***
— Нет, что ты, не нужно меня встречать, помогать мне, я и одна спокойно справлюсь! Дагон без стука вошла в его комнату, и Кроули лениво разлепил веки. Он успел задремать. Кроули сполз с кровати, натягивая мятую рубашку, и застегнул джинсы. Одна из известных брендовых компаний специально разработала для него удобный дизайн в благодарность за то, что Кроули избавил ее от наездов кредиторов. Кроули нравилось. Он любил красивые вещи. — Я послал к тебе людей в аэропорт, хочешь сказать, этого мало? — Кроули устало зевнул, бросил взгляд на спящего в кровати парнишку и решил его не будить. Пусть поспит. После всего, что Кроули с ним сделал, он заслужил. — Может, я хотела, чтобы ты встретил меня лично! Кроули закатил глаза. Эти капризы порядком его достали. — Лиззи, ты на каком месяце? На седьмом? Значит, ничего плохого с тобой не случится, если я не подержу тебя за ручку, — Кроули достал из шкафа бутылку виски, налил себе, немного подумал и протянул сестре, вопросительно приподняв бровь. Дагон посмотрела на него, как на идиота, и Кроули, пожав плечами, выпил в одиночку. — И вообще, разве не папочка должен заботиться о благополучии той, кто носит его демонят? — У Хастура много дел в Калифорнии. Поставку товара опять задержали, и ему пришлось поехать разбираться с доставщиком. Уже в третий раз. А мне не хватает его внимания. Я скучаю! Кроули поморщился. И поморщился еще раз. Он долго привыкал к этому факту. И до сих пор это казалось ему до безобразия мерзким. Сестра ходила с большим животом, ожидая очередного ребенка уже в третий раз, а Кроули все не мог представить, что Дагон и Хастур… Но Хастур действительно много сделал для него. Помогал, как мог, как проклятый работая день и ночь, отчего его переломы начали снова распадаться, и Кроули, для начала, пришлось найти хорошего доктора. Хастур был с ним долго, стоя за спиной верной тенью, но, как только нагрузка стала совсем невыносимой… Кроули решил отдать Хастуру Калифорнию. Это было логичным решением, которое Кроули обдумывал много раз, рассматривая под разными углами и высчитывая все возможные исходы, как в шахматной игре. Но один простой факт окончательно подтолкнул — он не мог контролировать Калифорнию и Лондон одновременно. И оставить в Калифорнии мог лишь того человека, которому бы доверял без конца и остатка. Тому, кто точно никогда бы не предал. И Хастур — идеально подошел. Ведь именно Хастур помог ему до конца добить Кармин и ее людей. Киллер лелеял мысль, что убил Смерть за все те годы, что тот мучил его и Алису, и готов был с таким же наслаждением разобраться и с его наследниками. Кроули вовремя остановил его, не желая продолжать этот бессмысленный круговорот. Поэтому именно Хастур занял место Смерти и переехал в Калифорнию, расширив бизнес. Не понравилось Кроули только то, что Дагон рванула за ним, бросив его одного. Плевать ей было, что они семья, и в столь трудное время она нужна ему. Она не желала ничего слушать. Кроули не верил, что это любовь. Кроули прекрасно знал, что скрывается в мыслях Хастура, и становилось мерзко от мысли, что тот пользуется его сестрой, пока та даже не подозревает, почему Хастур с ней. Но не мог же Кроули сам ей сказать. Морщась раз за разом, когда видел сестру в положении, Кроули прожигал Хастура полным безысходной ненависти взглядом. — Не говори ничего, мне плевать, что между вами происходит, — фыркнул Кроули, глотнув виски, — ну, кроме того, что я всегда готов застрелить его, если он обидит тебя, ты же знаешь. Дагон покачала головой и глянула в сторону кровати. — Алисе тоже нужна комната. Я приехала с ней. — Ладно, — безразлично протянул Кроули. — Главное, что не приехал твой хромающий муженек и остальные ваши демонята. — Он приедет вместе с ними очень скоро, — Дагон широко улыбнулась. — Но мы будем жить у себя. Кстати, тебе будет интересно узнать, что у моей лаборатории появился новый спонсор и совсем скоро мои новые обезболивающие пойдут в производство. — Чудно, — Кроули без интереса поправил очки и встал, — прошу, скажи, что ты устала с дороги и тебе нужно поспать. Я хочу расслабиться, а ты мне мешаешь. Дагон снова посмотрела на кровать и пожала плечами. Легко поднялась, открывая Кроули вид на большой живот, изящно прикрытый шелковой мантией с высокой талией, и направилась в сторону двери. — Чтобы ты знал, Кроули, — бросила Дагон, не оборачиваясь, — я тоже по нему скучаю. Кроули фыркнул и развернулся. Парнишка, уже не спящий, зашуганно смотрел на него, натянув одеяло на нос. — Ты все правильно понял, милый, — Кроули расплылся в хищной улыбке и направился к нему, на ходу снимая рубашку. — Я сейчас о-очень разозлен. Парнишка пискнул, когда Кроули навис над ним, прижав к кровати. — Помнишь, что должен говорить? Он быстро закивал. — Хороший мальчик, — прошипел Кроули и стянул с лица очки.***
