Проект "Академия"

Ван Ибо нервничал. «Это совершенно нормально, – успокаивал он себя, – кто угодно будет волноваться, когда решается его судьба». Он сидел в большом полукруглом кабинете, с длинными высокими окнами от пола до потолка и смотрел, как медленно плывут белые кучевые облака по голубой небесной глади. Было утро – они с Ли Сы только вернулись с завтрака и сразу же направились сюда. Мужчина, наконец, поправился, и как только его выпустили из больничного крыла – управляющие Академии тут же назначили ученический совет. Накануне ночью Ибо не мог уснуть до половины второго, и сейчас его мозг разрывался между желанием вернуться в постель и переживаниями по поводу его дальнейшего обучения. Он не знал, сможет ли в таком состоянии отстоять собственную позицию и спасти себя, если никто ему не поможет. Кабинет постепенно заполнялся людьми; в основном это были преподаватели – многих из них Ибо знал, потому что посещал их занятия, но были и те, кто оказался ему незнаком. Вслед за ними вошло несколько учёных, которых Ибо видел в лаборатории время от времени; затем появился Ян Гао, а за ним, дрожа как сухой кленовый лист, шёл Го Шэн. Они с Ибо встретились взглядами и исследователь наклонил голову ниже, и густая черная чёлка почти закрыла его покрасневшие щёки. Ибо перевел взгляд на Ян Гао – доктор не смотрел на него, и парень видел, каким бледным стало его лицо; на нём ярким пятном выделялись лишь черные глаза и оправа очков, и даже губ практически не было видно. Кабинет, в котором они находились был создан для потоковых, больших лекций; ряды в нём располагались по типу амфитеатра, то есть шли на возвышение и практически примыкали к окнам. Внизу, напротив первого ряда стояла кафедра, справа от неё – длинный серый стол, за которым они с Ли Сы и сидели. Ибо чувствовал себя преступником, ожидающим, пока присяжные рассядутся в зале суда и будут судачить о его деяниях несколько часов подряд. Когда почти весь кабинет заполнился людьми, в дверях показался мужчина – тот самый, что говорил приветственную речь для участников курса выживания. Он не стал садиться рядом с остальными, а встал за кафедру и Ибо понял, что он некто вроде куратора подобных мероприятий. Ему было около сорока лет – раньше он никак бы не смог дослужиться до подобной должности – но выглядел он гораздо моложе; его волосы еще не тронула седина, а лицо было гладким, без единого признака надвигающейся старости. В его руках был планшет, но для чего конкретно он нужен - Ибо не имел понятия. Парень сглотнул; напряжение в его теле росло в геометрической прогрессии и даже не собиралось останавливаться. На него смотрело огромное количество людей, тихо переговариваясь между собой, и Ибо чувствовал на себе взгляд каждого из них, словно они касались его грязными пальцами. Ему было жарко и душно, хотелось выйти на свежий воздух или снять чёрный пиджак их официальной формы, в котором он сидел. В конце концов он начал нервно дёргать ногой и это заметил Ли Сы. – Ибо, прекрати сейчас же, – тихо сказал он, – дыши глубже. Парень втянул носом воздух и задержал ненадолго дыхание; он считал проплывающие в окнах облака, и когда дошёл до десятого, шумно выдохнул и почувствовал, как ему немного полегчало, и тут мужчина за кафедрой заговорил: – Добрый день, господа, – сказал он и все разом затихли, – приветствую вас на общем ученическом совете Северной Академии охотников Пекина. Сожалею, что мы собрались в этот раз при таких неприятных обстоятельствах, но оставить эту ситуацию мы никак не можем. Вам наверняка известно, что курс выживания в этом году не состоялся в назначенное время. «Так, – подумал Ибо, – вот и началось давление». – Также с прискорбием сообщаю, о чём вы все уже тоже в курсе – в нашей лаборатории произошёл пожар. В результате чего были утеряны крайне важные образцы, а также уничтожены многие из наших химических реактивов, но главная проблема, по поводу которой мы сегодня и собрались – первородный был выпущен из изолятора и покинул территорию Академии, – мужчина выдержал паузу и посмотрел на Ибо, – в чём ему посодействовал господин Ван Ибо, являющийся нашим лучшим