Ангелы с грязными душами

      Кроули нетерпеливо постукивал пальцами по рулю. Утренние пробки всегда раздражали, но сегодня особенно. Сперва ему целый час пришлось добираться по забитым машинами дорогам до складов, а затем еще два обсуждать с Гавриилом поставку товара. И это при том, что Хэмсворт постоянно отвлекался на телефонные разговоры, и Кроули приходилось, как идиоту, молча стоять рядом и ждать, когда на него вновь обратят внимание.       А все потому, что Люцифер требовал, чтобы Кроули включался в процесс производства.       Люцифер всегда избегал работы с ним, не подпуская близко к заводам и фабрикам, держа на расстоянии с оружием наперевес. Кроули был лишь киллером, палачом, методом запугивания и расправы. Но производство терпело катастрофические убытки, и Люцифер предпринимал все больше отчаянных мер. Теперь Кроули приходилось вечерами заниматься тем, чем когда-то Вельзевул — статистикой и информацией. А накопилось этого добра немало, и Кроули не спал ночами, пытаясь разгрести весь тот хаос, который оставила после себя сбежавшая из страны Энни Мартин.       Если бы Кроули знал, куда она смоталась, придушил бы лично.       Слишком много свалилось на них после того, как аноним рассекретил ее. Прошло столько времени, а Люцифер все не успокаивался. Вельзевул все еще была в поиске, а количество производимого товара снизилось втрое.       Подъехав к ресторану, Кроули остановился у тротуара прямо под знаком, запрещающим парковку, хлопнул дверцей машины и направился ко входу.       Желающих позавтракать в Ритце оказалось не так много, поэтому большинство столиков пустовало. Это для Кроули утро началось уже в три, когда пришлось ехать в доки, потому что Гавриил, видите ли, в семь должен быть в полиции, ведь он, оказывается, еще и начальник, помимо его основной работы — управляющий изготовлением марихуаны.       За столиком у окна он разглядел Люцифера и пошел в его сторону.       Вообще-то Кроули ненавидел Ритц, а в особенности столики у окна. Ресторан находился на восточной стороне так, что солнце слишком ярко освещало зал и в самом буквальном смысле обжигало глаза. А особенно в конкретный утренний час, когда заглядывало прямо в окно.       А вот Люцифер Ритц любил. Большинство его сделок проходили именно там, за этим самым столиком и исключительно утром. Среди мафиозной элиты за ним так и закрепилось прозвище Утренняя Звезда, ведь чертово солнце сияло так сильно, что готово было сжечь весь ресторан.       — Ты опоздал, — заметил он, стоило Кроули опуститься на стул напротив.       Кроули поморщился, когда в глаза попал солнечный лучик. Даже очки не спасали. Он перевел взгляд на спутницу, сидящую рядом с Люцифером — слишком молоденькую блондинку в черном платье.       — Как Хэмсворт?       — Ему нужна помощь, — ответил Кроули, откидываясь на спинку стула и кладя ногу на ногу, — один он не справляется. На нем слишком много. Ты поставил его руководить полицией, заводами и заставил следить за дочерью Хастура. Он физически не может справиться со всем.       — Вельзевул справлялась, — заметил Люцифер, поднимая бокал с вином.       — Вельзевул не справлялась, поэтому завела Гавриила, отдав ему полицию, чтобы сбросить с себя лишнее.       — Что мешает Гавриилу так поступить? — Люцифер приподнял бровь и пригубил вино. — Он говорил, что у него есть мальчик, которому в случае чего можно отдать часть работы.       Кроули повел плечом, невольно моргнув. Он догадывался, о каком мальчике шла речь, и это было худшим, что Гавриил мог сделать во всей ситуации. Кроули отвел взгляд к окну, в то время как Люцифер протянул второй бокал своей сопровождающей.       Если Хэмсворт и в самом деле устал и хотел помощи, почему тогда упомянул именно Азирафеля? Да, он говорил, что тот слишком компетентный для своего возраста, но также прекрасно знал, что Азирафель уже за Кроули.       