***
Кроули со скучающим видом смотрел на часы, внимательно наблюдая за секундной стрелкой. Перед глазами вновь всплыл холодный взгляд, который он до сих пор не мог выкинуть из головы. — Ты звонил Люциферу? — раздался голос из соседней комнаты, и Кроули встрепенулся, отвлекаясь от мыслей. — Нет, — крикнул он в ответ, — ни за что не наберу номер этого мерзавца. Пусть сам звонит, если ему что-то нужно. — А тебе не жаль Энни, которая продолжит сидеть, пока ты не ускоришься? — Я должен найти одного чертового анонима во всем Лондоне, — возмутился Кроули, вновь бросая взгляд на часы. — Я имею право на несколько дней размышлений. Тяжело, знаешь ли, делать все на одной интуиции. Кроули дернул рукой, доставая из наполненной ванны парня, моментально схватившегося за бортик. Он уперся коленями в пол, забрызгав киллера холодной водой, попытавшись вырваться из крепкой хватки. — Почему об Энни должен заботиться я, а не Гавриил, который отказался мне помогать? — спросил Кроули, а потом наклонился к парню и улыбнулся. — Хватит! Я и так тебе все скажу! — взмолился он, пытаясь ухватиться за чужую руку, держащую воротник белоснежной толстовки, но от этого еще больше задохнулся, потеряв опору, и вернул ладони обратно на бортик. — Конечно, скажешь. Это для профилактики, чтобы твой ответ был максимально честным, и нам не пришлось ловить тебя снова. С этими словами Кроули вновь окунул парня в ванную по лопатки, расплескав воду во все стороны. Его рукава по локоть намокли. Он снова посмотрел на часы, засекая время. На пороге появился Хастур, облокотившись о дверной проем с банкой пива в руке. Даже в квартире он не снял арафатку. — Ты уже полчаса с ним возишься, — заметил он, кивнув в сторону булькающего под водой бандита. — Мне нужно время подумать, — Кроули все не отводил взгляда от секундной стрелки. Уже который день он думал лишь об одном. Азирафель не покидал его ни на минуту, и даже работа не помогала остаться с собой наедине и не мучиться воспоминаниями об их прошлой встрече. Кроули помнил все. Он жадно рассматривал ангела, пока тот кривил рот, сидя на кровати, перевязанный бинтами, с капельницей в руке. Кроули тщательно запомнил каждую мелочь — от сжатых в презрении губ, до дрожащих на одеяле пальцев. Азирафель боялся, Кроули кожей чувствовал его страх, но продолжал, черт возьми, продолжал противиться! Не отводя взгляд, не умоляя, не пытаясь договориться. Даже пытался угрожать, какой все-таки маленький и наивный! Кроули недоумевал. Он так и не смог придумать, какой более нежный подход подобрать. Все варианты в итоге сводились к тому, чтобы приставить Азирафелю пистолет к виску, чтобы тот согласился на «дружбу с ним». А так нельзя, ангелочек ясно дал понять, что подобное не прокатит. Он лучше даст себя пристрелить, но не подставит собственные принципы. Кроули сходил с ума. Он всегда мог придумать шикарную стратегию, обмануть кого угодно. Был на шаг впереди и получал, что хотел. Но Азирафель как будто специально появился в его жизни для того, чтобы стать невыполнимой задачей. Киллер изучал архивы и базы данных, взламывал один сайт за другим, пытаясь найти хоть какую-то информацию. Но не нашел об Азирафеле ровным счетом ничего. Он всегда действовал по заранее заученному плану. Для него достаточно одного лишь имени. Благодаря ему, а иногда и фотографии, которая к нему прилагалась, киллер мог достать любого из самых глубин ада. Прочесывал интернет, городские архивы, чужие компьютеры. Мог достать любую информацию, и нужные люди всегда находились. Любой оставляет след в интернете. Люцифер ценил Кроули именно за это. Он, словно змея, прошаривал информацию, собирая досье по крупицам. Находил людей, которые контактировали с тем, кто ему нужен, искал самые мелкие ниточки, а потом полз по ним, выискивая свою цель. И всегда находил. Шел по дороге из трупов, искалеченных тел, запуганных жертв, но добирался до цели. Но Азирафель выходил за рамки. Он словно не существовал. На самом деле являлся чертовым ангелом, спустившимся с небес, и Кроули не за что было ухватиться, чтобы узнать что-то большее, чем