— Мистер Кроули, нужны ваши подписи, — Лайла зашла в кабинет и, как вкопанная, остановилась. Дверь за ней с шумом захлопнулась, и Кроули повернул голову. — Я могу зайти позже. — Не нужно, — Кроули похлопал по щеке курьера, и тот нехотя отстранился, поднимаясь на ноги. — Сейчас все подпишу. Кроули не часто приводил кого-то на работу, предпочитая развлекаться дома, где никто не мог ему помешать. Но этот курьер, доставивший новую партию упакованного товара для пробы, был красивым и, черт возьми, с такими светлыми волосами, что Кроули не сдержался. А парнишка оказался на удивление понятливым и очень способным, сразу и без лишних слов засунув руки ему в штаны. — Оставить вам мой номер? — с надеждой спросил он, поправив волосы и довольно улыбнувшись. — Прости, милый, я не сплю с кем-то больше одного раза, — Кроули подошел к покрасневшей Лайле и забрал документы из ее рук. — Но ты был потрясающ. Парень хмыкнул, поднял рюкзак и вышел из кабинета. — Когда вы говорили «стрессоустойчивость», я не думала, что… — Лайла осторожно встала рядом с Кроули, облокотившимся о стол бедром и внимательно читающего документы. — Что? — Кроули выразительно поднял бровь. — Ты никогда не трахалась на работе? Попробуй, это забавно. Только помни, коллектив у нас такой себе. В смысле… эти люди убивают других людей, ты же это понимаешь? Лайла неуверенно кивнула. Кроули всерьез задумывался о том, чтобы заменить ее. Слишком нежное создание. Кроули нужен кто-то… посильнее. Ему все время нужен кто-то другой. Все вокруг не то, что нужно. Всем он недоволен. Все не так! Кроули снова начал злиться, но попытался взять себя в руки. С тела все еще не успела сойти истома от оргазма и совсем маленькой порции распробованной марихуаны. Новый сорт, который он пытался вывести в своих многочисленных оранжереях, отдавал поистине опьяняющим ароматом. — Что-то еще? — Кроули приподнял бровь, когда отдал Лайле подписанные бумаги, а она так и не двинулась с места. — Мэнди привела вашего… — Лайла осеклась и испуганно прижала документы к груди. — Она привела Адама. Я сказала ей, что… — Что?! — Кроули тут же вскочил. — Я же велел не приводить его в офис! — он метнулся к окну и распахнул его, разгоняя воздух руками. — Сколько можно повторять, что ребенку здесь не место?! — злобно прошипел Кроули. В этот момент дверь кабинета открылась, и в него влетел мальчик в модной и дорогой школьной форме. — Кроули! — он стремительно оказался рядом с Кроули, обнял его и лучезарно улыбнулся. Кроули охнул, помахав ладонями, так как от него все еще исходил дурман, который Адаму ни в коем случае нельзя вдыхать. — Как ты снова уговорил Мэнди на эту авантюру? — Кроули потрепал его по волосам и мягко улыбнулся. — Ты же знаешь, что тебе сюда нельзя? На деле Адам умудрялся просачиваться в его офис куда чаще, чем он хотел. Каждый работник начинал судорожно дрожать, зная, в какой гнев впадет Кроули, если ребенок увидит или услышит хоть что-то неподобающее. — Я ее уговорил, — Адам хитро прищурился, а потом состроил невинную мордашку, — ты же знаешь, я сильно по тебе скучаю, тебя почти не бывает дома. В школе каникулы, и я хочу провести все время с тобой! Кроули обнял его. Потрепал по волосам. От Вельзевул в нем оказалось крайне мало. Кроули бы сказал, что только невыносимый характер и цвет глаз. А внешне… Адам был почти точной копией своего отца. — Разве тебе не нравится общаться с Дагон и Алисой? — Но они девчонки! — Адам возмутился и выбрался из объятий. С горящим интересом глянул на стол, и Кроули со стоном осознал, что на нем разложено оружие. Он закрыл обзор собой, насколько мог, пытаясь напустить на себя максимально строгий вид. К сожалению, с Адамом это никогда не удавалось. — Хорошо, давай так, ты сейчас пойдешь домой, а когда я вернусь, весь вечер проведу с тобой, и ты расскажешь, как у тебя дела в школе? — А можно побыть здесь, с тобой?.. — Нет, нельзя. В одной вещи Кроули оставался непреклонен. Он не желал, чтобы Адам лез в его работу. Но чертёнка, словно магнитом, тянуло во все это. Кроули подозревал, что всему виной недостаток внимания, хотя пытался уделять его Адаму по максимуму. Адам насупился и сложил руки на груди. — Давай, возвращайся к Мэнди и не ной. Я подарил тебе собаку на день рождения, как ты хотел. Поиграй с ней. Адам обиженно посмотрел на Кроули и демонстративно направился к выходу. На самом деле обижаться Адам совершенно не умел, как ни пытался. — Передай Мэнди, что она уволена, — бросил Кроули, как только закрылась дверь. — Я сотню раз предупреждал, что ребенку здесь не место! — Мистер Кроули, вам не кажется, что… Кроули развернулся так, что Лайла тут же замолкла. — Если у тебя больше нет новостей, ты можешь валить, пока я и тебя не уволил. Лайла выдохнула, а потом сдержанно на него посмотрела. Она поджала губы, и Кроули подумал — наконец-то. Стоит немного надавить, и любое смущение пропадает, выпуская наружу истинный гнев. — Вообще-то, мистер Кроули, кое-что действительно есть, — она развернула планшет, и Кроули нахмурился, — в городе появился серийный убийца. На его счету уже пять жертв, и жители очень этим обеспокоены. Во-первых, он действует именно на вашей территории, поэтому, я посчитала, вы должны об этом знать, — Лайла выдохнула, — а еще… его жертвами становятся девушки, — не успел Кроули спросить, причем тут он, — и все они рыжие. Я подумала, что вам следует знать об этом и усилить охрану, с которой ходит ваша сестра. Кроули с интересом поглядел в планшет, пролистывая информацию с разных ресурсов, которую откопала Лайла. — Да, пожалуй, это важно, — пробормотал он, медленно соображая. — Мне не нравится, что он на моей территории. Лайла уставилась на него во все глаза. Кроули напрочь проигнорировал факт того, что сестре угрожает