В таком случае, он чуял уже другой подвох. Вероятно, в их долголетней взаимной ненависти Хэмсворт решил задеть его через личную привязанность. Кроули подозревал, что как только положение Люцифера пошатнется, Гавриил не станет играть честно. Но до этого ему казалось, что Хэмсворт питает к Фэллу светлые чувства.       А тот хотел лишь воспользоваться им ради личной выгоды.       — Разумеется, мы столько лет следили за тем, чтобы Гавриил доказал свою преданность, прежде чем подарить ему полицию, чтобы меньше чем за год он отдал этот пост какому-то мальчику. Ты ведь правильно сказал? — Кроули фыркнул. — Мальчику?       Люцифер широко ухмыльнулся.       — Конечно, Энтони, ты все правильно услышал, — он кивнул, закинув ногу на ногу, практически отзеркалив позу Кроули.       Кроули заметил это и поерзал на стуле, намереваясь поменять позу. Но чувствовал, что это провокация, поэтому остался сидеть так же.       — Разумеется, полиция по-прежнему останется в руках Гавриила, — продолжил Люцифер.       — Если бы ты, — голос Кроули сорвался на шипение, — отдал полицию мне, как я просил, а не Гавриилу, как просила тебя Вельзевул, ничего этого бы не было! Производство бы не терпело убытки, и никому не пришлось бы сейчас разрываться.       Люцифер никак не отреагировал.       — Кто бы тогда выступал в роли злодея, запугивающего детективов? Гавриил? — Люцифер пренебрежительно приподнял бровь. — Он выглядит слишком безобидно — идеально для того, чтобы работать в полиции под прикрытием. А вот ты сдал бы нас через неделю. Из тебя такой же паршивый детектив, Энтони, как из Гавриила наркопроизводитель. Он совершенно не справляется.       — Так отдай производство мне! — Кроули наклонился вперед, обхватив пальцами край стола. — Оставь полицию и детей Гавриилу, а мне отдай заводы. Я почти изучил все, что оставила после себя…       Люцифер сверкнул недовольным взглядом, и Кроули осекся. Он забыл, как сильно нервирует его имя Мартин.       — Тебе не достанутся заводы, — произнес он, кладя ладонь на колено своей девушки. Та улыбнулась, пытаясь не показывать беспокойство. — Все останется как есть.       Кроули недовольно скривил губы.       — Но можешь последить за дочерью Хастура, если тебе так хочется заняться действительно важным делом, — продолжил Люцифер небрежно, поворачиваясь к девушке и проводя большим пальцем по ее щеке.       Кроули оскорбленно выдохнул и не сразу выдавил из себя правильное слово.       — Из всего этого ты хочешь, чтобы я следил за ребенком? Опять?! Я тебе что, нянька?!       — А что еще с ней делать? — Люцифер дернул рукой, поправляя часы. — От Хастура уже месяц нет вестей, а у этого идиота нет никого, чтобы проследить за дочерью. Нельзя же оставлять ребенка одного.       Кроули тяжело выдохнул.       Связь с Хастуром резко оборвалась месяц назад, и Кроули бы вряд ли обратил на это внимание. Его напарник и раньше пропадал, когда у него случались запои или когда Смерть слишком сильно прижимал его к стене своими угрозами, и Хастур залегал на дно.       Но, во-первых, Хастур никогда не уходил в тень или запой на целый месяц. Его максимум за десять лет ограничился всего тремя неделями. А во-вторых, ни разу при этом он не забывал про Алису.       Когда Хастур уходил в тень, всегда косвенно просил кого-то присмотреть за дочерью, даже через доставщика пиццы. С запоями, конечно, было сложнее, но в такие моменты Кроули просто находил его, а дальше за него работала старая проверенная схема — отдать Алису Вельзевул.       Как выяснилось, Хастур — этот проклятый двуличный засранец — помимо Кроули успел сработаться еще и с Гавриилом, и теперь он более чем уверен — именно Хастур ранее слил тому информацию о местоположении Вельзевул.       Хэмсворт связался с Кроули, сообщив, что Алиса одна уже больше недели, и он не знает, что с ней делать, так как Хастур всегда забирал ее. Кроули сразу понял, что произошло что-то странное. Он обыскал все места, где обычно бывал напарник, но Хастур просто исчез.       