просто имя. Он не смог узнать даже возраст и адрес, чтобы выследить его. Не нашел ни одного аккаунта, ни одной фотографии в интернете. А архив полицейской академии, в которой предположительно учился Азирафель, Кроули так и не смог взломать из-за сложной системы безопасности. Поэтому Кроули не имел ничего. Кроули проскрипел зубами. Бандит в его руке судорожно задергался, и он вытащил его из воды. — Говори, кто сказал тебе адрес склада, иначе в следующий раз не вытащу! — прорычал Кроули. Бандит задрожал и начал заикаться, не в состоянии вымолвить слово. Киллер выглядел поистине страшно, а очки только прибавляли бесчеловечности. Кроули потряс его и несколько раз хлопнул по щекам, пытаясь привести в чувство. Парень сплюнул воду и поднял покрасневший расфокусированный взгляд. — Это был… это был… — он все продолжал заикаться, и Кроули начинал злиться. — Такой молодой… очень молодой человек. — Какой? Дай мне имя, мне нужно его имя! — Я не знаю! Он же не идиот, чтобы называть себя по имени. Просто подошел ко мне в клубе и шепнул, что знает, где можно поживиться наркотой. Он не говорил, что этот склад принадлежит Вельзевулу! — Как он выглядел? — Кроули тряхнул его сильнее. — Я не знаю, он подошел со спины, а я был пьян и не думал ни о чем, — Кроули закатил глаза, — но у него был очень странный голос… такой… — парень сглотнул, пытаясь подобрать нужное слово, — заикающийся, он заикался. Кроули задумался, вырисовывая в голове образ. — Что за клуб? Как он назывался? — «Эдем», на окраине Сохо. Хастур, сидящий рядом, усмехнулся. Кроули посмотрел на него в недоумении. — Это гей-клуб, — ответил напарник на немой вопрос. Кроули приподнял брови. — А ты откуда знаешь? — Работа такая — все знать, — Хастур недовольно нахмурился и потеребил край плаща. Кроули поджал губы, покачал головой и вновь нагнул парня над водой. — Нет! Нет, ты обещал отпустить меня, если я тебе все расскажу! — воскликнул он, изо всех сил цепляясь руками за бортик и пытаясь сопротивляться нечеловеческой хватке. — Что-то я такого не припомню, — прошипел Кроули и вновь окунул его в воду, погружая обе руки по локоть. — Я помню, — заметил Хастур, встав со стула, — ты обещал, когда мы только пришли сюда. — Не будь таким занудой, — протянул Кроули, так и не поднимая парня из воды, — я в плохом настроении. Хастур поморщился. — Все еще думаешь об этом пареньке? Ну и что ты в нем нашел, что бесишься уже которую неделю? Кроули задумчиво скривил рот. — Он симпатичный, — ответил он неуверенно, расслабив хватку, и бандит, почувствовав свободу, выскочил из воды, схватившись за бортик и судорожно глотая воздух. — Как и все, кто у тебя был, только раньше ты не настолько бесился. Он же ничем не отличается от… — Отличается! — прорычал Кроули, хватая отдышавшегося бандита и снова погружая его в воду. — Я не смог найти его ни в одной базе, понимаешь? Нигде! Я! — То есть тебя бесит, что он… — Хастур задумался. — Недоступный? Или тебя возбуждает, когда кто-то бросается под пули? — Что-то в нем такое есть, но я никак не пойму, что именно. И меня бесит это, понимаешь? Хастур закатил глаза и глотнул пива из банки. — Не порти мальчику жизнь. Ему и так не повезло. Гавриил если не убьет его в скором времени, то подставит, когда подвернется удобный случай. Он делает это со всеми своими напарниками. Один раз попросил меня избавиться от одного. Я уверен, он и на склад его потащил, чтобы бандитам было в кого стрелять. — А ведь ты прав, — Кроули задумался и выволок парня из ванны, бросив на пол. Бандит закашлялся и сплюнул воду. — Думаешь, есть смысл вывести Гавриила? Хастур раскрыл рот, поморщился, а потом со скрежетом сжал в руке банку, разбрызгивая остатки на кожаные перчатки. — Ты идиот, Кроули, — вздохнул он, — оставь в покое детективов, это не твоя работа. Важнее сделать то, чего хочет Люцифер, пока он не убил тебя за то, что ты медлишь. Кроули отряхнул мокрые рукава. — Ты зануда, Хастур, — заметил он обиженно, — может, я просто влюбился? — Конечно, — фыркнул напарник, выходя из комнаты, — ты просто нашел интересную загадку, на которую не знаешь ответ.***
