Путь к звездам...

      Подземный комплекс АНБУ претерпел колоссальные изменения, когда власть над ним перешла в руки Орочимару. Во-первых, главное здание АНБУ больше не присутствовало в деревне, его продали «какой-то» частной компании, зарегистрированной на имя «Гурен Хеби». После падения Корня в лице Данзо и его приспешников, подземные комплексы АНБУ-не перешли в руки АНБУ, поэтому не было больше смысла использовать наземное пространство, когда было подземное. Коридоры подземного комплекса больше походили на сеть лабиринтов, но в практическом смысле, они были хорошо освещены и широки, чтобы не допустить случайных столкновений спешащих оперативников. Форма АНБУ также претерпела изменения. Раньше она состояла из чёрной экипировки, жилета, металлических наручных пластин и перчаток, сандалий ниндзя с шипами для пересечения горных местностей, трёх сумочек ниндзя, расположенных в районе пояса. Сейчас же экипировка подразделения Шпионажа и скрытых Убийств сменилась повседневной одеждой. Для тех кто работает под прикрытием не нужны маски и особая форма. Конечно, на случай надобности старая форма хранилась в печати на внутренней стороне бедра, но это уже была предосторожность. Форма карательного отряда отличалась в корне. Строгая, практичная форма состоящая из множества щитков, защищающих слабые места. Маски были заменены особыми шлемами, закрывающими полностью голову. Материал из которого они созданы был также прочен, как сталь, но в тоже время эластичен и удобен в использовании. Оружие хранилось в усовершенствованных печатях хранения, созданных по формуле конструкта знаков фуин, их нанесением занимался лично Хайден, потому как никто иной больше не мог использовать эту формулу. В первый раз увидев этот феномен шедевра легкости и брони, Вильгельм засомневался в том, что ее создал житель средневековья мира шиноби. Но на самом деле дела обстояли иначе, нежели думал Вильгельм.       Форма карательного отряда была ОЧЕНЬ дорогой и поэтому сам отряд состоял из лучших АНБУ деревни. Это элита среди элиты элитного класса, их всего десять. Десять сильнейших шиноби АНБУ во главе с Орочимару. Белокожий долго хвалился как много усилий он приложил, чтобы создать этот шедевр, а теперь Вильгельму оставалось только доработать его, внеся лишь маленькие коррективы. На самом деле внутри Хайден воспылал огнем, ему жутко хотелось довести броню до абсолютного совершенства. В голове уже крутились мысли как приделать к броне знак Квен, на левой руке Аард, на правой Игни, Аксий и Ирден для шиноби будет перебором, поэтому о них он даже не задумывался. Но этот порыв был остановлен рациональной мыслью, что вся эта мощь может обернуться против него, ведь все же не стоило забывать кто такой Орочимару и сколько людей, жаждущих его силы, в деревне. Поэтому Хайден в тихомолочку списал чертеж брони Карательного отряда, дабы позже создать что-нибудь подобное для себя.       Сейчас же Вильгельм шел по казематам АНБУ, встречая на своем пути людей в форме и без, но все они скрывали свои лица за масками. Единственное лицо, до недавней поры, известное всем, был Орочимару. Этому шиноби не нужно было ни масок, ни макияжа. Его лицо широко известно, поэтому скрывать себя на работе, в стенах родных подземелий было смехотворно бессмысленно. Если бы ему поистине надо было скрыться, то он бы применил гораздо более серьезные техники сокрытия своего «Я», смена лица, смена пола, даже смена окраса и запаха чакры. Вторым лицом, что не боялось рассекретить своей личности, был сам Вильгельм. Ему было бессмысленно скрываться все по тем же причинам. Во-первых, у него было две чакры: своя и биджу. Сенсоры бы это в миг обнаружили. А он единственный в деревне, кто обладает двумя источниками. Второе — алый цвет волос. Перекрашивать их — это довольно большая процедура, легче полностью побриться налысо и надеть парик. Третье — это навыки, которые требовались Главе АНБУ. Единственным пользователем знаковой формулы фуин был он, многие это знали, либо же вообще не знали о существовании такой формулы. Все знали, что Вильгельм ученик Орочимару.       