опасность. — Что там в полиции? Ты связывалась с моими людьми? Они дают информацию? — С полицией не все так гладко. Несколько недель назад комиссара уволили, и на его место пришел новый, и, по слухам, тут же принялся активно бороться с остальными коррумпированными сотрудниками. — Что? — Кроули удивленно поднял брови. — И мне никто не сказал, что моего человека кто-то сместил в должности?! Мы ведь так потеряем полицию, а мы не можем с ней не сотрудничать! — Я говорила, мистер Кроули, — недовольно ответила Лайла, — только вы трахали какого-то парня и сказали: «не сейчас, милочка, разве ты не видишь, что я занят»? — Не бесконечно же его я трахал, надо было сказать мне после! Ты же не думаешь о полиции, когда в тебя кто-то входит. — Я не буду обсуждать с вами, о чем думаю в эти моменты! Кроули фыркнул. — Мы не можем потерять полицию. Пошли туда людей. Пусть намекнут этому новому начальнику, что без дружбы со мной им будет очень плохо. Кроули уселся за стол и махнул Лайле рукой в надежде, что она, наконец, оставит его одного, и он закончит пробовать начатый товар. Но Лайла все еще не уходила. — Что еще? — устало спросил Кроули, потирая глаза под очками. — Пришел мистер Франческо по поводу сделки, которую вы отменили неделю назад. Кроули застонал. Не собирался он заключать никакую сделку, как этот толстый мудак до сих пор этого не понял? Придется объяснять так, чтобы до него все-таки дошло. Кроули оглядел кабинет в поисках чего-то по-настоящему успокаивающего. Нервы его были натянуты до предела уже много лет, и ничто не в состоянии их расслабить.***
Лайла позвонила вечером, когда Кроули, как и обещал, слушал рассказ Адама о том, как прошел школьный семестр. Кроули специально отправил его в частную школу, в которой дети жили всю неделю, чтобы Адам находился как можно дальше от его бизнеса. Опасность, конечно, тоже играла роль, но теперь Кроули не знал, что это такое. Он много лет потратил на выстраивание защиты, поэтому теперь… оставалось просто жить. Но Адам рос чрезмерно любопытным и активным ребенком. Он лез во все, чем занимался Кроули, и с каждым годом скрывать от него деятельность становилось все сложнее. — Так вот, знаешь, глобальное потепление на данный момент действительно является невероятной проблемой. Вероятно, это вообще самая важная проблема, которая сейчас существует, Кроули! А люди! Ты подумай, оказывается, люди на самом деле умеют врать! Я и не знал об этом, мне сказал одноклассник. А я думал, что все в жизни должно быть честно и справедливо! Кроули усмехнулся. Да, быть глупым и наивным ребенком иногда очень полезно. Кроули уселся за стол для допроса, глядя на бронированное стекло. Гавриил сидел растрепанный, с щетиной на лице, смотрел в сторону расфокусированным взглядом. Сломленный и разбитый. Порядковый номер на груди уже почти стерся. Три года подобной жизни сломали бы кого угодно. Даже такого стойкого, как Хэмсворт. Со дня ареста Кроули все не решался на эту встречу. Но день в календаре все же заставил его переступить порог тюрьмы. — Знаешь, почему ты до сих пор жив? Я долго жаждал убить тебя, пока мои люди искали по всем уголкам Англии и Америки. Я был ослеплен яростью и единственное, чего желал — твоей смерти. Но ты прятался так долго, что дал мне возможность остыть. И я подумал. Смерть — это меньшее, чего ты заслуживаешь. Каково тебе — жить, зная, что потерял смысл своей жизни? Что дорогого тебе человека убили на твоих глазах? Я знаю, ты приходил на ее похороны. Решил, что в этот день не буду трогать тебя. Пожалел. Потому что я тоже ее любил. А после… как думаешь, почему ты так долго не мог подняться с того дна, на котором оказался, мучаясь месяц за месяцем, а потом попал сюда? Потому что я тебе не позволял. Я хочу, чтобы ты жил с этим. Чтобы пытался бороться. Но раз за разом не находил для этого сил. Пока однажды… тебе в голову не придет одна единственная правильная мысль. Кроули привстал, чтобы уйти, но Гавриил рванулся к нему, упираясь ладонями в стекло. — Ребенок… дай мне его увидеть! — Нет, — прошипел Кроули, — ты его не увидишь. — Хотя бы скажи мне — мальчик или девочка?.. Кроули приблизился к стеклу. — Он — не твой. И тебе нет смысла видеться с ним. — Я не верю тебе… — А у меня нет причин тебе что-то доказывать. И даже будь он твоим — я бы не позволил тебе приблизиться к нему. Но ты можешь думать что угодно. Ты даже можешь пытаться выбраться отсюда. Я все равно тебе не позволю. Взгляд Гавриила потух, и он опустился на стул. Кроули мелко ухмыльнулся. В чем был смысл того, что Азирафель когда-то так упорно гнался за Хастуром? Месть не приносила абсолютно никакого облегчения. А может, Азирафель просто не успел ему об этом сказать. — Почему ты звонишь мне так поздно? — протянул Кроули в телефон, глядя, как Адам обиженно отворачивается из-за того, что его возбужденную речь прервали. — Я хотела сказать, что новый начальник полиции, к которому вы сегодня послали людей… в общем… он сам послал их, сказав, что полиция не будет иметь с преступностью никаких дел. — Не понял, — Кроули выпрямился, — я знаю, что он должен был это сказать, они всегда так говорят. Но мои люди должны были надавить. — Знаю. У них не получилось. Кажется, после встречи с ним у одного из них случилась истерика. — Чего? — Кроули в непонимании