учеником. «Что за формулировки он выбирает? – Ибо медленно начал закипать, чувствуя жжение в районе желудка. – Манипулятор недоделанный». Преподаватели снова начали перешёптываться между собой; все и так знали, что произошло, но в таком облачении это выглядело куда хуже, чем на самом деле было. Ибо посмотрел на мужчину за кафедрой – он спокойно ждал, пока сидящие наговорятся, не призывая их к тишине, но парень знал, что внутренне куратор наслаждается тем хаосом, который натворил, словно клишированный злодей из фильмов про супергероев. – На этой видеозаписи, – мужчина ткнул пальцем в планшет и активировал висящий под потолком проектор; Ибо его не заметил раньше – белый корпус устройства буквально сливался со всем окружающим интерьером, – вы можете увидеть, что именно происходило в лаборатории, когда другие ученики находились на площадке, готовясь к курсу выживания. Проектор отразил видео прямо на стену, и все лицезрели сомневающееся выражение лица Ибо перед тем, как он подошёл и нажал на кнопку открытия камеры, а затем выключил фиксирующую защиту серебряного стула. На этом видео заканчивалось и не раскрывало абсолютно никакой, даже самой малейшей крупицы правды на то, что реально случилось. Опять поднялся гул, который продолжался несколько минут. Ибо ничего не говорил – Ли Сы попросил его вмешиваться только тогда, когда вопрос будет обращён конкретно к нему, а до тех пор – молчать, что бы ни было сказано и парень честно старался, понимая, что это правильная тактика, но с каждой секундой ему становилось всё труднее и труднее это делать. Огонь разгорался внутри него с бешеной силой, как пожар, пожирающий колбы с горючими реагентами. Ли Сы заметил его состояние и медленно встал со стула, мягким, но уверенным движением отодвинув мужчину от кафедры. Эту перемену заметили все и в кабинете снова настала полнейшая тишина. «Слава богу», – пронеслось в голове Ибо и он едва заметно, облегчённо вздохнул. – Прошу всех присутствующих, – учитель оглядел зал, задержав взгляд на Ян Гао, – не вестись на эту провокацию и не доверять тому, что вырвано из общего контекста. Вы все хорошо знакомы с системой видеонаблюдения в Академии; мы редко используем камеры, так как один из главных принципов нашего учебного заведения – это честность и доверие, но лаборатория была оснащена ими в самом начале строительства, потому что в ней мы держим опасных существ, которым не знакомы эти понятия. «Если Сяо Чжань знал, что Го Шэн на него так реагирует, что он его боится, – думал Ибо, вспоминая о том, что это с широкой руки вампира начался пожар, – мог ли он сделать это специально, чтобы его подставить?» Сомнение и противоречивость наполняли его сердце; первородный залечил его бедную ладонь, помог вытащить Ли Сы, спас всю Академию в конце концов, и непонятно было, зачем ему всё это нужно, какой прок ему от того, что Ибо теперь будет чувствовать себя должником до гробовой доски? Каким бы сильным охотником парень ни был – он оставался человеком и не мог дать Сяо Чжаню больше, чем может дать его молодой, относительно здоровый, но слабый по сравнению с вампирским организм, и если первородный хотел в будущем регулярно пить его кровь (а Ибо не мог знать, что у него на уме – это было самым очевидным вариантом), то ему бы пришлось постоянно ждать, когда парень восстановит её недостаток. К тому же за пределами Академии у него были все возможности получить её в любое время в любом количестве, так что дело было не в этом, тем более ему бы пришлось либо снова проникнуть внутрь Академии, либо постоянно вылавливать Ибо во время его будущих выездов, что рано или поздно вызвало бы подозрения и лишние вопросы. Внимание Ибо вернулось к Ли Сы, который снова начал говорить после некоторого молчания. – Если вам нужно будет визуальное подтверждение того, что я собираюсь рассказать, вы можете запросить эти материалы в отделе безопасности, но тогда придётся смотреть гораздо больше, нежели вам показали сейчас, – учитель обернулся, посмотрев на остановленное видео и его лицо скривилось, как от неприятного запаха испорченной еды, – но так как сегодня наше время ограничено, я