Испарился по щелчку пальцев.       Его не было в больницах и местных моргах, и даже Дагон по многочисленным просьбам Люцифера не смогла вычислить его ни по телефону, ни проследить по камерам за его передвижениями.       Забота о безопасности Алисы упала на Гавриила, и тот совсем затерялся в своих многочисленных обязанностях.       — Если Хастура убили парни Смерти, нужно позаботиться о том, чтобы они не добрались и до дочери. Мстительный засранец все же добрался до него.       Кроули небрежно пожал плечами.       Вообще-то он не верил, что Хастура могли убить парни Смерти. Он слишком хорошо его знал. Хастур живучий, как крыса. Его не убивали никакие пули, да и от Смерти он уходил почти десять лет. Поэтому слишком сомнительно, что он просто попал под пулю.       Да, тело Хастура так и не нашли, но нельзя забывать, что в городе работают чистильщики. Кроули это понимал.       Просто отрицал, что его напарника убили.       Его не могли убить. И все.       — Гавриил неплохо справляется с этим сам, — Кроули отвел руку и облокотился локтем на спинку стула, неестественно изогнув позвоночник. — Дай мне время, и я найду Хастура.       — Если за его пропажей стоит Смерть, наш шаткий мир пойдет к чертям, — заметил Люцифер. — Не хотелось бы снова начинать войну, но… в последнее время его действия меня напрягают. Он как будто ждет момента, чтобы напасть и отобрать мой бизнес.       Кроули задумчиво покачал бокал, стоящий перед ним.       — Это из-за того, что Чума по-прежнему лежит в коме из-за анонима, — произнес он, — Смерть все еще обижен.       — Обстоятельства складываются крайне неудачно и совершенно не в мою пользу, — Люцифер поглядел в окно. — Свяжись с Дагон, — он встал из-за стола и протянул ладонь своей спутнице, — нужно вытащить ее из дома. Становится небезопасно, я хочу, чтобы она была рядом со мной, а не где-то там.       Кроули кивнул, встав и направившись следом за Люцифером.       Они вышли из ресторана. Машина Люцифера стояла на другом конце улицы вместе с двумя охранниками. Люцифер поправил галстук, а после неожиданно резко толкнул свою девушку в сторону Кроули. Тот едва успел подхватить, когда она оступилась и навалилась на него.       — Избавься от нее, — произнес Люцифер, — она слышала слишком много.       В глазах эскортницы загорелся испуг, она дернулась в сторону, но Кроули крепко сжал ее предплечье и подтянул к себе, не давая сбежать. Он плотно сжал челюсти и кивнул, когда Люцифер, отвернувшись, направился к машине.

***

      Гавриил выглядел настолько уставшим, каким Кроули до сих пор еще ни разу его не видел. Кажется, он даже похудел. Кроули вдохнул приторный аромат марихуаны и направился к Хэмсворту.       Недалеко от него, за столом, сидела Алиса, с интересом разглядывая какую-то детскую книжку.       Пока Кроули ехал сюда, в голове все вертелись слова Люцифера. Его слишком волновала ситуация. Хастур пропал, бизнес Люцифера трещал по швам, от Вельзевул не было вестей, и он не знал, жива ли она до сих пор. Информация, с которой приходилось работать, не давала спать, так еще и одна, самая важная проблема из всего этого вороха, совершенно не давала Кроули покоя.       — Ты никогда не замечал, — Гавриил подошел к нему, остановившись рядом, и посмотрел в сторону Алисы, — что она не говорит?       Кроули закатил глаза и сложил руки перед грудью, разворачиваясь к нему. Гавриил устало перевел на него взгляд.       — Думаешь, за десять лет я бы не заметил этого?       Хэмсворт пожал плечами, мол «кто тебя, идиота, знает».       — Она говорит, — продолжил Кроули и задумчиво приподнял бровь, — но выборочно. Не со всеми.       — Но она всегда слушается, когда говоришь ей, что делать, — заметил Гавриил, — а ведь я, в теории, чужой человек.       — Хастур объяснял ей, кого можно слушать, а кого нет, в случае опасности. Я как-то застрелил на ее глазах одного парня… — Кроули виновато посмотрел в сторону Алисы, — с тех пор она разговаривает только с теми, кому сильно доверяет.       — А с тобой?.. — Гавриил вопросительно приподнял палец, указывая на Кроули.       — А со мной нет, — недовольно ответил он и поморщился, — но слушается. Попробуй подарить ей что-то и использовать меньше тактильного контакта, который ты так любишь. У Вельзевул получилось.       — И зачем ты мне это советуешь? Из добрых побуждений?       — Нет, если ты будешь лучше с ней справляться, к этому не привлекут меня, а мне оно нахрен не сдалось.       — А ведь Хастур твой друг, — заметил Гавриил.       — Напарник, — Кроули повел плечом.       Он указал в сторону кабинета, и они направились в его сторону. Краем глаза Кроули заметил, как Алиса отвлеклась от книжки, проследила за ним взглядом, попыталась встать со стула, но потом осталась сидеть на месте и продолжила просто наблюдать.       — У тебя кстати кровь на шее, — Гавриил закрыл дверь кабинета, и Кроули выругался, достав платок и ища взглядом зеркало.       Разумеется, его не нашлось, и Кроули достал телефон, пытаясь найти пятно.       — Ты нашел что-нибудь о Хастуре? — спросил он, повернув экран и поднеся к шее платок.       — Абсолютно ничего. Послушай, даже Дагон не смогла найти его, думаешь, получится у моих людей? Пора признать, что его убили, иначе он бы уже давно связался с нами.       — Дагон не всесильна. — Кроули оторвал взгляд от телефона и положил платок в карман. — Она ограничена в контактах, а ее компьютеры не могут охватить весь мир. Я бы не надеялся на нее на сто процентов.       — Она сделала за тебя всю работу, найдя Пульцифера. Ты просто не хочешь признавать, что твоего друга убили. — От слов Хэмсворта лицо Кроули перекосилось. — Но пора вырасти, Кроули, и признать, что такое случается.       — Анонима нашел я! — прошипел киллер, сделав к Гавриилу шаг. — Она только помогла. В любом случае, я не верю, что Хастура убили. Я чувствую, что он где-то в Лондоне, а интуиция никогда меня не подводит!..       Кроули замолк, а после снова сделал к Гавриилу шаг.       — Меня волнует другое, — он снял очки и уставился на Хэмсворта. — Собираешься выдать Азирафеля Люциферу?       Детектив расплылся в довольной улыбке, сложив руки на груди.       — Как, однако, интересно ты расставляешь приоритеты. О, я знал, что рано или поздно этот слух до тебя дойдет. Я не называл Люциферу его имени.       — Но ты его имел ввиду? — зрачки Кроули подозрительно сузились, и Хэмсворт поморщился.       А потом снова ухмыльнулся.       — Его. Неужели стало страшно за любовничка? — Гавриил убрал руки за спину, открываясь для Кроули и демонстрируя полное отсутствие страха перед ним. — Не так ты ему и нужен, раз он не сказал тебе куда уехал, верно?       Кроули недовольно прошипел.       В день, когда Азирафель исчез, Кроули первым делом прижал Гавриила к стене его же собственного кабинета, чтобы тот сказал, куда он направился.       Но Гавриил ни в какую не открывал свой обычно болтливый рот, сообщив лишь, что Азирафель уехал в срочную командировку. И даже пушка у виска его не пугала. Он просто знал, что Кроули не может его убить.       — Так удобно, что ты сам рассказал мне способ, как заставить тебя быть послушным, верно? — Гавриил подмигнул ему. — Столько лет я не мог добраться до тебя, а ты сам предоставил мне такую возможность! Если Азирафель так важен для тебя, то ты будешь осторожнее с тем, чтобы я не отдал его Люциферу. А если не важен… тогда какая нам обоим разница, что с ним будет?       Кроули возмущенно вдохнул и замер.       — Я же знаю, что тебе очень хочется занять мое местечко, — продолжил Гавриил. — Только я не ради тебя столько лет его добивался. Так что, будешь послушным мальчиком, чтобы защитить от папочки своего любовничка?       Гавриил прикрыл глаза, когда рядом с ним раздался громкий выстрел и бумаги на столе разлетелись в стороны.       Детектив выдохнул и улыбнулся.       — Я так понимаю, это «да».