залип, и Адам с интересом уставился на него, подползя ближе и попытавшись прислушаться. — Мы не смогли договориться с ним, мистер Кроули. — Черт возьми! — прошипел Кроули в телефон. — Ленивые бездари! Все приходится делать самому! Кроули сбросил звонок и швырнул телефон в стену. Пластик с металлом с шумом разлетелись на части, и Кроули недовольно засопел. Адам хитро на него глянул. Его всегда забавляло, когда Кроули в ярости крушил все вокруг. — Что у тебя случилось? — Дагон вошла в комнату и присела на диван, рядом с Адамом. — Твои вопли на весь дом слышно. — Никто не может работать нормально, — прошипел Кроули, ходя по комнате кругами. — Это не новость. А подробнее? — Полиция. Я могу потерять полицию! Я никому не позволю думать, что от меня можно безнаказанно уйти! О, и кстати, — Кроули остановился, посмотрел на Дагон и ухмыльнулся, — я усилю твою охрану. — Кроули, сколько можно?! — возмутилась Дагон. — Может, еще и на роды мои позовешь толпу мужиков? Мне вчера белье пришлось покупать в их компании! — Не обсуждается. Какой-то психопат убивает в городе рыжих красавиц, поэтому ты должна быть в безопасности. Вот вернется Хастур — пусть отпускает тебя одну, куда захочет, а пока ты со мной — будешь делать, как сказал я! — Да кому я нужна вообще… — пробормотала Дагон. Адам устроился рядом с ней, обняв и положив на живот голову. Он с интересом прислушался и улыбнулся. — А я все думала, когда в тебе проснется совесть, — устало выдохнула Дагон, когда Кроули уселся в кресло, укачивая младенца в руках. — Это не совесть. Это всего лишь средство. Мне нужно чем-то заполнить тоску по Азирафелю, — Кроули пожал плечами, вглядевшись в крохотное личико, — как думаешь, на кого похож? — На Вельзевул. Кроули скептично посмотрел на сестру. Он был немного пьян, но даже в таком состоянии умудрялся держать ребенка совершенно бесстрашно и ровно, в то время как Дагон в самом спокойном состоянии тряслась над тем, чтобы его не уронить. — Дети милые, правда?.. — Успела привязаться? Мне его не забирать? — Кроули насмешливо прищурился. — А я думал тебе хватает дочурки твоего любовничка для развлечения. — То, что ты продолжаешь цеплять меня, не уменьшит твою боль от его потери, — спокойно заметила Дагон. Кроули фыркнул и посмотрел на младенца. Черты отца этого малыша в самом деле проглядывали на лице. Кроули поднялся, заметив, что вектор интересов Адама сменился, и поспешил убраться к себе в комнату, чтобы хоть немного побыть одному.***
Утром Кроули с мрачным видом остановился около дверей полицейского участка. Конечно, конечно, все нужно делать самому, как он мог забыть такую простую истину? В участке еще остались люди, помнящие Кроули и трепещущие при его виде. Но новые работники уже не верили в то, что Змей и Энтони Кроули — один и тот же человек. Кроули всего лишь богатый бизнесмен и скромный производитель наркотиков. А Змей — психопат, мучивший полицию на протяжении многих лет, но существующий исключительно на уровне старых слухов. Никто не верит, пока по острым клыкам не потечет яд. Пока не окажется в удушающих кольцах лично. Иногда Кроули возвращался к тому, что творил еще в молодости. И в эти моменты ему становилось по-особенному хорошо. Кроули толкнул двери и прошел вперед под заинтересованными взглядами полицейских. Добравшись до кабинета, в котором должен предположительно таиться новый бесстрашный начальник, решивший бросить ему вызов, Кроули недовольно прошипел. Слишком много людей вокруг, чтобы разобраться с ним так, как он планировал. — Итак, приятно познакомиться… Договорить не удалось. Кроули застыл на месте, позабыв все слова, как только детектив обернулся. Пришлось схватиться за ручку двери, потому что в ногах появилась мгновенная слабость. — Азирафель?.. В полнейшем шоке Кроули разглядывал стоящего напротив Азирафеля. Такой же. Как много лет назад. В светлом костюме, с неестественно белыми волосами, по-прежнему мягкий и светящийся светом. Нет… невозможно. Кроули продолжал молча разглядывать его, не в состоянии выдавить из себя хоть слово. Перед глазами моментально вспыхнули воспоминания, так долго и упорно подавляемые годами с помощью всевозможных доступных средств. Горящий клуб. Азирафель, падающий в его руки. Азирафель, который открывает глаза и ничего не помнит. Азирафель, покидающий его. Кроули так долго пытался выкинуть его из головы. Пытался перестать чувствовать раздирающую в клочья боль. А теперь он стоит перед ним и… Азирафель кинул обеспокоенный взгляд на сотрудников, стоящих по бокам от него, и выразительно посмотрел на Кроули. — Да… э-э… кажется, вчера приходили ваши люди, — пробормотал он, пытаясь не смотреть на Кроули. — Они, правда, так и не назвали, от кого они… Кроули раскрыл глаза еще шире. Он не слушал, о чем говорит Азирафель, стреляя взглядом в сторону своих сотрудников. Это Азирафель. Перед ним. Прямо сейчас. — …и кто бы мог подумать, что это действительно вы. Кроули опустил взгляд. На табличке, стоящей на рабочем столе, красовалась надпись: «Эзра Фэлл». Кроули растянулся в улыбке. Точнее в дьявольском оскале, потому что люди, стоящие по бокам от Азирафеля, шагнули назад. Кроули со смешком подумал, что в идеале они должны выступить вперед, защищая начальника. Но… типичная полиция, он не ждал ничего другого. Он