***
— Говори! Хастур сполз по стене, прижав пальцы к горящему от боли виску. По губам стекала кровь, горячими каплями заливаясь в горло. Кроули присел перед ним, схватив за ворот, и приподнял над полом. В его разномастных глазах горели настолько нечеловеческие эмоции, что становилось дурно. Хастур всегда отличался особыми хладнокровием и жестокостью. Но даже он отворачивался, не желая смотреть, как Кроули мучает своих жертв. Он никогда не думал, каково им, когда чертов Змей нависает над ними. Теперь он во всех красках ощутил это на себе. С очередным ударом бывший напарник не давал ему вставить слово, а голова кружилась от обезболивающих. Глаза застилал туман, и Хастур не понимал, как Кроули мог всю жизнь их пить. Ему хватило всего пару недель для потери связи с реальностью и появления дикого желания, чтобы это состояние отпустило. Боль не отрезвляла. Она притуплялась. Как бы сильно Кроули не бил. Только легче от этого не становилось. — Кто убил ее? — Кроули зашипел, приблизившись к его лицу. — Кто?! Ты или Лигур? И не смей мне врать! Я почувствую. Почувствую, если ты соврешь. И поверь, ты сделаешь себе только хуже. Хастур кашлянул, и кровь брызнула изо рта, оставляя привкус горечи. — Лигур… — как бы сильно ему не хотелось сдержаться, он отвернулся. В эти глаза невозможно смотреть. Этот взгляд нереально вытерпеть. — Я не стал бы лгать… — А что ты делал столько лет? — Кроули снова ударил и схватил за подбородок, больно впившись ногтями в щеки. Заставил смотреть на себя. — Столько лет разговаривать со мной, зная, что убил мою мать?! — Я не знал! — выдохнул Хастур. На то, чтобы повысить голос не хватило сил. Он и так с трудом проживал часы, задыхаясь от боли в кровати Дагон. А теперь Кроули выбил из него все остатки. — Клянусь, я не знал, что это она… Люцифер заставил работать на себя, твоими руками пытаясь убить мою дочь. Он послал меня в Сохо почти сразу. Это была только фотография. Фотография и имя. Я даже не знал, что она его жена. Тогда Люцифер уже трахал Вельзевул, — Змеёныш оскалился, и Хастур сглотнул. Теперь он неотрывно смотрел ему в глаза. Холодные. Бесчувственные. Блестящие безумием. Эти разные цвета. Эти узкие зрачки. Невыносимо. Пугающе. Он бы не привык к этому, даже если бы увидел еще десять лет назад. — С тех пор я это имя не слышал ни разу, пока Азирафель не произнес его в метро. И ни разу не видел! Я не знал, не знал! Кроули прищурился и отстранился. Он совсем едва заметно успокоился, в то время как на Хастура накатила истерика. Он поднялся, но только Хастур облегченно выдохнул, Энтони схватил его и потащил, не дав даже нормально встать. Металл, обхватывающий колено, заскрипел по полу. Кроули бросил Хастура на кровать и уселся сверху, надавливая на покалеченную ногу. Хастур зашипел, и в уголках глаз выступили слезы. — Прекрати, — взмолился он. Чувство дежавю накрыло с головой, и он вспомнил, как Азирафель держал его над рельсами. — Я же и так тебе все расскажу… — А так искренне, от всего сердца, — заметил Кроули и поднял руку Хастура, затянутую в фиксатор. — Азирафель хорошо над тобой поработал. Как тебе удалось выжить? Давай, мне очень интересно. Видео обрывается на самом пикантном — когда он стреляет тебе в живот и уходит. Хастур стиснул зубы. — Слабак твой Азирафель, — процедил он, — собирался убить меня, но рука дрогнула, и оставил умирать с опасной, но не смертельной раной. Лучше бы прикончил… — Соглас-сен, — Кроули кивнул, — но раз ты жив, значит выжил, чтобы все мне рассказать. Так что, я жду, дорогуша, — он сжал фиксатор, металл заскрипел, и Хастур закусил губу. — Не заставляй меня снова выходить из себя. Хастур поднял взгляд, а потом посмотрел на дверь. Кроули повернул голову. Дагон уже перестала кричать, и не слышалось никаких признаков ее присутствия. — Она… следила по камерам за метро… когда увидела, что в меня выстрелили, отправила людей помочь. — Откуда она вообще знала, где ты и зачем? Хастур выдохнул. — Я был с ней, когда мне пришла смс, в которой ты хотел встретиться со мной в метро. Я обещал вернуться. Но меня не было долго, и она заволновалась. И решила проверить. Ей доступен любой уголок этого города… На лице Кроули отразилась задумчивость, и он наклонился к Хастуру, оскалившись. Он выпустил его руку и схватился за воротник. — Что ты делал с моей сестрой? — прошипел он низко, оказавшись совсем близко к его лицу. Хастур даже почувствовал его дыхание. — О, — усмешка скользнула по его лицу, и Хастур шепнул, — боюсь, ты не хочешь этого слышать. Энтони отстранился настолько резко, что Хастур глубоко вдохнул. Дышать стало в разы легче без тяжелого тела на нем. На лице напарника мелькнули десятки эмоций, и он приоткрыл рот. — Нет… — Да. Кроули злобно оскалился. Хастур улыбнулся. А он подозревал, что в мерзавце совсем не осталось чувств. — Как ты посмел? — Кроули очнулся, снова хватая Хастура и заламывая его руку. — Ты не подумал, что с тобой сделает Люцифер, когда узнает? Или я? Хастур