***

      Кроули готов был проклинать Азирафеля всеми возможными словами, которые только знал.       Он не сильно удивился, когда проснулся в одиночестве, не обнаружив его рядом с собой. Не в первый раз, детектив часто уходил по утрам на работу, а Кроули имел привычку крепко спать — самое неправильное для киллера свойство.       Поэтому единственное, что он почувствовал, когда проснулся — досаду и головную боль. Это в калифорнийской мечте он просыпался с Азирафелем в обнимку, а тот целовал его, говоря, что любит. В реальности все намного прозаичней. В реальности похмелье и чувство одиночества.       И Кроули не волновался ровно до того момента, пока не осознал, что Азирафель исчез не как обычно — покинул его с утра, а после вернулся вечером.       Азирафель пропал на целую неделю. Кроули не мог дозвониться до него, найти, а после того, как не застал в участке, Гавриил сообщил, что тот уехал из города и неизвестно, куда и когда он вернется.       Проскрипев зубами, Кроули прочесал половину Лондона в поисках Азирафеля, а потом попытался найти его с помощью приложения, которое когда-то спрограммировала его сестра. И тогда понял, что Азирафель избавился от своего телефона.       А это означало только одно.       Азирафель сбежал.       В буквальном смысле. Подарил ему страстную ночь, вытащил на поверхность его душу своими откровениями, истерзал ее. Наконец-то признался в том, что так сильно Кроули хотел достать из него, отдался ему…       Кроули поверил в то, что Азирафель принимал его со всей искренностью.       Если Азирафель не хотел быть связанным, значит ему хотелось свободы. А если ему хотелось свободы, значит ему не нужна была иллюзия, что Кроули принуждает его, которую он так охотно для него создавал, ради того, чтобы тот чувствовал себя комфортнее.       Но Кроули подумал, что раз ангел решил не быть связанным, значит хотел добровольности.       Он так сильно поверил в это, что последующее начало рвать его душу на части.       Кроули припомнил, что именно Азирафель подливал ему вино, что это Азирафель предлагал ганджубас. А ведь он сам, с того момента, как Гавриил намекнул, что Фэлл выглядит плохо, задумался, что пора перестать снабжать ангела волшебными развлечениями.       Азирафель идеально знал обо всем, что нужно Кроули, чтобы расслабиться. Чтобы он потерял бдительность.       Оказалось, ему достаточно нежных ласк и отсутствия наручников.       Как же он мог после этого не впасть в ярость, не найдя Азирафеля рядом, а потом узнать, что эта сволочь смоталась из города.       Напоила его, заманила в постель, избавилась от телефона и исчезла!       Кроули шипел себе под нос, все свободное время рыща по Лондону в поисках ангела. Разум упорно не мог сложить два и два, чтобы понять, зачем Азирафелю понадобилось сбегать, да еще и так, чтобы он не мог его найти.       Кроули чувствовал себя использованной шлюхой.       И это было совершенно странное и очень неприятное ощущение!       Но он чувствовал, что имелся в этом какой-то подвох. Все куда глубже. Азирафель раскрыл ему то самое заветное, что Кроули так сильно хотел узнать еще в день их первой встречи. Ему, наконец, удалось понять причину всех проблем Азирафеля, его болезненного взгляда и зажатости, его странного мышления и панических атак.       Все оказалось так просто.       Кроули чувствовал, что не стал бы Азирафель так просто сбегать, высказав столь важную информацию, которую так упорно скрывал даже под сильным опьянением.       Азирафель хотел ее сказать. А еще он хотел, чтобы Кроули его развязал.       Не мог ангел сбежать только потому, что хотел избавиться от него, просто не мог!       И Кроули искал его. Он бы забил, если бы Азирафелю просто наскучил их секс. Секс имеет свойство наскучивать, какими бы изобретательными ни были любовники.       Но не в этот раз.       Кроули знал, что все еще нужен ему.       