Кабинет Орочимару располагался в сердце базы АНБУ. Столь специфическое расположение кабинета Главы было обусловлено тем, что Орочимару всегда требовалось находиться в равной близости ко всем объектам, потому что полностью доверял он только себе. Особой надобности в Хайдене не было, поэтому знания парня об этом подземелье были скудны и ограничены. Впрочем, сам он никуда здесь не лез. Один раз показанный путь к кабинету начальника, использовался постоянно, чтобы ненароком не влезть куда не следует. Дверь кабинета Орочимару была в полуоткрытом состоянии. Вильгельм даже удивился такому ее положению, но стоило бросить взгляд на то, что творилось внутри, он все понял. Подавив тяжёлый вздох, аловолосый покачал головой несколько улыбаясь. Орочимару, закинув ноги на стол, читал в положении полулёжа на своем кресле. Увесистый фолиант лежал на коленях, а в желтых глазах блестели искорки интереса и увлеченности. Конечно, не хотелось бы тормошить спящую кобру, но если он проигнорирует вызов, то эта самая кобра вонзит свои клыки ему в шею. — Звали, учитель? Вильгельм зашел в кабинет, остановившись на пороге, чтобы постучать. Элементарная формальность, которую Хайден считал необходимой. Змей даже не перевел на него взгляд, лишь махнул рукой, приказывая сесть на стул и дожидаться его. Впрочем, Хайден был не против и совершенно спокойно отреагировал на сумбурный приказ начальства.       Через десять минут он стал засыпать. Покой этого кабинета не был гнетущим, да и сам Вильгельм уже привык к ауре Орочимару, особенно когда змей был спокоен и чем-то занят. Еще через пять Хайден стал клевать носом, в этот момент Орочимару резко захлопывает книгу, не замечая никого, начинает злобно барабанить пальцами по столу. — Нет. Ну где это видано, чтобы скрещивать эти особи? Черножопые придурки, у них мышцы вместо мозгов! Суки… А ведь даже успели найти и угробить одну из последних наследниц Водоворота. Почему я всегда узнаю такую информацию в фатальный момент! Удар кулаком по столу окончательно разбудил парня. Вильгельм даже от неожиданности расширил глаза от удивления, он слышал только отрывистые моменты реплики Орочимару. Поэтому в его голове почему-то сложилось предложение: «Нет! Ну где это видано, чтобы скрещивать черножопых и наследницу Водоворота! Почему я узнаю информацию в фатальный момент!» Глаза Хайден расширились настолько, что казалось они вот-вот выпадут. В голове стали метаться хаотичные мысли. Доля рационализма начала раскладывать слова змея по смысловой составляющей. Черножопые — шиноби Кумогакуре, наследница Водоворота… единственная девушка с генами Узумаки, в данный момент, что всплыла в памяти Хайдена, была Аика… — Ты-то чего глаза раскрыл? Бросил резкую фразу Орочимару, увидев нетипичное выражение лица подопечного. Змеиному саннину даже стало резко интересно, что же такое было в голове парня, что он ТАК отреагировал. Вильгельм держал себя в руках так, как никогда прежде. Парень не хотел верить тем обрывкам, которые услышал из-за сна. — Учитель, можете повторить то, что вы недавно произнесли в порыве эмоций? Слова Вильгельма были полны странного волнения. Орочимару никогда не страдал склерозом или ранним маразмом. Он помнил то, что сейчас сказал. Конечно, змей задался вопросом, что же могло так удивить парня, но для пущего он всё-таки решил повторить фразу. Сразу после этого Хайден успокоился, тяжело выдохнув. Орочимару прикинул в голове как Вильгельм мог интерпретировать его слова, но даже с его фантазией Змей не мог понять, что так вызвало шок у этого парня. В мыслях же Вильгельм корил себя за то, что поспешил в суждениях и попросту потратил нервные клетки. Как глупо. Очень глупо я себя повел, все же стоило сначала узнать, что имел ввиду Орочимару, а после делать выводы. Боже… Я столько грязи уже нафантазировал. Слава Мирозданию, что это лишь мои больные фантазии.       Вильгельм поистине испытал большое облегчение, когда его домыслы развеялись пылью. Ничто его сейчас так не радовало, как эта новость. Парень без подтекста и натянутой родственной любви был обеспокоен судьбой блондинки. Да, их связывала кровь, но это ничто не меняло. Они мало разговаривали и были совершенно в разных группах интересов. Но Хайден не был настолько черств, чтобы игнорировать столь ужасное происшествие, что он себе придумал. Парень не был лишен эмпатии, просто по своему был бесчувственен.       