усмехнулся. — Вероятно, любовь совсем затмила мне глаза. Хастур застонал, когда Кроули снова ударил его. — Я говорил, что чувствую, когда ты лжешь. — Нихрена ты не чувствуешь, — процедил Хастур, сплюнув кровь. Он повернулся, тяжело дыша, и уставился на Кроули. Все плыло, и его глаза сливались в один острый золотой оттенок. — Все думают, что у тебя чудесная эмпатия, и ты умеешь читать чужие мысли, но на самом деле это не так. Ты — просто бесчувственный психопат, который лишь примеряет на людей ту мысль, которую сам потом внушает. Ты — манипулятор и дьявол, Кроули. И плевать тебе на сестру. Вместо ожидаемой вспышки гнева, Кроули внимательно на него посмотрел. Хастур шумно вдохнул, когда ладонь оказалась рядом с его лицом. Но она лишь легла на висок. Кроули мягко погладил. От этого все тело сжалось в ожидании дикого удара. — Слова ревности, — тихо произнес Кроули, — слова, сдерживаемые годами. Все, как обычно — стоит только немножко надавить, — пальцы скользнули ниже и сжались на его горле. Хастур тяжело выдохнул, но тут же поперхнулся, когда Кроули сильнее придушил. — Но трахать мою сестру после того, как убил ее мать… — Это был не я… — прохрипел Хастур, не отрывая взгляда от Кроули, — я не знал… — Как будто это важно, — Кроули ухмыльнулся. А потом вдруг резко открыл рот и отпустил Хастура. — Дагон! Это она отправила Гавриилу видео, в котором в тебя стреляют! Хастур сглотнул. — Она… Раздался удар. Хастур зажмурился, и перед глазами снова все поплыло и закружилось. — О, пристрелить бы вас обоих! — прошипел Энтони и слез с Хастура, вставая на пол. — Насколько ты хорош в постели, что бесчувственная сестричка решила отомстить за твое израненное тельце? Кроули тяжело и сдержанно дышал. Он посмотрел на дверь. — Не трогай ее, — у Хастура не нашлось сил, чтобы встать. Лишь протянуть к нему руку. — Только не ее… Кроули опустился на кровать. Он схватил Хастура и перевернул на живот. Заломил руки, выкручивая до тех пор, пока из Хастура не вырвался болезненный скулеж. — Ты был там, когда убили мою мать, — начал Кроули низким голосом, — ты трахал Дагон, — Кроули надавил на металлический бандаж ногой, — а еще ты покусился на святое — на моего Азирафеля. — Хастур еле сдержал крик и прикусил язык. — Он все еще в тюрьме, за обвинение в твоем убийстве. И тебе не понять, что я чувствовал, когда смотрел видео с камер наблюдения оттуда. Ты никогда не поймешь, каково это — видеть свою любовь израненной и не иметь возможности ей помочь. — Кроули внезапно выругался и немного ослабил хватку. — Смерть — это меньшее, чего ты заслуживаешь. Но… я не буду убивать тебя, нет-нет, — он шипел Хастуру в самое ухо, продолжая выгибать суставы, — не буду трогать твою дочь, ведь я растил ее. Не буду трогать твою девушку, потому что это блять… моя сестра. И тебя убить я… тоже не могу. Но за все, что ты сотворил. Если ты сделаешь хоть один лишний шаг, который мне не понравится, если я замечу, что ты дышишь в сторону Азирафеля. Я превращу твою жизнь в ад. И поверь, тебе самому захочется с ней покончить, лишь бы все это не продолжалось. Кроули выпустил его, и Хастур, тяжело дыша, упал на кровать. — Я надеюсь, ты меня понял, — он фыркнул и отвернулся. — А теперь заканчивай валяться в постели. У нас с тобой впереди много работы. Энтони направился к выходу из комнаты. Открыв дверь, кинул взгляд на Дагон. Она сидела на полу, у стены, подтянув под себя колени и закрыв уши ладонями. — А с тобой у меня будет отдельный разговор. Дагон сжалась, когда Кроули вышел из квартиры, хлопнув дверью. Хастур из последних сил поднялся с кровати и, с трудом передвигаясь, дошел до Дагон. Упав рядом, он обнял ее, только сейчас заметив, как она дрожит. И услышав, как тихо плачет.***
…Следом за Кроули из Бентли вышел Азирафель. Хастур внимательно наблюдал за тем, как этот неудавшийся убийца подходит к нему, останавливается рядом. Близко. Так близко. Почти вплотную. И Кроули обхватывает его одной рукой, прижимая к себе. Этот ангелочек, внутри которого скрывается настоящий дьявол, что-то говорит. Смотрит на Кроули. Так преданно и влюбленно, что становится противно. Хастур не видел лица Кроули, но тот провел по его талии ладонью, подобрался выше, мягко погладил волосы. Хастур отвернулся от окна и направился в соседнюю комнату. Тяжело прихрамывая из-за все еще сковывающего бандажа, добрался до кресла и рухнул в него, хмуро поглядев на Дагон. Та задумчиво разглядывала быстро мигающие скрипты на экране ноутбука на своих коленях… Хастур отлично помнил, как кровь заливала ему живот, как ему казалось, что из него вытаскивают внутренности, перевязывая лентой и затягивая как можно туже. Он потерял сознание от боли и кровопотери, лежа на грязном полу метро. Последнее, что он помнил — спину уходящего Азирафеля. Майкла, чтоб его… Очнулся он уже в этой квартире. На знакомой кровати, с Дагон, которая сидела рядом, держа в руках шприц с субстанцией странных цвета и консистенции. Все плыло перед глазами, и