прошу господина Ян Гао и господина Го Шэна посодействовать мне в моём докладе и при необходимости подтвердить какие-либо их действия, так как они оба практически постоянно присутствовали рядом со мной и находились поблизости в момент начала пожара. Все посмотрели на доктора и исследователя, которые сидели рядом друг с другом, словно палку проглотили; в своих белых халатах, которые они не снимали даже за пределами лаборатории, они казались очень похожими и в тот момент, когда они оба встали со своих мест, чтобы сесть рядом с Ибо – он понял, что спасён. – Начну с того, – продолжил Ли Сы, – что в тот день мы были заняты экспериментами над ранее упомянутым первородным вампиром. Стоит учесть, что к этому моменту он уже довольно длительное время находился без еды, так как его голод являлся обязательным условием для дальнейшей работы. Это так, господин Ян Гао? – Да, – просто ответил доктор. «Или тебе просто нравилось издеваться над ним», – подумал Ибо и почувствовал, как волнение, наконец, разжимает свои стальные объятия. – Поэтому неудивительно, что его реакции были агрессивнее, чем в самом начале, когда мы только привезли его в нашу Академию, – сказал учитель и Ибо понял, что Ли Сы только применил очень выгодный коммуникативный ход: он объединил всех находящихся в кабинете «под одну крышу», таким образом переложив на них часть ответственности, словно раздробил её на мелкие кусочки, как песочное печенье, – но, разумеется, это не уменьшает его вины в том, что он –возможно намеренно, мы этого не знаем – напугал господина Го Шэна. Это так? Ли Сы посмотрел на исследователя, который сидел по правую руку от него, и тот закивал головой; он сидел рядом с Ибо и тот видел, как сильно он сжимает свои кулаки. – Как я уже говорил, мы были заняты исследованиями, которые предполагали использование различных химических веществ. Любой ученик среднего звена скажет вам, что среди них есть огромное количество тех, которые способны воспламеняться на воздухе, или воспламенять что-либо при соприкосновении с ним, – учитель снова посмотрел на остальных преподавателей и с удовлетворением заметил, что всё их внимание сосредоточено на нём, – я бы хотел попросить господина Го Шэна назвать то, что он выронил на пол и что впоследствии разбилось. Снова посмотрев на исследователя Ибо заметил, что он вот-вот заплачет; неотрывно смотрев в одну точку, Го Шэн боялся моргнуть, потому что слёзы сразу бы покатились из его глаз и Ибо слегка коснулся его плеча в качестве поддержки – в конце концов, сейчас они были в одной лодке. – Фосфор и сероуглерод, – тихо сказал исследователь, но в таком кабинете акустика была как в оперном театре и все прекрасно его услышали, – но я сразу убрал! – Как, в таком случае, появилось возгорание? – спросил Ли Сы, и Го Шэн сник ещё сильнее. – Я думал, что убрал, – ответил он, – но эти два компонента при соединении с кислородом со временем способны воспламеняться как бы сами собой. Я плохо утилизировал отходы, и они подожгли всё остальное, и ничьей вины, кроме моей собственной, в этом нет. – Чушь собачья! – резко сказал Ян Гао, до этого момента молчавший, – если бы это существо не напугало его, не стало бы показывать клыки – ничего бы не случилось! Го Шэн прекрасно осведомлён о технике безопасности, он лучше любого из нас знает, как обращаться с хрупкими реактивами, но он не может сопротивляться одному из сильнейших чувств, которое являлось основным рычагом давления на человеческое сознание в любой войне – страху, и это совершенно нормально, особенно когда рядом существо, способное осушить каждого в этом кабинете и даже не поперхнуться! – Но вы сами довели вампира до такого состояния, – сказал кто-то из сидящих в третьем ряду и это на секунду дезориентировало доктора: он не ожидал сопротивления от своих же коллег. – Если бы я не делал подобного, – сквозь зубы, но уже спокойнее сказал Ян Гао, – у нас не было бы и половины того оружия, что мы имеем сейчас. Если вы подвергаете критике мои методы – спуститесь в лабораторию сами, попробуйте сделать что-нибудь и проведите хотя бы день в одном помещении с первородным. «Теперь-то уже