Азирафель задумчиво следил за напарником, который остервенело листал дело Энни Мартин. Второй главной по делу внезапно назначили Мишель Дайн, и, что греха таить, Хэмсворт люто ее ненавидел. Мишель была горделивой, хладнокровной и поистине несгибаемой женщиной, которая к своим сорока не только не имела мужа и детей, но еще и активно участвовала во всевозможных социальных протестах за права женщин. Дайн прославилась своей неподкупностью. За ней не числилось ни одной взятки, и она не была замешана ни в одном грязном деле. Еще с утра Азирафель стал свидетелем жестокого допроса, на который его привел Хэмсворт. И увидел Энни Мартин. Слухи о ней не умолкали уже столько времени, и каждый коп пытался выудить из нее какую-то информацию. Кто-то постоянно пытался влезть на допросы, но их выгоняли, и Азирафель не рассчитывал, что ему удастся посмотреть, как работают профессионалы. Но ему чудесным образом повезло — его напарник Габриэль. И Азирафель целых сорок минут лицезрел то, что теперь усиленно пытался выкинуть из головы. Мишель сразу ему не понравилась. Слишком высокая, она презрительно посмотрела на Азирафеля сверху вниз, как только он вошел в комнату для допроса. Со старомодной идеальной укладкой и странными несоответствующими образу приличного детектива золотыми тенями, которые делали глаза впалыми, а взгляд неприятным, затянутая в строгий серый костюм, делающий фигуру похожей на мужскую. Мишель сразу принялась доказывать Хэмсворту, что он не имеет права находиться на допросе и тем более приводить новичков. Габриэль молча и терпеливо выслушал ее полную самолюбования речь, а потом сказал, что по должности он выше. И ответить Мишель ничего не смогла. А от Энни Мартин Азирафель не мог отвести глаз. Мало того, что она выглядела моложе своих истинных лет, так еще и оказалась настолько невысокой и хрупкой, что походила на дите. У Азирафеля не укладывалось в голове, что она может иметь столь грязное прошлое и сейчас подвергаться всему этому ужасу. Пробежавшись по напарнику внимательным взглядом, Азирафель вспомнил, как вела допрос Мишель. Энни не признавала вину, и детектив давила на нее так жестко, насколько могла. В какой-то момент у Азирафеля прошлись мурашки по коже. Он бы сдался через пять минут подобного давления. Но стоило Мартин открыть рот, как на Мишель обрушилась тонна невероятно вежливых и элегантно построенных матерных выражений, маленькая преступница нагло ухмылялась детективу в лицо, отвечая сарказмом на каждый вопрос. Рядом с Азирафелем усмехнулся Хэмсворт, стоило покрасневшей от злости Дайн выйти из комнаты для допроса, оставив Энни Мартин одну. — Должно же быть хоть что-то… — пробормотал Габриэль, вырвав Азирафеля из воспоминаний. — О чем ты? — Азирафель нахмурил брови. Хэмсворт сидел напротив с покрасневшими от усталости глазами и растрепанной укладкой. — Да так… Ты слышал этот разговор? Я полагал, что Мишель сучка, но не думал, что настолько. Эти двое сцепились, как черти, я боялся, они раздерут друг друга прямо на столе. — Это было бы непрофессионально. — Мишель не понимает, что чем дольше она будет давить на Мартин, тем хуже. — Ты полагаешь, это дело нельзя выиграть? Азирафель произнес это не с удивлением, а с сожалением. Он понимал, правда. Понимал, что есть некто, стоящий намного выше полиции и закона. Только это тяжело принять. Всю жизнь верить, что справедливость существует и каждому в итоге воздается по заслугам. Плохим — плохое, а хорошим — хорошее. Но в реальности все не так. Никто не получал то, чего заслуживал. Зло торжествовало, и Азирафель не мог этому помешать. Во всяком случае… в рамках закона он абсолютно бессилен. — Будь реалистом, Фэлл, — раздраженно произнес Габриэль. — Вспомни ограбление. Тебя чуть не убили. Знал бы ты, как я волновался, пока вез тебя в больницу! Я думал, ты истечешь кровью. А ведь это одни и те же люди. — Эти люди… в самом деле так опасны? — осторожно спросил Азирафель. Он по-прежнему помнил, как Кроули пришел к нему в палату, отыскав его каким-то чудом. Помнил, что он сказал. Это не давало покоя, Азирафель