Хастур не мог даже открыть рот, чтобы попросить не колоть ему эту дрянь. — Прости, но в больницу тебе нельзя, — произнесла Дагон, затягивая жгут на его здоровой руке, — придется лечить тебя так. Он столько времени провел, то отключаясь, то просыпаясь. И каждый раз она оказывалась рядом. То что-то размешивая в стакане, то набирая эту дрянь в шприц. То она просто сидела и писала что-то в тетради. Ему не сразу удалось узнать, что происходит. Он долго не мог прийти в себя, терзаясь галлюцинациями и головной болью. Прошло две недели, прежде чем Хастур открыл глаза, увидев спящую Дагон рядом с собой. Он потянулся, чувствуя тяжесть, и, откинув одеяло, заметил эту металлическую штуку. Два кольца обхватывали бедро, два голень, соединялись металлическими спицами переходили на колено, позволяя сгибать его. Нечто похожее и на запястье. Хастур посмотрел на Дагон. Она лежала совсем бледная, без очков, с темными кругами под глазами. Она тут же проснулась, когда Хастур провел пальцами по ее щеке. — Что я здесь делаю… — произнес он, когда Дагон поднялась, подтягивая колени к груди. На большой кровати она казалась такой маленькой. С рассыпавшимися по плечам спутанными кудрями. Но волновало Хастура далеко не это. — Что ты со мной делаешь? — Тот паренек пытался убить тебя, — Дагон посмотрела на него таким взглядом, что Хастуру стало дурно, — нужно было спасти твою жизнь так, чтобы иметь возможность потом его наказать. А для этого… никто не должен знать, что ты выжил. — Ты не могла оказаться в метро и дотащить меня сюда… — Да, но кто сказал, что рабочие люди есть только у моего брата? Тебя долго не было, и я заволновалась… — Ты все видела? Через камеры… — догадался Хастур, отворачиваясь, — а значит, ты все слышала. Дагон посмотрела в сторону. — У тебя была сильная травма, — она провела пальцами по металлу, — пришлось обратиться к знакомому доктору, чтобы тебе помочь. Этот бандаж должен ускорить регенерацию и помочь поддержать равновесие. Хочешь… я сделаю так, что этот мальчик заплатит за то, что сделал с тобой? Хастур посмотрел на Дагон. А он когда-то видел ее нежной и ранимой… Ходили слухи. Неужели не врали?.. — И что ты сделаешь? Дагон улыбнулась… С того дня, как Кроули пришел выяснить отношения, она больше так не улыбалась. Он пригрозил, что выдаст ее местоположение Люциферу, а потом отвезет к нему, если сестра не станет помогать. Дагон, не веря в благодушие брата, молча согласилась, усевшись за компьютер. Больше всего Хастур боялся, что она оттолкнет его, пока обнимал ее, впервые видя, как она плачет. Потому что Дагон услышала слишком многое… Но Дагон лишь сидела, позволяя крепко обнимать ее, до тех пор, пока не успокоилась. А потом… Змей начал свою охоту. Вообще-то Хастур думал, что после всего Кроули перестанет доверять и ему, и Дагон. Но Змеёныш нуждался в помощи. И ему плевать, от кого ее получать. А помочь ему могла именно сестра. С ее помощью Кроули отлавливал всех, кто работал на Смерть. Он заставил ее проникнуть в каждый компьютер, принадлежавший ему. Узнать каждую мелочь, каждую деталь. Кроули влез в жизнь каждого, кто имел хоть малейшее отношение к Смерти, распустив свои змеиные сети по всему Лондону. Медленно лишал Смерть людей, разрушая бизнес изнутри. Медленно разламывал, не щадя никого. Хастур понимал, что рано или поздно Смерть догадается, что это дело рук его племянника. Он не знал его планов. Хастур даже не понимал, почему Кроули ни с того, ни с сего накинулся на Смерть, с которым никогда не конфликтовал. Но подозревал, что задумал он поистине ужасную вещь. Если Змей смог поставить на колени всю Калифорнию всего за пару лет. То Лондон точно не доставит ему проблем — это лишь дело времени. Хотя Хастур понятия не имел, чем именно тот занимался в Калифорнии. Он знал уже факт, наравне со всеми. Смотрел на Кроули, как на человека, о котором ходили невероятные слухи. Хастур думал — сейчас Кроули проворачивал абсолютно ту же самую схему. И это… пугало. Вчера Дагон позвонила брату, сообщив, что выяснила, где находится главное убежище Смерти. В этот миг взорвался завод Люцифера. Дагон залипла в окно, выронив телефон, и Хастур метнулся к ней, испугавшись, что с ней что-то случилось. Но Дагон пришла в себя довольно скоро и перезвонила Кроули. Тот коротко сказал, что приедет. И сейчас Дагон ждала, молча глядя в компьютер. Хастур просто отошел покурить. Знал бы, что станет свидетелем мерзкой сцены под окном — потерпел бы. Теперь единственное, что крутилось в голове, вопрос — начерта Кроули притащил с собой того, из-за кого и начался весь этот кошмар. Блядского ангела. Застрелили бы его еще на том складе. И не было бы. Абсолютно. Ничего. Хлопнула дверь, и Хастур поднял голову. Стоило Кроули встать посреди комнаты, как в воздухе повисло напряжение. От Кроули им веяло, и Хастур невольно подобрался на кресле. Он не боялся. Даже после всего. Но Кроули… внушал подсознательный страх одним своим видом. Азирафель, словно тень, встал