Остановись

Накахара тяжело дышал, а кожа стала приобретать бледный цвет с синим оттенком в некоторых местах. Смотря на Чую, шатен не стал медлить, ведь понимал, что каждая секунда может стоить напарнику жизни. Найдя полотенце, Дазай укутал в него Чую. Взяв обессиленного рыжика, Осаму понес его в комнату. Несмотря на то, что Чуя только после теплой ванной, тело было слегка холодным и немного содрогалось. Уложив рыжика на диван, Осаму пошел за аптечкой. Чуя в это время лежал на боку, отчаянно пытаясь заглушить боль, сжимая обивку дивана. Прийдя на кухню, Осаму быстро нашел аптечку, поспешно возвращаясь к напарнику. — Чуя, слышишь меня?.. — Д-дазай…ха…ха.кха…кха… Быстро нарыв что-то в аптечке, шатен приподнял Накахару, впиваясь в тонкие и холодные губы рыжего, пытаясь протолкнуть обезболивающее. Сделать это удалось не сразу, Накахаре было тяжело глотнуть лекарство в таком состоянии. Протолкнув препарат, шатен положил Накахару отдыхать. Препарат подействовал не сразу, пока он действовал, Осаму сидел рядом, держа того за руку. Дазай понимал, что этого хватит только на первое время, и вряд ли рыжий долго протянет на обезболивающих. Все время, пока Чуя был без сознания, Осаму сидел рядом, следя за состоянием рыжего мафиози. Накахара пришел в себя спустя пару часов. Чуя попытался подняться, но все было напрасно, тело не слушалось, что было до боли знакомым чувством рыжему. В это время Осаму, который приуснул, пока Чу был без сознания, услышал шорох. Проснувшись от шума, он увидел напарника, который пытался подняться. Прикоснувшись к щеке Чуи, Осаму дал понять, что он поможет ему. Ведь для них обоих прикосновения были намного значащими чем слова. Усадив Чую рядом с собой, Осаму сказал следующее: — Подожди, я принесу чёрного чая. — Заварив чай, Осаму отнес его Чуе. Сев рядом с ним, Дазай дал ему в руки кружку. — Чуя, такое впервые с тобой происходит? — Н-нет, это не в первый раз. У меня… врождённый порок сердца… Это был только вопрос времени, когда он проявится… Началось все тогда, когда я только вступил в Портовую мафию… — После этих слов Накахара застыл, ему не хотелось вспоминать то время и ту боль, что приходилось чувствовать. — Прошло несколько дней с того момента, Мори-сан вызвал меня к себе, но, идя к нему в кабинет, я потерял сознание от боли в области груди. После того как Мори осмотрел меня, выяснилось, что у меня врожденный голубой порок, после первого раза это случалось еще пару раз, но боли в груди начали учащаться под действием моей способности… — Есть какие-то препараты от этого? — Да есть, алпростадил. — Хорошо, полежи пока тут, я схожу в аптеку. ***Несколькими днями ранее Ацуши и Акутагава*** Придя домой, Акутагава шатался из стороны в сторону от боли во всём теле, но Рюноскэ, дабы не показывать это Накаджиме, зашёл в комнату, будто ничего и не происходило. Зайдя в гостиную, он застал Ацуши, который сидел с телефоном в руках и с ошарашенным видом. — Эй, Ацуши, все нормально? — Р…рю…? — Не сдержавшись, Накаджима кинулся тому в объятия, дабы убедиться, что именно он, Акутагава, сейчас перед ним, а не кто-то другой, но Рюноскэ тихо простонал от боли. — Рю…? Что такое?.. — Недожидаясь ответа, Ацуши дернул Акутагаву за рубашку, которая и так уже почти сползла с плеча, ведь он знал, что Рюноскэ будет упрямо молчать, пока не станет хуже. То, что он увидел, повергло Накаджиму в шок, на теле были видны ужасные синяки и ссадины. — Что это?.. Это Дазай-сан сделал…? — Все в порядке… — Нет, не все в порядке! Как ты можешь такое говорить, когда еле держишься на ногах! Я-я переживаю за тебя, пойми же наконец-то!.. Прости… Надо обработать раны, пошли… — Прости и ты меня, Ацуши. Я пытался выяснить, что случилось с Накахарой-саном, и вот что из этого вышло… — Рю… мне звонил Чуя-сан, похоже на то, что Дазай-сан держит его в заложниках...... он просил о помощи…