чувствовал себя в опасности. Будто он на прицеле неизвестного снайпера. Хотелось хоть какой-то защиты. — Может, расскажешь о них побольше? — увидев недоверчивый взгляд Габриэля, он добавил. — В целях безопасности, не более. Поверь, я не собираюсь снова лезть на рожон. Хэмсворт покрутил пальцами карандаш, продолжая пролистывать дело Мартин, и вздохнул. — Помнишь того, что в очках? — уточнил он, не глядя на Азирафеля. — Энтони Кроули. Змей… Если кто-то сделал что-то не так, значит большой парень выпустит своего питомца из клетки, и он приползет, разбрызгает вокруг яд и не оставит в живых никого. Он появляется везде и убивает ни за что. Я бы сказал, что он один из самых опасных убийц, которых можно найти в Лондоне. Работает в тени, и очень аккуратно, а потому еще не засветился нигде. Я был очень удивлен, что он лично приехал на склад. — Откуда ты знаешь все это, если этот человек работает настолько скрытно? — Азирафель удивленно моргнул. — Нам довелось встречаться в одном деле, когда я только начинал работать, — Габриэль многозначительно посмотрел на напарника, — и как ты понимаешь, мне важнее безопасность моих близких, чем преданность собственным принципам. Азирафель виновато закусил губу. У него никого нет. Не за кого переживать. А потому он и ринулся на Кроули, не думая о защите близких, только о себе. Он признавал, что поступил необдуманно. Больше такого не повторится. — А второй? Я, если честно, плохо его разглядел… — А-а, Дэнни Хайс. У нас где-то лежит его дело, но оно в архиве, в который мы кладем все, что не собираемся раскрывать. Я тебе мало что про него скажу. Не встречался с ним раньше. Азирафель поднялся из-за стола, когда Габриэль снова уткнулся в папку. — Я хочу сходить за кофе, тебе взять?***
Азирафель в сомнении глянул на черную Бентли. Он прождал несколько часов, боясь, не ошибся ли в тщательных поисках, и уже собирался ехать домой, как на дороге остановилась машина, и из нее вышел Энтони Кроули. Давно наступил вечер, перевалило за одиннадцать, и вся улица, несмотря на скудное освещение фонарными столбами, погрузилась во мрак. Азирафель едва различал что-то за окном круглосуточной кафешки, в которой сидел, дальше пятнадцати метров. А Энтони Кроули по-прежнему не снимал очки. Азирафель все ждал, что он споткнется или ударится, ведь это просто нелепо — ходить в солнечных очках в темноте. Кроули скрылся в дверях клуба «Эдем», а Азирафель все продолжал сидеть за столиком, смотреть в окно и терзаться сомнениями. Этот сон, который он увидел… Уже много лет Азирафель не просыпался в холодном поту, со слезами на глазах и нарастающей панической атакой. Давно не приходилось пить успокоительные, ходить к психотерапевту и пытаться считать в уме, перечислять названия улиц и выполнять прочие отвлекающие задания. И все началось снова, стоило ему встретить Кроули на том складе. Начать просыпаться в страхе еще в больнице. А потом Кроули пришел к нему в палату. И произнес это имя. То самое, которое Азирафель услышал, когда ему было десять, пока он испуганно смотрел на темную дверцу шкафа, слыша звонкие шаги и боясь, что в следующий миг она распахнется. «Что такое, Хастур?» сказал голос, который Азирафель не мог выкинуть из воспоминаний столько лет. «Не сейчас, Хастур, я занят!» сказал Энтони Кроули, когда стоял перед ним в больничной палате. Азирафель вновь посмотрел в сторону Бентли, а потом перевел взгляд на клуб. Хастур. Азирафель не знал ничего, кроме этого имени. Он не видел людей, которые убивали его родителей, ведь сидел в шкафу, в темноте. Лишь знал, что их двое, потому что голосов было два. И один из них, тот самый Хастур, подошел тогда к шкафу, пока Азирафель кусал пальцы до крови, лишь бы не закричать. Он знал, что одного из тех, кто убил его родителей, зовут Хастур. А больше не знал ничего. Азирафель не нашел ничего об этом Хастуре, как ни пытался искать. Его возможности были ограничены, чтобы в огромном городе найти одного человека. Именно поэтому юный Фэлл поступил в полицейскую академию, несмотря на насмешки по поводу собственной внешности, о схожести скорее