за его правым плечом. Он в ужасе уставился на Хастура. Как будто это Хастур пытался сбросить его под поезд, а не наоборот. Ему оставалось только в Кроули вцепиться для пущего эффекта испуганной невинности. Но Азирафель с невозмутимым видом оставался спокойно стоять. Только дрожь в руках выдавала волнение. Хастур оскалился, не сдержавшись. Живот свело фантомной болью, а на плечах почудилось прикосновение цепких рук. — Хастур, — Кроули сдержанно на него поглядел. Снова в очках. Снова так похож на человека, а не на демона, вылезшего из преисподней. Хастур сжал губы и перевел взгляд на Азирафеля. — Я не собираюсь тебе мстить, — процедил он, — как бы сильно не хотел. — Ты уже отомстил, — напомнил Кроули и повернулся к Азирафелю. Тот удивленно посмотрел на него, захлопав глазами. Сама святость в физической оболочке. — Ты сказал, что дело срочное, — напомнила Дагон, обращая на себя всеобщее внимание. — Только не пойму, зачем притащил с собой любовничка. Он что, без поводка потеряется? — Познакомься, — Кроули положил ладонь Азирафелю на плечо и указал свободной рукой на Дагон. — Дагон — моя сестра. Человек, следивший за тобой через камеры, записавший все это на видео и отправивший его Гавриилу. В общем, именно та, из-за кого ты оказался в тюрьме. — Оу, — Азирафель удивленно выдохнул и уставился на Дагон… в восхищении. Хастур решил, ему показалось. Но нет. Чертов ангел действительно смотрел на нее так, словно она главного маньяка города сдала полиции, а не его. — Не обижайся, — ответила Дагон, — ты это заслужил. — Я все понимаю, — Азирафель с важным видом кивнул. Когда Хастур видел его в последний раз, тот был бледным, дерганным, почти неживым и похудевшим. А теперь… снова походил на ангелочка со склада. Такой же цветущий жизнью, румяный и полный сил. Хастур опустил взгляд на металл на колене и цыкнул, доставая из кармана сигареты. Дагон не возражала, когда он делал это в доме. — Ты мстила за… — он неловко стрельнул взглядом в Хастура. Дагон непонимающе нахмурила брови. — Я бы сделал то же самое. — Тебе бы мозгов не хватило, — заметила Дагон, опустив взгляд в монитор. — Хватит, — Кроули подошел к сестре, обойдя со спины. — Ты сказала, что нашла, где прячется Смерть, — наклонился к ней, заглядывая в монитор. Хастур не понимал ничего из того, что там происходило. Какие-то цифры и буквы, в которых скрывался целый неведомый мир. Он глянул на Азирафеля, который со слишком живым интересом рассматривал комнату. — Не просто прячется, — Дагон подняла голову и посмотрела на брата. — Он живет в особняке, за городом. В Тадфилде. Камер там нет, поэтому посмотреть тяжело, но мне удалось достать несколько фото. Вот. На них видно, что дом охраняет около тридцати человек с оружием, и это только те, кого удалось найти. Но. Дома он бывает очень редко. И всегда ходит в сопровождении охраны. В Лестере живет и учится Уайт. Так что, если тебе нужен его сын — охраны вокруг него нет. У него также нет друзей, в школе он практически ни с кем не контактирует. Живет в общежитии, при университете. Максимум общения — хозяин магазина, в котором он работает. Это, — Дагон щелкнула, показывая другие фотографии, — Кармин. Она в Лондоне. Работает барменом в клубе «Апокалипсис», и это, — Дагон дернула уголком рта, — клуб, которым владеет Смерть. Место, в котором происходит продажа товара. И по совместительству — центр, где некоторые детективы покупают у него информацию о преступниках, чтобы потом поймать их. А в обмен он требует прикрывать его бизнес. — Я думал, полиция работает на Люцифера, — Кроули нахмурился, разглядывая фотографии на экране. — Не вся. Так вот, этот клуб — место, где Смерть проводит все время практически двадцать четыре на семь, если не разъезжает по рабочим делам. Так что, если хочешь добраться до него… это — идеальный вариант. — Клуб, полный его людей? — Энтони скептично приподнял бровь. — Смерти моей хочешь? — Ты же у нас великий, — Дагон фыркнула. — Сообразишь, что с этим делать. Я свою часть исполнила — вот твоя информация. Кроули снова внимательно вгляделся в экран. Немного подумал, поправил очки. — Мне нужно строение клуба. Полная схема и список всех работников. И досье на каждого из них. Дагон закатила глаза и вздохнула, словно предполагала, что брат потребует именно это. — Не сегодня. — Сегодня. Кроули посмотрел на нее, и она поджала губы. Они смотрели друг на друга на протяжении минуты. Хастур моргнул. Похожие, словно отражения. Но такие чертовски разные. Азирафель случайно задел что-то на полке и придержал, чтобы не разбить. Хастур бросил на него косой взгляд. Этот ангелок своим появлением здесь словно разрушил ту защищенную атмосферу, которую Дагон так тщательно и осторожно возводила вокруг себя. И его. — А где здесь?.. — Азирафель нерешительно замялся. Дагон указала рукой в сторону, не дав ему договорить. Он кивнул и поспешил скрыться из комнаты. — Так зачем ты его сюда притащил? — Дагон недовольно сморщила носик. — Ты прекрасно