатке, тогда почему такая пассивная реакция на этот дом? Вопрос, который оставался без прямого ответа. Ну, последнее, что стало довольно неожиданным и весьма шокирующим, как для человека восточной культуры — это желание сменить имя-фамилию. В этом мире не поощрялось отречение от корней, уничтожение памяти родителей и прочих предках, даже если ты о них совершенно ничего не знаешь. Имя — то что дается при рождении, каким бы оно ни было — это считается драгоценным сокровищем, только малое количество людей отвергают его по разного рода причинам. У Наруто была причина, но лично Нара считал ее слишком надуманной, что было свойственно детям, но в тоже время заявление о том, что новое имя придумано всего несколько месяцев назад он считал ложным. Мальчишка врал на счет этого, не меньше двух-трех лет Шере дал бы привычности произношения и уверенности написания. Видимо он знал, что такое заявление порицается обществом, но в тоже время сделал то, что хотел, что подтверждало догадку о социальной неинтегрированности Узумаки. В общих чертах, Нара не мог конкретно описать парня, странности накладывались на странности, то перекраивая его психологический портрет более взрослым, примерно лет восемнадцати-двадцати, то опять скатываясь к настоящему возрасту. Но определенно с психикой парня было что-то не так. Впрочем, как и все Нара, парень был ленив, поэтому оставил размышления о том и сем на Хокаге, это не его работа.

***

      Хайден проклинал свою способность и создателя системы вместе взятых. Он сидел на ветке высокого дерева уже битый час, а существо под ним, больше походящее на волка с ужасной пастью полной клыков и рогами быка на голове, скулило от боли и рычало от ярости. Какое-то время назад, Хайден шел к реке, где учился ловить рыбу примитивными методами. Шел не привычной дорогой через лес от самого приюта, нет, по вытоптанной дороге местными жителями. Он даже не успел среагировать, как его интуиция взревела не хуже, чем Кьюби но Йоко в момент своего нападения. Его тело на мгновение парализовало от страха, а усиливающееся чувство опасности вопило о необходимости принятия каких-либо мер. Вильгельм птицей запрыгнул на дерево. Он даже не понял, как смог так взобраться на расстояние пяти метров от земли, буквально запрыгнув на ветку. Но это спасло жизнь. За момент до того, как он запрыгнул на ветку, в его сторону, со скоростью пущенного снаряда, летела эта химера. Она врезалась в ствол дерева своими рогами, изрядно пошатнув вековой исполин. Хайден вцепился руками в ствол, пытаясь не упасть от шока и дезориентации. Интуиция 2 — 3 Отмахнувшись от раздражающего одним своим появлением окна системы, Хайден пытался успокоить собственное сердцебиение, что у него получилось довольно быстро. После этого он обратил внимание на несусветное чудовище под ним. Монстр был определенно больше обычного волка в полтора раза, у него были те самые ненормальные рога. Ничего более сильно отличающего его от других сородичей, не было, но даже так Вильгельм был в большом недоумении, когда увидел это существо. Но его сомнения исчезли, когда он все же обратил внимание на мерцающее окно системы. Пространственно-временной барьер Ур 7 (кодовый номер ---)       Случайное образование в мире и отделенное от него, где игроки способны совершенствовать свои навыки. Ландшафт полностью отражается от реального мира, монстры созданы излишками природной энергии и магических аномалий.       Временная линия игрока останавливается внутри пространства среди времени.       Пространство не будет уничтожено, пока не будет очищено от монстров. Читая краткое сообщение системы, лицо Хайдена все больше и больше искажалось в эмоциях удивления и раздражения. Ему не нравилась эта игровая механика, он не хотел попадать в барьер, откуда не может выбраться и уж точно таким. Маленьким, беспомощным и беззащитным. Вильгельм может и согласился бы поучаствовать в данном проекте. Но лет через десять, когда его тело войдет в стадию, завершающую формирование.       