с пирожным, чем с полицейским. Он годами выслушивал оскорбления в адрес слабого характера, неуместной доброты и нежного взгляда, проглатывая и забывая, преследуя одну конкретную цель. Азирафель знал, что, попав в ряды полиции, точно найдет нужного человека. И он искал. Стоило ему получить значок, Азирафель первым же делом ринулся в архив. И не нашел ничего. Ни единого упоминания, ни дела, лишь пустота. Словно этого человека не существовало. В какой-то момент Азирафель подумал, что это имя лишь плод воображения, искаженного убийством родителей. Мозг сам придумал его, создав параноидальную одержимость, чтобы хоть как-то сгладить детскую травму. Было бы странно, если бы Азирафель сам подходил к каждому сотруднику, спрашивая необычное имя. Разумеется, Фэлл не настолько глуп, чтобы выставлять себя в подобном свете. Он молчал. Забыл об этом имени, предпочитая верить, что сам выдумал его, желая придать своему существованию хоть какую-то цель. Ровно до того момента, пока Энтони Кроули не произнес это имя. Азирафель решил, что у него начались галлюцинации. Он долго думал. Сидел вечерами в съемной квартире над книжным магазинчиком, попивая вино прямо из бутылки, и думал. Придя к простому и очевидному выводу — Энтони Кроули — наемный убийца. И он мог быть знаком с другим, который убил когда-то его родителей. Хастур существовал. Не был ни галлюцинацией, ни вымыслом, ни попыткой избавиться от травмы. А реальным человеком, выстрелившим в ту ночь. Азирафель понял, что помочь ему в этом мог лишь Кроули. Змей. Жестокий и безжалостный убийца, который едва не пристрелил его в их первую встречу. Потому что полиция напугана преступным миром, она если не подчинялась полностью, то существовала с ним в удобном симбиозе. Значок не давал Фэллу никаких привилегий. Поэтому Азирафель сделал вывод — искать убийцу нужно среди убийц. Азирафель тяжело вздохнул, вновь поглядев на Бентли, а потом решительно вышел из кафетерия. Выследить Кроули оказалось не так сложно. Но зайти вместе с ним в одно помещение, заговорить с ним… Целый час Азирафель медлил, прекрасно понимая, что мог упустить его, а киллер, словно давая ему шанс, не покидал клуб. Возможно, это единственная возможность Азирафеля. Он помнил слова Кроули. Его предложение дружбы… Он сказал «ты все же подумай». Словно и в самом деле давал ему эфемерный шанс. Почему? Азирафель не знал. Но не мог упустить подобную возможность. Он должен наступить на горло собственным страхам и принципам ради более великой цели. Мести. Поправив бежевое пальто, Азирафель направился к дверям клуба «Эдем». На миг Азирафель зажмурился от того, как ярко вспыхнули цветные неоновые огни, сменяя друг друга. Громкая музыка неприятно отдавалась в ушах. Он не любил клубы, предпочитая приятную тишину. В зале прыгало и вертелось под ритм много людей, а на примыкающей к нему сцене, вокруг трех шестов извивались полуголые танцоры. Азирафель покраснел, но это все равно скрылось в цветном освещении. Оглядываясь, пытаясь отыскать в толпе прыгающих и извивающихся тел киллера, он все больше замечал, что в клубе нет ни одной девушки. Кроули нашелся быстро. Он сидел у барной стойки, странным образом выделяясь из цветастой толпы в строгом дорогом черном костюме. Вальяжно развалившись на стуле и облокотившись о стойку локтем, киллер внимательно разглядывал танцующих. Азирафель почувствовал этот цепкий взгляд даже на расстоянии. Уже почти добравшись до барной стойки, он остановился. К Кроули подошел молодой человек, одетый в облегающую белую майку, сквозь которую очерчивались мышцы, и зауженные светлые джинсы. Он почти лег на него, огладив грудь рукой, и что-то зашептал на ухо. Азирафель замер. Он внимательно наблюдал, плотно сжав губы. Кроули с интересом выслушал все, что ему сказали, а потом оттолкнул парня и жестом показал ему уходить. На миг у Азирафеля сжалось сердце. Он вспомнил, как Кроули стрелял в таких же молодых людей. У него не дрогнула рука, он не смотрел в их сторону, сверля взглядом детективов. И этот парень понятия не имел, кого только что пытался склеить. Азирафелю