знаешь, как я против самых любых гостей и… — А тащить моего друга в постель тебе страшно не было, сестренка? — Кроули с шипением навис над ней. — Секс тоже у тебя неудобства не вызвал? Уже не так страшно касаться других людей? Дагон вжалась в кресло. И Хастур заметил то, чего не замечал никогда за ней ранее. Она покраснела. Щеки оттенком стали такими же, как волосы, и Дагон поспешно опустила взгляд в компьютер. — Не говори с ней так, — Хастур схватился за ручку кресла, намереваясь встать, но не смог из-за резкой боли в ноге. — Она твоя сестра — прояви хоть немного уважения. — Моя сестра, — Кроули красноречиво посмотрел на Дагон и намотал на палец прядь ее волос, ощутимо дернув. — Не должна была сажать в тюрьму моего… — Она делает, что хочет, — Хастур оказался рядом с Кроули. Схватил его за руку, вынуждая выпустить Дагон и отойти. — Черт, просто перестань себя так вести! Кроули внезапно застыл. Стоило Хастуру встать почти вплотную, он отступил и отвернулся. — Где он застрял, нам пора уходить… — произнес Кроули, отходя в сторону и выглядывая Азирафеля. Дагон нахмурилась и быстро поднялась с кресла, отложив ноутбук. — Что-то случилось на заводе, — произнесла она, разглядывая Кроули. — Что-то, чего ты не ожидал. Ты бы не пришел сюда, к тому же вместе с любовником, если бы не приспичило. Это из-за взрыва. Ты боишься, что пока тебя не будет рядом, с ним что-то произойдет! Кроули поджал губы и завел руки за спину. — Взрыв завода подстроили люди Смерти. Он узнал, что я убиваю его людей. Видимо, решил, что по приказу Люцифера, и ударил сразу по нему. Поэтому нужно добраться до Смерти раньше, чем он доберется до меня. Поэтому, Дагон, ты должна быстрее… — Ты уводишь тему! — воскликнула Дагон, подходя еще ближе и тыча пальцем брату в грудь. — Что ты скрываешь? Я ничего для тебя не сделаю, пока не скажешь мне… — Ничего не случилось! — Кроули сделал шаг назад. — Что ты так завелась?.. — В момент взрыва, на заводе был Гавриил вместе с дочерью Хастура. В комнате повисло молчание. Все обернулись на Азирафеля, застывшего в дверях. Он поправил пиджак и осуждающе посмотрел на Кроули. — Ты же обещал, что расскажешь ему сразу. Кроули стиснул зубы. Он стоял, не желая больше говорить ни слова. Азирафель медленно и осторожно подошел к нему. — Что?.. — Хастур отмер первым. Он сделал шаг в сторону Кроули и пошатнулся, схватившись за спинку кресла. — Алиса… была на том заводе?.. Который взорвал Смерть? Кроули приоткрыл рот. — Послушай… я не уверен, что они были там в сам момент взрыва. Просто Гавриил как раз в этот день должен был паковать товар, а он… он вообще никуда не ходит без Алисы! Он помешался на ее безопасности, постоянно таская ее с собой на завод. — Мою дочь?! — воскликнул Хастур, бледнея еще сильнее. — Еще не факт, что они не успели уйти до взрыва… Я точно знаю, что они были там, но я так и не смог связаться с Гавриилом, чтобы наверняка узнать, что… Кроули не успел договорить. Хастур бросился на него. Его вовремя остановила Дагон, не дав вцепиться в брата. Она схватила так, что тот не смог добраться до него. Азирафель, вставший перед замершим Кроули, с удивлением смотрел, как эта хрупкая малышка удерживает Хастура, вдвое крупнее его самого. — Сукин сын! — прорычал Хастур сквозь зубы. — Она же невинный ребенок! — Хастур, — Азирафель спокойно произнес его имя, и Хастур перевел на него бешеный взгляд. — Чтобы узнать, жива ли Алиса, нужно в первую очередь связаться с Гавриилом. Кроули испробовал все свои возможности, но не смог. Поэтому вся надежда на его сестру, — Азирафель перевел взгляд на Дагон, — это то, из-за чего Кроули решил приехать лично. И уже на втором месте — Смерть. — Ангел, — шепнул Кроули из-за его плеча, и Азирафель сверкнул на него выразительным взглядом, заставив замолчать. Хастур обессиленно опустился на кресло, закрыв лицо ладонями. Дагон тут же села рядом, кладя на колени ноутбук. — Я найду его, — произнесла она. Ее зрачки стремительно забегали по экрану, а пальцы громко защелкали по клавишам. — Если он жив — это будет не так сложно. В воздухе так и повисло невысказанное предположение — а если нет…***
Дагон провела за ноутбуком четыре часа. Не отрываясь от него ни на миг, она не реагировала ни на какие посторонние звуки. Даже когда Хастур пару раз позвал, ничего не ответила. Просто продолжала смотреть в экран. За это время Хастур только и делал, что бродил из комнаты в комнату, не чувствуя никакой боли. Он даже скрипа металла не слышал. Только поджигал одну сигарету за другой трясущимися руками. Четыре часа самого мучительного ожидания в его жизни. Кроули несколько раз выходил из квартиры. Азирафель при этом неотступно следовал за ним. В какой-то миг Хастуру в голову пришла мысль, что мерзавцу не все равно. Ведь когда-то… он тоже любил Алису. Когда-то он спас ее, держа на руках среди мертвых бандитов, пытавшихся ее убить. Хастур сжал кулак. Металл на запястье не дал сделать это до конца, и он стиснул