не ждал увидеть здесь… — Я всего лишь хотел сказать, что у вас будут большие проблемы, если вы не согласитесь на сотрудничество со мной, но… — Кроули нервно усмехнулся, — знаете, я резко передумал, и решил, что проблемы будут в любом случае, — прошипел Кроули, чувствуя, как к горлу поднимается ком ненависти, подавляемой годами. — Без разговоров! Кроули развернулся и вышел. И, только оказавшись в Бентли, рассмеялся. Он смеялся до тех пор, пока слезы не потекли из глаз, и пришлось снять очки. Живой. Невредимый. Живой! Кроули ударил по рулю. Столько лет он боялся, что глупец с выветренными мозгами покалечится. А теперь он невинно предстает перед ним, хлопая глазами так, будто не узнает! Кроули в истерике доехал до офиса. Пока он шел к кабинету, люди расступались перед ним, боясь попасть под горячую руку разъяренного босса. К вечеру Кроули упился до такого состояния, что не помнил, как добрался до дома, а там продолжил напиваться, медленно утрачивая сознание. Потому что эту боль, так внезапно всколыхнувшуюся в нем и поразившую наповал, нельзя вытерпеть иначе. Разве что пулей в висок…***
Кроули провел в мучениях три дня. Все это время зная, что Азирафель совсем рядом, недалеко от него. Кроули понятия не имел, как жизнь умудрилась забросить Азирафеля в Лондон, но раз он снова говорил, что дружбы полиции и преступности быть не может, значит… вряд ли все вспомнил. И Кроули не собирался наступать на те же грабли. Не собирался снова волочиться за ним в надежде, что ангел вернет утраченные воспоминания. Хватит, Кроули не желал еще раз переживать эту боль. Она жила в нем годами, ничто не могло вытравить Азирафеля из его головы. Кроули слишком долго убивался этой потерей, чтобы терпеть все по новой. Кроули не хотел! И все же думал только о нем. Азирафель занимал все его мысли, Кроули провалился в воспоминания. К чертям полетело все, что он выстроил за годы, все попытки избавиться от постоянного присутствия ангела за плечом. Все теперь было Азирафелем. И чертов ангел перешагнул порог его кабинета, игнорируя попытки Лайлы остановить его. Лайла встала рядом и беспомощно посмотрела на Кроули. — Мистер Кроули, я говорила ему, что… — Выйди, — яростно прошипел Кроули, и Лайла моментально скрылась из виду, захлопнув дверь. Кроули уставился на Азирафеля. Повисло напряженное молчание. Кроули вглядывался. Очень внимательно. Жадно проходился по мелочам, каждую из которых много лет пытался воспроизвести в голове, лежа в одиночестве в своей кровати. Азирафель почти не изменился за эти годы. Как будто только что сошел с картинки из воспоминания того ужасного дня. Но этот взгляд… Внимательный, цепкий, разрывающий на части. Взгляд, в котором одномоментно смешано все. Его взгляд. Голубые глаза, насквозь пропитанные безумием и пороком. — Вспомнил… — выдавил Кроули, так и не поняв, это вопрос, пропитанный надеждой, или непоколебимый вывод, сделанный в одну секунду. Азирафель шагнул вперед. — Вспомнил. Он подходил очень медленно, не сводя с Кроули взгляда. И с каждым мерным шагом, эхом отдающимся по кабинету, сердце билось все быстрее. В голове роились сотни вопросов. Каждый хотелось не просто задать, а прокричать. Схватить Азирафеля за воротник и вытряхивать ответ за ответом, чтобы в конце задать самый главный. Как ты мог покинуть меня?! Азирафель подошел к столу. Внимательно осмотрел все, что на нем лежало. Бумажные завалы, чертежи, картонные коробки и нераспакованный товар, оружие и отчетность. Он стоял, заведя руки за спину, стоял так ровно и… черт возьми, Азирафель снова похож на себя! Этот взгляд заставлял внутри Кроули просыпаться все, что спало очень долго и глубоко. — Наслышан о твоей деятельности, — заметил Азирафель, снова опустив взгляд, — ты поднялся… так высоко. Кроули дернул уголком губ. Конечно, да, поднялся. Разломил всех вокруг, только потому что его не было рядом, и Кроули не знал, чем еще заполнить эту пустоту. А потому все брал, брал и брал, не получая ничего. — Жаль, что обстоятельства заставили тебя пойти на это… — Азирафель замялся, — и мне очень жаль Люцифера. Я понимаю, что тебе пришлось пережить. Кроули понял, что на его лице проскользнула боль, только потому, что Азирафель слишком явно считал ее. И это вспыхнуло в его взгляде зеркальным отражением. — И мне словами не передать, как жаль… — Азирафель неспешно обогнул стол, остановившись напротив Кроули. Так близко. Но соблюдая гребанную дистанцию в целый метр. — Что, будучи рядом, я этого не знал и не помог тебе справиться с этим… — Теперь это уже не имеет значения, — тихо выдохнул Кроули, не шевелясь. Азирафель с пониманием кивнул. А Кроули вдруг подумал, что из всего, что Азирафель мог сказать после стольких лет. Он выбрал именно это. Азирафель никогда не встречался с Люцифером. Он лишь иногда слышал рассказы Кроули о своем детстве. Совсем не красочные рассказы. — Прости, там, в участке, я не мог… вокруг были люди, и мало ли, что бы они подумали. Я не сообразил сразу, а ты так быстро ушел… — забормотал Азирафель. Он дернулся в сторону Кроули, и тот жадно уловил это движение. Кроули понятия не имел, что у Азирафеля в голове. Никогда не знал. Никогда не понимал. Всегда действуя исключительно по наитию. — Я… — Азирафель запнулся, неловко поглядев на Кроули. А потом этот образ вмиг