Хэмсворт будто почувствовал и тут же воспользовался этим, мало того, что решив взять контроль над Азирафелем, хотя Кроули подозревал, что Хэмсворт собирался сделать с ним все то же самое еще тогда, когда тот только попал к нему в напарники. Так еще и над ним самим!       Кроули бы не позволил Гавриилу хоть как-то приблизить Азирафеля к Люциферу. Если Люцифер узнает о тебе однажды. То уже никогда не отпустит.       Азирафель даже не представлял какую опасность для него хранило общение с Гавриилом.       Он не представлял, что только Кроули может защитить его.       И, черт возьми, он смотался от него в самый неподходящий момент.       Был уже поздний вечер, когда Кроули оставил Бентли рядом с домом Азирафеля. Он уже несколько раз проверял, не вернулся ли тот, но в этот раз решил проверить снова, и на этот раз до конца. Раньше он просто следил за его домом, за светом в окнах, пару раз расспросил соседей. Но в этот раз он решил, что стоит копнуть глубже.       Поднимаясь по лестнице, Кроули думал, как же сильно соскучился по Азирафелю. Он слишком привязал его к себе своими улыбочками и прикосновениями. Своей отдачей их маленьким шалостям в постели. Почти месяц Кроули ни к кому не притрагивался и уже начинал изнывать, ведь настолько длительных перерывов у него еще никогда не было.       Так и хотелось Азирафеля. Его и только его. Кроули казалось, что теперь, когда он слишком привык к нему, временно заменить ангела будет проблемой. Ему уже и не хотелось кого-то другого.       У Кроули давно был ключ от его квартиры, хоть он и не пользовался им. Просто имел на всякий случай.       И сейчас этот всякий случай наступил, когда Кроули подумал, что можно найти зацепки в квартире детектива. Брошюрку с отелем, историю браузера, запись в личном дневнике — хоть что-то, что обычно находят в фильмах с простым сюжетом, которые он иногда смотрел, когда выдавались скучные вечера.       Какая-то его часть надеялась, что он встретит Азирафеля в квартире. Ангел удивленно поднимется с кровати, ведь думал, что это место слишком очевидно и здесь его не будут искать, и он не ожидал, что Кроули придет.       Это тоже могло произойти только в плохом фильме. Потому что в реальности его встретила пустая душная квартира.       Закрыв дверь, Кроули прошел внутрь, включил свет и снял очки. В тусклом свете глаза заслезились совсем немного, и он быстро заморгал и огляделся, подмечая, что изменилось с прошлого его пребывания здесь в день поимки анонима.       Он прошел вперед. Кровать не заправлена и измята. Ангел плохо спал и явно спешил, когда покидал квартиру. Возможно, это было вынужденное бегство, но от чего в таком случае бежал Азирафель?       Точно не от Кроули…       Не мог же он бежать от него, после всего что случилось?       Вокруг кровати валялись пустые бутылки, и Кроули удивленно поднял брови, пнув одну и подсчитывая их количество. Даже в его квартире меньше. Кроули нахмурился. Он замечал, что в последнее время Азирафель часто бывал подвыпившим, но никогда… не подразумевал, что до такой степени.       Пепельница, заполненная сигаретами, около кровати ему тоже не понравилась.       Кроули пошел в ванную. Под ботинком что-то хрустнуло, и он опустил голову, приподнял ногу и увидел осколки. Много осколков разбитых бутылок, разбросанных по квартире.       Сердце Кроули забилось чаще.       Он посмотрел в сторону ванной, и ровно на секунду в его голове возникла картина Азирафеля, лежащего в залитой кровью воде со вскрытыми венами.       Но он быстро отмел эту мысль, вспомнив, что Азирафель исчез целый месяц назад, а трупного запаха в квартире нет.       Кроули выдохнул, испугавшись собственной догадки, и распахнул дверь в ванную. Она оказалась пуста.       Кроули вглядывался в многочисленные тюбики и баночки на полках. Помимо прочих вещей, что он успел разглядеть здесь в прошлый раз, к ним прибавились заживляющие мази, тональные крема, почти закончившаяся бутылочка со смазкой, которую он видел впервые, и блистеры с антидепрессантами.       