зубы. Единственное, что волновало его — жизнь дочери. Когда Азирафель с Кроули вернулись, Хастур курил, сидя рядом с Дагон, все еще не отрывающейся от экрана. Кроули прислонился к стене, засунув руку в карман. Другую тут же бережно обхватил Азирафель, мягко сжав в своей. Хастур повернул голову, уставившись на это переплетение пальцев. В следующий миг по комнате разнесся неприятный звук. Громкое щелканье и шебуршание, идущее из колонок, расположенных вдоль потолка. Дагон развернулась в кресле, внимательно глядя в пустоту. — Чего ты хочешь? Голос Гавриила раздался из динамиков, и все в комнате замерли. Дагон молча перевела взгляд на Хастура. — Где моя дочь?! — рыкнул Хастур, вскочив с кресла. Голос разносился по всему пространству, и это выводило из себя. — Рядом со мной. Цела и невредима. Хочешь что-нибудь сказать отцу? Тишина. Хастур замер, тяжело дыша и продолжая буравить взглядом стены и потолок. — Прошу, скажи хоть слово. Иначе меня разорвут на части, не поверив мне. — Со мной все в порядке. Голос раздался спустя полминуты. — Алиса… — облегченно выдохнул Хастур. — Где ты держишь мою дочь, ублюдок?! — И выражаешься ты, между прочим, при ребенке. Красивый голос, в первый раз его слышу. А слухи о тебе правдивы, Дагон. Ты в самом деле можешь найти кого и где угодно. Я восхищен. Но пистолет к лицу — это уже лишнее. — Это оказалось сложнее, чем я думала, — ответила Дагон. — Ты очень глубоко спрятался. Смерть так сильно тебя напугал? — Он угрожал мне и маленькой девочке! Скажи, что я не должен спрятаться после этого. — Почему ты сразу не отдал мне Алису?! Из динамиков послышался усталый вздох. — Потому что я понятия не имел, что ты живой. Ну прислал мне кто-то видео, где тебя убивают. Адреса и просьбы доставить тебе дочурку к этому не прилагалось! — Так доставляй сейчас, адрес я сообщу, — ответила Дагон тем же ровным тоном. — Заодно расскажешь все остальное. — А как ты меня… Голос оборвался, звонок сбросился. Хастур продолжал пялиться в пустоту бешеным взглядом еще какое-то время. А потом осел на кресло и громко выдохнул. — Живая… она живая… Кроули прижался лбом к плечу Азирафеля, и тот что-то шепнул ему на ухо, погладив по руке. Только Дагон продолжала сидеть с безразличием на лице. — Как тебе удалось связаться с ним? — Энтони поднял голову и посмотрел на сестру. — Сперва через камеры, — Дагон погладила пальцами крышку ноутбука. — Потом через разных людей. А потом через телефон. Но Гавриил прячется очень умело. Сейчас скажу своим людям, чтобы передали ему адрес. — А если он не придет? — Кроули приподнялся. Азирафель все продолжал не выпускать его руки из своей. — С чего бы? Он ведь… на нашей стороне. — Нет никакой стороны! — прошипел Кроули. — Есть только личный интерес, и абсолютно всегда Гавриил играет на свой. Скажи мне, где он, и я сам поеду за Алисой. Дагон закатила глаза. — Хорошо. Она дала брату информацию, и тот поспешно удалился из квартиры, захватив с собой Азирафеля. Дагон молча посмотрела на Хастура. — Ты не говорил, что у тебя есть дочь, — тихо произнесла она. — Ты не спрашивала. Нахмурившись, Дагон опустила взгляд. Она усиленно размышляла и явно не могла зацепиться за какую-то мысль. — За все это время после метро… ты ни разу о ней не упомянул. Ты не волновался за нее? Хастур отвернулся. Он молчал какое-то время, поглаживая пальцами бандаж на руке. — Когда очнулся, я даже не думал об этом. В голове не было абсолютно ничего, кроме боли и тошноты. Потом, когда объявился Кроули, в один из дней он сказал, что она с Гавриилом. И я подумал, что с ним ей лучше. Зачем тащить ее сюда, когда я в таком состоянии, и когда… когда здесь ты. Гавриил хоть подонок, но смог защитить ее, — Хастур запнулся. — Никто не мог предположить, что Смерть взорвет завод, на который ее потащил Гавриил. Дагон уставилась на него с нескрываемым удивлением. Хастур выдохнул и нервно усмехнулся. — Я никогда не был хорошим отцом. Я не знал, что делать с Алисой с самого начала. Кроули обращался с ней куда лучше. Вельзевул любила ее больше, чем я. Поверь, намного проще… сбросить ответственность на другого. — Тогда почему сейчас ты передумал? — Потому что сейчас я хочу, чтобы она была со мной. — А как только снова станет тяжело, ты вновь отдашь ее кому-то другому? — Я не знаю, — Хастур открыто посмотрел на Дагон, — я очень не хочу, чтобы она жила в таком мире, но что я могу сделать. Если бы я мог, я бы отослал ее как можно дальше, чтобы она не видела этого всего. Она и так не разговаривает, потому что Кроули в свое время… потому что она когда-то увидела то, чего не должен видеть маленький ребенок. Иногда мне просто кажется, что без меня ей было бы лучше. Дагон подняла колени и опустила на них подбородок. — Не будет, — сказала она. В ее голосе скользило странное отсутствие эмоций, но вместе с этим… Хастуру казалось, что они все равно спрятаны где-то глубоко внутри и никак не могут вырваться. — Люцифер лишил нас с Кроули детства. Но посмотри. Мы все