вдруг показалось, что его затея очень плохая, попросту нелепая. Что он может сказать Кроули?.. Что Кроули скажет в ответ? Азирафель в неуверенности застыл, не слыша громкой музыки вокруг. Все это неправильно. Нужно развернуться и уйти, забыть про Энтони Кроули и больше никогда не попадаться ему на глаза, чтобы сохранить собственную жизнь. Детектив глубоко вздохнул, сжав кулаки. Энтони Кроули — единственный, кто может ему помочь. И нужно хоть раз в жизни проглотить страх и сделать, что нужно. Забыть о том, как киллер приставил дробовик к его груди, как стрелял в людей. Сидел на стуле, угрожая, а после миловидно предлагал дружбу. Кроули повернул голову и удивленно поднял брови, как только Азирафель подошел к барной стойке. — Азирафель?.. — в его голосе звучало такое непонимание, словно детектив — последний, кого он ожидал здесь встретить. — Кроули, — Азирафель вежливо кивнул, заведя руки за спину, чтобы не выдать дрожь в пальцах. Киллер продолжал откровенно пялиться, и только очки добавляли этому жесту хоть немного приличия. — И что ты здесь… — Кроули откашлялся, придя в себя, и натянул на лицо ухмылку. — Что ты делаешь в подобном месте? — По работе, — тут же ответил Азирафель, — ищу одного убийцу. — Среди них? — Кроули указал пальцем в дергающуюся на танцполе пьяную толпу. — Может, среди них, а может, и среди персонала, откуда мне знать, — Азирафель пожал плечами, присаживаясь на стул рядом с Кроули. — Я ведь его только ищу. Киллер скривил губы, а затем кивнул. До этого он сидел, растекшись по всему стулу, но стоило Азирафелю сесть, он мгновенно выпрямился, став похожим на хищника, готового наброситься в любой момент. Азирафель сглотнул. Кроули пугал. Особенно теперь, когда сосредоточился и терзал его незримым взглядом. — А ты, я полагаю… ищешь себе развлечение? — уточнил Азирафель, бросив взгляд на танцпол и вспомнив, как Кроули обнял неизвестный парень. — Я что, похож на того, кто ищет мальчика на ночь в подобном месте? — спросил он так оскорбленно, что Азирафель почувствовал, как на спине выступил холодный пот. — Я не хотел тебя обидеть… — пробормотал он неловко, — но ведь в клуб ходят только за этим. — Ты же здесь по работе, а не с целью перепихнуться в туалете, — заметил Кроули, закинув ногу на ногу. Азирафель посмотрел, как он ловко проделал это, несмотря на высоту и крохотность барного стула. Вот телосложение Азирафеля не позволяло ему хоть как-то шевельнуться на этой шаткой конструкции. — Прости, был не прав, — мирно произнес он. — Тогда зачем ты здесь? — Не поверишь, но тоже по работе, — Кроули оскалился. — Ищу тут кое-кого уже больше часа, но… безуспешно. А твой убийца насколько далеко? — К сожалению, сомневаюсь, что найду его здесь сегодня, — Азирафель вздохнул и отвел взгляд. — А кого ты ищешь, если не секрет? Может… я мог бы тебе помочь? Азирафелю тяжело дались эти слова. Нелегко предложить помощь убийце, когда главный жизненный принцип — не убивать. Тяжело смотреть на того, кто стрелял в него, а потом угрожал. Все ради дела, продолжал твердить Азирафель самому себе, сравнивая себя с тем самым парнем, который подходил к Кроули несколько минут назад. Оставалось только на колени к нему забраться. Во всяком случае, чувствовал себя Азирафель именно так. — Ты что? — не понял Кроули, подавшись вперед и потянув руку к очкам. Но в последний миг остановился и поправил их, так и не сняв. — Что ты мне предложил? — Это вежливый оборот речи, — Азирафель понял, что совершил ошибку, и принялся судорожно соображать, что сделать, чтобы Кроули не раскусил его, заподозрив неладное, — ты сейчас должен вежливо отказаться, так как я — детектив, а ты — убийца. Мы с тобой на разных сторонах. Кроули усмехнулся, качнувшись на стуле. — Это все одна сторона, если ты до сих пор этого не понял, — ответил он, а потом отвернулся и сделал знак бармену. Через минуту перед ним поставили два стакана с виски, один из которых Кроули пододвинул Азирафелю. Детектив вежливо принял его, но пить не стал. — Полицейские убивают людей точно так же, просто делают это законно, так как у них есть эта