Дабы не позволить Орочимару копаться у себя в голове, аловолосый решил перевести разговор в другое русло. А именно почему его сюда позвали. — Учитель, скажите, зачем вы меня вызвали? Слова Вильгельма были как никогда легки и полны эмоций благоприятного спокойствия. По крайней мере так казалось Орочимару, ведь обычно его ученик говорит более сухо. Конечно, это заинтересовало саннина, ведь познание психологии Хайдена — это один из путей построения крепких отношений, пусть не «близких», но доверительных. Орочимару не хотел обнаружить в один прекрасный день, то что уровень возможностей его ученика был ложью. Нет, конечно, он порадуется, что его ученик намного сильнее, чем казался даже ему, ведь это высокий уровень мастерства скрытности, что еще раз бы подтвердило гений Змея. Но было бы жаль, если бы Орочимару не смог бы использовать потенциал и возможности парня на все сто процентов. Ведь только в этом случае он получит максимальную выгоду. — Что тебя так удивило? Что творилось в твоей голове, что твои эмоции зажглись ярче ночного светила? Орочимару опустил голову на ладонь, пристально смотря своими глазами на успокоившегося парня. Сейчас получить вразумительный ответ будет сложно. Вильгельм слишком хорошо скрывал свои эмоции, когда был собран. Подловить его на момент безоружности можно, но не так просто, как то может показаться. Сделать ложную атмосферу расслабленности тоже не получится, потому что это в первую очередь осточертеет Орочимару, а Хайден, в силу своей паранойи, будет еще более накручивать себя, чтобы не попасться на чью-нибудь уловку. — В общем говоря, я плохо расслышал вашу фразу, построив предложение из тех отрывков, что мне удалось уловить. Прошу прощения, я не хочу дальше обсуждать эту тему. Давайте все же вернемся к тому, почему вы меня вызвали сюда? Орочимару на несколько секунд закатил глаза. Сдержанность Хайдена уже несколько бесила, потому что ломала любой повод посмеяться над парнем. На его месте Аика запиналась бы и постоянно себя поправляла, будучи неспособной связать даже два слова. Это забавно, но присуще ее характеру поэтому раздражало. Змею потешно было бы посмотреть на то, как безудержно краснел бы и запинался Хайден, пытаясь как либо себя оправдать. Но, к сожалению, в ближайшее время он не видел никаких поводов посмеяться над учеником. Еще одна черта, которая не давала Орочимару «сбить спесь», унизить парня — это уравновешенность. Уж очень хорошо он осознавал кто он и что из себя представляет. Конечно, как начальник он не мог быть недоволен тем, что подчиненный хорошо справляется и не доставляет хлопот. Просто это было слишком скучно. Орочимару покачал головой, но все же не захотел продолжать эту тему. Ему стало скучно. Откинувшись на спинку, Орочимару достал из верхнего ящика стола пачку бумаг, положил ее перед собой, придвинув к тому фолианту. — Несколько дней назад мы получили довольно интересную информацию, образцы и тела. Расскажу преамбулу. Кумо пыталось создать идеальный призыв, скрещивая между собой все что двигается и способно скрещиваться. Ученые работали сумбурно, в результате получилось черт знает что, способное поглощать животных с СЦЧ, забирая их биологические черты. Эту тварь они называли идеальным призывом. Теперь же я хочу услышать от тебя, как от начинающего мастера фуин, есть ли возможность создать такую технику призыва, чтобы перемещать живые организмы нашего мира из одной точки в другую. Орочимару сделал круг кистью, думая говорить ли о том, чье тело было найдено на том острове или все-таки умолчать. Впрочем, Саннин ничего не терял в обоих случаях. — Кумовцы — неандертальцы в сфере фуиндзюцу. Они самые примитивные пользователи фуин, хотя и обладают трофеями с обломков Водоворота. Они сами не смогли бы запечатать такое существо. Им помогала некая Узумаки Хонока, ее тело мы также нашли на острове. Все что могли, мы привезли в Коноху, ту тварь, к моей скорби, пришлось уничтожить, слишком она была неуправляемой… Орочимару мог бы и дальше ходить вокруг да около, но Хайден опередил его поток мыслей и слов. Парень прекрасно догадывался для чего он все это делает, конечно, чтобы Вильгельм сам сказал о том, что ему предстоит делать в любом случае. Одна из любимейших забав змея, когда цель не является срочной, но очень перспективной. — Учитель, вы хотите, чтобы я создал массив фуин способный перемещать живое существо из одной точки в другую, не нанося вред? Я правильно вас понимаю? Слова Хайдена были холодны, словно лед, потому что это было уже чрезмерное требование начальства. Парень пока не задумывался о пространственно-временных дзюцу, не говоря уже о создании стационарного телепорта. Орочимару же растянул губы в улыбке. — Нет, конечно. Никто лучше меня не знает на что ты способен, Вильгельм. Мне просто интерес-с-сно, возможно ли создать такую технику. — Безусловно, создать можно все. Вы сами это говорили. Если загонять себя в определенные рамки «возможности», то можно не увидеть то, что лежит за гранью бесконечности. Это беспечно глупо. Я уверен, что такую технику создать можно, но я не владею даже базовыми основами пространственно-временных печатей. Хайден успокоил свой холодный тон, вернув себе покой. Орочимару же в излюбленной манере провел языком по губам, смотря прямо в глаза парня. Многие его подчиненные ежились от такого приема, но только в глазах аловолосого печатника был покой. Орочимару хотелось вывести из равновесия этот Айсберг.       