поздно», – усмехаясь, подумал Ибо; он знал, что поступил плохо и нарушил сразу весь устав охотников одним своим поступком, но на душе было так хорошо от осознания того, что он обломал Ян Гао все планы, хотя и понимал, что подобные мысли не должны появляться в его голове. – Многие из нас практикующие охотники, господин Ян Гао, мы практически ежедневно сталкиваемся с вампирами, – вдруг произнесли с другого конца кабинета, – мы благодарны вам за проделанную работу, но сохранность вампира в пределах изолятора – ваша ответственность, а не наша. У каждого здесь своя работа. – Может быть вам неизвестно, – Ян Гао медленно встал, упираясь ладонями в стол, – но это существо не берет ни одно наше оружие, кроме сильнейшего разряда тока и для того, чтобы его поймать, мы тащили с собой генератор. В лаборатории у меня были возможности увеличивать мощность его ошейника, но теперь его ничего не контролирует. Доктор снял очки и помассировал переносицу одной рукой, тяжело вздохнув. Ибо понял, что его организму тоже досталось в том пожаре, и он был уже не так молод, чтобы быстро переживать подобные травмы и долго находиться в нервном напряжении. – Я это всё к тому, – низко произнёс он, наконец-то совладав со своими эмоциями, – что мы не знаем, сколько в мире ещё таких же, как он; мы пытались это выяснить всеми силами, но он молчал. И бог знает, если их хотя бы десять – мы никогда не победим их расу, потому что не можем справиться даже с одним. И что вы, в таком случае, хотите от моего подопечного? Он не охотник, он исследователь, и такой же ученик, как и все остальные, и несмотря на всю его неуклюжесть, он – моя правая рука. «Вот откуда у Сяо Чжаня те порезы, – пронеслось в голове Ибо, – этот сумасшедший учёный не опыты проводил, а информацию выпытывал». – Го Шэн, – спокойно сказал учитель после того, как Ян Гао снова сел, – расскажи, что было дальше. – В общем, огонь очень быстро разгорелся, когда меня не было рядом, – произнёс исследователь, – господин Ли Сы заметил пожар, и, как я понял, вдохнул что-то из взорвавшихся химикатов, когда подошёл ближе. – Всё верно, – кивнул мужчина, – после этого я потерял сознание и больше ничего не помню. – Я увидел, как вы упали, и я пытался к вам пробраться, чтобы помочь, честно! – Го Шэн посмотрел на учителя и тот слегка ему улыбнулся, показывая, что верит. – Но вокруг всё вспыхивало, и Ян Гао сказал мне быстрее уходить. – Ли Сы, – вдруг сказал доктор, смотря мужчине в глаза – это всё правда, я тоже старался вытащить тебя, но там стало невозможно дышать. Мы оба могли умереть. «Почему-то меня это не остановило», – подумал Ибо чувствуя и обиду за наставника, и гордость за самого себя. – После того, как я выбежал из лаборатории, я увидел Ван Ибо, – продолжил Го Шэн, волновавшийся уже гораздо меньше, – он спросил меня, где господин Ли Сы, я ответил ему, и мы с господином Ян Гао поднялись на площадку. Это всё, что мне известно. – Ибо, – сказал учитель с уверенностью в голосе, – расскажи, что произошло дальше. И парню пришлось в очередной раз рассказывать всё тоже самое, что он уже рассказывал Ли Сы, начиная с того момента, как он вышел на площадку под звук сирены начала курса выживания и в один момент куратор всего этого, одиноко стоящий с планшетом, вставил свои пять копеек и Ибо едва удержался, чтобы не закатить глаза. – То есть вы признаёте, что находясь в здравом уме и твёрдой памяти, открыли первородному дверь изолятора и освободили его от фиксаторов? – Да, признаю, – твёрдо ответил Ибо, смотря ему в глаза, – но вы должны понимать, что у меня не было иного выбора; он предложил помочь – я согласился, и он помог. Я знал, что он не вернётся туда, но в тот момент я был готов пожертвовать абсолютно всем ради спасения своего учителя. Преподаватели снова зашептались между собой и Ибо понял, что они ускользают из-под влияния его речи; повышалась вероятность пустить коту под хвост всё, чего они вчетвером уже добились и Ибо решил надавить на чувства. В конце концов, если этот куратор грязно играет, то почему ему нельзя? – Господин Ли Сы был моим наставником с самого детства, во всей Академии нет