железка, которая висит у тебя на поясе. Азирафель невольно опустил взгляд. — Допустим, — кивнул он, — но мы не распространяем наркотики. А они губят человеческие жизни. — Если не употребляешь ты, Азирафель, не значит, что не употребляют другие, — Кроули мягко улыбнулся. — Я уверен, даже твой напарник… пробовал раз или два. Азирафель нахмурился. Габриэль усиленно поддерживал здоровый образ жизни. И наркотики? Он более чем уверен, Хэмсворт никогда к ним не притрагивался. Азирафель резко помотал головой. Кроули так легко заставил его сомневаться… — Я не разделяю понятия того, что полиция и… мы… на разных сторонах. Поэтому, — Кроули многозначительно помолчал, — ты можешь мне помочь. Азирафель сидел как на иголках. Тихая и размеренная речь киллера гипнотизировала, он заражал своим нарочитым спокойствием, и именно от этого в груди поднималась паника, которая так и кричала — беги, идиот, беги! Сглотнув, Азирафель поднял стакан и залпом опрокинул в себя виски, чтобы успокоиться. — Хорошо, — ответил он, взяв себя в руки и бросив на Кроули как можно более безразличный взгляд. — Рассказывай. Кроули нахмурился, словно не ожидал от Азирафеля реальной готовности помочь. — Ну, — протянул он, допивая остатки алкоголя и слизывая его с губ. — Есть один несчастный, который рассказывает местным глупым бандитам о том, что на наших складах можно поживиться. Так вот, его я и ищу. Азирафель задумался. — Знаешь, как он выглядит? — уточнил он деловым тоном. — Нет. Вообще ничего. Только то, что заикается. — Я так понимаю, ты узнал о нем от того парня, которому он здесь об этом сказал? — Возможно, — протянул Кроули, внимательно вслушиваясь в отрепетированный допросный тон. Он не ожидал, что этот ангел способен разговаривать вот так. — Опиши мне его. — Что? — Парня, из которого достал эту информацию. Опиши мне его. Или ты даже не смотришь на тех, кого пытаешь? — С чего ты взял, что я пытал его? — возмутился Кроули, подперев кулаком голову. — Может, я вежливо спросил? — Хорошо, тогда опиши парня, у которого ты это вежливо спросил? — Азирафель хмыкнул, а затем очень дергано кивнул. — Молоденький… младше тебя это точно. Брюнет, в белой толстовке с надписью «Барселона». И худенький. Азирафель задумчиво посмотрел в сторону бармена. Кроули внимательно наблюдал за ним. Его интриговало, что же сделает детектив. Сам он видел лишь один вариант — показать значок, а потом устроить честный допрос. Это логично и правильно, но немного… по-дилетантски. Все равно, если бы Кроули приставил пистолет к виску и вежливо попросил выдать нужную информацию. Кроули не делал этого, прекрасно понимая, что информацию так не получит, и после подобного вход в клуб будет для него закрыт. Как и для Азирафеля, если он поступит так, как предполагал Кроули. Одно дело хозяйничать на территории складов, принадлежащих Вельзевулу. Вот там он мог творить что душе угодно. А клубы принадлежат другим людям, а потому, Кроули медлил. Азирафель взъерошил волосы, поправил бабочку на шее, а затем потер глаза. Немного поморгав, он отвернулся от Кроули и слез с барного стула, направившись к охране. Кроули с интересом наблюдал, как Азирафель что-то разъясняет охраннику, по его мнению, чересчур манерно жестикулируя. Весь диалог проходил от силы минуты две, после чего охранник кивнул, показал в сторону, и они вдвоем куда-то направились. Азирафель вернулся минут через десять. Он не подошел к Кроули, лишь кивнул в сторону выхода. Кроули расплатился с барменом, огляделся и пошел вслед за детективом. В любом случае, на сегодняшний вечер в этом клубе нечего делать. Как минимум, один трофей еще до появления детектива он получил. Азирафель ждал его у входа в клуб, и Кроули предвкушающе улыбнулся, подходя ближе. Они остановились под фонарем, совсем недалеко от Бентли. — Тебе есть, чем меня порадовать? — Кроули облокотился спиной о фонарный столб. Азирафель, как назло, сливался с вечерним мраком, теряясь в темноте стекла, а тусклый свет слишком слабо его освещал. Кроули пытался, но не мог его разглядеть. — Действительно есть, — Азирафель кивнул, улыбнувшись