рассыпался, превращая в того подлеца, которого Кроули когда-то знал. — Я слышал о том, сколько денег ты тратишь на исследования по глазным лекарствам, — он закусил губу, стоило Кроули выразительно приподнять бровь. — Как плохо ты видишь?.. — Это очень засекреченная информация, детектив, — медленно ответил Кроули, внимательно изучая его. — О которой не должен знать никто лишний. — Кроули, — Азирафель легко улыбнулся, — если я захочу, я всегда найду. Кроули фыркнул. Конечно. Особенно, если для этого придется переспать с убийцей вопреки собственным принципам. Он едва сдержался, чтобы не высказать это вслух. — Не намного хуже, чем в день нашего знакомства, — ответил он, пытаясь выглядеть безразличным. Азирафель сделал шаг. Кроули сглотнул, когда он встал вплотную, между его широко разведенных в стороны коленей. Напрягся. Пальцы до скрипа стиснули подлокотники кресла. Азирафель замешкался всего на секунду, когда поднял руку. А потом снял с Кроули очки. — Точно… — выдохнул он, — как в день, когда ты впервые открыл их мне. Ни капли не изменились. — Азирафель снова замялся. — Как плохо ты видишь? — Хотел бы видеть тебя лучше. — Без очков по-прежнему больно? — В них твое лицо четкое. Просто темное. Я привык. Азирафель выдохнул. Он наклонился к Кроули и уперся коленом в край стула. Кроули едва сдержал шумный вдох. Азирафель не может… не может так поступать с ним после всего. Не может после того, как смотрел, совершенно не узнавая. — Ты мне позволишь?.. Кроули кивнул. Азирафель мягко погладил его по виску, вызывая целый табун мурашек по телу. Таким очень привычным успокаивающим движением. А затем поднял крохотный бутылек и без предупреждения капнул ему в глаза. Кроули моргнул. По щекам стекли остатки неизвестной жидкости. Глаза защипало, и он зажмурился. Терпимо. Не худшее, что случалось в его жизни. Кроули никого не подпускал к себе. Он стрелял, как только подопечный делал лишний шаг. Кроули бил, когда кто-то подходил ближе. Все знали, что с Энтони Кроули важна дистанция. А сейчас Азирафель так легко касался его глаз, а Кроули понятия не имел, что стекает по щекам. Может ли он ослепнуть от этой субстанции. Он открыл глаза. Азирафель различался очень четко. Даже слишком. Вот его белые кудри, слишком белые, таких не бывает у людей. Ни один обесцвеченный мальчик не имел подобного оттенка. Слишком мягкие и нежные, чтобы быть ненатуральными. Кроули различал каждую прядь, отчетливо помня, какие они на ощупь. Эти голубые глаза, в которых виден каждый перелив циана. И лицо, на котором не появилось ни одной морщинки за все эти годы. Такой красивый. Настоящий. Живой. Яркий. Четкий. Словно галлюцинация. Кроули метнулся вперед, резко встав, и Азирафель охнул, ударившись о край деревянного стола. Кроули силой вдавил его, и Азирафель поморщился от напористого давления на поясницу. — Как ты это сделал? — прошипел Кроули, оперевшись ладонями по обе стороны от него. — Это невозможно… — его глаза быстро бегали по бледному лицу, жадно оценивая появившуюся четкость. — Не смогла даже Дагон! — Твоя сестра умна, но не всесильна. В ее расчетах были ошибки. Я исправил. — Нет… — Но ты видишь, — Азирафель мелко улыбнулся, — я много времени потратил на изучение базы. И еще столько же подбирал дозы и концентрацию. Знал бы ты, сколько растений погибло в ходе экспериментов… — Растений? — Жечь людям глаза было бы негуманно. Правда, когда я смешал финальный раствор, пришлось проверять на себе. — На себе?! — Я бы не стал капать на твои глаза что-то, что может им навредить. Учитывая твою повышенную чувствительность… пришлось повышать концентрацию. — Дьявол, скажи, что ты сам в порядке?! — Честно говоря, три месяца я не различал цвета. Но потом все пришло в норму. Я еще долго подгонял формулы, и сделал несколько тестов. И вот результат. Ты можешь видеть… — Азирафель выдохнул это так благоговейно, что у Кроули подкосились колени. — Если капать каждый день, зрение должно восстановиться примерно за год. Может, чуть больше, но… Дверь кабинета открылась, и показалась Лайла. Азирафель повернул к ней голову с невозмутимостью на лице. — Не сейчас! — прорычал Кроули, даже не взглянув на Лайлу, и та мгновенно исчезла за дверью. — Не сомневался, что для твоих работников норма, когда ты прижимаешь кого-то к столу, — Азирафель хмыкнул, слишком явно пытаясь скрыть недовольство. — Азирафель, — прошипел Кроули, заставив его замереть на месте, — ты не можешь так внезапно появиться в моей жизни и… Азирафель посмотрел на него с очень болезненным выражением. — Да, не могу… — выдохнул он, бегая по Кроули взглядом. Тем самым. — Но есть ли смысл, потеряв столько времени, терять его вновь? — Ты прав, смысла нет. Кроули кивнул. И впился в Азирафеля диким поцелуем, обхватив его лицо ладонями. Целуя агрессивно, голодно, жадно. Он тут же застонал, когда Азирафель моментально обнял его, целуя в ответ столь же пылко. В этом простом жесте смешались все обиды, невысказанные слова и боль от долгой разлуки. Они целовались так, будто отстранившись, оба бы сгорели в адском пламени. Задыхаясь в эмоциях и сдерживаемой годами страсти. Кроули оторвался от него, тяжело дыша. Азирафель, весь растрепанный от жадных прикосновений, смотрел безумно, восхищенно. С такой знакомой до боли и скрежета в сердце излюбленной мольбой