человека, который знает меня лучше, чем он, – сказал Ибо наблюдая, что всё внимание аудитории снова возвращается к нему, – и я не мог позволить ему умереть там, но если бы на его месте находился любой из присутствующих здесь – я бы поступил точно так же и считаю, что никакое оружие, никакой важный эксперимент не стоят человеческой жизни. В зале замолчали; было ясно, что на этом собрание можно заканчивать – Ибо поставил прекрасную жирную точку, что и добавить было нечего, но по правилам все должны были проголосовать в пользу определённого решения: признавать вину Ибо, подтверждая его исключение или снять с него все обвинения в силу добропорядочности, смелости и гуманности его поступка. Тот же вопрос решался и по поводу Го Шэна и его участия в непреднамеренном поджоге лаборатории. Преподаватели достали телефоны – голосование проходило в электронном формате, а результаты были видны на планшете у куратора и в эти несколько минут волнение Ибо снова взлетело до небес – тех самых голубых, заглядывающих в высокие окна кабинета – хотя он и был относительно уверен в своей победе, и когда на стену через проектор отобразилось единогласное мнение в пользу парня, он всеми силами удержался от того, чтобы не выкрикнуть что-нибудь радостное. В ситуации с Го Шэном было немного хуже – часть преподавателей всё же была уверена, что он виноват в произошедшем пожаре, хоть и случайно, но эту часть в несколько раз перевешивало остальное количество голосов, которые оправдывали исследователя. Ибо почувствовал на плече руку Ли Сы; мужчина улыбался ему, как улыбался в тот раз, когда Ибо обошёл его в общей рейтинговой таблице, но усталость на его лице уже расправляла свои лепестки, как бутон розы ранним утром. Поднялся гул: все были рады такому позитивному разрешению ситуации и Ли Сы вернулся на своё место, а куратор снова встал у кафедры. «Утрись, – ехидно подумал Ибо, смотря на него, – против правды никакая манипуляция не сработает». – Господа, прошу ещё минуту вашего внимания, – все снова притихли, лишь Го Шэн никак не мог перестать ёрзать на своём стуле, – если вы не против, я сделаю официальное заявление, что по вашему общему решению, господин Ван Ибо и господин Го Шэн продолжат обучение в нашей Академии и не будут отчислены, несмотря на всю серьёзность их проступков. «Боже, вот заладил, – пронеслось у Ибо в мыслях, – всем уже всё равно». Они с Ли Сы вышли из кабинета первыми и Ибо мог с уверенностью сказать, что уже очень давно не чувствовал такого триумфа. – Почему он так яростно пытался меня обвинить? – спросил парень у наставника; они медленно шли по коридору в сторону больничного крыла. – Наша Академия – одна из самых образцовых во всём Китае, но даже её система не идеальна, – ответил учитель, – когда происходит что-то подобное, всегда появятся люди, которые будут искать, кого можно наказать, даже если так сложились обстоятельства. Но какими бы справедливыми ни были наши законы – они ничто, против совести, человечности и здравого смысла. Парень кивнул Ли Сы, в очередной раз поражаясь его способности находить верные слова в любой ситуации. – Ибо! – вдруг раздалось с правой стороны и в следующую секунду на него налетел растрёпанный и счастливый Го Шэн, сжимая в объятьях. – Я так рад! – Да, я тоже, – сказал Ибо, мягко отстраняя исследователя от себя; он не привык к таким сильным и неожиданным тактильным взаимодействиям. – Я пойду покажусь врачу, – сказал Ли Сы, – Го Шэн – прими мои поздравления. Учитель поклонился и двинулся вперед, скрываясь за очередным поворотом; Ибо смотрел на его удаляющуюся спину и мысленно сказал Сяо Чжаню спасибо хотя бы за то, что он может видеть наставника живым. – Ибо, я тебя умоляю, – сказал Го Шэн и схватил парня за руки, – пошли поедим! Я сейчас умру, если не заем этот стресс чем-нибудь. Ибо посмотрел на него и понял, что после того, что они преодолели вместе, исследователь стал намного меньше раздражать его и в своей голове он мог с уверенностью назвать его если не другом, то хотя бы хорошим приятелем. Кивнув на его предложение, Ибо пошёл в сторону столовой. Он больше ничего не собирался делать в этот день.