немного самодовольно. Он провел пальцами по растрепавшимся кудрям, пытаясь привести их в порядок, и Кроули невольно облизнулся. — Только вот в чем дело. Будет неправильно, если я дам то, что тебе нужно, просто так. Если ты понимаешь, о чем я. Кроули на миг потерял дар речи. Этот ангел… пытался шантажировать его? Его, Энтони Кроули?! Он нервно дернул уголком рта и сцепил руки на груди. — Ты же понимаешь, что у меня с собой есть оружие? — уточнил он на всякий случай в надежде, что Азирафель не такой глупец. — Так же, как и ты понимаешь, что у меня есть свое, — спокойно ответил Азирафель, убрав руки за спину. — Ты не убьешь меня, Азирафель. — Нет, но в случае нападения, все равно буду защищаться. Я прекрасно осведомлен об анатомии и тех местах, куда нужно попасть, чтобы не убить, но сильно покалечить. — А ты знаешь, что убить быстро — это милосердие, а оставить истекать кровью — определенная форма садизма? Азирафель удивленно моргнул. — Пожалуй… мы с тобой здесь не за тем, чтобы вести философские беседы, верно? — Верно, — Кроули кивнул. — Ну и чего ты хочешь за свою помощь, беспечный маленький садист? — Как минимум, не называть меня так, — Азирафель поморщился, и Кроули расплылся в улыбке еще шире. — Как насчет сделки? Я помогу тебе в твоем деле… каким бы там оно ни было. Если ты поможешь в моем. Считай это своеобразным… соглашением. Поверь, дружба со мной… дорого стоит. Азирафель тяжело вздохнул. Сделка честного детектива и жестокого убийцы, что может быть отвратительнее? Азирафеля затошнило от самого себя, когда он утвердительно кивнул, согласившись на щедрое предложение. — Почему бы и нет, — он как можно более небрежно пожал плечами, натянуто улыбнувшись. Кроули приподнял бровь. — Так что ты мне дашь? — Единственное, чем смог тебе помочь на сегодняшний вечер, — Азирафель вытащил из внутреннего кармана пальто фотографию и протянул ее Кроули. Тот выхватил фотографию и всмотрелся в нее хищным взглядом. — Я надеюсь, это тот самый парень? — уточнил Азирафель неловко. Кроули кивнул. Да, тот самый, худой брюнет в белой толстовке с надписью «Барселона», с которым он беседовал этим утром. За его спиной стоял человек, положив руку на плечо и, склонившись, что-то шептал на ухо. И главное — его лицо отчетливо видно на фото. Кроули едва не заурчал от удовольствия. Ангел оказал ему неоценимую услугу. Кроули мог вечерами сидеть в этом баре, чтобы найти этого человека, а Азирафель решил проблему всего за десять минут. — Как? — начал Кроули и дотронулся до очков. — Как ты это сделал? Ты ведь даже значок ему не показывал, я видел. Азирафель вздохнул и забегал взглядом. — Конечно, в подобных местах он всех только отпугивает, особенно когда имеешь дело с наркотиками, — он говорил так, будто работал уже много лет, а не несколько месяцев. — Просто, знаешь… мне часто говорили, что я… выгляжу очень глупо и наивно, чтобы быть суровым копом. Но знаешь, глупым и наивным людям верят, Кроули. Особенно, если ты очень сильно волнуешься за своего младшего брата наркомана, который уже неделю не появляется дома, и ты не можешь его найти, — Азирафель смущенно улыбнулся, когда Кроули удивленно поднял брови, — ты просто спрашиваешь, не заходил ли он в этот клуб, а тебе дают возможность просмотреть записи с камер наблюдения. Твой парень сидел там два часа, и за это время к нему подошел только этот человек. — А скриншот тебе за красивые глаза сделали? — За вежливую просьбу, — Азирафель неловко отвел взгляд. — И знаешь, Кроули… кем бы этот парень ни был… не говори мне потом, что сделаешь с ним. Я не хочу этого знать. Кроули поморгал, глядя на фотографию, а потом поднял взгляд на Азирафеля. — А ты тот еще лжец… — заметил он с искренним удивлением, подмечая, как Азирафель вздрагивает от этих слов. — Не больше, чем самые обычные люди. И я надеюсь… ты сам меня не обманешь. — Что ж, тогда, — Кроули спрятал фотографию в пиджак и протянул Азирафелю ладонь, — соглашение? Кроули приподнял бровь, и Азирафелю показалось, что он заключает сделку с самим дьяволом. — Соглашение. И, кивнув, они крепко пожали друг другу руки.