равно готовы сделать, что угодно, лишь бы он обратил на нас внимание. Единственное, что остается. Мысли об упущенном прошлом. — Что ты хочешь мне этим сказать? — Хастур повернулся к ней, устало облокотившись затылком о спинку. — Ничего. Твоя жизнь — исключительно твое дело. И Дагон уставилась в ноутбук. Спустя двадцать минут снова открылась дверь. Хастур, все это время тупо втыкающий в потолок и рассуждающий о словах Дагон, приподнялся. — Папа! Алиса, вбежавшая в комнату, бросилась к Хастуру и прыгнула на него, вызвав стон боли. Хастур стиснул дочь в объятиях, и она прижалась к нему, довольно усевшись на нем. Он поднял взгляд, замечая вошедшего в комнату Гавриила. Сверкающий невозмутимостью, он встал у стены, облокотившись о нее. Шарф поверх серого пальто закрывал нижнюю часть его лица. — Кроули не поверил, что я привезу ее тебе, — Гавриил бросил взгляд на вошедшего следом киллера. — Угрожать было вовсе не обязательно. — Я очень импульсивный, — прошипел Кроули. — А теперь повтори ему, что сказал мне еще в машине. Гавриил вздохнул. Он выразительно посмотрел на Азирафеля, стоящего рядом с Кроули, и тот дернулся, прикрыв его плечом. — Завод взорвал я, — произнес Гавриил. Хастур выпучил глаза, теснее сжав дочь в объятиях. — По просьбе Смерти. Он сказал, если я этого не сделаю, он убьет Алису. В глазах Хастура мелькнула ярость. — Сколько можно… — прошептал он, — стоит мне спрятать ее, как он снова находит. Как он это делает… — Он очень, — Гавриил задумался, посмотрев вверх, — влиятельный. — Меня больше волнует вопрос, почему он заставил взорвать завод именно тебя, — Кроули подошел к Гавриилу. Он весь пылал злобой и неприязнью. — Возможно, потому что я у него в долгу. — Что?! — воскликнул Кроули. — Ты работаешь сразу и на Люцифера, и на Смерть! Я говорил, гово… Азирафель одернул его, и Кроули выдохнул сквозь зубы. — А ты думал, на Люцифера так легко работать? — Гавриил стиснул зубы, поправив шарф. — Это было пять лет назад. Я не мог поймать маньяка, насилующего женщин, а после убивающего их. Он держал их у себя в квартире, и то, что он с ними делал… Оказалось, что полиция не собиралась его ловить. Начальство закрывало глаза на трех похищенных женщин в год, лишь бы этот маньяк не трогал их самих. — О, только не говори, что заключил сделку со Смертью, — прошипел Кроули. — Все же знают, что нельзя этого делать. — Мне не оставалось ничего другого, Люцифер отказался помогать мне. Он сказал — хочешь выжить в полиции — делай это сам. Оказалось, у Смерти была абсолютно вся информация об этом маньяке. Так что… я просто сделал выбор. — Абсолютно неправильный! — Я спас невинных женщин от ужасной судьбы! Представь, что его случайной жертвой в какой-то момент могла оказаться твоя сестра! — Гавриил яростно повернулся к Хастуру. — Или твоя дочь! Каждый выбор имеет последствия, и иногда приходится их разгребать. — И эти последствия могли стоить Алисе жизни! — возмущенно воскликнул Хастур. — Но не стоили, я был рядом! А где в это время был ты? Прохлаждался в теплой постели? — Послушайте! Все обернулись на Дагон. Обстановка накалялась все больше. Кроули и Гавриил готовы были вцепиться друг в друга, а Хастура останавливала только дочь на руках. Только Дагон с детским интересом наблюдала за происходящим. Азирафель взволнованно подошел ближе к Кроули. — Вся проблема в Смерти, — произнесла Дагон. — Пока он жив… он будет терзать вас обоих, — она посмотрела на Хастура, — он не отстанет от твоей дочери, — перевела взгляд на Гавриила, — и будет шантажировать тебя… Азирафель бросил на Кроули обеспокоенный взгляд. — Кроули уже начал с ним войну, — продолжила Дагон. — И теперь, если не закончить ее — под угрозой все. Не проще ли обратить свой гнев на него, а не друг на друга? Гавриил с Кроули переглянулись. — Или я могу не помогать, и не подвергать свою жизнь опасности, — заметил Гавриил, хмыкнув. — Конечно, это очень на тебя похоже, — Кроули сунул руки в карманы, — я и один справлюсь. — Нет, Дагон права, — произнес Хастур. — От Смерти давно пора избавиться. — О да, ты больше всех похож на того, кто готов идти в бой, — Гавриил кивнул на бандаж. — Я всю жизнь под прицелом, но до сих пор живой! — рыкнул Хастур. — О, только тебя чуть не убил двадцатилетний мальчишка! — Азирафель отвел взгляд, как только Гавриил посмотрел на него. — Я помогу только при условии, что сам с этого что-то поимею. Кроули заслонил Азирафеля собой. Настолько выразительно Гавриил посмотрел на него в этот миг. — Например, — продолжил Гавриил, — все то, чем владеет Смерть. Ведь ты собирался забрать это себе, Кроули. Энтони яростно зашипел, стиснув зубы. — Слишком много хочешь. — Рискуя своей жизнью, идя против Смерти, хочется знать, что это не просто так. Азирафель вдруг взял Кроули за руку и потянул на себя. — Ты ведь не собираешься убивать его? — шепнул Азирафель, глядя на него блестящим взглядом. Гавриил, Хастур и Дагон одновременно застонали, закатив глаза. — Азирафель, давай, не сейчас, — пробормотал Кроули неуверенно. Азирафель все сильнее сжимал его руку. — Он — твой родственник, ты ведь не можешь… — Зачем ты вообще притащил его с собой? — Гавриил скептично провел по Азирафелю взглядом. — Хватит! — прошипел Кроули так яростно и громко, что все замолкли. Он обнял Азирафеля и развернулся. — Я собираюсь уничтожить Смерть и все, чем он владеет. И вы все поможете мне в этом. Кто-то против? Ответом Кроули было молчание. — Тогда начнем обсуждать, как сделать это. И отбросим все личное. Жизнь важнее.***