Подавив нарастающее волнение в смеси с раздражением, Хайден начал думать, как убить ту тварь, что под ним, отмахиваясь от очередного сообщения системы. Подавление эмоций 26 — 27 У него был нож, леска, самодельный крючок и маленькая сетка. Парню долго не шли идеи о том, как сделать из этого оружие. Была одна, но в успешность ее исполнения, Хайден не верил. Но оказавшись на распутье, где от него уже зависело только собственное существование, парень решил рискнуть. Достав довольно потрепанный кухонный нож, он привязал к его рукояти леску. Обвязал он ее знатно, чтобы узел был прочен и леска не порвалась. Ничего лучше, чем кидать этот снаряд в чудовище, в надежде, что оно подохнет от ран, он не придумал. Когда «многоразовый метательный нож» был готов, Хайден обвязал леску вокруг ветки, во избежание нежелательных случайностей. Он понимал, что если нож, возможно, застрянет в шкуре волка глубоко и он не сможет его вытащить рывком, то скорее всего единственное оружие канет в лету. Вильгельм не стал привязывать леску к себе по той же причине. Волк был больше и сильнее, ему бы не составило труда сдернуть добычу с дерева, которая сама себя посадила на крючок. После же настал черед другой фрикции. Парень абсолютно не знал как метать ножи, так еще и у этого был какой-то смешной баланс. Поэтому Хайден решил бить наугад, все равно ему было нечего делать. Взяв нож так, чтобы при броске его лезвие более-менее летело прямо, то бишь за само лезвие, а не рукоять, даже понимая, что сила броска будет незначительной, парень прицелился как мог и кинул нож. Его метод оказался не так ошибочен, как он предполагал, да, нож все равно исказил траекторию полета, но все-таки врезался концом в шкуру волка, а прилетевшее сообщение системы подтвердило наличие урона чудищу. Лютоволк -10 НР       От нового сообщения по телу голубоглазого прошла блаженная дрожь. Но не от того, что он остался жив или что-то в этом роде. Вильгельм очень сильно волновался на тот счет, что если шкура волка была бы намного крепче, что нож не смог бы даже оцарапать ее. Но парень не стал предаваться эйфории от собственных ожиданий, схватив леску и притянув снаряд к себе. После этого Хайден старался научиться кидать нож правильно, чтобы он летел по более четкой траектории и наносил больше урона. Так он стал пробовать разные комбинации, отнимая у врага от семи до пятнадцати единиц НР, пока в один момент не попал в шею. Вильгельм туда целился очень много раз, но чаще всего промазывал. Череп монстра был прочен, поэтому урон от удара в голову не превышал семи, а попадание в тело отнимало от десяти до пятнадцати. Лютоволк — 19 НР Дебафф: Сильное кровотечение (-5 НР в сек) Но радость Хайдена была не долгой из-за того, что нож застрял в шее монстра. Парень не стал пытаться вытаскивать, так как чудовище сделало все за него, его рывок вырвал нож, но оторвал привязанную леску. Вильгельм надеялся лишь на то, что тварь быстрее истечет кровью, наблюдая, как каждую секунду теряет по пять НР, не зная сколько ему придется ждать. Перед глазами мерцали оповещения, а он ждал, наблюдая за существом подле него. Волк сначала бесился и некоторые его неловкие движения головой наносили дополнительные пару тройку урона. Как понял Вильгельм, он попал то ли в вену, то ли в артерию. Через минут десять лютоволк совсем ослаб и упал боком на землю. Хайден успел заскучать за это время. Тело существа покрылось мерным-тусклым сиянием голубого цвета и исчезло, рассыпавшись искорками. Парень несказанно этому удивился. На месте монстра лежало что-то, что он не мог разглядеть из-за травы и из-за появившихся системных уведомлений. Опыт 7/1000 Навык получен — «Метание ножей 1 (Ранг 1 — обыденный)» Из эфирного тела монстра появился предмет! СИЛ: 14 — 15 ЛВК: 26 — 27 ИНТ: 50 — 51 ДУХ: 98 — 99 Вильгельм подавил нарастающую радость тем, что барьер не пал, а это значило, что количество подобных существ отнюдь не равно единице. Но парень все же спустился, предварительно оглядевшись и прислушавшись к собственным ощущениям, интуиции. На том месте, где распалось тело монстра, лежал маленький, обычный нож, превышающий на сантиметров десять длину его ладони. Его лезвие было сделано из материала, похожего на кость и на ощупь этот материал напоминал кость, а рукоять из дерева, обернутого кожаными полосками. Не сказать, что он был доволен полученной наградой, это не вызывало в нем сильного восторга, как и вся ситуация сложившаяся в его жизни. Парень просто принял это как данное. Костяной метательный нож Ранг 2 (обычный) Урон: 25 Накладываемые эффекты: Кровотечение (-1 НР в сек) — Сильное кровотечение (-5 НР в сек) Имя: Вильгельм Хайден Уровень: 1 Статус: Гражданский /??? HP: 74/74 RgHP: 1 в мин. MP: 150/150 RgMP: 1 в мин. CP: 131/131 RgCP: 1 в мин. SP: 1 Exp 7/1000 СИЛ: 15 ЛВК: 27 ВЫН: 32 ИНТ: 51 МДР: 7 ДУХ: 99 Пассивные навыки: Мелкая кража 9 (Ранг 1 — обыденный) Тихий шаг 44 (Ранг 1 — обыденный) Метание ножей 1 (Ранг 1 — обыденный) Сопротивление болезням 23 (ранг 2 — Обычный) Книжный червь 75 (ранг 2 — Обычный) Психическая стойкость 91 (ранг 3 — Особый) Подавление эмоций 47 (ранг 3 — Особый) Эйдетизм 15 (ранг 3 — Особый) Интуиция 9 (ранг 4 — Редкий) Мета-физическое тело 7 (ранг 6 — Реликт) Тело Игрока (Внеранговый)