в блестящих голубых глазах. Кроули прорычал и одним движением спихнул со стола все, что на нем лежало. Бумаги с шелестом разлетелись, а оружие попадало с громким стуком. Плевать, на все плевать! Это Азирафель, и он снова здесь! Кроули грубо посадил его на стол и снова впился поцелуем, с треском разрывая на нем одежду. Целовал губы, шею, впиваясь в нежную кожу зубами, пока Азирафель подставлялся, откинув голову назад и обвив бедрами его талию. Азирафель даже не мог достойно дотронуться до Кроули, настолько тот неистово целовал, стискивая в объятиях. — Сволочь, — прошипел Кроули в отчаянии, дернув на нем рубашку и обнажив бледные ключицы. Он мгновенно припал к ним, опускаясь все ниже. Он так давно не слышал эти стоны. Этот голос. Нужно больше, еще больше, чтобы заполнить бездонную пустоту в его душе. — Бросил меня… — выдохнул Кроули, поднимаясь и снова с чувством кусая за шею. Он несдержанно дернул ремень, расстегивая брюки Азирафеля и стаскивая их вниз. — Оставил меня одного!.. Азирафель примирительно застонал и коснулся пальцами его груди. Начал расстегивать рубашку, пытаясь усмирить Кроули, но тот только шлепнул его по пальцам и тут же схватил запястья, прижимая их к столу. Сдернув с Азирафеля штаны до конца, Кроули подхватил его за бедро, открывая для себя. Нет, не разворачивать спиной. Видеть! Видеть это лицо. Эти глаза. Его ангела, только его! Кроули дернул ящик стола, едва не вырвав его с корнем, и неаккуратно достал смазку, тут же вымазывая в ней пальцы. Азирафель ревностно покраснел и сжал губы, заметив это. И тут же громко застонал, пытаясь отстраниться, когда Кроули вошел в него одним пальцем. Такой невозможно тугой и узкий, Кроули довольно прошипел, разглядывая, как ангел жмурится, закусывает губы и подается ему навстречу. Кроули целовал, пока растягивал его. Не мог оторваться ни на секунду, пока ангел требовательно сжимал рубашку на его плечах. Только надолго Кроули не хватило, и он вытащил из Азирафеля липкие пальцы, заставив его прошипеть. Кроули вошел сразу, глубоко, на всю длину. Одним резким слитным движением. Они простонали одновременно. Азирафель до боли стиснул его плечи, и Кроули уложил его на стол, шире раскрывая перед собой. А потом Кроули сорвался. Он неистово двигался в Азирафеле, пытаясь наверстать все шесть лет разлуки, все ночи, проведенные в одиночестве, выплеснуть скопившиеся боль и обиды. Пытаясь вытравить из головы воспоминания о поломанном Азирафеле в его руках. Заменить их новыми. Тем, как он сейчас выгибается под ним, снова на его территории, доверчиво разведя бедра. Громко стонет и покрикивает от особенно грубых толчков. Никакой ласки, только так. Сейчас Кроули просто не мог иначе. По щекам Азирафеля стекли слезы, и Кроули очнулся, почти в бреду пытаясь понять, не переборщил ли? Но Азирафель блаженно всхлипнул, вцепившись в его плечи, и Кроули заметил, что он кончил. Правда, Кроули не понял, в какой момент. Реальность только сейчас оборвала сознание вместе со слезами ангела. Наклонившись, Кроули мягко провел губами по щекам, собирая слезы, коснулся губ. Азирафель ответил очень слабо, все еще пребывая в состоянии транса. У Кроули тяжело билось сердце, и краем сознания он подумал, что ангела стоит оставить в покое. Но Азирафель, словно прочитав мысли, вцепился в его ладони. — Нет, не останавливайся, — судорожно зашептал он, — прошу… Кроули не нужно было просить дважды. Он тут же продолжил двигаться. Медленно, ритмично, глубоко. Вырывая из Азирафеля восхитительные всхлипы. Азирафель пришел в себя довольно быстро. Он приподнялся, весь взмокший и растрепанный, с опьяневшим взглядом. Кроули выскользнул из него, и Азирафель поморщился. Он схватился за Кроули и кинул взгляд на его кресло. Покачал головой, отпихнул его и повалил Кроули прямо на пол. Кроули до боли впился в мягкие бедра, как только Азирафель опустился на него и довольно выдохнул. — Ты ведь сам пожелал, чтобы я уехал, — красноречиво прошептал Азирафель и потянул за галстук. Кроули пришлось привстать на локтях и потянуться вперед, чтобы избежать удушья. — Решил, что без меня будет легче. Всего на секунду блаженно закатив глаза от легкого натяжения на горле, Кроули прорычал и резко перевернулся, подмяв Азирафеля под себя. — Я беспокоился о тебе, — прошипел Кроули, вздернув его за бедра, и развел ноги так широко, что Азирафель заскулил. — Ты истекал кровью у меня на глазах! Азирафель вскинул взгляд, и Кроули, не выдержав его, снова впился поцелуем, не желая смотреть. Только ощущать Азирафеля вокруг себя. Только сжимать его запястья, вдавливая в пол. Только двигаться, так бесконечно и так хорошо. Кроули не хотел ничего слышать. Азирафель содрогнулся и кончил снова, отвернув лицо и зажмурившись. Кроули понадобилось куда больше времени. Ему было мало, мало Азирафеля. Ему хотелось трогать его и крутить в своих руках бесконечно. Слушать эти стоны и скулеж. Смотреть в совсем заплаканные покрасневшие глаза и блаженство на лице. Сжимать запястья до хруста и целовать, бесконечно целовать… Спустя время Кроули устало развалился в своем кресле. Все еще одетый, только с расстегнутыми штанами и рубашкой, он гладил по спине Азирафеля, сидящего на нем. Обнаженного, мокрого и очень счастливого. Азирафель жался к нему, теребя пуговицы на рубашке. Вокруг