Следующие восемь часов Змей рассказывал свой план. Объяснял, что должна делать Дагон. Подсказал Хастуру, как он может помочь с его физическим состоянием. Гавриил сам выбрал, в чем будет заключаться его роль. Все это время Кроули практически не отпускал Азирафеля от себя, не выпускал его руки из своей. Азирафель чудесным образом остужал его, как только он начинал заводиться и плескаться ядом. Это был тяжелый вечер. И когда он, наконец, закончился, все начали расходиться. Гавриил уехал первым, напоследок поцеловав Алису под пристальным взглядом Хастура. Азирафель о чем-то увлеченно расспрашивал Дагон, и та, к удивлению Хастура, дала ему что-то из своих запасов. Он давно не видел, чтобы она так что-то долго и тщательно обсуждала. С таким необычным энтузиазмом. Когда Кроули и Азирафель покинули квартиру Дагон, Хастур попытался уложить Алису спать. Он расспросил ее обо всем времени, что она провела с Гавриилом. Оказалось его прошло очень много… Слишком. Он со смесью стыда и удивления слушал, чем занималась Алиса, и как Гавриил с ней обращался. Он давно не слышал ее голос. Давно не видел ее. И к собственному ужасу понимал… что с Гавриилом ей было безопаснее и лучше, чем с ним. Он даже от Смерти ее уберег, пожертвовав целым заводом Люцифера. В который вкладывался на протяжении столького времени. Уложив ее спать, Хастур дождался, когда Алиса уснула, сладко засопев. Вернулся в комнату и подошел к окну, закурив. Бентли за окном больше не было. Кроули давно уехал. Вместе с Азирафелем. Хастур тяжело выдохнул дым. Тело все еще помнило ту боль, которую Кроули причинил ему. Разум все еще слышал, как он шипит ему на ухо имя этого ангелочка. Дагон встала за его левым плечом, словно тень. Так неожиданно и тихо, что Хастур вздрогнул, повернувшись к ней. — Как ты, малыш? — В каком смысле, как? Хастур замялся. — Не слишком много людей для тебя? Дагон вздохнула и посмотрела в окно. Хастур с интересом заглянул в ее лицо. И снова — никаких эмоций. — Было… сложно, — ответила она, наконец. — Но… если на меня не накатил приступ паники, значит… вполне терпимо. — Прости за это. В каком-то смысле я в этом виноват. И… Алиса заняла твою кровать. Если ты хочешь, мы уйдем, как только она проснется. Дагон закусила губу, явно о чем-то раздумывая. — А тебе есть, куда пойти? Я так поняла, что твоя дочь под угрозой для Смерти. — Я когда-то на него работал, — ответил Хастур, — но Люцифер переманил. Смерть до сих пор не простил. — Тогда она может остаться, — Дагон задумчиво отвернулась. — Хотя бы пока не решится вопрос со Смертью. Это место, — она обвела квартиру взглядом, — я сделала все, чтобы сюда никто не мог добраться. — Из-за Люцифера? — Хастур вдруг посмотрел на нее. — Почему ты так прячешься от него? Ты вроде работаешь на него… но он не знает, где ты. Никто не знает. Дагон молча поправила прядь волос. Почесала нос, поправила очки. — Просто не хочу быть заменой Кроули, — ответила Дагон, опустив взгляд. — А для него — я всегда была только ей, не больше. Он всегда говорил, что Кроули — лучше во всем. Хастур затянулся сигаретой. Он продолжал глядеть в окно, пока Дагон стояла рядом. Спустя пять минут он замер, снова услышав ее голос. — Ты влюблен в моего брата? Очень хотелось повернуться к ней, чтобы увидеть, какая эмоция на ее лице. Есть ли она вообще. Но Хастур продолжал смотреть в окно. Снова туда, где до этого стояла черная Бентли. — Ты говорила, что не разбираешься в человеческих эмоциях? — тихо спросил он. — Так с чего ты сделала такой вывод? — Я говорила, что не могу их понять, — Дагон повернулась к нему, и Хастур краем глаза уловил тень эмоций на ее лице. Таких до истинной боли знакомых эмоций. Он видел их много раз, только не у нее. — Но я никогда не говорила, что не умею анализировать. Хастур снова затянулся сигаретой и выдохнул дым. — Оказывается, все куда проще, чем я думала, — продолжила Дагон, и Хастур резко обернулся к ней, наконец, посмотрев. Окружающие так ошибались, считая, что Дагон лишена человеческих эмоций. Прямо сейчас Хастур видел их слишком отчетливо. Боясь только того, правильно ли он разгадал. — И не слишком приятно, — Дагон усмехнулась. Она сделала шаг назад. Хастур слишком долго молчал, и Дагон оставила его, уйдя в другую комнату. Он снова посмотрел в окно. Слова Дагон все продолжали вертеться в голове вместе с отражением этой эмоции в ее серых глазах. А в это время. Им всем предстояла битва со Смертью.