Взяв пачку документов, он прошелся острым взглядом сначала по бумагам, а потом по самому парню. Обдумав еще раз, Орочимару пришел к выводу: Лучше обождать. Еще успеется. Не думаю, что Вильгельму сейчас будет полезно изучение науки о создании искусственных гибридов. Впрочем, я даже уверен, что он ее будет изучать спустя рукава, так как сам не заинтересован в этой отрасли.       Грубым жестом скинув документы с книгами в свой ящик, Орочимару поставил маленькую запирающую печать. После этого полез в ящик ниже, где достал стандартный свиток с фиолетовой обложкой. Кинув его парню, Змей с интересом наблюдал, как голубые глаза скользят по крохотным иероглифами на обложке, а после расширяются от содержания свитка. На лице парня было очевидное беспокойство. В свитке было записано задание на устранение группы бандитов.       Орочимару уже был готов переходить к следующему этапу обучения Хайдена. Ирьениндзюцу — наука о применении чакры в медицине. Многие рассматривают эту отрасль с положительной точки зрения: помощь людям, вытаскивание с того света бойцов и так далее. Орочимару же смотрел с другой стороны. Профессия ирьенина самая безжалостная и самая сложная среди всех отраслей шиноби и все из-за выбора. Выбор, который стоит перед ирьенином в сложной ситуации. Поступает тяжело раненный шиноби, допустим, у него внутри ноги застрял кусок чакропроводящего железа, который попал в узел чакры. Если не избавиться от этого мусора, который проводит чакру, в скором времени клетки пациента начнут разрушаться из-за нагрузки в виде неконтролируемых излияний энергии через проводник — осколок железа. Стоит выбор между тем, чтобы ампутировать ногу и спасти жизнь пациента или же начать сложнейшую операцию над кейракукей, чтобы сохранить дееспособность шиноби, но на кону, стоит жизнь пациента. Одна ошибка и парень умрет. Кейракукей очень хрупкий орган, его невероятно легко разрушить влиянием извне. Извлечение осколка может привести к тому, что узел деформируется, что повлечет за собой совершенно непредсказуемые, но отнюдь не положительные последствия.       Практически сто процентов медиков не готовы рисковать. Их чувство человечности не до конца стерлось. Даже будучи шиноби, они отдают предпочтение жизни, чем дееспособности шиноби, не ставя себя на место пациента. Шиноби, что больше не может исполнять свой долг бесполезен. От него могут не избавиться, если это рядовая пешка, но его жизнь отнюдь не будет сладкой. Во-первых, калека навсегда, в мире очень мало работодателей, готовых платить неполноценным людям. Во-вторых, само психическое состояние шиноби, потерявшего суть своего существования. Шиноби один раз — шиноби навсегда. С самого рождения, детства, юношества он тренируется, чтобы стать опорой деревни. В один момент потерять силу — потерять центр своего существования. Восемь из десяти калек превращаются в пьяниц и злостных нарушителей правопорядка по одной простой причине — им терять нечего.       Орочимару считает, что если шиноби в такой ситуации дать выбор между риском на продолжение жизни в качестве шиноби и смертью или же влачить свою жизнь, как ненужный никому калека, они выберут риск с большим процентом летального исхода. Но в данный момент была проблема в том, что выбирает медик, а не пациент. Очень мало в деревне тех, кто готовы браться за такие операции, даже ценой жизни пациента.       Покуда Змей точно будет обучать этого мальчика искусству ирьенина, то сначала он должен научиться забирать жизнь. Так сказать, почувствовать как от твоих действий кто-то теряет свое существование. — Твое задание просто, как взрывная печать. В тридцати километрах от деревни Куичино, что находится на середине пути в город Асакуса, расположились разбойники. Плевое задание с которым справится даже группа генинов. Для тебя же это вообще не составит труда, мой ученик. Так ведь?