царил такой погром, как будто Кроули только что пытались убить. Среди всего этого хаоса он умудрился выцепить уцелевшую сигарету и закурить. — Я так и не спросил, зачем ты пришел, — Кроули выдохнул в сторону одурманивающе пахнущий дым. — Я пришел, потому что приходил ты, — ответил Азирафель, потеревшись о его плечо носом. — Начальник полиции, ты серьезно? — Кроули фыркнул и осмотрел Азирафеля. Тот слишком расслабленно сидел на нем, ерзая измазанными смазкой ягодицами. — Я всегда об этом мечтал. — Значит, — Кроули саркастично выгнул бровь, — ты пришел меня арестовать, детектив? Надеть на меня наручники, потому что я такой плохой? И хорошенько наказать? — Это по твоей части, — Азирафель безразлично пожал плечами и забрал у Кроули сигарету, легко затянувшись. — Какой необычный сорт. — Мой личный, — не без гордости ответил Кроули. — Нравится?.. — Да, что-то в нем есть, — Азирафель задрожал, когда Кроули собственнически провел ладонью по его бедру. — Кроули, нам с тобой стоит поговорить… Кроули кивнул. — Да, стоит. — И не так… не так, как сейчас, — уточнил Азирафель, покраснев. — М? Ты против? Злой преступный босс тебя обидел? — Кроули! — Азирафель возмущенно выпрямился. — Между прочим, я пришел в том числе по поводу серийного убийцы, которому, к слову… нравятся рыжие девушки. — Так я не девушка. — Зато твоя сестра сейчас в Сохо, и она в положении. Я понимаю, что Лондон большой, и рыжих в нем полно, но все же… — Стоп-стоп, откуда ты знаешь?! — Кроули ошарашено на него посмотрел. — Почему ты все это знаешь, а я не знал даже, что ты вернулся?! Уволю всех своих информаторов! Азирафель лукаво улыбнулся. А потом обхватил лицо Кроули ладонями, повернув к себе. Он вмиг стал серьезным. И на его лице сразу отразились лишние годы. — Ты не представляешь, как я сейчас счастлив, — выдохнул он и поцеловал. Поцеловал нежно и осторожно. Без жадности и страсти. Кроули тут же вцепился в него, привнося в поцелуй оттенок томления. Он не мог целовать по-другому. Просто не мог. Звук хлопнувшей двери заставил его оторваться от ангела. Лайла вошла в кабинет, молча разглядывая последствия встречи. Она подошла, и Кроули, ревностно прижав Азирафеля к себе, потянулся к своему пиджаку на полу и накинул на ангела. Азирафель с легкой усмешкой поправил его и забрал у Кроули сигарету. — Насколько срочно? — спросил Кроули. Если Лайла все же осмелилась к нему войти, значит, что-то действительно случилось. — Мистер Франческо в очень грубой форме настаивает на встрече, — Лайла посмотрела на Азирафеля и нахмурилась. Кроули тяжело застонал. Азирафель выдохнул дым и открыл рот, словно что-то вспомнив. — Тони Франческо? У него недавно обесценились акции, и он активно ищет того, кому продать свой прогоревший бизнес. — Я этого не знал, — Кроули нахмурился, посмотрев на Лайлу, — почему ты мне этого не сказала? — Я… я тоже этого не знала, — пробормотала Лайла. — Подобной информацией никто не владеет. По всем данным с его акциями все в полном порядке. — Видимость этого не так тяжело подделать, — заметил Азирафель, и Кроули откинул голову на спинку кресла, с силой сжав его бедро. — У меня возникает все больше и больше вопросов. Азирафель усмехнулся. А потом перевел взгляд на Лайлу. — Дорогая, не подскажите который час? — Шесть вечера?.. — ответила Лайла, опустив взгляд на сползший пиджак и покраснев. — Ох, я здесь уже так долго! — Азирафель ловко сполз с колен, и Кроули очень недовольно на него посмотрел. — Мне нужно на работу, ведь я отошел всего на полчаса в обед! Он активно засобирался, отдав Кроули испачканный пиджак. Кроули удивленно моргал, глядя, как Азирафель торопливо одевается, слишком уставший после проведенного времени. Но как только Азирафель натянул и застегнул рубашку, встал и рывком прижал его к столу. — Смотаться по-тихому решил? — прошипел он, глядя в голубые глаза. В них моментально вспыхнул порочный огонь, и по лицу Азирафеля расползлось хитрое выражение, тут же сменившееся деланной рассеянностью. — Да, вообще-то… идеальный был момент… — Не выйдет, — Кроули поддел пальцами концы бабочки на его шее и принялся медленно завязывать узел. — Мы с тобой еще не договорились о следующей встрече. Кажется, нас с тобой ждет один очень непростой разговор, — Кроули затянул чуть туже, чем нужно, и Азирафель тяжело задышал. — Я к нему еще не готов, — тихо выдохнул Азирафель. — Я человек занятой, как видишь. И не собираюсь больше за тобой бегать. — Кроули с пониманием хмыкнул. Сам ведь сказал, что им нужно поговорить. Как он скучал по этому… — Хорошо, тогда этим займусь я. Азирафель положил ладонь ему на грудь и мягко оттолкнул. Кроули сделал шаг назад, давая ему свободу. — Не забывай, этим нужно пользоваться утром и вечером, — Азирафель вложил ему в ладонь крохотный бутылек, всего на секунду задержавшись пальцами на коже. А потом подхватил свои вещи и направился к выходу. Кроули проводил его жадным и очень голодным взглядом. Ему не хватило. Никогда не хватало Азирафеля. Десятки вопросов все еще продолжали крутиться в голове. Ангел мелькнул перед ним яркой вспышкой, разворошив душу и разбросав в ней сомнения. И так же быстро исчез, оставив лишь желание поскорей увидеть его вновь. Как и тогда, на складе. Кроули и не подозревал, что в одного человека возможно влюбиться заново.