Кроули поднял взгляд.       Его разномастные глаза исказились мелкими трещинами, разошедшимися по поверхности разбитого зеркала.       Сглотнув, Кроули попытался не представлять, что здесь произошло, и вышел из комнаты.       Он нашел взглядом рабочий стол Азирафеля и поспешил к нему. В комнате было не так много вещей, которые бы хоть что-то сказали ему.       Кроули не чувствовал стыда, подходя к чужому столу и рассматривая на нем многочисленные бумажки, ноутбук, который он тут же узнал, книжки, блокноты и разбросанные нераспечатанные пачки с сигаретами.       Копаться в грязном белье киллер всегда любил, через компьютер он это делал или своими руками. Но пытаться найти что-то в вещах Азирафеля казалось ему чем-то неправильным. Ангел так активно не подпускал к себе, четко обозначив личные границы, что Кроули казалось проявлением насилия то, что он пытался найти что-то в его личных вещах.       Но Азирафель сам сбежал от него.       Если он не хотел погони любой ценой, стоило предупредить, что отношения окончены.       Кроули поднял первую попавшуюся книжку. Старая французская классика. Он пролистал ее, поднял корешком вверх и потряс. Не получив ничего, отложил ее в сторону и поднял другую. На столе лежало много книг, будто Азирафель не мог определиться, какую из них читать.       Кроули просмотрел все до единой, пролистал каждую страницу.       Но книги оставались всего лишь книгами, и единственное, что можно было о них сказать — предпочтения Азирафеля.       Блокноты и вовсе оказались пустыми. Даже не открытыми ни разу, судя по хрусту корешков, когда Кроули разворачивал их. Только в одном оказался чек из бара. Весьма длинный и содержащий только алкогольные напитки. Кроули проглядел его, посмотрел на дату и поднял брови.       День, когда Кроули встретил его в баре, а после повел в отель и в первый раз трахнул его.       — Сентиментальная девочка, — прошипел киллер, кладя чек обратно в блокнот и откладывая в сторону.       Жаль, у него нет доступа к телефону, чтобы посмотреть, сохранял ли тот его смс. Даже Кроули никогда не перечитывал их. Как правило, он был сильно пьян, когда писал их, и не помнил, что именно писал.       Отодвинув блокноты, Кроули сел на стул и открыл ноутбук. На экране замигало сообщение, говорящее, что осталось мало заряда. Видимо Азирафель давно им не пользовался.       Кроули просмотрел недавно использованные документы. Браузер и текстовые файлы. Открыв один из них, он широко раскрыл глаза — это те самые файлы, принадлежащие Вельзевул.       Уже знакомая ему информация, которую он месяц изучал у себя дома. Только местами подтертая. Где-то не хватало слов, где-то фотографий. Где-то целых страниц.       Кроули вспомнил, что Дагон хвасталась тем, что отправила вирус на компьютер анонима. Стоило при случае сказать ей, что работает он так себе — часть информации сохранилась, хотя местами текст превращался в адские символы.       Кроули пролистал практически весь документ, так и не найдя информации на себя, зато найдя там Дагон и еще парочку знакомых людей. Даже Хастура. Кроули не был уверен, что Азирафель просмотрел все, ведь здесь около двух тысяч страниц, больше половины из которых испорченны вирусом.       Сам он просто пролистал и использовал функцию быстрого поиска, а Азирафель наверняка вчитывался.       Нахмурившись, Кроули удалил документ с компьютера. Мало ли, что Азирафель мог найти в нем. Пусть даже в искалеченном. Все равно у него есть собственная полная и живая копия.       Он уже думал закрыть ноутбук, как вспомнил, что можно проверить браузер.       Там не нашлось ничего интересного. Открытые вкладки с сериалами и доставкой еды, интернет-чтивом сомнительного качества и облако.       Кроули пролистал историю браузера, не нашел ничего интересного, а потом открыл вкладку с облаком. Почти пустая. Никаких фотографий, музыки или смешных видео. Только учебные пособия, копии статей и кодекса.       Но привлекло Кроули не это. Значок с сохраненными сообщениями, синхронизирующийся с телефоном, показывал «+1», и он не удержался от любопытства.       И увидел всего одно диалоговое окно мессенджера, никак не подписанное. Просто номер. Его номер. И трехзначный счетчик прочитанных сообщений. Только самые последние, после пропажи Азирафеля, оставались непрочитанными.       Кроули наклонил голову набок.       Интересно, это базовая функция копирования сообщений в облако, или Азирафель намеренно их оставлял?       Теперь уже не узнать.       Но уголок рта киллера самодовольно дернулся вверх. Он хотел полистать их, но экран ноутбука погас, сообщив, что заряд закончен.       Кроули поднялся из-за стола.       Кроме внезапно обнаружившегося качества Азирафеля хранить бесполезный хлам, он не узнал ничего.       Кроули посмотрел на подоконник. На нем стоял потемневший кактус, и Кроули с искренним сожалением погладил мертвый цветок, распустившийся и уже завядший на нем. Рядом с цветком лежала коробка.       Подняв крышку, он взял ее, подошел к кровати, чувствуя хруст стекла под подошвами, и опустился на кровать, поставив коробку перед собой. Внутри лежала тонкая пачка фотографий и заламинированный рыжий кленовый лист. Кроули поднял лист, повертел и отложил в сторону.       Когда он вытащил из коробки фотографии, что-то выпало из них и со звоном упало на пол. Кроули поднял вещицу и широко раскрыл глаза.       Обручальное кольцо. Кроули покрутил его, примерил на мизинец, понимая, что оно слишком узкое для взрослого человека. Да и пухлый палец Азирафеля для него большеват. А для женщины оно слишком широкое и простое. Никаких камушков или гравировок. Самое обычное дешевое серебро.       Кроули задумчиво смотрел на него, прокручивая в голове десятки вариантов, что эта штука могла делать у Азирафеля.       Он для нее слишком молод.       Положив кольцо в карман пиджака, Кроули поднял стопку фотографий. Пока он рассматривал детские фото Азирафеля, на которых тот был совсем мальчиком, его лицо оставалось непроницаемым. Мысли невольно возвращались к кольцу, и плевать ему на миленькую улыбку и отсутствие в глазах той боли, которую он привык видеть.       Как будто он смотрел не на своего ангела, а на другого мальчика.       Фото, где Азирафель стоит рядом с отцом — таким же светлым и кудрявым, как он. Они очень даже похожи, и Кроули неаккуратно отложил фотографию и взглянул на следующую.       На ней Азирафель стоял в объятиях обоих родителей. В забавной белой курточке и коротких шортах. Он довольно улыбался, крепко зажмурившись, и протягивал руки навстречу родителям.       Моих родителей убили, когда мне было десять, сказал ему Азирафель, прежде чем оставить на целый месяц.       В его глазах всегда сияло столько боли, ему стало плохо, когда он застрелил бандита и спас дочь Хастура.       Отец обнимал Азирафеля держа за плечи. Он не смотрел в камеру, не отрывая от сына ласкового взгляда.       Азирафель просыпался в слезах посреди ночи от мучающих его кошмаров, утыкался ему в грудь лицом, и Кроули с трудом мог помочь ему успокоиться.       Он смотрел на него блестящими глазами и говорил, как ему плохо, но никогда не говорил, что ему снится.       Кроули перевел взгляд. Его брови поползи вверх, зрачки расширились, становясь неестественно круглыми.       Он сжал фотографию пальцами, сминая ее в руке, и складки исказили лицо маленького Азирафеля.       Она стояла рядом, запустив пальцы ему в волосы, и улыбалась прямо в камеру. В красном платье, застегнутом на пуговицы, с рыжими кудрями, свисающими до самого пояса. Такая молодая и счастливая. Не обращающая внимания ни на Азирафеля, ни на его отца. Глядящая Кроули в самую душу.       Кроули хрипло выдохнул, продолжая сжимать фотографию трясущимися пальцами все сильнее.       — Мама?..